Вход

Религия как инструмент политики

Рекомендуемая категория для самостоятельной подготовки:
Реферат*
Код 200223
Дата создания 31 мая 2017
Страниц 31
Мы сможем обработать ваш заказ (!) 28 марта в 13:00 [мск]
Файлы будут доступны для скачивания только после обработки заказа.
730руб.
КУПИТЬ

Описание

Обратиться к теме «Религия как инструмент политики» меня побудило несколько причин.
Во-первых, полное отсутствие каких-либо знаний, представлений о религиозном мировоззрении. Воспитываясь в атеистической семье, атеистическом окружении я был далек от религии, хотя отрицательного отношения к православию не было.
Вместе с тем, будучи человеком читающим наткнулся на статью уважаемых ученых Д. Фурмана и К.Каариайнена*, которые используют статистику всероссийских опросов в 1991, 1993, 1996, 1999 и 2002 годах, приходят к выводу, что в современном российском сознании происходит радикальное изменение отношения к религии.
...

Содержание

Обратиться к теме «Религия как инструмент политики» меня побудило несколько причин.
Во-первых, полное отсутствие каких-либо знаний, представлений о религиозном мировоззрении. Воспитываясь в атеистической семье, атеистическом окружении я был далек от религии, хотя отрицательного отношения к православию не было.
Вместе с тем, будучи человеком читающим наткнулся на статью уважаемых ученых Д. Фурмана и К.Каариайнена*, которые используют статистику всероссийских опросов в 1991, 1993, 1996, 1999 и 2002 годах, приходят к выводу, что в современном российском сознании происходит радикальное изменение отношения к религии.

Введение

Обратиться к теме «Религия как инструмент политики» меня побудило несколько причин.
Во-первых, полное отсутствие каких-либо знаний, представлений о религиозном мировоззрении. Воспитываясь в атеистической семье, атеистическом окружении я был далек от религии, хотя отрицательного отношения к православию не было.
Вместе с тем, будучи человеком читающим наткнулся на статью уважаемых ученых Д. Фурмана и К.Каариайнена*, которые используют статистику всероссийских опросов в 1991, 1993, 1996, 1999 и 2002 годах, приходят к выводу, что в современном российском сознании происходит радикальное изменение отношения к религии.

