Аргументация в естественном языке: лингвопрагматический и логический подходы

Введение
Глава 1. Естественноязыковая аргументация: лингвопрагматический подход
1.1. Прагматический аспект риторической коммуникации
1.2. Прагма-диалектическая интерпретация аргументации
Глава 2. Естественноязыковая аргументация:
логический подход
2.1. Специфика логического подхода в аргументации
2.2. Современная неклассическая логика теории аргументации
Заключение
Список литературы

Убеждающая сила аргументации во многом определяется рациональным сочетанием в полемике операций обоснования и критики, способствующим достижению в каждом конкретном случае несомненных, объективно истинных результатов.
Так, в выше изложенных положениях предстает полемический характер самой процедуры аргументации и логические механизмы этих операций.
Важно добавить, что преимущество логического подхода состоит в его приближенности к математическому, следовательно, максимально четкому и определенному. Отсюда и неослабевающий интерес, и нескончаемые попытки привлечь логику в описание языка. Однако, формальное понимание логики, простое перенесение ее правил в лингвистические исследования неприемлемо на современном этапе развития лингвистики. Логика понимается как наука четкой, точной аргументации. Но как уже говорилось в первой главе, логические правила оказываются слишком жесткими для аргументации с ее практической направленностью. Язык значительно шире, чем логика, и предложения, тем более их последовательность, могут иметь свою языковую логику, языковой смысл. При коммуникации на естественных языках идентичные с логической точки зрения, выражающие одно суждение предложения, могут относиться к различным коммуникативным типам. В логике существует четкое разграничение между общеутвердительными и общеотрицательными суждениями, в языке оно нивелируется. Уступительные и противительные предложения, между которыми нельзя поставить знак равенства в языке, оказываются идентичными с логической точки зрения. Необходимо упомянуть, что в речи бывает трудно провести разграничение между некоторыми видами логических отношений, например, слабой (...или...) и сильной (...или...или...) дизъюнкцией или контраюнкцией.
Аргументативно-релевантным доказательством расхождений между логическим и языковым является функционирование частицы «ведь», которая предполагает модальность утверждения, но никак не связана с логическим значением истины, а означает более указание на известность пресуппозиции слушающему.
Эти факты и многие другие обстоятельства послужили причиной выделения коммуникативной логики или подразделения логики на логику содержания и логику коммуникации. Концепции истины и лжи традиционно считались центральными в логическом использовании языка.
Поэтому главная функция доказательства в логике всегда заключалась в обеспечении истинности пропозиции. В случаях прямого доказательства аргументатор исходит из истинных посылок, на основании которых истинными являются и цепь рассуждений, и конечный вывод, каждая пропозиция становится новым знанием, и она истинна. При косвенном доказательстве, только конечный вывод является новым знанием истинной пропозиции.
Но при аргументации на естественных языках понятие истинности в логическом понимании часто не «работает», логические критерии определения истинности не действуют. Более того, иногда понятия «истинно/ложно» даже считаются нерелевантными для лингвистики, поскольку в языках нет формальных, категориальных маркеров этих понятий.
Для изучения естественноязыковой аргументации не менее интересно неисследованное использование стихийной логики и ее категорий наряду с семантическими и логическими операторами. Правильное (непротиворечивое) мышление не передается по наследству, и человек ему учится всю жизнь, постепенно осуществляя логизацию своей речи. В процессе мышления взаимодействуют интуитивные процессы (фактически это - индивидуальный опыт, индивидуальные знания, опытные схемы), с дискурсивно-логическими. Интуитивные мышление позволяет забежать вперед в поиске ответов и аргументов. Более того, когнитивисты полагают, что логика представляет собой лишь часть мышления, а остальное - все интуиция и опыт.
Нарушение правил логики из-за небрежности или неосведомленности приводит к появлению паралогизмов, намеренное нарушение - к софизмам. Сам факт нарушения логических правил в процессе естественноязыковой аргументации, тем более эмоциональной, не осознается в процессе аргументации. Для повседневной, спонтанной аргументации характерны неформальные, связанные с содержанием ошибки. Одним из распространенных нарушений является разновидность подмены тезиса (ошибка или уловка) как аргумент к личности. Переход к обсуждению личностей участников аргументативной ситуации является нарушением не только логических правил, но и этических аспектов коммуникации. Это же сигнализирует об отсутствии рациональных и весомых аргументов у одной из сторон и о разрушении аргументативного процесса вообще.
