Концепт счастья в повести Набокова

ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ 2
I. Теоретическая база исследования: о когнитивном подходе к анализу художественного текста 3
1.1. Текст как объект лингвистического исследования 3
1.2. От лексической организации текста к когнитивной теории дискурса 7
Выводы по первой главе 11
II. Литературное произведение Владимира Набокова «Машенька»: практика концептуального анализа 13
2.1. Семантико-тематическое поле «Счастье» 13
2.2. Счастье как лингвокогнитивный феномен и его роль в осмыслении действительности романа 23
Выводы по второй главе 32
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 34
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ 38

Контекстуально близкое расположениеглаголов, перечисляющих действия, свидетельствует о житейском, бытовом, материальном наполнении концепта «счастья» у Портнягина: «Давайте-ка, на имперьял влезем.Какое, однако, счастье. Я даже, знаете, вспотел». Счастье у Портнягина случилось так, как бы между делом, между «влезем на империал» и «вспотел». Счастье понимается между прочими обыденными действиями и замечается при обладании заветного предмета. Как мы проанализировали в предыдущем параграфе,центральным значением лексемы «счастье» в контексте речи Людмилы является бытовое употребление: «желаю счастья», «чтобы ты был счастлив». Никаких других коннотаций лексемы нет. Стоит отметить, что Людмила является антиподом Машеньки. В тоже время, Людмила связывает Ганина с настоящим и реальностью, а Машенька ассоциируется с нереальным либо прошлым, либо будущим. Однако чувства к Людмиле развивались схоже с чувствами к Машеньке. Также Ганин чувствовал облегчение после разрыва с Людмилой, как и после отъезда Машеньки из Петербурга. Письма Людмилы и Машеньки противопоставляются в понимании счастья: у Машеньки «прийти в себя от счастья» – значение счастья как крайне эмоциональное состояние, в то время как у Людмилы в письмах счастье скорее является лингвистическим выражением фатической функции в бытовом общении. Этим подчеркивается отсутствие глубокого концептуального наполнения лексемы «счастье» в сравнении с Ганиным и даже с Машенькой. Ожидание Машеньки порождает новое восприятие концепта «счастье» Ганиным. Концепт проходит стадию обновления. После проживания прошлого и рефлексирования над своими чувствами и прочтения старых писем, Ганин начинает жить не только прошлым, но и будущим, т.е. концепт «счастье» переносится в проспекцию. Также концептуальная характеристика дополняется пониманием счастья через воспоминания о родине, воспоминания о России, воспоминания о молодости. Таким образом, концепт «счастье» дополняется следующими значениями: Россия, будущее с Машенькой, тяжелая работа ради Машеньки, Россия, молодость. Особое внимание следует обратить на употребление сочетания указательных местоимений «тот» и «этот»в сочинительной связи с существительным «счастье». Семантическое значение указательное местоимения «тот», указание на предмет, который находится на значительном расстоянии, в то время как семантика местоимения «этот» указание на объекты находящиеся в некоторой близкой доступности. Употребление местоимений характеризует смену концептуальной картины мироощущения Ганина. Та любовь, то счастье – относит Ганина к уже испытанному чувству, чувству прошедшему и невозвратному. Указательное местоимение «этот» характеризует связь старого чувства любви и счастья в настоящем, т.е. прошлое как бы «оживает» и становится ближе, чувства вновь возрождаются для Ганина. Однако встреча с умирающим Портнягиным, обновила «концептуальную картину» происходящего. Ганин начинает задумываться о своем возможном поступке. Позже он ясно осознает, что счастье не может состояться еще раз, оно было упущено и потеряно навсегда. Ганин признает, что четыре дня воспоминаний и переживаний о любви к Машеньке доставили ему чувство счастья и удовлетворения. Перед Ганиным открывается правда, что жизнь она не в прошлом, а в настоящем, и образ Машеньки изменился, и возврата к прошлому нет. Поэтому Ганин не встречается с Машенькой заново и не претворяет свои планы в жизнь, окончательно убедившись, что его концептуальная картина «счастья» иллюзорна и единолична, т.