Колаборационизм в годы Великой Отечественной Войны в Эстонии в период 1941-1944 годов

Введение 3
Глава 1. Этапы формирования коллаборационистского режима в Эстонии 18
Глава 2. Партизанское движение в борьбе против коллаборационистов 47
Глава 3. Действия советской власти по искоренению сторонников фашистского режима в Эстонии 63
Заключение 91
Список источников и литературы 98
Приложения 105

По имеющимся данным, этот запрет коснулся не менее 2.627 человек – вернуться в Эстонию они могли лишь с разрешения руководителей правительства или марионеточного парламента (Верховного Совета ЭССР). Лишь немногие из них получили такое разрешение в течение последующих лет. Запрет оставался в силе вплоть до развала Советского Союза в 1991 года.
Возвращение в Эстонию отнюдь не всегда означало полного восстановления в правах. Бывших политических заключенных и спецпоселенцев держали под наблюдением, пытались склонить их к сотрудничеству с КГБ, у них были проблемы с поиском жилья, с продолжением прерванного образования, с получением разрешения на поездки за границу и во многих других сферах жизни.
Следует также детально рассмотреть Комиссию, которая определяла степень ответственности и выносила решения по делам коллаборационистов. Так, комиссия считала, что ответственность за преступления, связанные с вышеперечисленными событиями, следует определять двояко.
Прежде всего, ряд людей несут ответственность в силу занимаемых ими должностей за отдачу распоряжений, приведших к совершению преступлений против человечности. В остальных случаях ответственность определяется, исходя исключительно из действий лица.
Комиссия изучала функции и деятельность советских учреждений, действовавших в Эстонии либо принимавших решения относительно Эстонии начиная с 1944 года, и подчиненных им и исполнявших их решения местных учреждений. В результате были определены следующие ведомства и лица, ответственные за совершение в Эстонии после 1944 года преступлений против человечности.
Общую разработку рассматриваемых процессов и наблюдение за их ходом вели главным образом одно лицо и ряд высших учреждений СССР:
До его смерти в 1953 – Иосиф Сталин как генеральный секретарь Центрального комитета Коммунистической партии и председатель Совета Министров;
Центральный комитет Коммунистической партии, в первую очередь его Политбюро;
Совет Министров. К этому списку следует добавить также исполнительный орган – Бюро ЦК ВКП(б) по Эстонии (1944–1947) – и его председателей Николая Шаталина и Георгия Перова.
Указанные инстанции несли общую ответственность за совершенные в Эстонии преступления против человечности. Особо должны быть выделены также Министерство внутренних дел, Министерство государственной безопасности и поочередно возглавлявшие их лица: Лаврентий Берия, Сергей
Круглов, Всеволод Меркулов и Виктор Абакумов, в свое время возглавлявший
Общую ответственность разделяли также:
Бюро Центрального комитета Коммунистической Партии Эстонии, которое возглавляли вначале Николай Каротамм, а затем Йоханнес (Иван) Кябин;
Совет Министров Эстонии, который возглавлял Арнольд Веймер. Ответственность за совершенные после 1944 года конкретные деяния, являющиеся преступлениями против человечности, несут главным образом сотрудники ведомств государственной безопасности и «Смерша», а также члены истребительных батальонов. Следует особо выделить следующих лиц:
– уполномоченные центральных учреждений государственной безопасности и внутренних дел СССР в Эстонии генерал-лейтенанты Николай Сазыкин и Николай Горлинский;
– поочередно занимавшие пост министра государственной безопасности ЭССР Борис Кумм и Валентин Москаленко и их подчиненные, в особенности поочередные начальники следственного отдела Идель Якобсон и Донат Пупышев и их главные оперативные работники;
– прокурор ЭССР Каарел Паас;
– члены различных военных трибуналов, внесудебных органов и судов, проводивших политические процессы.
Ведущую роль в оперативном подавлении эстонского национального сопротивления выполняли:
– отдел по борьбе с бандитизмом Министерства внутренних дел ЭССР
(1944–1947);
– отдел 2-N Министерства государственной безопасности ЭССР
(1947–1953).
Следует выделить лиц, возглавлявших эти отделы: Владимир Глушанин, Григорий Живага, Дмитрий Таэвере, Иван Перегонцев и Алексей Гаврилов. Другие важные роли выполняли:
– Министерство внутренних дел ЭССР в целом, которое поочередно возглавляли министры Александр Резев, Йохан Ломбак, Валентин Москаленко и Михаил Крассман;
– Отдел по делам военнопленных и интернированных (начальники – Виктор Львов и Николай Санчук);
– Тюремный отдел (начальник – Михаил Федотов);
– Отдел исправительно-трудовых лагерей (начальник – Иван Стручалин);
– отдел контрразведки «Смерш», деятельностью которой в Эстонии руководил Константин Кольк.
