Россия в 17 веке

Россия в 17в ...

Завершение становления русского централизованного государства, формирование предпосылок абсолютизма
Внешняя политика России в XVII веке.
Народные выступления в XVII веке
Церковь и государство в XVII веке. Раскол как социальное явление

Процесс образования централизованного Русского государства раньше всего выразился в объединении всех русских великих и удельных княжеств и земель, всей русской территории в одно целое — Московское великое княжество. К концу XV в. были ликвидированы собственные московские уделы, к Москве были присоединены Новгород, Тверь, Ярославль, Ростов и Вятка. В начале XVI в.— Псков, Рязанское княжество и Смоленск. Процесс объединения собственно русских земель, создания территории централизованного государства был к этому времени в основном закончен. Наряду с русскими землями в состав государства до середины XVI в. вошли карелы, коми, ханты, манси, мещера, мордва, удмурты и др. Русское единое государство сразу складывалось как многонациональное, Русь превращалась в Россию. Территория Русского государс тва выросла с начала княжения Ивана III (1462 г.) к середине XVI в. в восемь раз, почти до 3 млн. кв. км; значительно выросла численность населения — по разным сведениям до шести — девяти миллионов человек к середине XVI в

И Никон решительно и быстро принялся за дело. Но ход исправления, принятый Никоном, только способствовал разрыву между старой верой и новым единообразием. Дело в том, что за семь веков, прошедших со времени принятия Русью христианства до эпохи Никона, греческий чин предполагался неизменным, а русский — изменившимся. Между тем отношение было как раз обратное. За исключением мелких вариантов, русский богослужебный чин сохранялся свято и нерушимо, как он был принят в X веке от Византии; греческий же чин изменился, и весьма существенным образом. И когда невежественные справщики Никона стали исправлять русские богослужебные книги, следуя греческим, венецианским печатным изданиям и лишь изредка заглядывая в немногочисленные греческие рукописи, притом расходившиеся друг с другом, стали получаться неожиданные результаты. Двоеперстие, которое было принято в Греции в X веке, заменилось троеперстием, вошедшим в Греции в употребление лишь в XII веке; все богослужебные чины стали короче, причем оказались выброшены многие песнопения и формулы, которым придавался особенно магический характер. Некоторые службы, ранее совершавшиеся отдельно, были соединены вместе, например, девятый час и вечерня; литургия вся переделана: на проскомидии вместо семи просфор пять, в литургии оглашенной и литургии верных изменен весь чин сокращениями и перестановками. Изменен текст Символа веры. Такие радикальные изменения были просто не поняты населением, для которого религия была важна, прежде всего, как практическая мудрость. Религия должна была научить человека, что ему нужно делать и что нет. Центр тяжести христианского византийского культа лежит в отправлении общественного богослужения, сконцентрированного вокруг евхаристии, основной службы, связанной с догматом искупления. Но идея эта совершенно не была понятна тогдашнему высшему обществу. В богослужении главное значение придавалось точному, без всяких пропусков, чтению и пению всего положенного по чину; формулам и обрядам богослужения придавалось магическое значение, независимо от того, в каком порядке они следовали. Формула пения аллилуйи считалась великой сокровенной тайной; Стоглавый собор установил догмат двоения аллилуйи. Порядок хождения крестным ходом также считался «великим премудрым догматом»: тот же собор установил, что магическое действие имеет крестный ход только тогда, когда он идет по солнцу, а не против солнца. Двоеперстие также считалось великой тайной, обладающей магической силой; всякое иное сложение пальцев при крестном знамении и при благословении считалось грехом, и грехом смертным. Реформы сами по себе были неприемлемы для огромной части тогдашнего духовенства, в особенности белого. Помимо того, что они вводили «новую незнамую веру», они практически были трудно исполнимы для многих клириков XVII века. Принятие новых книг означало принятие новой веры и гибель своей души, и борьба за старую веру превращалась в борьбу за свое собственное существование.