Геополитический статус Российской Федерации и ее внешняя политика

Целью данного исследования является изучение геополитического статуса Российской Федерации и анализ ее внешней политики. ...

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ 3
1. ГЕОПОЛИТИЧЕСКИЙ СТАТУС РОССИИ 5
1.1. Территория и население России, как основа геополитического статуса 5
1.2. Экономика России, как глобальное условие геополитического веса 11
1.3. Вооруженные силы Российской Федерации в условиях глобального вызова 18
2. ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА РОССИИ 24
2.1. Внешняя политика России со странами Западного мира в условиях жесткой санкционной политики 24
2.2. Азиатский вектор, как преобладающий во внешней политике РФ 29
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 40
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ 43

Актуальность темы исследования. Динамика международных отношений во втором десятилетии XXI века потребовала от российского руководства существенно скорректировать национальные геополитические интересы, прагматично перераспределить внешнеполитический и военно-политический потенциал, выстроить алгоритм принципиально нового внешнеполитического мышления и поведения. Следует учесть при этом неоспоримое явление: на политической карте мира к традиционной, европейской геостратегической единице добавились как минимум еще две: азиатская и арктическая. При этом еще более отчетливо обозначилась доминирующая роль в мировой политике Соединенных Штатов Америки.
После известных политических событий на Украине и последовавших за ними политико-экономических санкций отношения между РФ, Евросоюзом и США тру дно назвать партнерскими. Отношения как таковые остались на дипломатическом уровне, в остальном очевидны жесткая и бескомпромиссная конкуренция, реанимация «холодной войны», международного диктата супердержавы и ее союзников по НАТО. В этой ситуации геополитические координаты Российской державы закономерно обогатились тактическими интересами азиатско-восточного направления.
Однако для понимания сути происходящих процессов, принимаемых решений, и как следствие роли их в мировом масштабе необходимо четко определиться с геополитическим статусом России и проводимой ей внешней политикой.
Целью данного исследования является изучение геополитического статуса Российской Федерации и анализ ее внешней политики.
Для достижения поставленной цели были определены следующие основные задачи исследования:
− охарактеризовать территорию и население России, как основу геополитического статуса;
− проанализировать экономику России, как глобальное условие геополитического веса;
− охарактеризовать вооруженные силы Российской Федерации в условиях глобального вызова;
− провести исследование внешней политики России со странами Западного мира в условиях жесткой санкционной политики;
− изучить азиатский вектор, как преобладающий во внешней политике РФ.
Предметом исследования является геополитический статус России.
Объектом исследования является внешняя политика Российской Федерации и ее положение на геополитической арене.
Практическая значимость исследования заключается в систематизации актуальных тенденций внешней политики и формировании объективного взгляда на современный геополитический статус России.
Информационная база исследования. В ходе исследования были использованы труды таких отечественных и зарубежных ученых, как А.А. Дынкин, В.Г. Барановский, А.Леклерк, В. Варнавский, А.М. Тарко, С.Рязанцев, О.Г. Карпович, В.И. Голдин, Э.В. Мурадов и другие. Также использовались данные нормативно-правовых актов, данные официальной статистики, публикации СМИ.
Структура исследования. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы.

