Этнонациональные проблемы в России

ВВЕДЕНИЕ
1. СУЩНОСТЬ И СОСТАВЛЯЮЩИЕ НАЦИОНАЛЬНОЙ ПОЛИТИКИ И ЭТНОНАЦИОНАЛЬНЫХ ОТНОШЕНИЙ
2. ЭТНИЧЕСКОЕ МНОГООБРАЗИЕ РОССИИ: ПОЛИТИЧЕСКИЕ И СОЦИАЛЬНЫЕ ВЫЗОВЫ В УСЛОВИЯХ ДЕМОКРАТИЗАЦИИ
3. МЕЖНАЦИОНАЛЬНЫЕ КОНФЛИКТЫ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ: ПРИЧИНЫ, ПОСЛЕДСТВИЯ И ВОЗМОЖНЫЕ ПУТИ РЕШЕНИЯ
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

В любом случае у большинства приезжих формируется, как правило, негативное, а иногда и враждебное отношение к новой среде.
Этнонациональные конфликты и межэтническая напряженность в современном российском обществе имеют дело не столько с этничностью, сколько с культурой, причем культура выступает универсальным способом объяснения, за которым скрываются опасения за свою конкурентоспособность. Проблема этнокультурной самобытности занимает одно из центральных мест в идеологии национальных движений и в практике мобилизации этнических различий. Даже в конфликтных ситуациях, когда по разные стороны оказываются представители разных народов, к лозунгу о сохранении культурной самобытности прибегают обе стороны. Этническому меньшинству, обосновывающему свои права и претензии апелляцией к «культурной самобытности», это помогает бороться с дискриминацией. Обращение доминирующего этноса к культуре объясняется стремлением сохранить свою гегемонию, однако представляется как оборона от «экспансии» меньшинств.
Самым достоверным отражением этнокультурного многообразия является язык. Однако в эпоху всеобщей универсализации и глобализации языковое многообразие стало рассматриваться в качестве препятствия развития рынка и коммуникации. На долю этнических языков остается лишь повседневное общение в пределах этнических территорий. Такая ситуация вызывает чувство неполноценности собственных языков и ведет к размыванию самобытной культуры и этнических традиций.
Религия и верования являются столь же значимой культурной характеристикой людей, как и этничность. На основе религиозных различий формируются этнические идентичности людей. В России население имеет сложный этнорелигиозный состав: большинство верующих россиян считают себя православными христианами, несколько миллионов исповедует ислам, имеются последователи других христианских церквей, буддизма, иудаизма. Все это делает сохранение стабильности этнонациональной ситуации достаточно трудной задачей. В современном мире межрелигиозная нетерпимость представляется анахронизмом, но это не значит, что она исчезла. На основе религиозного воспитания в современном российском обществе очень часто формируются личности и группы, которые демонстрируют нетерпимость и фанатическую приверженность религиозным лозунгам.
Но не сами этнические и религиозные различия служат причиной напряженности и насилия, а целый ряд факторов материального, социального, политического и идеологического характера. И по мере развития конфликта его причины, а тем более лозунги существенно меняются. В определенных условиях религия выходит на передний план общественной жизни, она используется для политической мобилизации в целях соперничества этногрупп за власть и ресурсы.
Межнациональные конфликты в России разворачиваются отнюдь не на всем пространстве страны, и даже не во всех районах межнационального расселения. Если мы обратимся к карте административного деления Российской Федерации, то увидим, что из 89 ее субъектов 57, т. е. подавляющее большинство, не содержат в своем названии никакого национального элемента. Остальные территории — их 32, в том числе 21 республика, 10 автономных округов и 1 автономная область — сильно различаются между собой как количественными пропорциями проживающих на этих территориях национально-этнических общностей, так и характером взаимоотношений между ними. В семи субъектах Федерации титульные национальности представлены меньшей частью населения (до 15%), еще 11 территорий имеют в своем составе от 15% до 33% населения, принадлежащего к титульной национальности, 4 республики представляют собой смешанный тип расселения, характеризующийся тем, что здесь нет заметного преобладания какой-либо национальной группы (размытый или биполярный вариант расселения), и, наконец, 10 субъектов Федерации характеризуются явным преобладанием титульной национальности над русскими. При этом открытые конфликты касались только трех субъектов Федерации: Чечни, Осетии и Ингушетии.
