Понятие непрямой коммуникации и средства её актуализации.

Содержание

Введение
Глава 1. Основы теории непрямой коммуникации
Глава 2. Средства актуализации непрямой коммуникации
Заключение
Список литературы

Прием шутливого псевдочленения использовали выдающиеся мастера слова: Бог рати он, На поле он. (Г.Р. Державин)
Существует также последовательное расчленение, когда каждое последующее слово извлекается из предыдущего: В колхозе «Победа» / Во время обеда / Случилась беда / Пропала еда. / Ты съел? – Да.
На фигуре ложноэтимологического расчленения основаны шарады: Мой первый слог – бумаг большая стопка. / Японцы из второго гонят водку. / А в целом дерева стройнее / Не знает ни одна аллея. (кипарис) – и ребусы: В из А (виза).
К ложноэтимологизированному расчленению относится и палиндром – фраза или текст, дающий возможность прочтения в обе стороны: казак, шалаш, топор – ропот, кот – ток, сел – лес [6].
Любителем палиндрома был А. Вознесенский: А луна канула. Часто использовал палиндром и В. Хлебников: Я, Разин и заря! [6]
Фигуры двусмысленной речи. У хорошей речи среди прочих других знакомств есть одно весьма существенное – однозначность. Непреднамеренную двусмысленность можно считать речевой ошибкой. В качестве источников непреднамеренной двусмысленности выступают путаный порядок слов, неправильная пунктуация или ее отсутствие, неверное использование придаточных предложений со словом который, деепричастных и причастных оборотов: Вошли в практику встречи с арендаторами, которые имеют форму семинара. Подъезжая к станции, у меня слетела шляпа. Однако преднамеренная двусмысленность может быть также средством художественной выразительности [6]. Так, двусмысленность лежит в основе созданного Г. Остером жанра вредных советов:
Если гонится за вами
Слишком много человек,
Расспросите их подробно,
Чем они огорчены?
Постарайтесь всех утешить,
Дайте каждому совет,
Но снижать при этом скорость
Совершенно ни к чему (сноска).
Основой двусмысленности могут быть не только смысловые, но и звуковые ассоциации, или фонетические аллюзии: Как говорят в народе, в семье не без Мавроди (заголовок в книге). С помощью макаронической (шутливой) графики может создаваться любой текст, в том числе рекламный. Еще Цицерон называл самыми остроумными шутки, основанные на двусмысленности. Примерами таких шуток могут быть: Зачем вести меня ко злу? и Надо ж дать? (шутка XIX в. в присутственных местах) [6].
Фигуры нарочитого алогизма. Одним из достоинств речи является ее логичность, или связность. Законы логики выполняют функцию регулирования мышления и номинации.
Нарочитый алогизм является приемом выразительной речи. Эта фигура основывается на намеренном нарушении двух законов логики: закона единого основания и закона непротиворечия: Шел дождь и три студента – нарушение закона единого основания. «Вот как стукнуло мне шестнадцать лет, матушка моя, нимало не медля, взяла да и наняла моего французского гувернера, немца Филлиповича из нежинских греков» (И.С. Тургенев) – пример нарушения закона непротиворечия. Признанным мастером создания алогизмов был Н.В. Гоголь, который о судебном заседателе из комедии «Ревизор» написал, что «в детстве мамка его ушибла, и с тех пор от него отдает немного водкою», дав классический пример намеренного нарушения логики речи [6].
Одним из видов случайного алогизма является плеоназм: Манилов выпустил опять дым, но только уже не ртом, а чрез носовые ноздри (Н.В. Гоголь). Разновидностью нарочитого алогизма является каламбурная антитеза: Иван Иваныч был несколько боязливого характера. У Ивана Никифоровича, напротив того, шаровары были в таких широких складках, что если бы раздуть их, то в них можно было поместить целый двор с амбарами и строением (Н.В. Гоголь) [6].
Фигуры нарочитого неправдоподобия. Средствами непрямой коммуникации являются фигуры нарочитого неправдоподобия. Это анахронизмы – фактические ошибки, которые заключаются в смешении событий и фактов разных эпох: Геракла боги обступили, / С ним вместе чокались и пили (Д. Бедный); гипербола (преувеличение): море цветов, гора книг, смертельная усталость; литота (намеренное преуменьшение): она настоящая Дюймовочка, он мужичок с ноготок; гротеск: обычно это целые текстовые картины [6].
