Сравнительно-сопоставительный анализ типов специализированного дискурса (на материале медицинского дискурса английского и русского языков)

СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА I. ДИСКУРС КАК ЛИНГВИСТИЧЕСКАЯ КАТЕГОРИЯ
1.1. Понятие дискурса
1.2. Типы и категории дискурса
1.3. Специализированный дискурс
ВЫВОДЫ К ГЛАВЕ I
ГЛАВА II. МАКРОУРОВЕНЬ СПЕЦИАЛИЗИРОВАННОГО ДИСКУРСА НА МАТЕРИАЛЕ МЕДИЦИНСКОГО ДИСКУРСА АНГЛИЙСКОГО И РУССКОГО ЯЗЫКОВ
2.1. Медицинская рекомендация как директивное речевое действие
2.2. Коммуникативные стратегии медицинской рекомендации в английском и русском языках
2.3. Коммуникативная тональность медицинской рекомендации
ВЫВОДЫ К ГЛАВЕ II
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
БИБЛИОГРАФИЯ

Определенные речевые действия не сочетаются с рекомендацией в силу того, что рекомендация представляет собой типичное институциональное действие, реализуется в официальной обстановке и не относится к ритуальным действиям. 2.2. Коммуникативные стратегии медицинской рекомендации в английском и русском языкахВопрос о стратегиях медицинской рекомендации представляется нам дискуссионным. С одной стороны, стратегии в рамках любого типа и жанра речи являются необходимым компонентом общения. С другой стороны, о стратегиях говорят применительно к дискурсу или его типам в целом, оставляя за разновидностями дискурса понятие «коммуникативные тактики». Стратегии общения представляют собой «цепочку решений говорящего, его выбор определенных коммуникативных действий и языковых средств», либо «реализацию набора целей в структуре общения».Стратегии общения в самом широком плане определяются, по мнению А.А.Романова, как «тип или линия поведения одного из коммуникантов в конкретной ситуации общения, которые соотносятся с планом достижения преимущественно глобальных (а иногда и локальных) коммуникативных целей в рамках всего сценария функционально-семантической репрезентации интерактивного типа». Иначе говоря, стратегии общения прямо соотносятся с интенциями коммуникантов, если интенции носят глобальный характер, то имеются в виду собственно стратегии дискурса, внутренне присущие ему. Если же речь идет о достижении частных целей в рамках того или иного жанра определенного типа дискурса, то говорят либо о локальных стратегиях, либо о коммуникативных тактиках.В ином ключе соотношение коммуникативных стратегий и тактик прослеживается в понимании тех лингвистов, которые соотносят стратегии с прагматикой общения, т.е. достижением определенных коммуникативных целей, а тактики — с языковым (или риторическим) наполнением коммуникативных ходов. Такое понимание различия между стратегиями и тактиками общения представляет собой неявное дополнение к известной дихотомии глубинных и поверхностных структур высказывания, по Н.Хомскому.О.С.Иссерс строит типологию коммуникативных стратегий, базирующуюся на наиболее значимой для говорящего иерархии мотивов и целей, и включающую также вспомогательные стратегии, способствующие эффективному ведению диалога. Основной стратегией признается семантическая (когнитивная), например, дискредитация третьего лица или подчинение партнера, вспомогательными — прагматическая (построение имиджа, формирование эмоционального настроя), диалоговая (контроль над темой, контроль над инициативой), риторическая (привлечение внимания, драматизация).Рассматриваемая типология представляется весьма обоснованной, вместе с тем, на наш взгляд, типология стратегий того или иного типа институционального дискурса либо его жанра должна включать соответствующие социальному институту мотивы и цели. В таком случае анализ стратегий дискурса становится не только прагмалингвистическим, но и социолингвистическим. Понятия «мотив» и «цель» детально разработаны психологии и в полной мере применимы к анализу личностно-ориентированного дискурса. Цели в реальном общении формулируются и осознаются достаточно редко, это происходит только в случае подготовленной речи, а такая речь не совсем отвечает требованиям естественного диалога. Не случайно Гадамер говорил, что планируемый диалог есть фикция, мы вступаем в реальный диалог, имея лишь общее смутное представление о его возможном развитии. К институциональному же общению цели коммуникации имеют прямое отношение: агенты и клиенты этого дискурса вполне отдают себе отчет в том, зачем они ведут общение. Образцом институционального дискурса, доведенного до экстремальных границ общения между индивидуумом и представителем государства, является допрос. Именно в рамках институционального общения выстраиваются общие и частные цели, продумываются приемы оптимального воздействия на получателя речи, развиваются риторические приемы.