Юрисдикция международного трибунала по бывшей Югославии

Обозначив актуальность избранной темы, хотелось бы еще раз отметить, что сегодня назрела необходимость более глубокого исследования доктрины и международной практики рассмотрения уголовных преступлений. Данная необходимость совершенствуется по мере развития международных отношений, в соответствии с требованиями времени. Глобализация мирового порядка приводит к существенным изменениям во взаимоотношениях людей, различных социальных институтов. Появляются новые угрозы международной безопасности, такие как международный терроризм, распространение оружия массового уничтожения, киберпреступность.
Вместе с тем, проведя исследование на тему «Юрисдикция международного трибунала по бывшей Югославии», следует сделать следующие выводы.
В самой общей форме компетенция МТБЮ очерчивается в ст. 1 и конкр ...

ВВЕДЕНИЕ 3
ГЛАВА I. СОВРЕМЕННАЯ СИСТЕМА МЕЖДУНАРОДНОЙ УГОЛОВНОЙ ЮСТИЦИИ 6
1.1. Правовые предпосылки формирования современной международной уголовной юстиции 6
1.2. Правовые основы международной уголовной юстиции 11
1.3. Институциональные модели современной международной уголовной юстиции 23
ГЛАВА II. МЕЖДУНАРОДНЫЙ ТРИБУНАЛ ПО БЫВШЕЙ ЮГОСЛАВИИ КАК ИНСТИТУТ МЕЖДУНАРОДНОЙ УГОЛОВНОЙ ЮСТИЦИИ 30
2.1. Правовые основы создания и деятельности Международного трибунала по бывшей Югославии 30
2.2. Организация Международного трибунала по бывшей Югославии, его компетенция и судопроизводство 36
2.3. Основные правовые проблемы функционирования Международного трибунала по бывшей Югославии: эффективность и объективность 42
ГЛАВА III. РЕШЕНИЯ МЕЖДУНАРОДНОГО ТРИБУНАЛА ПО БЫВШЕЙ ЮГОСЛАВИИ КАК ОТРАЖЕНИЕ ОТДЕЛЬНЫХ ТЕНДЕНЦИЙ РАЗВИТИЯ МЕЖДУНАРОДНОГО УГОЛОВНОГО ПРАВОСУДИЯ 52
3.1. Доктрина «совместных преступных действий» в решениях Международного трибунала по бывшей Югославии 52
3.2. Злоупотребление концепцией геноцида в расследовании военных преступлений 58
3.3. Международно-правовое значение судебного процесса над Слободаном Милошевичем 63
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 82
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ 84

Актуальность темы исследования обусловлена необходимостью более детального исследования доктрины и международной практики рассмотрения уголовных преступлений, которая совершенствуется по мере развития международных отношений, в соответствии с требованиями времени. Глобализация мирового порядка приводит к существенным изменениям во взаимоотношениях людей, различных социальных институтов. Появляются новые угрозы международной безопасности, такие как международный терроризм, распространение оружия массового уничтожения, киберпреступность.
Международный трибунал по бывшей Югославии был создан с целью судебного преследования лиц, нарушивших международное гуманитарное право на территории бывшей республики Югославии в 1991- 2008 г. (когда грубо попирались Женевские конвенции 1949 года, нарушались законы и обычаи войны, геноцид и преступления против человечности). В ведении трибунала были преступления высокой общественной опасности -умышленные убийства, пытки, незаконные депортирования и захваты заложников. Наряду с изложенным, предусматривались судебные преследования лиц, применявших отравляющие вещества, или к тем, чьи действия привели к бессмысленному разрушению городов либо других населенных пунктов, памятников истории.
Объектом исследования являются общественные отношения и интересы, связанные с установлением и возможностью реализации ответственности индивидов за совершение международных преступлений, а также общественные отношения в сфере осуществления сотрудничества при реализации уголовной ответственности.
Предметом исследования является правовой статус и механизм осуществления правосудия Международным трибуналом по бывшей Югославии, а также его взаимодействие с национальными системами уголовного правосудия.
Целью исследования является комплексный анализ положений, касающихся деятельности Международного трибунала по бывшей Югославии.