Татарстан, Тува, Дагестан, Кабардино-Балкария, республика Саха (Якутия) относятся к числу территорий, где имела место напряженность в национальных отношениях. Однако она не переросла в открытый конфликт с насильственными действиями сторон. Конфликтность и напряженность определенным образом локализованы. В этом смысле они носят ограниченный характер. И даже в регионе наибольшей напряженности межнациональных отношений (Северный Кавказ) конфликт разворачивается не повсеместно.
Если двигаться с запада на восток, то можно заметить следующее: образование республики Адыгея (в октябре 1991 года с последующим закреплением этого решения в Конституции России) способствовало смягчению национальной напряженности не только в масштабах Краснодарского края, но и во всем северо-кавказском регионе. Некоторая напряженность имеется в Карачаево-Черкессии и Кабардино-Балкарии. Далее следует зона конфликта между Осетией и Ингушетией, принявшего насильственную форму осенью 1992 года. Восточнее Ингушетии разгорается чеченский кризис. В многоэтническом Дагестане имеются очаги национальной напряженности, связанные с расселением лезгин и чеченцев- акинцев, не перерастающие в открытый конфликт. Ситуацию в Калмыкии можно оценить как сравнительно спокойную. Большую конфликтогенную роль в этом регионе может играть при соответствующих обстоятельствах фактор казачества, которое составляет значительную часть населения Краснодарского и Ставропольского краев и Ростовской области — традиционных русских областей Северного Кавказа, а также ряда республик.
Содержательный анализ конфликтов в пределах России позволяет сгруппировать их в три основных типа:
конфликты, доминирующую роль в которых играют территориальные притязания. Они касаются соседствующих народов и этнических групп и могут приобретать весьма острый характер. Наиболее явный пример конфликта такого типа — осетино-ингушский. Напряженность в связи с территориальными спорами имеет место и в Кабардино-Балкарии;
конфликты, вызванные требованиями выхода из России и полной государственной самостоятельности. Такого рода конфликты называются «сецессионными». Здесь наиболее ярким примером является Чечня. Сецессионные тенденции имели место и в Татарстане до заключения договора о разграничении полномочий между федеральными и республиканскими властями. За пределами России к конфликтам такого же типа можно отнести грузино-абхазский и приднестровский;
статусные конфликты, в основе которых лежит желание расширить административно-управленческие полномочия в соответствующем регионе. Такой конфликт может быть и не связан с национальными интересами каких-либо этнических образований. Национальный аспект здесь раскрывается лишь в отношении к проблеме целостности России и признания (или непризнания) авторитета Российского государства. Примером такого конфликта может служить попытка провозглашения Уральской республики.
Краткий обзор сложившегося положения позволяет сделать вывод: конфликтность не является доминирующей чертой межнациональных отношений в Российской Федерации. Однако межнациональные отношения — легко воспламеняющийся материал. Зоны напряженности при сравнительно небольших ошибках способны быстро трансформироваться в зоны конфликтов, и если в этих конфликтах применяется насилие, то неизбежно возникновение кризиса, который может приобрести затяжной характер.
Ощущаемой взрывоопасностью межнациональных отношений объясняется серьезная озабоченность общественного мнения национальными конфликтами. Это проявляется практически во всех опросах. Такая реакция обусловлена, на наш взгляд, не только оценкой конфликтности национальных отношений в России, но и представляет собой реакцию на распад СССР под ударами суверенизации составлявших его республик. При этом выяснилось, что суверенизация и провозглашение полной независимости не привели к решению национальных конфликтов, возникших еще в период существования Союза. Россия, имея внутри себя регионы национальной напряженности и конфликтности, оказалась окруженной почти по всему периметру старыми и новыми конфликтными зонами. И в суждениях об особой опасности межнациональных конфликтов для ближайшего будущего России содержится указание не только на негативные смыслы собственно внутрироссийских конфликтов, уже обнаруживших свою силу, но и конфликтов по периметру России. Каждый из них может стать источником деструктивных тенденций для всего постсоветского пространства, а следовательно, и для России.
Важно также учитывать, что значение существующих конфликтов и напряженностей определяется не их массовостью и повсеместностью, а прежде всего тем, что вспыхнувший межнациональный конфликт, даже если он возникает в одной точке, становится огромным дестабилизирующим фактором. Как правило, последствия такого конфликта .касаются не только данного региона: он задевает все федеративное устройство России и в силу этого приобретает политическое значение.
