Сравнение: философский и лингвистический аспекты описания и изучения.

Введение 3
1. Философское понимание познания 5
1.1. Смена парадигм в научном познании 5
1.2 Теоретические основы исследования сравнительных конструкций 12
2. Актуальный лингвофилософский взгляд на природу сравнения 16
2.1. Современное состояние изучения сравнения в лингвистике 16
2.2. Сравнение в лингвокультурологии 27
Выводы 33
Литература 36

Идеи В. фон Гумбольдта необходимо, по нашему глубокому убеждению, поддерживать и развивать в дальнейшем, укрепляя их близкими «по духу» концепциями и учитывая новые достижения науки по организации Вселенной. Учение В. фон Гумбольдта о языке как «духе народа»[Гумбольдт В. фон., 2000.— С. 69] способствовало пониманию языка (1) как («живой») энергетической субстанции в синергетической концепции теории «всеединства» (В. С. Соловьев, А. Ф. Лосев, С. Н. Булгаков, П. А. Флоренский и др.) и (2) как «живой» энергии (Ф. С. Бацевич, Л. Н. Гумилев, К. Кастанеда, В. М. Манакин, А. А. Некрасов, А. В. Филатович и др.). Учитывая то, что континуально-недискретная действительность получает дискретные формы только в ментальном мире человека, можно сделать важный вывод: собственно речь, соответственно и сравнение как семантическая категория, и создает для человека мир, в котором он существует, есть внутренний (мысленный) мир человека неадекватно-реальным отражением окружающей действительности, а ее дискретно-интуитивным вариантом. Это означает, что ментальный мир человека развивается в рамках «порочного круга»: речь искажает все мировосприятие человека, вызывая «деформацию» миропонимания. Язык, как единственное средство познания объективного мира, раскрывает перед человеком его собственную проекцию последнего, во многом далекую от бесконечной сущности Универсума.Такое видение роли языка в жизни человека подтверждают многочисленные исследования известных лингвофилософов прошлого и современности. Так, Э. Бенвенист отмечал, что «именно в языке и благодаря языку человек конституируется как субъект, ибо только язык предоставляет реальность, своей реальности...»[Бенвенист Э., 2002.— С. 293]. На основе этого понимания языка можно объяснить и антропоцентричные основы реальности, потому что человек, активный носитель когниции, выступает в двойной роли: как познающий субъект, и как центр перспективы. Об этом метко высказался П. Тейяр де Шарден: «Объект и субъект переплетаются и взаимно превращаются в акте познания. Волей-неволей человек опять приходит к самому себе и во всем, что она видит, рассматривает самого себя [...] Центр перспективы - человек - одновременно центр конструирования универсума [...] С самого начала своего существования человек представляет зрелище для самого себя»[Заруднева Е. А., 2007.— С. 12.].Итак, нельзя на естественном языке описать «мир как он есть», потому что речь изначально задает своим носителям определенную картину мира, к тому же каждый язык – свою[Падучева Е. В., 1996.— С. 5.]. Косвенно это положение подтверждают и ученые, далекие от концепции «живого слова». Например, В. Крофт, анализируя универсальные языковые структуры (ра tems), универсальные грамматические категории, а также организацию категорий вокруг прототипов, пришел к выводу, что человек не только «осваивает» действительность, но и активно и целенаправленно организует ее определенным образом для конкретной цели[CroftW., 1991.— P. 273]. Как видим, мнения ученых относительно определяющей роли субъективного фактора в процессах мировосприятия непосредственно подтверждают то, что внутренний (мысленный) мир человека не является адекватным отражению внешнего (реального) мира. Процесс искажения действительности происходит во всей цепочке, которой поступает информация в мозг человека. И если когнитивные механизмы «пронизывают» сравнение, то вполне логично предположить, что именно последнее можно квалифицировать как основной фактор формирования картины мира как индивида, так и этноса в целом: все, что человек представляет, и все, что он видит вокруг, - это перманентный креатив сравнения. По мнению Н. Д. Арутюновой, «... человек не столько открывает сходство, сколько создает ее [...] Особенности сенсорных механизмов и их взаимодействие с психикой позволяют человеку сопоставить то, что нельзя сопоставить, и измерить то, что не можно измерить»[Арутюнова Н. Д., 1990.— С. 9]. Подчеркивая онтологическую антропоцентричность сравнения, М. Блэк писал: «Конечно, хочется думать о сходствах как о «объективной данности»[...] Но если бы это было так, то к сравнениям можно было бы применять правила такие же четкие, как те, на которых построена физика [...] Сравнивая, мы часто постулируем существование определенного мысленной связи между сущностями»[Блэк М., 1990.