Все эти организации непосредственно участвовали в преступлениях против человечности, совершенных против граждан и жителей Эстонии.
Самым существенным эпизодом массовых репрессий явилась крупномасштабная депортация эстонцев 25 марта 1949 года. Исходным документом для депортации служило совершенно секретное постановление Совета Министров СССР, председателем которого был Иосиф Сталин. Ведущую роль в проведении этой операции выполняло Министерство государственной безопасности (МГБ) СССР. Помощь ему оказывало Министерство внутренних дел (МВД) СССР. Для руководства операцией в Эстонии оба министерства назначили особых уполномоченных. От МГБ были откомандированы генерал-лейтенанты Афанасий Блинов, Петр Бурмак, Сергей Огольцов и генерал-майор Иван Ермолин. От министерств госбезопасности и внутренних дел ЭССР, а также от Коммунистической Партии Эстонии были назначены особые уполномоченные, курировавшие выполнение операции в каждом из уездов Эстонии. Действиями на местах руководили уездные отделы министерства госбезопасности ЭССР, а помощь им оказывали уездные отделы внутренних дел, внутренние войска Министерства государственной безопасности СССР и местные партийные и советские активисты.
Совершенные в Эстонии после 1944 года преступления против человечности проистекали из политики руководства СССР, нацеленной на быстрое присоединение Эстонии к СССР и на ликвидацию социальных групп и лиц, не покорявшихся этому присоединению и/или не принимавших советскую идеологию. Комиссия исходит из того, что никакой идеологией не может быть оправдано лишение свободы, причинение увечий и казнь тысяч невинных людей. Действия граждан Эстонской Республики, служивших своей стране и народу в соответствии с законами Эстонии, существовавшими до советской оккупации, ни при каких обстоятельствах не могли быть основанием для их последующего осуждения по законам Советского Союза.
Комиссия квалифицирует продолжение начатых в 1940–1941 гг. репрессий против прежнего политического руководства Эстонской Республики, в том числе государственных министров и правительственных и местных служащих, как незаконные действия.
Комиссия квалифицирует подавление Советским Союзом движения сопротивления после повторной оккупации, а также аресты и репрессирование членов правительства Отто Тифа как незаконные действия.
Обвинение эстонских граждан в измене на фиктивном основании, будто они являлись гражданами Советского Союза, также было незаконным.
Использование фильтрационных лагерей для проверки эстонских граждан на благонадежность, применение военных трибуналов для проведения суда над гражданским населением и вынесение при этом обвинительных приговоров являются преступлениями против человечности. Принудительное использование гражданского населения и демобилизованных военнослужащих для принудительного труда является незаконным.
Указанную депортацию комиссия рассматривает, безусловно, как преступление против человечности. Не существует никакого оправдания высылке тысяч невинных гражданских лиц, в большинстве женщин, детей и стариков, из-за их политических, социальных или религиозных убеждений либо по той причине, что их отнесли к так называемым «социально враждебным элементам». Хотя депортированные в 1949 году были освобождены после смерти Сталина (большинство во второй половине 1950-х гг.), доля погибших среди них превысила 10%.
Позиция, занимаемая комиссией, обосновывается в первую очередь тем, что депортацию (спецпоселение) следует отличать от ссылки по приговору суда. Хотя такие приговоры обычно выносились с использованием незаконных процедур и тем самым были незаконны, но ссылка имела – по крайней мере, в большинстве случаев – некий определенный срок. Спецпоселение, напротив, было бессрочным: у людей навсегда отнимали право вернуться на родину.
Следует принять во внимание и то, что люди, приговоренные за их убеждения или связи, после их освобождения подвергались дальнейшей дискриминации практически во всех сферах жизни.
Хотя весь процесс политических арестов и вынесения приговоров был в целом незаконен, следует все же отметить, что в ряде случаев, в частности, когда дело касалось некоторых бывших членов организации Omakaitse («Самооборона») – полицейских и лагерных охранников, – были предъявлены свидетельства о совершении ими преступлениях против человечности, и такие дела почти всегда завершались смертными приговорами (в 1944–1947 гг. и после 1950 г., поскольку в 1947–1950 гг. смертная казнь в Советском Союзе не применялась).
Комиссия полагает, что в небольшом числе подобных случаев имелось достаточно свидетельств, оправдывавших вынесенные приговоры. Нельзя утверждать, что всех лиц, арестованных советскими органами госбезопасности и приговоренных трибуналами, следует рассматривать как невиновных из-за незаконности примененных к ним процедур.
Комиссия придерживается мнения, что повторная оккупация Эстонии Советским Союзом в 1944 году явилась незаконным актом и, следовательно, борьба против оккупирующей державы со стороны борцов сопротивления была оправдана. В таких условиях обе стороны любого конфликта обязаны сводить к минимуму урон, наносимый гражданскому населению, и в той степени, в какой это обязательство умышленно не соблюдается, против виновной стороны могут быть выдвинуты обвинения в совершении преступления против человечности.
