спортивная дипломатия и ее место в мировой политике.

-

Но данная стратегия не принесла значительных плодов до сих пор, по крайней мере, Республике Армения. «Футбольная дипломатия» изначально рассматривалась турецкой стороной не в качестве ключа к решению находящихся в плоскости двусторонних интересов задач. В отличие от Армении, руководство которой ввязалось в армяно-турецкое урегулирование без четкого представления о конечном результате, Турция имела совершенно определенный и продуманный план. Данный план предполагал изменение в пользу турецко-азербайджанского тандема геополитического статус-кво, сложившегося в южнокавказском регионе в течение последних 16 лет – после установления в зоне армяно-азербайджанского конфликта режима прекращения огня. Турцией подразумевалось коренное изменение сложившегося в послевоенный период баланса геополитических интересов в южнокавказском регионе. Под прикрытием «футбольной дипломатии» Турция стремилась без единого выстрела добиться в южнокавказском регионе столь же масштабных геополитических изменений, какие путем военного нападения на Абхазию и Осетию пытался воплотить Михаил Саакашвили.Инициатором «футбольной дипломатии» в данной ситуации не являлся в прямом смысле Серж Саргсян. Идея «футбольной дипломатии» возникла сразу после провала августовской авантюры Саакашвили – как «мирная» альтернатива изменению исторически сложившегося в южнокавказском регионе геополитического статус-кво и силовому выдворению из него России. Сержу Саргсяну вменялась роль представителя, который в самом начале процесса должен был в ответ на выдвижение Турцией «платформы стабильности и безопасности на Кавказе», а по сути дела – заявки на обретение статуса региональной сверхдержавы пригласить президента Турции в Ереван и в случае реализации проекта коренного изменения в пользу турецко-азербайджанского тандема геополитического статус-кво в южнокавказском регионе получить Нобелевскую премию мира.Но именно максималистские требования Азербайджана в отношении Нагорного Карабаха – стремление реализовать собственное желание любой ценой, не дожидаясь реализации «футбольного проекта» Анкары, не позволили осуществить намеченную цель. Однако турецко-азербайджанский тандем сумел извлечь некоторые выгоды из полуторагодовой «футбольной» истории. Анкара сегодня довольствуется успехами реализации программы-минимум. Суть ее свелась к ослаблению и изоляции Армении в региональной и международной политике, существенному уменьшению возможностей Армении влиять на поведение дружественных ей государств в вопросе продвижения двух основополагающих целей своей внешней политики: признания, международного осуждения и на этой основе возложения на современную Турцию обязательств по преодолению последствий осуществленного ее правителями в 1915-1922 годах геноцида армян; международного признания государственной независимости и международной правосубъектности Нагорно-Карабахской Республики. «Футбольная дипломатия» Сержа Саргсяна в условиях, когда после признания Россией независимости Абхазии и Южной Осетии у Еревана и Степанакерта появилась прекрасная возможность «кардинально развернуть» армянскую политику, нацелив ее на решение задачи международного признания независимости Нагорного Карабаха, стала провальным «пасом в ноги сопернику». Армения имеет все основания испытывать серьезную тревогу в связи с политическими результатами «футбольной дипломатии». Данная «дипломатия» не только не побудила Турцию отказаться от подчинения двусторонних армяно-турецких отношений вожделениям третьей стороны – Азербайджана, но внесла недоверие и разочарование во взаимоотношения Армении с собственной диаспорой, которая весьма болезненно реагирует на очевидное национальное унижение. Под прикрытием «футбольной дипломатии» Турция добилась не менее весомых успехов во взаимоотношениях с Ираном – страной, с которой Армения связана общими межгосударственными границами и традиционно дружественными, союзническими узами. Призрак «нового мышления» во взаимоотношениях Армении и натовской Турции, судя по всему, вызвал у Ирана серьезное беспокойство и побудил пойти на достижение с Анкарой определенных договоренностей.Ростки подобной футбольной дипломатии можно наблюдать и на Ближнем Востоке. Так, от президента Бразилии Лула Да Силва поступало предложение главе Палестинской автономии МахмудуАббасу и президенту Израиля Шимону Пересу создать сборную, составленную из палестинских и израильских футболистов, а в марте 2010 года был проведен таким образом со сборной Бразилии товарищеский матч.К данному выводу палестинский и израильский лидеры, являющиеся непримиримыми врагами, пришли в Бразилии, пребывая там с официальным визитом, в качестве положительного ответа на предложение главы страны.[1]Футбол воспитывает чувство патриотизма и национальной гордости, поэтому к политике отношение имеет самое непосредственное. Изначально, еще на этапе становления как игры, футбол во многих странах поддерживался династиями, военными, политиками и государственными учреждениями. Именно данный факт обосновывает дальнейшую политизацию футбола и престижность его роли в мировом спортивном, экономическом, политическом сообществах. Список литературыАлексеева Д.А. «Футбольная дипломатия» - средство решения политических проблем. / Д.А. Алексеева // Мир и политика. - 2011. - № 58.Владимирский А.И. Перспективы сотрудничества Российской Федерации с Международным Олимпийским Комитетом // Спорт-Экспресс. – 2010. – 8 октябряОбросков А. Спортивная дипломатия // http://www.proza.ru/2013/10/23/234