Вход

Тема античности в русской литературе начала 20 века

Рекомендуемая категория для самостоятельной подготовки:
Реферат*
Код 153380
Дата создания 2007
Страниц 25
Источников 8
Мы сможем обработать ваш заказ (!) 29 марта в 12:00 [мск]
Файлы будут доступны для скачивания только после обработки заказа.
700руб.
КУПИТЬ

Содержание

Введение
1 Серебряный век русской культуры
1.1 Направления русской литературы серебреного века
1.2 Основные особенности русской культуры серебряного века
2 Тема античности в творчестве поэтов серебряного века
2.1 Основные предпосылки обращения к теме античности
2.2. О. Мандельштам
2.3 И. Анненский
2.4 Вяч. Иванов и другие символисты
Заключение
Список использованной литературы

Фрагмент работы для ознакомления

Мифологизм, в свою очередь, призван быть «не погоней за своеобразным восторгом и не стилистической прихотью, а гордым и упорным исканием правды». Таким образом, у Анненского, так же как и у Мандельштама, вечный миф наполняется новым, современным содержанием.
2.4 Вяч. Иванов и другие символисты
Центральный античный мотив в творчестве Вяч. Иванова мифы об Аполлоне и Дионисе, символизирующие два способа отношения человека к миру. Обращение к этим мифам-символам – сквозной мотив символизма, однако в творчестве Иванова – как собственно поэтическом, так и теоретическом – они играют наибольшее значение.
В работах «Эллинская трагедия страдающего бога» (1904), «Ницше и Дионис» (1904), «Вагнер и дионисово действо» (1905), «О существе трагедии» (1916) и др. Иванов разрабатывает своеобразную эстетическую теорию дионисизма и аполлонизма как двух важнейших сторон человеческого духа, извечно ему присущих и проявляющихся в двух способов отношения к миру. Согласно античной мифологии, Аполлон – светлый, солнечный бог, символизирующий прекрасную форму, порядок, меру и гармонию. Дионис – растерзанный титанами и воскресший бог – символизирует неистовство и буйство жизни, восторг, самозабвенный «выход из себя» и растворение в природе.
Культ Диониса, согласно Ницше, на которого опирался Иванов в своих исследованиях, показывает нам «ночную», трагическую душу Эллады. Вслед за Ницше, Иванов рассматривает дионисизм как «синтез и последнее слово греческой культуры», который имеет не только общечеловеческое, но и вселенское значение. Уразумение его важно для понимания как прошлого, так и будущего – открывающихся перед нами новых и неведомых путей духа. В связи с этим поэт видит одну из важнейших задач современного искусства в том, чтобы «греческое прозрение, заключенное в этих двух великих идеях, двух способах отношения к миру, понять в их исторических формах».
Понимание дионисизма как мирового и вселенского явления позволяет, во-первых, такое же значение придавать и аполлонизма, а во-вторых, творчество самих символистов исследовать с точки зрения проявления у них этих двух типов отношения к миру.
Так, «дионисийский» тип лирики мы находим у К. Бальмонта, А. Блока, А. Белого, Ф. Сологуба. Дионисийский характер проявляется в их произведениях и формально, и содержательно.
Например, творчеству А. Белого свойственны доминирование прерывного стиля (прерывность фразы, прерывность художественного времени), наличие множества символов и пафоса разрыва, мотивы безумия, образы страдания, гибели, но, в то же время, совершающегося через них возврата к вечности. Саму задачу нового искусства Белый понимал сквозь призму образов Аполлона и Диониса: «Задача нового искусства – не в гармонии форм, а в наглядном уяснении глубин духа».
Один из главных мотивов творчества Ф. Сологуба – исследование нерасторжимой и таинственной связи человеческой души с гибельным началом. В цикле стихотворений «Гимны страдающего Диониса», а также в драматических произведениях, например, в пьесе «Дар мудрых пчел», оборотной стороной дионисийского ликования и ощущения радостной полноты жизни являются трагические мотивы страдания, тревоги, безумия. Дионисический экстаз, согласно Сологубу, характеризуется сосуществованием «противочувствий» – хмельной радости и непостижимого влечения к чему-то гибельному.
Дионисические мотивы в той или иной мере присутствуют в творчестве всех символистов, однако больше всего внимания исследованию дионисического и аполлонического начал уделял Вяч. Иванов.
В отличие от Анненского, Иванов рассматривает дионисическое как чисто положительное начало, как источник нового искусства (каковым считается символизм), утверждающего возможность восстановления гармонии. По словам поэта, «в этом священном хмеле и оргийном самозабвении мы различаем состояние блаженного до муки переполнения, ощущения чудесного могущества и преизбытка силы, сознание безличной и безвольной стихийности, ужас и восторг потери себя в хаосе и нового обретения себя в Боге». Другими словами, дионисическая стихия (не «устроительный разум», как это было у Анненского) играет ведущую роль в синтезе культур.
Отсюда особое значение античной трагедии: по мнению Иванова, античная трагедия непосредственно является наследницей дионисического культа, того, что он назвал «эллинской религией страдающего бога». Подобными свойствами Иванов наделяет и античную мифологию, поэтому мифотворчеству также придается особое значение, а творцом мифа может быль либо Бог, либо поэт-демиург.