Фигура нарочито абсурдной (нелепой) речи. Абсурд (лат. absurdus «нелепый»), представляющий собой бессмыслицу, известен как прием сатиры, гротеска; фигура reductio ad absurdum применяется в аргументации. Абсурд лежит в основе литературного направления, к которому принадлежат Франц Кафка и Альбер Камю. Предтечей литературы абсурда считается Л. Кэрролл. Разновидностью нарочито абсурдной речи, то есть одним из проявлений нарочитого алогизма, считается оксюморон [6].
Это сочетание противоречивых по смыслу слов с целью показать сложность объекта: Наступило вечное мгновенье… (А.А. Блок); Ты и убогая, ты и обильная, / Ты и могучая, / Ты и всесильная, / Матушка – Русь (Н.А. Некрасов); Нагло скромен дикий взор (А.А. Блок).
Поэт П. Великжанин написал целое стихотворение, посвященное этому средству непрямой коммуникации – «Оксюморон»:
Безумье ума,
Безволие воли,
Слепящая тьма –
Знакомо до боли.
Трусливая удаль,
Бессильный напор,
Спаситель-Иуда –
Все есть до сих пор.
В горячем снегу
Пробивая дорогу,
Стоим на бегу
К сатанинскому богу [6].
Фигуры нарочито пространной речи. К фигурам нарочито пространной речи относятся:
повтор с добавлением деталей: Властитель слабый и лукавый, / Плешивый щеголь, враг труда, /Нечаянно пригретый славой, / Над нами царствовал тогда. (А.С. Пушкин)
лексические повторы: Это был художник. Не правда ли, странное явление? Художник петербургский! Художник в земле снегов, художник в стране финнов, где все мокро, гладко, ровно, бледно, серо, туманно. Эти художники вовсе не походят на художников итальянских… (Н.В. Гоголь).
синтаксический параллелизм:
Зверю – берлога,
Страннику – дорога,
Мертвому – дроги.
Каждому – свое.
Женщине – лукавить,
Царю – править,
Мне – славить
Имя твое. (М.И. Цветаева) [6]
Особенно широко фигуры нарочито пространной речи представлены в язык художественной литературы, потому что в художественной речи задействованы все языковые ресурсы.
Типы и источники неблагозвучия речи.
Звуковая тавтология: В президиум приглашены профком и представитель президента. Премьер встречался с Сергеем Вадимовичем Степашиным, назначенным президентом Борисом Николаевичем Ельциным исполняющим обязанности министра.
Рубленая речь: Нам там был сдан дом.
Нарочитое неблагозвучие лежит в основе речевого жанра скороговорок: От топота копыт пыль по полю летит [6].
Для устранения артикуляционного неблагозвучия существуют метаплазмы, в том числе:
афереза (выпадение начальных звуков): мотри, Ван Ваныч;
синкопа (сокращение слова за счет удаления срединных звуков): здрасте, провол(о)ка, окстись;
протеза (увеличение): аржаной, агромадный;
эпентеза (вставка): энтот, страм, здря, ндравится.
Одна из характерных черт разговорной речи – речевая компрессия: Милиционера. Протокол. Машину. В психиатрическую. (М.А. Булгаков); Ну, что ваши занятия? – почти благоговейно и понизив голос. – Всегда в науках? (Ф.М. Достоевский); Он помог с квартирой (то есть с покупкой, продажей, обменом) [6].
