Дворянский вопрос в Уложенной комиссии 1767-1768гг.

Введение.
История изучения личности и деятельности князя Михаила Михайловича Щербатова ведет свое начало с середины XIX в. Конечно, нельзя сказать, что до этого времени имя М.М.Щербатова было совершенно незнакомо отечественным исследователям. Его главный труд - многотомная "История Российская с древнейших времен" — отлично знали не только современники, но и ближайшие потомки, далеко, впрочем, неоднозначно оценивавшие эту работу1. Вплоть до 1850-х гг. "История..." оставалась одним из немногих опубликованных произведений М.М.Щербатова. Именно поэтому князь долгое время был известен прежде всего как историк. Публикация во второй половине XIX в. работ Щербатова, определила основное направление в изучении его творчества.
Новизна данного исследования заключается в том, что впервые, на основе широкого круга как опубликованных источников, так и ранее неизвестного архивного материала, предпринята попытка комплексного изучения государственной деятельности М.М.Щербатова на протяжении всей его жизни, подвергнута целостному анализу его законотворческая работа.
Целью данного исследования является изучение характера государственной деятельности М.М.Щербатова, определение ее роли и места в общем процессе преобразований, что позволит выявить его позиции по различным актуальным вопросам социально-политического развития России во второй половине XVIII в. Существенно также определить, насколько его взгляды и идеи, реализованные за время службы, были актуальны и отвечали потребностям социально-политического и экономического развития страны, как они соотносились с политикой правительства и какова была их последующая судьба. Наконец, необходимо выяснить, насколько мировоззрение Щербатова соответствовало сложившимся в историографии представлениям о нем как о "крайнем реакционном идеологе крепостнического дворянства", "твердом консерваторе" и "последовательном защитнике интересов консервативных кругов"6.
Актуальность изучения государственной деятельности М.М.Щербатова связана с тем значением, которое она имела в общественно-политической жизни государства, а также той ролью, которую его служба сыграла в становлении и развитии мировоззрения
Заключение.
Итак, подведем итоги нашего исследования.
В истории России было немало талантливых, образованных мыслителей, государственная и публицистическая деятельность которых посвящалась идеям процветания отечества и осуждению тирании. К этой плеяде, несомненно, принадлежит князь Михаил Михайлович Щербатов.
Многие его произведения, в которых затрагивались проблемы государства, права и социальной политики, были опубликованы посмертно, значительно позже времени их написания. По этой причине изучение творческого наследия князя ограничивалось немногочисленными работами ученых (как правило, историков) дореволюционной России. В советские годы М.М.Щербатов рассматривался исключительно как защитник дворянских привилегий и крепостного права. В современной историко-правовой науке взгляды М.М. Щербатова специальному анализу не подвергались. В этой связи недостаточная исследованность идей и представлений князя о государстве и праве и их односторонняя трактовка делают актуальным обращение к ним.
Будучи идеологом дворянства, М.М.Щербатов, тем не менее, затрагивал в своих произведениях темы, которые можно охарактеризовать как вневременные для российского общества и государства. Он подвергал критике низкое качество законодательства, распространенное в обществе неуважение к законам, судебную волокиту, отсутствие профессионализма у чиновников, недобросовестное исполнение работниками государственного аппарата своих обязанностей, взяточничество, казнокрадство и торговлю чинами.
М.М. Щербатов являлся сторонником конституционной монархии.