Вместе с тем, в античности Иванова привлекал не только дух дионисизма, помогающий ему объяснить свое понимание жизни, искусства и характера их взаимодействия, но и «эллинский эталон красоты». В связи с этим многие исследователи говорят о том, что мироощущение Иванова, несмотря на его приверженность дионисизму и «культу хаоса», носило скорее аполлонический характер, что нашло свое выражение в классически чистых формах его поэзии. Иначе говоря, для Иванова аполлоническая мифологема имела также огромное значение.
В целом в творчестве Иванова аполлоническое и дионисическое переплетаются очень тесно. Наиболее явным образом это отражается в его стихах, посвященных поэзии и искусству: «Полет», «На миг», «Альпийский рог», «Поэты духа», «Художник», «Поэзия» и т.д., а также в стихах-посвящениях его «товарищам по перу». Признавая, что искусство не только выше и ценнее, но и сильнее жизни, Иванов признает тем самым его космическую сущность и масштаб, и в этом он видит возможность искусству быть великой синтезирующей силой. С этой точки зрения Л. Колобаева так описывает «идеальный замысел» Иванова: «с помощью синтезирующего (символистского) искусства связав воедино начала и концы мировой культуры, вспомнив всех ее «божеств», то есть ее вечные идеи и ценности, вернуть их в мир современный – «обезбоженный», «с молотка» распродавший прежние духовные богатства – и тем самым одухотворить человека, а одухотворив личность, соединить, примирит между собой людей, объединить человечество».
Античность здесь призвана играть роль своеобразного культурного образца: важным для Иванова является свойственная эллинам любовь к природе, к бытию, которую и необходимо вновь оживить в душе современного человека, для которого природа темна и непонятна, либо, напротив, понятна и не представляет никакого интереса. Иначе говоря, Иванова интересовало эллинское мировоззрение и свойственное ему чувство благоговения перед природой, которая виделась как наполненная таинственными символами присутствия в ней и в мире высшего, божественного смысла.
Раскрытию этой сути природы и служат аполлонические мотивы прозрачности, уравновешенности, умеренности и смирения страстей (например, стихотворения «Тихая воля» и «Populus-rex», 1905). С точки зрения формы, поэтики аполлонические мотивы проявляются в приверженности лирического героя вечному, неизменному, возвышенному; в стремлении Иванова к строго организованным жанровым и стихотворным формам, свойственным поэтам античности (ода, дифирамб, гимн и др.); в торжественном, органном гуле интонаций, в использовании архаической лексики в традициях «высокого штиля».
Значительное место аполлонический мотив играет у М. Волошина – поэта, не примкнувшего ни к одному из литературных направлений серебряного века, но связанного с ними самым тесным образом. Дионисийская борьба противоречий рассматривается Волошиным лишь как механика жизни, над которой главенствует вечная гармония бытия, являющаяся проявлением аполлонического начала. Само понимание этого начала претерпевает в творчестве Волошина ряд изменений, обусловленных отождествлением античного мифа и христианской этической традиции. В ряде статей Волошин отождествляет также аполлоническое начало с сутью человеческого Я, с человеческой личностью. Интерпретируя миф об Аполлоне, Волошин называет его «вождем времени», опираясь на то, что он является Предводителем Муз, а они – дочери Мнемозины, богини памяти, т.е. «внутреннего» времени. Память приобретает у Волошина значение памяти культуры и памяти человека о своей божественной сути, которые вспоминаются человеком по «знакам» вселенной, сигналам из высших миров. Еще одна ипостась Аполлона – предводитель Мойр, значит, повелитель судьбы. Поскольку же аполлоническое отождествляется с сутью человеческого Я, человек оказывается хозяином своей судьбы, которая заложена в нем самом и творится им самим. Отсюда образы «чеканщика», «гранильщика», «кузнеца», «выплавления» и т.д.
Аполлонизм находит проявление и в поэтике Волошина. Основные среди таких проявлений – наличие единого композиционного русла, стройное равновесие, классическая организованность форм и т.д. Все эти приемы, все строение стиха, соединяясь с содержанием мечты о любви и мире, призвано покорить разрушительные стихии человеческого бытия и духа. Таким образом, «аполлоновское начало просматривается в лирике Волошина на всех ее уровнях, в поэтике, в разных тематических сферах, ... по-своему преломляется в поэтической концепции личности и видении мира».
Значительное место античные мотивы и образы занимают в творчестве В. Брюсова. Он создает целую галерею мифологических и исторических образов – Тезей, Психея, Цирцея, Александр Великий, Юлий Цезарь, оттеняя в них черты, особо близкие ему самому и выражающие его жизненную философию.
Однако, по мнению исследователей, Брюсову свойственно только утилитарное использование античности, без проникновения в ее суть – отсутствует собственно синтез античной и современной культур. По словам Л.А. Колобаевой, «в поэзии Брюсова видна индивидуальная художественная переработка мифа, субъективная его интерпретация с целью поэтически выразить свою надежду на разного рода высокие, идеальные начала в человеке... Функции мифа у него – прежде всего нормативно-идеализирующие ...» Иначе говоря, у Брюсова мифы служат целям героизации, идеализации характера его лирических персонажей, в отличие, например, от Анненского, у которого «мифологизация становится методом выражения сосредоточенной философской и психической рефлексии автора и героя в поисках всечеловеческой правды-красоты».
