Корпоративное управление российских компаний в условиях кризиса

Содержание
Введение 3
1 Корпоративное управление в условиях кризиса 6
1.1 Понятие и модели корпоративного управления 6
1.2 Влияние кризиса на различные модели корпоративного управления 15
2 Влияние кризиса на российскую корпоративную модель 23
2.1 Особенности российской корпоративной модели 23
2.2 Проблемы корпоративного управлнения в России в условиях кризиса 31
3 Предпосылки развития корпоративного управления в России в посткризисный период 46
Заключение 49
Список использованных источников 51

С учетом перечисленных обстоятельств следует признать, что поведение корпораций, акции которых представлены на фондовом рынке, в целом было достаточно адекватно для условий кризиса. Подавляющее большинство корпораций приняли решения не выплачивать дивиденды. Ряд крупных холдингов осуществил выкуп акций дочерних предприятий с рынка. Предпринимаются и другие стандартные ходы для кризисного времени.
В то же время в ряде корпораций начата активная работа с миноритарными акционерами. Наиболее яркими примерами в данном случае являются Сбербанк и ВТБ, осуществившие «народные IPO». В ВТБ даже создан Консультативный совет акционеров, в который вошли наиболее известные акционеры из числа миноритарных акционеров ВТБ. Однако, как представляется, эти меры направлены, прежде всего, на предотвращение «бунта мелких акционеров», возмущенных многократным падением стоимости акций, приобретенных ими в ходе «народных IPO». Тем не менее такие меры, безусловно, способствуют повышению качества корпоративного управления.
Снижение интереса корпораций к фондовому рынку обусловлено соотношением «плюсов» и «минусов» от активного использования ими возможностей фондового рынка. В условиях кризиса привлечение средств на фондовом рынке затруднено, а в большинстве случаев невозможно, в то время как издержки, связанные с надлежащим исполнениям своих обязанностей по отношению как к кредиторам, так и акционерам, не изменились в абсолютном выражении, а в сравнении с возможностями такого исполнения даже увеличились. В развитых экономиках такие издержки распределяются в рамках долгосрочного периода, значительную часть которого составляют «успешные» годы, в которые возможно привлечение относительно недорогих финансовых ресурсов. В российских условиях значительное число корпораций ориентируются на существенно более краткосрочные перспективы, в связи с чем надлежащее исполнение обязательств для многих из них кажется неэффективным. Поэтому наиболее заметным проявлением снижения интереса к фондовому рынку является поведение значительной части корпораций на рынке корпоративных облигаций (см. ниже).
Второй аспект изменений так или иначе связан с теоретически ожидавшимся усилением процессов перераспределения собственности, свойственным любому кризису. Перераспределение собственности происходит, но в реальности оно происходит в значительной мере в пользу государства и квазигосударственных структур. Способствовать перераспределению собственности может также продажа крупнейшими компаниями части своих активов, в том числе для погашения долгов перед кредиторами. Однако в то же время заметных процессов перераспределения собственности в России с участием частных инвесторов не наблюдается, что связано с выбранными правительством приоритетами антикризисной политики. Поэтому в совокупности передел собственности, вопреки ожиданиям, имел очень ограниченные масштабы. Упор на социальную стабильность ведет к сокращению интенсивности процессов банкротств и, соответственно, к снижению возможностей перехода собственности к более эффективным собственникам.
Следствием ограниченности процесса перераспределения собственности выступает оппортунизм в отношениях с кредиторами. В этом отношении показательны способы урегулирования дефолтов по корпоративным облигациям.
Представляется, что основным фактором изменения поведения российских корпораций стала проводимая государством политика по спасению российских корпораций от банкротства. Сигнал правительства был услышан компаниями, и они существенно уменьшили свои усилия по самостоятельному уходу от банкротства. Благодаря этому росла и общая норма технических дефолтов: с 5% в октябре 2008 г. до 16% в феврале 2009 г. с последующим ростом до 18–26% летом 2009 г. Неисполнение обязательств по облигациям стало массовым, типовым поведением российских корпораций, многие из которых, даже имея возможность исполнить свои обязательства, предпочитают этого не делать, будучи уверенными, что власть не допустит их банкротства исходя из угрозы социальной нестабильности, которую могут создать массовые увольнения.
