РАННИЕ ФОРМЫ РЕЛИГИИ В ИССЛЕДОВАНИЯХ С.А. ТОКАРЕВА

Целью настоящей дипломной работы является показать значение исследований С.А. Токарева по проблемам ранних форм религии для развития отечественной этнографической науки; основное защищаемое положение состоит в том, что С.А. Токарев явился создателем собственной оригинальной концепции истории религии.
Исходя из цели исследования, в работе были поставлены и решались следующие задачи:
1.Дать характеристику морфологической классификации религий, предложенной С.А. Токаревым;
2.Проанализировать точку зрения С.А. Токарева по проблеме происхождения и сущности ранних форм религии;
3.Проследить многообразие конкретных проявлений ранних форм религии у разных народов мира, как это представлялось С.А. Токареву.
2013 год. ВГУ. Оценка: отлично ...

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ……………………………………………………………………. 3

ГЛАВА I. МОРФОЛОГИЧЕСКАЯ КЛАССИФИКАЦИЯ РЕЛИГИЙ С.А. ТОКАРЕВА…………………………………………………….……………. 17

ГЛАВА II. ПРОБЛЕМА ПРОИСХОЖДЕНИЯ И СУЩНОСТИ РАННИХ ФОРМ РЕЛИГИИ В ТРУДАХ С.А. ТОКАРЕВА…………………………. 28
§1. С.А. Токарев о происхождении ранних форм религии……………….. 28
§2. С.А. Токарев о сущности и происхождении магии…………………… 48
§3. С.А. Токарев о соотношении религии и мифологии………………….. 64

ГЛАВА III. С.А. ТОКАРЕВ О РАННИХ ФОРМАХ РЕЛИГИИ В ИСТОРИИ НАРОДОВ МИРА……………………………………………… 70
§1. Племенные культы у отсталых народов……………………………….. 70
§2. Религиозные верования восточнославянских народов XIX - начала ХХ века…………………………………………………………………………… 95
§3. Пережитки раних форм религии в национальных и мировых религиях………………………………………………………………………101

ЗАКЛЮЧЕНИЕ…………………………………………………………… 112

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ…. 115

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ…………………………………………………120

Чрезвычайно важная сторона в многогранном творчестве С.А. Токарева – его исследования по религии народов мира. Эти исследования, вобравшие огромный фактический материал, дают оригинальную классификационную схему систематики религий и представляют собой всеобъемлющий обзор религий всех районов мира с древнейших времен до наших дней, тесно увязанный с социальной историей человечества. С первых шагов своей научной деятельности С.А. Токарев заинтересовался религиоведческой литературой. Занимаясь этнографией народов мира, историей этнографической науки, С.А. Токарев огромное внимание уделял происхождению и истории религий, рецензировал зарубежную литературу по этой тематике. О том, насколько большое значение С.А. Токарев придавал своим религиеведческим исследованиям, свидетельствуют записи в е го «Дневниках», которые Сергей Александрович вел всю свою жизнь.

