Литературный образ современного мультипликационного фильма: на примере творчества А. Петрова

Оглавление
Введение
Глава 1 Анимация как особый вид искусства
1.1. Развитие, возможности и язык анимационного кино
1.2. Особенности киноязыка А. Петрова
Глава 2 Литературный герой – герой анимационного фильма
2.1. «Старик и море» Э. Хемингуэя: особенности повести и её трактовка в анимационном фильме
2.2. «Моя любовь» И. Шмелёва: на экране и на страницах рассказа
Заключение
Литература

С одним условием: "Старик и море" должен сниматься не в России, как я хотел, а в Канаде, в системе ИМАКС».В «Старике и море» режиссёр сделал мощный рывок в процессе воплощения новых средств внутренней выразительности. С поразительной силой им переданы движения человеческой души, эффектно и достоверно перемены внешнего мира. Как и всегда, картина Петрова радует и вдохновляет своей естественностью. Герои фильма – старик и мальчик – выглядят как живые люди, благодаря технике живописи по стеклу. Достоверность характеров по силе воздействия находятся на одном уровне с пером Хемингуэя. Сам режиссёр неоднократно говорил в интервью, что прототипом Сантьяго послужил его тесть, так как ему было нужно очень выразительное лицо. Реальность воспроизведения напоминает технику «эклер», которую использовали аниматоры первой половины ХХ века, когда сюжет мультфильма разыгрывали настоящие актёры, а потом их спроецированное изображение обводили карандашом. Но даже не это наиболее поразительно в работах Петрова. Очевидно, что мастера привлекает именно личность литературного героя наравне с сюжетом. Для него важен сложный характер, в котором есть «зерно», который развивается по ходу действия. Таков и старик-кубинец из повести. Отважный, мужественный, решительный, мыслящий человек, иногда сомневающийся, иногда слабый, иногда теряющий надежду. Конечно, можно рассматривать борьбу героя с рыбой как определённую жизненную ситуацию. А можно увидеть в этом нечто более глобальное: битву человека со злом, невзгодами, с самим собой. Старик и рыба – эта некая аллегория вечной схватки личности с судьбой, которую Хемингуэй увидел в этой реальной истории, и которую так верно почувствовал и передал Петров.Это отчасти подтверждают его собственные слова: «В эту повесть я был влюблён давно. В первую очередь меня, наверное, привлёк характер главного героя, рыбака Сантьяго. Меня поразили судьба этого человека и его отношение к самому себе и к тому, что его окружает, удивительная мудрость, гордость, человеческое достоинство и смирение перед величием жизни. Просто то, как он борется за свою добычу. Но Рыба – этоведь не только добыча, это еще и мечта. Мечта любого рыбака поймать чудо-рыбу, которую ещё никто на свете не видел. Старик не может смириться с её потерей и самому себе доказывает, что он достоин сражаться с Рыбой и победить. При этом он её любит, восхищается ею и уважает как достойного соперника. Вот такое поразительное отношение к жизни, к природе. Мне кажется, кроме всего прочего, что об этом стоит говорить именно сейчас. Я не из партии "зелёных", никогда не боролся за экологию, у меня есть много других забот, но я думаю, что разрыв связей с природой – тема очень болезненная в современном мироощущении».