Снижение нормы технических дефолтов осенью 2009 г. не было связано ни с какими существенными изменениями ни государственной политики, ни политики корпораций, имеющих в обращении на рынке облигации. Просто все корпорации, которые в силу обстоятельств или желания их собственников выбрали тактику неисполнения обязательств, в течение года ушли с рынка. Оставшиеся, пройдя тяжелый период и получив определенные репутационные выгоды от надлежащего исполнения обязательств в этот период, постепенно вновь возвращаются на рынок и привлекают новые облигационные займы, реализуя полученные выгоды.
Следует отметить, что на первом этапе часто используемым механизмом ухода от банкротства после дефолта была конвертация долга в собственность (конверсия долга). Как известно, существует две основные формы урегулирования долга после дефолта – реструктуризация и конверсия. Среди корпораций, объявивших дефолт по корпоративным облигациям в октябре – декабре 2008 г. и начавших переговоры с кредиторами, половина выбирала конверсию. Вместе с тем российские корпорации вплоть до осени 2009 г. не прибегали к возможностям рынка акций для спасения от банкротства (практика IPO в этих целях достаточно широко распространена на цивилизованных рынках).
Лишь через год после начала острой фазы кризиса появились первые сообщения о готовящемся IPO, главной целью которого выступает ослабление долговой нагрузки и, соответственно, спасение от банкротства.
В российском экономическом пространстве не определен главный вектор трансформации внешней регулятивной среды. Это обусловливает развитие следующих проблем в сфере корпоративного управления [15, с. 90]:
-     многоуровневая корпоративная коррупция;
-     противоречие интересов менеджмента и акционеров;
-     конфликты между акционерами, неравноправие миноритарных и мажоритарных акционеров с точки зрения влияния на деятельность корпорации и получения информации о ней;
-     неодинаковые права лиц, основанные на отношениях собственности и на трудовых отношениях;
-     несбалансированность объема прав и ответственности для большей части участников деятельности корпорации;
-     неправовые и неэтические методы реализации интересов в межкорпоративных конфликтах, рейдерство.
Дополнительно можно выделить и такие проблемы:
-     несбалансированность интересов субъектов взаимодействия на рациональное использование имеющихся ресурсов;
-     снижение уровня управляемости в границах формируемого коммуникационного пространства;
-     несогласованность мотивов различных субъектов хозяйствования и структурных единиц корпорации в отношении целей, методов, способов достижения экономических и социально значимых результатов (низкий уровень социальной ответственности за развитие экономики региона, а также за обеспечение его экономической и экологической безопасности).
Рассмотренные выше модели корпоративного управления имеют тенденцию к совершенствованию. Развитие процессов глобализации и транснационализации обусловливает их сближение и взаимопроникновение. Это подтверждает, что ни одна модель корпоративного управления не обладает очевидными преимуществами перед другими и не является универсально для экономики различных стран. Национальные исторические особенности развития российской экономики предопределили специфические черты формирующейся отечественной модели корпоративного управления, которые не позволяют отнести ее ни к англо-американской, ни к немецкой, ни к японской моделям. В стратегическом плане отечественным корпорациям необходимо воспринять и наиболее эффективным образом интегрировать преимущества каждой из моделей корпоративного управления, нивелировав при этом их недостатки. На наш взгляд, это позволит сформировать в России модель корпоративного управления, которая обеспечит безопасное функционирование и устойчивое развитие как корпорации, так и экономики страны в целом.
Результаты данного исследования выявили основные проблемы системы корпоративного управления, которые должны подвергнуться изменениям. Практически все респонденты при этом указали на несовершенство системы управления рисками, системы внутреннего контроля и процесса стратегического планирования. Среди наиболее важных реформ в системе корпоративного управления были выделены [20]:
– формирование эффективной системы риск-менеджмента;
– активизация диалога между советом директоров, акционерами и инвесторами;
– строгое соблюдение соответствия уровня вознаграждения топ-менеджмента его вкладу в результативность деятельности компании;
– повышение качества и объема раскрываемой информации;
– расширение полномочий совета директоров.
В 2011 г. вступили в силу некоторые поправки в законы «О рынке ценных бумаг» и «Об акционерных обществах», направленные на улучшение раскрытия информации о структуре бенефициарной собственности, в том числе владельцев небольших пакетов акций (более 5%). Новые законы «О консолидированной финансовой отчетности» и «О противодействии неправомерному использованию инсайдерской информации и манипулировании рынком» направлены на укрепление целостности финансовых рынков. Эти поправки устранили некоторые существенные недостатки российского законодательства, однако связанные с ними механизмы правоприменения пока не проверены на практике. Не предложены конкретные планы повышения эффективности судебной системы.
