В поисках ускользающей красоты. Женские образы в творчестве К.А. Сомова

Введение
Глава 1. «Книга маркизы»
Глава 2. Мир маркиз и фейерверков
Глава 3. Женские портреты в творчестве К. Сомова
Заключение
Список литературы

Потому никогда мы не встретим у Сомова излишне вытянутых фигур, абстракций, хаотичной игры линий. Виртуозность рисунка, красота формы, тонкая изысканная филигрань линии и благородный (классический) силуэт - основа его творчества. В своих изящных ретроспекциях Сомов, согласно эстетике мирискусников, воплощал принципы чувственной красоты.
Сомов писал свои модели, как правило, в большом смятении и отчаянии. «Моя вторая модель гораздо интереснее первой, — пишет он сестре, — у нее очень особенное лицо. Сидит она в белом атласном платье, украшенном черными кружевами и кораллами, оно от Ламановой, на шее у нее 4 жемчужных нитки, прическа умопомрачительная...
И я в первый раз вчера взял краски, набросал такую рожу, так неверно и так гадко, что хотелось ей сейчас же признаться в своей немощи и ретироваться навсегда... Поэтому и в нерабочие часы я хожу с червем под сердцем и тоскую...»
Так, в салонном портрете Е. П. Олив (1914) художник запечатлел лицо уже немолодой женщины, холодная застылость его черт и взгляда вызывает ассоциацию с маской. Сомов долго колебался - браться ему за эту заказную работу или нет. Он пишет в дневнике: «Олив очень элегантна, но очень немолода, некрасива, раскрашена. На лице жалкое страдальческое выражение, говорит по-русски с иностранным акцентом - ридикюльно и противно. Я не справлюсь, не под силу мне портрет, как он задуман мной».
И все же художник преодолевал себя и рисовал свои удивительные картины.
Если в целом взять все портреты, созданные Сомовым, то отношение художника к моделям было не всегда одинаковое. Порой за внешней аристократичностью скрывались личности заурядные, которые, не были симпатичны художнику. Во многих живописных портретах Сомова образ маски гораздо более соответствует своей идее. В основном эти лица-маски даны в парадном обрамлении. Мы любуемся переливчатостью шелковой ткани, глубиной бархата, роскошью интерьера в портретах Е. П. Носовой (1911), Е. П. Олив (1914) и других. Сомов все тщательно и долго прописывает, создается впечатление эмалевой гладкой живописи. Художник стремился одновременно сосредоточиться на мелочах и пренебречь ими в пользу общей картины, быть точным в передаче видимого (передать сходство) и свободным в условиях интерпретации портрета. Большое значение Сомов придавал фону портрета, стремясь закрыть и прописать перспективную глубину (художник в своих произведениях часто прибегал к мотиву зеркала). Иногда портреты выполнены на фоне стилизованного прописанного пейзажа, в этом также проявляется преобладание графического видения художника.
Эпоха, в которую довелось жить Константину Сомову, говорила языком символизма. Господствующим искусством, наиболее точно соответствующим предпочтениям и устремлениям творцов, была музыка. Музыка была для художника «драгоценным материалом» (любимое высказывание Сомова) из которого он черпал свое вдохновение. Может быть потому, что Сомов так часто уносился мечтой в любимый им XVIII век, его искусство созвучно с «галантными праздниками» загадочного и музыкального Антуана Ватто. Этих художников объединяло то, что они почти не писали современную им конкретную жизнь - лишь неясные ее миражи, полные зримой музыки.
