Политика ЕС в отношении Кыргызстана

Заключение

На современном этапе интерес к региону Центральной Азии продолжает усиливаться не только со стороны региональных сил, но и ключевых акторов мировой политики. Среди данных мировых игроков особенно выделяются страны Европейского Союза, Российская Федерация, США, КНР, Иран, Турция и многие другие, все они ставят для себя цель по усилению собственного влияния на указанный регион. Такой интерес обуславливается различными факторами, среди которых особое значение играют экономические интересы, важность доступа к региональным ресурсам (тут речь идет в больше степени об энергетическом сырье), обеспечение региональной и международной безопасности в различных ее аспектах.
Политические тенденции развития центрально-азиатских республик после получения ими независимости после распада СССР и ...

Оглавление

Введение 3
Глава 1. Формирование политики ЕС в отношении Кыргызстана 6
1.1 Геополитическое положение Кыргызстана с точки зрения приоритетов внешней политики ЕС 6
1.2 Место Кыргызстана в центрально-азиатской стратегии ЕС 24
Глава 2. Механизмы и рычаги в осуществлении политики ЕС в Кыргызстане 33
2.1 Политика ЕС в Кыргызстане в сфере экономики 33
2.2 Культурная политика ЕС в Кыргызстане 47
Глава 3. Особенности развития политической стратегии ЕС в отношении Кыргызстана 58
3.1 Место ЕС во внешнеполитической стратегии Кыргызстана 58
3.2 Перспективы развития отношений ЕС и Кыргызстана 63
Заключение 66
Список использованных источников и литературы 69

Введение

Актуальность настоящего исследования связана с тесной взаимосвязью ключевых тенденций, представленных как в данной работе, так и в ключевых исследованиях современного этапа.
Особенно важное значение исследованию придает выбор региона, в рамках которого рассматривается взаимодействие Европейского Союза с Кыргызстаном. Сегодня центрально-азиатский регион является объектом внимания многих акторов мировой политики. Так, на современном этапе Сегодня одновременно несколько значимых участников международных отношений «предъявляют права» на данные страны, среди них особенно выделяются РФ, Соединенные Штаты, КНР, Иран, Турцию, а также Европейский Союз. Кыргызстан в настоящее время оказался в фарватере интересов всех указанных акторов мировой политики.
Политические процессы в государст вах Центральной Азии с момента получения ими независимости имеют постоянную динамику развития, при этом они существенно поменялись с момента распада Советского Союза. Однако сегодня еще слишком рано говорить о приближении и к стабилизации обстановки во всех центрально-азиатских республиках. По этой причине выбранная тематика также представляется очень актуальной в современных условиях.
Говоря непосредственно о взаимодействии Европейского Союза и Кыргызстана, то в его основе лежат программы помощи всему региону Центральной Азии со стороны ЕС.
Внешнеполитические стратегии всех стран Центральной Азии, в том числе и Кыргызстана, учитывает контакты с Европейским Союзом, уделяют им важное место в политике своих государств, хотя и не приоритетное.
Объект исследования – центрально-азиатская политика ЕС.
Предмет исследования – особенности политики ЕС в отношении Кыргызстана.
Целью настоящего исследования является выявление особенностей политики ЕС в отношении Кыргызстан.
Для достижения этой цели целесообразно поставить следующие задачи:
• определить геополитическое положение Кыргызстана с точки зрения приоритетов внешней политики ЕС;
• оценить место Кыргызстана в центрально-азиатской стратегии ЕС;
• рассмотреть политику ЕС в Кыргызстане в сфере экономики;
• охарактеризовать культурную политику ЕС в Кыргызстане;
• показать место ЕС во внешнеполитической стратегии Кыргызстана;
• сформулировать перспективы развития отношений ЕС и Кыргызстана.
В качестве методов анализа использованы общенаучные методы, такие как индукция и дедукция, системный анализ, методы прогнозирования. Также использованы методы сравнительного политологического анализа, способствующие более глубокому раскрытию исследования.
