Персональные данные как объект правовой охраны.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Итак, в действующей редакции Федерального закона от 27 июля 2006 г. N 152-ФЗ «О персональных данных» (ст. 3) под персональными данными понимается любая информация, относящаяся к прямо или косвенно определенному или определяемому физическому лицу (субъекту персональных данных). Такое определение персональных данных появилось только благодаря изменениям, внесенным в названный Закон 25 июля 2011 г. Первоначально под персональными данными понималась любая информация, относящаяся к определенному или определяемому на основании такой информации физическому лицу (субъекту персональных данных), в том числе его фамилия, имя, отчество, год, месяц, дата и место рождения, адрес, семейное, социальное, имущественное положение, образование, профессия, доходы, другая информация.
Из определения ...

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ 3
ГЛАВА 1. ПОНЯТИЕ И ОХРАНА ПЕРСОНАЛЬНЫХ ДАННЫХ 5
1.1. Понятие и правовой режим персональных данных 5
1.2. Правовое регулирование охраны персональных данных 16
ГЛАВА 2. ОБРАБОТКА И ПЕРЕДАЧА ПЕРСОНАЛЬНЫХ ДАННЫХ 22
2.1. Законодательное регулирование обработки и передачи персональных данных 22
2.2. Актуальные практические вопросы обработки и передачи персональных данных 42
ГЛАВА 3. ПРОБЛЕМЫ И ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ОХРАНЫ ПЕРСОНАЛЬНЫХ ДАННЫХ 54
3.1. Проблемы правового регулирования охраны персональных данных 54
3.2. Перспективы правового регулирования охраны персональных данных 69
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 81
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ НОРМАТИВНО-ПРАВОВЫХ АКТОВ, МАТЕРИАЛОВ СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ И СПЕЦИАЛЬНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ 85

ВВЕДЕНИЕ
Институт персональных данных является относительно новым в отечественной правовой системе. Впервые в общих чертах правовой режим персональных данных был закреплен в ныне утратившем силу ФЗ N 24-ФЗ «Об информации, информатизации и защите информации». Согласно ст. 11 этого Федерального закона персональные данные относятся к категории конфиденциальной информации. Был установлен запрет на сбор, хранение, использование и распространение информации о частной жизни, а равно информации, нарушающей личную тайну, семейную тайну, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений физического лица без его согласия, кроме как на основании судебного решения.
Тема защиты персональных данных граждан очень актуальна. Недавно в Госдуму поступил проект Закона N 416052-6 «О внесении изменений в Федеральный закон «О персональных данных» и статью 28.3 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях», направленный на борьбу с незаконным использованием персональных данных. В декабре 2005 г. Российская Федерация ратифицировала Конвенцию Совета Европы о защите физических лиц при автоматизированной обработке персональных данных, взяв на себя тем самым обязательства привести национальное законодательство в соответствие с этой Конвенцией. И хотя нормы названного Закона существенно не отличаются от норм Конвенции, подзаконными актами устанавливаются требования, которые нехарактерны для законодательства и практики других стран, подписавших Конвенцию.
Объектом данной работы является институт охраны персональных данных. Данный институт включает в себя различные аспекты - социальные, экономические, культурные, правовые.
Предметом работы являются нормативные правовые акты, регламентирующие охрану персональных данных, а также научная и учебная юридическая литература по теме исследования.
Целью работы ставится исследование персональных данных как объекта правовой охраны.
Задачами работы является:
• Исследовать понятие и правовой режим персональных данных;
• Рассмотреть правовое регулирование охраны персональных данных;
• Изучить порядок обработки и передачи персональных данных;
• Исследовать законодательное регулирование обработки и передачи персональных данных;
• Проанализировать актуальные практические вопросы обработки и передачи персональных данных;
• Выявить проблемы правового регулирования охраны персональных данных;
• Определить перспективы правового регулирования охраны персональных данных.
Данная тема привлекает внимание таких исследователей как: Анисимов Л.Н., Гусов К.Н., Толкунова В.Н., Демидов Н.В., Егоров В.И., Харитонова Ю.В. Орловский Ю.П., Коссов И.А., Костян И.А., Михайлов И., Петров А.Я., Тихомиров М.Ю., Щур Д.Л., Щур-Труханович Л.В. и многих других.
Нормативно-правовой основой данной работы являются следующие нормативно-правовые акты: Конституция РФ, Трудовой кодекс РФ, Гражданский кодекс РФ и другие нормативно-правовые акты.
