Современная валютная система РФ

Хорошая работа!!! ...

Содержание

Введение 3
1. Стабильность валютного курса 4
2. Дисбаланс сбережений и потребления 8
3. Будущее валютной системы России 14
Заключение 23
Список литературы 24

Введение

Перспектива развития мировой валютной системы в продолжение монополии доллара на сегодняшний день выглядит маловероятной. Его временному укреплению способствует лишь усугубление долгового кризиса в Европе, поддерживающего статус доллара в роли ведущей резервной валюты мира. Преодоление кризиса в Еврозоне увеличивает доверие к евро со стороны субъектов экономико-финансовых отношений и укрепляет её позиции в конкуренции с долларом США. В таком случае, мировая валютная система будет развиваться по сценарию выравнивания с долей доллара и евро в объеме международных резервов стран и внешнеторговом обороте. Одним из сценариев развития международной валютной системы может послужить выход на глобальную арену коллективной валюты – специальных прав заимствования (СПЗ). Её эмитентом выступа ет наднациональный орган – Международный валютный фонд. Идея создания групповой валютной единицы в результате глобализации системы международных ликвидных активов, появилась для того, чтобы стабилизировать влияние на мировую экономику, урегулировать последствия нарушений равновесия платежных балансов, ограничивать распространение кризисных явлений и ликвидировать их на начальном этапе. Суть коллективной валюты, эмитируемой наднациональным органом, заключается в предотвращении валютных спекуляций в тенденциях плавающих курсов. Колебание стоимостей валют приводит к появлению спекулятивных финансов в краткосрочном периоде, движение которых может послужить причиной создания серьезного дисбаланса ресурсов в экономике.
Цель работы – изучить мировую валютную систему.
Задачи работы:
1. определить стабильность валютного курса;
2. охарактеризовать дисбаланс сбережений и потребления;
3. спрогнозировать будущее мировой валютной системы.

Появились совершенно новые денежные единицы и разновидности ценных бумаг. Тем не менее американский доллар по-прежнему остается ключевой международной валютой, в которой находит очевидное отражение великодержавная политика США. В целях защиты от экономического и политического контроля со стороны США менее мощные страны стремятся отгородиться от доллара. В этом первопричина появления евро, даже несмотря на то что члены Евросоюза относятся к числу давних союзников заокеанской державы. Биться против доллара, не учитывая его обеспеченность мировым торговым и инвестиционным оборотом, бесполезно. Не сбросят доллар с пьедестала и локальные валюты, не подготовленные для обслуживания мирового хозяйства. Доллар может потерять свою привлекательность только на фоне уменьшения экономического потенциалаСША. Одним из направлений развития этого процесса может стать рост влияния китайского юаня, которому способствует решение о вхождении юаня в корзину валют.
Многие экономисты указывают сегодня на размывание границ между этими направлениями. Поэтому, оценивая теоретический фундамент современной мировой валютной системы, следует использовать более объемное понятие «либерализм». Общим знаменателем такой политики является опора на свободный рынок и конкуренцию при минимизации государственного воздействия на экономику как внутри стран, так и в международном масштабе. Однако глобальный кризис вызвал необходимость использовать более широкий набор инструментов государственного регулирования экономической деятельности. Эта тенденция нашла, в частности, проявление в том, что «Группа 20» и МВФ стали уделять больше внимания проблемам социального неравенства, борьбы с бедностью. Тем не менее ключевые идеологемы либерализма по-прежнему остаются основой функционирования современной мировой валютной системы. Балансируя на грани кризиса Главный директор по финан­ совым исследованиям Инсти­ тута Энергетики и Финансов М. В. Ершов указал, что низкие процентные ставки в развитых странах толкают инвесторов в поисках доходности к инструментам с высокой степенью риска. Именно такие инструменты пользовались большим спросом накануне мирового кризиса. Сейчас также наблюдается увеличение объема операций с этими инструментами. Триггером того кризиса стали деривативы. Сегодня их отрыв от активов еще больше.
По мнению известного финансиста Фабера, мир находится в гигантском пузыре активов, который может лопнуть в любой момент. А Р. Пол, известный сенатор и финансист, считает, что США сейчас находятся на пороге катастрофического экономического кризиса, гораздо более худшего, чем в 2008 г.
На этом фоне официальные запасы золота Китая, которые были очень стабильными вплоть до лета 2015 г., вдруг резко выросли. Зачем? По формальным критериям рубль также выглядит гораздо более устойчивым (наши золотовалютные резервы вдвое превышают денежную базу), чем даже такие прочные валюты, как швейцарский франк, не говоря уже о долларе США (его денежная база в 10 раз больше резервов). В «Вашингтон таймс» по этому поводу написали, что Россия – страна с валютой, обеспеченной золотом, и это лишь вопрос времени, когда она реализует данное преимущество.