Лица, добывшие дворянство на военной и гражданской службе, должны были подтвердить свои права письменным разрешением от государя, который присваивал дворянский чин.Свои права благородное сословие защищало довольно грамотно. Ряд наказовпредставлял из себя настоящее исследование о дворянских правах и преимуществах, ловко написанное и умело обоснованное. Принципиально важной чертой наказов благородного сословия,было ярковыраженное стремление завершить формирование общества дворянского. И в дворянскихнаказах нашлось место достаточно курьезнымпредложениям. Так, в наказе ржевского дворянства высказана былапросьба: не назначать дворян на административные должности на местах,чтобы в случае необходимости чиновника можно было наказать.Например, А.С.Лаппо-Данилевский объяснял: «дворянство, пользуясь … слабостьюместных учреждений, превратило, врученные ему служебные полномочияв сословную привилегию.Согласно правилам Комиссия предоставляла любому депутату высказывать свое мнение. И депутаты широко пользовались этим правом, не боясь не только власти, но и глупости. Дворянство выступало в Комиссии как главное государственное сословие. Коренному дворянству не нравились указы Петра I о возведении в потомственные дворяне разночинцев, дослужившихся до офицерского чина. Борцом прав благородного сословия явился наиболее выдающийся оратор собрания несколько позднее русский историк и публицист, депутат ярославского дворянства князь М. М. Щербатов,который резко критиковал эти указы и выступал против выслуженного дворянства. В.О. Ключевский пишет:«При этом он развивал историческую и политическую теорию дворянского сословия, по которой выходило, что настоящие дворяне, которым по праву наследства принадлежит монополия чести и благородства, а также крепостного душевладения, – это дворяне природные, исстаринные, позади которых стоят ряды знатных славными делами предков. Этим он, разумеется, настраивал против себя многочисленных дворян выслуги, которые обвиняли старое дворянство в сословном высокомерии и исключительности, в пренебрежении к личной заслуге и достоинству. Один из их депутатов заявил, что дворянство, как это видно из прочитанных в Комиссии законов о нем, получило начало от самых незнатных фамилий путем заслуг по службе. Среди 23 депутатов, согласившихся с этим мнением, не было ни одного дворянина, а князя Щербатова оно вывело из душевного равновесия: в крайне возбужденной речи, дрожащим голосом он произвел всех дворян либо от Рюрика и заграничных коронованных глав, либо от весьма знатных иноземцев, выехавших на службу к русским великим князьям, и, сделав такой смелый вызов истории, даже призвал в свидетели кремлевские святыни, будто бы избавленные от ига иноверцев дворянами древних фамилий. Другой защитник выслуженного дворянства спросил, могут ли господа российские дворяне сказать о своих предках, что все они родились от дворян, и таким образом придвинул князя Щербатова к вопросу: а от кого родился первый дворянин? На это не отвечал никто из природного дворянства, и вопрос о первом дворянине не был решен так удачно. Но и князь Щербатов был превзойден депутатом от михайловского дворянства Нарышкиным, который заявил, что «достоинство дворянское считается у нас чем-то священным, отличающим одного человека от прочих: оно дает ему и его потомкам право владеть себе подобным». После этого оставалось говорить только о церковной канонизации дворянства.Также коренное дворянство не желало, чтобы купечество получило такие же привилегии, представители потомственного дворянства выступали за строгую раздельность сословий, где каждый классимел свои преимущества, и привилегиями другого не пользовался. Но что касается самого дворянства, оно не было удовлетворено своей землевладельческой монополией, а также хотело пользоваться и фабрично-заводским правом. Князь Щербатов высказывал свое мнение, что государство укрепляется благодаря знатным фамилиям. Примером тому является величие испанского и французского государств, основанных на знатных родах. Владение землею – право одних дворян; руды родятся в земле, следовательно, минеральные заводы должны составлять одно из дворянских прав. Купечество возражало и убеждало, что фабричные и всякие торговые промыслы не подходят благородному русскому дворянству, что дело дворянства заботиться об усовершенствовании земледелия своих крестьян. Один городской депутат указал на большую разницу между купцом и помещиком в фабричном деле: купец, построив фабрику, тем самым дает целой сельской округе заработок и помогает ей исправно платить подати и господские оброки, а помещик-фабрикант только отяжеляет своих крепостных новыми бесплатными работами.