е. Машенька испытывает те же чувства только в его сознании, его мечтаниях. Последняя встреча с Портнягиным становится толчком к новому переосмыслению концепта «счастье». Таким образом, концепт «счастье» тесно связан с концептами «жизнь», «любовь», «чувство». Самым полным и глубоким наполнением концепта «счастье» является история Ганина. Счастье,как оказалось, состояло в том, что заново пережить чувство любви и понять, что оно уже осталось в прошлом и никогда не вернется к жизни заново. Счастье Ганина, по-мнению, автора, не в Машеньке, не в образе, а самом его восприятии действительности. Он сам страдает от того, что не смог раскрыться Машеньке, что поспешил в отношениях с Людмилой. Как нам кажется, в этом отношении концепт «счастье» у Ганина тесно переплетается с концептом «судьба». Выше мы пришли к выводу, что понятийная сфера лексемы «счастье» имеет значения судьба, рок, предназначение, данное свыше, независящее от человеческого выбора или выбор человека уже предопределен. Сквозь призму отношений с Людмилой, мы скорее убеждаемся, что отношения с Машенькой не окончились бы благополучно, потому что уже в Петербурге он ими тяготел, как и отношениями с Людмилой. Однако в отношениях с Машенькой отношения не развились с точки зрения Ганина от отсутствия близости, а в отношениях с Людмилой, напротив, близость отдалила Людмилу от Ганина. Однако воспоминания отношений с Людмилой помогают окончательно Ганину выйти их проспективного видения «счастья» и реально оценить ситуацию. Концептуальное раскрытие «счастья» помогает понять характер персонажа, вскрыть его сущность. Оказывается, что Ганин один из самых глубоких людей в пансионе, который способен влюбиться, любить женщину пылко, но не способен довести отношения до логического конца. В концепте «счастье» Ганина нет лексемы семья, которая часто прослеживается в понятийной сфере лексемы «счастье» во всех исследуемых нами словарях. Проследив эволюционный путь развития концепта «счастье», метания героя становятся понятны и ясны. При сравнении концептуального наполнения лексемы «счастья» других персонажей с главным героем, становится понятно, почему Ганин часто испытывает острое чувство непонимания обществом. Интересно отметить, что в концепт «счастье» входит также лексема «родина» или «Россия», которые ассоциативно связаны с юностью и Машенькой через любовь к ней. Машенька вбирает в себя также представления не только об утерянной любви, но и об утерянной родине. Чувство утраты любви и родины переживаются Ганиным довольно остро. Разрыв отношений с Машенькой, разрыв со своей мечтой о будущем с Машенькой, также оказывается разрывом с родиной. Не случайно переломный момент у Ганина случается после последней встречи с умирающим Портнягиным, который так и не осуществил переезд в Париж. Таким образом, концепт «счастье» у Ганина состоит из следующего ассоциативного ряда: Женский облик, женский образ, Машенька, Россия, солнце, дождь, ветер, велосипед, гудение телеграфных проводов, запах, жизнь, песня, жизнь, любовь, дрожать, прийти в себя.Концепт состоит из следующих признаков: необыкновенный, сокровенное, движение, дорогое, то, это. Широта содержания семантико-тематического поля «счастья» противопоставляется узкому пониманию счастья других героев романа: удача, паспорт, голубиное. Только концептуальная сфера «счастье» Ганина обладает глубиной и богатой палитрой оттенков, напротив, сфера других героев сфокусирована на некоторых объектах материального мира или вообще составляет только бытовое понимание, т.е. употребление понятия счастья только в «известном» всем понимании слова, например, у Людмилы, которая использует слово счастье только в контексте репрезентации фатической функции. При концептуальном анализе лексемы «счастья» и ее значения в структуре романа становится ясно, что «счастье» для Ганина это пережить свое любовное чувство заново и отказаться от встречи с Машенькой, о чем ему напоминают неудачные отношения с Машенькой. Близость с Людмилой ассоциативно вплетается и связывается с будущей встречей с Машенькой. Поэтому счастье для Ганина состоит не в новой встрече с Машенькой и будущей жизни с ней, а в отказе от нее и прощании со своей любовью и воспоминанием. Очевидно, что заголовок «Счастье» мог бы дать неверное направление интерпретации, поскольку финал отказа от своей любви в классическом понимании не является счастливым. Однако