Московское царство XV век

Введение
Глава1.Социально-экономическое развитие Руси в XV веке
Глава 2. Становление Московского государства
2.1 Объединение русских земель
2.2. Возвышение Москвы и освобождение от татаро-монгольского ига
2.3 Начало процесса политической централизации вокруг Москвы
Глава 3. Идеологическая платформа Московского царства: Москва - Третий Рим
Заключение
Список литературы

Подготовленный исподволь разрыв с Ордой поставил Русь перед опасностью всеобщего разорения. Рязань думала отвратить разгром покорностью, Москва приготовилась к защите, остальные "великие княжества" и "господин Великий Новгород" выжидали. Под "высокою рукою" Дмитрия Донского собрались только его служебные князья да удельная мелкота с выезжими литовскими князьями. Со своей ратью Дмитрий по стратегическим соображениям - чтобы не дать соединиться татарам с Литвой - выдвинулся не только за пределы своих земель, но и за пределы русской оседлости вообще, в "дикое поле", и встретил татар на верховьях Дона, в местности, носившей название Куликова поля. Битва, принятая русскими в дурных условиях, окончилась, однако, их победой. Татары и литва ушли, и таким образом Донской заслонил собой и спас не только Москву, но и всю Русь. И вся Русь почувствовала, кто именно оказался ее спасителем. Только московский князь имел силу и желание стать за общенародное дело в то время, когда Новгород и прочие княжества притаились в ожидании беды. С этих пор Дмитрий из князя московского превратился в "царя Русского", как стали называть его в тогдашних литературных произведениях, а его княжество выросло в национальное государство Московское. "Оно родилось на Куликовом поле, а не в скопидомном сундуке Ивана Калиты", - метко и красиво сказал о нем В. О. Ключевский.
Древнерусская письменность в XV в. отметила нам и эту перемену в фактах, и перелом в народном сознании. Многочисленные редакции повестей о Куликовской битве представляют ее, как национальный подвиг ("Сказание о Мамаевом побоище", "Повесть" о нем, "Слово о Задонщине"). "Слово о житии Димитрия Донского" проникнуто национальным сознанием; церковные проповеди конца XIV и начала XV вв. на московских князей указывают как на национальных государей. Мало того, что народность сознала свое единство, она вскоре затем почувствовала свою силу, оценила, быть может, даже выше меры свои политические успехи и стала смотреть на себя, как на Богом избранный народ, "новый Израиль", которому суждено играть первенствующую роль среди других православных народов и в этом отношении занять место отживающей, теснимой турками, подчинившейся папам (на Флорентийском соборе) Византии. Такие тенденции начинают проглядывать в письменности того времени, в рассказах (Серапиона) о Флорентийском соборе, в повествовании о пребывании на Руси апостола Андрея Первозванного, в легенде о происхождении московских князей от Пруса, брата императора Августа, в преданиях о передаче на Русь из Греции "белаго клобука", который носили новгородские архиепископы, Мономахова венца и прочих "царских утварей" и других святынь, увозимых из Византии и обретаемых на Руси.
Все эти сказания о святынях церковных и о символах политического главенства имели целью доказать, что политическое первенство в православном мире, ранее принадлежавшее старому Риму и "Риму новому" (Roma nova - Византия), Божьим смотрением перешло на Русь, в Москву, которая и стала "третьим Римом". В то время, когда турки уничтожили все православные монархии Востока и пленили все патриархаты, Москва сбрасывала с себя ордынское иго и объединяла Русь в сильное государство. Ей принадлежала теперь забота хранить и поддерживать православие и у себя, и на всем Востоке. Московский князь становится теперь главой всего православного мира - "царем православия". Псковский монах ("старец") Филофей первый высказал ясно эту мысль о всемирном значении Москвы и ее "царства" в послании к великому князю Василию: "Блюди и внемли, благочестивый царю, яко вся христианская царства снидошася в твое едино, яко два Рима падоша, а третий (Москва) стоит, а четвертому не быта".
Эта пышная литературно-политическая фикция в XVI в. овладела умами московских патриотов, стала предметом национального верования и освещала москвичам высокие, мировые задачи их национального существования. Как идеал, она стала руководить московской политикой и привела московскую власть к решимости сделать Московское княжество "царством" через официальное усвоение московскому князю титула "цезаря" - "царя" (1547). Немного позднее (1589) и московский митрополит получил высший церковный титул патриарха, и таким образом московская церковь стала на ту же высоту, как и старейшие восточные церкви.
Наблюдая развитие национального сознания и рост народной гордости в московском обществе, некоторые историки (Милюков) склонны думать, что литературные формы, в каких выразилось умственное возбуждение москвичей, составляют плод литературного заимствования от Византии через посредство балканских славян, а самая конструкция московских политических теорий не что иное, как перенесение на Москву национально-политических стремлений южных славян, совершенное юго-славянскими выходцами в Москву. Глубже и правильнее взгляд И. Н. Жданова, хорошо изучившего состав патриотических сказаний Московской Руси. «Содержание сказаний, - говорит он, - объясняется кругом тех историко-политических представлений, которые стали обращаться в нашей литературе после Флорентийской унии и особенно после падения Константинополя». Какое же значение имели все эти памятники старомосковской публицистики, в которых повторялось на разные лады, что истинное благоверие удержалось только в Москве, что Москва - третий Рим, а московский князь - наследник власти римских императоров и т. п.? В этой публицистике нужно различать ее живой исторический смысл и условную литературную оболочку. Смысл сказаний об Августе и Прусе, о византийском венце, о третьем Риме представится нам вполне ясным, если припомнить то значение, которое получает Московское княжество при Иване III и Василии Ивановиче. Рядом с московским князем не стало на Руси таких представителей власти, которые могли бы считать себя равными ему, не зависимыми от него. Силы, которые стояли выше московского князя, исчезали: пала власть византийских царей, пало "иго" Золотой Орды. Московский князь поднимался на какую-то неведомую высоту. Нарождалось в Москве что-то новое и небывалое. Книжные люди позаботились дать этому новому и небывалому определенную форму, стиль которой отвечал историческому кругозору и литературному вкусу их времени. Придавать этой форме самостоятельное значение, видеть в этих сказаниях о Прусе и о третьем Риме указание на византийское начало, вносившееся в русскую государственную жизнь, утверждать, что московский князь действительно преобразовывался в "кафолического царя", значило бы придавать слишком мало цены русским историческим преданиям - государственным и церковным.
