Возможна ли единая Европейская и Российская цивилизация?

Работа не защищалась свеженаписанная,учебный отдел отменил защиту рефератов по этому предмету. ...

ГЛАВА 1 . РОССИЙСКОЕ ЦИВИЛИЗАЦИОННОЕ ПРОСТРАНСТВО 5
1.1. Современные контуры и статус российской цивилизации 5
1.2. Проблема формирования цивилизационной идентичности России 9
ГЛАВА 2. СОВРЕМЕННАЯ ЕВРОПЕЙСКАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ 17
2.1. Европейский Союз как современная форма Европейской цивилизации 17
2.2. Влияние интеграционных процессов на формирование европейской идентичности 23

Россия расположена на перекрестке цивилизаций, что предопределило активное восприятие и усвоение ею идей и ценностей пограничных миров.

Формирование цивилизационной идентичности России как самобытной культурно-цивилизационной системы будет символизировать преодоление постсоветского кризиса, иногда переходящего в депрессию, когда государство металось из стороны в сторону в поисках своего места в новом мире. Такая цивилизационная идентичность не только укрепит позиции России на международной арене, снова превратив её в привлекательный цивилизационный центр, но и будет способствовать решению внутренних проблем страны. По словам В.В. Путина, «цивилизационная идентичность основана на сохранении русской культурной доминанты, носителем которой выступают не только этнические русские, но и все носители такой идентичности независимо от национальности. Это тот культурный код, который подвергся в последние годы серьёзным испытаниям,который пытались и пытаются взломать. И тем не менее он, безусловно, сохранился. Вместе с тем его надо питать, укреплять и беречь». Тема поиска цивилизационной идентичности получила продолжение и в принятой полтора года назад Стратегии государственной национальной политики Российской Федерации на период до 2025 г. В ней отмечается, что «современное Российское государство объединяет основанный на сохранении и развитии русской культуры и языка, историко-культурного наследия всех народов России единый культурный (цивилизационный) код, который характеризуется особым стремлением к правде и справедливости, уважением самобытных традиций населяющих Россию народов и способностью интегрировать их лучшие достижения в единую российскую культуру». Сложность в формировании цивилизационной идентичности России заключается не столько в том, как это сделать, и даже не в том, что именно нужно делать, а прежде всего в том, что это такое и зачем это делать. Дело в том, что Россия до сих пор не определилась со своим цивилизационным статусом. Более скромное место в современном цивилизационном дискурсе о России занимает промежуточная концепция, имеющая, по сути, несмотря на солидную историю, пост- модернистский характер. Согласно этим взглядам Россия – не Запад, не Восток и даже не «огромный Востоко-Запад», соединяющий два мира, а самобытная цивилизация, находящаяся на стыке двух миров и способная заимствовать всё положительное из обоих. Л.Семенникова, например, считает Россию цивилизационно неоднородным обществом. На мой взгляд, это важный тезис, который мог бы послужить отправной точкой для дальнейшего обсуждения проблемы. Классическое обсуждение феномена российской цивилизации ведется в русле апелляции к традиционным русским ценностям, среди которых называются духовность, православие, соборность, нестяжательство. Критики российской цивилизации чаще всего обращаются к таким признакам российской жизни, как отсутствие приоритета свободы, подчинение человека государству, индивидуальных интересов – коллективным. Представляется, что для подобных выводов как о позитивных, так и негативных чертах русской ментальности имеются основания. Однако главная проблема заключается не в этой амбивалентности, присущей любой цивилизации и любому обществу. Проблема заключается в том, что речь должна идти не о русской цивилизации, а о современной российской цивилизации, формирующейся в геополитических реалиях XXI в. И хотя генетическая связь между русской культурной матрицей и современной российской цивилизацией неоспорима, следует иметь в виду следующие особенности современного цивилизационного развития:Современная российская цивилизация не может быть православной в силу того факта, что неправославные этнические группы в своём большинстве являются не этническими меньшинствами, а этническими россиянами, т.