Исходя из поставленной цели, в исследовании были сформулированы следующие задачи:
- рассмотреть правовые предпосылки формирования современной международной уголовной юстиции;
- исследовать правовые основы международной уголовной юстиции;
-провести анализ институциональных моделей современной международной уголовной юстиции;
- охарактеризовать правовые основы создания и деятельности Международного трибунала по бывшей Югославии;
- определить особенности организации Международного трибунала по бывшей Югославии, его компетенцию и судопроизводство;
- выявить основные правовые проблемы функционирования Международного трибунала по бывшей Югославии;
- проанализировать сущность доктрины «совместных преступных действий» в решениях Международного трибунала по бывшей Югославии;
- рассмотреть злоупотребление концепцией геноцида в расследовании военных преступлений;
- определить международно-правовое значение судебного процесса над Слободаном Милошевичем.
Методологическую основу исследования составили метод диалектики, позволяющий рассматривать все явления окружающей действительности в развитии и взаимосвязи, а также исторический, сравнительно-правовой и формально-логический методы научного познания.
Законодательную основу исследования составили международное законодательство, судебная практика. Изучен значительный объем общетеоретической и специальной литературы, связанной с объектом и предметом данного исследования.
Степень разработанности темы исследования. Отдельные вопросы правового статуса и механизма осуществления правосудия Международным трибуналом по бывшей Югославии подвергались анализу в научных трудах таких авторов, как А.Х. Абашидзе, Е.Г. Борисова, Е.Ю. Гуськова, Д. Локленд, А.Б. Мезяев, С. Милошевич, Н.Г. Михайлов, Н.И. Рыжков, А.М. Солнцев и др.
Теоретическая и практическая значимость результатов данного исследования заключается в том, что сформулированные в нем выводы и предложения дополняют и развивают соответствующие положения международного уголовного права.
Выпускная квалификационная работа состоит из трех глав. В первой главе рассмотрена современная система международной уголовной юстиции; во второй главе проведен анализ Международного трибунала по бывшей Югославии как института международной уголовной юстиции; в третьей главе проанализированы решения Международного трибунала по бывшей Югославии как отражение отдельных тенденций развития международного уголовного правосудия.
 

, Судьи трибунала пришли к заключению о том, что под его юрисдикцию подпадают лишь те преступления, которые были совершены во время вооруженных конфликтов и в пределах территорий, где они происходили.В решении по ходатайству Прокурора о принятии мер по защите потерпевших и свидетелей по делу Тадича от 10 августа 1995 г., Судьи Судебной камеры трибунала высказали категорическое суждение о том, что Трибунал правомочен рассматривать дела в отношении преступлений, к которым применяется универсальная юрисдикция. Они, в частности, подчеркнули, что «Международный трибунал выносит судебные решения в отношении преступлений, считающихся настолько ужасными, что они служат основаниям для применения к ним универсальной юрисдикции».Как известно, универсальность юрисдикции означает, что независимо от места совершения преступлений, на которые распространяется ее действие, и гражданства лиц, их совершивших, все государства без исключения, обладают правом осуществлять действия по пресечению таких преступлений и наказанию за них, поскольку это оправдано интересами или предписывается политикой международного сообщества в целом.2.3. Основные правовые проблемы функционирования Международного трибунала по бывшей Югославии: эффективность и объективностьУниверсальная юрисдикция базируется непосредственно на нормах международного права. Правовые основания для универсальной юрисдикции в отношении военных преступлений присутствуют одновременно в международном договорном и обычном праве. Положения, касающиеся универсальной юрисдикции, могут быть также предусмотрены и в национальном праве: либо в общем уголовном кодексе, как, например, в разделе XII Уголовного кодекса Российской Федерации, либо кодексе о военных преступлениях или уголовно-процессуальном кодексе, законе, определяющем полномочия судебных органов, или в ином законодательном акте, устанавливающем как подсудность, так и составы преступлений, подпадающих под универсальную юрисдикцию.