Практика инвестиционных споров с участием государств на примере Испании и стран Латинской Америки

В условиях современного международного экономического порядка все большую роль при определении ответственности государств за международно-противоправные деяния приобретает экономический анализ права и его применение на практике. Это особенно заметно при рассмотрении международных инвестиционных споров. Данный инструмент позволяет анализировать широкий круг правовых вопросов и является критически важным для международных экономических отношений. Принятие во внимание экономического стиля мышления в юриспруденции будет способствовать более точной оценке экономических и социальных последствий юридических решений и позволит привести применение международного права в соответствие с экономическими реалиями. Учитывая особую роль экономических обстоятельств при рассмотрении международных инвестицио ...

Введение 2
Глава 1. Международно-правовое регулирование инвестиционных споров: ретроспективный анализ и современная практика 7
1.1. Исторический аспект 7
1.2. Понятие и виды международных инвестиционных споров 12
Глава 2. Специфика правового разрешения международных инвестиционных споров 20
2.1. Стороны в процессе решения международных инвестиционных споров 20
2.2. Договорная база международных инвестиционных споров 28
Глава 3. Основные аспекты международной арбитражной практики по разрешению инвестиционных споров 39
3.1. Значения международного права при процессе разрешении инвестиционныхспоров 39
3.2. Споры, связанные с международным минимальным стандартом и справедливым и равноправным режимом 51
3.3. Споры, связанные с режимом наибольшего благоприятствования 70
3.4. Споры, связанные спредоставлением национального режима 88
Заключение 97
Список литературы 99

 

Актуальность. В связи со стремительным развитием правового обеспечения международных экономических отношений возрастает количество споров между иностранными инвесторами и государствами, принимающими иностранные инвестиции (далее - международные инвестиционные споры). Специфика правоотношений между принимающим инвестиции государством и иностранным инвестором обусловливает потребность в обеспечении большей прозрачности и предсказуемости международной практики в области присуждения компенсации. Решение этой задачи позволит точнее предсказывать результаты рассмотрения международных инвестиционных споров и оценивать стоимость рисков инвестиционной деятельности.
В последнее время все большее внимание уделяется не только правовым основаниям исковых заявлений о выплате компенсации, но и рассмотрен ию вопроса определения конкретной суммы компенсации, которую сторона может получить по итогам судебного (арбитражного) рассмотрения. Ясное представление о размере такой суммы является крайне важным обстоятельством при принятии решения об участии в дорогостоящих и длительных по времени международных судебных разбирательствах. Соображения экономического характера могут способствовать более осторожному поведению сторон, когда они осознают финансовые последствия своих решений. Если в предыдущие годы основные вопросы в этой области касались выплаты компенсации за экспроприацию или национализацию, то в настоящее время данный перечень вопросов заметно расширился. Например, может быть подан иск о дискриминации при обращении государства с иностранным инвестором и возложении на государство обязанности уплатить в связи с этим компенсацию.
Изучение практики международных инвестиционных арбитражей показывает, что различные инвестиционные арбитражи приходили к разным решениям по вопросу оценки инвестиций. Во многом данный факт объясняется большим количеством арбитражей, которые занимаются рассмотрением вопросов по выплате компенсации . Предсказать финансовый исход дела тяжело в связи с отсутствием единообразных подходов при рассмотрении дел. Многие термины («стоимость», «полное возмещение» и т.д.), которые используются в ходе разбирательств, требуют толкования. Поэтому существует большое поле для субъективных оценок. Расчет суммы компенсации традиционно становится краеугольным камнем в судебных процедурах. Это особенно заметно на примере международных судебных разбирательств, в которых сталкиваются различные правовые системы. Международная судебная практика по вопросу оценки суммы компенсации остается в большой степени непредсказуемой. Как отмечает профессор Марбё И. (Австрия), «сложно установить общие принципы или методологию, которые бы широко признавались. Ситуация осложняется тем фактом, что решения часто не достаточно обоснованы и последовательны» .
