Анализ р. Э.Золя "западня"

Введение
Глава I. Художественная и философская концепция
романа Э. Золя «Западня»
1.1. История создания романа Э. Золя «Западня»
1.2. Особенности фактического материала
для романа Э. Золя «Западня»
1. 3. Особенности сюжета романа Э. Золя "Западня»
Глава II. Характеристика центральных образов
в романе Э. Золя «Западня»
2.1. Образ Лантье в романе Эмиля Золя «Западня»
2.2. Изображение семейной жизни Жервезы и Купо
в романе Э. Золя «Западня»
2.3. Изображение людских пороков
в романе Эмиля Золя «Западня»
Заключение
Список использованной литературы

..»
Никто во всём квартале не праздновал с такой расточительностью, все считали деньги, предпочитая их истратить только на себя и на свою семью. Деверь Жервезы, муж мадам Лорийе, которая ненавидела Жервезу лютой ненавистью, сразу же заметил, чем, в конце концов, закончатся такие пиршества: «- Послушайте, вскричал Лорийе, сделавший неожиданное открытие. – А ведь мы едим-то за вашим гладильным столом!.. Ей-богу, никогда на нём так усердно не работали! Эта злая шутка имела большой успех... госпожа Лорийе ворчала сквозь зубы: куда как умно проедать деньги за тем самым столом, где ты здорово попотел, чтобы их заработать».
И действительно, эта картина создаёт впечатление, что все деньги, когда-либо заработанные Жервезой, неминуемо «вылетят в трубу», слишком уже она расточительна, недальновидна, слишком уж любит «пустить пыль в глаза», думая о мнении других больше, чем о собственных интересах.
Её «друзья» и знакомые только поддерживают Жервезу в её бездумном расточительстве, наперебой нахваливают её щедрость и доброту, пользуются её деньгами, обжираются за её счёт. Придёт время, когда у Жервезы не будет даже куска хлеба и никто из её так называемых «друзей» не даст ей в долг самой мелкой монеты: в этом мире «каждый за себя». Хитрые парижане прекрасно знают, чем заканчиваются эти постоянные кутежи и угощения, в нужный момент они всегда оказываются рядом, чтобы «урвать свой кусок», а потом отворачиваются от когда-то «щедрого дарителя», впавшего в нищету. Местные жители предпочитают лакомиться в одиночку, лишняя компания и лишние рты им не нужны. Вот как поступает золовка Жервезы, мадам Лорийе, чтобы никто не напросился к ней на обед или ужин: «Эти скареды стоят друг друга, прямо сказать – два сапога пара! Когда у них есть лакомый кусок, они запираются у себя в комнате и лопают его тайком, точно краденое. Да ещё завешивают окно одеялом, чтобы не видно было света и соседи думали, будто они спят. Понятно, никто к ним не заходит, и они едят вдвоём, спешат набить брюхо втихомолку и даже боятся слово громко сказать. А на другой день они не смеют выбросить кости в помойное ведро: вдруг люди узнают, что у них было на обед; госпожа Лорийе отправляется на другой конец улицы и кидает объедки в сточную канаву. Как-то утром Жервеза застала её врасплох: госпожа Лорийе вытряхивала туда корзинку, полную устричных раковин. Ну нет, уж эти сквалыги никогда никого не угостят, да и хитрят-то они только от жадности: хотят прикинуться бедняками».
На судьбе Жервезы трагически отразилось и то обстоятельство, что она не умела или не давала себе труда разбираться в людях: её муж, Купо, нуждался в сильной руке, не зря он так шутил в самом начале их знакомства о мощных руках Жервезы. Однако Жервеза позволяла Купо делать всё, что ему заблагорассудится. Портниха Виржини ненавидела её со времени страшной драки в прачечной и делала всё, чтобы уничтожить Жервезу, а та всерьёз думала, что все забыто, и что Виржини – её лучшая подруга. Доброта и безоглядная расточительность Жервезы собрала вокруг неё многочисленных нахлебников, которые жили на её счёт или принимали от неё постоянные подарки, если она отказывала им в чём-нибудь, они сразу же объединялись с самыми заклятыми её врагами и начинали с удвоенной силой поносить Жервезу: «По правде говоря, между Бошами и Купо уже с месяц были испорчены отношения. Жервеза, очень щедрая от природы, вечно приносила им то бутылку вина, то чашку бульона, то апельсины, то кусок пирога. Однажды ... госпожа Бош на глазах у всех выкинула салат во двор, да ещё заявила при этом, что, слава богу, она не нищая и не подбирает чужих объедков. Жервеза побледнела от обиды, и с тех пор всякие подарки прекратились: ни вина, ни бульона, ни апельсинов, ни пирогов – ничего. Стоило посмотреть на постные рожи Бошей! Им казалось, будто Купо их обкрадывают. Жервеза понимала, что сама виновата: если б она не была так глупа и не приучила Бошей к вечным подачкам, они не стали бы рассчитывать на них и были бы любезны по-прежнему. А теперь привраница поливала Жервезу грязью».