глубокое прочтение и интерпретация романа приведут к пониманию, что любовь Ганина и счастье не являются реальными, а относятся либо к прошлому, либо к будущему. Поэтому задача читателя состоит в том, чтобы прийти к этому самостоятельно без давления авторского видения счастливого финала. Выводы по второй главеМетодика концептуального анализа, центрального концепта романа является обоснованной для наилучшего понимания и интерпретации романа. Для этого необходимо выявить понятийный набор признаков искомой лексемы. Для анализа были интерпретированы три словарные статьи, которые указывают что ядерное, центральное понятийное содержание лексемы «счастье» не претерпело значительных изменений. Однако эволюционный аспект примечателен тем, что в словаре Даля, слово «счастье» репрезентируется словами судьба, рок и это является центральным компонентом лексемы «счастье». Проанализировав остальные определения и примеры, мы выдвигаем предположение о том, что данное определение является базовым, подтверждается наличием данной семы и в других значениях в словаре Даля. В словарях XX в. в качестве центрального компонента указано эмоциональное состояние, счастье интерпретируется через тематику чувствования. Таким образом, можно заключить, что понятие «счастье» слегка эволюционировало и в настоящее время основным значением понятия «счастье» является «состояние высшей удовлетворенности. Для понимания концептуальных, личных, индивидуальных характеристик необходимо проводить текстовой анализ контекстуального окружения лексемы счастья. Вначале были выбраны все контексты употребления корня «-сча-», поскольку нами было выявлено, что в тексте романа также присутствует не только основной языковой репрезентант, т.е. собственно слово счастье и его словоформы, но и другие части речи, помимо существительного. Также в тексте романа было выявлено употребление корня «сча». Слово репрезентируется в романе, таким образом, исходя из сюжетного хода, когда письмо разрывается и читатель видит только обрывки письма, в котором угадывается и часть слова. Все контексты необходимо было сгруппировать по сюжетным линиям или по отношению к тому или иному герою романа. Так, самойбольшойрепрезентацией лексемы «счастье» является понимание счастья главным героем Ганиным. Почти во всех контекстах слово имеет диалогический характер, т.е. обращено кому-то. Также слово «счастье» звучит в речи и других персонажей. Рассматривались сочетания с лексемой «счастье», выявлялись парадигматические и синтагматические связи лексемы с другими словами. Синтагматические связи позволяют выявить контекстное употребление лексемы, индивидуальные смыслы концепта. Так, анализируя воспоминания Ганина «здесь зародилось счастье», можно судить о том, что у счастья есть начало. При анализе словосочетания «счастливейшие дни», т.е. дни наполненные счастьем, где грамматическое значение превосходной степени прилагательного, наряду с семантикой всего словосочетания, указывает на завершенность, финальность события – завершение «счастья». Таким образом, счастье зародилось, и счастье перестало существовать с пониманием того, что оно, счастье было в прошлом и никогда не сможет быть таким же «счастливым» в реальной, настоящей жизни. Выявление парадигматических отношений лексемы счастья в контексте романа помогает увидеть эмоциональное состояние, настрой и отношение к происходящему у героя. Наиболее тематически богатый синонимический ряд был представлен в контексте восприятия концепта «счастья» Ганиным. Счастье представляло для него как предметные характеристики, так и абстрактные. Также характерной чертой понимания счастья у Ганина явилось переживание счастья в прошлом или будущем и отрицания жизни и счастья в настоящем. Только через понимание того, что характеристики счастья в прошлом и будущем не соединимы, Ганин осознает счастье глубже и точнее, отрываясь от своих фантазий и прошлых воспоминаний. ЗАКЛЮЧЕНИЕРоман «Машенька» Владимира Набокова первоначально имел другой заголовок – «Счастье». Очевидно, чтолексема «счастье» является ключевой для понимания романа и является центральным концептом в осмыслении художественной ценности романа. Однако автор отказался от такого заголовка, чтобы не мешать самостоятельной читательской интерпретации романа. Тем не менее, настоящий