В научной литературе выделяют как минимум три причины отсутствия последовательности и предсказуемости в исходе рассмотрения спора между иностранным инвестором и государством. Во-первых, существует проблема использования терминов. Обязательство выплатить сумму денег может обозначаться как обязанность (англ.: duty) выплатить компенсацию (англ.: compensation), возместить вред (англ.: reparation), возместить убытки (англ. indemnification) и т.д. Различные правовые концепции, которые составляют содержание данных терминов, смешиваются. Довольно часто данные термины используются как взаимозаменяемые. Это приводит к тому, что периодически обоснования из решения по одному делу переносятся в решение по другому делу, но без должного учета конкретных обстоятельств другого дела. Во-вторых, не всегда в международной практике учитывается тот факт, что понятие «стоимость» является не объективным качеством вещи, а относительной концепцией. В- третьих, существует потребность в понимании юристами, судьями и арбитрами, задействованными в таких разбирательствах, концепций и принципов оценки, используемых в экономической науке и практике . Существует и еще одна причина: единообразие в международной практике разрешения международных инвестиционных споров невозможно по причине отсутствия единой судебной системы (в отличие от разрешения споров в государственных судах) и в связи с формальным отсутствием у таких решений силы прецедента.
Степень научной разработанности темы исследования.
В настоящее время научный интерес к различным аспектам правового регулирования инвестиционных отношений возрастает.
Наибольший вклад в отечественную правовую науку в сфере национально-правового и международно-правового регулирования иностранных инвестиций внесли работы таких ученых, как Богатырев А.Г., Богуславский М.М., Вельяминов Г.М., Вознесенская H.H., Волова Л.И., Доронина Н.Г., Евтеева М.С, Исполинов A.C., Кабалкин А.Ю., Крупко С.И., Лабин Д.К., Семилютина Н.Г., Силкин В.В., Трапезников В.А., Фархутдинов И.З. и др.
Однако что касается вопросов международного урегулирования инвестиционных споров, то здесь диссертант вынужден констатировать отсутствие комплексных исследований как механизмов урегулирования международных инвестиционных споров, так и непосредственной практики международных судов и арбитражей по этому вопросу.
Что касается зарубежной правовой науки, то различным аспектам урегулирования инвестиционных споров посвящены труды таких авторов, как Беджик Т., Брочес А., Брукс С., Вагнер М., Гайлард Э., Денза Е., Ролл Ш., Кроуфорд Дж., Рейсман В.М., Сорнарая М., Хорн Н., Шварценбергер Г., Шроер К. и др.
Научная новизна исследования состоит в том, что в нем впервые в отечественной науке подробно исследуются международные публично- правовые механизмы разрешения инвестиционных споров с глубоким анализом наиболее заметных материалов международной арбитражно- судебной практики, выделением и систематизацией основных проблем, возникающих при регулировании указанных споров, а также разработкой рекомендаций по их преодолению.
Данная тема предполагает возможность исследования деятельности международных центров по урегулированию инвестиционных споров между государствами и иностранными инвесторами, возникающих в связи с международной инвестиционной деятельностью.
Представляется, что международные механизмы регулирования инвестиционных споров в вышеназванном аспекте не является достаточно исследованным явлением и имеет широкое поле для анализа.
Теоретические и методологические основы исследования состоят в использовании доктринальных научных трудов в сфере общей теории права, международного публичного права, а также международных договоров.
Для достижения поставленных перед автором целей были применены общенаучные и частнонаучные методы познания.
В процессе исследования были использованы аналитический, логический, диалектический, историко-правовой, сравнительно-правовой методы и др.
Кроме того, настоящее диссертационное исследование основано на доктринальных выводах, сделанных в работах таких ученых- международников, как Абашидзе А.Х., Блищенко И.П., Бекяшев К.А., Бирюков П.Н., Богатырев А.Г., Вельяминов Г.М., Вознесенская H.H., ГаленскаяJI.H., Дмитриева Г.К., Зимненко Б.Л., Йорыш А.И., Каламкарян P.A., Ковалев A.A., КолодкинA.JL, Колосов Ю.М., Игнатенко Г.В., Кузнецов В.И., Лабин Д.К., Левин Д.Б., Лукашук И.И., Марочкин С.Ю., Мартене Ф.Ф., Моисеев Е.Г., Мюллерсон P.A., Нешатаева Т.Н., Тиунов О.И., Тункин Г.И.,
Усенко Е.Т., Ушаков H.A., Фельдман Д.И., Черниченко C.B., Шинкарецкая Г.Г., Шумилов Ю.М., Фархутдинов И.З. Юмашев Ю.М.и др.
Цели и задачи исследования. Основной целью исследованиявыступаетизучение международных правовых основ разрешения споров с участием государства, как практического, так и теоретического характера.