Фрагмент работы для ознакомления

С петровской эпохи в России начался процесс десакрализации должности царя как наместника Христа. Естественно, православная мифология власти (как и сама православная церковь) не смогли служить идеологической опорой реформаторской политике Петра. Среди противников реформ черному и белому духовенству принадлежала одна из ведущих ролей. В делах Преображенского приказа процессы духовных лиц составляли около 20 %. Они обвинялись в поношении царя, его мероприятий, в разбрасывании подложных писем, распространении порочащих царя слухов и т.п. [Голиков. 1957, с. 128-164]. Петр же, памятуя о папских притязаниях патриарха Никона и о финансовом могуществе Церкви, стремился к ее нейтрализации.
Начал же император с моральной дискредитации церковной иерархии. Запретив иерархам в 1700 г. после смерти патриарха Адриана провести очередной Собор по избранию нового патриарха, он одновременно организовал альтернативную акцию – "всешутейший, всепьянейший и сумасброднейший собор", состоявший из ближних к царю лиц и пародировавший церковную иерархию. Тем самым была начата государственная кампания по искоренению клерикализма.
Антиклерикальная кампания идейно подготовила и административную ликвидацию старой церковной иерархии во главе с патриархом. С 1700 г. после смерти патриарха Адриана на его месте находился только местолюбитель и администратор патриаршего престола Стефан Яворский (кстати, тоже замешанный в деле царевича Алексея)
С 1720 г. с целью ликвидации патриаршества велось обсуждение "Духовного регламента" и шел сбор подписей правящих архиереев и иных духовных лиц, которые должны были его подписать наравне с сенаторами. Удалось собрать 87 подписей, в том числе всех правящих иерархов, кроме сибирского владыки [Русское, 1989, с. 245].
25 января 1721 г. "Духовный регламент" получил силу закона. Патриаршество было ликвидировано и учреждался высший коллегиальный орган – Духовная коллегия, позже – Святейший правительствующий синод. Для обеспечения надзора со стороны государства за деятельностью Синода вводилась должность обер-прокурора Синода. Высшая власть над Синодом принадлежала самодержцу – его председателю и "крайнему судии".
Активное участие в разработке церковной реформы Петра принимал архиепископ Псковский Феофан Прокопович. Это один из примеров личного влияния духовного лица на государственные дела, основанного на близости взглядов Петра и Феофана.
Феофан Прокопович вел светский открытый образ жизни. Ему доставляло наслаждение под покровительством Петра издеваться над бытовым и церковным мракобесием. В 1716 г. Феофан пишет своему другу: "Может быть ты слышал, что меня вызывают для епископства. Эта почесть меня также привлекает и прельщает, как если бы меня приговорили бросить на съедение диким зверям. Дело в том, что лучшими силами своей души я ненавижу митры, саккосы, жезлы, свещники, кадильницы и т.п. утехи. Прибавь к тому же весьма жирных и огромных рыб. Если я люблю эти предметы, если ищу их, пусть Бог покарает меня чем-нибудь еще худшим" [Каратшев, т. 2, с. 339].
Его своеобразная религиозная "ориентация" видна и в одном из доносов на него, относящимся к послепетровскому времени: " (…) 5. О святых мощах чудотворения, которые де в России ни были, вси де ложни, и верить им не надлежит, а которые де чудеса в книгах напечатаны, все ти неправедны суть (…) 14. Поклоны, умерщвление плоти или желез на плоти ношение ни к чему де негодная вещь и дурная, и никакой пользы, но вред телу и души творящая (…) 40. Мясо де есть во вся среды и пятниц, и в посты не грех (…) и сам есть, и всем домовни всегда есть велит же, и ядят явно" [Дело… 1882, с. 5-7].
Именно Феофан предпринимает попытку теоретически обосновать новую триаду "Бог – государство – самодержец". По существу это – эклектика из Священного писания и теории "Общественного договора", ставившая целью легитимизацию власти самодержца не только посредством божественного, но и естественного права. Меняет он и обоснование цели государственной власти: с достижения царства небесного и вечного спасения на то, что "всякая власть верховная едину своего установления вину конечную имеет – всенародную пользу" [Карташев, т. 2, с. 341].
Ясно очерчена и другая мысль о тождественности воли народной воле Божьей: "… что народная воля (…) бывает не без собственного смотрения Божия, но Божиим мановением движима действует" [там же, с. 342].
Совершенно революционна мысль Феофана о том, "(…), что народ правительской воли своей совлекся перед ним (самодержцем) и всю власть над собою отдал ему" [Карташев, т. 2, с 342]. Фактически тем самым признается, что народ является носителем суверенитета. Государь может действовать по принципу "только бы народу не вредно и воле Божией не противно" [там же], т.е. самостоятельно, как вождь, но в рамках суверенитета нации. Таким образом, при Петре источники власти и мотивация ее деятельности вновь "вернулись на землю".
Никто из духовных лиц Православной церкви впоследствии не делал таких радикальных выводов, которые по своей сути шли вразрез с догмами христианства. Появился новый авторитет – «воля народа».
Прокопович выдвинул еще один постулат – о "долге", "обязанности" монарха и концепцию образцовой службы царя на троне. Это подвело базу под идею патернализма, воплощаемую в образе монарха – отца отечества и народа.
Феофан Прокопович был идеологом реформированной религии, близкой к протестантизму. Его понимание христианства, будучи антиподом римско-византийскому пониманию христианства, возвращало власть на землю.
Вне сомнения, Феофан Прокопович не пытался подорвать самодержавную власть Петра. Он искал новые аргументы в ее защиту и не мог уже найти их только в догматах божественного права. Постановка вопроса о пользе народу и следовании воле народа влекла за собой сразу ряд вопросов: как выражается воля народа, кто судит, что монарх действует в пользу народа; что делать в ситуации, когда монарх действует не в пользу народа? Ответов на такие вопросы Феофан Прокопович не давал. А конечные выводы о том, что "не может народ судити дела государя своего", не соответствовали его же понятиям о воле народа. Пытаясь обосновать самодержавие земным аргументом "воля народа", Феофан, по существу, подрывал монархию, основанную на божественном праве. Ведь самодержавная власть может иметь только один источник легитимизации – Небо. Самодержавная власть, нуждающаяся в земной легитимизации, перестает, по определению быть таковой.