п.).Особняком стоит так называемая магии слова («вербальная», или «словесная» магия) – магические заклинания, заговоры, нашептывания. С.А. Токарев считает, что роль заклинаний и заговоров в истории колдовства чрезвычайно велика, но считать вербальную магию особым и самостоятельным типом магии вряд ли правомерно: «она является лишь словесным аккомпанементом к совершаемому колдовскому действию», по крайней мере, первоначально. При отмирании самого обряда, заговор остается как самостоятельная магическая сила, и тогда он действительно получает значение как бы особого типа магии. В заговоре, однако, обычно выражаются черты других типов: имитативное, парциальное, апотропеическое, катартическое и прочее колдовство.Независимо от классификации по психологическому механизму или по технике действия,позволяющей установить 6 типов магии, эта последняя может быть различаема по положительному или отрицательному характеру своих предписаний. Первые предписания выражаются в магических обрядах (колдовство), вторые – в магических запретах (табу). Такое разграничение, сделанное Дж. Фрэзером, С.А. Токарев считает совершенно правильным и предлагает называть положительную магию (колдовские обряды) и отрицательную магию (табу или запреты) двумя разными аспектами магии.С.А. Токарев полагает, что гораздо большее значение имеет классификация магических действий по их социальной направленности и той роли, которую они выполняют в жизни людей. Подобную группировку магических обрядов С.А. Токарев называет видами магии, которых он выделяет 7: магия вредоносная, военная, половая (любовная), лечебная и предохранительная, промысловая, метеорологическая и «прочие, второстепенные» виды магии. Так как группировка магических обрядов по их видам сделана по другому признаку, чем та группировка тех же обрядов по типам с точки зрения психологии магических представлений, то ясно, что рубрики той и другой классификаций не только не могут совпасть, но будут как бы пересекать друг друга под прямым углом, создавая двойное перекрестное деление. Это можно изобразить графически, как решетку, образованную вертикальными колонками, которые соответствуют типам магических обрядов, и горизонтальными рядами, означающими виды этих обрядов: ТипыВидыПротрепические Профилактические контактныйинициальныйпарциальныйимитативныйапотропеическийкатартическийВредоноснаямагияВоенная магияПоловая(любовная) магияЛечебно-предохранительная магия ПромысловаямагияМетеорологическаямагияВторостепенныевиды магииНа основе сочетания обоих способов классификации магии каждый отдельный обряд получает двойное обозначение – по принадлежности к определенному виду и к определенному типу. Это удобно делать при помощи особой условной шифровки в виде дроби, где числитель указывает вид, а знаменатель – тип магического обряда. Например, обряд лечебной магии, принадлежащий к контактному типу, обозначается:лечебнаяконтактный.С.А. Токарев дает систематический обзор магических обрядов, располагая их по видам и по типам.Вредоносная магия. Ее суть состоит в употреблении различных приемов, целью которых является причинение сверхъестественным способом какого-либо вреда определенному лицу или лицам. Именно эта специфическая направленность есть причина того, что вредоносная магия занимает обособленное место среди других религиозно-магических обрядов и верований и обычно с ними не смешивается. Приемы вредоносной магии у разных народов разнообразны: здесь представлены все 4 типа «протрепических» магических действий. Корни вредоносной магии следует искать скорее в боязни ее, чем в самих обрядах. Боязнь же родилась из того психологического напряжения, которое является следствием межплеменной вражды и отчужденности. На этой-то почве сложилось смутное и бесформенное представление о возможности насылания «порчи» на расстоянии, а уж отсюда понятны и попытки действительно нанести магический вред врагу. Источником развития веры в злую магия, по мнению С.А. Токарева, была боязнь врага-чужеплеменника, а основой этой боязни – быт взаимно разобщенных, мелких охотничьих общин.Военная магия. Область военной магии тесно соприкасается с вредоносной магией, ибо и в той и в другой конечная цель состоит в нанесении вреда врагу. Но между ними есть и существенная разница. Вредоносной магией мы называем действия, обычно тайные, отдельных лиц, направленные на причинение магического вреда отдельным же лицам. Военная магия есть система публичных обрядов, направленных на обеспечение победы над противником. Отношение между военной и вредоносной магией поэтому примерно то же, как отношение между войной и простым убийством. Самое видное место в военном колдовстве занимали первоначально, по-видимому, обряды имитативного и инициального типов, прежде всего, военные пляски. Эти военно-магические пляски всего ближе подводят нас к пониманию генезиса подобных обрядов: в основе их лежат, очевидно, рефлекторные действия представляющие собой форму разрядки накопившейся энергии. По существу, тут есть разумные смысл: воины как бы тренируются в технике боя, репетируют настоящее сражение. Половая (любовная) магия. Этот вид магии имеет двоякую направленность: цель ее – или вызвать половое влечение в человеке противоположного пола, или уничтожить такое влечение. Во всех приемах половой магии достаточно ясно видно ее происхождение. В основе весьма нехитрых приемов половой магии, зафиксированных у австралийцев, меланезийцев, народов Юго-Восточной Азии (надевание украшений, употребление пахучих средств, разные жесты и звуки, прикосновение к женщине и т.