С манифеста 18 февраля 1762 г. крепостное право,оставаясь в безграничной власти у дворян, перестало быть справедливым. Как видно по наказам, дворяне не хотели признавать, что их землевладение с крепостными душами – это их условное право, государственной владение, а они являются только наполовину собственниками. Один из дворянских наказов просил подтвердить в проекте нового уложения, что законная власть помещика над крестьянами не будет утрачена. Другие сословные классы общества не оспаривали этого права у дворянства, но хотели, чтобы сословие поделилось им. Надобно было изобрести высшие государственные решения для оправдания его исключительной принадлежности дворянству. Князь Щербатова и его сторонники выступили с новым политическим заявлениями.Так, М.М. Щербатов доказывал: «звание обязывает дворян с особым усердием служить государю и отечеству. Эта служба состоит в управлении другими подданными своего государя, а к этому надобно приготовиться воспитанием. Для такой подготовки дворянам и дано право иметь деревни и рабов, на которых они с детства учатся управлять частями империи, таким образом, рабовладение должно быть привилегией только правящего сословия». Из этого следовало, что крепостное право есть школа русских государственных людей и рабовладельческая деревня служил примером управления русской державой. Представители керенского дворянства оправдывали в своем наказе неограниченную власть помещика над крепостными и объясняли это тем, что российский народ нельзя сравниватьс европейским. По вопросу приобретения крепостных крестьян без земли, князь Щербатоввысказал твердую уверенность, что Комиссия законом запретит продажу людей поодиночке без земли. Так речь, направленная против купеческого притязания, невольно повернулась у Щербатова против своего дворянского сословия. В начале XVIII века Петр I сообщил Сенату о своем желании, прекратить розничную продажу крепостных людей. Однако потомственные дворяне не хотели довольствоватьсятолько своим наличным землевладением, но и получить во владение бывшие церковные земли с крестьянами, т.е. разрешить продажу экономических деревень. Потомственные дворяне категорически не желали поднимать вопрос об отмене крепостного права. Лишь некоторые его представители попытались понять тяжелую долю крепостных крестьян и предложили ряд решений. Об этом упоминает в своей книге В.О. Ключевский: «Депутат от козловского дворянства Р.С. Коробьин попытался подойти к неприкосновенному вопросу стороной: при рассуждении Комиссии о крестьянских побегах он указал как на главную их причину на возмутительный произвол помещиков в распоряжении крестьянским трудом и имуществом и предложил, не трогая помещичьей власти над крепостным лицом, ограничить его право на то, что крепостной приобрел собственным трудом.Коробьин поддерживал «Наказ» императрицы, 261-я статья которого гласила, что «законы могут учредить нечто полезное для собственного рабов имущества». Но в Комиссии нашли невозможным такое разделение помещичьей власти, и Коробьин привлек на свою сторону только 3 голоса, а 18 голосов было против него. Между тем предложение Коробьина было правильным приступом к делу. Власть над лицом крепостного принадлежала помещику как полицейскому агенту правительства. Коробьин отделял эту власть от прав частного владельца крепостных душ. Крепостного человека делал вещью отказ закона защищать его имущество. Законная защита имущества крепостного человека должна была вести к законному ограждению его труда и самой личности, как податного плательщика. Разделением судебно-полицейских полномочий и владельческих прав помещика открывается и Положение 19 февраля 1861 г. Если в древней Руси закон не наказывал господина, причинившего побоями смерть своему холопу, который считался вещью. Но в XVIII в. крепостной человек был не вещь, не раб, как по недомыслию величал его князь Щербатов с другими дворянскими депутатами, а ревизская душа, государственное лицо, только неполноправное, и причинение ему смертельных побоев подлежало вменению как обыкновенное убийство. Если даже правительственное место чувствовало потребность в особом законе на этот случай, это значило только, что государственная власть не понимала и не умела применять собственных законов». Таким образом, потомственные дворяне, дети которых получали все привилегии с момента рождения, были категорически против уравнения их с личными дворянами, которым мог быть простолюдин или тот же крестьянин, дослужившийся до 8 ранга. Хотя в реальности около 70% чиновников не были потомственными дворянами.