Восточные славяне в древности

предмет "История мировых цивилизаций"
сдана 2009 г.
Челябинск. Российский государственный университет профессионального образования.
оценка - отлично ...

1. Введение.
1.1.С чего начинается история народа?
1.2.Два взгляда возникновения истории славянского народа.
2. Происхождение и расселение восточнославянских племён.
2.1. Версии прародины славян.
2.2. Расселение славян.
3. Хозяйство славян.
3.1. Сельское хозяйство.
3.2. Торговля.
3.3. Военное дело.
4. Быт и верования.
4.1. Родовой союз восточных славян.
4.2. Развитие религии восточных славян.

Что разуметь под началом истории какого-либо народа? С чего начать его историю? Начало истории должно обозначаться какими-либо более явственными, уловимыми признаками. Их надо искать прежде всего в памяти самого народа. Первое, что запомнил о себе народ, и должно указывать путь к началу его истории. Такое воспоминание не бывает случайным, беспричинным.
Народ есть население не только живущее вместе, но и совокупно действующее, имеющее общий язык и общие судьбы. Потому в народной памяти надолго удерживаются события, которые впервые коснулись всего народа, в которых весь он принял участие и через это совокупное участие впервые почувствовал себя единым целым. Но такие события не проходят бесследно не только для народной памяти, но и для народной жизни: они выводят составные части народа из раз розненного состояния, соединяют его силы в единое целое для какой-то общей цели и закрепляют это соединение какой-либо связующей, для всех обязательной формой общежития.

Однако невозможно переоценить и возможность такой науки, как археология, хотя виднейший археолог Л. Нидерле и не верил в самостоятельное значение своей науки. Говоря об общности народов (в нашем случае славянских народов), нельзя основываться только на языковой общности, важно, чтобы народы не были различны и по культуре. Под «культурой» археологи понимают устойчивую совокупность признаков, свойственных остаткам прошлого определенного периода развития общества. Культуру могут представлять обряд погребения, формы украшений, одежда, типы орудий, оружие и т.д. и т.п.
В своей лекции М.И. Артамонов говорит о том, что, в частности, характерная керамика с волнисто-линейным орнаментом IX - X веков совпадает в своем распространении с территорией восточных и западных, а частичнои южных славян, что во многом говорит не только о языковой, но и о культурной общности.
Однако в первом тысячелетии до н.э. западные и восточные части славянской прародины оказываются разными по культуре, иначе говоря, этнически неоднородными. Из этого можно сделать вывод, что не вся область так называемой прародины была исконно славянской. В связи с этим польские и чешские археологи выдвигают в качестве праславянской археологической культуры лужицкую культуру, просуществовавшую с 1300 до 300 года до н.э. С признанием славянской принадлежности к лужицкой культуре связывается не только весьма существенное для славянских народов продление славянской истории в глубочайшую древность Европы, но, что весьма важно, и в политическом отношении, этим обосновываются права западных славян на занимаемые ими области как исконно славянские.
Классическими областями лужицкой культуры являются две старые славянские области, расположенные к северу от Судет между Эльбой на западе, верхним Одером на востоке и Вартой - на севере; это Лужицкая область и Силезия.
Лужицкая культура представлена могильниками и поселениями. Типичными являются большие могильники с сотнями погребений, чаще всего в виде плоских, т.е. не отмеченных сверху курганною насыпью, неглубоких могил с урною, содержащей пепел сожженного покойника. Древняя ступень лужицкой культуры относится к третьему периоду бронзового века (1300-1100 годы до н.э.) и, по заключению большинства специалистов, ограничиваются в своем распространении Лужицей, Силезией, Великопольшей. Лужицкая культура уже в третьем периоде бронзового века распространилась на юго-восточную часть Мекленбурга, почти весь Бранденбург, восточную часть Саксонии, северо-восточную Чехию, северо-восточную Моравию, северо-западную Словакию и большую часть Польши.
В четвертом периоде бронзового века (1100 - 900 годы до н.э.) территория лужицкой культуры продолжала расширяться во всех направлениях.