п.), лежат полуинстинктивные и просто инстинктивные акты ухаживания, знакомые почти в таких же формах и многим животным. Первоначально подобные действия были ничем иным, как простейшим средством понравиться женщине, привлечь ее внимание. Эффект их мог при этом быть вполне реальным. Но где же здесь начинается момент магии? С.А. Токарев считает, что он заключался первоначально лишь в субъективном осознании применяемых средств. По мере общего развития социальной жизни в связи с появлением идеи сверхъестественного и те простейшие действия, которые инстинктивно применялись для привлечения особи противоположного пола, стали постепенно осознаваться как проявления какой-то магической силы.Лечебно-предохранительная магия. Четвертый вид магических действий составляет знахарская практика, то есть применение средств лечебной и предохранительной магии. В этой области наблюдается, пожалуй, наиболее богатый ассортимент приемов магии; здесь представлены все известные ее типы, с многочисленными переходными и смешанными разновидностями. Необходимо провести границу между средствами народной медицины и приемами лечебной магии. Эта грань не должна проводиться так, чтобы отделять средства действительно полезные от средств бесполезных или вредных. Подобное деление чрезвычайно условно и изменчиво. Подлинная граница между народной медициной и лечебной магией заключается в другом: она носит субъективный характер. Одни средства в сознании пациента воспринимаются как естественные, другие – как сверхъестественные. Почти безошибочным признаком, отделяющим одно от другого, служит то, что естественные средства народной медицины могут рассматриваться как общедоступные, их знают и могут применять все, так сказать, в порядке самолечения; магические же сверхъестественные средства, как общее правило, составляют монополию особых профессионалов – знахарей.Промысловая магия. Под названием «промысловая магия» С.А. Токарев понимает различные магические обряды, имеющие отношения не только к промыслам в собственном смысле слова (т.е. к охоте, рыболовству и проч.), но и ко всяким другим видам хозяйственной деятельности. Вопрос о происхождении обрядов промысловой магии теоретически довольно ясен: материальные корни этого вида магии имеют связь с примитивным производством.Метеорологическая магия (магия погоды). По своим целям этот вид магии сближается с промысловой, однако приемы магического воздействия на погоду совершенно своеобразны, и происхождение этой практики надо искать в несколько ином направлении. Магия погоды стоит вообще особняком в ряду других видов колдовства. Это единственный вид магии, объект которого в действительности никак не может зависеть от воли и действий человека и который, следовательно, не имеет под собой никаких объективных оснований. Иначе говоря, это единственный вид магии, который по своему происхождению не связан непосредственно ни с каким видом человеческой деятельности. Из приемов метеорологической магии наиболее широко известны обряды вызывания дождя; реже встречаются ритуалы вызывания солнечного света, ветра и т.п. У метеорологической магии нет корней, которые бы непосредственно связывали ее с трудовой деятельностью людей, в силу чего обряды магии погоды трудно вывести из каких-либо рациональных, целесообразных действий. А раз это так, то, по мнению С.А. Токарева, остается предположить, что перед нами здесь пример перенесения магических представлений и действий, сложившихся на какой-то другой почве; эту почву, по-видимому, недалеко искать: это область промысловой магии. Именно в первобытном охотничье-собирательском хозяйстве, где слабая техника человека с большим трудом преодолевала могучие силы природы и где в то же время человек издавна приучился к подражанию явлениям внешнего мира в качестве полезного технического приема, именно здесь и сложились те условия, в которых этот прием подражания перестал быть элементом рациональной охотничьей техники и превратился в универсальное орудие воздействия – конечно, воображаемого – на природу. Второстепенные виды магии. Виды магии, объединяемые С.