В соответствии с нашим пониманием социального института важнейшим коммуникативным мотивом участников институционального дискурса является сохранение и укрепление этого института, т.е. символическое закрепление статусно-ролевых отношений и присущих этим отношениям знаков: Вр.: Вы работаете в какой-нибудь фирме?//;Вр.: У Вас нормированный рабочий день?//;Вр.: Дело все-таки в Вас//.В редких случаях отмечается употребление ты-обращения, вызванное желанием врача ликвидировать коммуникативный барьер, добиться максимально близкого контакта с пациентом, особенно если пациент молодой человек:Вр.: Ты сядь сначала//;Вр.: Все переносишь?;Как видно из приведенного примера, мотивы коммуникации в медицинском дискурсе сводятся к поддержанию заданных обществом статусных отношений и принципиально не отличаются от мотивов общения в любом другом типе дискурса, типичными участниками которого являются носитель особых знаний и полномочий, с одной стороны, и человек, обращающийся к нему для решения своих проблем, с другой. Внутри того или иного типа дискурса выделяются определенные жанры. Ведя общение в рамках этих жанров, коммуникант ставит перед собой определенные цели. На наш взгляд, цель рекомендации врача состоит в том, чтобы объяснить пациенту, как следует вести себя в условиях болезни.Эта цель конкретизируется в более частных целях: 1) объяснить, в чем состоит суть проблемы, 2) убедить пациента в успехе лечения при условии систематическогоупотребления того или иного лекарства, 3) предупредить пациента о возможных трудностях при проведении лечения в домашних условиях и о возможном ухудшении ситуации, если рекомендации соблюдаться не будут, 4) дать пациенту детальную инструкцию для проведения домашнеголечения, снабдить его необходимым инструментарием. Эти цели и составляют суть стратегий в рамках медицинской рекомендации. Соответствующие стратегии могут быть обозначены как причинно-объясняющая, демонстративно-комментирующая, конструктивно-убеждающая, превентивно-убеждающая, инструктирующая. Разумеется, эти обозначения являются условными, но они отражают существенные характеристики общения врача и пациента в рамках рекомендации. На наш взгляд, определенные стратегии и тактики частных жанров того или иного институционального дискурса могут и должны пересекаться (например, при объяснении могут быть элементы оценки, в ходе упражнений — элементы объяснения и т.д.). Специфика жанра состоит не только в его системообразующей интенции (мотивы и цели в таком случае разграничить трудно), но в специфической комбинации интенций, в интенциональной структуре жанра.Приведем пример интенциональной структуры врачебной рекомендации с выделением обозначенных выше стратегий. Поскольку рекомендация как жанр медицинского дискурса обычно пронизывает этот тип дискурса, представляется уместным привести весь пример и прокомментировать те его фрагменты, которые полностью относятся к рекомендации:“What is it? Vivian, what is it?” Mike turned to her…She said, “Mike, I’m afraid it’s my knee. Is there a seat somewhere?” She flinched again.“Vivian, he said, “you don’t have to put on an act. If you want to go back to the hospital, just say so and I’ll take you.”“Please, believe me, Mike.” She took his arm. “It is my knee. It hurts terribly. I have to sit down.”“This way.” She could tell he was still skeptical, but he guided her back through the trees. There was a park bench nearby, and they made for it.When she had rested, Vivian said, “I’m sorry, I didn’t do that on purpose.”He said, “I’m sorry, Vivian. I thought…”She said, “I know what you thought. But it wasn’t that. Honestly.”“All right. Tell me what’s wrong.” He was the doctor now. Back in there he had forgotten.“It’s my knee. All of a sudden – the sharpest pain.”“Let me see.” He was down in front of her. “Which one?”She lifted her skirt and indicated the left knee…“Roll down your stocking, Vivian.”…Mike asked, “Has this happened before?”For a moment the absurdity of the situation struck her and she giggled.