е. имеют на территории России свою этническую родину. Кроме того, атеистическая «прививка» советских времён имела своим результатом глубокие корни светскости, и постоянная апелляция к православным ценностям при обсуждении феномена современной российской ментальности далеко не всегда соответствует реалиям. Тем не менее православные ценности составляют важную часть и русского, и российского социокультурного кода. К числу таких элементов традиционно относят духовность, соборность (коллективизм), благодеяние, жертвенность. Советский период оказал исключительно большое влияние на социокультурный облик современной России. По мере развития советского общества и перехода в 70- е – 80-е годы на идеологию мирного сосуществования двух систем советская идентичность всё больше утрачивала формационный смысл и приобретала, говоря современным языком, цивилизационное содержание. Идея о «советской цивилизации» родилась уже в постсоветское время. Несмотря на наличие проблем, созданная в СССР национально-государственная конструкция позволяла обеспечить гармоничное сосуществование не просто разных народов, но народов, исторически принадлежащих к различным культурно-цивилизационным системам. При этом сохранялось культурообразующее значение русской культуры, русского языка, но тем не менее каждой этнической культуре нашлось место в этой схеме. Современная российская цивилизация должна быть обращена в будущее. Многие исследователи отмечали, что российскому менталитету нужны мобилизационные сверх-задачи, что Россия не может ориентироваться на идеологию глобального провинциализма. Это не учитывают многие современные адепты идеи «России как «нормальной» страны», пытаясь сформулировать её в терминах общества потребления, требуя, по словам А. Проханова, «для русских тех же калорий и того же комфорта, как для швейцарцев и англосаксов. Это унизительная для русского сознания идеология. Она уступит место русскому мессианству, великой русской альтернативе, русской святости». Коммунитаристские идеологии имеют историческое преимущество перед индивидуалистскими, и цивилизации, основанные на коммунитаризме (китайская, индийская, мусульманская), обладают большим запасом «исторической прочности». С точки зрения либерализма коммунитаризм является признаком традиционализма, по сути, отсталости, и преодолевается в эпоху модерна. Однако последние десятилетия показали, что это не так. Если мы действительно имеем дело со столкновением цивилизаций, то его контуры становятся всё более зримыми: общества, основанные на взаимной связи и ответственности людей, граждан и государства, общества, в которых их культурой и идеологией предусматривается возможность подчинения индивидуальных интересов общественным, оказываются более жизнеспособными в исторической перспективе. Сдвиги в гендерной ситуации на Западе перестали выглядеть как эскапады отдельных экзальтированных либералов и укладываются в представление о мейнстриме развития западной цивилизации. В этом плане Россия относится скорее к коммунитаристским социальным системам.Необходимо признать, что центр мирового развития медленно, но неуклонно смещается из западного мира в Азию. В этом случае положение России на стыке разных миров, между Западом и Востоком, превращается из недостатка, периферийного положения, «цивилизационной пограничности» в преимущество. Выстраивать цивилизационную идентичность новой России необходимо с учётом указанных факторов. Каковы будут и должны быть конкретные параметры этой идентичности – тема для широкого общественного обсуждения. В то же время вполне допустимо использовать уже имеющийся опыт конструирования современных макроидентичностей, в частности, общеевропейской идентичности. Представляется, что современная цивилизационная идентичность России должна строиться вокруг сходных оснований. В первом десятилетии XXI в. было предпринято несколько удачных медийных проектов, позволивших выйти на формирование позитивных компонентов российской идентичности. Вместе с тем современная российская цивилизационная идентичность должна строиться на современности и будущем. Особое внимание следует уделить общим вызовам, стоящим перед народами России и требующим совместных усилий. Обращённость в будущее была важнейшей составляющей советской идентичности – одного из наиболее успешных макросоциальных проектов прошлого столетия. Быть впереди всех в мире, говоря современным языком, быть конкурентоспособными – одна из главных идей, составлявших советскую идентичность. ***Обобщая все вышесказанное, можно сделать вывод о том, что российскую цивилизацию необходимо исследовать исходя из современных реалий. Конечно, не стоит умалять значимость исторического и культурного опыта, который Россия накапливала много столетий. Но после падения СССР десятилетия упадка и депрессии Россия перешла на следующий этап развития, который характеризуемся формированием новых идей и приоритетов. Несмотря на то, что цивилизационная идентичность российского общества еще находится на стадии формирования (что логично, ведь этот процесс не может уложиться в 15 лет), сегодня Российская цивилизация заявила о себе, как о сильном и независимой актором международных отношений. Политические лидеры и ведущие эксперты опровергают мысль о возможном объединения с Европой с целью создания единого цивилизационного пространства. Глава 2. Современная европейская цивилизация2.1. Европейский Союз как современная форма Европейской цивилизацииГоворя о европейской цивилизации на современном этапе исторического развития, мы имеем ввиду Европейский союз. Идея создания единого европейского государства существует в сознании европейцев достаточно длительное время. Концепция европейского единства впервые появляется у Августина Блаженного в раннем Средневековье. Далее идея единой Европы эволюционирует на протяжении всего Средневековья, а также периодов Возрождения, Нового времени, Просвещения и др.. Каждый из проектов имел собственный культурно-исторический, идеологический и политико-правовой базис, на основании которого планировалось образование единого государства в Европе. Однако шанс создать единое государство в Европе появился лишь в конце XX в., когда в 1992 г. после подписания Маастрихтского договора окончательно формируется Европейский Союз.Европейский союз - пример наиболее продвинутой интеграции в современном мире. Начавшееся в 1950-е годы сотрудничество постепенно расширяло географический охват, а глубина взаимодействия в блоке увеличивалась. На сегодня в организации состоит 28 европейских стран, а количество претендентов на вступление в ЕС постоянно растет. Новое государство сформировало стандартизованную нормативно-правовую систему, общий рынок, единую валютно-финансовую и пограничную систему, а также оказывает влияние на внешнюю и внутреннюю политику стран-членов Союза, политику в области безопасности и международного сотрудничества. Вместе с тем данные меры были приняты далеко не всеми государствами-членами либо приняты с некоторыми оговорками. Важно отметить тот факт, что изначально носил экономический характер. Однако с переходом в третье тысячелетие стало очевидно, что его границы вышли за рамки экономики и включили в себя политику, социальную жизнь и так далее. Образование ЕС - это своеобразный ответ на послевоенное устройство мира. Он создавался с целью получить систему взаимозависимостей, исключающую войну в Европе. В научной литературе ЕС рассматривается, с одной стороны, как международная организация, с другой - как наднациональное объединение. Для Европы интеграционные процессы, как в прошлом, так и в настоящем имели и имеют первостепенное значение. При этом вопросы внешней поли- тики и политики безопасности являлись краеугольным камнем европейской интеграции, особенно ее политической составляющей, на протяжении всей ее истории. Однако процесс политической интеграции осложняется тем, что ЕС претендует на формирование так называемой общеевропейской идентичности, на основе которой планирует строить не только общую внешнюю политику и политику безопасности (ОВПБ), но и всю европейскую политику в целом. Проблемы, связанные с общеевропейской идентичностью, наиболее ярко проявились именно в сфере ОВПБ.