В работе применяются общие и частные методы исследования, в том числе описательный, историко-юридический, системно-правовой, формально-юридический, метод сравнительного анализа.
Работа состоит из введения, трех глав, заключения и библиографического списка.
 

При этом судебная практика показывает наличие неодинаковых подходов в решении дел, связанных с представлением персональных данных. Приведем конкретное дело, рассмотренное Арбитражным судом г. Москвы, а затем Девятым арбитражным апелляционным судом и Федеральным арбитражным судом Московского округа.ООО «Новый капитал», ООО «Инвестиционная инициатива», ООО «Вега», являясь акционерами ОСАО «Ингосстрах» (далее также - общество), владеющими 38,459% обыкновенных акций общества, обратились к нему с требованием о предоставлении документов, предусмотренных п. 1 ст. 89 Федерального закона от 26 декабря 1995 г. N 208-ФЗ «Об акционерных обществах», в том числе копии действующего трудового договора (контракта), заключенного с генеральным директором общества. Однако указанная копия договора акционерампредставлена не была.Посчитав, что в связи с этим ОСАО «Ингосстрах» нарушило их права на получение информации на рынке ценных бумаг, акционеры обратились в Федеральную службу по финансовым рынкам (ФСФР) с заявлением о привлечении общества к административной ответственности. ФСФР установила в действиях ОСАО «Ингосстрах» наличие признаков состава административного правонарушения, ответственность за совершение которого предусмотрена ч. 1 ст. 15.19 КоАП РФ.В соответствии со ст. 89, 91 Федерального закона «Об акционерных обществах» общество обязано обеспечить акционерам доступ к иным документам (помимо перечисленных в п. 1 ст. 89 данного Закона), предусмотренным Федеральным законом «Об акционерных обществах», уставом общества, внутренними документами общества, решениями годового собрания акционеров, совета директоров (наблюдательного совета) общества, органов управления общества, а также документам, предусмотренным правовыми актами Российской Федерации.Однако суд признал незаконным оспариваемое постановление ФСФР о привлечении ОСАО «Ингосстрах» к административной ответственности, указав, что административный орган не учел, что в соответствии со ст. 3 Федерального закона «О персональных данных» трудовой договор является документом, содержащим персональные данные работника.Суд посчитал, что специальным законом в части предоставления персональных данных работника являются нормы не Федерального закона «Об акционерных обществах», а трудового законодательства. Согласно ст. 86, 87 Трудового кодекса РФ работодатель (общество) обязан обеспечить защиту персональных данных работника. Кроме того, ст. 88 ТК РФ установлен запрет на передачу персональных данных работника третьей стороне. Таким образом, суд пришел к выводу о том, что нормами специального законодательства, регулирующего правоотношения по предоставлению персональных данных работника, установлен запрет на передачу указанных данных третьим лицам.Вместе с тем данное решение вызывает вопрос: насколько правильно законодатель обеспечил баланс интересов в защите персональных данных? С одной стороны, сведения о заработной плате, действительно, являются персональными данными и должны защищаться наравне с другими персональными данными. Но, с другой стороны, речь идет об акционерах, из чьих средств и выплачивается заработная плата генеральному директору ОСАО «Ингосстрах», размер которой отражается на их доходах. В практике нередки случаи, когда оплата труда топ-менеджеров компаний сводит к нулю доходы, получаемые акционерами. Именно поэтому для акционеров копия трудового контракта с генеральным директором - информация, имеющая принципиальное значение. Ее отсутствие нарушает права акционеров, делает невозможным оценить адекватность и соразмерность установленных доходов генерального директора.Показательно, что данное дело имело продолжение и было рассмотрено Президиумом ВАС РФ, который не согласился с ранее вынесенными решениями по следующим основаниям.Суд первой инстанции, удовлетворяя заявленное требование, исходил из того, что общества-акционеры не представили доказательств того, что копия трудового договора (контракта) необходима им для защиты своих прав и законных интересов. Суды апелляционной и кассационной инстанций согласились с этой правовой позицией суда первой инстанции. Однако, по мнению Президиума, суды не учли следующего. Согласно п. 1 ст. 91 Федерального закона «Об акционерных обществах» акционерное общество обязано обеспечить акционерам доступ к документам, предусмотренным п. 1 ст. 89 данного Закона, и предоставить акционеру по его требованию копии этих документов. Непредоставление ОСАО «Ингосстрах» по запросу обществ-акционеров трудового договора с директором общества, в котором могли содержаться в том числе положения о несоразмерной заработной плате данного лица, существенно нарушает интересы обществ-акционеров и образует состав административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 15.19 КоАП РФ.