Та же самая ситуация повторилась и со свекровью Жервезы, от которой отказались все родственники и которую Жервеза приютила у себя. Старая женщина вначале была благодарна Жервезе за помощь, но потом начала жаловаться другим детям и всем желающим на якобы плохое отношение Жервезы и рассказывать в подробностях о семейной жизни прачки. Именно мадам Купо со злости рассказала верному поклоннику Жервезы кузнецу Гуже о любовной связи между прачкой и Лантье.
Во всём романе именно кузнец Гуже и его мать представляли собой здоровое начало в рабочей среде. Кузнец Гуже был очень нравственным человеком, очень ценил свою работу и переживал из-за того, что с появлением машин его труд стал не так уж нужен. В тяжёлое для Жервезы время семья Гуже, не задумываясь, дала прачке пятьсот франков в долг, чтобы она могла открыть своё дело. Общение с кузнецом и его матерью очень поддерживало Жервезу, придавало ей силы, возвращало ей на какое-то время самоуважение и трезвость мысли. Эти люди ставили во главу угла трудолюбие, порядочность во всех отношениях и, конечно, трезвость. Они, как могли, долгое время помогали Жервезе, но видя то, как она опускается всё ниже и ниже, начинает их обманывать, мать кузнеца тоже стала отдаляться от прачки. Известие об измене любимой женщины было очень серьёзным ударом для кузнеца, ведь он неоднократно предлагал ей уехать из Франции, чтобы жить вместе, зарабатывая на хлеб своим трудом. Жервезе, конечно, нравился кузнец, не зря она так часто приходила к нему в кузницу, чтобы посмотреть на то, как он работает, но со временем Жервеза тоже обленилась, и понимала, что не смогла бы удержаться рядом с ним, ведь Гуже был намного требовательнее, чем всё её окружение, а Жервеза уже не была той самоотверженной и не боящейся работы труженицей, какой мы её видели в начале романа. Таким образом, изменения в жизни и в характере самой Жервезы образовали между ней и кузнецом огромную пропасть, преодолеть которую было уже невозможно.
Несмотря на все свои старания, бережливость и простой образ жизни, дальнейшая судьба кузнеца тоже внушает опасения: его работа каждый день требует огромных физических сил, а время идёт и может наступить момент, когда кузнец уже не сможет работать по десять-двенадцать частов у наковальни, к тому же его зарплата всё время уменьшается, большую часть заказов теперь выполняют новые машины, труд кузнеца стоит всё дешевле и дешевле.
Ещё одной из причин падения Жервезы стала её распущенность, отсутствие воли привело к тому, что она оказалась в одной квартире с мужем-пьяницей и расчётливым бывшим любовником, который все силы приложил к тому, чтобы склонить Жервезу на свою сторону, причём не из любви к ней, а ради наживы и возможности безнаказанно разорять хозяйство Жервезы. Очень скоро такая жизнь «втроём» привела к тому, что Жервеза опустилась как морально, так и физически. Она окончательно запуталась и потеряла самоуважение, она уже перестала следить за собой и никому не могла ничего сказать, о чём-то попросить, поскольку сама была на «дне», перед ней закрылись все двери, она дошла до какого-то «отупения»: «Вначале она чувствовала себя настоящей дрянью, - право, она недостойна прощения, взглянуть на себя и то противно. Выйдя из спальни шляпника, она мыла руки и, намочив тряпку, до боли тёрла плечи, как будто старалась смыть грязь... Она не выносила также, чтобы Лантье прикасался к ней после того, как её обнимал муж. Меняя мужчин, она хотела бы менять и кожу. Но мало-помалу она ко всему привыкла. Мыться каждый раз было бы слишком утомительно. Лень расслабляла её, потребность счастья заставляла во всём искать хоть каплю радости, даже в неприятностях».