В общем же можно говорить о том, что тема античности, обращение к классическим античным мифам, образам, символам является сквозным для литературы серебряного века и обусловлено общей культурной ситуацией в стране и мире, а также особенностями модернистского мировоззрения. Однако, несмотря на сходные предпосылки, использование античных мотивов различными направлениями и представителями серебряного века было неодинаковым. Иначе говоря, обращаясь в основном к одним и тем же феноменам античной культуры, к одним и тем же античным символам, художники серебряного века понимали их по-разному и использовали для достижения различных целей.
Заключение
Обращение художников серебряного века к теме античности обусловлено, прежде всего, ситуацией диалога культур, призванной найти возможности возрождения и обновления человека и культуры, восстановления утраченной гармонии. Античность используется или понимается при этом как собеседник: включая античные символы и смыслы в современный контекст, раскрываются потенциальные черты и возможности развития обеих эпох.
В известной мере условно, с некоторыми оговорками можно выделить два способа осмысления античности в творчестве художников серебряного века: символистский и акмеистский.
Первому свойственно обращение прежде всего к дионисическому мифу и мотиву как источнику творчества. В то же время, например, Анненский, примыкающий к символистам, хотя и не совпадающий с ними полностью, использует разрушительную суть дионисизма лишь для избавления от всего старого, отжившего, ставшего тесным и лживым – то есть как предварение нового созидания. Акмеисты же в основном выбирают путь обуздания стихий, ставя на первое место аполлоническое начало.
Для большинства символистов эллинское начало – лишь один из «фонариков» мировой культуры, для акмеистов же и Анненского «эллинство не нечто удаленное в пространстве и времени, а стихия русской речи в противовес всему чуждому и враждебному ее незамутненной чистоте».
Наконец, символисты, в первую очередь Иванов и Брюсов используют античные мифологические сюжеты и образы скорее для выражения своих мыслей, переживаний. Акмеисты же и Анненский видят в обращении к античности «выход в будущее через переработку прошлого», они стремятся с помощью классических образов выразить новое содержание, тем самым его обогатив и преобразив.
В связи с этим различием подходов к античной культуре используемые античные символы и образы функционируют по-разному в произведениях разных художников серебряного века, требуя также различного формально-поэтического обрамления.
Список использованной литературы
Аверинцев С.С. Поэзия Вячеслава Иванова // Вопросы литературы. – 1975, № 8. – С. 25-34.
Искржицкая И.Ю. Об античном и средневековом компонентах русской поэзии начала ХХ века // Русская литература ХХ века: направления и течения. Сборник трудов. – Вып. 1. – Екатеринбург, 1992. – С. 63-71.
Колобаева Л.А. Русский символизм. – М.: Изд-во МГУ, 2000. – 296 с.
Мандельшам А.И. Серебряный век: Русские судьбы. – СПб.: Предприниматель Громов А.А., 1996. – 320 с.
Мандельштам и античность: Сб. статей. – М.: Радикс, 1995. – 208 с.
Немировский А.И. Обращение к античности // Жизнь и творчество О. Мандельштама. – Воронеж, Изд-во ВГУ, 1990. – С. 452-465.
Петрова Г.В. Творчество Иннокентия Анненского: Учебное пособие. – Великий Новгород: Изд-во НовГУ, 2002. – 128 с.
Русская литература конца XIX – начала ХХ века: Серебряный век / Учебное пособие. – М.: АСТ, Астрель, 2001. – 416 с.
Колобаева Л.А. Русский символизм. - М.: Изд-во МГУ, 2000. – С. 120.
Русская литература конца XIX - начала ХХ века: Серебряный век / Учебное пособие. - М.: АСТ, Астрель, 2001. – С. 11.
Там же.
Мандельшам А.И. Серебряный век: Русские судьбы. - СПб.: Предприниматель Громов А.А., 1996. – С. 5.
Немировский А.И. Обращение к античности // Жизнь и творчество О. Мандельштама. - Воронеж, Изд-во ВГУ, 1990. - С. 452.
Цит. по: Русская литература конца XIX - начала ХХ века: Серебряный век / Учебное пособие. - М.: АСТ, Астрель, 2001. – С. 29.
Цит. по: Искржицкая И.Ю. Об античном и средневековом компонентах русской поэзии начала ХХ века // Русская литература ХХ века: направления и течения. Сборник трудов. – Вып. 1. – Екатеринбург, 1992. – С. 65.
Немировский А.И. Обращение к античности // Жизнь и творчество О. Мандельштама. - Воронеж, Изд-во ВГУ, 1990. - С. 461.
Террас В.И. Классические мотивы в поэзии Осипа Мандельштама // Мандельштам и античность: Сб. статей. – М.: Радикс, 1995. – С. 16.
Цит. по: Немировский А.И. Обращение к античности // Жизнь и творчество О. Мандельштама. - Воронеж, Изд-во ВГУ, 1990. - С. 462.
Мандельшам А.И. Серебряный век: Русские судьбы. – СПб.: Предприниматель Громов А.А., 1996. – С. 11.
Петрова Г.В. Творчество Иннокентия Анненского: Учебное пособие. - Великий Новгород: Изд-во НовГУ, 2002. – С. 13.
Там же. – С. 14.
Там же. – С. 56.
Там же. – С. 51.
Искржицкая И.Ю. Об античном и средневековом компонентах русской поэзии начала ХХ века // Русская литература ХХ века: направления и течения. Сборник трудов. – Вып. 1. – Екатеринбург, 1992. – С. 64.
Цит. по: Колобаева Л.А. Русский символизм. – М.: Изд-во МГУ, 2000. – С. 153.
Там же. – С. 214.
Цит. по: Там же. – С. 217.
Цит. по: Петрова Г.В. Творчество Иннокентия Анненского: Учебное пособие. - Великий Новгород: Изд-во НовГУ, 2002. – С. 42.
Колобаева Л.А. Русский символизм. - М.: Изд-во МГУ, 2000. – С. 224.
Там же. – С. 237.
Там же. – С. 129, 154.
Немировский А.И. Обращение к античности // Жизнь и творчество О. Мандельштама. - Воронеж, Изд-во ВГУ, 1990. - С. 462.
2