При названных обстоятельствах оспариваемые судебные акты согласно п. 1 ч. 1 ст. 304 АПК РФ подлежат отмене как нарушающие единообразие в толковании и применении арбитражными судами норм права.Защита сведений о зарплате топ-менеджеров со ссылкой на Федеральный закон «О персональных данных» - не редкость, когда на практике возникают проблемы с применением данного Закона. В связи с этим принципиально важным является указание Президиума ВАС РФ на то, что вступившие в законную силу судебные акты арбитражных судов по делам со схожими фактическими обстоятельствами, принятые на основании норм права в истолковании, расходящемся с содержащимся в указанном Постановлении толкованием, могут быть пересмотрены на основании п. 5 ч. 3 ст. 311 АПК РФ, если для этого нет других препятствий.Тем самым есть основание рассчитывать, что практика рассмотрения аналогичных дел станет единообразной, обеспечивающей баланс интересов субъектов персональных данных и общества.Проблем в правоприменении законодательства о персональных данных в разных сферах немало. Еще одна из них связана с использованием персональных данных в государственном секторе. Долгое время остро стоял вопрос о праве получать определенные группы персональных данных судебными приставами-исполнителями, поскольку такое право должно быть прямо предусмотрено в соответствующем законодательном акте. Однако Федеральным законом от 27 июля 2010 г. N 213-ФЗ были внесены изменения в Федеральный закон от 21 июля 1997 г. N 118-ФЗ «О судебных приставах», в соответствии с которыми судебный пристав-исполнитель имеет право, в частности, получать при совершении исполнительных действий необходимую информацию, в том числе персональные данные, объяснения и справки.Указанное право в определенной (банковской) сфере было признано за судебными приставами-исполнителями еще Постановлением Конституционного Суда РФ от 14 мая 2003 г. N 8-П в той мере, в какой предусматривается право судебного пристава-исполнителя в связи с исполнением постановления суда запрашивать и получать в банках, иных кредитных организациях необходимые сведения о вкладах физических лиц в том размере, который требуется для исполнения исполнительного документа, и в пределах, определяемых постановлением суда.Однако доля неопределенности все же остается, поскольку не всегда очевидны пределы, в рамках которых может быть реализовано право судебных приставов-исполнителей, включая круг субъектов, в отношении которых указанные действия могут осуществляться.Приведем пример из судебной практики. В рамках исполнительного производства о взыскании в пользу налогового органа денежных средств судебный пристав-исполнитель направил ОАО (оператору связи) запросы о предоставлении информации о наличии мобильного телефонного номера, зарегистрированного за должником. ОАО отказалось их исполнить в силу положений законодательства о связи и о персональных данных, указав, что эти запросы не относятся к случаю, когда такие данные могут обрабатываться, в том числе передаваться третьим лицам без согласия субъекта этих данных; пристав не относится к числу уполномоченных государственных органов, которым операторы связи обязаны предоставлять такие сведения об абонентах-гражданах.Пристав вынес постановление о привлечении ОАО к ответственности по ч. 3 ст. 17.14 КоАП РФ. В свою очередь, ОАО обратилось с заявлением о признании постановления незаконным. Интерес представляют позиции судов по данному вопросу. Решением суда первой инстанции требование было удовлетворено. Апелляционный суд решение отменил, в удовлетворении требования отказал. Федеральный арбитражный суд округа оставил постановление апелляционной инстанции без изменения.При этом законы о судебных приставах и об исполнительном производстве (в редакциях, действовавших в период спорных отношений) не предоставляли приставам права получать персональные данные, в том числе сведения о номере телефона абонента без его согласия, а также не предусматривали полномочий пристава по обработке персональных данных.Президиум ВАС РФ отменил постановления апелляционной и кассационной инстанций, оставив в силе решение суда первой инстанции.Вместе с тем приведенное решение отчетливо показывает, что имеет место дисбаланс интересов личности и общества. Законодатель учел это и ввел норму, согласно которой информация, в том числе персональные данные, в объеме, необходимом для исполнения судебным приставом служебных обязанностей в соответствии с законодательством Российской Федерации об исполнительном производстве, предоставляется по требованию судебного пристава в виде справок, документов и их копий безвозмездно и в установленный им срок.Представляется, что аналогичные корректировки необходимы и в других законодательных актах.