Современное мироощущение и восхищение личностью человека отличает экранизацию повести Хемингуэя «Старик и море». Литературные герои в фильмах Петрова выглядит живыми людьми, что в очередной раз доказывает проверенную истину: литература и кино составляют перспективный и необходимый современному зрителю тандем.2.2. «Моя любовь» И. Шмелёва: на экране и на страницах рассказаРоман «История любовная» написан И. С. Шмелёвым в 1932 – 1933 гг. Это действительно, традиционный роман об «отроческой любви, реалистический и поэтический. Роман-исповедь героя, пятнадцатилетнего гимназиста, за искренней взволнованностью которого нет-нет да и мелькнет нежная насмешка взрослого человека. Слёзы, мечты, письма — к "поражающе прекрасной, аристократично-горделивой" акушерке; заботы о ращении усов; очарование "первой весны" и дальние звуки шарманки... Сюжет развёртывается по всем правилам классического русского романа; критика отметила его сходство с "Первой любовью" Тургенева — в теме, мотивах, настроении, лишь указав на большую откровенность Шмелева, простоту и "физиологичность" описания. Шмелев явил себя здесь "бытовиком" и реалистом, каким прославился ещё до революции (восьмитомное собрание его сочинений, вышедшее в "Книгоиздательствеписателей в Москве"): это тот же любитель земного духа"в русской литературе, изобразитель характерной среды – через социальную деталь, бытовые, даже натуралистические подробности; мастер "сказа".Новый слуга омывает героя в канун Троицына Дня, приговаривая: "У вас вот горе было, мозги горели... а это вочищение! Послал Бог <...> И Иоанн Златоуст говорит – "опалитесь и обновитесь!" В глазок попало?.. А вот когдав сердце оружие пройдет, горе... –надо живой водойомыться, от Писания: "Аз есмь вода живая"!» Замоскворецкая дворовая "грязь" в "Истории любовной"соседствует с возвышенными идеалами героя. И их столкновение осмысливается как борьба греха и чистоты."Грех" – так назвал Шмелёв первую публикацию главыромана (будущая глава XXXIV), сразу обозначив своюидею. Она и определяет в произведении сюжет, системуобразов, символов и даже языковых средств.И. А. Ильин в книге "О тьме и просветлении" выделилтри последовательные драматические коллизии, строящиероман. Первая: сосед, убивая жену и своего отца, заставих вместе, убивает как бы сам грех. Грех этот, в полномсогласии с православным преданием, представляется герою огромным, черно-пятнистым змеем, сжимающим вобъятьях душу-блудницу. Вторая коллизия: бык – "живойсимвол безудержного инстинкта" — убивает слугу. "Этодве попытки одолеть грех, — объясняет И. А. Ильин, – слепым отвращением и слепою храбростью. Два крушения: кровавое убийство и ненужная смерть. Приближается развязка".И вот в канун Николиного дня, в Чёртовом оврагеНескучного сада сам герой сталкивается с грехом. Этасцена, по мнению Г. Адамовича, достойна войти в будущую антологию русской прозы. Кончается она смертельной болезнью героя и его чудесным выздоровлением».Тема победы над смертью ликует на страницах произведения. Д. В. Мвкаров пишет: «Только жертвеннаялюбовь спасаетчеловека от смерти у Шмелева. Наиболее ярко этаидея раскрыта в романе«Историялюбовная». Главный герой романа– подросток Тоничка– чудомвыздоравливает, во-первых, благодаряпричащению. Во-вторых, возможно,помогла шапочка, которуютётяМаша освятилана мощах преподобнойЕфросинии в Вознесенском монастыре Кремля. И,в-третьих (и это самоеглавное), Паша (горничная) спасает Тонюсвоей жертвой: заего жизньонаобещает Богу стать монахиней.Паша исполняетсвое обещание, ипотому стоит у Шмелева наисключительной высоте, облекается писателем в сияние света: "Она показаласьмнесветлой-светлой, как белая невеста". Маленькая сирота, она поднимаетсянавысоту Христовой любви. Подобно Иисусу Христу, отдаёт онасвою жизньза жизньближнего, на деле осуществляет идеал христианской любви».Последняя на сегодняшний день работа Петрова — «Моя любовь», сделанная по мотивам рассказа Ивана Шмелева «История любовная». Фильм, «снятый в традиционной для мультипликатора технике «ожившей живописи» (письмо масляными красками по стеклу), получил несколько международных наград и среди прочего на международном фестивале православного кино «Радонеж» был назван “Лучшим христианским фильмом 2007 года”».