Архитектура конец ХIХ-начало ХХ века.

Оглавление
Введение
Глава 1. Характерные черты и особенности русской культуры Серебряного века
Глава 2. Особенности развития архитектуры. Выдающиеся памятники
Глава 3. Архитекторы России Серебряного века
Заключение
Список литературы
Иллюстрации

Черты этого направления проявились и в целом ряде, казалось бы, далеких от него произведений. Так, в здании католического костела (Ковенский пер., 7, 1907—1909), прообразом которого послужила церковь XII в. Нотр-Дам-ла-Гранд в Пуатье, Л. Н. Бенуа и М. М. Перетяткович ввели гранитную облицовку и мотив асимметричной башни с тройной нишей и вертикальными тягами, часто встречавшийся в работах Э. Сааринена. Подчеркнутая монументальность, впечатление «суровости», создаваемые крупными объемами и сильной фактурой блоков темного гранита, характерны для здания Мечети (1910—1920, Н. В. Васильев при участии С. С. Кричинского) и Буддийского храма (1909—1915, Г. В. Барановский), стилизованных в духе восточной архитектуры.
Всего в Петербурге было построено несколько десятков зданий, связанных с исканиями «северного модерна». Творчество петербургских и финских мастеров модерна в целом эволюционировало к строгости и рациональности; вместе с тем, нарастали тенденции к монументальности и экспрессии образа. Показательно в этом плане сопоставление проекта здания Сейма Э. Сааринена с работами Н. В. Васильева 1912—1914 гг.
Что же касается крупнейших мастеров петербургского «северного модерна», то их творчество в большинстве случаев отнюдь не представляется эпигонским. Хотя они и работали в русле направления, художественные особенности которого определились раньше всего в зарубежной практике, само это направление, будучи родственным модерну, в принципе не могло ограничить творческую фантазию. Одна из его отличительных черт, тоже вполне соответствующая природе модерна, заключалась в отказе от стилизаторских приемов. Последние не исключались (особенно если иметь в виду культовое зодчество), и если все-таки использовались, то отходили достаточно далеко от исторических прототипов и чаще воспринимались как аллюзия, намек на формы и образы прошлого.
При таком подходе к решению архитектурных задач, противоречившем традициям эклектики, выразить «характер места», подчеркнуть региональную специфику произведений зодчества было довольно трудно. Тем не менее мастерам «национального романтизма» северных стран Европы это, безусловно, удалось. Аналогичного результата сумели достичь и петербургские последователи «северного модерна». Однако стоит лишний раз подчеркнуть, что региональная характерность «северного модерна» была достигнута в ходе естественного развития этого направления; такая цель не ставилась осознанно, как это имело место в случае с «русским стилем», который сознательно формировался исходя из определенных идейно-теоретических установок и на основе применения стилизаторских приемов именно как «национальный».
Можно попытаться дать общую характеристику тех приемов архитектурной композиции, которые стали типичными для «северного модерна». Прежде всего, следует отметить чрезвычайно важную роль естественных строительных материалов — камня местных пород и дерева, которые мастера этого направления предпочитали новым искусственным материалам, широко применявшимся в практике интернационального модерна. Используя живописную, пластичную, но вместе с тем и «суровую» фактуру камня и дерева, а иногда и соединяя их в одной постройке, мастера «северного модерна» своими произведениями напоминали о дремучих лесах и «хладных скалах» Севера, о неприступных крепостях прошлого и кряжистых крестьянских жилищах. Тем самым уже благодаря только одному материалу удавалось сообщить архитектурному образу романтические черты, придать ему региональную характерность.
Столь же важна для «северного модерна» общая трактовка архитектурных объемов, часто асимметричных, подчеркнуто тяжеловесных, пластичных, прочно привязанных к земле и словно громоздящихся друг на друга. В сочетании с применением камня подобная трактовка позволяла уподоблять архитектурные композиции неким скальным массивам, что многократно усиливало романтическую напряженность образного решения. Подобному подходу не противоречило и использование таких достаточно широко распространенных в эпоху модерна материалов, как кирпич, известковая и цементная штукатурка; наоборот, контрастное «столкновение» фактур и цвета разных материалов, а также введение рельефа в облицовочный слой (например, при помощи «набрызга») в еще большей степени усиливало динамический эффект, создаваемый композицией.