Конечно, золото – сейчас инструмент пассивный, умозрительный, но даже Германия недавно по какой-то причине потребовала обратно свои золотые запасы, находящиеся на хранении в США. Обращают на себя внимание семилетние циклы финансовых провалов. В 1987 г. индекс S&P упал почти на 40%, в 1994 г. казначейские облигации США «просели» более чем на 50%, в 2001 г. был кризис «доткомов», когда провал составил более чем 20%. В 2008 г. случился кризис ипотеки, когда S&P снова упал почти на 50%. Следующий провал приходится на 2015–2016 годы. Будет он или нет, все равно необходимы конкретные шаги международных и национальных регуляторов по созданию буферных внутриэкономических механизмов и подушек безопасности. При этом нельзя не отметить противоречивую роль, которую многие приписывают деривативам. С одной стороны, сегодня финансовые инструменты вовлекают в операции огромное число участников. И это способно сделать возможный кризис еще более разрушительным. С другой, чем больше участников, тем выше стабильность системы. Это видно на примере масштабной помощи, которую США оказали своим банкам в ходе последнего кризиса. Выяснилось, что их системообразующие банки взаимосвязаны активами и пассивами на 70–80%. По сути, это одна и та же система, и падение одного потянуло бы за собой всех остальных3.
Наиболее фундаментальным дисбалансом, постепенно нараставшим в последние 20 лет, стало формирование полюса сбережений и полюса потребления (инвестирования). Весь этот период характеризовался высоким уровнем дефицита платежного баланса США при одновременном значительном спросе на американские государственные и корпоративные ценные бумаги. В группу стран с устойчивым дефицитом счета текущих операций, помимо США, сейчас входят Великобритания, Франция, а также Индия, Бразилия, Мексика и Южная Африка. Полюс сбережения формировался под воздействием комплекса факторов: высокие цены на нефть, значительная норма сбережения в Китае, инвестиционный бум в некоторых периферийных странах Европы. К этой группе относятся Германия, Китай, Россия, Нидерланды, Корея, а также страны – экспортеры нефти. Бóльшая часть ресурсов полюса сбережений сосредоточена в международных резервах стран с формирующимися рынками – 5,7 трлн долл. При этом одним из факторов, поддерживающих глобальные дисбалансы, считается режим фиксированного валютного курса в Китае и других странах с профицитом торгового баланса. Основная доля резервных активов формирующихся рынков – 71,3% (4,1 трлн долл.) – аккумулируется в азиатском регионе. Самым крупным держателем международных резервов в группе является Китай – 56,6% (3,9 трлн долл. в июле 2015 г.). Происходит масштабное перетекание резервных активов из стран с формирующимися рынками в финансовые активы развитых стран. Противоречия в состоянии текущих балансов приводят к формированию значительных труднорегулируемых трансграничных потоков капитала, провоцирующих кризисные явления в глобальном масштабе.
Для решения проблемы глобального дисбаланса сбережений и потребления рядом ведущих западных экономистов предлагается триединый подход:
1) увеличение расходов в странах, имеющих торговый профицит;
2) сокращение расходов в странах, имеющих торговый дефицит;
3) коррекция реальных обменных курсов и относительных цен ради перераспределения расходов4.
Данный набор мер был фактически положен в основу «Плана действий по обеспечению экономического роста и созданию рабочих мест», принятого на саммите лидеров стран «Группы 20» в Лас-Кабосе (июнь 2012 г.). При этом, однако, речь идет только о макроэкономическом инструментарии корректировки глобального дисбаланса. В свою очередь институтами мирового финансового рынка (МВФ, ЕЦБ, БМР и др.) в качестве «защитных клапанов» для преодоления кризисов платежного баланса, сопутствующих возрастающей либерализации мировых финансов, были разработаны инструменты абсорбирования излишних дисбалансов сбережений и потребления: накопление и использование международных резервов, а также резервов суверенных инвестиционных фондов, государственная поддержка развития и технической помощи, использование ресурсов мирового финансового рынка, а также кредитов международных финансовых организаций и реструктуризация внешней задолженности.
Профессор РГЭУ Ю. И. Мели­ков назвал причиной кризиса современной мировой валютной системы то, что доллар выполняет функции мировой резервной валюты, будучи долговым обязательством США и фактически не имея обеспечения золотом и товарно-материальными ценностями. Вместе с тем следует четко различать понятие денег и валюты. Важнейшим качеством денег (в том числе золота согласно теории К. Маркса) является способность к сохранению стоимости, что чрезвычайно важно для выполнения функции мировой резервной валюты. А валюта – это национальные денежные знаки и платежные инструменты, обладающие представительной стоимостью. Поэтому трансформация мировой валютной системы должна идти в направлении восстановления роли золота в качестве ее основы с фиксированным валютным курсом наднациональной мировой валюты и национальных валют. Но для достижения этого необходимо покончить со спекулятивными операциями на мировых рынках золота, энергоносителей и сырья путем формирования единых мировых цен на эти товары. Это позволит обеспечить стабильность мировой валютной системы и единой наднациональной мировой валюты.