— С. 155].П. Рикер связывает природу метафоры с принципом Л. Витгенштейна «видеть как», который является интуитивным отношением, удерживающим вместе содержание и образ[Рикер П., 1990.— С. 435-455]. Однако это мнение П. Рикера следует, на наш взгляд, экстраполировать на механизм образования метафоры - сравнение, поскольку оно не только прокладывает воображаемый вектор между сущностями, но, представляя, человек создает другую действительность. Когнитивный заряд сравнения в значительной степени направлен не на зеркальное отражение эмпирической действительности, а на упомянутый принцип «видеть как» и на принцип Канта «якобы» (als ob). По мнению М. Вовк, «маленькие» слова «как», «словно», «как будто» имеют огромное влияние на мысли и поведение человека[Вовк В. Н., 1986,—С.11]. При этом идеальный мир сравнение создает именно союз как, поскольку компаративные модальные квалификаторы как, будто, словно, якобы, как и др. формируют не идеальную, а ирреальную действительность. Зато союз как функционирует в плоскости способности человека представить сходство того, что находится в пределах ее возможностей. Очевидно, этим и можно объяснить доминирование указанного союза в компаративных конструкциях.Принципиально важно при антропоцентрическом взгляде на сущность сравнения признать то, что сравнение лежит не в природе мира, а в природе человека, то есть в сознании. Сравнение представляет собой способ мышления не только о мире, но и о том, что находится за пределами перцепции человека - в метафизике. Этот тезис противоположной устойчивому в научном мире пониманию сравнения как отношения сходства и различия между реально существующими объектами, свойства которых и является основой для этих отношений. Таким образом, кардинально меняется вектор исследования сравнения, поскольку поиск онтологических и гносеологических основ последнего переносится по установленных связях и отношениях между объектами окружающей действительности на принципы установления этих связей и отношений во внутреннем мире человека, который также имеет средство реальной реализации - Слово.Следовательно, можно предположить, что на уровне мышления существует компаративная «сетка», «сплетенная» из связей и отношений объектов внутреннего мира человека, которую можно обнаружить и исследовать на языковом уровне, потому что каждая номинация, каждая предикация, каждый текст, каждое ассоциативно-вербальное поле - это фиксация сходства и различия объектов. При этом когнитивно-креативный процесс сравнения тесно связан с другими явлениями: фиксируя новые подобные и отличительные свойства предмета, человек выражает и свое отношение к этому факту, решает коммуникативные и прагматические задачи, выявляет эстетическую индивидуальность. Сравнение значительной мере связано с модальностью, оценкой, неопределенность / определенность, поэтому человек часто применяет «как стратегию», когда хочет сообщить другим о своих чувствах, перенося свое внутреннее состояние чувств благодаря прямой аналогии на другой референт или референтную область.Как известно, сознание способно создавать конструкции, позволяющие генерировать воображение. Сравнение, экспликуя ментальное, является одной из таких конструкций. По мнению С. В. Чеботаревой[Чеботарева С. В.С. 492), образ, который возникает в результате сравнения двух референтных ситуаций, нельзя квалифицировать исключительно семантически, поскольку он является результатом воображения, что задается авторской интенцией. С этой точки зрения образ является произведением психики. Но этот образ, с одной стороны, отталкивается от семантики слова, которое лежит в его основе, а с другой - «погружается» в семантику, потому реципиент, чтобы раскодировать авторский замысел, должен «добыть» значения из образа. Так между автором сравнения и реципиентом создается «двойная» (ментальная и вербальная) обратная связь, которая «переносит» обоих участников коммуникации к идеальному миру сравнения. И мира сего не существовало бы, если бы не было его создателя-человека. Поэтому логическая формула сравнения в антропологическом измерении, кроме традиционных трех основных элементов сравнительной конструкции, предполагает наличие еще одного - субъекта сравнения, роль которого берет на себя говорящий. Как отдельный элемент может быть идентифицирован и бенефактив - лицо, на которое распространяется семантическое представление сравнения. Выбор основы для сравнения предметов / явлений окружающей действительности обусловлен конкретной целью говорящего. Именно поэтому главным элементом сравнительной конструкции является человек.