Публично-правовые образования как участники гражданских правоотношений.

ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
1. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ГРАЖДАНСКОЙ ПРАВОСУБЪЕКТНОСТИ ПУБЛИЧНО-ПРАВОВЫХ ОБРАЗОВАНИЙ
1.1.Исторический аспект и развитие гражданской правосубъектности
1.2.Понятие и правовая природа правосубъектности публично-правовых образований
2. ОРГАНЫ ПУБЛИЧНО-ПРАВОВЫХ ОБРАЗОВАНИЙ И ИХ ПРАВОСУБЪЕКТНОСТЬ
2.1. Органы публично-правовых образований как выразители гражданской правосубъектности
2.2. Гражданская правосубъектность публично-правовых образований как единство их право- и дееспособности
3. ОРГАНЫ ПУБЛИЧНО-ПРАВОВЫХ ОБРАЗОВАНИЙ И ИХ ПРАВОСУБЪЕКТНОСТЬ
3.1. Участие публично-правовых образований в обязательственных правоотношениях
3.2. Гражданско-правовая ответственность публично-правовых образований
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
БИБЛИОГРАФИЯ

На основе проведенного в параграфе исследования обязательственных правоотношений с участием публично-правовых образований представляется возможным сделать следующие основные выводы:
публично-правовые образования обладают общей правоспособностью, а значит, вправе заключать любые гражданско-правовые договоры, кроме случаев, когда иное предусмотрено законом либо прямо вытекает из их особенностей. Специфика гражданской правосубъектности публично-правовых образований, ее функциональная составляющая, выражающаяся через четко установленную в позитивном праве компетенцию их органов, приводит к неспособности публично-правового образования реализовать общее дозволение, содержащееся в ст. 124 ГК РФ, по вступлению в обязательства, возможные для юридических лиц, в случае, если в акте, устанавливающем компетенцию или специальное поручение органам или иным лицам, являющимся представителями публично-правового образования, не содержится прямо установленной юридической возможности на совершение такого действия;
определяющую роль в формировании системы обязательственных правоотношений публично-правовых образований играют реализуемые ими публичные интересы, закрепляемые посредством функциональной дееспособности рассматриваемых субъектов; обязательства с участием публично- правовых образований должны быть направлены на удовлетворение публичных нужд и интересов, и обеспечение исполнения публичных функций;
особенности гражданской правосубъектности публично-правовых образований воздействуют на обязательственные отношения с их участием по четырем направлениям:
выделяются отношения, в которых публично-правовое образование выступает в качестве специального субъекта (обязательства по поставке, выполнению работ (оказанию услуг) для государственных и муниципальных нужд, государственные и муниципальные займы и гарантии, концессионные соглашения, соглашения о разделе продукции и т.п.);
ряд обязательств не допускают участия в них публично-правовых образований как в целом, так и в качестве одной из сторон (договор доверительного управление, договор коммерческой концессии, договор простого товарищества и т.п.);
существует группа обязательств, участие в которых публично- правовых образований ограничено (вексельные обязательства, внешнеторговые сделки);
существуют обязательства, безразличные по своему субъектному составу (договор купли-продажи, мены, аренды, возмездного оказания услуг и т.п.);
стороной договора по государственному или муниципальному контракту признается непосредственно публично-правовое образование, независимо от того, какой субъект выступает государственным или муниципальным заказчиком.
3.2. Гражданско-правовая ответственность публично-правовых образований
Выступая субъектами гражданско-правовых отношений, публично- правовые образования должны нести ответственность по своим обязательствам в случае их ненадлежащего исполнения, предполагаемую самим принципом правового государства. Такое положение является залогом нормального функционирования гражданского оборота. Законодателем в ст. 126 ГК РФ предусмотрен принцип раздельной ответственности публично-правовых образований по своим обязательствам и обязательствам их юридических лиц. Этот принцип находит троякое проявление. Во-первых, публично-правовое образование не отвечает по обязательствам другого публично-правового образования, если только оно не приняло на себя специальную гарантию (поручительство) по обязательствам другого субъекта. Во-вторых, юридические лица, которые были созданы субъектами права, указанными в гл. 5 ГК РФ, не отвечают по долгам этих последних. И, в-третьих, Российская Федерация, субъекты Российской Федерации и муниципальные образования не должны отвечать по долгам созданных ими юридических лиц, кроме случаев, установленных законом (ст. ст. 115, 120 ГК РФ).
