Международный Уголовный Суд

Введение 3
Глава 1.История и особенности международного правосудия 5
Глава 3. Деятельность Международного уголовного суда 10
Глава 3.Правовой статус МУС 26
Заключение 37
Список литературы 38

Практические соображения, вынуждающие "совмещать" договорную и внедоговорную юрисдикцию, безусловно, оправданно приняты во внимание в конкретной ситуации, но они не могут нивелировать существующие (и существенные) противоречия. Главный вопрос, однако, состоит в том, способны ли эти противоречия поколебать строящееся здание постоянного международного уголовного правосудия.Международная юстиция помогает прервать бесконечный цикл мести и насилия. Она способна содействовать тому, чтобы международные преступления не оставались безнаказанными, а также, по возможности, предупреждались или безотлагательно пресекались. Становится все более очевидно, что внутригосударственные судебные системы далеко не всегда способны адекватно реагировать на преступления, несущие реальную опасность человеческой цивилизации. Когда национальная система функционирует неэффективно и не способна надлежащим образом принимать меры в ответ на злодеяния, совершенные в пределах ее юрисдикции, международное сообщество не может безучастно смотреть на систематические и широкомасштабные нарушения прав человека. Оно должно взять на себя ответственность по защите мирных жителей и положить конец безнаказанности.И так к суду можно привлечь граждан только тех стран, которые подписали и ратифицировали Римский статут. Однако, граждан третьих государств можно привлечь к ответственности в том случае, если об этом просит Совет Безопасности ООН. Первое положение резко ограничивает возможности судей. Достаточно влиятельному государству, обладающему правом вето в Совбезе ООН, не ратифицировать Римский статут, как его граждане автоматически избегут ответственности.Ратифицировали документ только Франция и Великобритания. Что же касается России и США, то они в отношении МУС проявили редкое по нынешним временам единодушие. Оба государства документ подписали, но не ратифицировали. Интерес американцев понятен — они слишком много воюют, их граждане слишком много преступлений совершают. В отличие от США, Россия не ведёт войны по всему миру. Однако локальный конфликт в Южной Осетии всё же случился. И если бы российские депутаты ратифицировали Римский статут — наших военных могли привлечь к суду. Памятуя об особо предвзятом отношении к нам со стороны представителей Запада (и частично мусульманского Востока), российских граждан могли осудить ни за что. Да и оглядка на поведение США в данном случае — серьёзный аргумент.Пятый постоянный член Совбеза ООН Китай документ не подписал и не ратифицировал. Точно так же поступили Индия, Турция, Белоруссия. Белорусы не воюют нигде, а вот индийцы и турки то и дело ведут локальные войны, и на них происходит всякое. "На всякий случай" документ не ратифицировали непримиримые враги Израиль и Иран.Международный уголовный суд занят исключительно конфликтами в Африке. Так, перед МУС предстал лидер организации "Союз конголезских патриотов", гражданин Демократической Республики Конго (ДРК). В начале 2012 года его признали виновным в использовании в военных действиях детей в ходе гражданской войны в ДРК. По тем же статьям собираются судить вождей Армии сопротивления Господа в Уганде.Глава 3.Правовой статус МУСОдно из главных обязательств, вытекающих из членства в МУС, - это признание принципа комплементарности, которое закреплено в Статуте. Комплементарность, как указывает М. Бензинг, будучи «ключевой концепцией» МУС и «краеугольным камнем» Статута, означает, что МУС осуществляет свои функции только в том случае, когда национальные правовые системы не могут или не желают осуществлять свою юрисдикцию. Наиболее значимые практические последствия принципа комплементарности определены в ст. 1 Статута «Суд», где, в частности, закреплено, что «он дополняет национальные системы уголовного правосудия», а также в ст. 17 Статута. Последняя определяет, что дело может быть принято к производству в МУС в тех случаях, «когда государство не желает или не способно вести расследование или возбудить уголовное преследование должным образом». Согласно ч. 3 ст. 17, «чтобы выявить в каком-либо конкретном деле неспособность, Суд учитывает, в состоянии ли данное государство, в связи с полным либо существенным развалом или отсутствием своей национальной судебной системы, получить в свое распоряжение обвиняемого либо получить свидетельские показания, или же оно не в состоянии осуществлять судебное разбирательство еще по каким-либо причинам». По мнению О.