При сохранении элементов национальной специфики российские компании постепенно начинают применять технологии и механизмы корпоративного управления, присущие странам с развитой экономикой. Стали рассматриваться в качестве необходимых мер повышения имиджа и деловой репутации бизнеса:
– повышение прозрачности компаний;
– регулярные выплаты дивидендов;
– привлечение независимых директоров;
– проведение IPO на национальном и международном рынках.
При этом внедрение передовых инструментов корпоративного управления происходит также и под влиянием миноритарных акционеров.
Экономический кризис стал серьезным вызовом для отечественного корпоративного сектора. Компании, стремящиеся занять лидирующие позиции на рынке, осознали, что одной из основных составляющих успеха является эффективная система корпоративного управления.
В таблице 2 представлено сравнение изменений в моделях корпоративного управления в период кризиса:
Таблица 2 Сравнительная характеристика моделей корпоративного управления
Характерные признаки модели Модель корпоративного управления англо-американская российская немецкая японская 1. Наличие системы социальных ценностей Снижение индивидуализма, свободы выборы Появление социального взаимодействие, формирования правил и норм Увеличение социального взаимодействия Увеличение взаимодействия и доверия 2. Состояние государственного воздействия Усиление развитого законодательства совершенствование
законодательства, повышение
дисциплины исполнения Усиление развитого законодательства Усиление развитого законодательства 3. Адаптативность связей между корпоративным центром и структурными бизнес-единицами (СБЕ) корпорации Усиление гибкости. Формирование средней адаптивности (появление корпоративных процедур) Превращение в высокий тип (гибкая и маневренная) Превращение в средний тип (гибкая и маневренная) 4. Уровень влияния трудовых коллективов Поднятие до среднего (пассивное) Появление соблюдения интересов сотрудников Более активное участие работников в управлении корпорацией Усиление активности сопричастности. 5. Оплата за привлечение капитала низкая низкая низкая низкая 6. Уровень концентрации акционерного капитала низкий
Остался высоким (сконцентрированная, инсайдерская система) низкий низкий 7. Горизонт инвестирования короткий Остался коротким короткий короткий
3 ПРЕДПОСЫЛКИ РАЗВИТИЯ КОРПОРАТИВНОГО УПРАВЛЕНИЯ РОССИИ В ПОСКРИЗИСНЫЙ ПЕРИОД
На фоне рассмотренных глобальных тенденций российские компании обладают существенной спецификой. С одной стороны, в большинстве случаев они сохранили концентрированную структуру собственности и контроля. И их сегодняшним контролирующим акционерам «есть чем делиться» с менеджментом, если думать о стимулах к инициативе и т. д. [21, c. 5].
Однако в отличие от своих глобальных конкурентов российские компании существуют в качественно ином институциональном окружении. Плохой инвестиционный климат в России резко сокращает временной горизонт, в рамках которого собственник имеет возможность принимать обоснованные решения, препятствует приходу прямых и долгосрочных портфельных инвесторов. Причем вопреки сложившимся представлениям проблема скорее не в качестве российских законов как таковых, а в нестабильности институтов. Ни одна российская компания не может гарантировать реализуемость своих долгосрочных целей — в силу постоянного изменения действующих «правил игры» со стороны государства. Эта проблема особенно актуальна для крупных компаний государственного сектора.
Хроническая нестабильность «правил игры» в России реализуется в двух измерениях. На политическом уровне все чаще говорится одно («мы хотим инноваций и модернизации», «мы создаем диктатуру закона»), а делается другое (поддержка оказывается социально значимым, но низкоэффективным компаниям, приближенным к власти; закон применяется избирательно и не затрагивает представителей государства). На бюрократическом уровне постоянно инициируется масса новых частных изменений законодательства, которые объясняются благими целями, но по факту ведут к перманентному изменению правил игры. Результатом обеих тенденций является то, что компании не могут выстраивать долгосрочные стратегии и формировать соответствующую систему долгосрочных стимулов, если только отдельная корпорация сама не в состоянии создать для себя благоприятный режим (предпринимая индивидуальные или коллективные действия).
Проблема нестабильности «правил игры» не может быть решена исключительно бизнесом. Это проблема групп интересов, действующих на стороне государства, которые наконец должны осознать разницу между собственными краткосрочными конъюнктурно-политическими целями и долгосрочными целями (приоритетами) развития страны, а также поставить себя в рамки закона.