Жесткого регулирования, эквивалентного одностороннему отказу от национальной валюты, придерживается небольшое число стран – 25. Но различные формы фиксации курса национальной валюты присутствуют еще в 83 странах, а управляемое плавание – в 54. То есть на самом деле одной из составляющих современной мировой валютной системы являются действующие национальные режимы валютного курса, представляющие собой свободный выбор конкретных стран. В адрес доллара нередко слышны обвинения в сильных колебаниях его стоимости. Но на самом деле сейчас возник противоположный тренд, и уже в ближайшее время реальный эффективный курс доллара США вернется к среднему значению, завершая цикл колебаний, начавшийся в 2000 г. При этом собственно колебание курса доллара оказалось не столь существенным по сравнению с колебаниями эффективных курсов других валют. Некоторое время назад наметилась тенденция к сокращению роли доллара в международных расчетах, но уже в 2013 г. она сменилась на противоположную, а доля евро резко упала. Аналогично прекращается нисходящий тренд доли доллара в международных валютных резервах. Таким образом, говорить об устойчивом снижении роли доллара, как это было несколько лет назад, уже нельзя, из чего видно, что мировая валютная система демонстрирует некую устойчивость. Вообще, говорить о каких-то серьезных проблемах в этой системе весьма сложно. Если во время глобального кризиса стало ясно, что мировая финансовая система действительно содержит огромное количество проблем, и сейчас реализуются реформы, направленные на их устранение, то реформа мировой валютной системы, по сути, даже не начиналась. Это не означает, что проблем в ней нет. Но они в основном являются следствием проблем в мировой финансовой системе и прежде всего избыточной волатильности международных потоков капитала, которая и вызывает колебания курсов национальных валют.
3. Будущее валютной системы России
Сегодня предлагаются три основных варианта создания новой мировой валюты: на основе золотого или товарного стандарта, на основе специальных прав заимствования или на основе принципиально новой системы с глобальным центральным банком. При товарном стандарте все страны фактически потеряют такой инструмент регулирования, как национальная денежно-кредитная политика.
Специальные права заимствования нуждаются в кардинальной реформе, поскольку сейчас они совершенно не приспособлены к функционированию в качестве мировых денег. Третий вариант теоретически был бы, наверное, наиболее удачным, но он требует принципиально иной политической конфигурации и признания гораздо более высокого уровня глобализации мировой экономики. Этот вариант позволил бы сохранить денежно-кредитную политику хотя бы на глобальном уровне. Но все-таки все эти три варианта не реалистичны даже в долгосрочной перспективе. Вместо этого вероятно создание неких новых финансовых инструментов, выступающих в роли тихой гавани, но не привязанных к конкретным валютам.
Такие предложения уже были: это могут быть инструменты, привязанные к динамике глобального ВВП или каких-то иных показателей развития мировой экономики. Одна из ключевых проблем сегодня – это учет интересов более широкого круга стран в мировой экономике и прежде всего стран с формирующимися рынками. Налицо рост доли стран БРИКС в мировой экономике даже по текущим валютным курсам. По паритетам покупательной способности их доля выросла еще больше, при этом почти весь этот прогресс обеспечен ростом экономики Китая в абсолютном выражении.
Необходимо усиление представительства стран с формирующимися рынками в мировой финансовой системе, без этого не произойдет рост их роли в мировой валютной системе. Необходимы именно финансовые инструменты, номинированные в этих валютах, которые обращались бы на мировых финансовых рынках. На примере Китая видно, что простое увеличение доли юаня в торговых расчетах дает крайне мало с точки зрения его роста как мировой валюты. Нужно, чтобы валюта обращалась на мировых финансовых рынках. Но подобное расширение обращения валют стран с формирующимися рынками автоматически сделает их более уязвимыми для внешних шоков: оно может оборачиваться ростом спекулятивных притоков капитала, возникновением кризисов и последующим внезапным оттоком капитала, вследствие которого их доля будет столь же быстро снижаться. Поэтому следующий важный элемент – это формирование защитных механизмов от неблагоприятных последствий воздействия спекулятивного капитала. Такие механизмы уже создаются: соглашения о валютных свопах, предложения в области налогообложения спекулятивных потоков капитала и меры макропруденциальной политики на национальном уровне.