Гражданско-правовая ответственность публично-правовых образований имеет следующие особенности, обусловленные спецификой гражданского права: во-первых, ее меры (гражданско-правовые санкции) носят имущественный характер и взыскиваются в пользу потерпевшей стороны - физического или юридического лица; во-вторых, ей свойственная компенсационная природа и ее основная функция - компенсаторно-восстановительная.
Гражданско-правовая ответственность публично-правовых образований неоднородна. Исходя из сложившейся в теории гражданского права традиции, ее возможно дифференцировать на отдельные виды по различным основаниям. Так, в зависимости от особенностей конкретных гражданских правоотношений (т.е. по основаниям ответственности) можно выделить ответственность за причинение имущественного вреда (совершение имущественного правонарушения) и ответственность за причинение морального вреда (вреда, причиненного личности). Ответственность публично-правовых образований за имущественные правонарушения может быть подразделена на договорную и внедого- ворную. Договорная ответственность публично-правовых образований представляет собой ответственность за нарушение договорного обязательства. Основанием ее наступления служит нарушение договора, т.е. соглашения самих сторон. Поэтому такая ответственность может устанавливаться и за правонарушения, прямо не обеспеченные санкциями в действующем законодательстве, а в ряде случаев - увеличиваться или уменьшаться по соглашению участников договора в сравнении с размером, предусмотренным законом. Внедоговорная ответственность имеет место тогда, когда публично-правовое образование (правонарушитель) не состоит в договорных отношениях с потерпевшим. В теории гражданского права внедоговорную ответственность нередко называют деликтной, связывая ее в основном с обязательствами из причинения вреда (деликтами). В ряде случаев публично-правовое образование может принимать на себя обязанность компенсировать ущерб, понесенный теми или иными лицами, причем подобное возмещение не всегда относится к мерам ответственности. Так согласно ст. 306 ГК РФ в случае принятия Российской Федерацией закона, прекращающего право собственности, причиненные собственнику убытки, в том числе стоимость его имущества, возмещаются государством. В ст. 417 ГК РФ законодатель предусматривает последствия прекращения обязательства на основании акта государственного органа. В этом случае стороны, понесшие в результате этого убытки, вправе требовать их возмещения в соответствии со ст.ст. 13 и 16 ГК РФ. Необходимость разграничения договорной и внедоговорной ответственности публично-правовых образований обусловлена также тем, что они (виды ответственности) подчиняются различным правилам. Так, если вред причинен публично-правовым образованием, не состоящим в договорных отношениях с потерпевшим, он возмещается в соответствии со ст. 1064 - 1094 ГК РФ. В случае же причинения вреда неисполнением обязанности, принятой на себя публично-правовым образованием по договору, он возмещается в соответствии со ст. 393 - 406 ГК РФ и законодательством, регулирующим это договорное правоотношение. Следует также разделять гражданско- правовую ответственность публично-правового образования в результате его участия в обороте как обычного субъекта гражданских правоотношений и его гражданскую ответственность как субъекта власти и управления. Дело в том, что институт деликтной ответственности публично-правовых образований существенно расширяется за счет входящих в него субинститутов, берущих начало в публичном праве, это выражается в выделении законодателем специальных случаев деликтной ответственности публично-правовых образований.
В соответствии с нормами ст. 53 Конституции РФ каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц. Указанное конституционное положение конкретизировано в ст.ст. 13 и 16 ГК РФ, и развито в ст. 1069 ГК РФ, согласно которой «вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования». В теории гражданского права вред, причиненный государственными органами и органами местного самоуправления, а также их должностными лицами, называется вредом, причиненным актами власти.