Экзотизмы – это просторечные заимствования: герла, олды, грины. Экзотизмы следует рассматривать как одно из проявлений неблагозвучия речи, примыкающее к средствам непрямой коммуникации. Стимулом для их появления послужил всплеск интереса к изучению английского языка (в 60–70-е гг. XX в. в русский язык хлынула мощная волна экзотизмов как наследие субкультуры хиппи). Создание и использование экзотизмов – это форма протестного поведения молодежи. Освоение экзотизмов. Русский язык очень быстро адаптирует экзотизмы. Они легко приспосабливаются к морфологической и словообразовательной системе русского языка: аскать, крезанутый, дринкач, фейсом об тейбл, пиплы, сидишник. Но в языке молодежи можно отметить одну особую сферу, куда англо-американские экзотизмы проникают вынужденно и даже закономерно. Это жаргонный подъязык компьютерщиков (программистов, сетевых администраторов). Его элементы часто встречаются в разговорной речи: бэкапить – «создавать резервную копию файла», приаттачить – «прикрепить файл», сидишник – «компакт-диск», смайлик – «картинка для изображения, отношения автора к содержанию сообщения», сидюк – «CD», коннектиться – «общаться». Единицы такого рода представляют собой промежуточное звено: это полупрофессиональные и полужаргонные слова. Их появление объясняется стремительным развитием новых информационных технологий, которое опережает развитие языка. Усвоение экзотизмов идет за счет переделки экзотических номинаций путем ассоциативно-фонетической мимикрии: экзотический прототип заменяется русским на основе случайного внешнего сходства при полном расхождении смыслов. И чем более расходятся смыслы, тем удачнее считается переделка: каша – «наличность» (cash), емеля – «e-mail», гувернянька – «гувернантка». Таким образом, экзотизмы в речи молодежи подвергаются нарочитой русификации и вульгарной морфологизации: еловый (yellow), спикать (to speak), Дурак-дурак (Дюран-Дюран), Павел Макаров (Пол Маккартни) [6].
Еще одним проявлением нарочитого неблагозвучия речи также является низкая, или жаргонная, метафора. Метафоризация основана на переосмыслении общеупотребительного нейтрального слова. Механизм порождения метафоры требует известного воображения и определенных мыслительных, творческих усилий. Базовая модель жаргонной метафоры – сопоставление несопоставимого, соединение невозможного, своего рода оксюморонная метафора: крыша поехала [6].
Именно язык выступает в качестве ведущего средства манифестации социально-группового обособления, отталкивания от официальных, общественно признаваемых стандартов. Метафора быстрее и эффективнее других способов порождения новых единиц позволяет говорящему достигать целей групповой самоидентификации, поскольку отличается образностью и ориентацией на наглядное мышление, зрительный образ [6].
Метафора традиционно соединяет в себе две основные функции: номинацию (наименование) и характеризацию (экспрессивная оценка). Особенность низкой, просторечно-разговорной, жаргонной метафоры заключается в том, что в ней и номинация, и характеризация обладают оценочностью.
Метафора является универсальным языковым явлением. Во всех языках и в разные эпохи были распространены и использовались различного типа метафоры. Метафоризация основана на расплывчатости понятий, которыми свойственно оперировать человеку, отражающему в своем сознании многообразную внеязыковую деятельность, подвергающуюся постоянным изменениям. Благодаря метафоре абстрактное возможно легче понять и воспринять. За счет метафор язык постоянно саморазвивается. Главной функцией метафоры является высказывание, донесение до другого человека нечто нового, личностного. Метафора проходит несколько стадий развития, в частности, на стадии формирования она является образом, то есть, мы можем говорить о том, что главным принципом формирования и выражения метафоры является образность.
Механизм метафоризации, заложенный в самой природе языка, является одним из наиболее продуктивных средств приспособления языка к постоянно видоизменяющемуся отображению мира (т.е. эвристическим, когнитивным способом создания языковой картины мира). Данный процесс может быть представлен в виде следующей формулы: допущение на основе принципа фиктивности поиск подобия построение аналогий
синтез нового подобия [9, c. 6].
Наиболее распространенной является экспрессивно-оценочная (образная) метафора. Она помогает дополнить характеристику свойств личности и поступков, её значимость велика не столько для вербализации действительности, сколько для целей прагматического характера.
Метафорическая номинация – это обозначение новых понятий с помощью старых знаков, то есть единиц, уже имеющихся в системе общеупотребительного языка. Метафоры-номинации приобретают признаки терминоидов: хвост – «академическая задолженность», кухня – «ударная установка», стрелять – «попрошайничать», рыбачить – «красть на пляже». Метафора-характеризация служит для экспрессивно-образного переименования общеизвестных понятий: подрулить – «подойти», писать (строчить) телегу – «доносить», разрулить – «решить». Характерной особенностью жаргонной метафоризации является ее многозначность: так, например, в блатном языке балда – «наркотик», «сторож», «голова». Один из самых популярных объектов экспрессивной метафоризации в низком стиле речи – человек, лицо, личность [6].
В лексике представителей криминального мира и их главных оппонентов наблюдается антропоцентрическое направление переноса: с предмета или животного на человека. Традиционно пренебрежительно-презрительный реноминации подвергаются в речи деклассированных элементов части тела человека: рубильник, шнобель, локаторы, фары, буркалы, моргалы, фасад, пачка, грабли.