По сути, эти идеи разделяют и респонденты нашего социологического опроса. Чтобы выяснить, как они оценивают значимость межнациональных конфликтов для Российского государства, мы попросили оценить две противоположные точки зрения. Первая — «межнациональные конфликты не представляют собой большой опасности для России». С этим мнением согласились 13,5% опрошенных, не согласились — 55,6%, а затруднились ответить 12,4%. Вторая точка зрения была сформулирована следующим образом: «Дело идет к тому, что межнациональные конфликты могут привести к развалу Российского государства». Это подтвердили 62,6% респондентов, отвергли 14,2% и столько же затруднились ответить.
Анализируя эти данные, следует внимательно отнестись к тем 13,5% респондентов, которые избрали суждение о том, что межнациональные конфликты не представляют собой опасности для России. Как ни странно, это суждение, хотя и поддерживаемое меньшинством и кажущееся противоречащим очевидным фактам, гораздо более взвешенно. Вполне логично допустить, что большая часть респондентов, избравшая именно эту оценку межнациональных конфликтов, имела в виду, что сами по себе они не играют решающей роли, а лишь используются в качестве средства для решения вопросов иного характера, не выступающих на поверхность с такой же очевидностью, как национальные противоречия. О справедливости именно такой интерпретации данной позиции свидетельствует распределение ответов на другой вопрос той же самой анкеты о причинах межнациональных конфликтов. 8,3% опрошенных полагают, что межнациональные конфликты неустранимы, так как вся история — это борьба между собой различных этнических групп. 9,7% связывают их с наследием СССР и КПСС, используя классическое идеологическое клише. Мнение о том, что межнациональные конфликты провоцируются местными политиками, а сами люди, принадлежащие к разным национальным группам, могут жить между собой вполне мирно, разделяют 51,1% опрошенных. Версию же о провоцировании межнациональных конфликтов центральными властями поддерживают 19,3% респондентов.
Как видно, большая часть населения склонна усматривать причины межнациональных конфликтов в происках местной и центральной политической элиты. При этом мнение об ответственности местных политических лидеров за разжигание национальных конфликтов оказалось в два с половиной раза более распространенным в сравнении с обвинениями в адрес центральных властей. Важно обратить внимание и на тот факт, что 13% респондентов признались в собственной некомпетентности и нежелании высказываться по столь важному вопросу государственной политики.
Ближайшим следствием национально-этнических конфликтов, развернувшихся как в СССР, так и в России, оказалось возникновение проблемы беженцев и вынужденных мигрантов. Сотни тысяч людей были вынуждены покинуть места проживания из-за опасений за свою жизнь и жизнь своих близких. Многие были изгнаны из своих сел и городов как инородцы либо средствами прямого насилия, либо путем создания атмосферы, невозможной для нормальной жизни. При этом Россия оказалась страной, в которой находили убежище не только русские, но и представители всех национальных групп, попавшие в безвыходное положение в прежних местах своего проживания. Массовые потоки беженцев представлены армянами из Азербайджана, турками-месхетинцами из Узбекистана и Казахстана, таджиками и русскими из Таджикистана, осетинами из Грузии, грузинами из Абхазии, русскими из стран Балтии, ингушами из Осетии, а с конца 1994 года — русскими и чеченцами из Чечни.
Анализируя современное положение в сфере межэтнической конфликтности на территории РФ, можно говорить о смене форм и уровня ее проявления. На первый план выходят локальные конфликты в конкретных городах, районах, поселениях. В них, как правило, не затрагиваются крупномасштабные политические вопросы, но актуализируются проблемы экономических, социокультурных, бытовых контактов между представителями различных этнических групп. Нельзя принижать степень угрозы, исходящей от подобных конфликтов. Они не только создают опасность для жизни, здоровья, имущества российских граждан, но являются проявлением бытового национализма, индикатором роста ксенофобии, особенно в молодежной среде. Не случайно националистические движения пытаются получить политические дивиденды от этих ситуаций.
Характерен в этом отношении пример карельского города Кондопога, название которого в определенном смысле стало нарицательным.
