Социологическая концепция Н. Д. Кондратьева.

сдача 2014г. оцека хорошо ...

Содержание:







1. Определение «Экономическая социология».
2. Социологическая концепция Н. Д. Кондратьева.
3. Теория хозяйственного действия Н. Д. Кондратьева.
4. Заключение

Экономическая социология — направление социальных исследований, предполагающее анализ экономической деятельности с позиций социальной теории. Дисциплина изучает всю совокупность социально-экономических процессов —

Уже первые значительные работы Кондратьева «Развитие хозяйства Кинешемского земства Костромской губернии”» (1915), «Рынок хлебов и его регулирование во время войны и революции» (1922) посвящены аграрному сектору российской экономики. Так, в центре внимания монографии о рынке хлебов стояли вопросы размещения, развития и регулирования сельскохозяйственного производства. Уже здесь Н. Д. Кондратьев рассматривает модель твердой цены на хлеб, при которой степень административного вмешательства оказывается наивысшей, модель косвенного ценового воздействия, суть которого сводилась к тому, чтобы угадать, имитировать вольную цену, и, наконец, смешанный метод ценообразования, основанный на сочетании твердого базиса цены с прогнозами ее возможных изменений. Анализируя соотношения твердыхи вольных (рыночных) цен за период 1914—1918 гг., Кондратьев указывает на возрастание разрыва между ними и приходит к заключению, что «политика твердых цен была бессильна овладеть движением цен, устранить вольные нелегальные цены, дуализм цен вольных и твердых». В этой связи им ставится вопрос о пределах государственного вмешательства на рынке. Ученый полагает, что ад министр активное принуждение и запретительные меры на рынке хлебов порождались во многом жесткой реальностью военного времени. Вместе с тем методы грубого интервенционизма неизбежно обостряли продовольственную проблему, поскольку обнажалась неэффективность и косность бюрократического государственного аппарата. Монография «Рынок хлебов...» является ценным источником фактического материала, не только конкретным историко - экономическим, но и теоретическим исследованием. Здесь автор впервые подходит к концепции смешанных форм воздействия на экономику — со стороны государства, торгово-предпринимательских структур, местных органов власти (городов и земств), а также со стороны отдельных крестьянских хозяйств. Проблема хлебного рынка предстает как проблема синтетическая — в ее разрешении участвует множество субъектов, используются различные, часто противоречивые методы регулирования. Н. Д. Кондратьев даже в тяжелейших условиях войны и революции выдвигал требование «рыночной проверки» методов государственной политики. Тем не менее его невозможно представлять глашатаем безбрежной рыночной спонтанности и стихийности. Как известно, при активном участии ученого Плановая комиссия Наркомзема РСФСР составила первый в истории перспективный план развития сельского и лесного хозяйства РСФСР (1923—1928) (так называемая «пятилетка Кондратьева»). При разработке этого плана Н. Д. Кондратьев исходил из необходимости сочетания на базе нэпа плановых и рыночных начал, выдвинул центральную идею «тесной связи» и «равновесия» аграрного и индустриального секторов. В середине 1920-х гг. эти положения окончательно сформировались в виде концепции параллельного равновесного развития сельского хозяйства и промышленности. Н. Д. Кондратьев писал, что лишь «здоровый рост сельского хозяйства предполагает... мощное развитие индустрии». Эффективный аграрный сектор способен обеспечить подъем всей экономики, стать гарантией устойчивости всего народного хозяйства, включая процесс индустриализация. Характерно, что Н. Д. Кондратьев не выступал против национализации земли. Однако он считал необходимым смелее развивать товарно-торговые основы нэповской деревни, свести к минимуму ограничения свободного развития трудового хозяйства крестьянина, доставшиеся в наследство от эпохи «военного коммунизма». Кондратьев предлагал освободить экономическую политику на селе от любых поползновений в целях создать монополию для государственного и кооперативного торгового аппарата, провозглашая курс на усиление товарности аграрного сектора. В этом русле развивались его идеи о первоочередной помощи хозяйствам, приближающимся к фермерскому типу, способным обеспечить быстрое наращивание объемов товарного хлеба, в том числе для экспорта. Кондратьев протестовал против огульного