Даже после ожидаемой стабилизации нефтегазовых доходов, курса рубля, оттока капитала, инфляции и других индикаторов экономического развития она не восстановится на прежнем уровне и не обретет надежной устойчивости. Не исключены и новые срывы. Но достаточно и того падения, которое уже происходит, чтобы внести серьезные коррективы в планы перспективного развития страны. Учитывая масштабы собственно кризисных потерь и затрат на преодоление их последствий, придется существенно урезать ранее предполагавшуюся траекторию восхождения российской экономики в ближайшем будущем. При этом неизбежно сокращение или продление сроков выполнения ряда крупных государственных программ, в том числе, и имеющих отношение к экономическому ресурсообеспечению российской геополитики. 1.3. Вооруженные силы Российской Федерации в условиях глобального вызоваВ геополитических играх прошлого военная сила считалась «козырной картой», особенно в момент критической напряженности. В общем и целом, геополитическая функция силового потенциала государства не утратила свою весомую значимость и в наше время. Судя по всему, сохранит ее еще надолго. Но неизбежна ее адаптация к эпохальным переменам. Стратегический глобальный прогноз 2030 ИМЭМО РАН предсказывает: «Военная сила останется инструментом политики, но в условиях растущей полицентричности мира, глобализации и взаимозависимости стран ее роль в прогнозный период будет относительно уменьшаться по сравнению со значением других, невоенных факторов силы». Иными словами, востребованность «жесткой силы» в перспективе будет уменьшаться, а «мягкой силы» - возрастать. Учитывая отставание России от США и их союзников прежде всего по наращиванию «мягкой силы», она будет вынуждена, хотя бы отчасти, компенсировать сохраняющийся (и, вероятно, надолго) качественный дисбаланс модернизацией своей «жесткой силы», что было продемонстрировано в ходе операции в Сирии, которая началась 30 сентября 2015 года силами ВКС.Именно в таком виде фактор военной силы может использоваться в целях ресурсообеспечения российской геополитики в течение ближайшего двадцатилетия. Вполне очевидно, что это затруднит сокращение отрыва России от Запада по показателям создания современной мощи и влияния. К этому следует добавить еще одно соизмерение военных и геополитических возможностей. Это – специфика, свойственная не только России, но применительно к ней она выражена более четко, чем к ее западным оппонентам, обладающим преимуществом опережающего технологического и иного развития по современным стандартам. Имеется в виду сложная и противоречивая корреляция военной силы и геополитики: функции первой не исчерпываются ресурсообеспечением второй, а функции второй требуют от первой значительно больше того, чем она располагает. В результате происходит непростое взаимодействие двух не во всем совместимых участников общего процесса формирования государственной политики, в чем-то раздвоенной, но синергически целостной. Доктринально и фактически военная политика и военная организация государства подчиняются объективным потребностям развития страны соразмерно с ее ресурсными возможностями и ориентированы первично на вооруженную защиту собственной территории и только вторично на расширение ее геополитического влияния во внешнем мире. Геополитика же руководствуется в первую очередь целями укрепления и расширения присутствия государства на международной арене и его активного участия в формировании мировой политики, предъявляя в соответствии с этим требования к военному потенциалу как к важному ресурсу своей практической деятельности. Весьма вероятно, не избежать расхождения оценок рисков и возможностей и их влияния на стратегическое планирование. Тем не менее можно надеяться на то, что складывается реалистически сбалансированная система официально принятых в государстве ориентиров, обозначающих пределы отклонения от базовых интересов национальной безопасности. Военная доктрина Российской Федерации, введенная в действие указом президента Владимира Путина 25 декабря 2014 г., предусматривает: «Основные задачи строительства и развития Вооруженных Сил, других войск и органов – приведение их структуры, состава, численности и оснащенности современными (перспективными) образцами вооружений, военной и специальной техники в соответствие с прогнозируемыми военными угрозами, содержанием и характером военных конфликтов, задачами в мирное время, в период непосредственной угрозы агрессии и в военное время, а также с политическими, социально- экономическими, демографическими и военно-техническими условиями и возможностями Российской Федерации». Становым хребтом военной безопасности России останется ее ракетно-ядерный потенциал, который к тому же сохранит свою главную геополитическую функцию как свидетельство ее сопоставимости с США в качестве гаранта обеспечения глобальной стратегической стабильности. В итоге выполнения договорных обязательств и выведения из боевого состава устаревших систем уровень российских стратегических вооружений снизится. Зато их структура и назначение существенно модернизируются. Сохранится и оптимизируется способность российской стратегической триады сдерживать потенциальную угрозу ядерного нападения со стороны США и других возможных противников. Кроме экстремальных вариантов ответного применения ядерного оружия, расширятся возможности нанесения первого удара в случаях нападения с применением химического, бактериологического или радиологического оружия, а также в условиях неминуемой национальной катастрофы в результате нападения с использованием обычных вооруженных сил и вооружений.