Подобную же сценку, как в «Концерте», с играющими на флейте дамой и кавалером, мы можем встретить на втором плане композиции в удивительном шедевре художника - портрете Е. М. Мартыновой «Дама в голубом» (1897-1900). В нем воображаемые звуки флейты уносят нас на несколько столетий в прошлое, блуждают по дворянским усадьбам, пролетают над старинными парками, купаются в живительной прохладе тенистых аллей. Все это привносит в общий строй композиции атмосферу грустной атмосферы. Мастерство рисовальщика и интерес к духовному миру человека сближает Сомова с традициями русской портретной живописи. Своих современников он видел в атмосфере прошедшего времени. Не случайно Сомова считают создателем ретроспективного портрета. Порой он создавал идеал, в котором раскрывал не столько внутренний мир человека, сколько свой собственный. Так было с Остроумовой- Лебедевой, образ которой он наполнил мечтательной грустью, что по ее же словам не вполне соответствовало действительности - художница была деятельна и энергична. Но и в жанре портрета тщательность в работе выливается в такие качества, как подробная прорисовка головы и фигуры, акцент на руки и внимание к деталям. У Сомова музыкальность воспринимается в соединении реального и идеального. В портрете Мартыновой действительность - это трагический образ женщины, мечта - гармоничный мир прошлого.
Картину можно считать программным произведением художественного объединения «Мир искусства». В ней обостренно звучит тема трагического разрыва между эстетическим идеалом, живущим в душе художника, и реальностью. В образе таинственной Дамы Сомов изобразил свою соученицу по Академии художеств Елизавету Михайловну Мартынову (1868–1905). Он «переодевает» ее в платье эпохи романтизма, но чуда перевоплощения не происходит. Перед нами по-прежнему лицо болезненной печальной современницы. Дама в старинном, поблекшем от времени платье, стоит словно на грани двух миров – реального и призрачного. Нерешительный жест героини лишь подчеркивает грустную иронию художника, осознающего бессилие человека перед временем. В глубине картины возникает видение иной эпохи. Там, в «зазеркалье» идиллия возможна. Музицирующая пара, возможно, олицетворяет души художника и его модели, соединяющиеся в мечтах, но отчужденные в действительности. У края картины Сомов располагает своего автопортретного двойника, подчеркивая драматизм взаимоотношения художника с воплощенным им образом.
Художник сотворил свой образ Прекрасной Дамы, отразив свои представления о поэтически-возвышенном и далеком от повседневных будней.
Сомов переносит свою модель в прошлое и создает для нее условный декоративный парк – вымышленный мир природы, созданный человеком. Мир музыки, на мысль о которой навевают музицирующие фигурки на скамье. Мир вечернего покоя, о чем говорят легкие розовые облака на небе и умиротворенная темная гладь водоема. Изображая пожухшую зелень листвы, художник стилизовал ее под старинные гобелены или пожелтевшие картины старых мастеров.
Современники, глядя на портрет, не воспринимали модель, как даму из далекого прошлого. Она была для них женщиной конца XIX века. Мартыновой одиноко и грустно в этом старинном парке. Даже в жесте ее левой руки, поднесенной к груди, и правой, бессильно опущенной, чувствуется что-то отчаянное, безнадежное.
Не чувствуется какой-либо связи между женщиной и другими изображенными на картине персонажами. Мужская фигура, обликом напоминающая самого Сомова, и музицирующие персонажи на скамейке лишь еще острее подчеркивают щемящее чувство одиночества, испытываемое главной моделью. И деревья отгораживают ее от остального мира, такого спокойного и идеального.
Кроме знаменитого портрета «Дама в голубом» художник неоднократно обращался к поэтическому образу Мартыновой. Она изображена в произведениях: «Портрет в профиль» (1903, акв.; была в собр. Саурова); «Голова молодой девушки» (1895, черный и красный кар.; была в семье Мартыновых); «Мартынова в черном на фоне весеннего пейзажа» (1897, х., Астраханская областная картинная галерея им. Б.М. Кустодиева); «Этюд с натуры» (1902, кар., акв.; была в собрании Высоцкого). «Дама в голубом» - портрет - символ, пронизанный мироощущением рубежа веков.