Данная цель определяет следующие научно-практические задачи:
- исследование понятия «международный инвестиционный спор» в контексте положений международных соглашений об инвестициях;
- анализ практики разрешения международных инвестиционных споров;
- значения МЦУИС как институциональной основы урегулирования инвестиционных споров на примере Испании и стран Латинской Америки.
Предметом исследованиявыступают двусторонние международные договора, а также международная арбитражная практика разрешенияинвестиционных споров с участием государства.
 

..в соответствии с международным правом».Напомним, что стороны обратились в МЦУИС после 20 лет безуспешных судебных тяжб в рамках внутренней судебной системы Коста- Рики. Очевидно, что стороны уже исчерпали все внутренние средства разрешения спора и что национальные законы были не в состоянии его разрешить. Таким образом, решение Трибунала о применении исключительно международного права выглядит вполне логичным.Из приведенной практики МЦУИС видно, что вопрос применимого к спорам права остается нерешенным. Причем дискуссия разворачивается не только при непосредственном рассмотрении инвестиционных споров, но и имеет продолжение в доктринальных диспутах.Мнения относительно роли международного права как российских, так и иностранных авторов варьируются так же, как и решения арбитров МЦУИС от частичного его применения с приданием ему дополняющей пробелы и корректирующей национальные нормы функцией до непосредственного единоличного применения различных источников международного права. При этом, например, М. Рейсман считает возможным применение к международным инвестиционным спорам толькоjus cogens111.На наш взгляд, обе эти позиции имеют один общий недостаток - ограничение действия друг друга. Если к спору применяется внутреннее право государства, то международное право, как правило, либо игнорируется, либо ограничивается только дополняющей и корректирующей функцией. Если же арбитрами принято решение применять только или в большем объеме международное право, то тогда национальное право государства - реципиента инвестиций будет ущемляться. При этом применение норм той или иной правовой системы к конкретному спору всегда имеет под собой четкие основания и в большинстве случаев не вызывает сомнения.Отсутствие однозначности в арбитражной практике и в доктринальной дискуссии относительно роли международного права ставит под сомнение дальнейшую возможность выработки арбитрами МЦУИС единой позиции по данному вопросу. На наш взгляд, оптимальным выходом из сложившейся ситуации может стать принятие многостороннего международного договора по иностранным инвестициям. Такой договор может содержать материальные нормы, регулирующие наиболее распространенные и спорные аспекты правового регулирования иностранных инвестиций, как то: понятия «иностранный инвестор», «иностранные инвестиции», «экспроприация», «компенсация», а также устанавливал бы режимы иностранных инвестиций, их содержания и границы и др. Принятие таких положений качестве международно-правовой нормы способствовало бы не только выработке единообразной арбитражной практики по международным инвестиционным спорам, но и определило бы область применения к таким спорам международного права.3.2. Споры, связанные с международным минимальным стандартом и справедливым и равноправным режимомЗащита прав и интересов иностранных инвесторов в юрисдикции государства-реципиента строится на концепции ответственности государств за причинение вреда иностранным гражданам и иностраннойсобственности . Данное положение основывается на концепции международного минимального стандарта, которая начала активно развиваться в доктрине международного права в конце XIX в.Международное право не содержит четкого определения международного минимального стандарта, так как эта доктрина действует в форме международного обычая, хотя не раз осуществлялись попытки конвенционно закрепить положения о минимальном стандарте.Некоторые попытки были предприняты во время кодификационной конференции Лиги Наций в 1930 г. Позднее, в 1957 г., во втором докладе Комиссии международного права по вопросам ответственности государств за вред, причиненный на их территории иностранным гражданам и иностранной собственности, соответствующая статья содержала положения о национальном режиме и о международном минимальном стандарте. Суть последнего заключалась в том, что права и гарантии, предоставляемые иностранцам в соответствии с национальным режимом, должны соответствовать «основным правам человека, известным и закрепленным в современных международных инструментах».Что касается доктрины, то принято считать, что авторство классической концепции международного минимального стандарта цивилизованности принадлежит Госсекретарю США, известному американскому политику и государственному деятелю, лауреату Нобелевской премии мира за 1912 год, Элиу Руту. В одной из своих статей о международном стандарте отношения к иностранцам Э. Рут отмечал: «Существует стандарт справедливости, очень простой, основополагающий и признанный цивилизованными странами в качестве части международного права» .