Остановимся на кратком описании событий. В ночь с 29 на 30 августа 2006 года на территории этого города около ресторана произошла массовая драка между выходцами из Северо-Кавказского региона и местным населением. В результате двое жителей Кондопоги скончались от полученных ранений. С 30 августа в интернете стали распространяться призывы к жителям города принять участие в митинге. В ночь на 1 сентября были зафиксированы попытки поджога имущества, принадлежащего выходцам с Кавказа. 2 сентября состоялся несанкционированный митинг, в котором приняли участие 1500-2000 человек. Участники требовали выдворить с территории города выходцев с Кавказа, запретить им заниматься бизнесом. После митинга толпа численностью 100-150 человек, в основном находившихся в состоянии алкогольного опьянения, предприняла хулиганские действия, направленные против имущества выходцев из кавказских республик. Им был нанесен значительный ущерб. Большей их части пришлось покинуть город.
Обращают на себя внимание несколько важных аспектов этих событий. Во-первых, довольно длительное бездействие городских и региональных властей, которые, «пропустив» рост межэтнической напряженности, затем позволили ей перерасти в локальный, но громкий конфликт. Возможно, существенную роль в этом сыграло желание, характерное для органов власти (и не только кондопожских), не признавать наличие этнических проблем, не «портить показатели».
Во-вторых, симптоматичен тот общественный резонанс, который вызвали кондопожские события. Без преувеличения, внимание всей страны было приковано к ним. Особенно активно обсуждались они в интернете, причем далеко не все участники дискуссий осуждали избранные методы решения проблем. Характерно также распространение слухов, зачастую весьма нелепых, что связано с ограниченным количеством официальной информации и низким уровнем доверия к ней. Следовательно, подобные локальные конфликты могут быть опасны не только сами по себе, но и как средство разжигания межэтнической розни в более широких масштабах.
В-третьих, обращает на себя внимание наличие в городе социальных проблем, на фоне которых развился конфликт, а также быстрая реакция национал-радикалов, представители которых оказались в городе уже через сутки после начала конфликта и начали подогревать экстремистские настроения (в частности, распространяя листовки с призывами националистического содержания).
Подобные конфликты происходили и раньше, и позже Кондопоги в различных регионах страны: в подмосковном Красноар- мейске и в Угличе Костромской области (2002 г.), в Новороссийске (2005 г.), в Ставрополе (2007 г.) и др. По поводу последнего случая, вызвавшего введение в городе элементов чрезвычайного положения, была даже создана комиссия Государственной Думы, которая признала конфликт «бытовым». Руководитель Союза славянских общин Ставрополья В. Нестеров в ответ на это заявил, что власти думают, будто ситуация в городе уже нормализовалась, поэтому можно опять «все скрывать и замалчивать». Он утверждает, что во время массовой драки, произошедшей в Ставрополе, звучали антирусские призывы.
Анализируя эти инциденты с точки зрения национальной политики, В.А. Тишков отметил: «Тенденции в смысле крупных столкновений, которые подвергали бы угрозе государственность, нет: после Чечни вряд ли кто захочет суверенитета...Но негативная динамика связана с массовыми выходами из правового пространства на уровне стихийных бунтов». В числе причин такого положения вещей им были названы неэффективное управление, бизнес-манипуляции, действия политических лидеров. Очевидно, реализация этнополитики на современном этапе в контексте противодействия подобным конфликтам должна быть связана с определенным перемещением акцентов, перенесением части усилий на «низовой» уровень, активизацией деятельности местных органов власти, общественных, просветительских организаций.
Игнорирование национальных конфликтов чревато национальной деградацией и катастрофой. Этим объясняется необходимость их изучения и регулирования различными социальными институтами.
Выход из межэтнического конфликта может быть различным − от компромисса до применения силы. При разблокировании межэтнических конфликтов лучше избегать как внешнего военного участия в них, так и всякого другого постороннего вмешательства, т. е. обеспечить свободу выбора каждой противоборствующей стороне. Это первое условие.
Второе условие − прекращение боевых действий и достижение политического компромисса между участниками конфликта. Система урегулирования межэтнических конфликтов может быть создана на основе сочетания институционального и инструментального подходов.
Институциональный подход подразумевает создание сети организаций, особой инфраструктуры предотвращения и урегулирования внутренних конфликтов. Она должна включать институты национального, регионального и глобального уровней.