Системное расхождение между логическими и коммуникативными правилами проявляется в регулярном выпадении в естественном языке звеньев логической цепи, а именно большой посылки. Аргумент, содержащий энтимему, должен быть дополнен слушающим. В естественном языке встречаются различные последовательности суждений, выражающих энтимему - прямая (модель выведения) и обратная (модель обоснования) и прерывная, как вариант обратной, но ее процент весьма незначителен.
Эти синтаксические построения представляют суждения в порядке, нарушающем логический. Тот факт, что обратный логический порядок встречается в общении на естественном языке в пять раз чаще, чем правильный, еще одно свидетельство того, что между логикой и языком слишком много несоответствий.
2.2. Современная неклассическая логика теории аргументации
Новые современные теории аргументации предпочитают говорить не о связи логики и аргументации, а о проблеме функции логики в аргументации и рассуждении (выводе), замечая, что традиционный взгляд просто отождествлял логику с теорией вывода. Яакко Хинтикка утверждает, что эта точка зрения, помимо того, что она все еще эхом отдается в учебниках по формальной логике, в замаскированном виде проявляет себя в процессе обыденного употребления таких слов, как “логика”, “дедукция”, “вывод” и т.д.. Он даже вводит термин “Концепция логики и дедукции Шерлока Холмса”, отражающий сотни “синонимичных” употреблений этих слов в описании подвигов мнимых и реальных детективов. Парадокс заключается в том, как показывает Я. Хинтикка, что знаменитый Шерлок Холмс, каким он предстает в произведениях А.Конан Дойля, использовал отнюдь не дедуктивный метод в своих рассуждениях, но скорее интеррогативный метод или абдукцию.
По сути дела, говорит Хинтикка, одним из способов решения проблемы роли логики в аргументации было бы обсуждение и переоценка традиционного взгляда на природу логики. Если мы принимаем, как это обычно делается, что истины формальной логики представляют собой аналитические истины или просто тавтологии, не обладающие никаким информативным содержанием, то трудно понять, каким образом удалось прийти к каким-либо новым результатам в процессе рассуждения, описывающего совершение открытия в науке. Однако даже И.Ньютон описывает свой экспериментальный метод как анализ или вывод, заявляя, что он “дедуцировал” из опытных данных или феноменов по меньшей мере некоторые из своих знаменитых законов. Впрочем, современные историки и философы науки единодушно ниспровергают эти заявления, считая их просто приукрашиванием, никак не связанным с ньютоновской научной практикой и действительным положением вещей.
Становится понятным, почему некоторые исследователи в поисках инструментов аргументации обращаются прежде всего к традиционным теориям риторики, а не к логике. Но оправдано ли это бегство от использования логических методов, особенно сегодня, после столетнего бурного развития неклассической логики и ввиду маячащей на горизонте новой революции в логике, предрекаемой тем же Я. Хинтиккой?
Кажется несколько странным, что развитие неклассической логики, приведшее к возникновению многочисленных логических исчислений, совершенно не отразилось на нашей способности рассуждения и аргументаций. Коль скоро природа логики изменилась, то не стоит ли поискать изменений в природе аргументации, обратившись к “неклассической” аргументации, опирающейся на неклассическую логику?
Современная неклассическая логика представляет собой сложный конгломерат разнообразных исчислений, основанных на многочисленных логических принципах, порою сильно отклоняющихся от традиционных классических положений. Однако при этом многие из неклассических принципов возникли как следствие критики тех или иных особенностей классической логики, зачастую приводящих к парадоксам. Так релевантная логика возникла как реакция на парадоксы материальной импликации, интуиционистская логика подвергала сомнению закон исключенного третьего и двойного отрицания, многозначная логика (в версии Яна Лукасевича) была создана для преодоления принципа логического детерминизма и принципа бивалентности, паранепротиворечивая логика опровергала универсальность закона противоречия и т.д.