ВыводыПоскольку жизнь человека полностью не детерминируется его инстинктивной программой и мир человека постоянно меняется и расширяется, то человек требует определенных владения языком для того чтобы ориентироваться и действовать в мире.Познавательное отношение выступает необходимым условием всей системы отношений человека к миру, а знания для него являются фундаментальной ценностью. Философия в отличие от других наук, изучающих процесс познания (логика, психология, история и методология науки и т.д.) исследует вопрос о своеобразии познавательного отношения человека к миру, природе и возможности познания человеком мира и самого себя, общие предпосылки, средства и закономерности познания, критерии его истинности.Одним из древнейших и основных способов познания окружающего мира является сравнение. Оно является сложной лингвистически-литературоведческой категорией, характеризующейся антропоцентричностью, стремлением к сопоставлению через оценивание удаленных друг от друга явлений действительности, обусловленных субъективным опытом автора. Использование сравнений объясняется не только стремлением сопоставить несопоставимые по своей природе вещи, замещая одну вещь другой, а подчеркивая некую характерную черту именно таким способом, проявить свое видение природы вещей. Целостное представление о семантике сравнений помогает создать современная методика идеографического описания лексики. Каждая гуманитарная наука вносит свой вклад в развитие и исследования сравнения: философы видят в сравнении друг с другом простых и эффективных инструментов познания мира, логики - метод и способ, психологи - процесс отражения в сознании реальных отношений тождества, сходства и различия между предметами и явлениями объективной действительности. В филологии исследованием сравнения занимаются литературоведение и лингвистика. Для литературоведческого подхода к изучению сравнения характерен тезис о тесной связи его с метафорой и другими тропами. В лингвистике важна дифференциация сравнения как объекта лексикологии, синтаксиса и стилистики. В исследованиях по синтаксису превалирует мнение, что семантика сравнения может передаваться различными конструкциями, неоднородными по своему составу и синтаксической функции. Стилистическая роль сравнения заключается в выделении какой то особенности предмета или явления. Изложенное выше позволяет нам утверждать, что исследования метафизической природы сравнения требует эклектического подхода, поскольку объединение методов и методик различных наук может способствовать более глубокому изучению ментальных явлений. Основным требованием к такому подходу должно стать сосредоточение внимания на природе сравнения, а не на его результате - метафоре. Большинство ученых считает, что метафора, в отличие от сравнения, имеет более глубокую и богатую внутреннюю форму и значительный лингвокреативный потенциал. Это означает, что сравнение на фоне метафоры более примитивно и менее лингвокреативно, поэтому лингвистика до сих пор не создала терминологической интерпретации одной из разветвленных, захватывающих и по своей природе одной из антропометрических категорий - категории сравнения. В работе изложена концепция исследования природы сравнения на основе современных подходов к анализу лингвофилософських категорий, которая базируется на положении, что сравнение - это не только простое отражение реально существующих отношений между предметами объективного мира, как это обычно декларировалось: оно берет свое начало в сознании, значительно влияя на результаты таких процессов когниции, как категоризация и концептуализация. ЛитератураАбрамова Г. И. Этносемантика фразеологических компаративных единиц как элемент национально-культурной специфики языкового сознания (на примере русского, казахского и английского языков): Дисс.... канд. филол. наук.— М., 2004.— С. 32.Арутюнова Н. Д. Метафора и дискурс // Теория метафоры / Общ. ред. Н. Д. Арутюновой и М. А. Журинской.— М., 1990.— С. 9Арутюнова Н. Д. Язык и мир человека. — М., 1999.— С. 279Байрамова Л. К. Введение в контрастивную лингвистику. —Казань, 2004.— С. 89-95Бардина Н. Языковая гармонизация сознания.— О., 1997.— С. 9.Бенвенист Э. Общая лингвистика / Общ. ред., вступ, ст. и коммент. Ю. С. Степа нова.— М., 2002.— С. 293Блэк М. Метафора // Теория метафоры / Общ. ред. Н. Д. Арутюновой и М. А. Журинской.— М., 1990.— С. 155Бондарко А. В. Проблемы грамматической семантики и русской аспектологии.— СПб., 1996.— С. 107.Бондарко А. В. Функциональная грамматика.— Ленинград, 1984.— 136 с.Бурлак А. И. Фразеологические единицы с компонентами-прилагательными, выражающими основные по нятия цвета в современном английском языке: Автореф. дисс.... канд. филол. наук.