Таким образом, первым частным случаем деликтной ответственности публично-правовых образований, субъектом которой они являются в силу осуществления публичных функций, является ответственность за вред, причиненный незаконными действиями (бездействием) органа государственной власти или органа местного самоуправления либо должностных лиц этих органов. Второй такой случай представляет собой деликтная ответственность публично-правовых образований за вред, причиненный незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры или суда, установленная в ст. 1070 ГК РФ. Представляется, что ответственность публично-правовых образований за вред, причиненный правоохранительными органами и судами, является специальным видом ответственности по отношению к ответственности исследуемых субъектов за вред, причиненный их органами и должностными лицами. При этом эти институты обладают известным единством, поскольку обе эти сферы деятельности являются формами проявления публичной государственной либо муниципальной власти.
В современной правовой науке сформировалось два основных, но диаметрально противоположных подхода к определению правовой природы ответственности публично-правовых образований за вред, причиненный актами власти, и отраслевой принадлежности норм, ее регулирующих: 1) частноправовой или гражданско-правовой (цивилистический), в соответствии с которым ответственность государства является разновидностью гражданско-правовой обязанности возместить вред независимо от сферы причинения вреда (административное управление или уголовное преследование); 2) публично-правовой, рассматривающий отношения по возмещению вреда, причиненного государством только лишь в сфере уголовного преследования. Разница гражданско-правового и публично-правового подходов определяется прежде всего в подходе к правовому регулированию порядка определения объема и состава вреда, и в особенности проявляется в порядке самого возмещения такого вреда. Гражданско-правовой подход определяет эти отношения как обязательства из причинения вреда - деликтные обязательства. Отсюда следует, что такое возмещение должно будет производиться при наличии полного или усеченного набора условий деликтного обязательства (вина может и отсутствовать), но обязательно в полном объеме. При этом должен применяться судебный способ защиты гражданских прав в форме иска, подчиненный правилам гражданского судопроизводства, в том числе по принципу диспозитивности, т.е. по инициативе потерпевшего. Публично-правовой подход определяет эти отношения как некую публичную обязанность (ответственность) публично-правового образования, связанную с его волей возместить такой вред. Отсюда следует, что для возмещения подобного вреда необходимо нормативное выражение воли публично-правового образования производить подобное возмещение.
Законодатель поместил нормы об ответственности публично-правового образования за вред, причиненный актами власти, в текст ГК РФ, что явно свидетельствует о его мнении относительно отраслевой принадлежности упомянутых норм, кроме того, при определении размера ответственности используются гражданско-правовые понятия вреда и убытков. По мнению автора, оба вида деликтной ответственности публично-правовых образований (и как обычных субъектов гражданского права, и как носителей публичной власти) имеют единую гражданско-правовую природу, поскольку при применении ст.ст. 16, 1069, 1070 ГК РФ также защищается нарушенное субъективное гражданское право, несмотря на то, что у них различные основания и механизм действия. В единую концепцию гражданско-правовой природы ответственности публично-правовых образований за вред, причиненный актами власти, логично укладываются все частные случаи причинения такого вреда. Публично-правовая составляющая рассматриваемой ответственности является не основанием для перенесения всего института в сферу публичного права, как предлагают некоторые ученые, а представляет собой публично-правовое вкрапление в гражданском праве, обусловленное неизбежной конвергенцией частей правовой системы.
Практически все авторы, так или иначе касавшиеся деликтной ответственности государства, установленной в п. 1 ст. 1070 ГК РФ, отмечают неполноту содержащегося в нем перечня действий, совершаемых в ходе осуществления уголовного преследования, критикуют его закрытость и предлагают расширение круга оснований такой ответственности. Конституционный Суд РФ расширил перечень этих оснований, включив в него такое действие, как незаконное задержание в качестве подозреваемого, а также административное задержание . Представляется конструктивным предложение О.В. Михайленко, который считает, что перечень оснований деликтной ответственности в п. 1 ст. 1070 ГК РФ необходимо открыть, достаточно лишь перечислить в данной норме наиболее серьезные основания, указав на отдельный закон, которым могут быть предусмотрены и иные основания деликтной ответственности по правилам п. 1 ст. 1070 ГК РФ, имея в виду прежде всего УПК РФ и КоАП РФ.