С другой стороны, некоторые системы неклассической логики были разработаны для расширения диапазона логических исчислений, для включения в орбиту логических исчислений новых типов рассуждений и выводов, ранее не поддававшихся логическому анализу либо считавшихся слишком частными и специальными. Модальные логики, например, позволили освоить и “навести порядок” в мире рассуждений, касавшихся алетической, деонтической, эпистемической модальностей. Временные логики внесли некоторую ясность в аргументацию философских исследований проблемы времени, указав на логические следствия принятия той или иной концепции времени. Многозначные и вероятностные логики позволили учитывать неоднозначность наших суждений и выводов. Не-фрегевская логика прояснила способы рассуждений, касающихся непрозрачных и интенсиональных контекстов.
В то же время в рамках одних и тех же неклассических логик возможны рассуждения и выводы, сочетающие функции и “сужающей”, и “расширяющей” аргументации. Введение в модальных исчислениях высказываний со “строгой” импликацией (исторически предшествовавшее рассмотрению высказываний с операторами возможности и необходимости) в ряде случаев позволило устранить или исправить аргументацию, ведущую к парадоксам материальной импликации. Следование законам релевантных логик, многозначных и паранепро-тиворечивых логик препятствует появлению произвольных утверждений, являющихся следствием включения в рассуждение противоречивого высказывания.
Неклассическая аргументация может выполнять и вспомогательную функцию, когда после использования методов неклассической аргументации результирующее рассуждение может быть перестроено по законам классической (традиционной) аргументации. В так называемых адаптивных паранепротиворечивых логиках вначале производится вывод по правилам, исходящим из одновременной истинности высказывания и его отрицания, а затем структура вывода перестраивается с помощью специальных методов таким образом, что противоречивые выводы элиминируются.
Сетка, набрасываемая на рассуждения и выводы вследствие явного или неявного принятия некоторой совокупности неклассических логик вместо классической, порою может выглядеть весьма причудливо. Тем не менее, если до некоторой степени уточнить особенности аргументации, основывающейся на той или иной неклассической логической системе, то картина получается примерно следующая.
Интуиционистская аргументация в значительной степени носит конструктивный характер (мы не будем вдаваться в особенности понятия “конструктивности”, принимаемого сторонниками различных направлений в интуиционизме). Это сказывается в том, что в подобного рода аргументации не поощряется использование рассуждений, основывающихся на доказательстве от противного или сведении к абсурду. Если вы выдвигаете предположение, что справедливо утверждение, противоположное защищаемому вами, то вывод, демонстрирующий абсурдность или ложность вашей гипотезы, не может считаться подтверждением вашей точки зрения. Доказательством может служить только предъявление некоторого механизма (конструкции, примера), реализующего ваше утверждение или отрицание вашего утверждения. Таким образом, интуиционистская аргументация может основываться только на конструктивных утверждениях позитивного или негативного характера. Возможно сведение интуиционистской аргументации к алетической и каноническая иллюстрация на примере роста и накопления знаний (кумулятивная модель).
Релевантная аргументация не позволяет использовать в рассуждениях и выводах переход от утверждений к утверждениям, если первые не содержат общих “параметров”, т.е. каких-то одних и тех же положений, высказываний, утверждений. Речь как бы должна идти строго об одних и тех же связанных между собой вещах или положениях дел, не допускается произвольное обобщение. При этом закон противоречия не является универсальным. Это означает, что возможно появление в рассуждениях утверждения и его отрицания. Возможно применение модальной аргументации в рамках релевантной.
Модальная алетическая аргументация позволяет вводить в рассмотрение необходимые и возможные высказывания, при этом мы от истинных утверждений аргументируем к необходимым, т.е. считаем наши доказанные утверждения необходимыми, принимаем их в качестве законов. В специальных случаях (в зависимости от вида модальной системы) позволено переходить от необходимости утверждения к необходимости его составляющих. Справедливость модальных утверждений может аргументироваться апелляцией к возможным мирам (положениям дел). Возможно сведение алогической аргументации к интуиционистской.
Деонтическая аргументация имеет дело с утверждениями, включающими выражения типа “обязательно”, “позволено”, “запрещено”. Эти выражения могут вводиться на основании перехода от истинных утверждений к обязательным и позволенным. Кажущуюся парадоксальность возникающих утверждений следует проверять обращением к конкретно принимаемым логическим законам. Например, утверждение “если обязательно заботиться о ближних, то эту обязанность мы налагаем на себя тем, что курим” не представляется истинным. Однако подобного рода утверждения справедливы в рамках некоторых деонтических модальных исчислений. Справедливость утверждений может быть аргументирована обращением к возможным (моральным) мирам, которые характеризуются наличием или отсутствием определенных норм.