Петров-аниматор имеет своё видение, свою трактовку шмелёвского романа: «Некоторым людям кажется, что он весь такой из себя уютный, благостный, что он воспевает налаженный мещанский быт, что эти бытовые детали подменяют собой духовные глубины. С такой оценкой я решительно не согласен. Шмелёв — это человек, который хлебнул столько горя, и так это горе сумел описать, что может дать фору многим прозаикам, писавшим о репрессиях и ГУЛАГе. Напомню, что его рассказ «История любовная», на основе которого я и делал свой фильм, написан после «Солнца мёртвых» — книги об одичании людей в братоубийственной войне, после гибели сына, после крушения общественных идеалов. После всего этого ужаса он находит в себе силы написать «Историю любовную» и «Богомолье». Подумайте, какую для этого нужно иметь силу духа, какую удивительную веру в красоту мира, в правду и справедливость. Меня это больше всего в нем поразило. Взять то же «Богомолье» — с виду это хорошая, милая история, но когда я перечитал другие его романы, прочел переписку с Ильиным — я вдруг понял, что за этой внешней благостностью и мещанским счастьем стоит чудовищная человеческая трагедия и вера, которая его не покидала. Что касается «Истории любовной» — я, пожалуй, не знаю другого писателя, который сумел бы так сказать о счастье, о чистоте, о желанной любви, как получилось у Шмелева. Делая фильм «Моя любовь», я старался быть искренним и откровенным, хотел сохранить восторг перед идеалом подростковой любви, старался говорить о тонкой душе, глубоком иммунитете к грязи, к греху. При этом я не уходил далеко от литературной основы. И более того, уже сняв фильм, пытаясь найти другие темы, другие подходы, я вновь и вновь понимал, что по-прежнему нахожусь внутри Шмелёва, что никуда не могу уйти от него. Для меня как для художника это сейчас серьёзная проблема».Примечательно, что режиссёр сразу почувствовал атмосферу будущего фильма, определив её как «весенний вихрь фантазий, восторга, молодости; особый вихрь восторга и влюблённости». Именно этому режиссёр подчинил все задачи, указывая на то, динамика фильма всегда подчиняется режиссёрской воле, а не техническим ухищрениям».Образ главного героя трогателен, нежен и лиричен. Не раз отмечалось, что в живописи Петрова есть нечто от французского импрессионизма. Именно деликатность импрессионизма требуется для перевода прозы Шмелёва на язык анимации. Лёгкое касание пальцев по стеклу передаёт бережное отношение автора к ранимой душе подростка.Главная героиня восхищает.понимаешь, что глядя на неё, нельзя не влюбиться. Как совпадают описание Шмелёва и нарисованный им образ: «На карихином дворе и жила она, ещё до «Первой любви» и до истории с кошечкой привлекавшая мои взгляды роскошными каштановыми волосами, распущенными по всей спине, и вязаной белой кофточкой, чудесно ее обтягивавшей. Лицо же её оставалось для меня неуловимым. Но кофточка… Кофточку я давно приметил. Такие кофточки назывались у нас – «жерсей», и это таинственное словечко меня почему-то волновало. Такую же кофточку купила себе на Пасху Паша, только синенькую с полосками, – «синенькое-то к блондинке лучше!» – и я из-за двери видел, как она вертелась перед зеркалами в зале, обтягивала бока и все хихикала». А образ главного героя, в смятении мечущийся между плотским и духовным миром, передан достоверно и деликатно. При этом режиссёр пишет: «"Моялюбовь" – это история взаимоотношений молодого человека с женщинами, история первой любви,которую каждый человек хранит в своем сердце. Герои фильма живут в купеческом Замоскворечьеконца XIX века. Гимназист Антон влюблен сразу вдвух девушек: малограмотную горничную Пашу изагадочную Серафиму. Он пишет неловкие стихипро собственную страсть и пламенные письма. Конечно, ни с одной из них он не найдет счастья».