Комиссия, однако, полагает необходимым отметить, что, несмотря на смягчение репрессивной политики после 1953 года, условия в Эстонии вплоть до восстановления независимости оставались репрессивными. Хотя исследование событий более позднего периода второй советской оккупации в обязанности комиссии не входит, она приветствует решение Президента Эстонии Тоомаса Хендрика Ильвеса основать институт, задачей которого будет документировать этот период.
Заключение
До сих пор Эстония пытается найти свой путь самоопределения, и это продолжается уже очень длительный период. Самостоятельная история этого государства имеет по историческим меркам ничтожно малое время. И началась она только в XX веке, когда Эстония получила сначала автономию благодаря Временному правительству России, а уже в период правления большевиков и независимость. Независимость Эстонии длилась очень недолго, когда в 1940 году она ее лишилась, и снова благодаря СССР, как считают эстонские правые политики и националистические историки. И путь эстонского государства они видят в постоянном противоборстве с «русскими захватчиками».
И именно поэтому вторая мировая война и участие Эстонии в этой войне, где большинство населения было на стороне нацистской Германии видится им как логическое продолжение борьбы с советскими оккупантами.
И таким образом, по официальной позиции эстонских политиков складывается картина, что эстонцы в немецких мундирах сражались за свободу Эстонии, причем сражались они только с советской властью. И это было сделано для того, чтобы «создать основу для продолжения сопротивления, приведшего к восстановлению независимости Эстонии через десятки лет».
Но если учесть все рассекреченные и имеющиеся документы, то картина выходит совсем иная, что подтверждается также непосредственными очевидцами и участниками событий.
Эстонские карательные батальоны, а также другие коллаборационистические формирования оставили кровавый след не только на территории собственного государства, но и в России, Белоруссии, Украине и Польше.
Эстонские эсэсовцы квалифицируются как военные преступники согласно приговору Нюрнбергского военного трибунала: «Рассматривая вопрос об СС, Трибунал включает сюда всех лиц, которые были официально приняты в члены СС, включая членов «общих СС», войск СС, соединений СС «Мертвая голова» и членов любого рода полицейских служб, которые были членами СС. Трибунал не включает в это число так называемые кавалерийские соединения СС».
Сотрудничество эстонских коллаборационистов с немецкими спецслужбами не прекращалось на всем протяжении Второй мировой войны. Бюро Целлариуса и фронтовые органы Абвера в массовом порядке готовили и засылали диверсионно-разведывательную агентуру в тылы Красной Армии на территорию прибалтийских республик, уже освобожденных от оккупантов и на территорию Северной России. В последнем случае немцев интересовало разрушение железнодорожной сети под Архангельском и Мурманском с целью нарушения хода поставок грузов, прибывающих по лендлизу вглубь России.
Перед эстонцами были поставлены задачи, аналогичные тем, что предназначались для латышской группы диверсантов «Межа Кати». Регион ее деятельности ограничивался треугольником: г. Тервете, Петсери и озеро Пейпус. Командовал эстонской ротой диверсантов унтерштурмфюрер СС Густав Алуперс (Алупкре), ранее служивший в дивизии СС «Викинг» и удостоенный Железного Креста 2-й степени. Другие руководители группы ранее служили в 20-й эстонской добровольческой дивизии СС.
В отличие от Литвы и Латвии эстонское повстанческое движение было ликвидировано довольно быстро. Это дало повод некоторым СМИ уже в наше время озвучить версию о работе на советские спецслужбы Альфонса Ребане, благодаря чему якобы, и были ликвидированы все повстанческие группы в Эстонии, а национальная эмиграция находилась «под колпаком» Лубянки. Впрочем, аналогичные утверждения высказывались и в адрес создателя белорусских коллаборационистских формирований Франца Кушеля. Апофеоз же исторических выдумок пришелся на фигуру Власова, которого один бойкий автор объявил сотрудником Главного Разведуправления Генштаба, якобы выполнявшим особое задание в немецком тылу.
Продвигаясь в Эстонию ранней весной 1944 года, Красная Армия несла с собой репрессивный режим, правивший Эстонией с июня 1940 года до его ухода из этой страны вскоре после германского вторжения в Советский Союз в июне 1941 года.
Выводы комиссии об этом периоде (первая советская оккупация) были опубликованы в 2004 году в Эстонии. В них подробно рассмотрен процесс ареста, обвинения, а затем депортации, тюремного заключения либо расстрела советскими властями почти всех членов политического руководства независимой Эстонии. Власти уделяли особое внимание ликвидации каждого, кто занимал какой-либо министерский пост в любом из правительств Эстонской Республики, начиная с учреждения временного правительства в 1918 году. Но были ли эти выводы правдивы и не фальсифицированы?