Необходимо различать общие и специальные условия привлечения к деликтной ответственности публично-правовых образований за причинение вреда актами власти. К общим условиям относят:
наличие вреда;
противоправность поведения причинителя вреда.
Особенность возложения ответственности за вред, причиненный актами власти, заключается в специфике ее основания: противоправность деяния органов и должностных лиц публично-правовых образований оценивается не с точки зрения гражданского права, а с позиций административного, конституционного и других отраслей права, нормы которого были нарушены. Противоправность выражается в нарушении публично-правовых норм государственными или муниципальными органами и должностными лицами, что, по справедливому наблюдению В.Г. Голубцова, «должно расцениваться как публичный элемент в гражданско-правовом регулировании»;
причинную связь между вредом и противоправным поведением;
вину причинителя вреда (за исключением случаев ответственности публично-правового образования за неправомерные действия при осуществлении правосудия (ст. 1070 ГК РФ)). Следует учитывать, что «вина в случае деликтной ответственности публичного образования должна рассматриваться не через отношение должностного лица (органа власти, публичного образования) к причинению вреда, а через их отношение к правомерности (противоправности) самого властного действия (бездействия)».
К специальным условиям относят:
условия, относящиеся к правовому статусу причинителя.
Вред возмещается за счет казны, если он причинен органом публично-правового образования или должностным лицом данного органа. Под государственным органом в смысле ст. 16, 1069 ГК РФ законодатель понимает как органы исполнительной (административной) власти, так и законотворческие представительные органы государственной власти. То же самое касается и органов местного самоуправления. Не подлежат применению нормы гражданско-правовой ответственности к публично-правовым образованиям за вред, причиненный действиями (бездействием) государственных (муниципальных) служащих государственных органов или органов местного самоуправления, не являющихся должностными лицами, поскольку они не направлены на реализацию административных или иных властных полномочий таких органов. В связи с чем невозможно согласиться с утверждением О.В. Михайленко о том, что в рассматриваемом случае следует говорить «не о должностных лицах, а о сотрудниках органов государственной (муниципальной) власти».
условия, относящиеся к характеру деятельности причинителя вреда.
Данное специальное условие имеет два аспекта: во-первых, оно ограничивает ответственность публично-правового образования возмещением вреда, причиненного при осуществлении только публично-властной деятельности, и, во- вторых, вреда, причиненного только служебными действиями. Под термином «незаконные действия» понимаются не только фактические, но и юридические (издание незаконных правовых актов) действия (бездействие). По мнению автора, нет оснований ответственность публично-правового образования за действия государственных и муниципальных органов и должностных лиц расценивать как ответственность за действия третьих лиц, поскольку в данном случае они не обладают самостоятельной гражданской правосубъектностью. Представляется верной мысль О.В. Михайленко, согласно которой «действие (бездействие) органа государственной (муниципальной) власти, как и его должностных лиц, есть непосредственное действие (бездействие) самого государства (муниципального образования). Отсюда, возмещая вред, причиненный осуществлением власти, публичное образование ... отвечает не за чужие, а за свои действия, не за чужую, а за свою вину». Ответчиком по такого рода спорам должны являться не орган или должностное лицо публичной власти, а соответствующее публично-правовое образование. Аналогичной позиции придерживаются О.Ю. Боярова и В.Г. Мариян. В связи с изложенным неверным представляется утверждение Н.Н. Черногор о том, что органы местного самоуправления несут ответственность перед физическими и юридическими лицами в случае принятия органами или должностными лицами местного самоуправления незаконных актов, нарушающих права и свободы граждан, а также причинения имущественного или иного вреда противоправными действиями органа или должностного лица местного самоуправления.