ЗАКЛЮЧЕНИЕВ течение полутора лет работы Уложенной комиссии депутаты успели обсудить ряд важных законодательных проектов и коснуться при этом многих актуальных проблем жизни страны. Дворянство представило правительству широкую программу социально-политических и экономических преобразований, направленную, прежде всего, на укрепление своего господствующего положения и на расширение сословных привилегий. Первым этапом на этом пути была попытка переустройства системы местного управления, а также судопроизводства, целью которой было не только завершение предшествующих  реформ, для потомственных дворян, в частности «Табели о рангах», но и расширение дворянского участия в управлении, которое должно было обеспечить безграничную власть дворян в последующих реформах государства, таким образом, создание дворянского государства, экономической основой которого их собственность на землю и крестьян.Дворянство считало, что только их активное участие в управлении государством является одним из способов решения многих проблем, затрагивающих всю систему непростых взаимоотношений господствующего класса и феодального государства. Целью дворянских требований было ослабить государственное вмешательство в структуру помещичьего хозяйства.Наряду с общей направленностью требований в дворянских наказах, предлагались изменения по отдельным проблемам сословно-дворянских привилегий. Смещение акцентов в дворянскойпроблематике произошло в самой Комиссии. При обсуждении законов о дворянстве в Уложенной комиссии вместо конструктивных предложений о целесообразности действия обсуждаемых указов все свелось, в большинстве своем, к эмоциональным выступлениям депутатов, защищающих или отвергающих дальнейшее действие Табели о рангах. Роль самогоСобрания свелась лишь к фиксированию высказанных точек зрения, к простому их протоколированию. Именно эти материалы оказали определенное влияние на ее членов и способствовали появлению в проекте статей, направленных против Табели о рангах. Вынесенный на обсуждение в Уложенной комиссии проект «прав благородных» еще больше укрепил конфронтацию депутатов, представленных в Комиссии вместо глобального и детального обсуждения хозяйственно-экономических, судебно-административных проблем, выходящих на более широкое обсуждение дальнейшего участиядворянства в управлении, их сопричастности к власти, все свелось к дискуссионной перепалке двух дворянских группировок «нового» и «коренного» по вопросу «дворянском звании». Размежевание дворянства в этом вопросе и его единство при обсуждении проблем крепостного права вполне устраивало ЕкатеринуII, обеспечивало свободу для осуществления политики правительства, направленной на усиление абсолютистской власти, позволяло ему лавировать и реализовать законопроекты, поддерживающие как господство дворянского сословия, так и относительную самостоятельность монархии от него.СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫБелявский М.Т. Крестьянский вопрос в России накануне восстания Е.И.Пугачева. М.,1965. С.60-94.Богословский М.М. Быт и нравы русского дворянства. М.: Типография Г. Лисскера и Д. Совю, 1906. 15 с.Богословский М.М. Дворянские наказы в Екатерининскую комиссию 1767 // Русское богатство. 1897. № 6-7. С.46-83.История России с начала XVIII до конца XIX века / А.Н. Боханов. М.М. Горинов. М., 312 с.История России: С древнейших времен до конца XVIII века. Казань, 1999. 336 с.Каменский А.Б. От Петра Iдо Павла I: Реформы в России XVIII века: Опыт целостного анализа. М.: РГГУ, 2001. 575 с.Кириченко О.В. Дворянское благочестие XVIII века. М.,1997. 225 с.Ключевский В. О. Курс русской истории. М.: Альфа-книга,2009. 1197 с.Лаппо-Данилевский А.С. Очерк внутренней политики императрицы Екатерины II СПб,, 1898. С. 30.Никонова В.И. Контент-анализ дворянских наказов в Уложенной комиссии 1767-1768 гг. // Вестник Московского университета. Серия 8. История. 1991. № 2. С. 50-58.Никонова В.М. Составление проекта «Прав благородных» в Уложенной комиссии 1767-1768 гг. // Вестник Московского университета. Серия 8 История. 1990. № 2. С. 32-41.Павленко Н.И. Екатерина Великая. М., 2000. 654 с.Романович-Славатинский А. Дворянство в России от начала XVIII века до отмены крепостного права. М., 2003. 124 с.Сборник Русского Исторического Общества СПб, 1869. Т.4.Троицкий С.М. Русский абсолютизм и дворянство в XVIII веке. М.,1974.Фаизова И.В. «Манифест о вольности» и служба дворянства в XVIII веке. М.: Наука,1999. 221 с.Флоровский А.В. Состав Законодательной комиссии 1767-1768 гг. Одесса:Типография «Техник», 1915. 610 с.ЛаткинВ. Н. Законодательные комиссии в России в XVIII столетии. СПб.: Издание Л.Ф. Пантелеева, 1887.Т.1. 595 с. Соловьев С.М. Рассказы из русской истории ХУШ в.// Русский вестник. 1861. Т.28, № 8, кн. 1.