Сегодня Евросоюз отличается высокой степенью гетерогенности и противоречивости. Причем базовым для него является противоречие между формируемой общеевропейской идентичностью, которая позволит говорить о ЕС как о более или менее едином политическом акторе, и постоянными претензиями государств-членов на поддержание и укрепление собственной идентичности. В сфере ОВПБ это противоречие проявляется в конфликте наднациональной и национальной политики. С одной стороны, ОВПБ призвана служить одной из опор наднациональной структуры и, соответственно, должна носить надгосударственный характер не только в теории, но и на практике. С другой стороны, некоторые государства-члены ЕС, продолжая оказывать решающее влияние на формирование общей политики безопасности и обороны, исходят, в первую очередь, из своей национальной идентичности и ориентируются в международных внешнеполитических вопросах и вопросах безопасности на США и НАТО. Старейший спор в истории интеграции затрагивает политическую природу Евросоюза. Сторонники межгосударственного подхода к интеграции характеризуют процесс сотрудничества в Европейском союзе как форму взаимодействия суверенных государств, которые не теряют своих компетенций и используют Евросоюз только как оптимальный инструмент для разрешения внутренних проблем. С их точки зрения, ЕС аналогичен любой другой международной организации. Несколько элементов позволяют говорить, что Евросоюз остается (по крайней мере, частично) международной организацией. Во-первых, его базовые учредительные документы — классические международные договоры, которые требуют единогласного одобрения всех членов и последующей ратификации. Во-вторых, в ряде областей по-прежнему требуется единогласие государств-членов, а влияние наднациональных институтов (Европейского парламента, Европейской комиссии, Суда ЕС) сведено к минимуму. Сторонники же неофункционализма и федерализма утверждают, что Евросоюз — уже давно не международная организация. Согласно первым, ЕС движется к этой цели постепенно, главным образом, через экономическое взаимодействие; сторонники неофункционализма акцентируют постепенность сдвига лояльности элит на наднациональный уровень и растекания интеграции на прилегающие сферы. Федералисты же выдвигают на первый план политическое взаимодействие, акт федерализации, а также распределение полномочий между центром и регионом. В ЕС существует немало элементов, которые позволяют говорить о нем как о форме государства. Союз разрабатывал конституционный договор, а конституция — документ, характерный именно для государства (следует напомнить, что проект провалился на референдумах 2005 г. во Франции и Голландии). ЕС создал единую систему наднациональных институтов, порождающую единые правовые последствия и для стран-членов, и для юридических и физических лиц, а также собственную правовую систему, которая имеет верховенство над национальными нормами. Кроме того, у ЕС есть территория с общей границей с общим визовым режимом и свободным перемещением граждан как ЕС, так и третьих стран. Блок имеет единое гражданство с общим базовым правовым статусом, закрепленным в Хартии основных прав 2000 г. и Договоре о Европейском союзе. Страны-члены также создали единый рынок, 17 из них ввели в обращение единую валюту. В Евросоюзе сотрудничают судебные и политические органы, а также существуют наднациональные органы, которые оказывают помощь в этом диалоге (Евроюст и Европол). Кроме того, существуют общеевропейские политические партии. Брюссель также пытается проводить единую внешнюю политику и создает общие силы для урегулирования кризисных ситуаций. Наконец, он имеет единое представительство за рубежом, а также общую символику (флаг, гимн, День Европы). Таким образом, Евросоюз сочетает в себе атрибуты государства и международной организации, он словно находится между этими двумя полюсами, которые имеют и институциональное измерение. Большинство событий, которые происходят в интеграции ныне, сдвигают Евросоюз в сторону либо межгосударственного, либо государственного полюса. При этом долгосрочный тренд — это движение в сторону государства, однако оно нелинейно; страны—члены блока нередко ему сопротивляются.Например, в 2004 г. был подготовлен Конституционный договор, но на референдумах в Голландии и во Франции он был отвергнут. В результате страны-члены вынуждены были отказаться на уровне ЕС от ряда атрибутов государственности: наименования «конституционный договор», поста министра иностранных дел, внесения в договор символов Евросоюза и т. п. Иными словами, был сделан шаг назад. В последние годы межгосударственный подход укрепляет свои позиции. Тревожным в этом свете представляется ослабление солидарности среди стран-членов.