Итак, «это светлая, весенняя 26-минутная лента – очувствах юноши-гимназиста, о разных лицах любви и о спасительном даре чистоты. В фильме необычно много персонажей. «Чуть не все Замоскворечье 19 века», – говорит режиссер. Главный герой, гимназист Тоня, проходит через любовные коллизии как через опыт смерти и воскресения. От чувственной любви до того, как он говорит, «нектара, который на небесах пить». Когда Тоня выжил после тяжелой болезни, то узнал, что его первая любовь, горничная Паша, ушла по обету в монастырь».В фильме «ощутимы теплота парного молока, и трепет мотылька, бьющегося о стекло, и сырость петербургских подворотен.Чувствуется, что автор очень любит своих героев, да и как можно не любить их, если живешь годами рядом с ними, отмечаешь собственной рукой повороты их судеб. Его персонажей роднит то, что все они проходят через очищающие катастрофы, и в каждом из фильмов ощущается обостренное соприсутствие в мире двух сил: невинности и греха, чистоты и тьмы». Итак, анализ работ Александра Петрова позволяет выявить следующие закономерности перенесения литературных персонажей на анимационный экран:тщательный разбор экранизируемого произведения;сопоставление его с режиссёрским замыслом;бережное отношение к экранизируемому произведению;правдивое отображение характера персонажа и его развитие на протяжении фильма;выявление актуальности, болевых точек современности как в характере литературного героя, так и во всём произведении;«оживление» литературного героя благодаря особенной технике А. Петрова – живописи пальцем по стеклу, а также гармоничному сочетанию всех остальных художественно-выразительных средств фильма.Таким образом, творчество Александра Петрова служит образцовым примером в проблеме изображения литературного героя на экране: достоверность, бережное отношение к авторскому замыслу в сочетании с собственной концепцией и любовь к своим персонажам. Эти принципы можно выявить как ведущие в проблеме перевода литературного произведения на киноязык.ЗаключениеДанная работа была посвящена проблеме экранизации литературного произведения и отображения личности литературного героя. В первой главе нами были выявлены специфика анимационного кино, а также особенности киноязыка Александра Петрова. Ю. Лотман пишет: «Исходное свойство языка мультипликации состоит в том, что он оперирует знаками знаков: то, что проплывает перед зрителем на экране, представляет собой изображение изображения. При этом, если движение удваивает иллюзорность фотографии, то оно же удваивает условность рисованного кадра. Характерно, что мультипликационный фильм, как правило, ориентируется на рисунок с отчётливо выраженной спецификой языка: на карикатуру, детский рисунок, фреску. Таким образом, зрителю предлагается не какой-то образ внешнего мира, а образ внешнего мира на языке, например, детского рисунка в переводе на язык мультипликации. Такая природа языка мультипликации делает этот вид кинематографа исключительно приспособленным для передачи разных оттенков иронии и создании игрового текста».Творчество Александра Петрова доказывает, что возможности анимации безграничны. Интересно при этом его высказывание: «Моя техника отражает все нюансы моей души, мне в ней уютно и комфортно. И нет необходимости искать что-то другое».