занесения всех «сильных слоев деревни» в состав кулачества. Он утверждал, что неопределенно расширительный подход к кулачеству порождает борьбу с «крепкими, развивающимися слоями деревни... которые только и могут быть основой товарной продукции». Когда ученый призывал преодолеть «страх перед существующим и несуществующим кулачеством», он в принципе не отрицал наличие социальной дифференциации в деревне. Однако Кондратьев не считал дифференциацию определяющим фактором политики. Его программа была в первую очередь прагматической, ориентировалась на первоочередную поддержку крепких семейных трудовых хозяйств, способных стать основой экономического подъема в стране. Стремление же направить основные финансовые и материальные ресурсы на поддержку сначала бедняков и малоимущих середняков Кондратьев считал неоправданным, нереалистичным: этим слоям можно было реально помочь лишь тогда, когда аграрный сектор и народное хозяйство в целом достаточно окрепнут, встанут, что называется, на ноги. Призывы Кондратьева отказаться «от протекционизма и филантропии в отношении немощных хозяйств и бесхозяйственных форм кооперации» были с самого начала встречены в штыки «левой оппозицией» внутри ВКП(б). Так, лидер «левых» Г. Зиновьев охарактеризовал концепцию Кондратьева как «манифест кулацкой партии». Эта характеристика была несправедливой и провокационной. Повторим еще раз: Н. Д Кондратьев ориентировался на массовый подъем высокотоварных хозяйств. В середине 1920-х гг социальной базой такого подъема могли стать также экономически сильные середняки. Тем не менее оценки, подобные зиновьевской, не только прижились в партийной литературе, но со временем, несмотря на поражение «левой оппозиции», сделались здесь господствующими. С 1927 г. в СССР начинается быстро прогрессирующее свертывание нэпа. Характерно, что сам Кондратьев считал этот год рубежным, писал, что после него вступает в силу «новый курс социально-экономической политики Советской власти». Тем самым была четко обозначена временная граница, за которой научные взгляды Кондратьева уже не могли найти практического применения. Большая часть десятилетия 1920-х гг. была заполнена также напряженной работой Н. Д. Кондратьева по разработке теории народнохозяйственных планов. Ученый не раз подчеркивал, что в послереволюционных условиях государство, используя национализированную собственность (на землю, преобладающую часть промышленности, транспорта, кредитной системы и значительную часть торговли), способно оказывать значительно более сильное воздействие не только на общественный, но и на частный сектор, народное хозяйство в целом. Главным методом такого воздействия Н. Д. Кондратьев считал планирование. Наряду с теоретическими изысканиями Н. Д. Кондратьеву принадлежит заслуга непосредственного участия в составлении первых планов. Как уже отмечалось, в течение ряда лет он возглавлял Управление сельскохозяйственной экономики и плановых работ Наркомзема РСФСР, был директором Конъюнктурного института при Наргомфине СССР Молодой директор (Кондратьеву не было тогда и сорока лет) ставил перед институтом задачу создания макроэкономической теории планирования и прогнозирования В решении вопросов конъюнктурных исследований (динамика цен, индексы объемов производства в промышленности, сельском хозяйстве и т. д. ) Кондратьев и его сотрудники стояли на передовых рубежах мировой науки. Как уже отмечалось, к середине 1920-х гг. в отечественной экономической мысли сложились два основных подхода к планированию. Первый (генетический) строился на основе экстраполяции в будущее (на величину планового периода) тех основных тенденций в развития экономики, которые имелись в настоящем. Второй (телеологический) делал главный упор на постановку определенной задачи плана для того, чтобы затем выяснить способы ее реализации. Н. Д. Кондратьев, как и большинство крупнейших экономистов того времени, выступал за разумное сочетание обоих .методов. Им, в частности, подчеркивалось, что «учет объективной обстановки столь же необходим при построении планов промышленности, как и пря построении планов развития сельского хозяйства. И генетический и телеологический методы должны быть, очевидно, использованы как при построении одних, так и при построении других. Различие же между первыми и вторыми планами обусловливается вовсе не тем, что в одном случае мы пользуемся генетическим методом, а в другом — телеологическим методом.