При написании исследования были использованы как источники, так и литература. К источниковедческой базе можно отнести нормативные документы по внешней политике государств (Кыргызстана), международных организаций (ЕС) и т.д. Работа также построена и на анализе работ научно-исследовательской литературы как отечественных, так и зарубежных ученых.
Теоретическая и практическая значимость исследования заключается в том, что полученные результаты позволяют сделать общий вывод о роли Кыргызстана во внешнеполитической стратегии ЕС в отношении центрально-азиатского региона на современном этапе. Полученные результаты могут стать в дальнейшем базой для более углубленных исследований политики ЕС в Центральной Азии.
Работа по структуре состоит из введения, трех глав с параграфами, заключения и списка использованных источников и литературы. В первой главе освещается формирование политики ЕС в отношении Кыргызстана. Вторая глава посвящена механизмам и рычагам в осуществлении политики ЕС в Кыргызстане. В третьей главе рассматриваются особенности развития политической стратегии ЕС в отношении Кыргызстана.

Значение региона возросло после формирования там таких центров исламского фундаментализма, как Исламское движение Узбекистана или Свободный Туркестан, ставших частью террористической угрозой миру. Рост интереса к Центральной Азии подогревался и хаотичным и непоследовательным курсом России в регионе в 1990-е гг. Создавшиеся здесь определенный политический вакуум не мог не активизировать политику запада и ЕС по укреплению своих позиций. Долгое время и Китай не был сколько-либо заметен в укреплении своих позиций в регионе. Интерес ЕС к Центральной Азии подогревался и растущим стремлением участвовать в разработке энергетических ресурсов Центральной Азии.
С исторической точки зрения отношения Европы и Центральной Азии никогда не отличались высокой степенью интенсивности, прежде всего, в силу того, что этот регион долгое время находился сначала в сфере интересов Российской империи, затем стал ее частью, а еще позже вошел в состав СССР. Для западной Европы в целом и для ЕС, в частности «освоение» Центральной Азии началось с решения включить все советские республики в процесс европейской безопасности в рамках ОБСЕ. Все новые государства Центральной Азии стали членами ОБСЕ «по умолчанию», поскольку советское участие в работе этой организации автоматически распространилось и на них. Это не могло не придать странам Центральной Азии определенную причастность к Европе, хотя с любой точки зрения их азиатский статус был несомненен и неоспорим. Подобным же образом после распада СССР программа НАТО «Партнерство ради мира» (ПРП) распространилась на Центральную Азию, и все страны региона вместе с тремя государствами Закавказья и европейскими странами вошли в Совет Евроатлантического партнерства, созданного в мае 1997 года. Став членами ОБСЕ и участниками программы КАТО, независимые государства Центральной Азии сохранили элемент причастности к Европе, а ОБСЕ в свою очередь сохранила свой евроазиатский характер.
Активность политики ЕС и НАТО в Центральной Азии определяется задачами обеспечения стабильности в Афганистане, а в перспективе и модернизации вооруженных сил стран региона до уровня совместимости их с войсками НАТО при проведении миротворческих операций. Определенную обеспокоенность в Брюсселе вызывает и нестабильность обстановки в регионе. Как отмечал в своем докладе «Безопасность Центральной Азии: Роль НАТО» итальянский исследователь М. Миннити, «НАТО имеет стратегические интересы в Центральной Азии. Социальная слабость региона, отсутствие сильных институтов власти и гражданского общества, необходимых для мирной трансформации власти, создают реальную угрозу полного банкротства одного или нескольких государств Центральной Азии и превращения их в источник региональной нестабильности. Напротив, стабильная, демократическая и процветающая Центральная Азия будет иметь положительное влияние на стабильность Афганистана»11.