А. Токаревым под названием «второстепенные», с трудом поддаются классификации: все они связаны с более сложными и исторически более поздними формами общественных отношений, в основном с теми, которые характерны для классового общества, и бытуют чаще в более или менее замкнутой общественной среде: это магические обряды и поверья, распространенные в прошлом или теперь среди ремесленников, купцов, чиновников, учащихся, азартных игроков, преступников, шоферов и пр. Вот для образца перечень некоторых из видов магических обрядов и заговоров, описанных у одних только восточнославянских народов: заговоры и обряды «на приобретение неразменного рубля», «при отыскивании кладов», от пьянства, для тушения пожара, для отыскания украденной вещи, «на подход к властям или на умилостивление судей», «от лихого человека», заговоры и обряды торговцев для привлечения покупателей, колдовские приемы воров для успеха кражи и т.д. и т.п. Несмотря на разнообразие приемов «второстепенной» магии, в них во всех есть нечто общее. Во-первых, все они связаны с теми видами человеческой деятельности, которые не являются первичными, а возникли сравнительно поздно. Во-вторых, общим для всех видов «второстепенной» магии является то, что все они связаны с теми видами деятельности людей, где над человеком в той или иной мере господствует стихия – природная или общественная.Обзор видов и типов магических обрядов позволяет сделать некоторые общие выводы, имеющие немаловажное принципиальное значение.1. Понятие «магии» есть общее обозначение многочисленных и весьма разнообразных обрядов и соответствующих им приемов. То общее, что объединяет их и оправдывает это общее обозначение, есть, в сущности, лишь психологическое содержание магических представлений: идея способности человека воздействовать сверхъестественным образом на явления внешнего мира. Что же касается самих магических действий, их отношения к человеческой деятельности вообще, их связи с общественной жизнью, с бытом, культурой народа, то магия не представляет в этом смысле ничего единого. Не будь в магических актах чего-то общего – а это общее, как уже сказано, заключается исключительно в психологической, субъективной стороне этих актов, – никто и не подумал бы соединять все столь разнородные человеческие действия в какую-то общую категорию.2. Раз, таким образом, объективное содержание и значение магических актов совершенно различно, разнородно, и только с субъективно-психологической стороны все они представляют нечто общее, то естественно возникает вопрос: что же мы должны принять за основу при объяснении самой сущности магии и ее происхождения? субъективную или объективную ее сторону? содержание магических представлений или направленность и функции самих магических действий? С.А. Токарев считает, что никакой самый тонкий анализ законов психики сам по себе не дает нам понимания того, почему, как, в каких сферах человеческой жизни складывалась магическая практика, почему она возникла или удерживалась в одних областях жизнедеятельности человека и исчезала или даже совсем не появлялась в других. Исследование этнографических фактов показывает, что магические действия, относящиеся к разным сферам человеческой жизни, гораздо теснее связаны с этими разными сферами, чем между собой: лечебная магия неразрывно связана с народной медициной, охотничья магия – с техникой и навыками охотничьего промысла, любовная магия – с областью брачно-половых отношений и т.д. Совершенно очевидно, что связь магических обрядов с разумной человеческой практикой есть связь причинная. Не подлежит сомнению, что народная медицина лежит в основе лечебной магии, любовь и ухаживание – в основе половой магии и т.д., а не наоборот. Мы никак не можем выводить человеческую практику из колдовских актов.3. Где же собственно искать грань между реальной человеческой практикой и колдовством? Грань эта в начале лишь чисто субъективная. Тот или иной прием (идет ли речь об охотничьем промысле, о лечении больных и пр.), рациональный в своей основе, начинает постепенно осознаваться самим человеком как колдовство, т.е. как действие, основанное на сверхъестественной связи явлений. Решающий момент тут – идея сверхъестественного, та самая, какая характерна для любого явления религии. Данный прием может от этого не перестать быть сам по себе рациональным, но в то же время он есть, субъективно, уже и магический, колдовской. Это – первый шаг в зарождении магии. Шаг этот исторически связан, вероятно, с тем, что данное действие становится почему-либо доступным не всем людям, а только отдельным их группам либо отдельным лицам: первые зародыши общественного разделения труда. Второй шаг в развитии магии состоял в том, что магические представления, раз появившиеся, начали и сами влиять на практику. Магический акт, выросший из непосредственного, стихийно-целесообразного или вполне разумного действия, отрывается от практики, превращается в традиционный обряд, и подобные обряды постепенно усложняются. Их усложнение выражает какую-то работу человеческой мысли, активное действие колдовских представлений. Социальную основу отрыва магической практики от рациональной надо искать, по-видимому, в выделении профессионалов-колдунов, знахарей и т.