Само собой разумеется, что все виды преступлений, входящие в предметную юрисдикцию Трибунала, относятся к категории серьезных нарушений международного гуманитарного права и подпадают под действие универсальной юрисдикции.Некоторые соображения по поводу определения степени серьезности нарушения международного гуманитарного права можно найти, например, в уже упоминавшемся решении Апелляционной камеры по промежуточному ходатайству защиты по делу Тадича, касавшемуся юрисдикции Трибунала. В нем приводится конкретный пример такого деяния, которое не может квалифицироваться, как серьезное нарушение международного гуманитарного права. В частности, Апелляционная камера сочла, что «тот факт, что комбатант просто конфискует буханку хлеба в оккупируемой деревне, не будет являться «серьезным нарушением международного гуманитарного права», хотя это действие может рассматриваться как нарушение ст. 46 Гаагской конвенции о законах и обычаях сухопутной войны (и соответствующего правила международного обычного права), в силу которой армия, оккупирующая территорию противника, должна уважать частную собственность».Необходимо отметить, что, исходя из критериев, применяемых в национальном уголовном праве, все дела, направляемые Канцелярией Прокурора на рассмотрение Судебных камер, справедливо могут быть отнесены к категории дел об особо тяжких преступлениях.С учетом данного факта и принимая во внимание, что понятие «серьезность» нарушения международного гуманитарного права относится к категории оценочных, очевидно, что при определении степени серьезности того или иного преступления важную роль играет мнение соответствующих должностных лиц Трибунала о том, какие из «серьезных» нарушений являются, если так можно выразиться, наиболее серьезными для того, чтобы Трибунал занялся их расследованием в целях привлечения к ответственности лиц, виновных в их совершении.Следствием использования личного усмотрения при определении степени серьезности того или иного нарушения норм международного гуманитарного права является несбалансированность политики уголовного преследования Трибунала и применение им двойных стандартов, которые способны создать у мирового сообщества неадекватное представление о степени вины каждого из участников конфликтов на территории бывшей Югославии.Эта проблема усугубляется тем, что при учреждении Трибунала был использован необычный подход, ставящий под сомнение его легитимность, а также фактами из его судебной практики, заставляющими усомниться в его самостоятельности и независимости и объективности его Прокурора и Судей.Более того, практика Трибунала свидетельствует о том, что, вывод о «степени серьезности» того или иного нарушения, то есть, о наличии или отсутствии достаточных оснований для возбуждения уголовного дела и предания обвиняемого суду, фактически, делался не Судьями и даже не Прокурором, а высокопоставленными должностными лицами отделов расследований и обвинений Канцелярии Прокурора. Именно от их усмотрения зависело решением вопроса о том, какие из серьезных нарушений гуманитарного права должны быть расследованы и представлены Судебным камерам.Судьи рассматривали лишь те материалы, которые им представлял Прокурор, а тот, в свою очередь, направлял им только то, что ему было представлено его высокопоставленными подчиненными, то есть, руководителями названных отделов.В этой связи следует обратить внимание на то, что Канцелярия Прокурора была укомплектована с явным перекосом и откровенным прозападным уклоном, и поэтому вопрос об объективности ее сотрудников являлся не менее актуальным, чем вопрос о независимости и беспристрастности Судей и Прокурора. Вследствие несбалансированности национального состава персонала Трибунала принцип универсальности юрисдикции, как кажется, применялся им избирательно, то есть, главным образом, по отношению к высшим должностным лицам и гражданам бывшей Югославии, подавляющее большинство из которых составляют сербы, а преступления, совершенные в 1999 г. военнослужащими НАТО на территории бывшей Югославии, а именно в Косово и Сербии, остались безнаказанными.Как всем хорошо известно, силы НАТО применяли запрещенное оружие, как-то: ракеты с обедненным ураном и кластерные бомбы, и наносили воздушные удары по незащищенным гражданским объектам, включая населенные пункты, больницы, гостиницы, конвои с беженцами, жилые кварталы, поезда и автобусы, наполненные людьми, промышленные предприятия, электростанции, нефтеперерабатывающие заводы и другие жизненно важные гражданские объекты. Это повлекло за собой смерть большого числа гражданских лиц, причинение тяжелых страданий и серьезных увечий или нанесение ущерба здоровью, незаконное, произвольное и проводимое в большом масштабе разрушение имущества, не вызываемое военной необходимостью.