Возможна редукция деонтической аргументации к алетической, если ввести некоторое понятие штрафа или санкции (в этой роли может выступать конъюнкция моральных законов или юридических норм) и предположить, что аргументацию к обязательности некоторого утверждения можно заменить на аргументацию к тому, что необязательность этого утверждения влечет штраф.
Эпистемическая аргументация использует выражения “знаю”, “верю”, “сомневаюсь”, “опровергаю”. Утверждения с этими выражениями принимаются на основе аргументации к истинности исходного утверждения. С другой стороны, знание о чем-то может являться условием его истинности (но лишь при принятии соответствующего эпистемического исчисления, а не в общем случае). Следует принимать во внимание ограниченность субъективного знания, т.е. невозможность аргументации к знанию субъектом всех логических следствий известного утверждения (парадокс всеведения).
Темпоральная аргументация имеет дело с утверждениями, истинность которых зависит от течения времени. При этом разрешается переход от нетемпоральных утверждений к темпоральным, т.е. темпоральная аргументация основывается на нетемпоральной. В большинстве случаев аргументация темпорально дуальна, т.е. утверждения о прошлом и будущем взаимозаменяемы. Аргументация сильно зависит от принимаемой модели времени (однородного, симметричного, транзитивного, конечного, бесконечного, плотного, непрерывного, дискретного, линейного, ветвящегося и т.д.). Следует учитывать, что существует лишь пятнадцать грамматических времен (теорема Прайора). Возможно сведение к модальной аргументации (диадоровы определения).
Многозначная аргументация позволяет ослабить аподиктический характер аргументации; она допускает возможность “нечеткой” и тем не менее строгой аргументации, приближая ее к более обыденному способу рассуждений. Использование многозначной аргументации позволяет устранить логическую детерминированность (логический фатализм) утверждений. В рамках многозначной аргументации закон противоречия теряет свою универсальность, т.е. возможны рассуждения, включающие некоторое утверждение и его отрицание. В некоторых случаях (принятие трехзначных и четырехзначных логик) возможно сведение многозначной аргументации к модальной.
Паранепротиворечивая аргументация позволяет рассуждать в противоречивых ситуациях, когда классическая аргументация приводит к логической тривиальности, т.е. ситуации, когда каждое утверждение истинно (следствие универсальности закона противоречия). Стратегия аргументации сильно зависит от принимаемой паранепротиворечивой логической системы. Например, в случае адаптивной паранепротиворечивой логики противоречивые выводы перестраиваются в непротиворечивые, в случае логики С. Яськовского рассуждения преобразуются в выводы с модальными утверждениями, в случае логики А. Арруды различается аргументация на уровне атомарных утверждений и сложных утверждений. В силлогистических системах Н.Васильева аргументация основывается на законах исключенного четвертого, исключенного пятого и т.д.
Не-фрегевская аргументация позволяет различать логическую эквивалентность и тождественность утверждений. Тождественность влечет эквивалентность, но не наоборот; тождественность основывается на совпадении ситуаций, описываемых утверждениями, что позволяет разумно аргументировать даже в случае непрозрачных и интенсиональных контекстов.
Заключение
Таким образом, аргументация как область применения рациональных, и, прежде всего логических, методов рассмотрения явлений, убеждения сторон и обоснования решений стала ареной критических дискуссий на тему о роли логики. Вплоть до второй половины XX века в литературе по юридической аргументации доминировали логические и риторические исследовательские традиции. В соответствии с одним из старейших подходов к аргументации в нормативных контекстах, логическим, главными задачами исследования являются анализ рассуждения на предмет выяснения его логической обоснованности, а также отбор, определение и изучение форм правильных рассуждений. При этом основным критерием приемлемости аргументации выступает формальный, поэтому допустимыми приемами в аргументации считаются только рассуждения, соответствующие установленным логически правильным формам. Принципы доказуемости и выводимости как разновидности формальных критериев правильности рассуждений строго ограничивают аргументационные приемы, сводя последние к логическим.