Инструментальный подход состоит в умелом сочетании конкретных мер (инструментов) регулирующего воздействия на межэтнический конфликт. Среди них выделяют тактические, оперативные и стратегические решения. Тактические решения направлены на регулирование конфликтов путем силового, в том числе и экономического, давления на его участников или посредством налаживания переговорного процесса. Оперативные решения связаны с разовыми действиями, направленными на ограничение разрастания конфликтов (разоружение «боевиков», разъединение воюющих сторон, усиление охраны жизненно важных объектов) или на устранение последствий конфликтов − обустройство беженцев, восстановление коммуникаций, наказание организаторов погромов и т.п.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Таким образом, исторический аспект проблематики этнонациональных отношений в России был рассмотрен в контексте национальной политики времен Российской империи и советской командно-административной системы. В результате было установлено, что для национальной политики царской администрации в разное время были характерны как общие принципы (учреждение военной администрации на территории, вошедшей в состав России, приведение народа к присяге на верность императору, сбор налогов), так и стремление максимально учитывать местные особенности, быт, культуру, религиозные верования. В управление территорией активно вовлекалась местная элита, получавшая от царской администрации дополнительные привилегии. Такая политика позволяла царской администрации сохранять национальную стабильность в стране на протяжении столетий. В условиях командно-административной системы национальная политика была явлением противоречивым. Здесь было все: решались реальные, назревшие задачи и проблемы, были и положительные результаты. С одной, стороны мощный импульс для развития народов СССР. С другой стороны – по объективным результатам национальная политика была денациональной. Динамика воздействия на сферу национальной жизни оказалась негативной, так как СССР представлял из себя сверхцентрализованное, во многом унитарное государство.
В отношении правового регулирования национальных отношений необходимо отметить, что альтернативы развития России как единого многонационального демократического федеративного государства нет. Именно это должно быть положено в основу объединяющей национальной идеи Российского государства.
При изучении вопроса о национально-культурном развитии народов России автор пришел к выводу, что создание всем народам оптимальных условий для национально-культурного развития в составе единого федеративного многонационального государства должно быть фундаментом, основой национальной политики нашего государства.
В свою очередь объективные процессы развития современного мира, особенно инспирируют различные изменения в обществе, способствующие росту межнациональных фобий и напряженности, разжиганию и обострению межэтнических противоречий, эскалации конфликтов и войн. Распад СССР предопределил обвальные межнациональные конфликты во многих союзных и автономных республиках; территория бывшего СССР стала зоной этнического бедствия.
Конфликтная ситуация в странах, образованных на территории бывшего СССР, обусловлена многими причинами: политическими (централизм и унитаризм власти, репрессии народов), экономическими (экономический кризис, безработица, обнищание), социально-психологическими (межнациональные барьеры в общении, негативные формы национального самоутверждения, открытый национализм, амбиции национальных вождей), территориальными и другими. В современных условиях возникновение и развитие межэтнической напряженности и этнонациональных конфликтов может быть вызвано разнообразными причинами: во-первых, это недостатки этнической политики государства, как в прошлом, так и в настоящем; во-вторых, качественное ухудшение социально-экономического положения населения; в-третьих, этнические миграции; в-четвертых, культурно-языковая ущемленность этносов. Но чаще всего кризисное состояние этнонациональных отношений обусловлено совокупностью перечисленных причин.
Практика показывает, что межэтнические конфликты могут быть решены только мирным путем.
Современная политология, отказавшись от схем советской идеологии, находится в поиске адекватных подходов к осмыслению понятий национальных отношений и национальной политики.
Таким образом, для эффективного функционирования многонационального государства, каковым является Российская Федерация, необходим системный подход к развитию этносов и наций как центральных субъектов современной политики, нахождению путей и средств разрешения возникающих в обществе национальных и этнических противоречий, укреплению сотрудничества в сфере политических отношений. Практика показывает, что сегодня развитие национальных отношений в России требует научно обоснованного осуществления национальной политики, детерминированной историческими особенностями формирования многонациональной России.
Сегодня требуется принятие обновленной, стратегически выверенной Концепции этнонациональной политики Российской Федерации, отвечающей интересам многочисленных народов и граждан страны, их единства и солидарности, законным правам и свободам, содержащей потенциал превентивного и упреждающего характера и способствующей комфортному проживанию всех этнонаций в многонациональном государстве. При этом для разработки ее ключевых положений и принципов необходимо привлечение различных институтов гражданского общества, многообразных этнонациональных сообществ, т.к. исключение из системы государственной политики и управления данных звеньев не позволит полноценно учитывать, а в дальнейшем и реализовывать их основополагающие интересы, что в дальнейшем не будет способствовать устранению этнополитических противоречий и конфликтов в Российской Федерации.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Абдулатипов Р. Национальный вопрос и государственное обустройство России. – М.: РГБ, 2007. – 655 с.