Особенно значительным было ее продвижение на северо-восток и восток, где она заходит за Буг и занимает угол за Вислой и Саном. В последнем периоде бронзового века границы лужицкой культуры на северо-западе и западе, в северном Бранденбурге, восточном Мекленбурге и на верхней Эльбе в Чехии несколько отступают под натиском предков германских племен. Зато на востоке в это время лужицкая культура доходит до западной Волочии. Основными областями лужицкой культуры являлись: северо-восточная Чехия, Моравия, Силезия и соседние земли Великопольши.
Во второй половине раннего железного века часть населения поморской культуры пересекла водную преграду Нотецы и клином врезалась в области других групп лужицкой культуры. По мнению польского археолога Костшевского, местное население оказывало упорное сопротивление северным завоевателям (об этом свидетельствует густая сеть городищ как в Куявии и Мазовии, так и в южной части Великопольши и Силезии ).
В 400-150 годы до н.э. северные пришельцы достигают наибольшего распространения, проникая к югу на Одер, на юго-восток - вверх по Висле, доходя до Збруча на территории западной Украины. В период поздней бронзы и раннего железа на северо-западе и западе на лужицкую культуру наслаиваются и частично вытесняют ее культуры соседних этнических групп (германцев). Особенно значительным было движение кельтов, начавшееся в 400 году до н.э., в результате которого происходит слияние лужицкой и кельтской культуры в районе Польши и возникает новая так называемая культура ямных погребений.
Немецкие археологи долгое время утверждали, что эта культура принадлежит германцам, и ее появление связано с вторжением вандалов во второй половине II века до н.э. Польские же археологи связывают ее с венедами, древнейшим из известных истории славянских образований. В доказательство они приводили не только нахождение ее на территории, на которой, согласно данным письменных сообщений, жили венеды, но и ее тесные генетические связи, с одной стороны с исторической славянской культурой и, с другой стороны, с более древней лужицкой культурой, негерманская принадлежность которой ясна и самим немецким археологам.
Несмотря на то, что, на основной части восточной половины Центральной Европы сохранились многочисленные и отчетливые следы пребывания здесь балтийского субстрата, подавляющее большинство исследователей, как в нашей стране, так и за рубежом, продолжают искать древнейшую прародину славян к северу от Карпатских гор, где-то на пространстве между реками Одером, Вислой и Днепром, если брать наиболее крайние мнения.
Разница во взглядах состоит лишь в том, что одни сдвигают эту территорию более к западу, другие - более к востоку.
Одним из важных доводов сторонников восточной ориентации является так называемая зооботаническая теория, которая основывает свои доводы на анализе содержащихся в славянских языках названий растений и представителей животного мира. В соответствии со своими лингвистическими заключениями сторонники этой версии ищут прародину славян вне пределов распространения таких деревьев, как бук, черешня, белый клен, лиственница, а именно между Вислой, Западным Бугом, Припятью, Карпатами и средним течением Днепра.
Однако многие считают этот метод недостоверным. Например, языковед Фасмер, касаясь лингвистических заключений, основанных на анализе зооботанической терминологии, скептически заметил, что так не будет доставлять большого труда, доказать, будто на территории древней прародины славян «водились слоны и верблюды». Этот скептицизм связан, во-первых, с возможностью заимствования того или иного зооботанического термина, во-вторых, с изменчивостью и подвижностью границ флоры и фауны ( например, в результате изменения климата в Европе, границы произрастания бука за последние 2-3 тысячи лет продвинулись на сотни км с запада на восток).
Сторонники более западного местонахождения славянской прародины (Костшевский, Козловский, Чекановский, Лер-Сплавинский и др.) ищут ее в основном в междуречье Вислы и Одера. В основе их взглядов лежит предполагаемая принадлежность лужицкой культуры целиком или частично славянам. Обосновывается это тем, что у славян и носителей лужицкой культуры совпадают места поселений, форма и приемы строительства жилищ, погребальные обряды (трупосожжение). А главное (по «методу исключения» Бронштейна) тем, что в противном случае для славян в Европе I тысячелетия до н.э. вообще не найти места для поселения, имея ввиду, что они являются одним из значительнейших и многочисленнейших народов этого континента. Однако и у этой теории есть свои слабые места. Например, отсутствие славяно-германских языковых связей.