Что касается позиции самих стран Центральной Азии, то их сотрудничество с НАТО определяется возможностью получения финансовой и материальной помощи и стремлением создать определенный противовес зависимости от России в военных вопросах. В то же время в отличие от стран Закавказья их вступление в ЕС или в НАТО, несмотря на их членство в Совете Евроатлантического партнерства и участие в программе НАТО «Партнерство ради мира» снято с повестки дня.
После расширения ЕС в 2004 г. страны Центральной Азии, в отличие от стран Закавказья, не были включены в программу Европейской политики добрососедства (ЕПС), что привело к их выводу из программ помощи странам СНГ, а это лишило их даже теоретической возможности вступления в ЕС и НАТО.
Хотя европейцы (равно как и американцы) часто декларативно заявляют о своих «стратегических интересах» в Центральной Азии, на самом деле их возможности в этом регионе достаточно ограничены, как их собственными интересами, так и возможностями проводить там активную политику. К тому же само понятие «стратегические интересы» в значительной степени девальвировалось и уже давно не подразумевает ни коалиционную политику, ни военный союз, ни военно-политические обязательства уровня «доктрины Монро» или «доктрины Брежнева».
Ограниченность интересов и возможностей ЕС в Центральной Азии связана с рядом причин и, прежде всего, с их географической отдаленностью от Западной Европы. Управляют двумя крупнейшими странами Центральной Азии бывшие первые секретари республиканских ЦК КПСС, что во многом определяет их отношение к таким западным ценностям как демократия, права человека, свобода средств массовой информации.
После того, как в ноябре 2002 г. на пражском саммите НАТО было заявлено, что для запада «Кавказ и Центральная Азия являются стратегически важными»12, политика и НАТО, и ЕС в постсоветском пространстве стала восприниматься Москвой, прежде всего, как попытка вмешательства в сферу российских национальных интересов.
Выбор вектора политики на Запад или на Россию для многих стран Центральной Азии во многом определяется внутриполитическими соображениями, отношением Запада к проблемам соблюдения прав человека, а иногда и просто спекулятивными попытками добиться материальных ресурсов от запада или России.
Казахстан был всегда уравновешенно активен как в отношениях с Россией, так и с Западом. Туркмения демонстративно отказывается сотрудничать как с СНГ, так и с Западом, фактически сохраняя членство только в организации Исламского экономического сотрудничества, куда входят кроме нее Иран, Пакистан, Турция и Афганистан.
При этом можно согласиться с оценкой ситуации, данной немецкой газетой «Ди Цайт», отметившей, что «в Средней Азии пока не стоит вопрос о кардинальном решении в пользу Востока или запада. Гражданское общество и демократические движения там еще очень слабо развиты. Но бояться Россия должна хаоса и неконтролируемого распада государств»13. К этому только стоит добавить, что бояться этого должна не только Россия, но Европа и Запад, поскольку дестабилизация региона неизбежно окажет влияние на ситуацию в Афганистане и Пакистане.
На самом деле, если беспристрастно проанализировать интересы России, Запада и Китая в Центральной Азии, то во многом они совпадают. Все они заинтересованы в стабильности региона. Для России его дестабилизация породила бы колоссальные по своему масштабу гуманитарные проблемы, поставила бы под угрозу безопасность проживающих там российских граждан, создала бы очаг напряженности на наших границах. И для Запада, и для России, и для Китая дестабилизация региона привела бы к росту исламистского экстремизма и терроризма, краху усилий по борьбе с «аль-Каидой» в Афганистане, дальнейшему росту производства и трафика наркотиков, потоку беженцев в сопредельные страны, что в первую очередь беспокоит Китай и Россию. И Россия, и Европа, и Китай, хотя и в разной степени, обеспокоены деятельностью исламистских организаций в регионе. Все проявляют интерес к участию в разработке нефтяных и газовых запасов Каспия, хотя здесь возможно как сотрудничество участников этого политического уравнения, так и конкуренция между ними.
