Атомный проект СССР и формирование систеы новых фундаментальных, прикладных и технических дисциплин

Оглавление
Введение
1. Зарождение атомного проекта СССР
2. Арзамас-16
3. Первая отечественная атомная бомба
Заключение
Список литературы

Ну, а первый серийный завод стал просто «ремонтным цехом» в этой «конторе».Таким образом, факты свидетельствуют, что решение текущих сложных задач не заслоняло перспективу в деле создания ядерного оружейного комплекса страны. В течение двух последних из сороковых годов в этом направлении были сделаны существенные шаги. Но главное достижение этого периода — практическая реализация первоочередной цели атомного проекта — создание РДС-1.Для выхода атомного проекта на стадию испытания бомбы важное значение имело совещание его руководителей в ноябре 1948 года. В Москве у начальника Первого Главного управления Б.Л. Ванникова собрались: М.Г. Первухин, А.С. Александров, П.М. Зернов, Ю.Б. Харитон, К.И. Щелкин,Н.Л. Духов, В.И. Алферов. Научный руководитель КБ-11 доложил о состоянии дел по РДС-1. В докладе Харитона содержался анализ результатов опытов на натурном заряде по определению давления в волне сжатия. Вывод доклада был следующим: эксперименты подтвердили расчетно-теоретические данные об интенсивности ударной волны, законах изменения силы давления и о степени сжатия плутония.В соответствии с рекомендациями КБ-11 на заводе № 817 был изготовлен заряд плутония. Он был установлен в штатные оболочки центрального металлического узла. Важнейшая и сложнейшая часть проблемы создания первой атомной бомбы была «закрыта». На это ушло фактически всего полтора года.2 августа 1949 года был составлен акт о готовности заряда плутония к испытаниям. Сам акт удивительно немногословен: считать данное изделие пригодным для проведения опыта на полигоне № 2. Для главного испытательного комплекса, предназначенного для проверки боеспособности нового оружия, предстояло найти столь же потаенное, как и для ядерного центра в свое время, но значительно более обширное и безлюдное место. По первоначальным прикидкам, диаметр необходимой территории должен был составить не менее 200 километров. Желательно было также, чтобы при всей своей необитаемости этот район имел поблизости хотя бы минимум транспортных артерий. Ведь привезти сюда предстояло большое число грузов.Наиболее подходящее по всем параметрам место нашлось в прииртышской степи, в 170 километрах от города Семипалатинска (в то время Казахской ССР). Сама площадка, которой предстояло стать испытательным комплексом (назывался он Учебный полигон № 2 Министерства обороны СССР), представляла собой равнину диаметром примерно 20 километров, окруженную с трех сторон — южной, западной и северной — небольшими горами. На восточной оконечности этого пространства находились небольшие холмы.По особенностям выбранной для строительства полигона местности можно судить о том, что работа по поиску его подходящей «привязки» была серьезной и обстоятельной. Учтены были очень многие требования, и найденное место, по мнению специалистов, практически идеально подходило для столь «неудобного» во всех отношениях мероприятия, как испытание атомной бомбы.Официальным хозяином полигона № 2 являлось Министерство обороны СССР. Возводился он инженерными войсками Вооруженных Сил. Но процесс строительства и дальнейшего развития полигонного хозяйства проходил при активном «вмешательстве» Первого Главного управления и КБ-11. Председателем государственной комиссии по приемке полигона был М.Г. Первухин, главный куратор атомного проекта.Руководство всеми работами по сборке и подготовке РДС-1 к подрыву возлагалось на научного руководителя КБ-11 Ю.Б. Харитона и его заместителя К.И. Щелкина. Начальник испытательного полигона № 2 обязывался беспрекословно выполнять все их распоряжения. Ю.Б. Харитону предоставлялось право единолично решать вопросы о снятии с опыта любого прибора и приспособления полигона, могущих в какой-либо мере повредить или помешать подрыву РДС-1.Высокие научно-технические полномочия, данные Ю.Б. Харитону, ставили его как бы «над» военными, ведавшими полигоном. Кстати сказать, представительство Министерства обороны на испытаниях определялось Спецкомитетом по согласованию с КБ-11. Предварительная заявка военных на присутствие на испытаниях первого атомного заряда 1147 человек и огромного количества военной техники не была полностью удовлетворена. Можно понять желание будущих «владельцев» нового оружия, как говорится, воочию убедиться в его колоссальной силе и возможностях. Но решением июньского совещания в КБ-11, которое затем нашло подтверждение в Спецкомитете, претензии на столь широкое присутствие на полигоне военных были признаны чрезмерными. Представительство военных было согласовано с учеными и установлено в рамках разумного минимума.