Такая жизнь, омрачённая к тому же непомерными тратами и огромными долгами, убивала Жервезу, таких двух нахлебников, как её муж и Лантье, ей было уже не прокормить, всё стремительно катилось вниз, они отбирали у неё все: самоуважение, деньги, время, здоровье, последние силы. Жервеза уже предчувствовала свой страшный конец: «Да, Купо и Лантье изматывали её, именно изматывали; они жгли её, точно свечу, с обоих концов... Однажды ночью Жервеза увидела сон: она стоит на краю колодца, Купо грубо толкает её сзади, а Лантье щекочет, чтобы она поскорее бросилась вниз. Право, точь-в-точь как в жизни... Нет ничего мудрёного, если она опускается всё ниже и ниже».
Глядя на своего пьяного мужа и мучаясь от голода, Жервеза идёт в «Западню», есть ей никто не предлагает, кто из алкоголиков будет тратить деньги на еду, а вот рюмку сивухи ей для смеха подносят. Очень скоро Жервеза спивается, окончательно теряет человеческий облк, своё пьянство она оправдывает тем, что жизнь её кончена, даже единственная дочь стала шлюхой, но Жервезе уже не у кого искать сочувствия: «В те дни, когда Жервеза приходила домой, налакавшись как свинья, , она бормотала, что всему виною горе. Но добропорядочные люди только пожимали плечами: старая песня – сваливать на горе своё пристастие к бутылке; дело не в горе, а в распущенности.» Старое пристрастие к алкоголю вернулось с новой силой, как говорится, от судьбы не уйдёшь.
Но даже и не тяга к водке окончательно погубила Жервезу, самым опасным пороком оказалась лень. Измученная своей странной семейной жизнью, обворованная Жервеза уже не в состоянии была сосредоточиться на делах прачечной, сама она тоже уже не хотела трудиться по-честному, не могла и требовать хорошей работы от других прачек. В её заведении все стали работать «спустя рукава», заказы задерживались, бельё терялось, заказчики получали вконец испорченные вещи и, в конце концов, все клиенты отвернулись от заведения Жервезы. После того, как она лишилась прачечной, Жервеза сама вынуждена была наниматься к госпоже Фоконье. В том случае, если бы прачка могла работать хоть чуть-чуть лучше, она бы не умерла с голода, но работать как следует она уже не могла и не хотела, она полностью потеряла все свои навыки и если раньше она могла своим трудом прокормить четверых, то теперь не могла заработать даже себе на хлеб: «Она ещё больше опустилась, ещё чаще отлынивала от работы, а придя в прачечную, болтала без умолку, и всё валилось у неё из рук. Если какая-нибудь вещь падала, Жервеза и не думала её поднимать. Она совсем обленилась... Она забросила всё хозяйство, и бралась за метлу лишь тогда, когда от сора и грязи некуда было ступить».
Очень большой смысл заключён в том, что Жервезе по наследству передались как плохие, так и хорошие черты, например, трудолюбие. По мере того, как слабости переходили в пороки, жизнь Жервезы медленно уходила у неё из-под ног, но она всё ещё могла если не начать с начала, то хотя бы обеспечить своим трудом себе хлеб и крышу над головой. Но как только это последнее положительное качество – трудолюбие, окончательно в ней умерло, умерла и она сама, как личность и как живое существо. На примере трагической жизни и смерти прачки Жервезы видно, что одна положительная черта может спасти человека, даже когда он находится в самом безвыходном положении, и только когда она окончательно пропадает под влиянием негативных сторон характера или окружающей жизни, человек обречён на гибель.
«Простая жизнь Жервезы Маккар» была неоднозначно встречена в широких читательских и литературных кругах. Несколько раз запрещали публиковать роман в журналах, отдельным тиражом он был издан в 1877 году и раскуплен в течение нескольких дней. Потом последовало ещё несколько изданий. Многие писатели и литературные критики считали, что в этом романе автор, изображая страшные сцены рабочего быта, тяжесть труда и некультурность рабочих, в какой-то степени оклеветал французских рабочих. Отмечали также преувеличенное внимание писателя к быту, к вопросам физиологии, к наследственной, либо приобретённой патологии. Буржуазия довольно лояльно отнеслась к этому произведению, поскольку в нем не была так ярко выражена политическая подоплёка, и враги Второй империи были ни чуть не лучше её защитников. Тяжёлое положение рабочих можно было объяснить их беспробудным пьянством, развратом, безмерной расточительностью и ленью. Лозунг: «Закройте кабаки – откройте школы!», тоже никого не пугал.