п.4. Существенную часть магического обряда составляет обычно словесная формула (заклинание, заговор). Первоначально это были, вероятно, тоже непроизвольные выкрики, сопровождавшие аффективные движения, либо слова, выражавшие желания, намерения человека при совершении действия. Но с ходом времени люди начали приписывать главную роль именно словам.5. Итак, наиболее обычную, закономерную последовательность стадий в развитии магии можно представить себе так:а). непосредственное, стихийно-целесообразное действие человека (материальная практика);б). то же действие, но осмысляемое как действие магической силы, то есть связываемое с идеей сверхъестественного; внешне это часто выражается в том, что к действию присоединяется обязательное заклинание;в). возникшее представление о магической силе начинает в свою очередь влиять на действия человека; разумное действие становится магическим обрядом; возникают новые обряды, не вырастающие непосредственно из практики (вредоносная, метеорологическая магия);г). заклинание, первоначально лишь сопровождавшее обряд, постепенно становится его главной частью и даже может вытеснить само действие.В основе такой последовательности развития лежит прямо или косвенно усложнение общественной жизни и прежде всего – выделение специалистов-колдунов, знахарей, магов, монополизирующих в своих руках магические действия.6. Начинаясь с инстинктивных или привычно-целесообразных действий и превращаясь в дальнейшем в ритуал, магия с течением времени порождает характерные для нее представления, окрашенные идеей сверхъестественного. В известных условиях на почве тех же магических действий возникают и олицетворенные образы личных сверхъестественных существ, которым и приписывается выполнение заключенных в магических обрядах действий. Эти анимистические образы олицетворяют либо силу вредоносной магии (злые духи), либо промысловой (духи-хозяева), либо любовной (духи и божества любви), либо лечебной (духи и божества-целители) и т.п. Разумеется, далеко не все анимистические образы связаны по своему происхождению с магией. И даже в тех образах, которые с нею связаны, далеко не все черты к ней восходят. Корни анимистических представлений весьма разнообразны, и многие из них не имеют никакого отношения к магии.7. Бесполезно искать корни магии в чисто психологической области. Корни ее тесно связаны с человеческой практикой, с общественным бытием. Было бы глубокой ошибкой выводить один вид магии из другого, одни поверья из других либо выводить их из иных религиозных же представлений. Специфические корни разных видов магии лежат в соответствующих видах человеческой деятельности. Они возникали и сохранялись там и тогда, где и когда налицо беспомощность человека перед силами ли природы или перед общественными силами.§ 3. С.А. Токарев о соотношении религии и мифологииПервая большая работа С.А. Токарева, посвященная проблемам первобытной мифологии, взаимоотношения мифа и религии, была опубликована в 1962 году («Что такое мифология?»). Эта статья легла в основу предисловия к двухтомнику «Мифы народов мира» (1980-1982), написанного совместно с Е.М. Мелетинским, и ряд ее положений получили дальнейшее развитие в отдельных статьях этого же издания («Культовые мифы», «Обряды и мифы» и др.). Проблемы, связанные с мифологией, в той или иной степени затрагивались С.А. Токаревым и в других его работах.С.А. Токарев ставит перед собой задачу разобраться в существе разногласий, имеющихся по поводу специфики мифологии у сторонников разных научных направлений, и на этой основе приблизиться к правильной постановке вопроса о сущности и происхождении мифологии. При определении специфики мифологии С.А. Токарев сравнивает ее с легендами, сказками, религиозными верованиями, приводя мнения на этот счет представителей разных школ и направлений. Больше всего внимания и места уделяет С.А. Токарев соотношению мифа и религии как в плане их сущности и функции, так и в плане происхождения. Он считает выяснение этого соотношения наиболее важным вопросом.С.А. Токарев указывает, что натурмифологи и эволюционисты сближали мифологию и религию, считая, что мифология – это примитивное мировоззрение, миф – необходимая составная часть религии. С конца XIX века прослеживается также тенденция разграничивать эти два явления, что характерно для работ «прамонотеистов» (Э. Лэнг, В. Шмидт) и марксистски настроенных исследователей. В попытках этого резкого противопоставления друг другу религии и мифологии С.А. Токарев видит апологетические основания, как в отношении религии, так и в отношении атеизма (только с переменой знака: то религия как высшая ценность и истина – хорошо, а мифология как замутняющая истину, – плохо; то мифология как порождение здоровой фантазии – хорошо, а религия как порождение страха и бессилия – плохо).Чтобы определить отношение мифа к религии, С.А. Токарев обращается к рассмотрению наиболее простых форм мифов, элементарных по своей структуре и не заключающих в себе ничего религиозного.