К примеру, одной из уникальных тем традиционного языкового словотворчества является пьянство как характерный фактор русской жизни. В массовом сознании отмечается такое явление, как поэтизирование пьянства. Метафорической реноминации подвергаются все стадии пьянства, его последствия, напитки. Почти все интерпретации сопровождаются модусом комической оценки, при этом явно преобладает шутливая снисходительность [6].

Заключение
В заключение мы подведем итоги. Язык – это довольно сложная система лексических и грамматических значений, которая сложилась в целях удовлетворения потребностей человека, которые носят естественный когнитивный и коммуникативный характер. Очевидно, что средства непрямой коммуникации не в состоянии удовлетворить эти потребности. Непрямая коммуникация обладает недостатками, которые мешают человеку ориентироваться в мире смыслов, который достаточно богат и сложен.
Непрямая коммуникация включает в себя целый ряд речевых явлений, в процессе использования и интерпретации которых в повседневной речевой практике, а также в книжной или официальной сферах общения наличия языковых правил оказывается недостаточным.
Вместе с тем, многие исследователи отмечали, что доля косвенных речевых актов в общем потоке коммуникации довольна обширна. Соответственно, данное явление привлекало внимание исследователей. Правда, данное явление обозначалось по-разному: имплицитность как принцип передачи текстового содержания, эвфемизмы, являющиеся стилистическим средством, косвенные речевые акты, тропы, иронические высказывания, разновидности знакового общения («Игры» - термин Э. Берна).
Во многих случаях данные явления используются, но непосредственно не опираются на языковые значения и значимости. Более того, во многих типичных ситуациях общения являются допустимыми нестандартные (неформализованные) языковые средства, грамматические конструкции, типы предложений, соответственно, коммуниканты прибегают к ним.
Как известно, язык выступает в качестве основного объекта лингвистики. Из этого следует, что прямая коммуникация является главным видом коммуникации. Однако в такой ситуации значение непрямой коммуникации и её особенности оказываются недостаточно исследованными. Вместе с тем, непрямая коммуникация принимает участие в таких процессах, как установление адекватности значения и смысла, иными словами, с помощью непрямой коммуникации люди могут понимать друг друга в той степени, которую требует каждая конкретная ситуация общения.
Непрямая коммуникация связана с осложненной интерпретативной деятельностью адресата речи, так как итоговый смысл высказывания выводит адресатом. Таким образом, основой рассмотрения непрямой коммуникации является положение об асимметрии системы языка. В качестве примеров непрямой коммуникации можно привести аллюзию, иносказание, игру слов, метафору, подтекст, иронический текст, косвенный иллокутивный текст. Непрямая коммуникация имеет богатый потенциал художественного воплощения (как уже отмечалось ранее, она актуализируется в баснях).
Список литературы
Герман А.И. Лингвосинергетика. – Барнаул: Издательство Алтайской академии экономики и права, 2000. – 168 с.
Гойхман О.Я., Надеина Т.М. Речевая коммуникация. – М.: ИНФРА-М, 2003. – 272 с. [Ресурс локального доступа]
Дементьев В.В. Основы теории непрямой коммуникации: автореф. дисс. канд. филол. наук. – Саратов: Саратовский ун-т, 2001. – 38 с.
Дементьев В.В. Непрямая коммуникация. – М.: Гнозис, 2006. - 564 с. [Ресурс локального доступа]
Кафтанджиев Х. Гармония в рекламной коммуникации. – М.: Эксмо, 2005. – 364 с.
Непрямая коммуникация./Электронный ресурс// wiki.web.ru›…86…yazyk_i_kultura_rechi_lekcia14.pdf
Плотникова С.Н. Непрямое общение в беседе.// Прямая и непрямая коммуникация: Сб. науч. статей. Саратов: Изд-во ГосУНЦ «Колледж», 2003. — 354 с. С. 263-273.
Федосюк М.Ю. Неявные способы передачи информации в тексте. - М.: МГПИ, 1988. – 120 с.
Храброва Е.С. Роль и функции метафоры в создании портрета политического деятеля в российском и американском политическом дискурсе: автореф. дисс. канд. филол. наук. – Курск: Кур. гос. ун-т, 2010. – 20 с.
32