Н. Ведерниковой, вышеуказанные положения «предоставляют Суду право выносить суждения не только об эффективности ациональной системы правосудия, но и всего государства, его способности осуществлять судебную власть на собственной территории». Далее этот же автор отмечает, что «вынесение оценок государству и его судебной системе само по себе уже является вмешательством во внутренние дела государства, не говоря о возможности изъятия уголовных дел из юрисдикции национальных судебных органов, обладающих всей полнотой судебной власти на территории государства».[6]В научной литературе существует и противоположное мнение. Так, некоторые авторы отмечают, что предписания Статута МУС ориентируют национального правоприменителя на честное и объективное рассмотрение дела. Также отмечается, что если национальные суды при принятии решений будут дополнительно «простимулированы» положениями Статута МУС, то можно ожидать становления действительно беспристрастного и объективного правосудия. Считаем необходимым отметить, что МУС не обладает приоритетом над национальными судами. Его цель - не конкурировать с национальными органами юрисдикции, а дополнять деятельность государств в их деятельности по пресечению международных преступлений. Поэтому Суд может вмешиваться только в том случае, когда национальные органы юрисдикции не предпринимают никаких действий, а если и предпринимают, то при этом не в состоянии или не желают должным образом расследовать и наказать за преступления, перечисленные в Статуте.Однако нужно отметить, что хотя согласно принципу комплементарности национальные судебные органы юрисдикции имеют преимущество перед юрисдикцией МУС, конечным и единственным арбитром режима дополнительности является, тем не менее, сам Суд, а не государства-участники. Вместе с тем осуществляя свою деятельность в качестве арбитра, МУС должен руководствоваться положениями ст. 17 своего Статута, который действует как «барьер на пути осуществления юрисдикции МУС». Кроме того, Правила процедуры и доказывания предусматривают, что Суд вначале выносит решение по любому протесту в отношении юрисдикции, а затем решает вопросы приемлемости. Еще одно обязательство, вытекающее из членства в МУС, заключается в том, что государства-участники не должны препятствовать осуществлению МУС его юрисдикции в отношении их должностных лиц. Статья 27 Римского статута закрепляет принцип недопустимости ссылки на должностное положение, предполагающее применение Статута к главам государств и правительств, членам правительства и парламента.[17]Однако некоторые авторы утверждают, что данное положение Статута противоречит не только конституциям государств, но и общепризнанным нормам международного права, устанавливающим привилегии и иммунитеты для отдельных категорий должностных лиц. Они отмечают также, что предоставление иммунитета этим должностным лицам направлено на обеспечение эффективного осуществления государственных функций и основывается на принципе суверенного равенства государств и принципе невмешательства во внутренние дела. Следует отметить, что мы не разделяем такую точку зрения, поскольку в Статуте МУС речь идет об уголовно-правовом иммунитете и он касается лишь национальной, но не международно-правовой юрисдикции. Лишение иммунитета высокопоставленных должностных лиц стало обычной практикой в XX в. (см., например, ст. 7 Нюрнбергского трибунала 1945 г.). Иммунитеты должностных лиц не могут рассматриваться в качестве правового средства, обеспечивающего безнаказанность должностных лиц, совершающих преступления, подпадающие под юрисдикцию Международного уголовного суда, тем более что речь идет об особо тяжких деяниях, вызывающих озабоченность всего международного сообщества.[17]Необходимость пресечения этих деяний по существу вытекает из международного обычного права.