“What is it, Vivian?” Mike sounded puzzled.“I was just thinking. A minute or two ago… And now here you are, just like in a doctor’s office.“Listen, kid.” He was serious. “Has this happened before?”She said, “Just once. It wasn’t as bad as this though.”“How long ago?”She thought. “About a month.”“Have you seen anybody about it?” He was all professional now.“No. Should I have?”Noncommittally he said, “Maybe.” Then he added, “You will tomorrow anyway. I think Dr Grainger would be the best one.” (Hailey, Ch.8 Final Diagnosis).Диалог между врачом и пациентом может происходить не только в медицинском учреждении, как в первом контексте, но и в квартире больного (контекст 3)."What are you complaining of?" asked Philip coldly, with the stereotyped phrase used in the out-patients' room."Well, I've come out in a rash, and I can't get rid of it."Philip felt a twinge of horror in his heart. Sweat broke out on his forehead."Let me look at your throat".He took her over to the window and made such examination as he could. Suddenly he caught sight of her eyes. There was deadly fear in them. It was horrible to see. She was terrified. She wanted him to reassure her; she looked at him pleadingly, not daring to ask for words of comfort but with all her nerves astrung to receive them: he had none to offer her."I'm afraid you're very ill indeed," he said."What d'you think it is?"When he told her she grew deathly pale, and her lips even turned yellow. She began to cry, hopelessly, quietly at first and then with choking sobs."I'm awfully sorry," he said at last. "But I had to tell you"."I may just as well kill myself and have done with it".He took no notice of the threat."Have you got any money?" he asked."Six or seven pounds.""You must give up this life, you know. Don't you think you could find some work to do? I'm afraid I can't help you much. I only get twelve bob a week.""What is there I can do now?" she cried impatiently."Damn it all, you must try to get something."He spoke to her very gravely, telling her of her own danger and the danger to which she exposed others, and she listened sullenly. He tried to console her. At last he brought her to a sulky acquiescence in which she promised to do all he advised. He wrote a prescription, which he said he would leave at the nearest chemist's, and he impressed upon her the necessity of taking her medicine with the utmost regularity. Getting up to go, he held out his hand."Don't be downhearted, you'll soon get over your throat."But as he went her face became suddenly distorted, and she caught hold of his coat."Oh, don't leave me," she cried hoarsely. "I'm so afraid, don't leave me alone yet. Phil, please. There's no one else I can go to, you're the only friend I've ever had." (Maugham, 666).В данном контексте адресат является не только врачом, но и близким субъекту человеком. Диалог между врачом и пациентом из профессионального перерастает в бытовую ссору. На деловой характер диалога указывают две инициативные реплики врача. Жалоба же больного выражена одним предложением, которое свидетельствует о том, что заболевание прогрессирует (Well, I've come out in a rash, and I can't get rid of it). Жалоба перерастает в угрозу, так как она не возымела должной реакцции.Говоря о способах реализации того или иного жанра в рамках определенного типа институционального дискурса, нельзя не коснуться вопроса о тональности дискурса в целом и его жанров в частности. Категория тональности дискурса относится к числу спорных категорий лингвистики. С одной стороны, в науке о языке давно и детально разработаны различные аспекты категории модальности, которая в самом широком плане понимается как отношение говорящего к партнеру, обстоятельствам и содержанию высказывания, а в самом узком — как грамматическое содержание категории наклонения (оппозиция действительности и возможности с обертонами желательности и необходимости). С другой стороны, известна оригинальная модель речи в понимании Майкла Халлидея, который разграничивает поле, тональность и модус общения, при этом поле понимается как предметная область общения и включает не только тематику речи, но и всю деятельность говорящего, тональность трактуется как стиль дискурса и характеризует отношения между участниками общения в терминах старшинства, иерархии, степени знакомства, сходства и различия по личностным характеристикам, а модус рассматривается как канал общения (устный или письменный, с микрофоном или без него, с протоколированием или нет и т.