Как говорят эстонские исследователи, причиной таких действий советских властей во время, как первой, так и второй оккупации была умышленная фальсификация истории. Согласно советской интерпретации, первым законным правительством Эстонии после свержения царской власти было правительство большевиков, которое было, затем свергнуто реакционными силами, действовавшими совместно иностранными армиями. Таким образом, даже ветеранов Освободительной войны (1918–1920) можно было обвинить в антисоветской деятельности.
Согласно же советской интерпретации, поскольку все сменявшие друг друга правительства «буржуазной демократии» в Эстонии были незаконны, то каждый, кто занимал в них пост министра, был виновен в том, что участвовал в деятельности незаконного правительства, созданного на советской территории.
Так же, как и прежнее политическое руководство Эстонии, в 1944-м году было арестовано и большинство тех государственных служащих высшего и среднего звена, кто пережили советские и германские репрессии 1940–1944 гг. и остались в Эстонии. Их приговаривали чаще всего к лишению свободы.
В большинстве таких случаев проблема исследования состоит в том, что единственный имеющийся источник – это составленные чиновниками госбезопасности дела с протоколами допросов. Многие главы и члены прежних сельских самоуправлений, пережившие советские и германские репрессии 1940–1944 и не покинувшие Эстонию, были арестованы органами госбезопасности и приговорены к лишению свободы или к смертной казни. Как правило, их обвиняли в членстве в организации Omakaitse («Самооборона») в период германской оккупации – многие состояли в ней потому, что уже по должности им было вменено в обязанность занимать пост начальника местного подразделения «Самообороны», но по сути это был сознательный выбор. Выборными членами местных самоуправлений были, как правило, зажиточные сельские жители – во второй половине 1940-х гг. большинство их было отнесено к категории так называемых «кулаков». Некоторые из них подозревались и в контактах с вооруженным сопротивлением – «лесными братьями». Как и государственным чиновникам, им часто предъявляли надуманные обвинения. Безусловно, уже сама по себе большая пропорция бывших членов местных самоуправлений среди арестованных – признак того, что обвинения против них строились в основном исходя из занимаемой должности.
В период предварительного следствия, часто длившегося весьма долго (порой больше года), заключенные содержались в переполненных тюрьмах в бесчеловечных условиях. Обвиняемых подвергали многократным допросам.
Арестованные приговаривались к долгим срокам заключения либо военными трибуналами, либо Особым совещанием Министерства государственной безопасности (с 1944 по 1946 гг. – Особым совещанием Народного комиссариата внутренних дел) СССР. В 1944–1947 гг. самыми распространенными приговорами были десять лет исправительных работ и смертная казнь. После отмены смертной казни в 1947 году обычно приговаривали к 25 годам исправительных работ. В 1950 году смертную казнь восстановили. Особое совещание рассматривало дела в отсутствие обвиняемых, защитников предусмотрено не было. Осужденных отправляли в лагеря ГУЛАГа, разбросанные по всему Советскому Союзу. Многие там погибали. Выжившие были постепенно выпущены на свободу в течение нескольких лет после смерти Сталина в 1953 году. Многие были депортированы.
Но, размах репрессий четко увязывался с масштабами деятельности в прибалтийских республиках формирований, служивших немецкому правительству. Но все же в 1944-1946 году НКВД удерживалось от акций «коллективного возмездия: наказанию подвергались лишь те, кто особо отличился в этом сотрудничестве с врагом.
Кроме коллаборационистов, которые остались на освобождённой земле, многие ушли вместе с немцами. И первоначально отношение к репатриантам-прибалтам относились так же, как и ко всем остальным репатриированным коллаборационистам. Участь их, казалось бы, была определена постановлениями СССР.
Но данные факты разрушают выстроенную современными прибалтийскими историками картину событий 1944-1946 годов. Они говорят о том, что второй приход советской власти был ознаменован массовыми репрессиями, что в прибалтийских республиках был устроен настоящий геноцид, причем заранее спланированный. Но архивные документы говорят об обратном.
Из материалов архивов следует то, что у Москвы не было намерения устроить геноцид в Прибалтики. Напротив, эстонские коллаборационисты, как и коллаборационисты других прибалтийских республик подвергались достаточно мягкому наказанию. Но эстонские исследователи не только не берут в расчет этот факт, но и «находят», а скорее выдумывают страшные истории о «советском терроре», тем самым искажая историю. Но, к сожалению, особенно с позиции сегодняшних мировых событий, такая политика была присуща не только прибалтийским историкам.