Различия в подходе к региону отражают отношения между акторами на глобальном уровне. Россия и Китай с готовностью использовали обострение отношений, например, между США и Узбекистаном после андижанских событий для того, чтобы убрать американскую базу К-2, на развертывание которой президент России в 2001 г. дал свое согласие. Любые европейские или американские попытки оказать на страны Центральной Азии давление в вопросах соблюдения прав человека и создания гражданского общества воспринимается в Москве и Пекине сквозь призму собственных отношений с Западом в этой сфере, в основе которых лежит разное понимание этих принципов. В Центральной Пзии диалог по проблемам прав человека носит формальный и достаточно ритуальный характер. Представители ЕС хорошо знают границы, за которые им не стоит выходить, и на официальном уровне обсуждают только те вопросы, которые согласованы с руководством стран региона. тем не менее, в ЕС считают, что диалог, не слишком полезный с точки зрения прав человека, является важным как еще один канал для контактов с элитами этих стран.
Долгосрочное военное присутствие Запада в Центральной Азии неприемлемо для России, как с геополитической, так и политической точек зрения. Москва считает Центральную Азию сферой своего традиционного влияния, и если на волне солидарности с США, ставшими жертвой терроризма, Россия не стала возражать против размещения там американских и европейских войск, то терпеть их длительный срок Кремль не собирается. Однако уход американцев из Узбекистана показал, что теория «окружения России цепью враждебных баз» не имеет под собой серьезных оснований.
Что касается экономической конкуренции в регионе, то пока говорить о ней не приходится в силу незначительности иностранного присутствия в Центральной Азии. Многочисленные дискуссии о том, в каком направлении в будущем пойдет казахская нефть и туркменский газ, пока еще не обрели своей окончательной актуальности, хотя на сегодняшний день эти потоки все очевидней направлены в сторону Китая.
Интересы России и запада в Центральной Азии расходятся в вопросе о политическом будущем региона. В выборе между тоталитаризмом и демократией, где первый означает застойную стабильность, а вторая может открыть путь исламистам и наркобаронам, Россия выступает против цветных революций, а запад за демократизацию режимов, правящих в регионе. Различия в подходе основаны на том, что в России хорошо представляют себе ограниченность перспектив демократизации стран региона, а запад исходит из далеких от конкретной практики рассуждений о преимуществах демократии для развития государства. В конечном итоге Россия не возражала бы против превращения государств Центральной Азии в демократические страны, но с двумя важными оговорками. Во-первых, путь к демократии не должен пролегать через хаос и дестабилизацию, во-вторых, демократический режим не должен стать антироссийским.
Интерес Западной Европы к региону Центральной Азии до 11 сентября 2001 г. определялся заманчивыми прогнозами о несметных нефтяных богатствах в районе Каспия. Запад стремится активно заполнить тот политический и экономический вакуум, который образовался там после распада СССР и в условиях отсутствия там внятной политики Москвы. Наконец, существует традиционная для Запада озабоченность ситуацией с демократией и правами человека.
Ситуация начала меняться после того, как «аль-Каида» развязала войну с США. Военная операция в Афганистане под эгидой НАТО и ООН превратила Центральную Азию в тыловой театр ведения войны в Афганистане и привела к размещению военных объектов коалиции на территории Узбекистана, Киргизии и Таджикистана. Борьба с талибами в Афганистане привел к росту производства наркотиков и формированию транзитных путей их доставки через Центральную Азию и Россию в Европу. Создание широкого фронта борьбы с терроризмом заставило обратить более пристальное внимание на действия исламистских организаций. Значительную роль в формировании интереса ЕС к Центральной Азии сыграла и активизация деятельности Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) в рамках которой Россия и Китай начали устанавливать интеграционные связи с регионом и активно сотрудничать со странами Центральной Азии. При этом деятельность ШОС рассматривается Западом, в первую очередь, как стремление России и Китая создать в регионе своего рода противовес влиянию США и Европы.