В отсутствие таких изменений и при сохранении доминирования государства в экономике единственный способ гарантировать стабильность «правил игры» для российских компаний — предпринимать дальнейшие попытки формальной и неформальной интеграции с государством в лице его отдельных представителей. При этом, поскольку Россия уже является частью глобального рынка, российские фирмы — так же, как и их зарубежные конкуренты, — будут участвовать в поиске новых форм организации крупного бизнеса. Но при неопределенности «правил игры» это движение на уровне фирм в России будет идти медленнее, чем в других странах, и в результате мы по-прежнему будем отставать от наших конкурентов.
Кризис 2008–2009 гг. показал, что модель корпоративного управления, кодифицированная в стандартах ОЭСР и рассматривавшаяся в 2000-е гг. в качестве целевого ориентира фирмами и регуляторами из стран с развивающимися и переходными экономиками, отнюдь не является идеальной. Серьезные искажения в системе стимулов, которые предопределяли ориентацию крупных фирм — публичных компаний на достижение краткосрочных финансовых результатов без учета рисков, возникающих в долгосрочном периоде, стали одной из внутренних причин глобального финансового кризиса.
В рамках сложившейся модели глобальных корпораций такие искажения в системе стимулов характерны не только для менеджмента, но и для основных акционеров. Проходя через череду IPO, SPO и M&A, из держателей крупных пакетов они незаметно превращаются в миноритариев — с соответствующим изменением горизонта интересов и мотиваций. По нашему мнению, проблема «исчезновения принципала» пока не осознается в должной мере международными организациями и национальными регуляторами. Однако без ее решения вряд ли можно ожидать, что крупные фирмы как рыночные агенты будут принимать ответственные и адекватные решения. Соответственно, мировые рынки не могут быть застрахованы от повторения кризиса.
Поэтому неизбежным представляется поиск новых, более эффективных форм организации крупного бизнеса. Этот поиск будет опираться на уже существующую нестандартную практику, проходить через эксперименты, сочетающие в себе элементы разных моделей, и с высокой степенью вероятности приведет к появлению более сложных механизмов корпоративного управления. От компаний этот процесс будет требовать большей гибкости и готовности к апробированию новых инструментов и механизмов корпоративного управления.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В последние 15–20 лет в рамках процессов глобализации в мире наблюдалась тенденция к формированию общих принципов и стандартов корпоративного управления. Основой для этого процесса «унификации» служила определенная «базовая» модель корпоративного управления, которая предполагала «рыночную» оценку стоимости компаний и расширяла для них возможности привлечения внешнего финансирования через механизмы фондового рынка. Выбор именно этой модели в качестве «базовой» во многом был предопределен последствиями «азиатского кризиса» 1997 г., который продемонстрировал неэффективность банковского мониторинга деятельности крупных корпораций-заемщиков в условиях преимущественно концентрированной структуры собственности и контроля.
Атрибутами «базовой» модели также считались более рыночные механизмы регулирования взаимоотношений ключевых участников корпоративных отношений, включая стимулирование менеджмента в зависимости от динамики капитализации компании на фондовом рынке, более высокую мобильность менеджмента и работников, меньшую привязку компаний к «локальным сообществам» – в силу глобализации их производственной деятельности. Компаниями из развивающихся и переходных экономик, а также правительствами этих стран данная модель во многом воспринималась как идеал, к которому национальные фирмы должны стремиться для того, чтобы преуспеть в глобальной конкуренции.
Кризис 2008–2009 гг. показал, что наряду с бесспорными преимуществами данная модель имеет свои слабые стороны. Эта модель позволяла привлечь финансирование на более выгодных условиях и обеспечивала быстрый рост компаний. Однако одновременно она усиливала противоречия между краткосрочными интересами менеджмента и долгосрочными интересами развития бизнеса – при общем ослаблении позиций крупных акционеров (в силу размывания их пакетов в ходе многократных IPO).
В работе показано, что доминирующим среди международных экспертов является суждение о том, что ключевым фактором негативных тенденций в корпоративном развитии была система стимулов для менеджмента, характерная для сложившейся модели публичной корпорации и ориентированная на краткосрочные финансовые результаты деятельности компаний. Однако, наряду с данным фактором существенную роль в искажении мотиваций в корпоративном секторе сыграло распыление структуры собственности и размывание позиций «принципала», который в теории противостоит менеджменту-«агенту» и в споре с ним должен отстаивать долгосрочные интересы развития бизнеса.