д.).Несмотря на определенную путаницу понятий, можно выделить общие и пересекающиеся области в этих научных конструктах, которые моделируют отношения между людьми в процессе общения. Представляется, что термин модальность уместно оставить для характеристики собственно языковых средств выражения многообразных отношений между людьми в процессе общения, эти отношения моделируется в лингвистической теории как модальная рамка высказывания. Такая вариативность становится трудно моделируемой, если мы попытаемся учесть в определенной классификации все ее типы: нужно принять во внимание различные стили общения, эмоциональные состояния, ежеминутно меняющиеся обстоятельства общения, цели общения. Анализ этих характеристик общения составляет в значительной мере предмет прагмалингвистики.2.3. Коммуникативная тональность медицинской рекомендацииИзвестно, что как в русском, так и английском языке, способы персонализации общения врачавесьма многообразны, это и доброжелательная улыбка, и внимательный понимающий взгляд, и фатическое общение для лучшего установления контакта, и вопросы к пациенту, не относящиеся непосредственно к диагностике, лечению и рекомендации, и разъяснение сути заболевания в понятных для адресата словах. Способы деперсонализации также используются в общении, если оно принимает нежелательное направление для агента дискурса: меняется мимика, интонация, увеличивается дистанция, речь становится более четкой, увеличивается степень вежливости, сокращаются возможные отклонения от темы беседы, используется терминология, не всегда понятная адресату:1)«You all are really tripping if you are so educated, Please go to school and become a scientist or an AIDS expert so that this can finally end. Im sure those that suffer with this disease can care less about hearing your opinions. If you’re not an expert please stop knocking the ones that are actually trying to discover something…».2)«Попробуйте месяц не мыть полы в квартире – зарастёте грязью». Какая дешёвка! У полов в квартире нет системы самоочистки, а есть только мы сами – наши руки-швабры-пылесосы. Но человеческий организм имеет всё необходимое для самостоятельного выведения всякой дряни, которая в него, бывает, попадает. Если организм перестанет справляться – это приведёт к очень серьёзным последствиям и ни хреном (привет Малахову, угробившему не одну поджелудочную своим горе –«пациентам») ни перекисью вы это не исправите. И, кстати, перекись – антисептик, причём, очень сильный. Принимая перекись внутрь можно вызвать ожоги слизистых и нарушить состав микрофлоры ЖКТ (а микрофлора, кстати, при любых идиотских чистках страдает) и тогда уже ни о каком здоровье говорить не придётся». [14. 05.07 АИФ].Из приведенных выше примеров, мы видим, что как персонализация, так и деперсонализация представляют собой динамическое, моментально меняющееся соотношение установок, поведенческих реакций участников общения. Можно сказать, что выражение отрицательной оценки со стороны врача по отношению к пациенту, если он не проявляет должной настойчивости в лечении, может быть выражено двояко: с одной стороны, врач искренне сожалеет о том, что время упущено и должного эффекта нет, т.е. переводит общение на более персональную дистанцию, с другой стороны, специалист предупреждает о том, что эффективность лечения зависит, прежде всего, от его настойчивости и систематичности.Предупреждение варьирует от мягкого совета до официального жесткого заявления, например, об ухудшении состояния здоровья, отказе работать с ним и т.д.Тем не менее, из выше приведенных текстов мы видим, что изменение социальной дистанции общения сопряжено с изменением эмоциональной окраски общения. Измерение эмоций в общении осуществляется, как известно, по следующим параметрам (Рис.5): 1) базовые (первичные) либо сложные (вторичные) эмоции (например, страх, голод, удовлетворение — зависть, ревность, злорадство); 2) степень интенсивности и самоконтроля эмоций (контролируемые эмоции и аффекты); 3) эмоциональный знак (положительные, отрицательные эмоции и равнодушие); 4) подлинные и имитируемые эмоции; 5) способы выражения эмоций (мимика, жестикуляция, тембр голоса, взгляд, сопровождающие речь действия, вербальные знаки).