Не разделяя мнение исследователей, выступающих с обвинениями в адрес МУС относительно того, что он нарушает общепризнанный принцип невмешательства во внутренние дела государств, считаем уместным упомянуть, что МУС не подменяет, а дополняет национальные системы правосудия в тех случаях, когда они могут оказаться неэффективными. Как отмечают некоторые авторы, международное правосудие должно быть не элементом «глобального управления» миром со стороны группы стран - лидеров, а средством обеспечения верховенства международного права, господствующий принцип которого на современном этапе его развития - всеобщее уважение прав и свобод человека. Данный принцип требует, чтобы грубейшие нарушения основных прав и свобод были расследованы, а виновные - наказаны.Следующее обязательство, вытекающее из членства в МУС, - это обязанность передать лицо, обвиняемое в совершении преступлений, подсудных МУС, последнему. Часть 1 ст. 89 Статута МУС гласит: «Суд может препроводить просьбу об аресте и передаче лица вместе с подкрепляющими эту просьбу материалами, любому государству, на территории которого может находиться это лицо, и обращается к этому государству с просьбой о сотрудничестве в производстве ареста и предоставлении такого лица в его распоряжение. Государства-участники в соответствии с положениями настоящей части и процедурой, предусмотренной их национальным законодательством, выполняют просьбы о производстве ареста и предоставлении в распоряжение».Национальное законодательство многих государств придерживается «преобладающей в конституционно-правовой практике тенденции» невыдачи собственных граждан. В частности, Конституция Республики Таджикистан (ст. 16) предусматривает, что «ни один гражданин республики не может быть выдан иностранному государству». В связи с этим могут возникнуть проблемы относительно совместимости норм Статута с конституционными нормами государств - участников, содержащих запрет на экстрадицию собственных граждан. Однако, в ст. 102 Римского статута проводится разграничение понятий «передача» (surrender) и «экстрадиция» (extradition), в соответствии с которыми передача означает доставку лица государством в МУС в соответствии с его Статутом, а экстрадиция - доставку лица одним государством в другое в соответствии с положениями международного договора, актов национального законодательства. Таким образом, государствам - участникам Статута МУС для выполнения своих обязательств по передаче лиц, совершивших преступления, подпадающие под юрисдикцию МУС, необходимо выбрать одно из следующих действий:а)дать такое толкование своим конституционным нормам, исходя из которого запрещается выдача, но не передача, т. е. провести разграничение данных понятий, при этом указав, что при выдаче, которое запрещено конституционными нормами, лицо выдается другому государству, в то время как МУС - не другое государство;б)внести такую поправку в конституцию, которая позволяла бы осуществить передачу лиц, совершивших преступления, подпадающие под юрисдикцию МУС, данному Суду.Примечательно, что в Статуте МУС впервые были сформулированы всеобъемлющие «общие принципы уголовного права» (ч. III). Предполагается, что данные принципы, закрепленные в Статуте (ст. 22-33), должны найти свое закрепление в национальных уголовных законодательствах государств-участников.[17]Статут МУС прямо не обязывает государства осуществлять национальное преследование за совершение закрепленных в нем преступлений, он лишь создает такой правовой режим, при котором государства вынуждены криминализовать эти деяния и преследовать виновных самостоятельно, если они хотят осуществить свою юрисдикцию в отношении данных преступлений.Как мы уже отмечали, юрисдикция Международного уголовного суда ограничивается самыми серьезными преступлениями, вызывающими озабоченность всего международного сообщества: геноцидом, преступлениями против человечности, военными преступлениями и преступлением агрессии, согласно ст. 5-8 Статута. Исходя из преамбулы Статута, «обязанностью каждого государства является осуществление его уголовной юрисдикции над лицами, несущими ответственность за совершение международных преступлений».