В Эстонии государственный идеологический гнет оставил, безусловно, самые кровавые физические следы в период сталинизма. Несмотря на то, что духовная сфера оказалась менее разрушена, уже 1970−1980-е гг. отличаются от предыдущих лет ясно ощутимой струей марксистско-ленинской фразеологии в эстоноязычных документах органов, руководящих архивным делом. Их предписания в результате смеси притянутой за уши марксистско-ленинской пропаганды в комбинации с иноязычными канцеляризмами были часто совершенно непонятны и лишенные всякого содержания как в части основных, так и в части псевдосоветских функций архивов. Например, в 1970 году было принято решение, что при Архивном управлении следует создать Совет по научной организации труда с тем, «… чтобы выработать соответствующую вспомогательную систему для осуществления основных направлений работы архивных учреждений, целью которой является совершенствование методов работы и условий труда с помощью новейших достижений науки и техники в советском архивоведении, для обеспечения экономии рабочей силы, рабочего времени и роста производительности труда, для подготовки квалифицированных архивных работников, а также для внедрения последовательного коммунистического отношения к труду и укрепления рабочей дисциплины».
И Эстония запрещала доступ к своим архивам. Во-первых, допуск простых граждан к использованию архивных документов был не общим правилом, а исключением. На самом деле, совсем необязательно останавливаться на конкретных советских ограничениях к доступу, они были общими и касались большинства. Скорее следовало сосредоточиться на случаях допуска к документам, так как именно они охватывали лишь малую часть общества. Открытость архивов, хранящих документальное наследие − один из мессианских принципов демократического общества, в советской Эстонии превратился в прерогативу меньшинства.
Профессиональным исследователям, если они могли сделать минимально необходимые идеологические уступки при дефинировании темы и в своей научной работе, доступ в архив оказывался более легким, чем простым гражданам. У последних это de iure отсутствовало, de facto почти отсутствовало.
Во-вторых, в современном архивоведении доступ к архивным документам − это тема номер один, так как прямо касается защиты личных данных, в советское время никакой проблемы не представляла. Все же из правил видно, что известная деликатность личных данных принципиально учитывалась только в отношении живых лиц. В то же время определение деликатных данных никак не регулировалось, и не было ссылки на любую связь этой проблемы с архивами. Человек, с присущими ему деликатными и частными свойствами, не был элементом советского коллективистского общественного сознания.
В-третьих, условия доступа в советский период разнились в течение десятилетий в зависимости от смены центральной власти. Они существенно расширились во второй половине 1950-х гг. и в принципе исчезли в последние годы советской власти. В обоих случаях мы имеем дело с изменением общества в целом, с ослаблением режима, а не с переоценкой архивно-теоретических принципов. Таким образом, архивно-профессиональный взгляд на использование как архивную дисциплину касался лишь маргинальных технических деталей поднадзорно действующей конторы, все остальное решало распространение коммунистической идеологии и архивоведческим дискурсом извне.
Список источников и литературы
Архивыне источники
Государственный архив Эстонии, ERA.r-3.1.2, Фонд r-3, опись 1, дело 2.
Государственный архив Эстонии, ERA.r-3.1.3, Фонд r-3, опись 1, дело 3.
Государственный архив Эстонии, фонд 1608, опись 2, дело 407.
Государственный архив Эстонии, фонд 2, опись 1, поряд. № описи 1.
Сборники документов
Белая книга. О потерях, причинённых народу Эстонии оккупациями 1940 – 1991. Таллинн, 2005
Великая Отечественная война. 1942 год: Исследования, документы, комментарии / Отв. ред. В.С. Христофоров. – М.: Издательство Главного архивного управления города Москвы, 2012. – с. 616
Коричневая чума: немецко-фашистская оккупация в Эстонии 1941 – 1944. Документы и материалы / сост. А. Мацулевич. Таллин: Ээсти Раамат, 1988. - 262 стр.: илл.
Лубянка. Сталин и Главное управление госбезопасности НКВД. Архив Сталина. Документы высших органов партийной и государственной власти. 1937 – 1938. М., 2004
Немецко-фашистская оккупация в Эстонии (1941–1944): cборник документов и материалов. Таллин, 1963
Нюрнбергский процесс. Сборник документов в 8 томах, т.8. Москва, Юридическая литература, 1997
Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне: Сборник документов (Далее — ОГБ). М.: Русь, 2000. Т. 2. Кн. 2
Поворотные моменты истории Эстонии. Сборник документов и материалов для гимназий. Сост.: Т. Карьяхярм и А. Адамсон. Таллинн: Арго
Прибалтика и геополитика. 1935-1945 гг. Рассекреченные документы Службы внешней разведки Российской Федерации / [сост. Л.Ф. Соцков]. – М.: РИПОЛ классик, 2009 – с. 464.: ил.