заголовок романа «Машенька» менее выразителен в плане семантики, является именем собственным человека женского пола, грамматический показатель уменьшительно-ласкательного суффикса свидетельствует об неформальных, теплых, дружественных отношениях между говорящими. Слово «Машенька» появляется в тексте романа довольно часто. В реальном времени романа героиня так и не появляется, читатель знакомится с ней сквозь призму воспоминаний Ганина, а также по характеристике ее мужа Алферова. Однако муж выбирает более официальное имя при упоминании о своей жене – Мария. В контексте воспоминаний Ганина слово «Машенька» является одновременно и причиной счастья Ганина и предметным воплощением его счастья, его любви. Этот вывод можно заключить исходя из концептуального анализа индивидуальной семантики «счастья» в речи Ганина. Интерпретация концептуального наполнения лексемы «счастья» авторское изображения счастья Ганина отличается от представления о счастье и интерпретации счастья другими персонажами. Характерной отличительной чертой персонажа Ганина и видимо художественным замыслом автора является то, что в романе наблюдаются три временные шкалы: прошлое – настоящее – будущее, в которых находится главный герой. Счастье в прошлом Ганина связано с Машенькой и все четыре дня, которые он вспоминает о Машеньке и о своем чувстве к ней он находится в прошлом. Однако при внимательном прочтении романа становится ясно, что более сильные чувства переживаются им и понимаются именно в настоящем, в эти четыре дня. Поскольку события дня настоящего: солнце, запах, свет, происходящее вокруг заставляют возвращаться его в прошлое и вспоминать и ощущать свою любовь и счастье, создается ощущение, что Ганин тяготится настоящим и с тоской возвращается в настоящее из своего счастливого времяпрепровождения в мечтах опрошлом. Активно счастье переживается Ганиным и в будущем. Герой хорошо представляет себе в мечтах будущее свое счастье с Машенькой, после того как он встретит ее на вокзале вместо мужа. Тем не менее, финал романа оказывается неожиданным, но при внимательном прочтении ясным и логичным. Ганин оставляет свою попытку встретить Машеньку и увезти ее с собой, поскольку связь прошлого разрывается и Ганин возвращается к реальности, понимая, что счастье, связанное с Машенькой и его любовью осталось там, оно «зародилось» и «прожило четыре дня». И для того, чтобы обрести счастье в настоящем необходимо отпустить то прошлое и пережитое счастье, поэтому Ганин остается в настоящем, он счастлив без Машеньки. Обрести счастье Ганину помогают другие персонажи. Концепт «счастье» особенно важен для понимания структуры романа и имплицитных незримых на первый взгляд авторских интенций. Только два персонажа в романе имеют индивидуальные концептуальные характеристики лексемы «счастье». Это Ганин и Машенька. Их концептосфера счастья наполнена жизнью, движением, природой, молодостью, чувствами. Концептосфера счастья других персонажей однобока, материальна и не раскрашена эмоциональными характеристиками. Ганин вообще противопоставляется всем персонажам и жизнь Ганину именно в этом пансионе представляется тенью, а постояльцы призраками, поскольку они утратили смысл жизни, утратили родину, надежду на прежнюю жизнь. Ганин противопоставляется Алферову, который, прежде всего, занят собой и своим миром, удобством в нем. Счастье для Алферова понятие материальное, приезд жены для него это обустройство быта, поиск еще одной комнаты. В то время как Ганин бурно переживает в душе приезд Машеньки. Противопоставляется их поведение перед приездом Машеньки, когда Ганин готовится, узнает расписание, покупает цветы, Алферов справляется о комнате у Ганина, планирует обстановку жены, напивается перед приездом жены. Все эти противопоставления убеждают читателя в том, что Алферов не достоин Машеньки, что решение Ганина верное. Однако, вчитываясь внимательно в роман, можно прийти к выводу, что автор дает понять, что любовь Ганина жива именно в нем, а образ Машеньки это образ «того» счастья, а не «этого». Другим женским образом, который противопоставлен Машеньке, является образ Людмилы, он же доказывает и показывает, что обе попадают в одинаковые ситуации и они очевидно схожи друг с другом. Сравнение Людмилы «как все женщины ее типа» говорит о том, что она довольно