А Никон в проведении своих реформ не стеснялся ничего. Помимо гордого и жестокого обращения с клиром, первою его мерою, еще до опубликования новых книг, было публичное проклятие двоеперстников; затем последовало публичное надругательство над иконами не греческого письма: им Никон публично выкалывал глаза и разбивал их. Только усиленный ропот и жалобы царя заставили его созвать соборы 1654 и 1656 годов. Но на этих соборах вопрос был в сущности предрешен. Царь был всецело за своего «собинного друга», Никона, на его же стороне стояло большинство епископата; наконец, главный его козырь заключался в поддержке восточных патриархов. Но профессиональный клир не мог сдаться без борьбы. В 1656г. после охлаждения отношений между Никоном и царем, был составлен ряд челобитных противниками реформы, образовавший целую литературу. Эта литература однообразна по содержанию; она вскрывает совершенную однородность мировоззрения ее авторов, оперировавших одним и тем же арсеналом доказательств. Но, вместе с тем, челобитные проникнуты искренностью и глубиною убеждения и обнаруживают обширную эрудицию их авторов (Иван Неронов, Лазарь Романовский, Никита Добрынин, монахи Соловецкого монастыря).Основной мыслью была следующая: Никон хочет уничтожить чистое православие на Руси и заменить его ересями «всех еретиков от века», пользуясь потворством царя и с помощью явных греческих еретиков, как грек Арсений или малороссийские ученые. Челобитные стараются раскрыть глаза царю и побудить его «христолюбивым тщанием» очистить «церковную ниву».Охлаждение между царем и патриархом, действительно, на некоторое время приостановило осуществление реформы. Были даже возвращены из ссылки некоторые ярые сторонники старой веры, как, например, Аввакум, Лазарь и Неронов. Но ссора царя с Никоном, как частный случай, не могла остановить окончательно реформы. Напротив, в это время сразу обозначились некоторые основные черты раскола, превращавшие его из чисто профессиональной оппозиции старого клира в широкое революционное движение против московского правительства; к старой вере примешалось сейчас же и «воровство», как выражались на языке XVII века. Сельское духовенство, плоть от плоти крестьянства, было выразителем его религиозной идеологии и тесно с ним связано. Между тем только что перед реформами Никона дворянское правительство нанесло последний удар крестьянству, прикрепив его Уложением 1649 года окончательно к земле. Вслед за этой мерой на крестьянство посыпались, как из рога изобилия, другие бедствия. В 1654 году, как раз одновременно с указом Никона о троеперстии и с первым собором по вопросу об исправлении книг и обрядов, прошла страшная моровая язва, истребившая в некоторых селениях все население поголовно, а следующие два года, 1655 и 1656, были голодными годами, — и в то же время была разослана первая партия новопечатных книг. В довершение паники появились на небе «хвостатая звезда» и «кровавые столпы». Разумеется, подобные явления были истолкованы в крестьянской среде как гнев Господня на действия царя и патриарха. Все дело в том, что приближается конец мира, и антихрист уже пришел, «двурожный зверь», один рог — царь, другой — Никон; и царь, и патриарх, и все власти поклонились аитихристу и следуют за ним. Антихрист пришел в мир и воцарился в Москве. Это говорил уже не какой-нибудь мелкий сельский поп, а сам Аввакум, известный протопоп, пламенный защитник старой веры.Но если крестьянство еще только волновалось, в Соловецкой обители волнения вылились в открытый бунт. За дальностью расстояния, и вследствие передового положения обители, как опорного пункта против возможных нападений с севера, Соловецкая обитель сохраняла определенную самостоятельность. Она сохраняла свои иммунитеты и выборность должностных лиц. При этом туда ссылались опальные бояре, остатки прежнего боярства, вожди крестьянских и казацких восстаний, а после собора 1656 года туда было сослано около 100 человек «Аввакумовых и Лазаревых учеников» из среды клира. Остров представлял собой хорошо укрепленную крепость. Правительство царя Алексея почувствовало, что старая вера начинает становиться лозунгом его принципиальных врагов. «Новая вера» при таких условиях превращалась из личного дела Никона в дело московского правительства. И