Изложенные теоретические разногласия тесно связаны с проблемой определения надлежащего ответчика по делу в случае привлечения публично- правовых образований к имущественной ответственности. Данный вопрос обусловлен спецификой плюралистической модели участия изучаемых субъектов в гражданских правоотношениях. При рассмотрении гражданско-правовой ответственности публично-правовых образований одним из первых бросается в глаза тот факт, что во всех нормах, регулирующих эту ответственность, с удивительной настойчивостью проводится разделение на стороне причинителя вреда на субъектов, причиняющих вред, и субъектов, возмещающих этот вред. Складывается такая ситуация, когда один из субъектов гражданского права - публично-правовое образование - в силу ряда причин признается правонарушителем, а лицо, чьи права нарушены, не может напрямую обратиться к данному субъекту и вынуждено искать уполномоченного представителя (соответствующий орган или лицо), чтобы к нему предъявить соответствующие требования. Прямое указание на этот счет может содержаться в законе. В силу ст. 1071 ГК РФ от имени казны Российской Федерации, субъекта Российской Федерации или муниципального образования выступают «соответствующие финансовые органы, если в соответствии с пунктом 3 статьи 125 настоящего Кодекса эта обязанность не возложена на другой орган, юридическое лицо или гражданина».
Таким образом, есть основания сделать вывод, что согласно законодательству, в частности, ст.ст. 16 и 126 ГК РФ, ответчиком и стороной спорного материального правоотношения по рассматриваемым требованиям признаются непосредственно Российская Федерация, ее субъект или муниципальное образование, а указание на то, что оно выступает в лице соответствующего финансового либо иного уполномоченного органа, не касается материально-правовой стороны вопроса, а определяет лишь процессуальные особенности рассмотрения дел. Соответствующий орган не становится стороной возникающего правоотношения и стороной в судебном процессе, происходит лишь разделение материального и процессуального представительства, материальной и процессуальной дееспособности публично-правовых образований.
Публично-правовое образование может являться субъектом как непосредственной, так и субсидиарной гражданско-правовой ответственности, в
частности, по обязательствам созданного им казенного учреждения, по выданной государственной или муниципальной гарантии, по обязательствам градообразующего должника в рамках производства по делу о несостоятельности последнего. Согласно п. 2 ст. 120 ГК РФ субсидиарную ответственность несет собственник имущества казенного учреждения, т.е. Российская Федерация, субъект Российской Федерации, муниципальное образование соответственно. Однако подп. 12.1 п. 1 ст. 158 БК РФ установлено положение, согласно которому главный распорядитель бюджетных средств отвечает соответственно от имени Российской Федерации, субъекта Российской Федерации, муниципального образования по денежным обязательствам подведомственных ему получателей бюджетных средств. Согласно п. 10 ст. 242.3 БК РФ документ о взыскании денежных средств в порядке субсидиарной ответственности главных распорядителей средств федерального бюджета направляется в орган Федерального казначейства по месту открытия главному распорядителю средств федерального бюджета лицевого счета как получателю средств федерального бюджета для исполнения в порядке, установленном БК РФ. Аналогичные правила в отношении субсидиарной ответственности субъектов Российской Федерации и муниципальных образований установлены п. 9 ст. 242.4 и п. 9 ст. 242.5 БК РФ. Подобное положение, по мнению автора, означает не безусловную субсидиарную ответственность публично-правового образования по обязательствам своих учреждений, а ответственность конкретного органа исполнительной власти, обусловленную выделением ему необходимых средств на указанные цели. Ответственность публично-правового образования в этом случае ограничивается частью бюджетных средств, находящихся в распоряжении того или иного публичного органа как главного распорядителя. Очевидно, что такой порядок взыскания субсидиарной ответственности противоречит ст.ст. 120, 126 ГК РФ. Субъект, вступающий в гражданские правоотношения с Российской Федерацией, ее субъектами и муниципальными образованиями в любом случае должен иметь возможность предъявлять соответствующие требования и получать удовлетворение непосредственно от публично-правового образования, а не от того субъекта, который в данном случае его представляет. В противном случае происходит подмена субъекта обязательства - должника и нарушается принцип неотвратимости привлечения к гражданско-правовой ответственности. В связи с изложенным положения ст.ст. 158, 242.3-242.5 БК РФ нуждаются в скорейшем исправлении, в них необходимо четко указать, что субсидиарную ответственность несет соответствующее публично-правовое образование.