Согласно ст. ст. 2 и 3 Устава трибунала такие действия являются серьезными нарушениями Женевских конвенций и нарушениями законов и обычаев войны, за совершение которых их исполнители - военнослужащие армий государств - членов НАТО, должны подвергаться уголовному преследованию. Их непосредственных начальников, а также руководителей государств и правительств, следует привлекать к ответственности по этим же статьям и по п. 1 ст. 7 Устава - за отдачу преступных приказов о бомбардировках либо по п. 3 той же статьи - за непринятие необходимых и разумных мер по наказанию военнослужащих, если последние совершали бомбардировки по их собственной инициативе (что, конечно же, полностью, исключается). Подобные обвинения были предъявлены бывшим президентам Союзной Республики Югославии, Сербии и непризнанной международным сообществом Сербской Республики Боснии и Герцеговины, однако, МТБЮ не применил принцип универсальности юрисдикции по отношению к государственным деятелям стран-участниц блока НАТО.Представляется, что подобная избирательность судебного преследования может служить в качестве одного из оснований для имевшихся во многих средствах массовой информации обвинений в адрес Трибунала в том, что он не всегда функционирует как независимый судебный орган и что он использует правовые процедуры для достижения политических целей блока НАТО.Селективное применение принципа универсальной юрисдикции вряд ли способствует повышению авторитета международной уголовной юстиции, ибо, как говорили древние римляне, «Melius поп incipent, quam desinent» - лучше не начинать, чем остановиться на полпути.Вопрос о временных пределах и территориальных границах действия норм международного гуманитарного права был достаточно подробно исследован уже в решении Апелляционной камеры, рассматривавшей промежуточное ходатайство защиты по делу Тадича, касавшееся объема юрисдикции Трибунала. В этом решении, в частности, говорится, что дефиниции вооруженного конфликта варьируются в зависимости от того, является ли он внутренним или международным, однако, временные и географические рамки как внутреннего, так и международного конфликта простираются за пределы того периода времени, когда ведутся военные действия и того места, где они происходят.По убеждению Судей, международное гуманитарное право становится применимым с момента начала таких вооруженных конфликтов и его действие распространяется и на период после прекращения военных действий до тех пор, пока не заключено общее соглашение о мире или, в случае внутренних конфликтов, не достигнуто мирного урегулирования. Они также полагают, что до наступления такого момента международное гуманитарное право продолжает действовать на всей территории воюющих государств или, в случае внутренних конфликтов, на всей территории, находящейся под контролем стороны конфликта, независимо от того, ведутся ли там активные боевые действия или нет.Таким образом, основываясь на Уставе и источниках прецедентного права Трибунала, можно заключить, что его предметная, персональная, территориальная и временная юрисдикция имеет ограниченный характер.Такой же вывод зафиксирован и в приговоре по делу Делашча и других (также известному как дело «Челебичи») от 16 ноября 1998 г., где было отмечено, что «Международный трибунал является ad hoc судом (то есть, судом, созданным для специальной цели ), установленным со специфической ограниченной юрисдикцией».Очевидно, что, исходя из Устава трибунала, а также из его ad hoc природы, его временная юрисдикция должна быть ограничена только тем периодом времени, в течение которого на территории бывшей Югославии начались и закончились события, послужившие причиной создания МТБЮ, то есть, начиная с 1991 г. и заканчивая датой завершения конфликтов в Боснии и Герцеговине в соответствии с подписанным в ноябре 1995 г. Дейтонским соглашением. Тем не менее, с началом в 1999 г. конфликта на территории Косово, которая входит в состав Сербии, временная юрисдикция МТБЮ путем, в лучшем случае, ошибочного, а в худшем - пристрастного толкования Судьями трибунала доклада Генерального секретаря ООН о создании МТБЮ и его Устава была распространена и на эти события.