Эстония. Кровавый след нацизма: 1941–1944 годы. Сборник архивных документов. – М.: Издательство «Европа», 2006. – 268 с. – (Евровосток)
Интернет-источники
Джадт Тони. Прошлое – другая страна: миф и память в послевоенной Европе. URL: http://gefter.ru/archive/8882 (26.03.2014)
Лаар, Март. Материал из Википедии - свободной энциклопедии. URL: http://ru.wikipedia.org/wiki/Март_Лаар
Простаков Сергей. В Прибалтике в 1941-1944 годы воевало 15 тысяч советских партизан. URL: http://rusplt.ru/fact/pribaltika_partizanskaya.html (25.03.2014)
Estonica. Энциклопедия об Эстонии. URL: http://www.estonica.org/ru/%D0%BF%D0%BE%D0%B8%D1%81%D0%BA/?q=%D0%BD%D0%B5%D0%BC%D0%B5%D1%86%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%BE%D0%BA%D0%BA%D1%83%D0%BF%D0%B0%D1%86%D0%B8%D1%8F (25.03.2014)
Монографии
Thomas N. Partisan Warfare 1941-1945. Osprey Publ. Ltd. London, 1983
Барков Л. В дебрях абвера. Таллин, «Ээсти раамат», 1971
Бишоп К. Иностранные дивизии III Рейха. Иностранные добровольцы в войсках СС 1940-1945 / Крис Бишоп; [пер. с англ. В. Феоклистовой]. – М.: Эскмо, 2006. – с. 192
Богатырь З.А. Патриотическая борьба советского народа в тылу врага в период Великой Отечественной войны. М., «Знание», 1970
Бычков Л.Н. Партизанское движение в годы Великой Отечественной войны в 1941-1945 (краткий очерк). М., «Мысль», 1965
Вдовин А.И. Национальный вопрос в России и СССР в XX в. М., 1993
Датнер Ш. Преступления немецко-фашистского вермахта в отношении военнопленных во второй мировой войне. М., 1963
Джон Армстронг. Советские партизаны. Легенда и действительность. 1941—1944& М.: Центрполиграф, 2007
Дюков А. Р. Миф о геноциде. Репрессии советских властей в Эстонии (1940—1953) / Предисл. С. Артеменко. — М.: «Алексей Яковлев», 2007
Дюков А.Р. Растоптанная Победа. Против лжи и ревизионизма (издано в авторской редакции). – М.: «Яуза», «Эксмо», 2011. - Великая оболганная война
Земсков В.Н. Ведущая сила всенародной борьбы. Борьба советского рабочего класса на временно оккупированной территории СССР (1941-1944). М., «Мысль», 1986
Исаков С.Г. «Очерки истории русской культуры в Эстонии». Таллинн, 2005
Калво А. Изгнание фашистов из Южной Эстонии (август — сентябрь 1944 года). Таллин, «Ээсти раамат», 1976
Каммари М.Д. СССР – великое содружество социалистических наций. М., 1950
Кантор Ю. Прибалтика: война без правил (1939-1945). М.: Журнал «Звезда», – с. 336
Ковалев Б. Н. Коллаборационизм в России в 1941–1945 гг.: типы и формы; НовГУ имени Ярослава Мудрого. – Великий Новгород, 2009. – 372 с.
Конквест Р. Большой террор. В 2-х т. Рига, 1991
Корецкий В.А. Русский вопрос в национальной политике. XX в. М., 1993
Крысин М.Ю. Прибалтика между Сталиным и Гитлером. — Москва: «Вече», 2004
Лаар М. Красный террор. Репрессии советских оккупационных властей в. Таллин: Grenader, 2005
Лаар М. Эстония во Второй мировой войне. – Таллин: Grenader, 2005
Ланщиков А.П. Национальный вопрос в России. М., 1991
Ларин П.А. Эстонский народ в Великой Отечественной войне 1941–1945 / сокр. пер. с эст. — Таллин: АН ЭССР, 1964
Мартинсон Э. Слуги свастики. Таллин,1962
Окороков А.В. Антисоветские воинские формирования в годы Второй мировой войны. Диссертация, 2001
Петренко А. И. Прибалтика против фашизма: Советские прибалтийские дивизии в Великой Отечественной войне. М.: Европа, 2005
Полян П. Не по своей воле… История и география принудительных миграций в СССР. М., 2001
Пономаренко П.К. Всенародная борьба в тылу немецко-фашистских захватчиков 1941-1944. М., «Наука», 1986
Рутковский М. А. Тень свастики над Балтией. Ярославль, 1993
Семиряга М.И. Как мы управляли Германией — М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 1995
Семиряга М.И. Коллаборационизм. Природа, типология и проявления в годы Второй мировой войны. М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2000. – с. 863
Сиполс В.Я. Дипломатическая борьба накануне второй мировой войны. — М.: Международные отношения, 1979
Сироткин В.Г. Вехи отечественной истории. М., 1991
Соколов Б. В. Оккупация. Правда и мифы. — М.: АСТ ПРЕССКНИГА, 2002
Соколов О.Д. М.Н. Покровский и советская историческая наука. Москва, 1970
Сталин И.В. Cочинения. – Т. 11. – М.: ОГИЗ; Государственное издательство политической литературы, 1949
Сындель Э.А. Вечно живые. Таллинн, «Ээсти раамат», 1984
Уильямсон Г. «СС-инструмент террора», Смоленск, 1999
Хлевнюк О. В. Политбюро. Механизмы политической власти в 1930-е гг. М.,1996
Чуев С. «Проклятые солдаты. Предатели на стороне III рейха» М., «ЯУЗА», «ЭКСМО», 2004