в то время, как разочарованный во всех своих чаяниях Никон постепенно охладевал и к своей реформе и стал уже говаривать, что «обои де (книги и старопечатные и новопечатные) добры, все де равно, по каким хочешь, по таким и служишь», царское правительство постепенно приходило к мысли, что защита «новой веры» требуется прежде всего интересами дворянского государства. И созванный в 1666 году по царскому указу собор из десяти епископов для суда над Никоном и для окончательного решения вопроса о церковной реформе осудил Никона как патриарха, но официально признал, что реформа Никона не есть его личное дело, а дело царя, государства и церкви. Собор признал православными всех греческих патриархов и все грече ские богослужебные книги. Новоисправленные книги и новые обряды должны были быть приняты беспрекословно всею русскою церковью, все же, кто «не послушает повелеваемых от нас и не покорится святой восточной церкви и сему Освященному Собору», были объявлены проклятыми вечно «с Иудою предателем и с распявшими Христа жидове, и со Арием, и со прочими проклятыми еретиками». Собор рассмотрел дела всех вождей «старой веры» и сослал нераскаянных Аввакума, Лазаря и Федора в Пустозерск, а других — в более близкие места. Таким образом, старая вера была официально и окончательно осуждена и приравнена к «воровству»; царь, в свою очередь, обнажил меч материальный и издал в 1666—1667 г. несколько указов, коими воеводам предписывалось разыскивать раскольников и подвергать их «царским сиречь казнениям по градским законам». С этого момента начинается открытая кровавая борьба государства и церкви со всеми элементами старой веры. Профессиональная оппозиция, оппозиция клира одна, без союза с паствой, была бессильна. Она быстро сходит на нет, сливаясь с могучими остальными движениями, выкидывающими знамя старой веры. Посадское духовенство, державшееся старой веры, еще могло сохранить за собою места, так как оно опиралось на влиятельное посадское население; сельское же духовенство должно было либо принять новые книги, либо уйти вслед за бежавшими от крепостной кабалы крестьянами. Последнее и произошло, и во второй половине XVII века в сельских приходах появляется множество новых попов, ставленников и верных слуг помещиков-никониан. Старая вера, однако, не могла быть уничтожена. В течение конца XVII в. она прошла длинный путь, преломляясь так или иначе чрез ту среду, в которую она попадала и которая выставляла ее своим знаменем. Можно сказать, что конец царствования Алексея и царствования его преемников вплоть до двоевластия Петра и Иоанна прошли под знаком староверческой революции.Мы видим теперь, что противоположение старой веры и новой веры было правильно; но мы понимаем также, что насильственное разрушение старой веры, предпринятое Никоном, разбудило и привело в движение все силы, оппозиционные дворянскому государству XVII века. Это обстоятельство решило судьбу новой веры. Из личной затеи Никона она стала делом государства и лозунгом дворянской России. В то же время старая вера, став лозунгом всевозможных оппозиционных и революционных движений, потеряла свою индивидуальность, какую она имела в представлениях профессионалов, сохранив лишь общую черту своей противоположности «антихристову» государству. В XVIII веке все течения раскола, наметившиеся в XVII веке, окончательно дифференцируются и идут уже каждое своей дорогой.Народные выступления в XVII веке.Не зря XVII век назван «веком бунташным», на протяжении всего столетияРоссию сотрясали восстания.В начале века положение в стране обострилось из-за неурожаев. В 1601 г. более двух месяцев шли дожди. Потом очень рано, в середине августа, ударили морозы и выпал снег, что привело к гибели урожая. В несколько раз увеличились цены. Началась спекуляция хлебом. В следующем, 1602 г. посевы озимых вновь не дали всходов. Снова, как ив 1601 г., наступили ранние холода. Цены выросли уже более чем в 100 раз. Народ голодал, начались массовые эпидемии. Несмотря на все меры, принимаемые Борисом Годуновым, ситуацию поправить не удавалось. Поползли слухи, что на страну распространилось наказание за нарушение порядка престоло-наследования, за грехи Годунова. В центре страны вспыхнуло (1603-1604) восстание холопов под предводительством Хлопка Косолапа. Оно было жестоко подавлено, а Хлопок казнен в Москве. Это восстание многие историки считают первым этапом Крестьянской войны начала XVII века.