Данный пример служит подтверждением того, что в отдельных случаях Судьи трибунала, не следуя букве закона, неоправданно расширительно толкуют свои полномочия, по существу, дополняя норму права, и тем самым принимают на себя несвойственную им законодательную функцию.При беспристрастном толковании названных источников права Трибунала можно прийти лишь к одному выводу, а именно: ни о каком конфликте в Косово речи в этих документах не шло, поскольку вооруженного конфликта там еще не существовало. С учетом того, что МТБЮ создавался как ad hoc, а не как постоянный международный судебный орган, распространение его компетенции на иные, еще не начавшиеся в момент его учреждения вооруженные конфликты является неправомерным, то есть, идет вразрез с таким основополагающим принципом правосудия, как принцип законности.В конечном итоге, наиболее неприглядным является даже не сам факт необоснованного распространения временной юрисдикции Трибунала на события, происшедшие в Косово, а то обстоятельство, что фактически его юрисдикция была распространена только на те деяния, подпадающие под признаки преступлений, перечисленные в Уставе МТБЮ, которые были совершены сербами и косовскими албанцами, а преступления, совершенные военнослужащими - гражданами стран НАТО не стали предметом расследований и судебных разбирательств.Как уже упоминалось выше, в соответствии со ст. 9 Устава, МТБЮ и национальные суды обладают параллельной юрисдикцией в отношении серьезных нарушений международного гуманитарного права, совершенных на территории бывшей Югославии с 1991 г. Не будучи наделенным исключительной юрисдикцией в отношении названной категории преступлений, МТБЮ, тем не менее, обладает приоритетом по отношению к национальным судам, и он может официально просить национальные суды передать производство по делу в его компетенцию в соответствии с его Уставом и Правилами процедуры и доказывания.Порядок реализации приоритета юрисдикции МТБЮ детально регламентируется Правилами процедуры и доказывания.Так, в правиле 8 (Запрос о предоставлении информации) предусматривается, что, когда Прокурор полагает, что преступление, подпадающее под юрисдикцию Трибунала, являлось или является предметом расследований или судебных разбирательств в судах любого государства, он может запросить у соответствующего государства всю информацию, имеющую к этому отношение, и это государство должно направить такую информацию Прокурору без промедления в соответствии со ст. 29 Устава.Правило 9 (Запрос Прокурора об уступке) устанавливает, что, когда Прокурор полагает, что в каком-либо из указанных в правиле 8 расследований или судебных разбирательств, начатых судами любого государства, усматриваются следующие обстоятельства: (i) деяние, являющееся предметом расследований или судебных разбирательств, квалифицировано как обычное преступление; (ii) расследования или разбирательства недостаточно беспристрастны или недостаточно независимы, или они предназначены для того, чтобы защитить обвиняемого от международной уголовной ответственности, или судебное преследование по делу не ведется тщательно; или (ііі) предмет расследований или судебных разбирательств тесно связан или иным образом включает в себя существенные вопросы факта или права, которые могут иметь значение для расследований или судебных преследований, осуществляемых Трибуналом, он может предложить Судебной камере, назначенной Президентом трибунала, чтобы такому суду был сделан официальный запрос об уступке дела и передаче его в компетенцию Трибунала.Если Судебная камера, в которую поступило предложение об официальном запросе об уступке, сочтет, что в соответствии с любым из оснований, определенных правилом 9, уступка является обоснованной, то, согласно правилу 10(А) (Официальный запрос об уступке), она может отдать распоряжение о направлении официального запроса соответствующему государству с тем, чтобы его национальный суд передал производство по делу в компетенцию Трибунала. В правиле 10(В) уточняется, что запрос об уступке включает в себя и запрос о том, чтобы результаты расследования и копии протоколов судебных заседаний и приговор, если он уже вынесен, были посланы Трибуналу.Поскольку количество серьезных нарушений международного гуманитарного права на территории бывшей Югославии настолько велико, то вполне естественно, что никакой международный судебный орган не был бы в состоянии подвергнуть судебному преследованию всех лиц, их совершивших. Поэтому Совет Безопасности и наделил МТБЮ не исключительной, а совпадающей юрисдикцией (concurrent jurisdiction). Кроме того, Правилами процедуры и доказывания трибунала предусмотрено, что МТБЮ может передавать дела, по которым уже имеются обвинительные заключения в отношении конкретных лиц, для их дальнейшего расследования и/или судебного рассмотрения национальным судебным органам тех государств, которые изъявили такое желание и имеют для этого соответствующие возможности.