Лер-Сплавинский на основании формального статистического учета установил, что у славян больше языковых связей с германским языком, чем у балтийцев. Отсюда можно сделать вывод, что славяне жили западнее балтийских племен в непосредственной близости от германцев. Но эти факты были собраны из разных хронологических пластов и ярусов языковой системы, поэтому, по мнению В.В. Мартынова, (тоже сторонника этой гипотезы), их нельзя сопоставить и подвергать статистическому учету. Таким образом, можно сказать, что висло-одерская локализация древнейшей прародины славян на сегодня еще очень далека от того, чтобы считаться окончательно доказанной. И все же в пользу гипотезы о западной, а вернее, юго-западной, т.е. карпато-дунайской, прародины славян можно привести больше аргументов, чем в пользу восточной днепровско-припятской их прародины.
Аргументированное доказательство, приведенное ниже, представлено в книге В.П. Кобычева «В поисках прародины славян».
Первый аргумент - совпадение племенных названий полабских, поморских и других западных славян с древнейшими, известными на данной территории этническими наименованиями рубежа первых веков нашей эры, которых относят к восточногерманским народам.
Правда, известно, что отдельные племена получали наименования в зависимости от природных особенностей края, в силу этого они могли совпадать у народов различных языковых систем, но в рассматриваемом случае перед нами почти полное совпадение этнической карты двух различных эпох, отделенных одна от другой промежутком времени более, чем в 500 лет.
Другой аргумент основывается на данных топонимии, науки о географических названиях. Пребывая на той или иной территории, народы дают названия различным географическим объектам, которые потом передаются из поколения в поколение. Характерно, что однажды данные географические названия не изменяются, как правило, впоследствии, даже если народ, давший их, ушел в другое место или вообще исчез. Однако топонимические исследования связаны со многими трудностями. В частности, не заменяя старое название новым, новопришедший народ изменяет его в соответствии с правилами своего языка.
Тем не менее, представляется возможным утверждать, что древняя прародина славян, находится скорее на западе, чем на востоке междуречья Вислы и Днепра. Доказательством этого служит следующее.
Во-первых, территория верхней части бассейнов Вислы, Одера и отчасти Эльбы и Днепра, как это было установлено в конце прошлого века русским исследователем И.П. Филевским, полна гидронимических повторов, что с несомненностью свидетельствует о языковой однородности создавшего ее населения.
Во-вторых. В пределах отмеченного ареала отчетливо прослеживается «движение» гидронимов в направлении с запада на восток и с юга на север, определяемому по уменьшительному характеру названий (р.Ломна бассейна Одера и р. Ломница - притоки Днепра, Попрада и Топли ).
В-третьих. Тононимия западной части славянских земель, включая и район Карпатских гор в пределах Румынии, поражает архаичностью, на что указывают такие древние ее формы, как Брда, Вда, Гвда, Вкра, со свойственным и специфичным для славянских языков сочетанием нескольких согласных.
Северную и северо-восточную границы славянской прародины установить несколько труднее. Это связано, по мнению Кобычева, с теснейшим соседством славян с летто-литовскими племенами, значительная часть которых впоследствии органически слилась с ними. Однако по некоторым характерным гидронимам можно утверждать, что линия раздела между славянами и летто-литовскими племенами проходила где-то в районе северных отрогов Карпатских гор, отклоняясь к югу на востоке, и уходя на север в сторону Балтийского моря на западе.
Западная же граница расселения славян в древности, вероятно, достигла восточных склонов Альпийский гор, включая бассейны реки Лех - правого притока Дуная. Это предположение связано с тем фактом, что в славянском языке сохранилось несколько слов, свидетельствующих о соседстве славян в отдаленном прошлом с народами, говорившими на италийских языках.