В обеспечении транспортировки оборудования, людей и самого заряда на полигон особая роль отводилась органам госбезопасности. Они курировали не только перевозки, но и жесткий порядок допуска на испытания, охрану, регламентировали степень и формы участия специалистов в тех или иных операциях на всех стадиях подготовки и проведения полигонного опыта. Полигонное хозяйство включало не только сложный измерительно-управляющий комплекс, но и ряд заведомо обреченных на уничтожение сооружений. Ведь программа испытаний РДС-1, в основных своих положениях сформулированная в постановлении Совета Министров СССР N° 2142-564 от 19 июня 1947 года, была ориентирована на две основные цели. Во-первых, на оценку конструкции бомбы по коэффициенту полезного использования активного вещества (который атомщики называют КПД атомного взрыва). А во-вторых, на получение данных, необходимых для изучения поражающего и разрушающего действия созданного оружия. Для этого на полигоне были построены два кирпичных трехэтажных дома и несколько рубленых и сборных домов, участки линии электропередачи, «отрезки» железной дороги с мостом, водопровода, канализации, одно промышленное здание, три подземные шахты на глубине десять, двадцать и тридцать метров, имитирующие метро, а также разного рода фортификационные сооружения [3, c.72].В четырнадцати секторах опытного поля на различных расстояниях от его центра были установлены 53 самолета разных типов, 32 единицы бронетехники и размещено другое «имущество» разных родов войск: ВМФ, связи, химических, инженерных, тыловых и т.п. Состояние его после взрыва должно было ответить на вопросы о мощности ударной волны и величине поражающего действия светового, проникающего и радиоактивного излучения. Большую программу работ такого же плана предстояло осуществить и в области исследования поражающего действия нового оружия на живые организмы. Для биологических наблюдений было подготовлено 1538 животных, в том числе 417 кроликов, более 170 овец и коз, 64 поросенка, 129 собак, 375 морских свинок, 380 белых мышей и крыс.26 августа руководители КБ-11 (П.М. Зернов, Ю.Б. Харитон, Н.Л. Духов) представили И.В. Курчатову и АП. Завенягину актыо готовности всех узлов «изделия 501» к опыту. Рассмотрев акты, И.В. Курчатов в соответствии с распоряжением Берии установил время проведения испытания — 29 августа 1949 года, 8.00 по местному времени. В отчете об испытаниях первой отечественной атомной бомбы сделан вывод, что коэффициент полезного действия РДС-1 был близок к 15%, эффективность действия оказалась примерно на 50% выше ожидавшегося расчетного значения, а разрушительное действие — в полтора раза больше, чем у американских атомных бомб, сброшенных на Хиросиму и Нагасаки. Итак, Рубикон был перейден. 29 августа 1949 года КБ-11, первый ядерный центр страны, прошел экзамен на профессиональную зрелость. И сдан он был на «отлично». По ходу реализации программы создания РДС-1 возникло много новых идей и замыслов относительно более совершенных, изящных, как говорят ядерщики, но одновременно и более сложных конструкций атомных зарядов. Их откладывали на «потом, на после испытания»... Но все новое, интересное, все находки и предложения, часто отличавшиеся принципиальной новизной, суммировались, анализировались, пополняли «портфель» КБ-11, шли в дальнейшую проработку.Полигонное испытание РДС-1 подвело черту под самым начальным этапом реализации атомного проекта. Этот этап дал не только вполне материализованный результат в виде первого атомного заряда, но и опыт, навыки обращения со специфическими материалами и технологиями, без которых атомного оружия нет. Это была «проверка боем», в которой были и неудачи, и успешное их преодоление. То, что полигонное испытание прошло без неожиданностей и сбоев, несомненно, прибавило отечественным специалистам уверенности и творческой смелости в деле создания более эффективных конструкций, поиске путей разработки новых классов «изделий». Предстояло осуществить большие планы, которые были и у теоретиков, и у экспериментаторов, и у конструкторов. Время этих планов настало после 29 августа.ЗаключениеСледует подчеркнуть, что осенью 1949 года, после завершения всей работы по РДС-1, перспективы имели вполне ясные и неплохо просматриваемые очертания. Созданные в КБ-11 наработки открывали возможность создания атомных зарядов, во-первых, значительно превосходящих РДС-1 по коэффициенту использования делящихся материалов при снижении габаритов и веса «изделия». А во-вторых, предполагалось использование в конструкции заряда новых, более прогрессивных принципов формирования фронта сходящейся детонационной волны, что также способствовало росту КПД заряда. Иными словами, новые «изделия» КБ-11 должны были стать намного мощнее и одновременно меньше, компактнее, «изящнее» по сравнению с первым, который был «пробным камнем».