Порядок передачи дел из юрисдикции МТБЮ в юрисдикцию национальных судов детально регулируется в правиле 11 bis (Уступка обвинительного заключения другому суду).Представляется полезным сопоставление компетенции МТБЮ и Нюрнбергского и Токийского Военных Трибуналов. При таком сопоставлении видно, что объем предметной юрисдикции МТБЮ не совпадает с объемом юрисдикции его предшественниковПервый Президент трибунала, господин Антонио Кассезе, в первом ежегодном докладе Международного трибунала Совету Безопасности и Генеральной Ассамблее ООН от 28 июля 1994 г. обратил внимание на следующие основные различия между названными трибуналами:Первое. В отличие от военных трибуналов, учрежденных после завершения Второй мировой войны, МТБЮ не наделен юрисдикцией в отношении преступлений против мира.Второе. МВТ в Нюрнберге и Токио имели дело только с преступлениями, совершенными во время международного вооруженного конфликта, тогда как МТБЮ предоставлено право рассматривать дела о преступлениях, совершенных как в ходе войн между государствами, так и во время внутреннего вооруженного конфликта.Третье. МВТ в Нюрнберге был учрежден для того, чтобы вместо национальных судов судить тех главных военных преступников, чьи преступления не имеют определенных географических границ. Задача последующего привлечения к ответственности преступников низшей категории и членов организаций, которые МВТ признал преступными, была возложена на национальные суды. Точно также и Токийский трибунал был предназначен для того, чтобы заменить любой национальный суд.В противоположность этому, МТБЮ не монополизирует уголовную юрисдикцию в отношении определенных категорий преступлений, совершенных в бывшей Югославии. Он не предназначен для того, чтобы лишить национальные суды их уголовной юрисдикции в отношении преступлений против человечности. Однако Трибунал наделен компетенцией вмешиваться в процесс судопроизводства по делу в национальном суде на любой его стадии и принять дело к своему производству всякий раз, когда это отвечает интересам правосудия.Четвертое. Уставы Нюрнбергского и Токийского трибуналов содержали положение о наказании преступных организаций. Это было сделано для того, чтобы установить, что, если какая-либо организация признавалась преступной, то это влекло за собой возможность признания ее индивидуального члена виновным в принадлежности к такой организации в последующих судебных разбирательствах в нижестоящих (национальных) судах держав-победительниц. В противоположность этому, ни организации, ни юридические лица, ни государства не могут быть преданы суду МТБЮ. В нем дела могут возбуждаться только против индивидуумов.На основе последнего отличия МТБЮ от его предшественников, господин Кассезе, заключил, что в международном гуманитарном праве концепция «коллективной ответственности» все больше и больше уступает место понятию личной ответственности.Господин Кассезе верно определил основные различия между МТБЮ и его предшественниками. Поэтому вряд ли можно добавить что-либо существенное к данному им анализу этих различий.Итак, исходя из анализа источников права Трибунала и высказываний его Судей и оценивая его судебную деятельность, следует полагать, что по вопросам о компетенции Трибунала и ее интерпретации Судьями трибунала могут быть сделаны нижеследующие выводы.Компетенция МТБЮ определена в основополагающем для его создания и функционирования докладе Генерального секретаря ООН от 3 мая 1993 г.ГЛАВА III. РЕШЕНИЯ МЕЖДУНАРОДНОГО ТРИБУНАЛА ПО БЫВШЕЙ ЮГОСЛАВИИ КАК ОТРАЖЕНИЕ ОТДЕЛЬНЫХ ТЕНДЕНЦИЙ РАЗВИТИЯ МЕЖДУНАРОДНОГО УГОЛОВНОГО ПРАВОСУДИЯ3.1. Доктрина «совместных преступных действий» в решениях Международного трибунала по бывшей ЮгославииСтатья 7 Статута Международного трибунала по бывшей Югославии (МТБЮ) посвящена индивидуальной уголовной ответственности и наделена чрезвычайно широким спектром действия. Уголовную ответственность должны нести лица, «планировавшие, подстрекавшие, приказывавшие, совершавшие или иным образом пособничавшие планированию, подготовке или осуществлению» преступлений, отнесенных к юрисдикции Трибунала. Пунктом 3 ст.