Заключение
Подводя итог развития Руси в первые два столетия после монгольского разорения, можно утверждать, что в результате героического созидательного и ратного труда русского народа на протяжении XTV и первой половины XV в. были созданы условия для создания единого государства и свержения золотоордынского ига. Борьба за великое княжение шла уже, как показала феодальная война второй четверти XV в., не между отдельными княжествами, а внутри Московского княжеского дома. Активно поддержала борьбу за единство русских земель православная церковь. Процесс образования Российского государства со столицей в Москве стал необратим.
Имелись определенные особенности и в образовании российского государства, процесс создания которого хронологически не совпадает со многими западно-европейскими странами.
Российское централизованное государство сложилось на северо-восточных и северо-западных землях Киевской Руси, ее южные и юго-западные земли были включены в состав Польши, Литвы, Венгрии. Его образование было ускорено необходимостью борьбы с внешней опасностью, особенно с Золотой Ордой, а впоследствии с Казанским, Крымским, Сибирским, Астраханским, Казахским ханствами, Литвой и Польшей.
Монголо-татарское нашествие и золотоордынское иго затормозили социально-экономическое развитие русских земель. В отличие от передовых стран Западной Европы образование единого государства в России происходило при полном господстве традиционного способа хозяйства России — на феодальной основе. Это позволяет понять, почему в Европе начало формироваться буржуазное, демократическое, гражданское общество, а в России еще долго будут господствовать крепостное право, сословность, неравноправие граждан перед законами.
Другой позиции придерживается Г.Вернадский, он считает, что русские заимствовали у татар форму государственной организации, что привело к созданию отличной от западной формы государственности. Вернадский утверждает, что именно в татаро-монгольский период Россия оформилась как аграрная страна. Аргументирует это тем, что ремесло приходит в упадок (исчезает искусство эмали, филигрань и др.), а земледелие расширяется и становится основой русской экономики. Так же рассматривает прекращение созыва вече как уничтожение демократического элемента старорусской системы управления (исключение составили Новгород и Псов). Совет бояр тоже был нивелирован и в результате великий князь превратился в автономного правителя. На Руси складывается новый порядок отличный от киевского периода. Вернадский делает следующие выводы: «Это изменение в отношениях постепенно выразилось в новой концепции государства и общества. Старые свободные политические институты были заменены властью великого князя. Свободное общество постепенно трансформировалось в ряд социальных классов, обязанных службой государству».
Так или иначе, не оспорим тот факт, что формирование русского государства происходило в условиях внешней агрессии и при доминировании политического фактора с опорой на идеологическую платформу.
Список литературы
Вернадский Г.В. Русская история. М., Аграф,1997. 544 с.
Карамзин Н.М. Предания веков. М., Правда,1988. 768с.
Орлов А. С., Георгиев В. А., Георгиева Н.Г., Сивохина Т.А. История России. Учебник.— М.,Проспект, 1997.—544 с.
Платонов С.Ф. Русская история. М., Русское слово, 1996. 400с.
Сахаров А.Н., Новосельцев А.П. История России с древнейших времен и до конца XVII века. М., АСТ, 2000.576 с.
Соловьев С.М. Чтения и рассказы по истории России. М., Правда, 1989. 767с.
Хрестоматия по истории России с древнейших времен до наших дней. Учебное пособие. М., Проспект,1999. 592с.
Орлов А. С., Георгиев В. А., Георгиева Н.Г., Сивохина Т.А. История России. Учебник.— М.,Проспект, 1997. С.66.
Орлов А. С., Георгиев В. А., Георгиева Н.Г., Сивохина Т.А. История России. Учебник.— М.,Проспект, 1997.—С.67.
Платонов С.Ф. Русская история. М., Русское слово, 1996. С.75.
Отрывок из московского летописного свода конца XV в. О походе на Новгород московских войск в 1471г..// Хрестоматия по истории России с древнейших времен до наших дней. М., Проспект,1999. С.99.
Повесть о стоянии на р.Угре.// Хрестоматия по истории России с древнейших времен до наших дней. М., Проспект,1999. С.101.
Платонов С.Ф. Русская история. М., Русское слово, 1996. С.80.
Платонов С.Ф. Русская история. М., Русское слово, 1996. С.52.
Платонов С.Ф. Русская история. М., Русское слово, 1996. С54.
Послание Великому князю Василию об исправлении крестного знамени и о содомском блуде//Хрестоматия по истории России с древнейших времен до наших дней. Учебное пособие. М., Проспект,1999. С.108.
Послание Великому князю Василию об исправлении крестного знамени и о содомском блуде//Хрестоматия по истории России с древнейших времен до наших дней. Учебное пособие. М., Проспект,1999. С.108.
Платонов С.Ф. Русская история. М., Русское слово, 1996. С.84..
Там же
Вернадский Г.В. Русская история. М., Аграф,1997.С.84.
3