Однако для того, чтобы государства - участники МУС имели возможность возбудить уголовное преследование в отношении лиц, совершивших преступления, предусмотренные ст. 5 Статута МУС, они должны предусмотреть в национальном законодательстве составы соответствующих деяний. Как отмечает Х.П. Кауль, Статут МУС - это первая всеобъемлющая кодификация международного уголовного права, основанная на добровольном согласии государств (а не навязанная Советом Безопасности, как, например, уставы специальных трибуналов).Немаловажное обязательство, вытекающее из членства государств в МУС, - это по требованию Суда сотрудничать с ним и оказывать ему судебную помощь. Данное требование сформулировано в ст. 86 Статута, согласно которой государства-участники должны «всесторонне сотрудничать с Судом в проведении им расследования преступлений, подпадающих под юрисдикцию Суда, и осуществлении уголовного преследования за эти преступления». Последующие статьи уточняют характер сотрудничества, включая арест и выдачу подозреваемых, предоставление доказательств, наложение ареста на имущество и защиту жертв и свидетелей.Государства должны также обеспечивать исполнение распоряжений Суда, относящихся к наложению штрафов и конфискаций, и в случае если государство заключает отдельное соглашение с Судом по этому действию, - приговоров к тюремному заключению.Также государства должны участвовать в финансировании деятельности Суда, что закреплено в ст. 115 (а) Статута, согласно которой расходы Суда и Ассамблеи государств-участников, включая ее Бюро и вспомогательные органы, предусмотренные в бюджете, принимаемом Ассамблеей государств-участников, покрываются за счет начисленных взносов, производимых государствами-участниками.Как было отмечено выше, государствам - участникам Статута МУС в целях выполнения вышеперечисленных обязательств необходимо привести свое внутреннее законодательство в соответствие со Статутом.К тому же в отличие от общего правила, предусмотренного ст. 86 Римского Статута, его ст. 88 в явном виде обязывает государства «обеспечить наличие процедур, предусмотренных их национальным правом, для всех форм сотрудничества», указанных в Части 9 Статута, посвященной международному сотрудничеству и судебной помощи. Невнесение необходимых изменений в действующее законодательство может само по себе составить нарушение договора, по крайней мере, будет таковым в обстоятельствах, когда действующее законодательство препятствует сотрудничеству в требуемой договором форме. Национальная имплементация должна, как минимум, обеспечивать возможность своевременного выполнения предусмотренных Статутом обязанностей; отсутствие же в законодательстве сформулированной в явном виде обязанности осуществлять подобное сотрудничество само по себе нарушения не составит.Таким образом, c учетом того, что подписание Статута Международного уголовного суда накладывает на присоединившееся государство обязательства привести своё национальное законодательство и правоприменительную практику в соответствии с положениями Статута, в законодательстве государства - участника должны получить закрепление принцип комплементарности юрисдикции МУС по отношению к юрисдикции национальных судов и принцип недопустимости ссылки на должностное положение лица для освобождения его от ответственности. Государство обязано предпринять меры, обеспечивающие взаимодействие с МУС и гарантирующие передачу Суду лиц, обвиняемых в совершении преступлений, и участие в финансировании деятельности МУС.Важно подчеркнуть, что МУС — это «последнее прибежище». Он действует только в случае, если государство, на территории которого совершено преступление или гражданином которого является преступник, не желает или фактически не может осуществить расследование и выдвинуть обвинение.Эта система, так называемая система дополнительности, оставляет государствам первичную ответственность расследования и выдвижения обвинений по международным преступлениям. В отличие от созданных ad hoc трибуналов ООН по бывшей Югославии и по Руанде, компетенция государства имеет приоритет над компетенцией международного суда.Однако, если следственная и прокурорская деятельность, предпринятая некоторым государством, не соответствует международным процессуальным стандартам или имеет целью защиту связанного с преступлением лица от юрисдикции МУС, этот последний имеет право осуществить правосудие по данному случаю.