Откровенно критические замечания в адрес Эмиля Золя высказал и Вюктор Гюго: «Книга плохая. Она обнажает, как бы забавляясь, отвратительные язвы нищеты и нравственное падение, на которое обречены бедняки... Пусть мне говорят, что это правда, что такова жизнь, Я знаю это, я забирался во все закоулки нищеты, но я не хочу, чтобы из этого устраивали спетакль. Вы не имеете на это право, вы не имеете права обнажать несчастье. Я не убоялся показать страдания и муки раскаяния отверженных. И я избрал персонажами своего романа каторжника, проститутку, но я написал эту книгу с неотступной мыслью, чтобы поднять их из бездны, куда они упали... Я пришёл к ним, как наставник, врач, и я не хочу, чтобы к ним наведывались равнодушные наблюдатели или просто из любопытства. Никто не имеет на это права... После Золя явится кто-нибудь другой, кто не побоится пойти ещё дальше в изображении наготы несчастных и жестокости. Это – нечистоплотно; а за нечистоплотностью следует непристойность, и я предвижу бездну, всю глубину которой не в состоянии измерить».
Эмиль Золя очень серьёзно отнёсся к мнению Виктора Гюго о своей новой книге, он писал и говорил о том, что горе этих людей также близки ему, что он тоже обращается к этой теме, испытывая желание помочь разорвать этот дьявольский круг, в котором живут рабочие, безразличные к тому, что происходит за пределами их бытовых интересов. История Купо и Жервезы должна была напомнить всем о страшных последствиях, к которым приводит тяга к алкоголю, и о фатальной силе законов наследственности.
Выводы
В образе Лантье автор объединил главные черты типичного приспособленца, живущего за счёт женщин и их семей. Как и все герои «Западни», Лантье тоже меняется с течением времени, его приёмы становятся всё более изощрёнными, за внешним лоском скрывается полная беспринципность в выборе средств и безжалостный эгоизм.
Если в самом начале романа, уходя от Жервезы, Лантье на секунду задумывается и хочет оставить ей и детям хоть немного денег, то в дальнейшем он думает только о себе. Чтобы вновь попасть в окружение Жервезы, он ссылается на свои отцовские чувства, а потом успешно «играет на пороках» Купо, чтобы окончательно оттолкнуть от него Жервезу. Сама Жервеза его интересует только как источник материальных благ. Добившись своей цели, Лантье быстро забывает о показном «соблюдении приличий» и не отказывает себе ни в чём. Его «хищническое» расточительство в течение короткого времени приводит всю семью и семейное дело к полному краху, стараниями Лантье, у семьи Жервезы не остаётся ничего, кроме огромных долгов, а любимое детище Жервезы – прачечная, переходит в руки её «заклятой» подруги и новой жертвы шляпника.
Как и многие другие персонажи «Западни», Лантье – убеждённый бездельник, считающий практически любую работу оскорблением для себя, в то же время он преспокойно пользуется средствами Жервезы, живёт «на широкую ногу» за её счёт, загоняя прачку в долги.
Показательно и его отношение к женщине, которую он рассматривает только как источник получения денег или других благ, он не испытывает к своим «сожительницам» никаких чувств, даже в самом начале романа он хладнокровно сравнивает только физические данные Жервезы и новой «спутницы», всё остальное, кроме денег, не имеет для него никакого значения. Именно поэтому он так цинично «делит» своих «хозяек» с их мужьями: там где нет никаких чувств, нет места и для ревности.
Автор показывает, как, используя одни и те же приёмы, Лантье всегда удаётся выйти «сухим из воды» и найти новую жертву. Лантье олицетворяет собой целый класс, отдельное социальное явление, следствием которого является распространение разврата и цинизма, обнищание и разорение целых семей.
Что касается образа Купо, то он тоже является типичным представителем рабочего класса, со всеми характерными для него слабостями, которые быстро перерастают в пороки.
В начале романа Купо пытается соблазнить Жервезу, и не хочет брать на себя никаких обязательств. Но, наученная горьким опытом женщина не хочет заводить ещё одного любовника, теперь ей нужен «муж». Желание Купо усиливается с каждым днём, и, в конце концов, он делает ей предложение. Автор подробно описывает сцену, в которой Купо всё время повторяет, что «хочет» Жервезу, но ни разу не говорит о любви. Этот брак кажется благополучным, но отсутствие в нём настоящей любви по отношению друг к другу является одной из причин многих бед этой семьи.