Сейчас довольно распространено мнение, будто церковная реформа Петра привела к деформации отношений между Церковью и самодержцем, ущемлению ее суверенных прав. Но ведь результатом реформы явилось именно признание де-юре внешней формы традиционной для христианства властной модели, в соответствии с которой Римский кесарь выступал одновременно и как монарх и как первосвященник (вселенский Халкидонский собор 451 года провозгласил многолетие "царю-первосвященнику, учителю веры"). Как в Восточно-Римской империи, таки и на Руси патриархи играли роль заместителей царей по духовным делам. Любые попытки церковных иерархов взять под свой контроль исполнение подлинно первосвященнических функций пресекались царями, и потому реформа Петра лишь юридически закрепила то состояние, в котором де-факто пребывала допетровская Русь. Однако внутренние формы старой теократической модели были наполнены новым, секулярным по духу содержанием. Петр практически скопировал европейскую модель власти абсолютного монарха, в основу которой были положены идеи естественного права. Если христианский василевс имел целью служение царству Божию, то высшей целью служения абсолютного монарха в рамках естественного права становилось земное царство, в котором Церковь подчинена сугубо земной инстанции – государству.
Инкорпорирование понятия государства в традиционную христианскую конструкцию власти было вызвано тем, что в условиях Нового времени христианская мифология власти уже не справлялась с возложенными на нее задачами. Однако насильственная инкорпорация инородного по своей природе элемента – государства – в традиционную христианскую систему легитимизации власти всегда и всюду, рано или поздно приводила к одному результату: крушению абсолютных монархий, основанных на божественном праве.
Таким образом, на ход исторического развития России оказал решающее влияние религиозный догмат о верховном правителе – наследнике Иисуса Христа, в должности которого объединены функции светского и жреческого Мессии. В России идея тотальной наместнической власти, в конечном счете, исчерпала себя. С XVIII века в России начинается необратимый процесс секуляризации4 христианской модели наместнической власти, который завершился только в начале ХХ века с крушением власти последнего российского императора Николая II, считавшего себя "орудием Всевышнего, посредством которого Всевышней управляет Российской Империею" [Витте, 1960, с. 331].
Государственно-церковные отношения в СССР.
Становление Советского государства основывалось на марскистском понимании свободы совести и теоретическом положении о сломе старой буржуазной государственной машины, что предполагало ликвидацию политических связей государства и церкви. В свое время К. Маркс считал, что Парижская Коммуна совершенно правильно провозгласила отделение церкви от государства, экспортировала собственность церквей, изгнала церковников из местных органов власти, отменила судебную присягу на Библии, изъяла у церкви ведение актов гражданского состояния. Мероприятия Парижской Коммуны Марк характеризовал как прообраз политики будущего государства диктатуры пролетариата по отношению к церкви. Ф. Энгельс также в "Критике Эрфуртской программы Германской социал-демократической партии" отмечал необходимость полного отделения церкви от государства, что означало, по его мнению, что государство должно относиться ко всем религиозным организациям как к частным объединениям: они лишаются всякой государственной поддержки, а также какого-либо влияния на школы. В.И. Ленин разделял эти взгляды и полагал, что "государству не должно быть дела до религии, религиозные общества не должны быть связаны с государственной властью". Эти теоретические положения стали основой политики Советского государства и получили закрепление в ряде его первых актов, в том числе в Декрете "Об отделении церкви от государства и школы от церкви" от 23 января 1918 г. В дальнейшем данный принцип нашел закрепление в советских конституциях.
Декрет от 23 января 1918 г. лишил церковь экономической базы, установив, что все церковные и религиозные общества не имеют права владеть собственностью. Имущество этих организаций объявлялось народным достоянием и переходило в государственную собственность. Местные и центральные органы государственной власти могли предоставлять религиозным обществам здания и предметы, предназначенные для богослужения, лишь в пользование. Советская власть лишила религиозные объединения и общества прав юридических лиц. В области политических отношений декрет предусматривал, что все действия государственных и иных публично-общественных правовых установлений не должны сопровождаться какими-либо религиозными обрядами и церемониями. Отменялись религиозные клятвы, или присяги.
В сфере юридической у церкви было изъято право регистрировать акты гражданского состояния. Она также лишалась государственного финансирования. Декрет закреплял отделение школы от церкви, т.е. граждане могли обучать своих детей религии и обучаться сами только в частном порядке. Таким образом, церкви не отводилось никакого места в государственно-правовых отношениях. Свобода же совести трактовалась не только как свобода вероисповедания, но и как свобода атеизма. Важно подчеркнуть, что провозглашенный светский характер Советского государства превратился по существу в воинствующий атеизм. В годы советской власти Русской православной Церкви и другим конфессиям пришлось пережить настоящий геноцид: храмы и другие здания, предназначенные для богослужения, разрушались, иконы и религиозная литература сжигались или вывозились за рубеж, уничтожались высшие религиозные иерархи и даже рядовые верующие. Особым гонениям подверглось православие, очевидно, как государственная в прошлом религия. По материалам Комитета государственной безопасности, Центрального партийного архива и Государственного исторического архива СССР, только за десятилетие с 1930 по 1940 гг. была уничтожена треть всех российских церквей. С их куполов смывали позолоту, отбирали ценности, накопленные веками. В печати приводились сведения о том. что только с куполов храма Христа Спасителя было "намыто" 422 кг золота.
Теперь стало широко известно секретное письмо Ленина Молотову для членов Политбюро ЦК РКП (б) от 19 марта 1922 г., где с потрясающим цинизмом вождь мирового пролетариата предлагал воспользоваться страшным бедствием страны – голодом 1921-22 гг5. для грабежа церквей и расправы со священнослужителями. "Для нас именно данный момент представляет из себя не только исключительно благоприятный, но и вообще единственный момент, когда мы можем 99-ю из 100 шансов на полный успех разбить неприятеля (церковь) наголову и обеспечить за собой необходимые для нас позиции на много десятилетий".6 При этом церковные ценности предлагалось использовать для государственной работы и укрепления международного положения партии и государства. Одновременно рекомендовалось расстреливать как можно "большее число представителей духовенства и реакционной буржуазии". "Надо, - писал Ленин, - именно теперь проучить эту публику так, чтобы на несколько десятков лет ни о каком сопротивлении они не смели и думать".
