Представительные органы муниципального образования

Анализ гражданско-правовых средств, направленных на сохранение устойчивости гражданского оборота
Рассмотрим договор дарения
...

Рассмотрим договор дарения

Договор дарения ныне урегулирован в ГК РФ гл. 32 в качестве особого договорного типа. Преобладание в гражданском обороте эквивалентно-возмездных отношений не исключает существования и развития всевозможных безвозмездных имущественных связей.
Из определения в ГК 1964 г. видно, что ранее договор дарения признавался реальным. Более того, в ч. 2 ст. 256 ГК 1964 г. особо указывалось: «Договор дарения считается заключенным в момент передачи имущества». Согласно же действующему определению договора дарения одна сторона может не только безвозмездно передать, но и принять на себя обязанность передать другой стороне соответствующий предмет либо имущественное право, а также освобождение от обязанности.
Тем самым закон признает возможность существования не только реального, но и обладающего таким же з начением консенсуального договора дарения. Это обстоятельство, как и то, что именно он теперь более подробно урегулирован в ГК, не всегда учитывается.

Пункт 2 ст. 582 ГК РФ устанавливает, что на принятие пожертвования не требуется чьего-либо согласия. По-видимому, законодатель имеет в виду согласие не лиц, в пользу которых совершается пожертвование, а отсутствие необходимости получить согласие или разрешение органов государственного управления. Однако на этом основании было бы неправильно считать пожертвование односторонней сделкой. Ведь передача имущества является ответом на предложение делать пожертвования, и договор возникает при передаче имущества. Согласие сторон выражается и в факте принятия пожертвования, так как возможен отказ от принятия дара.Имущество должно использоваться по объявленному назначению, а если оно не указано, – в каких-либо общеполезных целях. В противном случае пожертвование может быть отменено. Следовательно, права одаряемого ограниченны. Пользование и распоряжение имуществом должны строго соответствовать цели пожертвования. Если ввиду изменившихся обстоятельств это становится невозможным, требуется согласие жертвователей или решение суда на использование имущества для другой общеполезной цели. Последнее правило не относится к случаям, когда предложение обращено к неопределенному кругу лиц и в собранных средствах нельзя выделить имущество конкретных жертвователей.К пожертвованию не применяются многие положения договора дарения. Оно не подлежит отмене, к нему не применяется правопреемство, предметом пожертвования не может быть освобождение от обязанности.Недопустим отказ от передачи пожертвования.Согласно п. 1 ст. 572 ГК одним из видов дарения является безвозмездное освобождение одаряемого дарителем от имущественной обязанности перед собой. Нетрудно видеть, что по своей конструкции этот вид дарения имеет значительное внешнее сходство с прощением долга, определяемым в ст. 415 ГК РФ как освобождение кредитором должника от лежащих на последнем обязанностей.Дарение является двусторонней сделкой, этим признаком дарение отличается от прощения долга, которое в соответствии со ст. 415 ГК РФ относится к односторонним сделкам.Например, ст. 575 ГК РФ запрещает дарение в отношениях между коммерческими организациям, вследствие чего неучет кредитором прощенных им долгов в составе своего баланса расценивался бы как занижение налогооблагаемой базы для целей исчисления налога из имущество, что влекло бы угрозу применения налоговых санкций.Рассмотрение поставленных вопросов начнем с числа сторон, волеизъявление которых необходимо для прощения долга.Представляется, что есть основания считать прощение долга двусторонней сделкой. Заметим, что двусторонней абстрактной сделкой считается и прощение долга, предусмотренное, например, в 397 Германского Гражданского Уложения (далее – ГГУ). При этом, однако, данный параграф прямо устанавливает, что прощение долга совершается по соглашению между кредитором и должником, в то время как в ст. 415 ГК соглашение сторон прямо не указано в качестве основания прощения долга, что и обусловливает отмеченные выше различия в толковании этой нормы.Достаточно определенное решение поставленного вопроса в российском гражданском праве становится возможным в результате применения правила п. 2 ст. 154 ГК, где дается определение односторонней сделки. Таковой считается сделка, для совершения которой в соответствии с законом, иными правовыми актами или соглашением сторон необходимо и достаточно выражения воли одной стороны. Таким образом, чтобы одностороннее волеизъявление лица могло быть признано в качестве односторонней сделки, т.е. оказалось действием, способным порождать правовой результат, необходимо наличие специального указания об этом в законе, ином правовом акте или соглашении сторон. В качестве примеров указаний такого рода в законе можно привести выдачу доверенности (ст. 185 ГК РФ), составление завещания (ст. 534 ГК РСФСР 1964 года) и т.д. В то же время в отношении договора дарения ни п. 3 ст. 154 ГК, ни п. 1 ст. 420 ГК подобного указания не содержат HYPERLINK "http://www.rc-p.ru/grazhdanskoe_pravo/analiz_grazhdansko-pravovyx_dogovorov.html" \l "_ftn10" \o "" 1.Изложенное позволяет сделать вывод, что если норма закона, посвященная конкретному юридическому действию, совершение которого влечет возникновение, изменение или прекращение гражданских прав или обязанностей более чем у одного лица, не дает оснований достаточно определенно квалифицировать это действие в качестве односторонней сделки (именно такого рода ситуация возникая с прощением долга, в результате чего у кредитора прекращается право требования, а у должника – корреспондирующая этому требованию обязанность), то такое действие следует считать дву- или многосторонней сделкой. Поэтому прощение долга должно квалифицироваться как двусторонняя сделка, в связи с чем для ее совершения необходимо достижение соглашения между кредитором и должником.