Суд не может автоматически осуществить правосудие по любому предполагаемому преступлению. Для этого нужен один из следующих механизмов, которые задействуют это право:прокурор государства-участника передаёт Суду некоторую ситуацию;Совет Безопасности ООН передаёт Суду некоторую ситуацию;прокурор МУС начинает расследование в отношении некоторого государства-участника по своей инициативе (proprio motu).В последнем случае действия прокурора должны быть подтверждены палатой, состоящей из трёх независимых и беспристрастных судей.Кроме того, каждый ордер на арест и каждое обвинение, выданное прокурором, должны утверждаться комитетом из трёх судей, принимающим решения исключительно в соответствии со строго определёнными правовыми принципами и доказательствами, которые предоставляет прокурор.Отметим тот факт, что «Российская Федерация как суверенное, независимое государство и правопреемник Советского Союза имеет около 600 действующих международных договоров разного уровня, регламентирующих различные аспекты сотрудничества в борьбе с преступностью...». Римский статут Международного уголовного суда по нашему мнению определенно занимает особое место среди них. Международные правозащитные организации, отметили, что с принятием Статута МУС «борьба за международное правосудие вышла на новый уровень. Международная Амнистия призывает все государства укрепить господство права по всему миру путем ратификации Римского статута Международного уголовного суда как можно скорее и введения в действие имплементирующего законодательства».В принципе трудно не согласиться с тем, что «создание Международного уголовного суда ... может способствовать развитию глобального правопорядка на благо нынешнего и грядущих поколений. Оно связано с системой Организации Объединенных Наций, обладающей юрисдикцией в отношении самых серьезных преступлений, вызывающих озабоченность всего международного сообщества и может создать прочные гарантии обеспечения международного правосудия и уважения к нему».Несмотря на тот факт, что Международный уголовный суд действует с 16 июня 2003 года, то есть с момента вступления в должность Прокурора МУС, говорить о том, что система международного правосудия за эти прошедшие четыре года сложилась и действует в достаточном, необходимом объеме нельзя. Такие страны как Китай и Индия (с населением более чем два с половиной миллиарда человек, играющие заметную роль на мировой арене), Пакистан (единственное исламское государство обладающие ядерным оружием, а также находящиеся в крайне нестабильном регионе, с достаточно неустойчивой политической системой), США (бесспорно сильнейшее государство на планете), Индонезия, Турция, считая, что такой наднациональный судебный орган как МУС идет в разрез с их национальными интересами и подрывает государственный суверенитет - отказались подписывать Римский Статут. Иные некоторые страны, среди которых достаточно государств играющих заметную роль на меж-дународной арене, несмотря на то что подписали данный международный акт, либо прямо считают его дальнейшую ратификацию нецелесообразной, как, например Израиль, либо затягивают его, как, например наша страна. «Российская Федерация подписала его [Римский статут] 13 сентября 2000 г., а вопрос о ратификации, связанный со многими конституционными и собственно уголовно-правовыми и процедурными вопросами ... снова5 поставлен в повестку дня Правительства, Аппарата Президента, МИД и других государственных структур нашей страны». Действительно, Игорь Иванов в бытность свою министром иностранных дел в 2002 году заявлял, что «Сегодня мы политически поддерживаем этот документ. Что будет дальше - зависит от обстоятельств, посмотрим, как будут развиваться события».