Авксентьев В. Этнические проблемы современной России: социально-философский аспект анализа. – Ставрополь: СГУ, 1997. – 75 с.
Авксентьев В. Этнополитические проблемы и конфликты на юге России: факторы и тенденции // Проблема зла и теодицея. – 2006. – С. 233-245.
Аклаев А.Этнополитическая конфликтология: Анализ и менеджмент. – М.: Дело, 2005. – 472 с.
Арутюнян Ю. Об этнических компонентах российской идентичности // Социологические исследования. – 2009. – №6. – С. 38-44.
Арутюнян Ю. Социально-культурное развитие и национальное самосознание // Социологические исследования. – 1990. – №7. – С. 42-49.
Арутюнян Ю., Дробижева Л. Этносоциология перед вызовами времени // Социологические исследования. – 2008. – №7. – С. 85-95.
Баранов П. Национальная правовая политика и трансформация государственно-конфессиональных отношений в России // Философия права. – 2008. – №1. – С. 103-105.
Батырев Д. Нация и идентичность: к проблеме определения понятий // Новые технологии. – 2007. – №3. – С. 19-22.
Ванюрихин Г. Проблемы безопасности и межэтнические отношения // Общество. Государство. Политика. – 2008. – №1. – С. 133-150.
Васильев Ю. Механизмы и методы урегулирования этнических конфликтов на Юге России // Регионология. – 2005. – №3. – С. 171-184.
Власть и общество: национальная политика и межэтнические отношения (исторический опыт и современность), 1906-2006 гг.: материалы краевой научно-практической конференции. – Краснодар: Традиция, 2006. – 281 с.
Гаджиев М., Гасанов Н. Межэтническое согласие как условие политической стабильности // Известия Кабардино-Балкарского научного центра РАН. – 2011. – №62. – С. 229-234.
Громов Д. Межнациональная напряженность в Москве // Свободная мысль. – 2008. – № 2. – С. 135-148.
Гусаева К. Конфликтность межнациональных и межконфессиональных отношений: Учеб. пособие. – Махачкала: Наука плюс, 2005. – 194 с.
Дзабаев Э. Национальное самосознание и современное российское общество // Вестник Северо-Осетинского государственного университета имени Коста Левановича Хетагурова. 2009. – №4. – С. 75-78.
Жанимов Р. Геополитическая ситуация и проблемы межэтнических отношений на Северном Кавказе // Власть. – 2007. – №9. – С. 45-48.
Здравомыслов А. Межнациональные конфликты в постсоветском пространстве. – М.: Аспект-Пресс, 1999. – 286 с.
Идентичности и репрезентации прошлого // Политическая экспертиза: ПОЛИТЭКС POLITEX. – 2010. – Т. 6. – №3. – С. 279-292.
Исаев Б. Политические отношения и политический процесс в современной России: учебное пособие. – М.: Питер, 2008. – 394 с.
Каррер д'Анкосс Э. Евразийская империя: История Российской империи с 1552 г. до наших дней. – М.: РОССПЭН, 2007. – 367 с.
Киор В. Государственная национальная политика в имперской России // Вестник Российского государственного гуманитарного университета. – 2010. – №4. – С. 204-218.
Киреев Х. Межэтнические конфликты в России: истоки и решения // Власть. – 2007. – №10. – С. 84-88.
Кутявина Е. Причины этнических конфликтов // Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского. Серия: Социальные науки. – 2006. – №1. – С. 241-248.
Межнациональные отношения в России и государственная национальная политика: угрозы, проблемы, перспективы: Стеногр. "круглого стола", провед. в Махачкале 11 мая 2006 г. – М., 2006. – 61 с.
Межэтнические отношения и конфликты в постсоветских государствах / Тишков В. А., Филиппова Е. И. – М.: Аспект-Пресс, 2001. – 485 
Миллер А. Империя Романовых и национализм. – М.: Новое литературное обозрение, 2006. – 242 с.
Мутагиров Д. Ксенофобия как социальное явление // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 6: Философия. Культурология. Политология. Право. Международные отношения. – 2008. – №1. – С. 1-13.