Книги по общим историческим вопросам
«История Латвии. ХХ век», Рига, «Jumava», 2005
Борьба за Советскую Прибалтику в Великой Отечественной войне 1941-1945 (в 3-х книгах). Книга 2. Рига, «Лиесма», 1967
Будницкий О., Зеленина Г. Идейный коллаборационизм в СССР в период Великой Отечественной войны. М.: РОССПЭН. 2012 - See more at:http://morebo.ru/tema/segodnja/item/1351426641566#sthash.DobZifSL.dpuf
Великая Отечественная война 1941-1945. События. Люди. Документы. Краткий исторический справочник / сост. Е.К. Жигунов, под общ. ред. О.А. Ржешевского. М., Политиздат, 1990
Геллер М., Некрич А. История России 1917 – 1995 гг. В 4-х Т. М.,1996
ГУЛАГ: Главное управление лагерей. 1918 – 1960. М., 2002
Десять лет, изменившие страну. Проблемы отечественной истории и историографии середины 1930-1940-х годов (http://www.kubanmemo.ru/library/Kropachev01/index.php)
Дробязко С., Каращук А. Восточные добровольцы в вермахте, полиции и СС. М., 2000
Ивлев И.А., Юденков А.Ф. Оружием контрпропаганды. Советская пропаганда среди населения оккупированных территорий СССР. 1941-1944. М., «Мысль», 1988
История политических репрессий и сопротивление несвободе в СССР. М., 2002
История России. XX век. Том 2. М.,1996
История Эстонской ССР. Таллин, 1974
Королев А. А. Теория и методология современных исторических исследований. Библиограф. сб. М., 1995
Лаар М., Валк Х., Вахтре Л. Очерки истории эстонского народа. В 2-х т. / Перевод Б.И. Тух. – Таллинн: Кооператив писателей Эстонии, 1992
Лубянка: Органы ВУК – ОГПУ – НКВД – НКГБ – МГБ – МВД – КГБ. 1917 – 1991. Справочник. М., 2003
Население России в ХХ веке. В 3-х тт. Т. 1. М., 2000
Обрежа В.В., С.Г. Колбанов С.Г., В.Н. Прищепенко В.Н. Концепция национальной политики.– М.:ОСГО, 2011
Реабилитация: Политические промессы 30 – 50-х годов. М., 1991
Система исправительно-трудовых лагерей в СССР, 1923 – 1960: Справочник. М., 1998
Таллин: краткий энциклопедический справочник / редколл.: Л. Вальт, Л. Раутитс, А. Михкельсоо. Таллин, изд-во «Валгус», 1980
Эстонский народ в Великой Отечественной войне Советского Союза 1941—1945 гг. (в 2-х тт.) / редколл., гл. ред. Л. Н. Ленцман. том 1. Таллин, «Ээсти раамат», 1973 — 612 стр., фотоилл., карты
Статьи
Алаторцева А.И. Как начиналась «советизация» Академии наук // Россия в XX веке: Историки мира спорят. М., 1994
Артизов А.Н. Судьба школы М.Н. Покровского (середина 1930-х годов) // Вопросы истории. 1994. № 7
Архив Министерства обороны СССР // Советская военная энциклопедия / под ред. А. А. Гречко. (в 8-ми т.) — М.: Воениздат, 1976. — с.637
Дрюон М. «Я поклоняюсь вашим ветеранам» // Аргументы и факты. 2005, № 34
Земсков В.Н. Заключенные, спецпоселенцы, ссыльнопоселенцы, ссыльные и высланные (Статистико-географический аспект) // История СССР. 1991. № 5
Кирнов Н.А., Дробязко С.И. Великая Отечественная война 1941-1945 гг.: национальные и добровольческие формирования по разные стороны фронта // Отечественная история. – 2001. - №6
Луми Р.Я. В одном строю // Герои подполья: о подпольной борьбе советских патриотов в тылу немецко-фашистских захватчиков в годы Великой Отечественной войны. - 2-е изд., испр. и доп. - М.: Политиздат, 1970
Найденов М.Е. Национальные проблемы России и опыт регулирования национального вопроса в СССР // Русский народ: историческая судьба в XX веке. М., 1993
Никитченко Т.И. Хранилище документов Великой Отечественной войны // Советские архивы. 1975. № 2
Палачи. Из тайных архивов спецслужб рейха// Военно-исторический журнал. 1990. № 6
Панкратов И.А. Битые любимцы фюрера // Военно-исторический журнал. 2003. №4
Пережогин В. А. Вопросы коллаборационизма // Война и общество. 1941—1945. М.: Наука, 2004. Кн. 2. - с. 293—305
Попов В.П. Государственный террор в Советской России, 1923 – 1953 гг. (источники и интерпретация) // Отечественные архивы. 1992. № 2
Пятницкий В. И. За линией Советско-германского фронта. //Новая и Новейшая история, № 3, 2005
Синицын Ф.Л. Национальная политика и национальные отношения в СССР во время Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.: источники и историография // Вестник Прикамского социального института. Пермь, 2002. Выпуск 5
Синицын Ф.Л. Церковная и светская власть в СССР накануне и в годы Великой Отечественной войны // Мир и политика. № 1 (28). Январь 2009
Приложения
Приложение 1

Приложение 2
Приложение 3
Приложение 4
Приложение 5
Приложение 6
Приложение 7
Ковалев Б. Н. Коллаборационизм в России в 1941–1945 гг.: типы и формы; НовГУ имени Ярослава Мудрого. – Великий Новгород, 2009. – с. 3.