Нормативный характер логики, постулируемый в исследовательских проектах последних десятилетий, является следствием изменения понимания ее основных целей и задач. Выявление форм правильных рассуждений представляет собой двоякую задачу. Во-первых, различение и отбрасывание заведомо неправильных форм, и, во-вторых, оценивание, проверка и систематизация правильных форм. Эти задачи со времен Аристотеля логики решают преимущественно способами, которые сводятся к двум базовым: через опровержение, или подбор контрпримера, свидетельствующего против рассматриваемой фигуры рассуждения, и/или доказательство путем выведения искомой фигуры рассуждения (формулы) из ранее принятых. Таким образом, происходит оценивание правильности рассуждения через соотнесение его с неким нормативным идеалом, ведь, строго говоря, вопрос состоит не в том, следует ли данное заключение из данных посылок, но должно ли оно быть принято как следующее с необходимостью. Формулируя правила и фигуры умозаключений, логики тем самым определяют нормы, в соответствии с которыми рассуждения считаются правильными: истинность посылок плюс соответствие фигуры рассуждения принятому нормативному идеалу. Если оба условия налицо, заключение следует с необходимостью и принимается не только как строгое в смысле валидности, но и как истинное само по себе. Поэтому дедуктивный метод так привлекателен: объективность информации заключения так же налицо, ведь с точки зрения содержания информации заключение всегда беднее посылок, поэтому истинность заключения очевидна.
Вместе с тем определение статуса посылок в рассуждении находится вне компетенции логики, потому что задачей последней является только обоснованность вывода. В ходе ее решения содержание посылок остается неизменным, так что сама задача сводится к операциям с посылками, предложениями, содержащими информацию, а не с информацией как таковой.
В отличие от логического, риторический подход фокусируется на материальных аспектах процесса аргументации. Аргументация рассматривается, как попытка убедить конкретную аудиторию в приемлемости некой точки зрения. При этом рациональность аргументации зависит от приемлемости ее для той аудитории, для которой она предназначена.
Приемлемость аргументации на практике не зависит от формальной обоснованности. Вместе с тем он считает, что приемлемость аргументации частично связана с установленной процедурой, реализация которой представляет собой необходимое условие успешной защиты точки зрения.
Основной недостаток риторического подхода — его описательность. Риторические теории не носят нормативного характера и не предлагают эффективных методик оценки аргументации, поэтому, как следствие, обладают малой практической ценностью. Кроме этого, они всецело ориентированы на материальные аспекты аргументации, и формальные критерии рациональности, являющиеся основанием для универсализации норм, остаются вне исследовательского поля. Правильность и адекватность аргументации становится весьма относительной, как и критерии приемлемости такой аргументации.
Преодоление недостатков логического и риторического подходов явилось главной задачей диалектического подхода, согласно которому правовая аргументация понимается как разновидность дискуссии. В соответствии с историческими традициями диалектики, аргументация считается частью диалога пропонента, защищающего некую точку зрения, и оппонента, выступающего с ее критикой. Критическая дискуссия такого рода имеет позитивный результат только в том случае, когда оба участника диалога следуют установленным правилам рациональной дискуссии. Поэтому основной целью исследования аргументации с позиций диалектического подхода является выработка норм и правил проведения таких дискуссий.
Одним из основных критериев приемлемости аргументации является ее соответствие идеальной модели аргументации и правилам проведения критических дискуссий.  Специфика прагма-диалектического подхода к аргументации заключается в рассмотрении ее в качестве критической дискуссии с использованием дополнительных правил в целях разрешения спорных ситуаций на рациональной основе.
Список литературы
Алексеев А.П. Аргументация. Познание. Общение. М.: Изд-во МГУ, 1991. 150 с.
Аристотель. Риторика /Пер. с древнегреч. О. Цыбенко. М.: Лабиринт, 2000. 221 с.
Баранов А.Н. Лингвистическая теория аргументации (когнитивный подход): Автореф. дис. … д-ра филол. наук /Ин-т русск. яз. АН СССР. М., 1990. 48 с.
Баранов А.Н. Аргументация как языковой и когнитивный феномен // Речевое воздействие в сфере массовой коммуникации. — М., 1990.