В соседней Речи Посполитой только и ожидали повода вмешаться во внутренние дела ослабевшей России. В 1602 году в имении князя Адама Вишневецкого объявился человек, выдававший себя за сына Ивана IV, чудом уцелевшего царевича Дмитрия, погибшего в Угличе 15 мая 1591 года. В действительности это был галичский дворянин Григорий Отрепьев, расстриженный монах Чудова монастыря, принадлежавший к свите патриарха Иова и близко связанный с Романовыми.К началу 1605 года под знаменами «царевича» собралось более 20 тыс. человек. 13 апреля 1605 года внезапно умер царь Борис Годунов и на престол вступил его 16-летний сын Федор. Боярство не признало нового царя. 7 мая на сторону Лжедмитрия перешло царское войско. Царь Федор был свергнут и задушен вместе с матерью.Однако вскоре надежды на «доброго и справедливого» царя Дмитрия Ивановича рухнули. На русский престол сел польский ставленник, откровенный политический авантюрист. В ночь 17 мая 1606 года началось восстание горожан. Заговорщики ворвались в Кремль и зверски убили Лжедмитрия I.Через три дня новым царем «выкликнули» с Лобного места на Красной площади родовитого боярина Василия Ивановича Шуйского, бывшего организатором и вдохновителем заговора, до этого осужденного за интриги и отравленного Лжедмитрием в ссылку.Человек, оказавшийся волею судьбы на московском престоле, не пользовался ни авторитетом, ни народной любовью. Главным качеством характера Шуйского было лицемерие, любимый способ борьбы - интрига и ложь. Подобно Годунову, он успешно усвоил все уроки правления Ивана Грозного, был недоверчив, коварен, однако не обладал ни государственным умом, ни опытом царя Бориса. Этот человек не был способен остановить развал государственности и преодолеть раскол социальный.С самого начала Шуйский не пользовался широкой поддержкой. Знаменем оппозиции вновь стало имя царя Дмитрия Ивановича, который, по слухам, спасся от заговорщиков и на этот раз. Против Шуйского выступило население порубежных уездов, опальные сторонники Лжедмитрия, такие как воевода Путивля князь Г. Шаховский и воевода Чернигова князь А. Телятевский. Оппозиционные настроения охватили дворянские корпорации. Летом 1606 года движение стало приобретать организованный характер. Появился и руководитель - Иван Исаевич Болотников.Начался второй этап Крестьянской войны.Холопство было неоднородным социальным слоем. Верхи холопов, приближенные к своим владельцам, занимали достаточно высокое положение. Не случайно многие провинциальные дворяне охотно меняли свой статус на холопий. И. Болотников, по-видимому, принадлежал к их числу. Он был военным холопом А. Телятевского и, скорее всего дворянином по своему происхождению. Впрочем, не следует придавать этому слишком большого значения: социальная направленность взглядов человека определялась не одним только происхождением. «Дворянством» Болотникова можно объяснить его военные дарования и качества бывалого воина.Есть известия о пребывании Болотникова в крымском и турецком плену, гребцом на галере, захваченной «немцами». Существует предположение, что, возвращаясь из плена через Италию, Германию, Речь Посполитую, Болотников успел повоевать на стороне австрийского императора предводителем наемного казацкого отряда против турок. В противном случае трудно объяснить, почему именно он получил полномочия «большого воеводы» от человека, выдававшего себя за царя Дмитрия.Восставшие, собравшиеся под знаменем «царя Дмитрия Ивановича», представляли собой сложный конгломерат сил. Здесь были не только выходцы из низов, но и служилые люди по прибору и отечеству. Едины они были в своем неприятии новоизбранного царя, различны в своих социальных устремлениях. После успешной битвы под Кромами в августе 1606 г. восставшие заняли Елец, Тулу, Калугу, Каширу и к концу года подступили к Москве. Сил для полной блокады столицы не хватало, и это дало возможность Шуйскому мобилизовать все свои ресурсы. К этому времени в стане восставших произошел раскол и отряды Ляпунова (ноябрь) и Пашкова (начало декабря) перешли на сторону Шуйского.