Склонность к алкоголизму, недальновидность, лень очень скоро приводят к тому, что Купо окончательно деградирует, теряет человеческий облик и разум и заканчивает свою жизнь в больнице.
Заключение
Роман «Западня» входит в обширный цикл «Ругон-Маккары», в котором Эмиль Золя воплощает свою концепцию о влиянии наследственности на судьбу отдельного человека или целой семьи на протяжении нескольких поколений.
В основе романа – жизнь прачки Жервезы, в её характере прослеживаются две разные наследственные линии, которые оказывают большое влияние на всю её судьбу. С одной стороны, трудолюбие, унаследованное от матери, не раз позволяет ей выходить из самых трудных житейских ситуаций, несколько раз она начинает жизнь буквально с нуля. С другой стороны, заложенная в её характере непоследовательность, расточительность, распущенность приводит к тому, что она постепенно деградирует, теряет свои самые привлекательные черты, опускается всё ниже и ниже. Сюжет романа позволяет Эмилю Золя представить её жизнь как бы в зеркальном отражении, не поддерживаемое реальным трудом, всё, чего с таким трудом и так долго добивалась Жервеза, «откатилось» назад, перешло в полную свою противоположность. Бывший трезвенник Купо становится самым горьким пьяницей в квартале и умирает в больнице, не дожив до сорока лет.
В конце романа Жервезу зверски избивает муж, который обещал, что никогда в жизни её не ударит. Единственная дочь, не выдержав побоев и нищеты, сбегает из дома и становится куртизанкой. И это несмотря на то, что Купо, впервые увидев новорождённую Нана, даёт ей наказ «не быть потаскушкой».
Жервеза, которая в свои лучшие времена была лакомкой и угощала весь дом, целыми днями голодает и мечтает о куске хлеба. Если раньше она рассказывала Купо о своём желании всю жизнь прожить трезвенницей, то в конце романа она – завсегдатай кабака и пьёт самую крепкую и дешёвую сивуху.
На протяжении долгих лет все завидовали красоте, свежести и аппетитной фигуре прачки, но когда она, по совету мужа, отправляется на панель, никто не хочет даже смотреть в её сторону.
Когда-то трудолюбие Жервезы было её самой сильной стороной, она могла выполнять самую трудную работу, стирать и гладить день и ночь, но в свои самые тяжёлые времена даже под угрозой голодной смерти она уже не может заставить себя работать, любая ученица справляется с заказами намного лучше, чем эта прачка с многолетним опытом. Жервеза всегда заботилась о чистоте, но в самом конце ей уже всё безразлично, грязь больше не пугает её, она живёт как животное, все мысли только об одном – как утолить голод.
Что говорить о таких чувствах, как ревность или материнская любовь, все эти чувства ичезли из её души, она больше не заботится о дочери, в её душе остались только животные инстинкты.
Таким образом, в полном соответствии с основными положениями художественной и философской концепции романа Э. Золя, заложенные с самого рождения негативные качества характера Жервезы в конце романа полностью «уничтожают» её положительные свойства, такие как трудолюбие, решительность, предприимчивость, веру в себя. Немалую роль в «падении» Жервезы сыграло и её окружение, циничный приспособленец Лантье, последовательно и по одной схеме разоряющий одну семью за другой, недалёкий и склонный к праздной жизни Купо, который жестокими побоями мстит ей за невозможность вести привычный беззаботный образ жизни. Вся её жизнь, с самого приезда в Париж является для «умудрённых опытом» родственников и соседей «открытой книгой», её поначалу «маленькие грешки» сразу же позволяют другим людям вынести ей окончательный приговор. Житейская мудрость никогда не подводит обитателей «парижских трущоб», на глазах которых погибла не одна Жервеза, а десятки и сотни: узнав о щедрости и снисходительности Жервезы, окружающие тут же представляют себе, какой страшный конец её ожидает.
Однако не только «дурная» наследственность и опасный круг общения были причиной трагической развязки жизни Жервезы, помимо алкоголизма и жестокости по отношению друг к другу, существовали и социальные причины, тоже негативно влияющие на жизнь героев романа. С одной стороны, тяга к алкоголю объяснялась дурной наследственностью, с другой стороны, по мнению правительства, алкоголизм был меньшим злом, чем «излишнее» увлечение рабочего класса политикой. Таким образом, алкоголизм являлся социальным пороком, массовое распространение которого в рабочей среде было, в какой-то степени, выгодно правительству как с финансовой, так и с политической точки зрения. В романе «Западня» Эмиль Золя стремился показать, что не только лень и праздность, но и нищета, тяжёлые условия работы и быта, безысходность, страх перед будущим приводит к алкоголизму, а алкоголизм, в свою очередь, только «усугубляет нищету».
