Механизм внутреннего контроля за исполнением государственной функции

Введение
Коррупция и механизм внутреннего контроля за исполнением государственной функции
Заключение
Библиография

И это несмотря на то, что данный далекий от совершенства Закон прямо указывает на необходимость репрессивных действий в отношении инициаторов конфликта. Его п. 4 ст. 11 гласит: “Предотвращение или урегулирование конфликта интересов может состоять в изменении должностного или служебного положения государственного или муниципального служащего, являющегося стороной конфликта интересов, вплоть до его отстранения от исполнения должностных (служебных) обязанностей в установленном порядке, и/или в отказе его от выгоды, явившейся причиной возникновения конфликта интересов”.
Это значит, что лишенный криминального опыта или просто добросовестный полицейский, не желающий мирно сосуществовать с преступником, может быть лишен государственной должности, как это практиковалось, например, в станице Кущевской Краснодарского края до того, как там произошли известные события. Законодатель исключает носителя конфликта как нарушителя покоя, даже если этот “покой” сложился под эгидой и контролем мафиозных структур.
Такой вывод требует срочной корректировки Закона “О противодействии коррупции” и обстоятельного, специального мониторинга Федерального закона “О полиции” на предмет конфликта интересов, где открыто и недвусмысленно превалирует ведомственный интерес в ущерб национальному интересу и интересу отдельной личности.
В настоящее время на судьбу мировой коррупции, и в том числе на ее российскую форму, оказывают мощное влияние три фактора.
1. Активная борьба с коррупцией государственными и общественными мерами в Дании, Швеции, Финляндии, где открытость государства поддерживается протестантским мировоззрением, не приемлющим коррупцию [1]. Применение жестких уголовно-правовых мер (включая расстрел) в Китае, Сингапуре, демонстрирующих результаты государственной непримиримости и отрезвляющую силу страха на общественное сознание.
3. Имитационные меры ее словесного осуждения в России, Индии, постсоветских государствах, где активно совершенствуются технологии и законы, но практикуется терпимость к коррупции, выборочное наказание.
Во всех трех способах противодействия коррупции (европейском, азиатском и евразийском) легко просматриваются гармония или противостояние государственного официально-правового и общественного неофициально-морального подходов, определяющих успех или неудачу. Успешные результаты демонстрируют те страны, где поддерживается одновременный процесс преобразования двух ее опор: превращение общественного мнения из союзника коррупции в ее противника и трансформирование государства в открытую общественную систему, лишенную коррупционной составляющей. Для специфических условий России их совместное движение требует отказа от прямо поставленной цели – противодействовать коррупции, потому что реформирование, проходящее под эгидой заинтересованного лица, всегда реализует его скрытый заказ, начинает работать в ключе конфликта интересов, который аналогичен механизму формирования коррупции.
Заключение
Анализ соотношения нормативно-правовой, организационно-институциональной и социально-психологической составляющих коррупционного процесса указывает на приоритетное положение конфликта интересов должностного лица, отягощенного правовым нигилизмом, на втором месте – коррупционная толерантность общественного мнения, на третьем – коррупциогенность самих законов. Опираясь на данные выводы, можно определить основные направления антикоррупционной политики.
1. Обеспечить максимально возможное удовлетворение законных потребностей государственных служащих, обязав их организовать эффективное решение жизненно важных проблем граждан.
2. Для обеспечения партикулярных интересов государственных служащих и граждан России следует воспользоваться средствами из миллиардов, выводимых в оффшор, изменив Закон о свободных экономических зонах. Ущерб, якобы наносимый анонимному государству, переадресовать в виде законного вознаграждения за противодействие коррупции пока что молчаливым свидетелям собственного ограбления.
3. Для активизации общественного мнения следует привлечь современные средства сетесмыслового управления, СМИ, Интернет, которые показали свою состоятельность при решении агрессивных военных задач. Их следует использовать для организации всенародного протеста против коррупции.
4. В УК РФ в антикоррупционное законодательство следует ввести необычные меры, соответствующие особой опасности данного преступления, включая провокацию дачи и получения взятки, конфискацию имущества преступника, остракизм.
5. Эффективное противодействие коррупции предполагает безоговорочное, точное и полное исполнение Закона о коррупции.
Таким образом, конфликт интересов есть внутренний источник саморазвития коррупции, которая в России всегда, а в настоящее время особенно усиленно, поддерживается общественным мнением. Разнонаправленность нормы права и нормы морали определяет коррупционный потенциал государства. Его невозможно преодолеть устранением конфликта, но можно и нужно понизить сближением требований морали и права. Для условий России переориентировка общественного мнения на борьбу с коррупцией означает победу над нею.
Библиография
Алехин А.П., Кармолицкий А.А. Административное право России. М.: Зерцало-М, 2012. 730 с.
Вебер М. Политика как призвание и профессия // Правовая мысль. Антология. М., 2003. 762 с.
Лунеев В.В. Коррупция в России // Гос. и право. 2007. № 11.
Собрание законодательства РФ. 2008. № 52 (Ч. 2). Ст. 15832.
Шишкарев С.Н. Федеральный закон “О противодействии коррупции” от 25 декабря 2008 г. – новый этап формирования российской антикоррупционной политики // Российская антикоррупционная политика. Сборник докладов пленарного заседания Международной научно-практической конференции 4–5 июня 2009 г. Ростов-н/Д., 2009. С. 21.
11