Военная доктрина 2014 г. обобщает и закрепляет эти установки: «Ядерное оружие будет оставаться важным фактором предотвращения возникновения ядерных военных конфликтов и военных конфликтов с применением обычных средств поражения (крупномасштабной войны, региональной войны)». Наряду с развитием многофункциональности ядерных сил возрастающее значение приобретает предусмотренная в новой военной доктрине «система неядерного сдерживания – комплекс внешнеполитических, военных и военно-технических мер, направленных на предотвращение агрессии против Российской Федерации неядерными средствами». Эта задача должна решаться Силами общего назначения, то есть теми видами и родами войск, которые не входят в ядерную триаду. И в этих целях в приоритетном порядке намечено комплексное переоснащение армии и флота современным оружием и военной и специальной техникой, а также поддержание их в состоянии боеготовности; создание многоцелевых средств вооруженной борьбы; развитие сил и средств информационного противоборства; обеспечение функционального и организационно-технического единства систем вооружения; создание новых образцов высокоточного оружия и средств борьбы с ним, оружия на новых физических принципах, сопоставимого по эффективности с ядерным оружием, информационно- управляющих систем и т.д. Такого рода многофункциональное расширение эффективности вооруженных сил отвечает современным требованиям обеспечения национальной безопасности в условиях существующих и вероятных военных опасностей и угроз. В частности, впервые прописанное в Военной доктрине неядерное сдерживание в перспективе способно не только укрепить военную защищенность страны, но и придать большую убедительность ее геополитике. То, что концепции изложенные в Военной доктрине являются не пустым звуком, стало проведение военной операции в Сирии в 2015 году, главная заявленная цель которой — борьба с терроризмом, в частности с ИГ(запрещенная в России), которая угрожала терактами и войной на территории РФ. Кроме всего, западным странам была продемонстрирована готовность обновленных ВС РФ выполнять поставленные задачи, не считаясь с расстоянием и сложностью. Что несколько охладило воинственный пыл отдельных политиков. Кроме всего, в данном случае только Россия действовала в соответствии с международными уставами ООН, после официальной просьбы легитимного правительства. Так как, поставленная задача перед ВС была выполнена с максимальной открытостью(Минобороны публиковал отчеты о своих операциях в сети Интернет и СМИ) и огромной результативностью, это принесло и экономические дивиденды. Так, продажи продукции российского ВПК выросли. Смелый, неординарный, но вместе с тем и осмотрительный подход к решению усложнившихся геополитических проблем, требует своевременной оценки и прогнозирования развития военно-политической обстановки на глобальном и региональном уровне, но также состояния и динамики собственной и мировой экономики. Отсутствие или замедленность восприятия реального положения и перспектив его развития чревато серьезными просчетами. Требование разумной сбалансированности военной силы и экономики сформулировано в Военной доктрине 2014 г. В ней говорится, с одной стороны, о необходимости «поддержания способности экономики страны обеспечить потребности Вооруженных Сил», а с другой, о создании «условий для устойчивого развития и поддержания военно-экономического и военно- технического потенциала государства … интеграции в определенных сферах производства гражданского и военного секторов экономики … создании, поддержании и внедрении военных и гражданских технологий…».С учетом всех сильных и слабых сторон военного потенциала России можно считать, что он даже без мобилизационных мер достаточен для защиты ее суверенитета и территориальной целостности на перспективу ближайших десятилетий. А при последовательном проведении курса на оптимизацию взаимодействия и взаимоусиления реформирующейся военной силы и модернизирующейся экономики возможно также усиление способности российской геополитики гибко и эффективно действовать в более широком контуре своих интересов в региональном и глобальном пространстве, не подрывая экономику страны. 