Особый характер гражданской правосубъектности публично-правовых образований предопределяет то обстоятельство, что гражданско-правовая ответственность публично-правовых образований существенно отличается от аналогичной ответственности граждан и юридических лиц. И главная ее отличительная черта состоит в существенно ограниченном характере по сравнению с другими участниками гражданского оборота. Ст. 239 БК РФ установила иммунитет бюджетов бюджетной системы Российской Федерации, представляющий собой правовой режим, при котором обращение взыскания на средства бюджетов бюджетной системы Российской Федерации осуществляется только на основании судебного акта, за исключением случаев, установленных БК РФ. Обращение взыскания на средства бюджетов бюджетной системы Российской Федерации службой судебных приставов не производится, за исключением случаев, установленных опять-таки БК РФ. Обращение взыскания
на средства бюджетов бюджетной системы Российской Федерации на основании судебных актов производится в соответствии с гл. 24.1 БК РФ.
На основании проведенного в настоящем параграфе исследования необходимо сделать следующие основные выводы:
- единой концепцией отраслевой природы ответственности публично- правовых образований за вред, причиненный актами власти, в которую логично укладываются все частные случаи причинения такого вреда, является поддерживаемая нами концепция гражданско-правовой природы подобной ответственности;
- действующее законодательство предусматривает, что участником правоотношения по реализации гражданско-правовой ответственности публично- правового образования признается непосредственно само публично-правовое образование. Указание в законе на то, что оно выступает в лице соответствующего уполномоченного органа (к примеру, финансового), не касается материально-правовой стороны вопроса;
- объем деликтоспособности публично-правовых образований, как в материальном, так и в процессуальном смысле ограничен действующим законодательством, что свидетельствует о том, что участие публично-правовых образований в гражданских правоотношениях осуществляется со значительными изъятиями из общего правового режима, установленного для иных участников гражданского оборота.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
На основании выше изложенного сделаем выводы о проделанной работе. В настоящее время в цивилистической науке признается, что публично-правовые образования являются самостоятельными участниками отношений, регулируемых гражданским законодательством, и обладают гражданской правосубъектностью. В действующем российском законодательстве отсутствуют основания для выделения категории «юридическое лицо публичного права» вообще и для обозначения ею особенностей гражданско-правового статуса публично-правовых образований или их органов в частности, а также категории «казна» как частноправовой стороны публично-правового образования или отдельного от него субъекта права. Наиболее адекватным, по мнению автора, является подход к определению публично-правовых образований как субъектов гражданского права, предпринятый законодателем в ГК РФ, заключающийся в определении публично-правовых образований как субъектов гражданского права посредством их простого перечисления в норме права, и установления соотношения между ними в части разграничения реализации гражданской правосубъектности.
Правовая природа публично-правовых образований как участников отношений, регулируемых гражданским законодательством, объясняется непосредственной юридической личностью публично- правовых образований в гражданском обороте - их непосредственной способностью к правообладанию.
Правосубъектность публично-правовых образований выражается через создаваемые ими органы, которые могут одновременно являться как представителями публично-правового образования в гражданском обороте, так и самостоятельными субъектами гражданского права, и для этих целей в современных условиях должна использоваться конструкция юридического лица в организационно-правовой форме учреждения. Вследствие значительных размеров государственного и муниципального аппарата создается неопределенность в вопросе об органах, уполномоченных представлять публично-правовое образование в тех или иных имущественных отношениях. По мнению автора, для снятия подобной неопределенности надлежащим методом будет являться сокращение до минимума количества органов публично- правового образования, уполномоченных представлять данное образование в гражданском обороте. Предпочтительным, безусловно, будет являться переход к осуществлению материально-технического снабжения органов государственной и муниципальной власти централизованным образом, посредством создания для этих целей самостоятельных юридических лиц, что в полной мере согласуется с положениями проекта Концепции развития законодательства о юридических лицах.