Рисунок 5. Параметры измерения эмоциональной окраски сообщенияВ английском медицинском дискурсе, эмоции в противоположность рациональной сфере прямо сопряжены с подсознанием человека и, значит, связаны с мотивационными механизмами поведения, которые не всегда получают адекватное объяснение даже для самого субъекта этих эмоций.Эмоции обнаруживают высокую степень вариативности в зависимости от типа темперамента, от ситуации общения, от принятых в обществе ожиданий и стереотипов поведения. На сокращенной дистанции общения между близкими людьми принято проявлять большую степень открытости эмоций, имитация эмоций не приветствуется, человек ожидает получить эмоциональный отклик. На социальной дистанции общения предполагается, что эмоции должны контролироваться, человек должен демонстрировать другим (как правило, незнакомым и малознакомым людям) вежливое дружелюбное отношение, базовые эмоции подлежат особенно жесткому самоконтролю, общение носит в значительной степени рациональный характер, отрицательные эмоции нежелательны. Высокая степень условностей в общении не требует абсолютной подлинности эмоций. Отметим, что медицинский дискурс строится в значительной мере на нормах социальной дистанции общения. При этом мы разграничиваем различные типы данного дискурса с точки зрения вовлеченности личностного момента общения: в анлийском медицинском дискурсе приветствуется личностный компонент общения, который позволяет повысить эффективность воздействия говорящего на адресата (слово адресовано не абстрактному слушателю, а лично мне). В русском языке медицинский дискурс характеризуется большей отстраненностью от межличностных отношений, хотя элементы подчеркнуто личного отношения к излагаемой позиции либо адресату могут проявиться в любом дискурсе.Однако в обоих языках медицинский дискурс весьма своеобразен: врач стремится продемонстрировать свою личную заинтересованность в успешном лечении больного и в то же время вынужден иметь дело с тем или иным органическим поражением, типизируемым в соответствии с имеющимся классификатором болезней.С точки зрения степени интенсивности и самоконтроля, все оттенки настроения можно отнести к типу умеренной интенсивности и полной контролируемости. Врач проявляет настойчивость, тревогу и решительность, сталкиваясь с тем, что пациент не выполнил требуемых заданий. В определенных ситуациях врач может как бы размышлять вслух, например:«Знаете, может быть, нам стоит вернуться к прежнему лечению и еще раз повторить этот курс». «Well, let me see... Open your mouth... The things don't seem so bad as you imagine. You've really caught a cold: your headache, cough and insomnia are the direct aftereffects of it. The temperature is not very high, and your lungs are all right, but I'll write out some prescriptions for pills and tonic... You have to take them four times a day during this week. Besides I have no doubts that you've been run down and you need to have a short rest».Тональность официального и серьезного общения, как нам представляется, в практике врачебной консультации встречается достаточно редко. В имеющихся в нашем распоряжении материалах зафиксированы отдельные коммуникативные ходы, относящиеся к серьезному официальному общению, например: «Я рекомендую вам незамедлительно обратиться к логопеду в соответствующее учреждение по месту вашего жительства».В приведенном примере логопед, работающий в системе здравоохранения и специализирующийся на оказании помощи детям с врождененой челюстно-лицевой патологией, вынужден переадресовать пациента к школьному логопеду, поскольку выяснилось, что у ребенка нарушены процессы письма (дисграфия) и процессы чтения (дислексия). Для того, чтобы отрицательный ответ логопеда не выглядел как личное нежелание заниматься с ребенком, специалист сводит общение к сугубо официальной серьезной тональности.Unfortunately, the patient died 47 days after the BMT. However, his autopsy showed no sign of HIV in his internal organs, which is one place they are concerned the reservoirs of dormant virus may be hiding. Hopefully we will find a curative treatment based on this new area of research surrounding CCR5.Приведенные типы тональности представляют собой своеобразные рубрики, внутри которых осуществляется значительная вариативность того или иного эмоционального настроения либо способа демонстрации вежливости и заинтересованности. Принципиально важным является признак естественности поведения в рамках уместного проявления чувств в том или ином случае.