Во второй главе нами были проанализированы произведения Э. Хемингуэя и И. Шмелёва, а также фильмы, поставленные по этим произведениям. В ходе исследования нами были сделаны следующие выводы, определяющие закономерности перенесения литературных персонажей на анимационный экран:тщательный разбор экранизируемого произведения;сопоставление его с режиссёрским замыслом;бережное отношение к экранизируемому произведению;правдивое отображение характера персонажа и его развитие на протяжении фильма;выявление актуальности, болевых точек современности как в характере литературного героя, так и во всём произведении;«оживление» литературного героя благодаря особенной технике А. Петрова – живописи пальцем по стеклу, а также гармоничному сочетанию всех остальных художественно-выразительных средств фильма.Таким образом, творчество Александра Петрова служит образцовым примером в проблеме изображения литературного героя на экране: достоверность, бережное отношение к авторскому замыслу в сочетании с собственной концепцией и любовь к своим персонажам. Эти принципы можно выявить как ведущие в проблеме перевода литературного произведения на киноязык.И последнее. Нет сомнения, что фильмы-экранизации Александра Петрова служат нравственным и духовным и интеллектуальным стимулом для совершенствования личности. Это подтверждают его собственные слова: «Для восприятия серьёзных анимационных фильмов необходимо думать, они требуют определённого усилия, наличия фантазии. Я думаю, что со временем всё придет в норму. Это как синтетическая еда (фильмы, относящиеся к массовому искусству): нельзя ею питаться долго, это не что-то необходимое, это не витамины. Проблема-то в том, что нет противовеса – показов хороших анимационных фильмов. Я знаю, что фильмы есть, их много, но я их редко вижу». Остаётся добавить, что это относится к фильмам самого мастера.ЛитератураАрутюнова С. Сны аниматора // Журнал «Нескучный сад», № 5 – 6 (26), 2007.Асенин С. Мир мультфильма: Идеи и образы мультипликации социалистических стран. – М. : Искусство, 1986. – 228 с., 16 л. илл.Асенин Н. Волшебники экрана. Эстетические проблемы современной мультипликации. М., «Искусство», 1974. Асенин С. Мир мультфильма: Идеи и образы мультипликации социалистических стран. – М. : Искусство, 1986. – 228 с., 16 л. илл. Волков А. Мультипликационный фильм. – М., «Знание», 1974.Гинзбург С. С. Очерки теории кино, М., 1974.Гинзбург С. Рисованный и кукольный фильм. – М., ГИХЛ, 1931.Кашкин И. Эрнест Хемингуэй. Критико-биографический очерк. – Издательство «Художественная литература», Москва, 1966.Кино: Энциклопедический словарь. / Гл. ред. С. И. Юткевич; Редкол.: Ю. С. Афанасьев, В. Е. Баскаков, И. В. Вайсфельд и др. – М.: Сов. Энциклопедия, 1986. – 640 с.. 96 л. ил.Лотман Ю. М. Об искусстве // О языке мультипликационных фильмов. – Санкт-Петербург: «Искусство – СПБ», 2005. – 704 с., илл.Лысова Н. Ожившая анимация Александра Петрова // Журнал Техника и технологии кино 2|2008.Макаров Д. В. Христианские понятия и их художественное воплощение в творчестве И. С. Шмелёва. – Автореферат на соискание учёной степени кандидата филологических наук. – Ульяновск, 2001. Манн Ю. В., Зайцев В. А., Стукалова О. В., Олесина Е. П. Мировая художественная культура. ХХ век. Литература. – СПб.: Питре. 2008. – 464 с.: илл. Мультипликационный фильм. Вступит.статья Г. Рошаля. – М., Кинофотоиздат, 1936.Осьминина Е. Замоскворецкий златоуст // Шмелёв И. С. История любовная / Послесловие Е. Осьмининой. – М.: «Москва», 1995. – 461 с., ил.Рисую, как дышу // Журнал «Фома», № 9 (65) сентябрь 2008. Хемингуэй Э. Старик и море. Повесть. Перевод с англ. Е. Голышёвой и Б. Изакова. Переиздание. Рис. Б. Власова. – Л., «Дет. лит.», 1979. – 11 с., ил.Шмелёв И. С. История любовная: Романы / Послесловие Е. Осьмининой. – М. : Москва, 1995. – 416 с.; ил.Интернет-ресурсы:Александр Константинович Петров: фильмография и биография. Все фильмы режиссёра // http://inoekino.ru/author.php?id=5726Российский режиссёр анимационных фильмов Александр Петров // http://ushel-v-kino.livejournal.com/11079.html