Геллер М., Некрич А. История России 1917 – 1995 гг. В 4-х Т. М., 1996. – с. 3.
Дрюон М. «Я поклоняюсь вашим ветеранам» // Аргументы и факты. 2005, № 34 – с. 14.
Ковалев Б. Н. Коллаборационизм в России в 1941–1945 гг.: типы и формы; НовГУ имени Ярослава Мудрого. – Великий Новгород, 2009. – с.3.
Великая Отечественная война 1941-1945. События. Люди. Документы. Краткий исторический справочник / сост. Е.К. Жигунов, под общ. ред. О.А. Ржешевского. М., Политиздат, 1990. – с. 15.
Сахаров А.Н., Жиромская В.Б. Указ. соч. С. 32-33.
Королев А. А. Теория и методология современных исторических исследований. Библиограф. сб. М., 1995. – с. 28.
http://www.statearchive.ru
http://ais.ra.ee
Семиряга М.И. Коллаборационизм. Природа, типология и проявления в годы Второй мировой войны. М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2000. – с. 2.
Пережогин В. А. Вопросы коллаборационизма // Война и общество. 1941—1945. М.: Наука, 2004. Кн. 2.
Кирсанов Н.А., Дробязко С.И. Великая Отечественная война 1941-1945 гг.: национальные и добровольческие формирования по разные стороны фронта // Отечественная история. – 2001. - №6.
Александров К.М. Русские солдаты Вермахта. Герои или предатели. М.: Эксмо. – с. 766.
Сиполс В.Я. Дипломатическая борьба накануне второй мировой войны. — М.: Международные отношения, 1979.
Сиполс В.Я. Дипломатическая борьба накануне второй мировой войны. — М.: Международные отношения, 1979.
Дюков А. Р. Миф о геноциде. Репрессии советских властей в Эстонии (1940—1953) / Предисл. С. Артеменко. — М.: «Алексей Яковлев», 2007.
Кантор Ю. Прибалтика: война без правил (1939-1945). М.: Журнал «Звезда», 2010.
Бишоп К. Иностранные дивизии III Рейха. Иностранные добровольцы в войсках СС 1940-1945 / Крис Бишоп; [пер. с англ. В. Феоклистовой]. – М.: Эскмо, 2006.
Там же.
Немецко-фашистская оккупация в Эстонии (1941–1944): cборник документов и материалов. Таллин, 1963.
Эстония. Кровавый след нацизма: 1941–1944 годы. Сборник архивных документов. – М.: Издательство «Европа», 2006.
Белая книга. О потерях, причинённых народу Эстонии оккупациями 1940 – 1991. Таллинн, 2005.
Поворотные моменты истории Эстонии. Сборник документов и материалов для гимназий. Сост.: Т. Карьяхярм и А. Адамсон. Таллинн: Арго.
Немецко-фашистская оккупация в Эстонии (1941–1944): cборник документов и материалов. Таллин, 1963.
История политических репрессий и сопротивление несвободе в СССР. М., 2002.
Иванов В.А. Механизм массовых репрессий в советской России в конце 20-х – 40-х гг. (на материалах Северо-Запада РСФСР). Автореферат, д.и.н. СПб, 1998.- с. 11.
Корецкий В.А. Русский вопрос в национальной политике. XX в. М., 1993.
Хлевнюк О. В. Политбюро. Механизмы политической власти в 1930-е гг. М.,1996. - с. 187.
Хлевню