Европа и Индия в средние века и раннее новое время

Введение
1. Социальная география Европы в средние века и раннее новое время
2. Культурные особенности Европы
3. Средневековая Индия: Империя Великих Моголов
Заключение
Список литературы

Тем не менее к началу могольского завоевания индийское общество было далеко от осознания необходимости интеграции. Так что централизация, ставшая результатом завоевания, явилась вовсе не следствием объективного процесса объединения, сходного с тем, который имел место во многих других феодальных обществах на определенном этапе их развития.
Представление о государстве, утвердившееся в Могольской империи, во многих аспектах было схоже с основными принципами, на которых и ранее строились в Индии средневековые государства, как мусульманские, так и индусские. В каждом из них имелись две основные части общества: правящая, вхождение в которую обусловливалось, помимо сословных и кастовых характеристик, принадлежностью к «истинной» вере; и подчиненная – кафиры (немусульмане) или, наоборот, млеччха (варвары, неиндусы). Государь являлся защитником и выразителем интересов единоверцев, и именно по закону «истинной» веры существовало такое государство. Что касается кафиров и млеччха (в индусских княжествах раннего средневековья это были джайны, буддисты, представители разных племен, а позднее – мусульмане), то их надлежало привести к покорности, заставить платить налоги и служить государству. За это они могли рассчитывать на терпимое отношение к их религии и возможность жить по собственным обычаям.
И индусская, и мусульманская политические традиции полагали главной задачей государя защиту освященного религией общественного порядка. Это во многом сближает государей средневековой Индии с их европейскими коллегами: как в западном, так и в индийском вариантах монарх не имел права что-либо менять в таком законе и был обязан первым подчиняться ему.
Различные народы, входившие в империю, находились на неодинаковых стадиях социально-экономического, политического и этнокультурного развития.
Во всей истории Могольской империи не было, пожалуй, даже года, не отмеченного либо завоевательными войнами, либо мятежами и карательными экспедициями против них. Это создавало обстановку нестабильности.
В условиях, когда та или иная территория в течение жизни одного поколения неоднократно переходила из рук в руки, единственной стабильной общностью, с которой человек мог ассоциировать себя, была не принадлежность данному государству и его правящей династии (средневековый человек – не гражданин, а подданный), но принадлежность к касте и общине. А одной из закономерностей создания централизованных государств средневековья было вмешательство центральной власти в те сферы жизни, которыми раньше безраздельно распоряжались местный обычай, община, цех, воля феодального властителя и церковь. Так, с развитием централизованных государств в средневековой Европе все меньше и меньше вольностей оставалось у городов, цехов, общин, рыцарских семей; все меньше действовал местный, унаследованный от предков обычай. Не случайно многие народные движения той эпохи требовали возвращения «доброго старого права». В Индии же государство имело ограниченную сферу воздействия на человека, общину и касту.
Процесс этнической консолидации, зарождение у отдельных народов империи элементов национальной общности, формирование сословий с их специфическими интересами – все это характеризует Могольскую империю эпохи распада как общество, гораздо более развитое и стадиально зрелое, нежели Делийский султанат.
В отличие от рассыпавшегося на мелкие и средние княжества Делийского султаната, Могольская империя разделилась на крупные государства, население каждого из которых состояло из близких по языку и культуре народов. После дезинтеграции Делийского султаната и значительных государств индийского Юга общество не успело пережить феодальную раздробленность и исчерпать ее исторические возможности, чтобы в перспективе отвергнуть расчленение колосса, создавая взамен предпосылки к объединению этнически и культурно близких земель. Этот процесс был насильственно прерван могольским завоеванием, а затем, несмотря на усилия правителей превратить империю в централизованное государство, проявился вновь, уже на более высоком уровне развития.
Распад империи Моголов явился результатом объективного процесса. Он был необходим для дальнейшего развития индийского общества в рамках феодализма, еще не исчерпавшего там своих потенций. Трудно судить, как могло бы вообще осуществляться это развитие на девственной почве, ибо реально оно пришлось на XVIII столетие – резко поворотный и трагический век в истории Индии, когда наложила на нее свой отпечаток европейская колониальная экспансия, увенчавшаяся превращением страны в британскую колонию.