Таким образом, коммуникативные интенции, стратегии и типы тональности в медицинском дискурсе в английском и русском языках, рассмотренные на материале врачебных рекомендаций, дают возможность утверждать, что по своей прагмалингвистической организации медицинский дискурс является органически целостным типом общения, как в русском, так и английском языке. ВЫВОДЫ К ГЛАВЕ IIПрагмалингвистические характеристики медицинского дискурса сводятся к его интенциям, коммуникативным стратегиям и типам тональности. Эти характеристики реализуются во всех жанрах рассматриваемого дискурса, как в русском, так и английском языке, и развернуто представлены в жанре медицинской рекомендации.Как было отмечено нами ранее, рекомендация является директивным речевым действием, суть которого состоит в выражении воли говорящего для оказания воздействия на адресата. Рекомендация представляет собой развернутое выражение волеизъявления говорящего в ответ на вопрос, содержащий подразумеваемую или выраженную констатацию неблагоприятного положения дел и просьбу помочь исправить ситуацию. Универсальные характеристики директива как класса речевых актов русского и английского языков заключаются в его доминантной характеристике выражения воли адресанта, в признании адресантом способности адресата понять и выполнить то, что ему говорится, в праве адресата не выполнить обращенный к нему директив, в усилении директива обертонами различной аргументации — с позиций силы, здравого смысла, эмоционального воздействия, манипуляции, в смягчении директива средствами вежливости.В медицинском дискурсе английского языка категоричные прямые директивы играют исключительно важную роль, поскольку врач наделен правом осуществлять контроль над действиями пациента. Однако в русском языке возможно более четкое разграничение рецепта и инструкции по признаку организационной определенности пропозиции, которые регламентируют структуру действия, и приказы, просьбы, рекомендации, запреты, дающие возможность адресату самостоятельно структурировать действие. Также мы отметили, что вмедицинском дискурсе английского языка весьма распространены имплицитные директивы, которые маскируются либо недирективными речевыми актами, либо иными директивами. Директивы могут быть оценочно-маркированными и оценочно-нейтральными, первые различаются по оценочному знаку, вторые — по направленности либо ненаправленности на благо для отправителя речи.Тем не менее, как в русском, так и английском языке рекомендация врача сводится к инструктивному перечню действий, призванных исправить неблагоприятную ситуацию, и (факультативно) объяснению этих действий.ЗАКЛЮЧЕНИЕСуммируя все вышеизложенное, скажем, что исследование медицинского дискурса рассматривается с точки зрения двух парадигм, эпиместической и прикладной. С позиций прикладной парадигмы, медицинский дискурс является институциональным дискурсом. Основные направления этого дискурса включают культурно-ситуативное направление, моделирование его структуры, выявление и описание лингвокультурных особенностей дискурса в межъязыковом сопоставлении, уcтановлении его типов и жанров.В прагматическом аспекте дискурса в английском и русском языках рассматриваются следующие модели сотрудничества врачей и пациентов: паренталистская, информационная, интерпретационная и инструментальная. Именно такое понимание коммуникации модели «врач-пациент» уделяется все большее внимание в современной медицине. Кроме того, речевой акт врачебной рекомендации может включать связанные с ним и нейтральные по отношению к нему речевые действия. К связанным речевым действиям можно отнести гомогенные и гетерогенные речевые акты (применительно к рекомендации гомогенными являются другие директивы, например, запреты, а гетерогенными — недирективные речевые действия, например, комиссивы и экспрессивы). Рекомендация органически связана со следующими гомогенными речевыми действиями: совет, просьба, инструкция, рецепт, запрет, разрешение. С рекомендацией органически комбинируются такие гетерогенные по отношению к директивам речевые акты, как 1) декларативы — констатации, описания, повествования, 2) комиссивы — обещания, гарантии, предупреждения, 3) экспрессивы — благодарности, извинения, обращения, упреки, сожаления, порицания.