Международный минимальный стандарт представляет собой набор норм обычного международного права, регулирующий отношения государства с пребывающими на его территории иностранцами и иностранной собственностью. Если национальный режим предполагает отношение к иностранцам не менее благоприятное, чем отношение к собственным гражданам, то международный минимальный стандарт указывает на те основные права человека, признанные международным правом, которые должны гарантироваться и соблюдаться в отношении иностранцев, независимо от того, соблюдаются ли эти права государством в отношении собственных граждан.Нарушение такого стандарта может повлечь за собой международную ответственность государства и активизировать процедуру дипломатической защиты, либо непосредственное обращение потерпевших в международные органы по разрешению споров, например, в МЦУИС.Таким образом, международный минимальный стандарт в классическом понимании представляет собой: «...набор коррелирующихся друг с другом правил, вытекающих из партикулярной нормы общего международного права, суть которой заключается в том, что режим, предоставляемый иностранцам, регулируется правом народов». Я. Броунли, например, сравнивает международный минимальный стандарт со своего рода «моральным стандартом цивилизованных государств».В международной судебной практике вопрос о нарушении минимального стандарта цивилизованности впервые возник в 1926 г. в разбирательстве между США и Мексикой. Правительство Соединенных Штатов от имени семьи убитого на территории Мексики П. Нира обвинило власти этого государства в осуществлении недостаточных мер по расследованию преступления и настаивало на выплате правительством Мексики компенсации семье Нир. Специальная комиссия, созванная для разрешения данного спора, постановила, что в действиях властей Мексики не усматривается нарушений минимального стандарта цивилизованности. При этом Специальная комиссия дала определение международному минимальному стандарту: «Правомерность действий государственных органов должна соответствовать международным стандартам, <...> для того чтобы возник международный деликт, обращение с иностранцем должно содержать признаки акта насилия, недобросовестности, умышленного неисполнение обязанностей или необоснованности действий, не отвечающихмеждународным стандартам таким образом, что любой разумный и беспристрастный человек легко распознает такую необоснованность».Естественно, что, не обладая договорной основой, содержание минимального стандарта носит номинальный характер. Однако само существование минимального стандарта в инвестиционной сфере в настоящее время не ставится под сомнение. Например, ст. 1105 НАФТА так и называется: «Режим минимального стандарта». В данной статье закрепляется норма, в соответствии с которой стороны будут предоставлять иностранным инвесторам и инвестициям режим, соответствующий международному праву.Что касается доктрины, то, как отмечает М. Сорнараджа, содержание международного минимального стандарта, особенно в сфере иностранных инвестиций, достаточно сложно установить. Возможно, что такая неопределенность связана с тем, что международный минимальный стандарт формировался и получил наибольшее распространение в сфере неотъемлемых прав человека и в большей степени касался физической безопасности иностранных граждан и их собственности.Содержание международного минимального стандарта можно представить в виде обобщенных принципов, которые достаточно часто встречаются в литературе по международному праву. По вопросу применения международного минимального стандарта в сфере международного инвестиционного права И.З. Фархутдинов выделяет следующие принципы:а)уважение законов принимающего инвестиции государства;б)предоставление иностранным инвесторам режима международного минимального стандарта;в)национализация должна быть обоснована нормами международного права;г)законность мер, затрагивающих права и интересы инвесторов;д)исчерпание местных средств правовой защиты перед обращением к международным средствам разрешения споров.На наш взгляд, некоторые положения данного перечня вызывают сомнения. Например, пункт «а» содержит обязанность иностранного инвестора уважать законы принимающего государства. Однако международный минимальный стандарт предполагает гарантии прав иностранца, которые приняты международным правом. На наш взгляд, также необходимо включить в данный перечень отдельными пунктами право на обращение иностранного инвестора к международным средствам разрешения споров для защиты своих нарушенных прав, право на недискриминацию, право на компенсацию вследствие экспроприации собственности инвестора и Др.Таким образом, напрашивается вывод, что определение и содержание международного минимального стандарта находится в доктринальной орбите.Возможно, из-за неопределенности с содержанием международного минимального стандарта в сфере инвестиционных отношений в практике заключения ДИД появилась тенденция включения в такие договоры положения о справедливом и равноправном режиме.