В течение десяти лет после развала СССР государственное строительство в Центральной Азии фактически происходило без особого влияния и реального вмешательства, как со стороны России, так и Запада. Единственным исключением можно назвать Таджикистан, где в силу дислокации там российских войск Москва имела ограниченное влияние на развитие ситуации. С наступлением XXI в. ситуация начала, хотя и медленно, меняться. Россия стала стремиться восстановить свое влияние в регионе, утерянное в первые десять лет после развала СССР, используя такие интеграционные инструменты, как Евразийский экономический союз, ОДКБ и ШОС, а также разочарование некоторых стран региона в достаточно вялом сотрудничестве с западом.
Политика ЕС в отношении стран Центральной Азии затруднена географической отдаленностью региона, полным несоответствием их политики принципам защиты прав человека, принятым в Европе, своеобразием политической практики постсоветских руководителей.
Однако ЕС сохраняет интерес к развитию своей политики в регионе, что продиктовано как соображениями безопасности – терроризм, наркотики, Афганистан, нелегальная иммиграция, так и стремлением закрепить свое присутствие в регионе, где пересекаются интересы России, Китая и США.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что с момента распада Советского Союза политика ЕС в отношении Кыргызстана и остальных государств Центральной Азии менялась. В настоящее время к данным странам не применяются программы ЕПС, а действуют свои. Тем не менее, интерес Евросоюза остается неименным к региону в силу таких факторов как безопасность и экономические интересы.
Глава 2. Механизмы и рычаги в осуществлении политики ЕС в Кыргызстане
2.1 Политика ЕС в Кыргызстане в сфере экономики
Постсоветское пространство с начала 1990-х годов начало привлекать внимание международного сообщества, что было связано с распадом Советского Союза и образованием нового региона, которому еще только предстояло определиться со своими приоритетами. За прошедшие годы страны, относящиеся сегодня к Содружеству Независимых Государств, стали сферой интересов различных игроков международных отношений (как отдельных государств – региональных и нерегиональных – России, США, КНР, так и международных организаций – ЕС и др.).
Поэтому необходимо более подробно остановиться на рассмотрении осуществляемой ЕС политики в отношении постсоветского пространства. С начала 90-х годов ХХ века Европейский Союз, как один из ведущих мировых центров наряду с США, Японией и Китаем, осуществляет целенаправленные попытки включения в сферу своего влияния бывших советских республик. Значительные успехи на этом пути достигнуты в отношениях с восточноевропейскими странами, находящимися в непосредственной близости от ЕС. Регион Центральной и Восточной Европы (ЦВЕ) успешно реализует демократические и либеральные реформы, ориентированные на приравнивание к стандартам ЕС. Рынки большинства восточноевропейских государств находятся в прямой зависимости от общеевропейского рынка, транспортные артерии соединяют эти страны с ЕС, образуя единую общеевропейскую систему, демократические институты многих государств ЦВЕ удовлетворяют западным стандартам. В 2000-2010-е годы большинство данных стран смогло присоединиться к ЕС.
Не желая оставлять без внимания новые государства Центральной Азии, ЕС еще в первой половине 1990-х годов начал присматриваться к ним, но столкнулся с определенными трудностями, так как этот стратегически важный и неопределившийся в своей внешнеполитической ориентации регион был привлекательным не только для европейских структур.
Новым направлением деятельности ЕС с начала 1990-х годов стало осуществление общей внешней политики и политики безопасности (ОВПБ), развивающей опыт «европейского политического сотрудничества» и предусматривающей согласование и осуществление странами ЕС совместных внешнеполитических действий на основе единогласно принятых решений. Этот принцип был впервые зафиксирован в Маастрихтском договоре 1993 года. Он позволяет ЕС проводить более активную региональную политику за пределами Европы.
С этого же времени Евросоюз проводит политику распространения своего стратегического влияния на новые центральноазиатские государства. При отсутствии единой стратегии, часто происходит сталкивание интересов различных европейских организаций и структур в Центральной Азии.