Мухаев Р. Политология: учебник. – М.: Проспект, 2010. – 640 с.
Мухин Г. Проблемы обеспечения национально-государственных интересов России в условиях трансформации международных отношений // Безопасность Евразии. – 2007. – №4. – С. 279-295.
Нисневич Ю. Государственная власть современной России: учебное пособие. – М.: Аспект Пресс, 2008. – 493 с.
Паин Э. Этнополитический маятник и цикличность этнополитических процессов в постсоветской России // Общественные науки и современность. – 2003. – № 5. – С. 122-130.
Петров И. Этнос и нация, национальность и этничность (предназначение и смысл) // Мир психологии. – 2009. – №3. – С. 12-23.
Политическая история России. – М: Компания Спутник+, 2007. – 274 с.
Проблемы национальных отношений в России: Сб. ст. всерос. науч.-практ. конф. (15 февр. 2007 г.) / Магнитог. гос. техн. ун-т им. Г.И. Носова, Гл. упр. по делам печати и массовых коммуникаций Челяб. обл. Ком. по взаимодействию с обществ., религ. и нац.-культ. об-ниями; Гл. ред.: Балынская Н.Р. – Магнитогорск ; Челябинск, 2007. – 183 с.
Сампиев И. Этнополитические проблемы России в контексте равноправия народов / Ингуш. гос. ун-т, Ин-т социал. исслед. – Назрань, 2009. – 193 с.
Сафин Р. Межнациональные отношения: не допустить кризиса // Стратегия России. – 2007. – №2. – С. 69-80.
Синягина Н. Сущность, причины и профилактика этнических конфликтов //Акмеология. – 2007. – №4. – С. 124-129.
Смищенко Р. Принципы этнонациональной политики Российской Федерации на современном этапе // Известия Алтайского государственного университета. – 2008. – №4-1. – С. 191-194.
Соловьев А. Политология: политическая теория. Политические технологии: учебник для студентов. – М.: Аспект Пресс, 2010. – 574 с.
Солодов А. Национальные отношения как предмет правового регулирования (теоретический аспект) // Российский юридический журнал. – 2007. – №1. – С. 134-137.
Старостенко К. Государственная национальная политика в России в условиях этнополитического многообразия // Вестник Бурятского государственного университета. – 2010. – №14. – С. 294-299.
Тишков В. А. Концептуальная эволюция национальной политики в России // Федерализм. – 1997. – №3. – С. 7-14.
Тишков В. Нация и национальная идентичность в России // Вестник российской нации. – 2008. – №1. – С. 120-128.
Тишков В. Этнический фактор и новейшая история государственной этнополитики в России // Вестник Российской нации. – 2009. – Т.8. – №6. – С. 45-61.
Тишков В. Этническое и религиозное многообразие – основа стабильности и развития российского общества // Этнопанорама. – 2007. – №1-2. – С. 2-10.
Травина Е. Этнокультурные и конфессиональные конфликты в современном мире: Учеб. пособие. – СПб., 2007. – 255 с.
Трофимов Е. Национальная политика России: (законодательный аспект). – Москва: Изд-во РАГС, 2007. – 95 с.
Фролов Ю. Этнические и национальные культуры: проблемы соотношения в современном мире // Теория и практика культуры. – 2007. – Вып. 5. – C. 90-104.
Целищев Н. Национальные отношения в Российской Федерации // Известия Уральского государственного университета. – 2007. – №50. – С. 5-12.
Целищев Н. Политико-правовые принципы национальных отношений Российской Федерации // Экономика сельскохозяйственных и перерабатывающих предприятий. – 2010. – №1. – С. 26-27.
Целищев Н. Этнонациональные отношения в России и мире / Урал. отд-ние РАН и др. – Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 2009. – 509 с.
Ярощук Н. Нация и национально-культурная автономия в современном обществе // Вестник Московского университета. Серия 18: Социология и политология. – 2011. – №3. – С. 101-115.