В международном инвестиционном праве принято выделять две группы режимов - абсолютные и относительные. К первой группе относится справедливый и равноправный режим, ко второй - режим наибольшего благоприятствования и национальный режим.Суть абсолютного режима заключается в том, что его действиеосуществляется независимо от того режима, который применяется вотношении инвестиционных проектов национальных инвесторов государства-реципиента или инвесторов из третьих государств.Содержание обязательства участников двустороннего инвестиционногодоговора предоставлять инвесторам друг друга справедливый и равноправный режим не получило единой трактовки. Арбитры по инвестиционным спорам, договаривающиеся государства, иностранные инвесторы, ученые интерпретируют данное обязательство по-разному.В североамериканской доктрине международного инвестиционного права получила распространения точка зрения, согласно которой справедливый и равноправный режим рассматривается в качестве элемента международного минимального стандарта. Французские авторы Д. Карро и П. Жюйар в свою очередь отмечают, что справедливый и равноправный режим фактически соответствует международному минимальному стандарту. Такой же точки зрения придерживается и другой французский автор Ч. Лебен . П. Робинсон отмечает, что справедливый и равноправный режим есть «классический пример так называемого международного минимального стандарта, заявленного развитыми странами для иностранных инвестиций». Г. Сакердоти утверждает, что «законно приобретенная собственность защищена международным минимальным стандартом, который часто определяется как справедливый и равноправный».Такая ситуация продиктована, прежде всего, нормами Североамериканского соглашения о свободной торговле и практикой его применения. Уже упоминавшаяся ст. 1105 НАФТА «Режим минимального стандарта» предписывает государствам-участникам принимать на своей территории иностранные инвестиции в соответствии со справедливым и равноправным режимом. В Типовом ДИД США установлено, что «каждая договаривающаяся сторона должна предоставлять инвестициям режим, соответствующий обычному международному праву, включая справедливый и равноправный режим...». По мнению составителей данного типового договора, справедливый и равноправный режим не предполагает каких-либо дополнительных обязательств, помимо тех, что предусмотрены международным минимальным стандартом. Там же осуществлена попытка дать определение рассматриваемому режиму. Справедливый и равноправный режим, в контексте данного договора, включает обязательство не отказывать в правосудии по уголовным, гражданским и административным судебным и арбитражным разбирательствам.Очевидно, что в данных международных договорах справедливый и равноправный режим рассматривается как один из элементов международного минимального стандарта и, соответственно, как часть международного обычного права. Однако содержание режима, предлагаемое в Типовом ДИД США, вызывает сомнение. Крайне маловероятно, что справедливый и равноправный режим должен сводиться только к гарантии процессуальных прав в принимающем государстве.Арбитражная практика по делам, связанным с нарушением инвестиционных правил НАФТА, в целом подтверждает тезис, определяющий справедливый и равноправный режим в качестве части 1 Q") международного минимального стандарта. Например, по делу United ParcelServiceofAmericaInc. против Канады арбитры пришли к выводу, что «обязательство предоставлять справедливый и равноправный режим не является дополнением и не выходит за рамки минимального стандарта», напротив «это обязательство включается в состав минимального стандарта».В практике рассмотрения дел, возникающих в связи с нарушением отдельно взятых ДИД, существуют и примеры, когда арбитры приравнивали друг к другу справедливый и равноправный режим и международный минимальный стандарт. В споре междуCMS Gas Transmission Companyи Аргентиной арбитры отметили, что справедливый и равноправный режим не должен рассматриваться в качестве отдельного или более широкого принципа обычного международного права, чем международный минимальный стандарт, между ними, по мнению арбитров, вообще нет различия.Сами понятия «справедливый» и «равноправный» носят слишком субъективный характер, в связи с этим могут возникать проблемы с пониманием их содержания. Каждый человек, не говоря о правовых системах и системах законодательства разных стран, вкладывает в смысл этих понятий разное значение. Причем, справедливость является достаточно расплывчатой категорией и не всегда соответствует букве закона. Например, если японская компания построит в России автомобильный завод, а Правительство РФ установит для такого инвестора максимальный режим цен, который будет соответствовать российскому законодательству, будет ли такое обращение с иностранным инвестором справедливым? Естественно, что для государства- реципиента - да, а для инвестора и его национального государства очевидно - нет. И причиной тому может быть не столько разный подход к определению справедливости, который, в большей степени, относится к философии права, сколько различия в основах правовых систем двух стран.