Подчеркнем, что медицинский дискурс в английском языке характеризуется акцентированием статуса врача. Статусное подтверждение специалиста реализуется посредством следующих невербальных и вербальных знаков: 1) медицинская униформа, 2) контролируемая мимика и жестикуляция человека, играющего социальную роль эксперта, 3) интонационная тональность, присущая данной роли, 4) использование терминов и профессионализмов в речи, 5) отчетливое тщательное проговаривание и правильная артикуляция не только слов и фраз.Однако как в русском, так и в английском языке, целью рекомендации врачаявляетсяследующее: в доступной форме объяснить пациенту, как следует вести лечение. Соответственно в рамках медицинской рекомендации выделяются следующие коммуникативные стратегии: причинно-объясняющая, демонстративно-комментирующая, конструктивно-убеждающая, превентивно-убеждающая, инструктирующая.Коммуникативная тональность врачебной рекомендации сводится к определенным эмоциональным состояниям и ключам общения, которые можно отнести к типу доброжелательного отношения умеренной интенсивности и полной контролируемости. Проанализированный в работе материал показывает, что врачи достаточно редко обращаются к сугубо официальной тональности общения, это происходит только в тех случаях, когда пациенты пытаются перейти на конфликтное общение.БИБЛИОГРАФИЯАврорин В.А. Проблемы изучения функциональной стороны языка (к вопросу о предмете социолингвистики). – Л.: Наука, 1975. – 276 с.Арутюнова Н.Д. Дискурс // Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева. – М.: Сов. энциклопедия, 1990. – 685 с. – с. 136-137Арутюнова Н.Д. Язык и мир человечества. – М.: Языки русской культуры, 1999. – 328 с.Бейлинсон Л.С.Характеристики медико-педагогического дискурса//Волгоград. 2001. – С.65.Бенвенист Э. Общая лингвистика / Пер. с фр. – М.: Прогресс, 1974. – 447 с.Богданов В.В. Речевое общение: Прагматические и семантические аспекты. - Л.: Изд-во Ленигр. ун-та, 1990. - 88 с.Брунер Дж. Онтогенез речевых актов // Психолингвистика. – М.: Прогресс, 1984. – С.21-49.Бурлакова М.К. Речь и афазия. – М.: Медицина, 1997.- 280 с.Восканян Г.Р. Структура, типы, контексты функционирования комиссивных и эмфатических ассертивных высказываний в современном английском языке: Автореф. дис. ...канд.филол.наук. Пятигорск,1985. - 16 с.Выготский Л.С. Мышление и речь // Выготский Л.С. Собр. соч. в 6 томах. – М.: Педагогика, 1982. – Т.2. – С.5-361.Демьянков В.З. Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего подхода // Вопросы языкознания, 1994. – № 4. – с. 17-33.Дридзе Т.М. Текстовая деятельность в структуре социальной коммуникации. Проблемы семиосоциопсихологии. - М.: Наука, 1984. - 268 с.Гаспаров Б.М. Язык, память, образ. Лингвистика языкового существования. – М.: Новое литературное обозрение, 1996. – 352 с.Гойхман О.Я., Надеина Т.М. Основы речевой коммуникации. М., 1997.Гурочкина А.Г., Давыдова Л.З. Функционирование формул речевого этикета в акте вербальной коммуникации // Логико-семантические и прагматические проблемы текста: Сб.науч.тр / Краснояр.гос.пед.ин-т. - Красноярск,1990. - С.47-53.Иссерс О.С. Коммуникативные стратегии и тактики русской речи. / Омск. гос. ун-т. – Омск, 1999. – 285 с.Зарубина Т.А. К вопросу о соотношении понятий «текст» и «дискурс» // Перевод и межкультурная коммуникация: Материалы V Международной научно-практической конференции. Вып. 4 // Институт международных связей. – Екатеринбург: Издательство АМБ., 2003 – 226 с. – с. 41-42.Карасик В.И. Лингвистика текста и анализ дискурса: Учеб. пособие. - Архангельск - Волгоград: Перемена, 1994. - 36 с.Конецкая В. П. Социология коммуникации. – М.: Междунар. ун-т бизнеса и упр., 1997. – 304 с.Коновалова Т.Р., Першина О.Н. Устная профессиональная речь (на материале речи учителя) // Вопросы стилистики. Устная и письменная формы речи. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1989. - С.60-70Косериу Э. Синхрония, диахрония и история // Новое в лингвистике. – М.: Прогресс, 1963. – Вып. 3.Красных В.В. Этнопсихолингвистика и лингвокультурология: Курс лекций. – М.: Гнозис, 2002.Кубрякова Е.С, Александрова О.В. Виды пространства текста и дискурса // Категоризация мира: пространство и время: Материалы науч. конференции. – М., 1997.Кубрякова Е.