Во многих портретах кисти Сомова сквозит и скепсис, и душевный надлом, и затаенная тоска — все это создает некий отталкивающий эффект. Но именно это и говорит о том, что Сомов — истинный реалист: изображал то, что видел. Конец XIX — начало XX века — период вызревания больших социальных катаклизмов. Катастрофа была разлита в атмосфере, предвестия ее поглощались с воздухом. Умные и тонко организованные люди ее ощущали почти физически.
Сомов создавал свои портреты в разные годы, они были выполнены в различной технике, но всегда в тщательно проработанной манере. В известной степени серия оказалась квинтэссенцией и вершиной его графического портретного стиля. «О, как знает Сомов лики тех, кого он изображает, - писал Сергей Маковский, - и как вкрадчиво умеет, на клочке бумаги, рассказать тот интимный мир чувствований и дум, что отпечатывается на мельчайших чертах знакомого лица - в углах рта, в линии подбородка, в легком наклоне головы, в чуть заметных морщинах у глаз, в едва уловимых неровностях висков... Но этого мало, он умеет, как никто, пропитать свои портреты магическими флюидами собственной души: объективное созерцание и легкая, Сомовска:я сущность сливается в них в один, нераздельный образ. Отсюда, должно быть, впечатление известной «мертвенности», скорее призрачности, какое они производят, несмотря на большое «сходство», на синтетическую свою правдивость. Потому что - во всем Сомов есть нечто, говорящее о смерти, о плене, - есть нечто, отчего изображенные им люди кажутся фантастически оживленными, не просто живыми».
Очевидно, что сомовские «портреты - маски», выдержав испытание временем, явили божественную и сложную суть портретируемых, став ликами творцов Серебряного века.
Сомова не без основания можно причислить к плеяде мастеров психологического портрета, что выгодно отличает его от многих «мирискусников». Это относится не столько к красивым салонным портретам Олив, Носовой, сколько к сомовскому шедевру - портрету Е.М. Мартыновой. По глубине психологической характеристики он подтверждает его талант раскрытия тончайших душевных переживаний и даже прозрения будущей судьбы героини.
Заключение
Одним из самых тонких «ретроспективных мечтателей» времени был Константин Сомов, и в этом ключе была создана целая серия интересных женских образов. Художник в рамках, казалось бы, одного мироощущения (XVIII - начало XIX веков) смог быть очень разным. Светлую ностальгию сменяет в его работах мистическая обреченность, или колкая ирония. Многим работам художника можно дать одно общее название - «Эхо прошедшего времени». Это касается и живописи, и графики. И самыми эмоционально наполненными стали именно образы женщин: прекрасные жанровые картины, ностальгические пасторали, портреты, где личности изображенных им героинь скрываются за призрачными образами - таинственные, глубоко символические работы.
Постепенно складывающаяся иконографическая система художника представляет собой преимущественно пасторальные сюжеты: прогулки в парках и любовные забавы маркиз с петиметрами, арлекиниады и забавные сценки из комедий, также купания, сны, театральные представления. Однако именно произведения с томными полуобнаженными прелестницами, виртуозно нарисованными, пользовались особым спросом у заказчиков. В изображении женщин у Сомова пластический язык модерна выявляется, не только в линии и форме, но и в декоративном колорите и общей тональной насыщенности произведений.
В своем обращении к женским образам Сомов был далек от российских архетипов, он тяготел к космополитическому, к человеческому вообще.
Эротика сомовских работ разошлась в два русла: одна - пылкая, дерзкая, колдовская, порочная - насыщала его живопись; другая - чувственная, но строгая, порой, кажется, целомудренная - в его графике, (исключая некоторые иллюстрации к «Книге маркизы»). Если в рисунках Бердсли чувствуется агрессивность, словно его герои желали выставиться напоказ, то фигурки Сомова тяготеют к интимности, камерности. Здесь зритель ощущает себя тайным свидетелем, подглядывающим в замочную скважину, где обольстительные прелестницы предстают перед ним в неестественных, изломанных позах. Тема подглядывания придает сомовской «роковой женщине» оттенок иронии, как во многих произведениях европейских мастеров эпохи рококо. Своих спящих красавиц Сомов изображал во всевозможных позах, очаровательных и отталкивающих, влекомых жаждой сближения с мужчиной. Податливые, гибкие женские фигуры становятся излюбленным моментом его произведений. Стилистике модерна в наследие от искусства рококо досталась S-образная контурная линия, которую Сомов по-своему интерпретирует в своих произведениях. Впечатление от графики Сомова - театрализованное представление, использующее сложные эффекты. Это яркий пример проявления режиссуры в искусстве.