Однако до сегодняшнего дня, несмотря на неоднократную постановку вопроса на повестку дня и неоднократно отмеченное компетентными должностными лицами сотрудничество РФ и МУС, Римский статут со стороны России так и не ратифицирован. Однако принимая во внимание заявление компетентных должностных лиц и политику российского государства, направленную на участие в строительстве и совершенствовании системы международного правосудия, ратификация Римского статута это вопрос времени. Таким образом, вопрос развития российского уголовного права в контексте норм и принципов, закрепленных в статуте МУС, нуждается в серьезной научной разработке. Вопрос тех изменений, которые должны быть рано или поздно внесены в российское уголовное законодательство, тоже рано или поздно перейдет из теоретической проблемы в плоскость практического воплощения. Непосредственно в тексте Римского статута содержится исчерпывающий список преступлений, попадающих под юрисдикцию МУС. В данном нормативно правовом акте, они обозначены под словосочетанием - «самые серьезные преступления, вызывающие озабоченность международного сообщества». В качестве подобных деяний рассматриваются: геноцид,преступления против человечности, военные преступления и агрессия. По поводу преступления - агрессии, в тексте Статута отмечено, что «суд осуществляет юрисдикцию в отношении преступления агрессии, как только будет принято в соответствии со статьями 121 и 123 положение, содержащее определение этого преступления и излагающее условия, в которых Суд осуществляет юрисдикцию касательно этого преступления. Такое положение сообразуется с соответствующими положениями Устава Организации Объединенных Наций». При этом национальное российское уголовное законодательство содержит правовые нормы, предусматривающие ответственность за агрессию. В качестве таковых мы упомянем статьи 353 и 354, устанавливающие ответственность за планирование, подготовку, развязывание или ведение агрессивной войны, а также публичные призывы к развязыванию агрессивной войны соответственно.Таким образом, нами было проведено сравнение норм международного уголовного права, закрепленных в Статуте МУС, устанавливающих ответственность за самые серьезные преступления, вызывающие озабоченность международного сообщества, и сходных правовых норм российского уголовного права. Проведенное сравнение необходимо для дальнейшей грамотной имплементации норм и правил, закрепленных в Римском статуте в национальное уголовное право в случае ратификации указанного международного акта Россией. А то что эта ратификация рано или поздно произойдет в настоящей политической обстановке как внутри страны, так и на международной арене, сомнений не вызывает. ЗаключениеНесмотря на важные мировые достижения в формулировании норм и стандартов по правам человека, в их реализации существуют огромные пробелы. Одного законодательства и внутренних ресурсов недостаточно для того, чтобы права стали реальностью, нужно еще и обеспечить уважение к закону и применение его в жизни. Именно для этого необходима международная защита прав человека. Да, конечно, государства имеют собственные законы и обязанностизащищать эти права, но всегда ли они их применяют? Механизмы этой защиты можно использовать для того, чтобы государство эти обязанности исполняло. После мировых войн ХХ столетия – особенно Второй - стало ясно, что права и свободы человека практически невозможно осуществить в рамках национального законодательства – ужасные преступления, геноцид и массовые убийства были совершены различными режимами в Европе и Азии на основании законов, только законы эти абсолютно не соответствовали правам и свободам. Поэтому в Организации Объединенных Наций решили, что чрезвычайно важно следить на международном уровне за тем, насколько соблюдаются права человека на уровне национальном. Тем самым международная защита прав человека сделалась приоритетом этой новой организации. За долгие годы работы МУС показал себя как уважаемая и независимая структура. Большинство ведущих стран мира просто не признают его. А в той части, где он работает, судьи по-прежнему выполняют заказы Запада по привлечению к ответственности неугодных ему правителей. Список литературыАссамблея государств-участников Римского статута Международного уголовного суда. Первая сессия. Нью-Йорк, 3-10 сентября 2002 г. Официальные отчеты. Правила процедуры и доказывания. Doc. ICC-ASP/1/3.Ассамблея государств-участников Римского статута Международного уголовного суда. Доклад о деятельности Суда. Третья сессия. Нью-Йорк, 22 июля 2004. Doc. ICC-ASP/3/10. - Пункт 53.Нешатаева Т.Н. Независимый суд: от международного стандарта к реализации без имитаций // Закон. 