С. О понятиях дискурса и дискурсивного анализа в современной лингвистике (Обзор) // Дискурс, речь, речевая деятельность: функциональные и структурные аспекты: Сб. обзоров. М.: ИНИОН, 2000. - С.7-25.Макаров М.Л. Динамика социальных представлений в дискурсе // Языковые подсистемы: стабильность и движение: Сб. науч. тр. – Тверь: Твер. гос. ун-т, 2001. – С. 64-71.Методология исследований политического дискурса: Актуальные проблемы содержательного анализа общественно-политических текстов. – Минск, 1998. – 255 с.Михальская А.К. Педагогическая риторика: история и теория: Учеб. пособие для студ. пед. университетов и институтов. – М.: Изд. Цент «Академия», 1998 – 432 с.Моррис Ч.У. Основания теории знаков // Семиотика. - М.: Радуга,1983. - С.37-89.Остин Дж. Л. Слово как действие // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17. Теория речевых актов. - М.: Прогресс, 1986. - С. 151-169.Пешё М. Контент-анализ и теория дискурса // Квадратура смысла: Французская школа анализа дискурса. – М., 1999 – с. 310-312.Попова З.Д., Стернин И.А. Очерки по когнитивной лингвистике. Изд. 3-е, стереотип. – Воронеж: Изд-во «Истоки», 2003 – 191 с.Почепцов О.Г. Основы прагматического описания предложения. - Киев: Вища шк.,1986. - 116 с.Расторгуева Г.В. Художественный текст как объект когнитивного исследования // Когнитивная семантика: Материалы I Междунар. шк.-семинара по когнитивной лингвистике, 26-30 мая 1998: В. 2 ч. Ч.1. – Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Дзержинского, 1998. – 196 с. – с. 89-92.Селиванова Е.А. Основы лингвистической теории текста и коммуникации: Монографическое учебное пособие. – Киев: ЦУЛ, «Фитосоциоцентр», 2002 – 336 с.Серль Дж. Р. Классификация иллокутивных актов // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17. Теория речевых актов. - М.: Прогресс, 1986b. - С. 170-196.Тураева З. Я. Лингвистика текста. – М.: Просвещение, 1986. – 127 с.Чернявская В.Е. Дискурс // Стилистических энциклопедический словарь русского языка / Под редакцией М.Н. Кожиной. – М.: Флинта: Наука, 2003.–с. 53-55Шейгал Е.И. Семиотика политического дискурса: Монография / Ин-т языкознания РАН; Волгогр. гос. пед. ун-т. – Волгоград: Перемена, 2000 – 368 с.Brown G., Yule G. Discourse Analysis. – Cambridge: Cambridge Univ. Press, 1983. – 288 p.Cook G. The discourse of advertising. – London and New York, 1992.Cohen A.D., Olshtain E., Rosenstein D.S. Advanced EFL Apologies: What Remains to Be Learned ? // International Journal of the Sociology of Language 62. - 1986. - P.51-74.Goffman E. Relations in Public: Microstudies of the Public Order. Harmondsworth: Penguin, 1972. - 460 p.Halliday M.A. Language as Social Semiotic: The Social Interpretation of Language and Meaning. – London: Arnold, 1978. – 256 p.Hymes D. Discourse: Scope Without Depth // International Journal of the Sociology of Language 57. - 1986. - P.49-89.Hülsse R. The discursive construction of identity and difference – Turkey as Europe’s others. ECRP Joint Sessions of Workshops // Mahnhem, 26-31 March, 1999Kress G. Ideological Structures in Discourse // Handbook of Discourse Analysis, Vol.IV. – London: Academic Press, 1985. – P. 27-41.Leech G.N. Principles of pragmatics. London, 1983.Levinson S.C. Pragmatics. - Cambridge: Cambridge Univ.Press,1983. - 420 p.Rintell E. Sociolinguistic Variation and Pragmatic Ability: A Look at Learners // International Journal of the Sociology of Language 27. - 1981. - P.11-34.Schiffrin D. Approaches to Discourse. – Oxford (UK) and Cambridge (Mass.): Blackwell, 1994. – 470 p.Список источников материалаАргументы и факты. 2006. 09 августа.Аргументы и факты. 2006. 6 сентября.Аргументы и факты. 2006 .12 сентября.Аргументы и факты. 2006. 24 ноября.Аргументы и факты. 2007. 08 января.Аргументы и факты. 2007. 17 января.Аргументы и факты. 2007. 28 января.Аргументы и факты. 2007. 07 февраля.Аргументы и факты. 2007. 15 февраля.Аргументыифакты 2010. 09 февраля.Аргументыифакты 2010. 17 апреля.CNN. 2008. 11 April.CNN. 2008. 18 May.CNN. 2008. 03 July.CNN. 2008. 14 November.CNN. 2008. 15 November.CNN. 2008. 25 December.CNN. 2009. 17 January.Time CNN. 2007. 13 April.Time CNN. 2007. 15 April.Time CNN. 2008. 21 March.Time CNN. 2008. 10 May.Time CNN. 2008. 12 July.Time CNN. 2008. 14 November.Time CNN. 2009. 21 February.The Washington Post. 2010. 19 June.The Washington Post. 2010. 04 September.