Становится очевидным, что Сомов искал ответы на свои загадки, исследовал собственные глубины, и часто делал эти ответы доступными другим, раскрывая нам самого себя. Именно трепетное отношение к теме женщины в искусстве заставляло художника бережно относиться к героиням своих произведений.
Список литературы
Бенуа А. Н. Константин Сомов// Константин Андреевич Сомов. Письма. Дневники. Суждения современников. - М., 1979.
Врангель Н. Н. Любовная мечта современных русских художников, Аполлон №3, декабрь 1909.
Гусарова А. П. Константин Андреевич Сомов. М., 1973.
Даниэль С. Рококо. СПб., 2007.
Журавлева Е.В. Сомов К. А. М., 1980.
Завьялова А. « Le Livre de la marquise» Константина Сомова (К вопросу о литературных источниках творчества художника. - М., 2009.
Завьялова А. «Волшебство» Константина Сомова «Собрание». 2005 №1.
Константин Андреевич Сомов. Письма. Дневники. Суждения современников. М., 1979.
Маковский С. Аполлон № 2, 1911.
Маковский С. Силуэты русских художников.М., 1999.
Маковский С. Современная русская графика, 1917.
Маковский С. Страницы художественной критики. Спб. Пантеон. Аполлон. Кн. II Современные русские художники. 1909.
Нестерова Е. В. Русско-французские художественные связи второй половины XIX века. Спб. Россия. Европа. Художественные связи. - М., 1995.
Стернин Г. Ю. Художественная жизнь России 1900-1910 годов. -М.: Искусство, 1988.
Эрнст С. К.А. Сомов. - СПб, 1918.
Там же, с.481.
Завьялова А. «Le Livre de la marquise» Константина Сомова (К вопросу о литературных источниках творчества художника - М., 2009 с. 602.
Константин Андреевич Сомов. Письма.Дневники. Суждения современников. М., 1979, с. 150.
Нестерова Е. В. Русско-французские художественные связи второй половины XIX века. Спб. Россия. Европа. Художественные связи. М., 1995 с. 119.
Маковский С. Силуэты русских художников.М., 1999. с. 196-197.
Константин Андреевич Сомов. Письма. Дневники. Суждения современников. М., 1979, с. 463.
Там же.

Завьялова А. «Волшебство» Константина Сомова «Собрание». 2005 №1, с. 114.
Константин Андреевич Сомов. Письма. Дневники. Суждения современников. М., 1979. с. 125.
Маковский С. Силуэты русских художников. - М., 1999. с. 196-197.
Врангель Н. Н. Любовная мечта современных русских художников, Аполлон №3, декабрь 1909.
Константин Андреевич Сомов. Письма.Дневники. Суждения современников. М., 1979, с. 150.
Даниэль С. Рококо. - СПб., 2007. - с.23.
Константин Сомов. Жизнь и творчество. М., 1998.
Журавлева Е.В. Сомов К. А. - М., 1980. с.80
Маковский С. Страницы художественной критики. Спб. Пантеон. Аполлон. Кн. II Современные русские художники. 1909 стр. 122.
Константин Андреевич Сомов. Письма. Дневники. Суждения современников. М., 1979. с. 72.
Константин Андреевич Сомов. Письма. Дневники. Суждения современников. М., 1979. с. 126.
Константин Андреевич Сомов. Письма. Дневники. Суждения современников. М., 1979. с. 129.
Маковский С. Аполлон № 2, 1911, с. 18.
2