Проблемы с получением персональных данных возникают довольно часто, в том числе и у государственных органов исполнительной власти. Работодатель обязан отказать в предоставлении персональных данных, если лицо, обратившееся с запросом, не уполномочено федеральным законом на получение такой информации или же отсутствует письменное согласие работника на предоставление сведений о нем лицу, обратившемуся с запросом.Законодательно определенный перечень лиц и органов, которым могут передаваться персональные данные без согласия работника, не вполне соответствует закрепленным за соответствующим органом функциям. Так, учреждения службы занятости населения не наделены правом получения персональных данных работника без его согласия.В ряде случаев возникают проблемы, связанные со степенью раскрытия персональных данных. В этом отношении имеет значение для российской практики Постановление ЕСПЧ от 6 октября 2009 г. по делу «С.С. против Испании» (жалоба N 1425/06).Суть дела сводилась к тому, что заявитель, имеющий ВИЧ-положительный статус, в 2002 г. был признан постоянно и полностью нетрудоспособным и требовал соответствующей компенсации, предусмотренной договором страхования жизни, заключенным в 2000 г. Когда страховая компания отказала в выплате, заявитель возбудил против нее гражданское разбирательство. Полные медицинские документы заявителя были приобщены к материалам дела. Считая это нарушением своего права на уважение личной жизни, заявитель потребовал, чтобы его персональные данные были удалены из документов дела, включая решения вместе со ссылками на ВИЧ-заболевание, и чтобы дело рассматривалось в закрытом заседании. Суд отклонил требования заявителя, последующие его жалобы были оставлены без удовлетворения.Европейский суд по правам человека отметил, что оспариваемая мера (приобщение к материалам дела медицинских документов) составляла вмешательство публичного органа в осуществление права заявителя на уважение его личной жизни. Вместе с тем это вмешательство было предусмотрено законом и его цель заключалась в обеспечении доступа другой стороны к медицинским документам, которые являлись предметом разбирательства. Суду также был необходим доступ к информации для рассмотрения дела и его разрешения по существу. Таким образом, цель оспариваемой меры заключалась в защите прав и свобод других лиц и обеспечении беспрепятственного осуществления правосудия.Свою задачу ЕСПЧ определил как установление того, имелись ли достаточные основания, оправдывающие раскрытие в решении национального суда полного имени заявителя и факта его заражения ВИЧ-инфекцией. Суд ограничил раскрытие личности заявителя в соответствии с законом по основаниям публичной политики и защиты прав и свобод. Имелась также правовая возможность ограничить доступ к решениям и определениям суда при наличии опасности вмешательства в право на уважение личной жизни или гарантии анонимности. Должностное лицо, ответственное за это, могло в таком случае принять решение о том, в каком объеме следует ограничить доступ к делу с учетом законного интереса лица, запрашивающего доступ. Заявитель просил об удалении его имени из материалов дела в связи с упоминанием состояния его здоровья. Достаточно было заменить его имя инициалами в общедоступных документах и решении, что позволило бы избежать впоследствии проблемы доступа сторон, имеющих интерес к материалам дела и тексту решения. С учетом конкретных обстоятельств настоящего дела и необходимости особой защиты конфиденциальности информации относительно заражения ВИЧ-инфекцией, раскрытие которой способно оказать отрицательное влияние на личную и семейную жизнь заинтересованных лиц и их социальную и профессиональную ситуацию, указание в решении полного имени заявителя в связи с состоянием его здоровья не было оправдано какой-либо неотложной необходимостью.Еще одна проблема, связанная с персональными данными, - проблема доступа самого субъекта персональных данных к информации, имеющей для него существенное значение. Судебная практика в этом отношении противоречива, в связи с чем целесообразно обратиться к практике ЕСПЧ на примере Постановления от 15 октября 2009 г. по делу «Цурлакис против Греции» (жалоба N 50796/07).Заявитель пытался получить копию заключения общества благополучия детей, имеющегося в материалах дела в апелляционном суде, на основании которого было вынесено судебное решение, затрагивающее права заявителя. Однако ему было отказано. ЕСПЧ отметил, что невозможность ознакомления заявителя с заключением общества благополучия детей после вынесения решения апелляционным судом затрагивала осуществление его права на доступ к информации, касавшейся права на уважение личной и семейной жизни. Информация, содержавшаяся в заключении, имела отношение к заявителю и его связи с сыном. Фактический отказ властей в разрешении на раскрытие содержания заключения после окончания разбирательства в апелляционном суде без указания причин составлял нарушение их позитивного обязательства по обеспечению эффективного соблюдения права заявителя на уважение его личной и семейной жизни.