Теоретизируя содержание режима и проецируя его на право, можно предположить, что термин «справедливый» будет иметь значение «соответствующий праву», тем более что этимология у слов «справедливый» и «право» одна. Таким образом, под «справедливым» имеется ввиду «соответствующий праву государства - реципиента инвестиций и международному праву». Что касается термина «равноправный», то тут, видимо, следует исходить из равенства прав на стартовых позициях, предоставляемых государством-реципиентом всем участникам инвестиционных отношений на его территории. То есть режим прав, предоставляемый иностранному инвестору, должен быть сопоставим с режимом прав, предоставляемому национальному инвестору государства- реципиента и иностранному инвестору из третьего государства. Однако такой смысл полностью повторяет содержание национального режима и режима наибольшего благоприятствования, которые имеют гораздо более длительную историю применения в международных экономических отношениях, чем справедливый и равноправный режим. В данном случае, на наш взгляд, следует согласиться с мнением И.З. Фархудинова, который считает, что справедливый и равноправный режим в большей степени имеет декларативный характер по сравнению с режимом наибольшего благоприятствования или национальным режимом.Есть мнение, что под статусом «равноправный» подразумевается равновесие интересов инвестора, государства инвестора и государства - реципиента инвестиции . Однако, на наш взгляд, данный посыл неверен, ибо статус участников таких отношений априори неравен. Да, в большинстве двусторонних инвестиционных договоров предусмотрено право иностранного инвестора привлекать государство-реципиента к ответу в международном арбитраже. Такое право определенным образом уравнивает позиции индивидуального лица и государства, однако не стоит забывать об отсутствии международной правосубъектности у индивидов.Точка зрения, что справедливый и равноправный режим и международный минимальный стандарт синонимичны в отечественной доктрине в целом не поддерживается. В западной доктрине международного права также распространено мнение, что справедливый и равноправный режим является независимым и самодостаточным стандартом, являющимся неотъемлемой частью международных инвестиционных договоров .С 60-х годов прошлого века двусторонние инвестиционные договоры постепенно начали становиться основным инструментом регулирования международных инвестиционных отношений. Самые первые договоры не знали такого понятия, как «справедливый и равноправный режим», однако уже с 1970-х гг. подавляющее большинство ДИД закрепляли этот режим в отношениях между договаривающимися сторонами. На многостороннем уровне не существует универсального международного договора, который бы содержал нормы о справедливом и равноправном режиме. Стоит лишь отметить попытки создания таких договоров, например, проект Кодекса поведения транснациональных корпораций и проект Многостороннего соглашения по инвестициям.В большинстве ДИД справедливый и равноправный режим закреплен в качестве самостоятельной нормы. Например, в ст. 3 соглашения России с Португалией сказано, что: «Каждая из Договаривающихся Сторон будет обеспечивать на своей территории капиталовложениям инвесторов другой Договаривающейся Стороны и их деятельности в связи с капиталовложениями справедливый и равноправный режим, исключающий применение мер дискриминационного характера, которые могли бы препятствовать управлению и распоряжению капиталовложениями.». Такие же положения можно встретить и в договорах РФ с Данией, Монголией, Нидерландами, Норвегией и другими странами.На наш взгляд, такой подход выглядит более уместным, что подтверждается обширной международной практикой заключения ДИД. Предположим, что международный минимальный стандарт и справедливый и равноправный режим представляют собой одно и то же. Тогда последний будет ассоциироваться с теми минимальными требованиями, которые должны обеспечиваться государством для иностранцев, как то: право на прием на работу, право на доступ к правосудию и уважение и гарантия других основных прав и свобод, закрепленных международным правом. Очевидно, что право на осуществление инвестиционной деятельности, право на защиту от необоснованной экспроприации, право на компенсацию в результате национализации входят в перечень гарантий минимального стандарта. Однако очевидно и то, что в таком случае при нарушении обязательств по ДИД, который содержит положения о справедливом и равноправном режиме, международный арбитражный орган будет решать вопрос, заключающийся не в том, был ли предоставлен инвестору минимум или максимум прав, а в том, были ли действия государства, нарушившего данный ДИД, справедливыми и соответствующими праву. Причем если согласиться с мнением, что справедливый и равноправный режим является традиционным общепризнанным обычаем в международном праве, то справедливость и соответствие должны рассматриваться по отношению к международному праву, даже если в сопоставлении с правом внутренним действия государства не будут иметь нареканий.Однако, на наш взгляд, точка зрения причисляющая, справедливый и равноправный режим к традиционным общепризнанным обычаям международного права не совсем верна.