В «северном модерне» утвердилась особая система решения частных форм и деталей, входящих в архитектурную композицию. Эта система предполагала динамический «сдвиг» или «наслоение» форм; таким образом эркеры, например, нередко накладывались на ризалиты, а балконы словно «вырастали» из эркеров. Как сложное сочетание нескольких «врезанных» друг в друга форм в «северном модерне» строились башенные венчания и крыши; тем самым в общей композиции усиливалась роль силуэта. Все эти приемы способствовали созданию впечатления, что массив сооружения подвижен, подвержен действию каких-то внутренних сил, которые как раз и смещают один объем относительно другого, «выдавливают» из «тела» здания те или иные формы. Разумеется, в создании подобных эффектов участвовала и декорация (в тех случаях, когда она применялась).
Охарактеризованные выше приемы способствовали тому, что здания, решенные в характере «северного модерна», сразу привлекали к себе внимание, выделялись на фоне рядовой застройки петербургских улиц, а это обеспечивало им немаловажную градостроительную роль. Сочетая те же приемы с подчеркнуто «пространственным», глубинным решением общей композиции (например, при использовании дворов-курдонеров), удавалось получить еще более впечатляющий градостроительный эффект. Наибольшей остроты подобный эффект был достигнут Васильевым в некоторых оставшихся неосуществленными проектных предложениях, а в натуре лучше всего известен по комплексу домов на пересечении Греческого проспекта и Бассейной улицы.
Сделанный обзор позволяет отчасти показать «многослойность» петербургской архитектуры начала XX века как одну из очень характерных ее особенностей, отражающую «пограничное» положение города на Неве.
Заключение
Таким образом, можно сделать общий вывод. Петербургский модерн в основном избежал вычурных крайностей. Эталоном его можно считать сдержанно элегантные произведения Ф.И. Лидваля, который положил начало «северному» модерну, сложившемуся под воздействием шведского и финского национального романтизма. К этому же региональному варианту примыкали Н.В. Васильев, А.Ф. Бубырь, И.А. Претро. Новый стиль внес черты пластической экспрессии и напряженного динамизма в регулярную застройку Петербурга. Естественный камень и керамика, разнообразные по фактуре штукатурные поверхности обогатили архитектурную палитру города.
Модерн прошел стремительный путь от образной декоративной усложненности к ясной рациональности, геометризации и очищению форм. В его русле зародилось протоконструктивистское (протофункционалистское) направление, основанное на эстетическом осмыслении и выявлении новых каркасных конструкций. Эту линию новаторских исканий завершили работы Н.В. Васильева.
Период модерна совпал с мощным строительным бумом. Ежегодно в городе сооружались сотни жилых домов. Средоточием бурной урбанизации стала Петроградская сторона, которая до того времени сохраняла вид окраины. Строительная активность охватила и многие другие районы, включая исторический центр. Приметой эпохи стали новые типы зданий: банки и универсальные магазины, кинематографы и народные дома, жилые комплексы для рабочих. На периферии города, особенно в ландшафтной зоне, множилось число особняков и дач.
Стиль модерн оставил в Петербурге глубокий след. Более полутысячи зданий разного назначения представляют его многообразные стилевые вариации. Выразительные отточенные произведения часто соседствуют с откровенно подражательными постройками сниженного уровня, граничащими с кичем. Однако в целом петербургский модерн предстает значительным самоценным явлением. С ним связаны важные творческие открытия, раскрывающие роль нового стиля как родоначальника современной архитектуры.
В наши дни его наследие приобрело повышенную актуальность для практической архитектурной деятельности. Многие архитекторы все чаще обращаются к историческим приемам и формам, ориентируются на своеобразный петербургский контекст, отдавая предпочтение модерну. Новый стиль начала века вновь, словно магнит, притягивает пристальное внимание.
Список литературы
Архитекторы-строители Санкт-Петербурга середины XIX — начала XX века: Справочник / Под общ. ред. Б.М.Кирикова. — СПб.: Пилигрим, 1996.