Если мы обратимся к антропологическим исследованиям, то обнаружится четыре основных антропологических типа, проживающих на несомненно славянских землях - район к северу от Карпат:
1) умеренно длинноголовый с небольшими размерами черепа и лица, так называемый прибалтийский;
2) длинноголовый, широколиций - кроманьонский;
3) длинноголовый узколицый - моравский;
4) среднеголовый широконосый, с выступающими вперед челюстями - силезский, известный в данных местах уже с эпохи неолита и ранней бронзы.
Первые 2 типа в эпоху неолита были распространены гораздо шире, чем очерченный ареал (например, прибалтийский тип был известен на юге Скандинавии...), поэтому они вряд ли могут быть признаны исконно славянскими.
Наиболее интересным является третий, моравский, антропологический тип, т.к. границы его распространения полностью умещаются в рамках предполагаемой прародины славян. Этот тип лица выявлен наиболее ярко у славян из Моравии и Слабошева. В период раннего средневековья с этим типом сближается население, проживавшего в районе Познанского воеводства (Польша ), и некоторые группы восточнославянского племени северян. Таким образом, и из антропологических данных вроде бы вытекает вывод о том, что областью первоначального формирования славянства является территория, непосредственно примыкающая к Среднему и отчасти верхнему течению Дуная и охватывающая верховья рек Эльба, включая и ее левые притоки, Одера и Вислы.
Однако в вопросах происхождения и древнейшей истории славян еше много неясного, предположительного, спорного. В этой области необходима еще длительная работа представителей различных областей знания: и языковедов, и археологов, и историков, и этнографов, и антропологов.
Расселение восточных славян.
Однако вне зависимости от того, является ли восточные славяне исконным населением Восточной Европы или пришельцами, в VII – VIII веках н.э. они уже составляли значительную часть населения этой территории. Начальная летопись не помнит прихода славян из Азии в Европу. В ученом этнографическом очерке, поставленном во главе «Повести временных лет» она застает славян уже на Дунае. Из этой придунайской страны, которую она называет землей Венгерской и Болгарской, славяне расселились в разные стороны.
Оттуда же вышли и те славяне, которые поселились по Днепру, его притокам и далее к Северу. Летопись рассказывает, что когда волхи напали на славян дунайских, сели среди них и начали угнетать, одни славяне ушли и сели по Висле, прозвавшись ляхами, другие пришли на Днепр и прозвались полянами, а поселившиеся в лесах – древлянами, и т.д. Наша летопись не помнит явственно, чтобы восточные славяне где-либо надолго останавливались по пути с Дуная к Днепру. Но, составляя её смутные воспоминания с иноземными известиями, узнаем о такой промежуточной остановке.
В III веке по Рождеству Христову наша страна подверглась нападению из Европы, с Балтийского моря. Это были отважные мореходы готы, которые по рекам нашей равнины проникали в Черное море и громили Восточную империю. В IV веке их вождь Германарих образовал завоеваниями из обитателей нашей страны обширное царство. Это было первое исторически известное государство, основанное европейским народом в пределах нынешней России. В его состав входили разные племена восточной Европы, в названиях которых можно распознать эстов, мерю, мордву – будущих соседей восточных славян.
Описывая историю Скифии своего времени, историк Иорнанд говорит, что по северным склонам высоких гор от истоков Вислы сидит многолюдный народ венетов, (так называют славян западные латинские писатели). Хотя теперь, продолжает Иорланд, они зовутся различными именами по разности родов и мест поселения, но главные их названия – склавены и анты. Первые обитают на север до Вислы, а на восток – до Днестра. Вторые, самые сильные из венетов – анты, простираются по изогнутому побережью Черного моря от Днестра до Днепра. Значит, тогда славяне занимали собственно Карпатский край. Карпаты были общеславянским гнездом, откуда они разошлись в разные стороны.