Письмо Ленина послужило основой плана уничтожения церкви, на которую большевики неизменно смотрели, по образному выражению одной из газет, "сквозь прорезь прицела". План уничтожения церкви, предложил Политбюро 30 марта 1922 г. Троцкий, который с присущим ему иезуитством, помимо прямого преследования и насилия по отношению к церкви, разработал мероприятия по разложению церкви с помощью различных обновленческих течений внутри нее. Все последующие годы ознаменовались безрассудными арестами, расправами и расстрелами священнослужителей.
Нельзя, однако думать, что подобная политика советской власти не встречала никакого сопротивления. Вызывает восхищение гражданское мужество патриарха Тихона, который в первую годовщину Октября обратился с изобличительным письмом в СНК. "Вы разделили весь народ, - писал он, - на враждующие между собой станы и ввергли его в небывалое по жестокости братоубийство. Любовь Христа вы открыто заменили ненавистью и вместо мира искусственно разожгли классовую вражду… Вы обещали свободу… Во всяком потворничестве низменным страстям толпы, в беззаконности убийств, грабежей заключается дарованная вами свобода".
Конфискацию культурных церковных предметов глава РПЦ Тихон 28 февраля 1922 г. назвал святотатством. За что и был арестован, но вскоре, под давлением общественности был выпущен на свободу. Незадолго до освобождения Тихон был вынужден подписать признание вины.
Тем не менее, патриарх пытался защитить остатки автономии церкви. Он продолжал спор с "троянским конем" режима в русском православии – обновленческим движением. В апреле 1924 г. он объявил все церковные таинства, совершаемые "обновленческим" движением (за исключением крещения) недействительными.
Режим постоянно усиливал давление на церковь. То, что большинство верующих не принимало "обновленцев", заставило большевиков постепенно прекратить поддержку обновленцев и попытаться сделать саму церковь марионеткой режима. Эта цель была вполне достигнута, когда митрополит Сергий, практически руководивший церковью после смерти патриарха Тихона в 1925 г., был вынужден выступить с заявлением в лояльности церкви к советской власти. "Введение советского режима казалось некоторым совершенно случайным и поэтому устойчивость его непонятной. Люди забыли, что для христианства не бывает случайностей, что все, что происходит с нами производит рука Бога, которая ведет каждый народ по собственному пути к предназначенной ему цели" (июнь 1927 г.). Несмотря не эту капитуляцию руководителей церкви партия продолжала кампанию против православия.
Справедливости ради надо отметить, что в период Великой отечественной войны 1941-1945 гг. с учетом большой патриотической деятельности православной церкви произошла нормализация отношений между нею и государством. В частности, особым правительственным актом в 1944 г. религиозным организациям было предоставлено право разрешения государственных органов строить, арендовать или покупать необходимые для их нужд помещения, приобретать транспортные средства, открывать специальные духовные школы, готовить кадры священнослужителей, создавать мастерские для изготовления предметов культа, издавать религиозную литературу. Отношения государства постепенно нормализовалось и со всеми другими крупными конфессиями – мусульманской, буддистской, иудейской, римско-католической и др.
После войны режим снова стал использовать церковь в своих пропагандистских кампаниях, в его так называемой борьбе за мир во всем мире. На международных конференциях представителей Московской Патриархии всегда подчеркивали, что верующих в Советском союзе не преследуют. Таким образом церковь была низведена до роли рупора режима.
Государственно-церковные отношения в современной России.
Одной из особенностей постсоветского российского государства является всеобщее положительное отношение к православию. В 2002 г. 52 % опрошенных относились к православию "очень хорошо" и 44 % "хорошо". Положительное отношение к православию высказывает и большинство "колеблющихся" и "неверующих" и еще сохранившихся атеистов (19 % относится к православию "очень хорошо", 66 % "хорошо" и лишь 5 % "плохо" и "очень плохо").
Отношение к религии и отношение к политике неразрывной связано друг с другом, как в головах, так и в сердцах индивидов, так и общества в целом. Политическая и социальная революция 1989 – 1991 гг. была и революцией в отношении к религии: теперешняя стабилизация в религиозной сфере связана и со стабилизацией в политике, ясно видимой в громадных и стабильных рейтингах президента.
Связь этих 2-х стабилизаций очевидная. Общество, оказавшееся на рубеже 1980-х и 1990-х годов в ситуации значительно большей свободы, чем оно было психологически способно "переварить" после переворота 1991 г. быстро устремилось к стабильности, определенности, порядку. Это единое стремление проявляется и в религиозной и в политической сферах.
В религиозной сфере полностью утратившее прежнюю идеологию, но привыкшее к идейному единству и определенности общество устремляется к "православному консенсусу". С поразительной быстротой и легкостью в массовом порядке люди оставляют ставший к концу советской власти чисто конформистским и формальным атеизм и начинают объявлять и осознавать себя православными верующими. За несколько лет на рубеже 1980-1990 гг. самоидентификацию сменили десятки миллионов людей.
Большое значение в процессе становления государственно-церковных отношений имело принятие в конце 1990 г. Закона "О свободе вероисповеданий". Положительными чертами этого закона являются: снятие всех неоправданных ограничений на культовую деятельность религиозных организаций, создавая условия для деятельности самых различных их видов, упрощение процедуры регистрации обществ, снятие запрещений на социальную, производственно-хозяйственную и иную некультовую деятельность религиозных организаций, признание за ними прав юридического лица и прав собственности, распространение норм трудового законодательства, социального обеспечения и социального страхования на всех граждан, включая служителей культа.