Но чтобы сделать эти механизмы более устойчивыми, необходимы глобальная координация и политическая воля. Развивая тему межгосударственного регулирования, профес­сор Финансового университета при Правительстве РФ В. Я. Пищик привел в качестве примера европейский Экономический и валютный союз, который, по признанию руководства ЕС, переживает сейчас системный кризис, сочетающий кризисы финансов, институтов и конкурентоспособности, тем самым подтверждая актуальность его комплексного преодоления путем консолидации ЭВС, включая формирование Банковского, Финансового, Налогового союзов. К середине 2017 г. предусмотрено формирование Финансового союза, призванного гарантировать разделение рисков между частным сектором и создаваемым наднациональным Банковским союзом, а также Союзом рынков капитала, которые должны завершить построение европейского ЭВС. Заведующий отделом эконо­ мических исследований ИЕ РАН А. И. Бажан отметил, что доля доллара в международных расчетах составляет сегодня 80%, а в кредитах, депозитах и официальных резервах – 60%. Это позволяет США использовать свою валюту как орудие глобального управления, а остальные страны фактически платят им дань.
Во-первых, доминирование доллара позволяет поддерживать в Америке высокий уровень потребления, превосходящий уровень внутреннего производства, за счет неэквивалентного обмена с другими регионами земного шара и прежде всего развивающимися странами. Этот механизм связан с постоянным увеличением госдолга США, который сегодня составляет около 18 трлн долл. и существенно превосходит объем ВВП.
Во-вторых, доллар как национальная валюта концентрируется в американских коммерческих банках и является для них источником колоссальных ресурсов, эмитируемых ФРС. Это способствует глобальной экспансии американских банков.
В-третьих, США регулируют обращение доллара с помощью изменения процентной ставки ФРС, что, как правило, не отвечает интересам других стран. Снижение этой ставки и связанная с ним кредитная экспансия доллара на мировых финансовых рынках способны провоцировать «пузыри», приток «горячих денег», игру на курсах валют и прочие явления, подрывающие экономику атакуемых стран. Ограничить власть доллара можно лишь путем расширения международного использования других национальных и региональных валют. Скорее всего, трансформация мировой валютной системы будет происходить в направлении формирования мультивалютного механизма при доминировании в недалекой перспективе трех валют: доллара США, китайского юаня и евро при условии, что евро продолжит существование, а не дезинтегрируется под ударами финансового кризиса и набирающих силу центробежных тенденций в ЕС.
Существенную поддержку этому процессу оказала бы политика Китая по превращению юаня в резервную валюту. Здесь у КНР особые перспективы, поскольку страна уже сейчас является крупнейшим мировым экспортером товаров и по некоторым данным догнала США по объему ВВП. Вхождение юаня в разряд мировых валют не связано с какими-либо техническими сложностями.
Для этого потребуется, помимо официального признания юаня в качестве резервной валюты, введение свободной обратимости юаня и оплаты китайского экспорта в национальной валюте – эти условия целиком зависят от воли китайского руководства. Почему Россия – не Китай? Вытеснение доллара постепенно идет и на постсоветском пространстве. Но этой стратегии препятствует российская денежнокредитная политика, которая, с одной стороны, не способна обеспечить стабильность курса рубля, а с другой – побороть высокую инфляцию.
И то, и другое ослабляет интерес участников расчетов в рамках Евразийского союза к использованию рубля. Волатильность курса российской валюты не только снижает ее способность конкурировать с долларом, но и отрицательно сказывается на развитии торговых отношений с партнерами по евразийской интеграции, вносит дезорганизацию во взаимную торговлю, обесценивает межреспубликанское разделение труда и подрывает значение самой идеи интеграции.
Интеграция на постсоветском пространстве требует не только стабильности, но и координации курсов валют, в которых осуществляются расчеты. Это значит, что страны-участники должны обладать одинаковыми механизмами управления курсами, с помощью которых можно эффективно добиваться согласования. До 2014 г. Россия обладала таким механизмом, и он был идентичен тем, которые используют наши партнеры по Евразийскому союзу – регулирование курса с помощью валютных интервенций. Однако с 2015 г. рубль отпущен в свободное плавание. И в этих условиях поддерживать курсовую стабильность в рамках Евразийского союза стало практически невозможно.
Ответ на вопрос, почему российские власти отпустили рубль в свободное плавание, остается загадкой. Объяснение Банка России о том, что это необходимо для эффективного регулирования денежного предложения путем воздействия на процентную ставку, то есть таргетирования инфляции, не выдерживает критики. Инфляция в РФ носит преимущественно немонетарный характер и вызвана давлением естественных монополий, а также монополизированных торговых структур. Никакое сокращение денежного предложения замедлить темпы такой инфляции не может. Нужна эффективная работа правительства по антимонопольному регулированию. Это же подтверждает и более чем 20-летний опыт Банка России, постоянно сжимавшего денежную массу, но так и не добившегося заметного сокращения роста цен.