— М., 1955.— 16 с.Вежбщкая А. Сравнение — градация — метафора // Теория метафоры / Общ. ред. Н. Д. Арутюновой и М. А. Журинской.— М., 1990.— С. 142Вовк В. Н. Языковая метафора в художественной речи: Природа вторичной номинации,—К, 1986,—С. 11Гаспарян С. К. Сравнение как «изъяснение» в научной речи и как средство лингво поэтического творчества: Дисс.... д-ра филол. наук.— М., 1994.— С. 45Гумбольдт В. фон. Избранные труды по языкознанию / Общ. ред. Г. В. Рамишвили; послесл. А. В. Гулыги и В. А. Звегинцева.— М., 2000.— С. 69Жаркова У. А. Синтаксис сравнения. Логико-лингвистический подход: Дисс.... канд. филол. наук.— Пермь, 2004.— С. 11-12Жерновая О. Р. Структурно-семантические характеристики ядра поля компаративности в современном английском языке: Автореф. дисс.... канд. филол. наук.— Нижний Новгород, 2000.— 19с. Заруднева Е. А. Компаративные конструкции в лингвокогнитивном аспекте (на материале русского и английского языков): Дисс.... канд. филол. наук.— Ставрополь, 2007.— С. 12.Камышова А.Е. Сравнение и его функции в структуре прозаического текста (на материале прозы В. Брюсова): Дисс.... канд. филол. наук.— СПб., 2006.— С. 43Карапетова Е. Г. Функционально-семантическая категория компаративности в современном английском языке: Автореф. дисс.... канд. филол. наук.— Минск, 2000.— 16 с. Конюшкевич М. И. К вопросу о границах компаративности // Язык и культура: функционирование и взаимодействие: Материалы междунар. науч. конф.— Шымкент, 2003.— С 120Конюшкевич М. Категория компаративности и синтаксис // Ритмы современной филологии. — Л., 2007.— С. 324Конюшкевич М. Компаративно-ассоциативное поле как единица сопоставительного анализа // Антропоцентрический подход в исследовании речи.— Нежин, 1998.— С. 55Кубрякова Е.С. Типы языковых значений. Семантика производного слова. Монография. Изд. 3-е. – М.: Изд-во ЛИБРОКОМ, 2012. – 414 сКун Т. Структура научных революций. - М., 1977.Лебедева Л. А. Устойчивые сравнения русского языка во фразеологии и фразеографии.— Краснодар, 1999.— 192 с.; Левина Е. А. Сравнение в немецких радиотекстах (семантика, структура, функции): Дисс.... канд. филол. наук.— Саранск, 2006.— С. 12.Литературная энциклопедия терминов и понятий / Гл. ред. и сост. А. Н. Николюкин.— М., 2001.— С. 1022Николаева А. В. Функционально-семантическое поле компаративности в современном английском языке: Дисс.... канд. филол. наук.— Ростов-н/Д., 2002.— 162 с. Новикова Е. В. Эталоны сравнения в немецкой языковой картине мира: Дисс.... канд. филол. наук.— Омск, 2006.— 160 с.Оголъцев В. М. Устойчивые сравнения в системе русской фразеологии.— Ленинград, 1978.— 159 с.Ортега-и-Гассет X. Две великие метафоры // Теория метафоры / Общ. ред. Н. Д. Арутюновой и М. А. Журинской.— М., 1990.— С. 72Падучева Е. В. Феномен Анны Вежбицкой // Вежбицкая А. Язык. Культура. Позна ние.— М., 1996.— С. 5.Панкова И. М. Сравнение как смыслообразующая доминанта рекламного текста: Дисс.... канд. филол. наук.— Ставрополь, 2006.— С. 108Петров М.К. Язык, знак, культура. - М., 1991.Потебня А. А. Теоретическая поэтика. — М., 1990.— С. 114Разуваева Л. В. Сравнение как средство репрезентации художественной картины ми ра: на материале русской прозы конца XX—начала XXI веков: Дисс.... канд. филол. наук.— Воронеж, 2009.— С. 7.Рикер П. Живая метафора // Теория метафоры / Общ. ред. Н. Д. Арутюновой и М. А. Журинской.— М., 1990.— С. 435-455Романовская Т.Б. Объективность науки и человеческая субъективность, или в чём состоит человеческое измерение науки. - М., 2001.Сасина В. П. Поле компаративности в современном английском языке: Дисс.... канд. филол. наук.— К., 1979.— 167 с. Сачков Ю.В. Научный метод. Вопросы и развитие. - М., 2003.Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии.— М., 1993.— С. 261Степин В.С. Теоретическое знание. - М., 2000.Терентьев А. В. Адъективные компаративные фразеологические единицы как языковая универсалия (на материале английского языка): Дисс.... канд. филол. наук.— Нижний Новгород, 1997.— 352 с.Федосеева Н. С. Функционально-семантическое поле сравнения в современном немецком языке: Автореф. дисс.... канд. филол. наук.— Нижний Новгород, 1997,— 15 с.Фрумкина Р. М. Психолингвистика.— М., 2003.— С. 90Чеботарева С. В. Об антропоцентрической природе категории сравнения.— С. 492Croft W. Syntactic Catégories and Grammatical Relations: The Cognitive Organization of Information.— Chicago; London, 1991.— P. 273Gray M. A Dictionary of Literary Terms.— Oxford; London, 1994.— P. 265Post М. Comparatives of Identity in English: A Semantic Study.—Wroclaw, 1981.—P. 34Riesel E., Schendels E. Deutsche Stilistik.— M., 1975.— S. 208-212