Список использованной литературы
1. Зарубежная литература. М., 1957
2. Золя.Э. Собр. соч. Т.6. М., 1962
3. Золя Э. статья «Чувство реального» - Э. Золя «Западня», М., 1990
4. Золя Э. «Западня», М., 1990
5. История западно-европейской литературы XIX века. М. 2003
6. История зарубежной литературы конца XIX-начала XXв. М., 1970
7. История зарубежной дитературы конца XIX-начала XXв. М., 1968
8. Лану А.«Здравствуйте, Эмиль Золя!» М., 1997
Цитируется по книге „История зарубежной литературы конца XIX-начала XXв. М., 1970
Цитируется по книге „История зарубежной литературы конца XIX-начала XXв. М., 1970 – С.93
Цитируется по книге А. Лану «Здравствуйте, Эмиль Золя!» М., 1997 – С. 159
Цитируется по книге А. Лану «Здравствуйте, Эмиль Золя!» М., 1997 – С. 160
Цитата из послесловия А. Пузикова в кн.Э. Золя «Западня» М., 1978.
Э. Золя,статья «Чувство реального», цитируется по книге Эмиль Золя «Западня», М., 1990 – С.14
Эмиль Золя. Собр. соч. Т.6. М., 1962 – С.289
Эмиль Золя. Собр. соч. Т.6. М., 1962 – С.504
Эмиль Золя. Собр. соч. Т.6. М., 1962 – С.315
Цитируется по книге А. Лану «Здравствуйте, Эмиль Золя!» М., 1997 – С. 167
Эмиль Золя. Собр. соч. Т.6. М., 1962 – С.297
Эмиль Золя «Западня», М., 1990 – С.49
Эмиль Золя «Западня», М., 1990 – С.51
Эмиль Золя «Западня», М., 1990 – С.52
Эмиль Золя «Западня», М., 1990 – С. 39
Эмиль Золя «Западня», М., 1990 – С.52
„История зарубежной литературы конца XIX-начала XXв. М., 1970 – С.98
Эмиль Золя «Западня», М., 1990 – С.60
Эмиль Золя «Западня», М., 1990 – С.60
Эмиль Золя «Западня», М., 1990 – С.59
Эмиль Золя «Западня», М., 1990 – С.33
Эмиль Золя «Западня», М., 1990 – С.32
Эмиль Золя «Западня», М., 1990 – С.283
Эмиль Золя «Западня», М., 1990 – С.312
Эмиль Золя «Западня», М., 1990 – С.311
Эмиль Золя «Западня», М., 1990 – С.314
Эмиль Золя «Западня», М., 1990 – С.314
Эмиль Золя «Западня», М., 1990 – С.56
Эмиль Золя «Западня», М., 1990 – С.60
Эмиль Золя «Западня», М., 1990 – С.64
Эмиль Золя «Западня», М., 1990 – С.71
Эмиль Золя «Западня», М., 1990 – С.72
Эмиль Золя «Западня», М., 1990 – С.121
Эмиль Золя «Западня», М., 1990 – С.143
Эмиль Золя «Западня», М., 1990 – С.145
Эмиль Золя «Западня», М., 1990 – С.145
Эмиль Золя «Западня», М., 1990 – С.145
Эмиль Золя «Западня», М., 1990 – С.166
Эмиль Золя «Западня», М., 1990 – С.311
Эмиль Золя «Западня», М., 1990 – С.394
Эмиль Золя «Западня», М., 1990 – С.69
Эмиль Золя «Западня», М., 1990 – С.145
Эмиль Золя «Западня», М., 1990 – С.211
Эмиль Золя «Западня», М., 1990 – С.218
Эмиль Золя «Западня», М., 1990 – С.239
Эмиль Золя «Западня», М., 1990 – С.244
Эмиль Золя «Западня», М., 1990 – С.223
Эмиль Золя «Западня», М., 1990 – С.178
Эмиль Золя «Западня», М., 1990 – С.300
Эмиль Золя «Западня», М., 1990 – С.313
Эмиль Золя «Западня», М., 1990 – С.404
Эмиль Золя «Западня», М., 1990 – С.366
Цитируется по книге А. Лану «Здравствуйте, Эмиль Золя!» М., 1997 – С.176
. Послесловие А.Пузикова в кн. . Золя «Западня» М., 1978