Авксентьев В. Этнические проблемы современной России: социально-философский аспект анализа. – Ставрополь: СГУ, 1997. – 75 с; Арутюнян Ю. Социально-культурное развитие и национальное самосознание // Социологические исследования. – 1990. – №7. – С. 42-49; Петров И. Этнос и нация, национальность и этничность (предназначение и смысл) // Мир психологии. – 2009. – №3. – С. 12-23; Тишков В. Этническое и религиозное многообразие – основа стабильности и развития российского общества // Этнопанорама. – 2007. – №1-2. – С. 2-10. Фролов Ю. Этнические и национальные культуры: проблемы соотношения в современном мире // Теория и практика культуры. – 2007. – Вып. 5. – C. 90-104.
Абдулатипов Р. Национальный вопрос и государственное обустройство России. – М.: РГБ, 2007. – 655 с; Гаджиев М., Гасанов Н. Межэтническое согласие как условие политической стабильности // Известия Кабардино-Балкарского научного центра РАН. – 2011. – №62. – С. 229-234; Мухин Г. Проблемы обеспечения национально-государственных интересов России в условиях трансформации международных отношений // Безопасность Евразии. – 2007. – №4. – С. 279-295; Целищев Н. Политико-правовые принципы национальных отношений Российской Федерации // Экономика сельскохозяйственных и перерабатывающих предприятий. – 2010. – №1. – С. 26-27.
Арутюнян Ю. Об этнических компонентах российской идентичности // Социологические исследования. – 2009. – №6. – С. 38-44; Арутюнян Ю. Социально-культурное развитие и национальное самосознание // Социологические исследования. – 1990. – №7. – С. 42-49; Дзабаев Э. Национальное самосознание и современное российское общество // Вестник Северо-Осетинского государственного университета имени Коста Левановича Хетагурова. 2009. – №4. – С. 75-78.
Здравомыслов А. Межнациональные конфликты в постсоветском пространстве. – М.: Аспект-Пресс, 1999. – 286 с; Межэтнические отношения и конфликты в постсоветских государствах. / Тишков В. А., Филиппова Е. И. – М.: Аспект-Пресс, 2001. – 485 с; Тишков В. Концептуальная эволюция национальной политики в России // Федерализм. – 1997. – №3. – С. 7-14; Абдулатипов Р. Национальный вопрос и государственное обустройство России. – М.: РГБ, 2007. – 655 с; Паин Э. Этнополитический маятник и цикличность этнополитических процессов в постсоветской России // Общественные науки и современность. – 2003. – № 5. – С. 122-130.
Авксентьев В. Этнополитические проблемы и конфликты на юге России: факторы и тенденции // Проблема зла и теодицея. – 2006. – С. 233-245; Аклаев А.Этнополитическая конфликтология: Анализ и менеджмент. – М.: Дело, 2005. – 472 с; Баранов П. Национальная правовая политика и трансформация государственно-конфессиональных отношений в России // Философия права. – 2008. – №1. – С. 103-105; Ванюрихин Г. Проблемы безопасности и межэтнические отношения // Общество. Государство. Политика. – 2008. – №1. – С. 133-150; Смищенко Р. Принципы этнонациональной политики Российской Федерации на современном этапе // Известия Алтайского государственного университета. – 2008. – №4-1. – С. 191-194. Старостенко К. Государственная национальная политика в России в условиях этнополитического многообразия // Вестник Бурятского государственного университета. – 2010. – №14. – С. 294-299; Тишков В. А. Концептуальная эволюция национальной политики в России // Федерализм. – 1997. – №3. – С. 7-14.
Батырев Д. Нация и идентичность: к проблеме определения понятий // Новые технологии. – 2007. – №3. – С. 19.
Петров И. Этнос и нация, национальность и этничность (предназначение и смысл) // Мир психологии. – 2009. – №3. – С. 13.
Соловьев А. Политология: политическая теория. Политические технологии: учебник для студентов. – М.: Аспект Пресс, 2010. – С. 43.
Тишков В. Этнический фактор и новейшая история государственной этнополитики в России // Вестник Российской нации. – 2009. – Т.8. – №6. – С. 45.
Трофимов Е. Национальная политика России: (законодательный аспект). – Москва: Изд-во РАГС, 2007. – С. 23.
Целищев Н. Национальные отношения в Российской Федерации // Известия Уральского государственного университета. – 2007. – №50. – С. 5.
Батырев Д. Нация и идентичность: к проблеме определения понятий // Новые технологии. – 2007. – №3. – С. 20.
Абдулатипов Р. Национальный вопрос и государственное обустройство России. – М.: РГБ, 2007. – С. 119.
Ванюрихин Г. Проблемы безопасности и межэтнические от