Перейдем к анализу следующего вопроса – всегда ли прощение долга является одним из видов дарения и в связи с этим подвержено ограничениям, установленным в отношении дарения в ст. ст. 575, 576 ГК. Прежде всего рассмотрим более подробно некоторые из этих ограничений.Претерпели изменения в сторону сближения с германскими и многие уже существовавшие российские гражданско-правовые институты с точки зрения их содержания, как это, например, произошло с договором дарения (ст. ст. 572–582 ГК 516, 534 ГГУ). Теперь российский договор дарения может быть не только реальным, но и консенсуальным, его предметом может быть передача не только вещи, но и права, а также освобождение от обязанности (ст. 572 ГК) HYPERLINK "http://www.rc-p.ru/grazhdanskoe_pravo/analiz_grazhdansko-pravovyx_dogovorov.html" \l "_ftn11" \o "" 1.Эти нововведения можно только приветствовать, поскольку они направлены на сближение российской правовой системы с наиболее развитыми иностранными. Конечно, российский законодатель не копировал механически нормы иностранного права. Поэтому при сравнительном исследовании российского ГК и Германского Гражданского Уложения можно говорить лишь об увеличении сходства между ними, но не о полном совпадении. Отсутствие такого совпадения – вполне естественное явление. И все же в некоторых случаях совпадение было бы желательно. Это в полной мере относится к ст. 575 ГК РФ, аналогов которой в ГГУ не наблюдается и которая с полным правом может быть отнесена к результатам свободного от воздействия цивилизованных иностранных веяний творчества российского законодателя.Обратимся к вопросу о том, всегда ли прощение долга одновременно представляет собой и дарение. Первое, что следует отметить – в ст. 415 ГК РФ, в отличие от ст. 572 ГК, нет указания на безвозмездный характер прощения долга. И действительно, освобождение кредитором должника от обязанности вовсе не всегда оказывается безвозмездным в точном смысле п. 2 ст. 423 ГК РФ.Например, должник обязан уплатить кредитору наличными 1000 руб., срок исполнения этой обязанности уже наступил, но должник не имеет в своем распоряжении этой суммы. Он информирует кредитора, что имеет возможность немедленно взять взаймы под проценты у третьего лица 500 руб. и отдать их кредитору наличными, если тот простит ему остальную часть долга. Кредитор оказывается перед выбором, что предпочесть – синицу в руках в виде реальных 500 руб. или 1000-рублевого журавля в небе, которого он, возможно, поймает через несколько месяцев судебной тяжбы, если должник к тому времени не окажется неплатежеспособным, что весьма часто случается в современных российских реалиях. Вполне вероятно, что кредитор предпочтет первое и между сторонами будет заключено соглашение, по которому должник передаст кредитору наличными 500 руб., т.е. частично исполнит свою уже существующую обязанность, а кредитор освободит должника от обязанности уплаты оставшейся задолженности в размере 500 руб. (простит эту часть долга).Это будет именно соглашение о прощении долга (ст. 415 ГК РФ), а не новация (ст. 414 ГК), так как здесь не произойдет замены первоначального обязательства новым с другим предметом или способом исполнения. Предметом обязательства останется передача денежных средств по прежнему долговому обязательству, хотя и в меньшем размере; способ исполнения также не изменится, так как деньги передаются в наличной форме после наступления срока их уплаты. Таким образом, в приведенном примере имеет место правомерное прощение долга, которое обусловлено встречным имущественным предоставлением, а в силу этого не является безвозмездным и не может быть отнесено к дарению.Можно привести другой пример. В силу заключенного договора купли-продажи продавец должен передать покупателю предварительно оплаченный товар, который покупатель в дальнейшем предполагал реализовать в другом городе, где находится единственный потенциальный потребитель этого товара. Однако к моменту передачи товара существенно возросла стоимость перевозки. Покупателю стало экономически выгоднее лишиться как средств, затраченных на оплату товара, так и самого товара, чем доставлять его к запланированному месту реализации, поскольку с учетом покупательной способности потенциального приобретателя убытки во втором случае будут большими, чем в первом.По договору купли-продажи покупатель обязан принять товар от продавца, в данном случае – вывезти его со складов продавца, что также сопряжено с расходами, даже если после вывоза покупатель попросту выбросит его (ст. 226 ГК РФ). Покупателю целесообразно вообще освободить продавца от обязанности передать товар, рассчитывая, что в этом случае и продавец не будет требовать от покупателя товара его принятия, а воспользуется сложившейся ситуацией для того, чтобы впоследствии реализовать тот же товар в существующем или переработанном виде. Если же покупатель не простит продавцу долг (обязанность передачи товара), у последнего не будет стимула отказаться от права требовать от покупателя принятия товара.Понятно, что при таких обстоятельствах прощение долга, хотя внешне и безвозмездное, вряд ли можно считать дарением, так как действительная воля покупателя направлена не на безвозмездное освобождение продавца от обязанности передать товар, а на полное прекращение обязательственного отношения, участие в котором стало для покупателя убыточным.