Блум Ф., Лейзерсон А., Хофстедтер Л. Мозг, разум и поведение. М.: Прогресс, 1988. 332 с.
Брутян Г.А. Очерк теории аргументации. Ереван: Изд-во АН Армении, 1992. 299 с.
Ван Дейк Т.А. Язык. Познание. Коммуникация. — М., 1989.
Грайс. П. Логика и речевое общение. «Синтаксис и семантика». N. Y. 1975. С.41-58.
Ван Еемерен Ф.Х., Гроотендорст Р. Аргументация, коммуникация и ошибки. - СПб., 1992.
Франс ван Еемерен, Роб Гроотендорст, Франсиска Снук Хенкеманс. Аргументация: анализ, проверка и представление. СПб.: Филологический ф-т СПбГУ, 2002.
Зарецкая Е.Н. Риторика: Теория и практика речевой коммуникации. М.: Дело, 1999. 480 с.
Ивин А.А. Теория аргументации: Учеб. пособие. М.: Гардарики, 2000. 416 с.
Ивлев Ю.В. Основы логической теории аргументации // Логические исследования. Вып. 10. М., 2003. С.55.
Кириллов В.И., Старченко А.А. Логика: Учебн. для юрид. фак. и ин-тов. М.: Юристъ, 1995. 256 с.
Мигунов А.И. К вопросу о месте риторики в гуманитарном знании // «Вестник ЛГУ», №27, 1990.
Мигунов А.И. Диалогическая природа речевого акта // Вестник Санкт-Петербургского университета. 2000. Сер.6, вып. 2 (№14).
Перельман X., Ольбрехт-Тытека Л. Из книги "Новая риторика: трактат об аргументации" // Язык и моделирование социального взаимодействия. - М., 1987.С. 124.
Рузавин Г.И. Методологические проблемы аргументации. М.: Изд-во Ин-та философии Рос. акад. наук, 1997. 202 с.
Тулмин Ст. Человеческое понимание. М.: Прогресс, 1984. 380 с.
Уолтон, Дуглас. Аргументы ad hominem. М., 2002. С. 58.
Фанян Н.Ю. Аргументация как лингвопрагматическая структура: Автореф. дис. … д-ра филол. наук /Кубан. гос. ун-т. Краснодар, 2000. 49 с.
Грайс. П. Логика и речевое общение. «Синтаксис и семантика». N. Y. 1975. С.41-58.
Перельман X., Ольбрехт-Тытека Л. Из книги "Новая риторика: трактат об аргументации" // Язык и моделирование социального взаимодействия. - М., 1987.С. 124.
Ван Еемерен Ф.Х., Гроотендорст Р. Аргументация, коммуникация и ошибки. - СПб., 1992. С. 47
Там же. С.47.
Там же С. 51.
Там же С. 67.
Там же С. 69.
Там же С. 71.
Там же С. 7.
Там же С. 117.
Там же С. 119.
Франс ван Еемерен, Роб Гроотендорст, Франсиска Снук Хенкеманс. Аргументация: анализ, проверка и представление. СПб.: Филологический ф-т СПбГУ, 2002. С.71
Ван Еемерен Ф.Х., Гроотендорст Р. Аргументация, коммуникация и ошибки. - СПб., 1992. С. 93.
Баранов А.Н. Аргументация как языковой и когнитивный феномен // Речевое воздействие в сфере массовой коммуникации. — М., 1990. С.74
Ван Еемерен Ф.Х., Гроотендорст Р. Аргументация, коммуникация и ошибки. - СПб., 1992. С. 43.
Ван Еемерен Ф.Х., Гроотендорст Р. Аргументация, коммуникация и ошибки. - СПб., 1992. С. 87.
Ивин А.А. Теория аргументации: Учеб. пособие. М.: Гардарики, 2000.
Кириллов В.И., Старченко А.А. Логика: Учебн. для юрид. фак. и ин-тов. М.: Юристъ, 1995. С.199-200
Хинтикка Я. Логика научного открытия. 1999. С.25.
Лукасевич Я. О детерминизме// Философия и логика Львовско-Варшавской школы. М. 1999.
 Костюк В.Н. Элементы модальной логики. Киев, 1978. С. 88.
Лукасевич Я. О детерминизме// Философия и логика Львовско-Варшавской школы. М. 1999.
51