Борисова, Е. А. Русский модерн [Текст]: альбом / Е. А. Борисова, Г. Ю. Стернин. - 2-е изд. - М. : Галарт, 1994. - 360 с. : ил.
Васильев Б.Л., Кириков Б.М. Творческие связи финских и петербургских зодчих в начале ХХ века (архитектура «северного модерна»). // Скандинавский сборник ХХVI. Тарту: Ээсти Раамат, 1981.
Волчок Ю.П., Кириченко Е.И., Козловская И.А. Конструкция и архитектурная форма в русском зодчестве XIX - начала XX вв.— М.: Стройиздат, 1977.
Громов И.А. «Серебряный век» русской культуры: социально-философский аспект. СПб.: ЛОПИ, 1996.
Кириллов В.В. Архитектура “северного модерна”. — М.: Эдиториал УРСС, 2001.
Лисовский В.Г. К проблеме “регионального” и “национального” в архитектуре петербургского модерна. // 100 лет петербургскому модерну. Материалы научной конференции. — СПб.: Альт-Софт, Белое и Черное, 2000.
Рюнов В., Тубли М. Архитектура эпохи модерна. СПб.: Стройиздат, 1992. – 359 с.
Иллюстрации
Илл. 1. Доходный дом А. С. Обольянинова. Таврическая ул., 37 – Тверская ул., 2. 1907-1908. Арх. А. Бубырь.
Илл. 2. Доходный дом Дидерихса. Большой пр. ПС, 104. 1912-1914. Арх. Бубырь А. Ф., Васильев Н. В.
Илл. 3. Дом с башнями. Каменноостровский пр., 35. 1910. Арх. Белогруд А. Е.
Илл. 5. Доходный дом А. А. Еремеевой. 1902-1905. Арх. Еремеев М. Ф.
Кириченко Е. И. Градостроительство России середины XIX - начала XX века. Книга I. Общая характеристика и теоретические проблемы. 2001. с. 36.
Громов И.А. «Серебряный век» русской культуры: социально-философский аспект. СПб.: ЛОПИ,
1996. С. 3.
Серебряный век: Библиогр. очерки / М-во культуры России. Рос. гос. юнош. б-ка; Ред.: Е.С. Бардюкова]. - М.: РГЮБ, 1996.
Николаева С.И. Эстетика символа в архитектуре русского модерна. - М.,2003.
Лисовский В.Г. К проблеме “регионального” и “национального” в архитектуре петербургского модерна. // 100 лет петербургскому модерну. Материалы научной конференции. — СПб.: Альт-Софт, Белое и Черное, 2000.
Архитекторы-строители Санкт-Петербурга середины XIX — начала XX века: Справочник / Под общ. ред. Б.М.Кирикова. — СПб.: Пилигрим, 1996.
Архитекторы-строители Санкт-Петербурга середины XIX — начала XX века: Справочник / Под общ. ред. Б.М.Кирикова. — СПб.: Пилигрим, 1996.
Волчок Ю.П., Кириченко Е.И., Козловская И.А. Конструкция и архитектурная форма в русском зодчестве XIX - начала XX вв. — М.: Стройиздат, 1977.
Архитекторы-строители Санкт-Петербурга середины XIX — начала XX века: Справочник / Под общ. ред. Б.М.Кирикова. — СПб.: Пилигрим, 1996.
Васильев Б.Л., Кириков Б.М. Творческие связи финских и петербургских зодчих в начале ХХ века (архитектура «северного модерна»). // Скандинавский сборник ХХVI. Тарту: Ээсти Раамат, 1981.
Архитекторы-строители Санкт-Петербурга середины XIX — начала XX века: Справочник / Под общ. ред. Б.М.Кирикова. — СПб.: Пилигрим, 1996.
Кириллов В.В. Архитектура “северного модерна”. — М.: Эдиториал УРСС, 2001.
Волчок Ю.П., Кириченко Е.И., Козловская И.А. Конструкция и архитектурная форма в русском зодчестве XIX - начала XX вв. — М.: Стройиздат, 1977.
2