Выделяются последствия этого процесса для корпоративного сектора и аргументируется тезис о недостаточности мер, предпринимаемых регуляторами, и неизбежности поиска новых форм организации крупного бизнеса — поиска, который будет идти через эксперименты, сочетающие в себе элементы различных моделей, и с высокой степенью вероятности приведет к появлению более сложных механизмов корпоративного управления.
Наряду с преимуществами, которые в контексте кризиса могут быть связаны с высококонцентрированной структурой собственности, также обозначены институциональные барьеры, ограничивающие возможности развития и успешной конкуренции на глобальных рынках для российских компаний.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ
1. Корпоративное управление: учебное пособие [Текст] : учебник / Под ред. - М.: ИНФРА-М, 2010. - 288 с.
2. Корпоративное управление в государственных и частных компаниях в эпоху перемен [Текст] : учебник / Под ред. А.Г..А. Ландиа и А.А. Филатова - М.: Либрайт, 2009. – 240 с.
3. Особенности построения систем корпоративного управления в России [Текст] / Под ред В.В. Клочай. - М.: Анкил, 2007. - 240 с.
4. Шейн В.И., Жуплев А.В. Корпоративный менеджмент. Опыт России и США [Текст]. - М., 2007. - 280 с.
5. Кочетков Г.Б., Супян В.Б. Корпорация: американская модель [Текст]. - СПб., 2005. - 320 с.
6. Основы корпоративного управления [Текст] : учебник / Под ред. А.Г. Дементьева. - М.: Магистр, 2009 - 575 с.
7. Клейнер Г. Б. Кризис корпоративного управления и мировой финансовый кризис в свете системной парадигмы [Текст] / Г. Б. Клейнер // X Международная научная конференция по проблемам развития экономики и общества. М.: ГУ–ВШЭ, 2010. - 211–219 с.
8. Тамбовцев В. Л. Стейкхолдерская теория фирмы в свете концепции режимов собственности [Текст] / В. Л. Тамбовцев // Российский журнал менеджмента. – 2008. – Т.6. – №3. – С.3-26.
9. Бухвалов А. В. Корпоративное управление как реальность[Текст] / А. В. Бухвалов // Российский журнал менеджмента. – 2006. – Т.4. – №1. – С.131-134.
10. Яковлев А.А., Данилов Ю.А. Российская корпорация на 20-летнем горизонте: структура собственности, роль государства и корпоративное финансирование [Текст] / А.А. Яковлев, Ю.А. Данилов // Российский журнал менеджмента. – 2007. – Т.5. – №1. – С.3-34.
11. Долгопятова Т. Корпоративное управление в российских компаниях: роль глобализации и кризиса [Текст] / Т. Долгопятова // Вопросы экономики. – 2009. – №6. – С. 90.
12. Национальный доклад по корпоративному управлению. Выпуск 3 2010 г. Национальный совет по корпоративному управлению [Текст]. - М., 2010. - 141 с.
Корпоративное управление в условиях финансово-экономического кризиса» Совместное исследование НСКУ и KPMG [Текст]. - М., 2009. - 5 c.
FSB Principles for Sound Compensation Practices [Тext] // Implementation Standards. – FSB. – 2009. – P.35.
OECD. 2009. Corporate Governance And The Financial Crisis. Key Findings And Main Messages. OECD, June 2009: [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www. oecd.org/dataoecd/3/10/43056196.pdf
Brau J., Fawcett S. E. 2006. Initial public offerings: An analysis of theory and practice [Тext] // Journal of Finance. – 2006. – Vol. 61. - N 1. – P. 399–436.
17. Modigliani F., Miller M. Corporate in come taxes and the cost of capital: A correction [Тext] // American Economic Review. – 1963. – Vol. 53. - N 3. – P. 433–443.
18. Hodgson P. The Corporate Library CEO Pay Survey 2008 [Тext]. - 2008. – P. 20.
19. Исследование компании S&P «Инфраструктура корпоративного управления в России». 2011: [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.standardandpoors.ru.
Исследование информационной прозрачности российских компаний в 2010 г. Исследование компании Standard & Poor ’s: [Электронный ресурс]. – Режим доступа: www.standardandpoors.com.
21. Исследование информационной прозрачности российских компаний в 2010 г. Исследование компании Standard & Poor ’s: [Электронный ресурс]. – Режим доступа: www. standardandpoors.com.
Составлено автором по: [5, 6, 12].
Составлено автором по: [13, 19, 21].
2