Итак, прежде чем восточные славяне с Дуная попали на Днепр, они надолго оставались на карпатских склонах. Отсюда, с этих склонов восточные славяне в VII веке расселялись по равнине. Византийские писатели VI века и начала VII века застают задунайских славян в состоянии необычайного движения. Император маврикийский (582 – 602 гг.), долго боровшийся с этими славянами, пишет, что «они живут точно разбойники всегда готовые подняться с места, поселками, разбросанные по лесам и по берегам многочисленных рек их страны».
Наша «Повесть временных лет» не говорит ни о пяти-вековой карпатской стоянке славян, но об этой вторичной их передвижке оттуда в разные стороны, но она отличает некоторые отдельные её признаки и следствия.
В очерке расселения славян с Дуная она отчетливо отличает западных славян, мораву, чехов, ляхов, поморян от восточных – хорватов, сербов и хорутан. Славян, расселившихся по Днепру и другим рекам нашей равнины, она ведет от восточной ветви, а местом пребывания племён, её составлявших, была страна Карпат.
Не помня ясно о приходе днепровских славян с Карпат, Летопись, однако, запомнила один из последних моментов этого расселения. Размещая восточнославянские племена по Днепру и его притокам, она рассказывает, что были в ляхах два брата, Радим и Вятко, которые пришли со своими родами и сели – Радим на Соже, а Вятко на Оке; от них и пошли радимичи и вятичи. Поселение этих племён за Днепром дает некоторое основание думать, что их приход был одним из поздних приливов славянской колонизации: новые пришельцы уже не нашли себе места на правой стороне Днепра и должны были продвинуться дальше на восток, за Днепр. С этой стороны вятичи очутились самым крайним племенем русских славян.
Итак, приблизительно ко II веку от Рождества Христова народные потоки прибили славян к среднему и нижнему Дунаю. Прежде они терялись в разноплеменном населении Дакийского царства и только около этого времени начали выделяться из сарматской массы. А восточные славяне пришли сюда не прямо с Дуная, совершив непрерывную перекочевку, а была медленная передвижка с остановкой на Карпатах, длившаяся почти пять веков. В VII веке, когда уже было известно собственное родовое имя славян, мы замечаем признаки их внутреннего видового разделения, местного и племенного.
Трудно обозначить с точностью время обособления западной и восточной ветви, но до VII века прослеживается их тесная связь. В продолжение VII и VIII веков, во время аварского владычества по обоим сторонам Карпат, восточной и западной, восточная ветвь славян, занимавшая северо-восточные склоны этого хребта, мало-помалу отливала на восток и северо-восток. Он сопровождался для восточных славян разнообразными юридическими, экономическими и политическими последствиями. Из этих следствия и слагался то быт восточных славян, который мы наблюдаем, читая рассказ Начальной летописи о Русской земле IX – XI веков.
Сельское хозяйство восточных славян.
Академик Б.А. Рыбаков отмечает, что уже со II века н.э. обнаруживается «резкий подъем всей хозяйственной и социальной жизни той части славянского мира, которая в свое время создала приднепровские сколотские царства, а в будущем станет ядром Киевской Руси - Среднего Поднепровья».
Во II – IV веках формы быта славянского мира становятся более многообразными. Расселяясь по равнине, восточные славяне заняли преимущественно её лесную полосу. Сам Киев возник на опушке громадного леса. В этом пустынном лесном краю славяне занялись ловлей пушных зверей, лесным пчеловодством и хлебопашеством. Пространства, удобные для этих промыслов, не шли обширными сплошными полосами: среди лесов и болот надобно было отыскивать более открытые и сухие места и расчищать их для пашни. Основу хозяйственной жизни восточных славян составляло земледелие.
Носило оно первоначально экстенсивный характер. В лесных и лесостепных районах выжигали траву, удобряя почву золой, и использовали землю до её полного истощения. Затем участок забрасывали, пока на нем полностью не восстановится травяной покров. Такая система земледелия носит название «залежной». В лесах же применялась «подсечная» или подсечно-огневая система: деревья рубили и оставляли до следующего года сохнуть, затем сжигали их вместе с выкорчеванными пнями. Полученный удобренный участок использовали также до полного истощения земли.