На протяжении многих десятилетий, если не столетия, в индийской историографии сохраняется традиция считать послемогольское время эпохой всеобщего упадка, экономического и морального кризиса Индии, деградации и распада. По мнению ряда историков, в тот период на субконтинент опустился мрак невежества, кровавых распрей, всеобщего обнищания и крушения идеалов. Действительно, в пользу такой теории свидетельствуют многие источники, особенно относящиеся к концу XVIII в., а местная беллетристика того времени блестяще отразила чувства горечи, растерянности и ностальгии по былому величию. Возник даже специфический жанр поэзии – плач по разоренным и обнищавшим городам. Однако ныне и индийские, и западные исследователи опубликовали ряд работ, основанных на недавно открытых источниках, и рисуют иную картину послемогольского общества.
Выясняется, что упадок имперского центра сопровождался развитием бывших провинций, возвышением других городов, ростом сельскохозяйственного и ремесленного производства и торгового обмена. Государства, возникшие на обломках империи, были достаточно жизнеспособными. Они творчески использовали могольское наследие в хозяйственной, административной, военной и культурной сферах. Это относится к Хайдарабаду, который традиционно рассматривался ранее как самое отсталое и консервативное политическое образование; к Ауду вместе с его столицей Лакхнау, не только шокировавшему европейцев роскошью и распутством своих правителей, но и создавшему неповторимый стиль поэзии, искусства, общественной жизни – лакхнавият, интереснейший феномен местной культуры. Маратхи, традиционно описываемые как разбойничья вольница, терроризировавшая Индию бандитскими набегами, оказались неплохими хозяевами, сумевшими на подвластных территориях и в самой Махараштре, и в Центральной Индии наладить эффективную административную систему. С представлением о духовном регрессе и торжестве невежества не соотносятся ни богатство и разнообразие литературы XVIII в., которую в самой Индии реабилитировали и переоценили сравнительно недавно, ни активная деятельность религиозно-реформаторских сообществ, ни достижения науки и культуры того периода.
Заключение
Создание централизованного феодального государства в различных странах проходило неодинаково. В одни оно было обусловлено социально-экономическими и этнокультурными причинами (яркий пример – Франция); в других, помимо этих причин, важную роль сыграла необходимость противостояния чужеземным захватчикам (как на Руси). Но всегда обществу было необходимо время, порой долгое, для того, чтобы естественным образом была изжита феодальная раздробленность, когда пределы мелких и средних владений оказывались узкими для развивающейся торговли, растущей этнической и культурной интеграции, и именно в сильной королевской и царской власти, а не в рыцарской вольнице и не в местном обычае, увидели залог стабильности и процветания как горожане и крестьяне, так и феодалы с церковью.
Если говорившим на близких диалектах одного языка и исповедовавшим одну религию пикардийцу, нормандцу и бургундцу понадобилось все же много времени и усилий, чтобы осознать себя французами, то для Индии, представлявшей собою особый континент, настоящий Вавилон языков, культур, этносов и религий, этот процесс изначально должен был оказаться еще более сложным и длительным. Можно даже задуматься о том, было ли такое единство вообще достижимо естественным путем на уровне средневековой цивилизации. И действительно, создание Могольской империи отнюдь не стало итогом объективного интеграционного процесса. Тут еще раз осуществился часто повторявшийся до того и на общеиндийском, и на внутрииндийском уровне исторический сценарий: более отсталая, родоплеменная или кочевая периферия нападает на богатых, но ослабленных усобицей соседей; удачливый завоеватель огнем и мечом создает империю, объединяя под своей властью тех, кто не был готов к объединению.
Процесс создания централизованных государств во многих странах Европы, преодолевавших феодальную раздробленность, протекал при активной поддержке городов, крестьян и «интеллигенции», становым же его хребтом было этнически и конфессионально единое дворянство, обычно мелкое и среднее.