Список литературы

Обратиться к теме «Религия как инструмент политики» меня побудило несколько причин.
Во-первых, полное отсутствие каких-либо знаний, представлений о религиозном мировоззрении. Воспитываясь в атеистической семье, атеистическом окружении я был далек от религии, хотя отрицательного отношения к православию не было.
Вместе с тем, будучи человеком читающим наткнулся на статью уважаемых ученых Д. Фурмана и К.Каариайнена*, которые используют статистику всероссийских опросов в 1991, 1993, 1996, 1999 и 2002 годах, приходят к выводу, что в современном российском сознании происходит радикальное изменение отношения к религии.
Очень похожие работы
Пожалуйста, внимательно изучайте содержание и фрагменты работы. Деньги за приобретённые готовые работы по причине несоответствия данной работы вашим требованиям или её уникальности не возвращаются.
* Категория работы носит оценочный характер в соответствии с качественными и количественными параметрами предоставляемого материала. Данный материал ни целиком, ни любая из его частей не является готовым научным трудом, выпускной квалификационной работой, научным докладом или иной работой, предусмотренной государственной системой научной аттестации или необходимой для прохождения промежуточной или итоговой аттестации. Данный материал представляет собой субъективный результат обработки, структурирования и форматирования собранной его автором информации и предназначен, прежде всего, для использования в качестве источника для самостоятельной подготовки работы указанной тематики.
bmt: 0.00515
© Рефератбанк, 2002 - 2024