Список литературы [ всего 8]

1.Аверинцев С.С. Поэзия Вячеслава Иванова // Вопросы литературы. – 1975, № 8. – С. 25-34.
2.Искржицкая И.Ю. Об античном и средневековом компонентах русской поэзии начала ХХ века // Русская литература ХХ века: направления и течения. Сборник трудов. – Вып. 1. – Екатеринбург, 1992. – С. 63-71.
3.Колобаева Л.А. Русский символизм. – М.: Изд-во МГУ, 2000. – 296 с.
4.Мандельшам А.И. Серебряный век: Русские судьбы. – СПб.: Предприниматель Громов А.А., 1996. – 320 с.
5.Мандельштам и античность: Сб. статей. – М.: Радикс, 1995. – 208 с.
6.Немировский А.И. Обращение к античности // Жизнь и творчество О. Мандельштама. – Воронеж, Изд-во ВГУ, 1990. – С. 452-465.
7.Петрова Г.В. Творчество Иннокентия Анненского: Учебное пособие. – Великий Новгород: Изд-во НовГУ, 2002. – 128 с.
8.Русская литература конца XIX – начала ХХ века: Серебряный век / Учебное пособие. – М.: АСТ, Астрель, 2001. – 416 с.
Очень похожие работы
Пожалуйста, внимательно изучайте содержание и фрагменты работы. Деньги за приобретённые готовые работы по причине несоответствия данной работы вашим требованиям или её уникальности не возвращаются.
* Категория работы носит оценочный характер в соответствии с качественными и количественными параметрами предоставляемого материала. Данный материал ни целиком, ни любая из его частей не является готовым научным трудом, выпускной квалификационной работой, научным докладом или иной работой, предусмотренной государственной системой научной аттестации или необходимой для прохождения промежуточной или итоговой аттестации. Данный материал представляет собой субъективный результат обработки, структурирования и форматирования собранной его автором информации и предназначен, прежде всего, для использования в качестве источника для самостоятельной подготовки работы указанной тематики.
bmt: 0.00495
© Рефератбанк, 2002 - 2024