В 1950 году в ядерном центре было рассмотрено несколько предложений по увеличению мощности атомных бомб без применения термоядерных реакций. Они были выдвинуты Я.Б. Зельдовичем, Е.И. Забабахиным и Е.А. Негиным и сводились по существу кследующим: увеличение массы делящихся материалов, применение новых конструкций центральной части заряда, использование плутония с возможно большей начальной плотностью, применение составных основных зарядов. Первое из них в связи с сохранявшимся дефицитом делящихся материалов и их огромной стоимостью на начальном этапе осуществления атомного проекта так и не было принято. Остальные же предложения стали основой проектирования целого ряда новых образцов атомного оружия в 50-е годы.1954 год открыл новый этап в налаживании серийного производства ядерного оружия. На «поток» было поставлено производство модернизированных вариантов РДСов. В 50-е годы выделилось два основных направления. Все более значительное место стали занимать исследования, связанные с созданием термоядерного оружия. Но параллельно с интенсивным развертыванием работ в области создания термоядерного оружия в КБ-11 шел процесс дальнейшего активного совершенствования атомного оружия. В 1953 году произошла существенная организационная перестройка высшего эшелона руководства атомной программы. Первое Главное управление и Спецкомитет были упразднены. Вместо них на вершине управленческой структуры руководства атомных исследований и промышленности было создано Министерство среднего машиностроения (МСМ). Это специально завуалированное своим названием министерство возглавил В.А. Малышев. Его заместителями стали АП. Завенягин и бывший начальник ПГУ, стоявший у истоков атомного ведомства страны, Б.Л. Ванников. Согласно приказу № 7 нового министра среднего машиностроения 13 июля 1953 года, КБ-11 было выведено из системы ликвидированного ПГУ и подчинено Главному управлению приборостроения этого министерства. Начальником данного управления стал П.М. Зернов, первый руководитель ядерного центра, а главным инженером — тоже известный в КБ-11 человек — Н.И. Павлов.Реорганизация высшего управленческого звена всех атомных «дел» то ли просто совпала с серьезными изменениями в политических «верхах» (смерть Сталина, расстрел Берии, ряда его соратников, в том числе связанных и с реализацией атомного проекта), то ли была ими вызвана. Политические события не особенно отразились на положении дел в ядерном центре. Перестройка управления имела «верхушечный» характер, да и люди, занявшие новые «ниши» власти, были теми же самыми, которые начинали осуществление атомной программы. Ритм работы в КБ-11 оставался напряженным. От одного «изделия» шли к следующему. Искали, совершенствовали, расширяли знания о работе зарядов различной мощности. «Машина» отечественной атомной программы была «построена», запущена и набирала обороты... Но многое в ней еще требовало «доработки». И, что важно отметить, это видели сами ее создатели.Начало 60-х годов в жизни ядерного центра ознаменовалось вступлением в фазу необычайной по интенсивности программы испытаний ядерного оружия. Вершиной ее стал взрыв 50-мегатонной бомбы 30 октября 1961 года над Новой Землей с помощью стратегического бомбардировщика ТУ-95 под командованием Героя Советского Союза А.Е. Дурновцева. Он «дал» гигантский гриб высотой до 67 километров. Возмущение от взрыва трижды «обежало» земной шар.Этим испытанием была открыта эпоха создания водородных зарядов любой мощности. К счастью, эти возможности не были реализованы, и этот взрыв останется, очевидно, в истории «рекордсменом» мощности.Список литературыАтомный проект СССР. Документы и материалы. Т. 1. Кн. 2 / Под общ.ред. Рябева Л.Д. Отв. сост. Кудинова Л.И. М.: изд. МФТИ, 2002Атомный проект СССР. Документы и материалы. Т. 2. Кн. 1 / Под общ.ред. Рябева Л.Д. Отв. сост. Гончаров Г.А. М.: Физматлит; Саров: РФЯЦ-ВНИИЭФ, 1999.Атомный проект СССР. Документы и материалы Т. 2. Кн. 2. Атомная бомба. 1945—1954/ Под общ.ред. Рябева Л.Д. Отв. сост. Гончаров Г.А. М.: Физматлит; Саров, 2000.Головин И. Н., Смирнов Ю. Н. Это начиналось в Замоскворечье. Препринт Института атомной энергии № 4926/3, 1989. Кочарянц С. Г., Горин Н. Н. Страницы истории ядерного центра Арзамас-16. Арзамас-16, ВНИИЭФ, 1993.Курчатов И.В. Собрание научных трудов. М.: Наука, 2009. Т. 3.Харитон Ю. Б., Смирнов Ю. Н. О некоторых мифах и легендах вокруг советских атомного и водородного проектов // Энергия. 1993. № 9. С. 2—13.