Участие публично-правовых образований в конкретных видах гражданских правоотношений обусловлено спецификой их правосубъектности, носящей универсально-функциональный характер, что предопределяется различиями в видовых характеристиках их правоспособности (универсальный характер) и дееспособности (функциональный характер). Универсально-функциональный характер правосубъектности публично-правовых образований также взаимосвязан с выявленной автором двухуровневой структурой интереса публично-правовых образований в гражданском праве.
Институт права собственности публично-правовых образований содержит значительный публичный элемент и является межотраслевым. В правоотношениях собственности публично-правовых образований в качестве движущей силы их действий как собственников своего имущества всегда должен присутствовать публичный интерес. Совокупность норм, регулирующих участие публично-правовых образований в обязательственных правоотношениях, носит комплексный характер - функциональная дееспособность публично-правовых образований направляет деятельность данных субъектов в обязательственных правоотношениях на удовлетворение соответствующих публичных интересов и исполнение публичных функций. Объем деликтоспособ- ности публично-правовых образований, как в материальном, так и в процессуальном смысле ограничен действующим законодательством, что свидетельствует о том, что участие публично-правовых образований в гражданских правоотношениях осуществляется со значительными изъятиями из общего правового режима, установленного для иных участников гражданского оборота.
Правовое регулирование имущественных отношений с участием публично-правовых образований - это область, в которой в значительной степени сочетается публично-правовое и частноправовое регулирование. Данной сфере правового регулирования свойственны значительные вкрапления публичного элемента, свидетельствующие о том, что в настоящее время между подсистемами публичного и частного права отсутствует резкая демаркационная линия. Характер гражданской правосубъектности публично-правовых образований знаменует усиление императивных начал, дифференциацию и детализацию на отдельных участках правовой жизни как одно из направлений модернизации правовой регламентации в области цивилистики. Следует сделать вывод, что развитие гражданского законодательства осуществляется в условиях явной конвергенции правовых подсистем и широкого перехода к комплексному правовому регулированию имущественных отношений. Тем не менее, особенности публично-правовых образований не должны вступать в противоречие с основополагающими принципами гражданско-правового регулирования и началами гражданского законодательства. В наибольшей степени это касается принципа равенства участников регулируемых гражданским правом отношений и провозглашенной Конституцией России и ГК РФ нормы о равной защите прав всех собственников. Недопустимо положение, когда публично- правовые образования de facto обладают иммунитетом в гражданско-правовых отношениях внутри страны, и специфика их деликтоспособности создает трудности для применения к ним норм гражданско-правовой ответственности на общих основаниях, а, следовательно, их участия в гражданском обороте на условиях общего с иными участниками гражданских правоотношений правового режима, установленного ст. 124 ГК РФ. Публично-правовые образования сами через соответствующие правовые акты определяют пределы своей дееспособности, поэтому законы и другие нормативно-правовые акты, направленные на регулирование данных вопросов, должны поддерживать баланс публичных и частных интересов, а также обеспечивать должную защиту контрагентов публично-правовых образований.
Думается, что дальнейшее развитие механизма правого регулирования участия публично-правовых образований в отношениях, регулируемых гражданским законодательством, будет выстроено с учетом необходимости поддержания справедливого баланса публичных и частных интересов в правовой системе современной России как основы сохранения достигнутого уровня развития правовой системы и ее модернизации.
БИБЛИОГРАФИЯ
Нормативно-правовые акты
Конституция Российской Федерации: принята всенародным голосованием 12.12.1993 г. (в ред. ФКЗ от 30.12.2008 г. №6-ФКЗ, №7-ФКЗ) // Рос. газ. – 1993. – 25  дек.
Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 г. № 51-ФЗ (в ред. 25.11.2013 г.) // СЗ РФ. – 1994. – № 32. – Ст. 3301.
Об акционерных обществах: ФЗ от 26.12.1995 г. № 208-ФЗ (ред. от 06.11.2013 г.) // СЗ РФ. – 1996. – № 1. – Ст. 1.