2010. № 2. С. 47-60.Организация Объединенных Наций. Совет Безопасности. Резолюция № 1556 (2004) UN Doc. S/RES/ 1556 (2004); резолюция № 1564 (2004) UN Doc. S/RES/ 1564 (2004); резолюция № 1574 (2004) UN Doc. S/RES/ 1574 (2004).Организация Объединенных Наций. Совет Безопасности. Резолюция № 1564 (2004) UN Doc. S/RES/1564 (2004). Резолюция № 1564(2004).Организация Объединенных Наций. Совет Безопасности. Резолюция 1593 (2005) от 31 марта 2005 года. UN Doc. S/RES/1593 (2005).Организация Объединенных Наций. Совет Безопасности. Заседание 31 марта 2005 года. Предварительный отчет. Doc. UN S/PV.5158.Организация Объединенных Наций. Генеральная Ассамблея. Шестьдесят первая сессия. Доклад Международного уголовного суда. 3 августа 2006. Doc. UN A/61/217. - Пункт 29.О создании Международного уголовного суда // Борьба с преступностью за рубежом. 2003. № 12. С.24-31.Ображиев К.В. Прецеденты международных уголовных судов (трибуналов) как источники российского уголовного права // Проблемы понимания и тенденции развития государства и права в XXI веке. Ставрополь, 2004. С.281-283.Орлова И.А. «Квазисудебные» и судебные органы в рамках международных организаций // Международное и национальное правосудие:теория, история, практика. МатериалыМеждународной научно-практической конференции 20 мая 2010 года / Под ред. С.К. Дряхлова. Сост. А.А. Дорская, Н.Ю. Иванова. СПб., 2010. С.293-302.Очередько В.П. Экономический суд СНГ как орган международного правосудия:проблемы становления //Международное и национальное правосудие: теория, история, практика. Материалы Международной научно-практической конференции 20 мая 2010 года / Под ред. С.К. Дряхлова. Сост. А.А. Дорская, Н.Ю. Иванова. СПб., 2010. С.262-272.Палеев МОрганизация Объединенных Наций создает Международный уголовный суд // Российская юстиция.1997. № 1. С.40-43.Петрова Е.Е. Проект международного суда в работе Л.А. Камаровского «О Международном суде» // Международное и национальное правосудие: теория, история, практика. Материалы Международной научно-практической конференции 20 мая 2010 года / Под ред. С.К. Дряхлова. Сост. А.А. Дорская, Н.Ю. Иванова. СПб., 2010. С.284-288.Пиджаков А.Ю. Из истории возникновения международных судебных учреждений // Российский ежегодник международного права. 2006Устав Организации Объединенных Наций 1945 г. // Действующее международное право. Документы. В 3 т. Т. 1 / Сост. Ю.М. Колосов, Э.С. Кривчикова. М.: Междунар. отношения, 2002. С. 11-35.. СПб., 2007.Sadat L.N. A First Look at the 1998 Rome Statute for a Permanent International Criminal Court: Jurisdiction, Definition of Crimes, Structure, and Referrals to the Court // International Criminal Law; ed. M.C. Bassiouni. - Dobbs Ferry, NY: Transnational Publishers, 1999. - Р. 655-691.Arsanjani M.H. Reflections on the Jurisdiction and Trigger-Mechanism of the International Criminal Court //Reflections on the International Criminal Court. Essays in Honour of Adriaan Bos; ed. by Herman A.M. von Hebel, Johan G. Lammers, Jolien Schukking. - The Hague: t.m.c. Asser Press, 1999. - P. 58-60.Bos A. The International Criminal Court: Recent Developments // Reflections on the International Criminal Court. Essays in Honour of Adriaan Bos; ed. by Herman A.M. von Hebel, Johan G. Lammers, Jolien Schukking. - Hague: Asser Press, 1999.Deen-Racsmany Z. The Nationality of the Offender and the Jurisdiction of the International Criminal Court // American Journal of International Law. - Vol. 95. - 2001. - № 3. - P. 606-623.Morris M. High Crimes and Misconceptions: The ICC and Non-party States // Law and Contemporary Problems. - Vol. 64. - Winter 2001. - № 1. - P. 13-66.Morris M. The jurisdiction of the International Criminal Court over nationals of non-party states // ILSA Journal of International and Comparative Law. - Vol. 6. - Spring 2000. - № 2. - P. 363-369.Cassesse A. The Statute of the International Criminal Court: Some Preliminary Reflections // European Journal ofInternational Law. - Vol. 10. - 1999. - P. 161.Report of the Prosecutor of the International Criminal Court, Mr. Luis Moreno Ocampo, to the Security Council pursuant to UNSR 1593 (2005) // http://www.icc-cpi.int/ library/cases/ICC_Darfur_UNSC_Report_29-06-05_EN.pdf