обыденна и скучна. В обоих примерах употребления лексемы «счастье» в словах Людмилы счастьепонимается ею в самом общем - бытовом значении,не обладая концептуальной глубиной, какую мы видим в концептуальной картине счастья Ганина. Людмила и Машенька являются как бы «повторением пройденного» для Ганина, об этом свидетельствует отношения с Людмилой. Так, Ганин знакомится с Машенькой на дачном концерте, а посещение кинематографа с Людмилой и Кларойоказалось ключевым в изменении его мироощущении. Он представил себя тенью, поскольку у него не было никакой цели в жизни, он понял, что жизнь его бесплодна, также как и у остальных обитателей пансиона, которых также назвали тенями. Нереализованная возможность близости с Машенькой приводит Ганина к мысли о том, что он разлюбил ее, а близость же в таксомоторе положила начало его разрыву с Людмилой; находясь в разлуке, Ганин и Машенька переписываются. От Людмилы он также получает письмо, которое и навело его на мысли о письмах Машеньки. Набираясь решимости перед встречей с Машенькой, Ганин вспоминает Людмилу и понимает, что возможные отношения с Машенькой также обречены, как отношения с Людмилой, у них нет настоящего и нет будущего. Так, материальное понимание концепта «счастье» у Подтягинаотрицается Ганиным, Ганин более глубок, однако к Подтягину Ганин чувствует симпатию. Именно Подтягин, находящийся на грани жизни и смерти, помогает Ганину почувствовать, что он живет в настоящем, а не в прошлом. Метафора строящегося дома и воспоминание о старом, «наполненном тенями» пансионе помогает ему понять и принять то, что прошлое остается в прошлом, и у прошлого с Машенькой нет будущего. Ганин чувствует это еще тогда когда перечитывает письма Машеньки и убеждает себя, что Машенька осталась такой же,какой он ее знал девять лет назад. Таким образом, анализ концептуального содержания «счастья» помогает восстановить и понять структуру романа. В том числе и его сложную временную организацию, поскольку эволюция концептуального содержания «счастья» выводит нас к обозначению временных границ. Также концептуальная картина мироощущения счастья у героев романа позволяет охарактеризовать каждого персонажа и выйти на более общий уровень, уровень исторических событий, человеческий выбор в нелегкие времена. Очень многое в романе Набокова метафорично, образно, каждая деталь хорошо продумана и логично завершает общую картину горечи эмигрантского существования, потери человечности и жизненности, энергичности. Очевидно, что «счастье» для Ганина не встреча с Машенькой, которая олицетворяет для него его прошлое, его любовь, его родину, Россию в целом, а поиск и понимание себя в этой жизни. Ганин из всех сил старается не стать «тенью», как остальные постояльцы пансиона. Характерно, что энергичности и целеустремленности придает ему именно прошлое и его чувства к Машеньке. Конечно, концептосфера «счастья» не в состоянии описать и охватить весь роман и задумку автора, однако концепт «счастье» является одним из ключевых для понимания истинной художественной задачи и художественной ценности романа. СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫАрутюнова, Н.Д. Дискурс // Лингвистический энциклопедический словарь. – М., 1990. – С. 136-137. Большой толковый словарь русского языка. – СПб.: Норинт, 2000. – 1536 с. Бондарко, А.В. О стратификации семантики // Общее языкознание и теория грамматики. – СПб. – 1998. – С. 51-63.Борботько, В.Г. Принципы формирования дискурса: от психолингвистики к лингвосинергетике. – М.: Либроком, 2011 – 288 с. Гальперин, И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. – М.: Наука, 1981. – 140 с. Дейк ван, Т. Язык. Познание. Коммуникация. M.: Прогресс, 1989. – 312 с. Кубрякова, Е.С. О понятиях дискурса и дискурсивного анализа в совре-менной лингвистике. Обзор // Дискурс, речь, речевая деятельность. M., 2000. С. 7-25.Справочно-информационный портал Грамота.ру. – Режим доступа:URL// http://www.gramota.ru/ (дата обращения 17.11.16).Толковый словарь Вл. Даля. – Режим доступа:URL//:http://slovardalja.net/ (дата обращения 16.11.16).Толковый словарь Дмитрия Ушакова. – Режим доступа:URL//:http://ushakovdictionary.ru/ (дата обращения 16.11.16).Набоков, Владимир. Машенька. – Режим доступа: URL//: https://www.litmir.me/br/?b=226898(дата обращения 17.11.160. )