О переводном и простом векселе: ФЗ от 11.03.1997 г. № 48-ФЗ // СЗ РФ. –1997. – № 11. – Ст. 1238.
Бюджетный кодекс Российской Федерации: ФЗ от 31.07.1998 г. № 145-ФЗ (ред. от 02.11.2013 г.) // СЗ РФ. – 1998. – № 31. – Ст. 3823.
Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации: ФЗ от 06.10.1999 г. № 184-ФЗ (ред. от 25.11.2013 г.) // СЗ РФ. – 1999. – № 42. – Ст. 5005.
Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации: Федеральный закон от 06.10.2003 г. № 131-ФЗ (ред. от 25.11.2013 г.) // СЗ РФ. – 2003. – № 40. – Ст. 3822. 
Об основах государственного регулирования внешнеторговой деятельности: ФЗ от 08.12.2003 г. № 164-ФЗ (ред. от 30.11.2013 г.) // СЗ РФ. – 2003. – № 50. – Ст. 4850.
О размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд: ФЗ от 21.07.2005 г. № 94-ФЗ  (ред. от 02.07.2013 г.)  // СЗ РФ. – 2005. – № 30 (ч. 1). – Ст. 3105.
О концессионных соглашениях: ФЗ от 21.07.2005 г. № 115-ФЗ (ред. от 25.04.2012 г.) // СЗ РФ. – 2005. – № 30 (ч. II). – Ст. 3126.
Об обеспечении доступа к информации о деятельности государственных органов и органов местного самоуправления: ФЗ от 09.02.2009 г. № 8-ФЗ (ред. от 07.06.2013 г.) // СЗ РФ. – 2009. – № 7. – Ст. 776.
О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с совершенствованием правового положения государственных (муниципальных) учреждений: ФЗ от 08.05.2010 г. № 83-ФЗ (ред. от 07.05.2013 г.) // СЗ РФ. – 2010. – № 19. – Ст. 2291.
Гражданский кодекс РСФСР // Ведомости ВС РСФСР. – 1964. – № 24. – Ст. 406. – утратил силу.
Декларация о государственном суверенитете РСФСР от 12 июня 1990 г. // Ведомости СНД и ВС РСФСР. – 1990. – № 2. – Ст. 22. – утратил силу.
Судебная практика
По жалобе гражданки Аликиной Татьяны Николаевны на нарушение ее конституционных прав пунктом 1 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации: Определение Конституционного Суда РФ от 4 декабря 2003 г. № 440-0 // СПС «Консультант Плюс».
О практике рассмотрения судами дел об оспаривании решений, действий (бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных и муниципальных служащих: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 10.02.2009. № 2. // Бюллетень ВС РФ. – № 4. – 2009.
Об отказе в принятии к рассмотрению запроса Совета Федерации о проверке конституционности Федерального закона «О переводном и простом векселе»: Определение Конституционного Суда РФ от 4 декабря 1997 г. № 139-0. Документ опубликован не был // СПС «Консультант Плюс».
Специальная литература
Андреев Ю.Н. Участие государства в гражданско-правовых отношениях. – С.-Пб., 2005. – 296 с.
Андреева Л.В. Правовые проблемы обеспечения государственных нужд // Государство и право. – 1999. – № 8. – С. 25-29.
Анненков К. Система русского гражданского права: Введение и общая часть. – T. 1. – С.-Пб., 1894. – 488 с.
Артемов В. Органы местного самоуправления как субъекты гражданского права // Государственная власть и местное самоуправление. – 2002. – № 4. – С. 31-39.
Аскназий С.И. Об основаниях правовых отношений между государственными социалистическими организациями (К проблеме юридического лица в советском гражданском праве) // Ученые записки Ленинградского юридического института. – М., 1947, Вып. 4. – С. 21-34.
Баглай M.B. Конституционное право Российской Федерации: учеб. для вузов. – М.: Норма, 2007. – 855 с.
Барон Ю. Система римского гражданского права. В 6-ти книг