Еще в XVIII в. общественная мысль Индии интенсивно анализировала причины и уроки распада империи и творчески перерабатывала могольское наследие. Интерес к этой проблематике в колониальные времена не только не угас, но усилился. С собственных позиций его поддерживали сами англичане; претендуя на роль преемников Моголов, они изучали опыт их империи, публиковали в переводе на английский могольские хроники и использовали в своих интересах многое из могольской традиции: административное деление, сохранение в составе колонии формально независимых княжеств, элементы налоговой системы, стиль взаимоотношений с местными феодальными элитами.
Гораздо важнее могольское наследие оказалось для общественной мысли и культуры Индии XIX-XX веков. Его анализировали с разных позиций национальные школы литературоведения и историографии. При этом одни идеализировали империю и ее культуру, заявляя, что при Моголах народ жил не в пример лучше, чем под властью белых сахибов. Другие обличали развратных и жестоких деспотов-падишахов и подчеркивали деградацию общества на закате империи. Это позволяло обозначить благодетельность британского правления для Индии. Даже в историко-приключенческих романах и поэтических произведениях, описывавших события могольской эпохи, явственно ощущается кипение политических страстей нового и новейшего времени.

Список литературы
Буассонад П. От нашествия варваров до эпохи Возрождения. Жизнь и труд в средневековой Европе. – М.: Центрполиграф, 2010.
Власть, общество, индивид в средневековой Европе. / Сост. О. Воскобойников / Ред. Н. Хачатурян. – М.: Наука, 2008.
Гуревич А. Индивид и социум на средневековом Западе. – М.: Александрия, 2009.
История субъективности. Средневековая Европа. / Сост. Ю. Зарецкий / Пер. А. Зарецкой, Л. Карсавина, А. Леонтьеского и др. – М.: Академический проект, Гаудеамус, 2009.
Красавина Ю.В. Между Европой и Азией // Новый исторический вестник. – 2012. – № 5.
Обовская О.Н. Проблемы развития азиатских государств // История и современность. – 2009. – № 7.
Ольденбург С.Ф. Культура Индии / Ред. и сост. И. Крачковский. – М.: Едиториал УРСС, 2004.
Роулинг М. Европа в средние века. Быт, религия, культура. – М.: Центрполиграф, 2005.
Средняя Азия и ее соседи в древности и средневековье. / Под ред.Б. Литвинского. – М.: Наука, 1981.
Шевченко Л.А. Культура и жизнь в средневековой Европе // Вестник Волгоградского государственного университета. – 2011. – № 8.
История субъективности. Средневековая Европа. / Сост. Ю. Зарецкий / Пер. А. Зарецкой, Л. Карсавина, А. Леонтьеского и др. – М.: Академический проект, Гаудеамус, 2009. – с. 88.
Буассонад П. От нашествия варваров до эпохи Возрождения. Жизнь и труд в средневековой Европе. – М.: Центрполиграф, 2010. – с. 74.
Гуревич А. Индивид и социум на средневековом Западе. – М.: Александрия, 2009. – с. 177.
Власть, общество, индивид в средневековой Европе. / Сост. О. Воскобойников / Ред. Н. Хачатурян. – М.: Наука, 2008. – с. 98.
Роулинг М. Европа в средние века. Быт, религия, культура. – М.: Центрполиграф, 2005. – с. 147.
Шевченко Л.А. Культура и жизнь в средневековой Европе // Вестник Волгоградского государственного университета. – 2011. – № 8. – с .112.
Средняя Азия и ее соседи в древности и средневековье. / Под ред.Б. Литвинского. – М.: Наука, 1981. – с. 124.
Обовская О.Н. Проблемы развития азиатских государств // История и современность. – 2009. – № 7. – с. 46.
Ольденбург С.Ф. Культура Индии / Ред. и сост. И. Крачковский. – М.: Едиториал УРСС, 2004. – с. 155.
Красавина Ю.В. Между Европой и Азией // Новый исторический вестник. – 2012. – № 5. – с. 107.
5