2. Внешняя политика России2.1. Внешняя политика России со странами Западного мира в условиях жесткой санкционной политикиУкраинский кризис, не будучи главной причиной ухудшения отношений между Россией и Западом, в первую очередь между нею и Соединенными Штатами, послужил запалом их резкого обострения. Но разногласия между этими основными геополитическими соперниками нарастали в последние годы, задолго до того, как на Украине разразился кризис, который спровоцировал столкновение их интересов, выходящих далеко за пределы первоначально ограниченного противостояния.Стремительное расширение масштабов и интенсивности противостояния вызвано не столько украинским кризисом, сколько выходом на поверхность накопившегося массива противоречий по широкому кругу вопросов мировой политики. И, конечно же, еще потому, что Запад впервые за все время его взаимоотношений с Россией почувствовал твердость и решимость с ее стороны в отстаивании своих геополитических интересов. «Потеря Крыма» болезненно воспринята американскими и европейскими лидерами как крупное геополитическое поражение, что ужесточило их подход к российскому партнеру-сопернику. Последовали экономические санкции. Предприняты попытки изолировать Россию, отстранить от участия в решении важных международных проблем. Еще немаловажно, что отсутствует предмет торга на международной арене по отношению к западным партнерам, которые требуют вернуть Крым и Севастополь под юрисдикцию Украины. Однако Крым не подлежит никакому «возврату» и не может служить предметом геополитического торга. Так что, на обозримое будущее одного этого, помимо других возможных стимуляторов напряженности, достаточно, чтобы отягощать отношения между Россией и Западом, особенно США. Период охлаждения российско-западных отношений, по мнению министра иностранных дел Сергея Лаврова, «… будет длительным, и не только потому, что украинский кризис займет какое-то время и всем придется думать об объединении усилий в конструктивном русле, а не в русле односторонних санкций, но еще и потому, что общая переоценка американцами своего места в мире, проблема осознания ими того, что произошло за последние десятилетия, осознания безальтернативности дальнейшего укрепления тенденции к полицентричности…». Если геополитические позиции России укрепились в непосредственной близости от ее южных рубежей, то США и Евросоюз получили преимущество в мировом раскладе сил в результате развертывания совместных антироссийских акций, уже набравших немалую инерционность. Пусть на какое-то время, но произошло сплочение основных сил Запада под американским лидерством. Притупились расхождения между США и их европейскими союзниками и партнерами. Сблизились ценностные и геополитические интересы Атлантического сообщества. Не оправдались расчеты на сдержанность ведущих стран Европы, прежде всего Германии, из-за их энергетической зависимости от России и заинтересованности в экономическом партнерстве с ней. В какой-то мере это обстоятельство сказалось на нюансировке поведения отдельных европейских государств, например, Франции, в отношениях с Россией. От случая к случаю имело место ограниченное взаимодействие между ними по украинскому кризису, не во всем совпадающее с курсом США. Но в целом Запад выступил единым фронтом против России. И причина здесь не только, а, возможно, и не столько, в давлении со стороны Соединенных Штатов, сколько в собственных геополитических интересах европейцев. Антироссийская направленность европейской политики, совместно с американской, на фоне украинского кризиса – это не просто инерционное продолжение антисоветской стратегии сдерживания в условиях биполярности. Тогда единственным геополитически значимым противником Запада был СССР. Теперь, в преддверии полицентричности мира возникает многовекторность западной геополитики, направленной не только против России, но и против самых разных потенциальных нарушителей нынешнего постбиполярного мироустройства, в котором наиболее развитые и благополучные страны занимают привилегированное и все еще самое влиятельное положение. Тесно связанные общностью базовых ценностей и интересов, Америка и Европа стремятся сохранить и упрочить это выгодное и комфортное для них положение (а по возможности, и расширить подконтрольное им пространство). Отсюда – противодействие повышению международной весомости России и новых поднимающихся центров силы. Старые и новые члены Евросоюза, находящиеся в разной степени зависимости от США и расширения собственной свободы действий, считают полезным для себя поучаствовать в антироссийских геополитических акциях (даже несмотря на связанные с этим экономические издержки). Выступая заодно с американцами, европейцы рассчитывают опереться на могущественного партнера, чтобы усилить свою роль в отношениях Запада с Россией и другими незападными странами полицентричного мира. Такое развитие международных дел, хотя и свидетельствует о многозначности западной геополитики, не ослабляет ее негативный эффект применительно к России, он затрудняет ее участие не только в урегулировании украинского кризиса, но и в формировании нового миропорядка. Вопреки нарастающей потребности в многостороннем управлении международными процессами, намечается тенденция к «вестернизации» мирового лидерства, за рамками которого остается Россия. А между тем, как отметил академик Владимир Барановский, «особое значение для структурирования международной системы имеет совместное лидерство ведущих стран в осуществлении крупных политических проектов. Во времена «холодной войны» примером такового стало инициированное тремя державами – США, Советским Союзом и Великобританией – установление режима запрещения ядерных испытаний в трех средах (договор 1963 г.). Сегодня аналогичную роль могло бы сыграть совместное лидерство России и США в сфере сокращения ядерных вооружений и нераспространения ядерного оружия».