Со второй половины 90-х годов ХХ века начала осуществляться новая региональная инициатива ЕС в отношении стран Центральной Азии, которая поставила своей целью оказание экономической и технической помощи государствам региона. Для проведения этой политики была разработана Специальная программа для стран Центральной Азии (сокращенно СПЕКА)14. Формально указанная программа реализовывалась под эгидой двух региональных экономических комиссий ООН - Европейской экономической комиссии (ЕЭК) и Экономической и социальной комиссии для Азии и Тихого океана (ЭСКАТО). Но фактически речь шла о распространении политического и экономического влияния ЕС на рассматриваемый регион.
СПЕКА представляла собой региональную инициативу европейских стран, заинтересованных в распространении геостратегического влияния Евросоюза на регион Центральной Азии. Здесь важно отметить, что до учреждения программы СПЕКА региональная политика ЕЭК в центрально-азиатских государствах была довольно активной: все пять государств региона стали членами ЕЭК в первой половине 1990-х годов, и ЕЭК осуществляла отдельные социально-экономические инициативы в ряде стран Центральной Азии еще до принятия программы СПЕКА15.
Рассмотрим организационно-структурные аспекты деятельности программы СПЕКА как важного инструмента политики ЕС в отношении региона Центральной Азии в 1990-е годы.
Так, в марте 1998 года главы Казахстана, Киргизии, Узбекистана и Таджикистана, а также исполнительные секретари ЕЭК и ЭСКАТО подписали Ташкентскую декларацию о создании СПЕКА. Туркменистан присоединился к программе в сентябре 1998 года.
СПЕКА была разработана по инициативе ЭСКАТО, ЕЭК и президента Казахстана Н. Назарбаева в 1997 году. Программа призвана обеспечить техническую помощь странам Центральной Азии. Все 5 государств Центральной Азии входят в состав обеих региональных комиссий ООН — ЕЭК и ЭСКАТО16.
Высшим органом управления программой является Региональный консультативный комитет (РКК), возглавляемый председателем, который избирается на 1 год членами Комитета из числа Национальных координаторов по принципу ротации. В РКК каждое государство-участник представлено национальным координатором на уровне премьер-министра. Столь высокий уровень координации Программы позволяет оперативно и на самом высоком уровне решать принципиальные вопросы в рамках СПЕКА и говорит о том, насколько серьезными являются цели ее организаторов, в том числе и руководителей центрально-азиатских стран. ЕЭК и ЭСКАТО представлены в Региональном консультативном комитете также на весьма высоком уровне: в состав РКК входят исполнительные секретари этих организаций, региональные советники ЕЭК и ЭСКАТО, резидент-координатор ООН в стране, председательствующей в РКК.
Таким образом, можно констатировать, что СПЕКА имеет четкую и сформированную структуру, которая при наличии достаточного финансирования и согласованной стратегии ее участников, способна эффективно функционировать.
Целью деятельности программы СПЕКА является выполнение конкретных проектов в социально-экономической сфере. В конце 1990-х годов было утверждено 5 приоритетных проектов в сфере транспорта, энергетики, охраны окружающей среды, содействия развитию малого и среднего предпринимательства. Именно эти сферы являлись жизненно важными для региона, они играли определяющую роль в социально-экономическом развитии центрально-азиатских государств. Каждая из пяти стран Центральной Азии взялась координировать один из этих приоритетных проектов. За транспортную инфраструктуру и упрощение процедур пересечения границ отвечает Казахстан; за рациональное и эффективное использование энергетических и водных ресурсов стран Центральной Азии - Кыргызстан; за международную экономическую конференцию по Таджикистану, совместную стратегию регионального развития и привлечения иностранных инвестиций - Таджикистан; за региональное сотрудничество в области разработки многовариантного подхода к определению маршрутов поставок на мировые рынки углеводородных соединений с помощью трубопроводов - Туркменистан; за реформирование промышленного потенциала региона с целью создания международных конкурентоспособных промышленных предприятий - Узбекистан.