Сражение под Москвой 2 декабря 1606 года окончилось поражением Болотникова. Последний после ряда сражений отступил к Туле, под защиту каменных стен города. Сам В. Шуйский выступил против восставших и в июне 1607г. подошел к Туле. Несколько месяцев царские войска безуспешно пытались взять город, пока не перегородили реку Упу и не затопили крепость. Противники Шуйского, положившись на его милостивое слово, отворили ворота. Однако царь не упустил возможности расправиться с вождями движения.Достаточно сложно дать оценку характера восстания Болотникова. Представляется односторонним взгляд на движение исключительно как на высший этап крестьянской войны. Однако это взгляд существует, и сторонники этого взгляда дают следующие оценки первой Крестьянской войны.Одни из них полагают, что она задержала юридическое оформление крепостного права на 50 лет, другие считают, что она, наоборот, ускорила процесс юридического оформления крепостного права, завершившийся в 1649 году.В 1648 г. вспыхнуло движение, получившее в источниках и в дооктябрьской историографии название «соляного бунта». Восстание началось 1 июня, когда Алексей Михайлович возвращался с богомолья из Троице-Сергиева монастыря. В городе его встретила большая толпа москвичей и приезжих. С криками окружили карету царя и жаловались на Л.С. Плещеева, начальника Земского приказа, ведавшего управлением столицы. Царь поехал дальше. Восставшие пытались подать челобитную царице. Но стрелецкая охрана разогнала их, арестовав при этом 16 человек. Это привело в ярость народ, и в царскую свиту полетели камни. На следующий день состоялось шествие в Сретенский монастырь. Повстанцы потребовали у царя освободить арестованных, дать отставку Плещееву, прекратить притеснения и взяточничество приказных людей. После молебна царь возвратился в Кремль. Вслед за ним туда вошли несколько тысяч восставших. К движению присоединились стрельцы и холопы. 2 июня и на следующий день восставшие перешли от требований и угроз к действиям: пострадали десятки дворов московских бояр и дворян, дьяков и богатых купцов. Н. Чистого, который был известен в народе как беззастенчивый взяточник, инициатор огромного налога на соль, введенного за несколько лет до восстания и отмененного за полгода до него, восставшие изрубили, бросив тело на кучу навоза.Вынужденный под напором стихии народного движения уступить, Алексей Михайлович приказал «всему народу выдать головою» Плещеева. Палач вывел его из Кремля, и толпа буквально растерзала «бургомистра». 4 июня продолжались погромы дворов знатных и богатых людей. Восставшие потребовали выдачи Траханиотова — начальника Пушкарского приказа, 5 июня они его казнили. Народ требовал выдачи главы правительства боярина Морозова для расправы. 12 июня отряд дворян и стрельцов выехал из Москвы, чтобы конвоировать Морозова, отправленного в ссылку.Дворяне и верхи посада, используя сложившуюся обстановку, растерянность и ослабление правительства, подали царю челобитную. В ней выдвигались требования упорядочения судопроизводства, правильного ведения всех дел в приказах, созыва Земского собора для разработки нового «Уложения».Власти созвали Земский собор, принявший решение подготовить новое «Уложение». Волнения в столице не прекращались до конца года. Правительству удалось к этому времени стабилизировать положение.Под влиянием событий в Москве в южнорусских городах наиболее сильные движения произошли в Курске, Козлове, Ельце, Ливнах, Валуйках, Чугуеве и других; на севере — в Сольвычегодске, Устюге Великом. В Сибири — в Томске, Енисейском остроге, Кузнецке, Верхотурье; они продолжались и во второй половине XVII в.Два года спустя после восстаний в Москве и других городах поднимаются на борьбу посадские и иные люди Пскова и Великого Новгорода — против спекуляции хлебом, дороговизны, голода.Мощное, хотя и скоротечное восстание вспыхнуло в Москве — «медный бунт» 25 июля 1662 г. Его участники — столичные посадские люди и часть стрельцов, солдат, рейтар московского гарнизона — предъявили царю Алексею Михайловичу свои требования: снижения налогов, сильно возросших в связи с войнами с Польшей и Швецией, отмены медных денег, выпущенных в огромных количествах и приравненных к серебряным. К тому же, на рынке появилось много фальшивых денег. Все это привело к сильному обесцениванию медной монеты, дороговизне, голоду.