В то же время при непрекращающемся противостоянии геополитическая ценность достигнутого Россией будет снижаться вследствие перевеса сил в глобальном измерении в пользу Запада. При этом возрастет нагрузка на российскую экономику из-за расходов на противодействие западному давлению, ограничение ущерба от санкций, поиск импортозамещения, обустройство Крыма и другие, по существу, мобилизационные усилия. И все это в условиях обвального падения курса рубля и надвигающейся рецессии. Вопрос в том, удастся ли в прогнозируемый период сдержать возрастание негативного воздействия последствий событий вокруг Украины на поступательное развитие России, не допустить ее дальнейшего отставания от мирового прогресса и уменьшения ее международной значимости. Вполне понятно, что здесь не все зависит от России, но немало и от оптимального сочетания ее внутренних и внешних императивов. В общем итоге, глубина и протяженность украинского кризиса и спровоцированного им обострения международной обстановки не могут не отразиться на дальнейшем развитии российской геополитики в предстоящие десятилетия. Влияние его представляется двойственным и не во всем предсказуемым, поскольку «украинское наследие» составляет лишь часть общей картины ожидаемых геополитических трансформаций в полицентричном мире. Вне всякого сомнения, непреходящим геополитическим достижением России останется упрочение ее позиций на южном направлении, в центре Черноморья – в Крыму и Севастополе. Но еще, очевидно, надолго не будет обеспечена безопасность на западном фланге геополитического ареала России, где «заминированным полем» останутся ее взаимоотношения с Украиной, особенно если противостояние с Западом затянется. Пока положение на Украине не стабилизируется, не исчезнет риск втягивания России в ее внутренние неурядицы с неизбежно пагубными последствиями для российской геополитики и для состояния дел внутри страны. В актив геополитики России вписывается твердость, проявленная ею в противодействии нажиму со стороны США и всего Запада в разгар украинского кризиса. С этим им придется считаться в дальнейшем в случае ужесточения противоборства. Вместе с тем инерция избыточной жесткости с российской стороны может вызывать еще более избыточную жесткость с западной стороны. В результате, независимо от положения на Украине, будет затрудняться возвращение их взаимоотношений в нормальное русло. Во внутрироссийском измерении воссоединение Крыма способствовало национальному единению, что явилось весомым вкладом в геополитический потенциал России. Рекордно высокий рейтинг Владимира Путина укрепил вертикаль власти, доверие к российской внешней и внутренней политике. В то же время этот геополитический ресурс не может постоянно удерживаться на высшей точке своего восхождения. Смена настроений и отвлечение на другие проблемы – это естественный процесс, свойственный каждому, в том числе российскому, обществу. Поэтому вряд ли можно экстраполировать «крымский» взлет патриотических чувств в народе на любую другую внешнюю или внутреннюю ситуацию в будущем. Вообще же, можно предвидеть постепенное затухание сравнительной значимости украинского кризиса в международных делах. Оказавшись в эпицентре напряженности, он занял гипертрофированное место в российской геополитике. В дальнейшем неизбежно ее отвлечение на другие источники дестабилизации, ориентация «на все азимуты». В любом случае исключено, чтобы украинская, тем более крымская, тематика послужила центральным стимулятором поворота международных отношений в направлении конфронтации. Тем не менее, при любых, как благоприятных, так и неблагоприятных обстоятельствах, Украина останется для России значимым объектом и субъектом во всех связывающих их областях геополитики.В условиях кризиса отношений России со странами Европы и США при ведении санкционной политики, при принятии политических решений набирает силу логика «одного дня». Это значит, что долгосрочное планирование в аспектах взаимодействия с данными странами пока недоступно; тактические же действия имеют широкий резонанс, активно обсуждаются. Все это ведет, в свою очередь, к преобладанию реактивной политики в данном направлении. В этих условиях просто необходимо разработать стратегические альтернативы по взаимодействию с сопряженными государствами.