Вход

Управление политическими конфликтами

Рекомендуемая категория для самостоятельной подготовки:
Курсовая работа*
Код 143834
Дата создания 2008
Страниц 35
Источников 4
Мы сможем обработать ваш заказ (!) 29 марта в 12:00 [мск]
Файлы будут доступны для скачивания только после обработки заказа.
1 800руб.
КУПИТЬ

Содержание


Введение.
1. Понятие политической конфликтности.
2. Структура политического конфликта.
3. Особенности политических конфликтов.
4. Виды политических конфликтов
4.1. Межгосударственные конфликты и национальные интересы.
4.2. Политические конфликты тоталитарных и демократических систем.
4.3. Политические конфликты интересов.
4.4. Конфликты ветвей власти.
4.5. Конфликты партийных систем.
Политическая конфликтность в России.
Заключение.
Список литературы.

Фрагмент работы для ознакомления

Наше нынешнее общество несет на себе все черты “переходного” типа от тоталитаризма к демократии: слабость гражданского общества и соответственно «безопорность» демократических институтов, остаточное влияние тоталитарных традиций безусловного подчинения политическим «верхам», уступками всех политических инициатив и ответственности, ценностный раскол в обществе и т.д. Отсюда и резко конфронтационный характер наших сегодняшних политических конфликтов, их хаотичность, неустойчивость, неотработанность процедур урегулирования и разрешения. Преодоление этих особенностей «посттоталитарной» конфликтности является актуальнейшей задачей как нашей политической элиты, так и общества в целом.

4.3. Политические конфликты интересов
Третье из предложенных выше оснований разделения политических конфликтов (их объект) подразумевает выделение конфликтов интересов, ценностей и статусов (ролей). Наиболее весомы средних конфликты интересов. «Прозрачность» конфликта интересов в политической жизни, то есть ясное и отчетливое понимание факта конкуренции различных социальных групп за обладание властью – достижение западной демократической традиции. Дело это исторически долгое и трудное. Становление каждой группы интересов проходит ряд последовательных стадий: политическая идентификация, осознание общности интересов, формулировка притязаний, мобилизация политических ресурсов, создание формализованных структур (партий, движений, групп), прямые действия по оказанию давления на власть. Разные социальные группы проходят эти фазы в разные сроки и с разным успехом.
В сегодняшней России эти привычные для западного мира процессы пока только разворачиваются. Поэтому влияние еще неоформившихся как следует групп интересов на власть сумбурно, хаотично и малоинституциализировано. От этого создается впечатление, что основные политические конфликты инициируются и развиваются внутри самой политической власти. И можно лишь догадываться, что за спиной той или иной политической группировки стоят интересы больших социальных групп. (Кроме, разве что, крупного капитала — тут все достаточно прозрачно.)
Но при всей аморфности нашей политической системы отчетливо видно что основные межевые линии конфликтующих сторон те же, что и в развитых демократиях. Позиции участников политических конфликтов выстраиваются ныне по трем разделительным линиям:
1) разделение властей — исполнительная против законодательной;
2) разделение фракций в парламенте (Федеральном Собрании);
3) разделение полномочий федеральных и региональных властей.

4.4. Конфликты ветвей власти
Разделение властей (на законодательную, исполнительную и судебную) — один из базовых демократических институтов. Его смысл — в предотвращении концентрации власти в одном органе, во взаимном уравновешивании и контроле ветвями власти друг друга. Этот принцип также заложен в архитектуру нашего сегодняшнего государства (депутаты не могут быть чиновниками или судьями).
В устоявшейся демократической системе выгоды применения принципа разделения властей перевешивают издержки его перманентной конфликтности- В республиках парламентского типа она снимается тем простым фактом, что правительство (власть исполнительная) формируется на основе парламентского большинства (власть законодательная).
В республиках президентских (там, где правительство формирует президент) сложнее, поскольку два народных волеизъявления — на выборах парламента и президента — могут и не совпасть. Так было, например, во Франции 80-х годов, когда президент-социалист Ф. Миттеран уживался с правым (социалисты были в меньшинстве) парламентом. Тем не менее, конфликт между ними не стал трагедией, поскольку отлаженная партийная и государственная системы предоставляют много возможностей для компромиссов в спорах представительной и исполнительной властей.
В России ситуация иная. У нас нет сколько-нибудь длительной традиции рассредоточения власти. Политическая власть всегда была жестко централизованной. «Да и сам институт представительной власти появился в нашем отечестве только в 1905г. Система Советов, организованная в 1917 г., хоть и провозгласила торжество воли народа, но свела функции законодательной власти к чистой декорации». Реальной же властью обладали коммунистическая партия и исполкомы Советов (а на самом верху — Совет Министров). Так что, наверное, не стоит удивляться тому, что первый же опыт столкновения исполнительной и законодательной властей (в октябре 1993 г.) закончился плохо обоснованным применением силы.
Принятая вслед октябрьским событиям новая российская Конституция перераспределила часть властных полномочий в пользу президента и тем самым сделала менее вероятной открытую конфронтацию сторон. Но снять ее вообще невозможно, ибо для этого надо ликвидировать либо парламент, либо президентскую власть. К настоящему времени этот конфликт приобрел характер вялотекущего, что, наверное, означает шаг вперед по сравнению с 1993 г. Стороны постепенно учатся находить компромиссы и конституционные выходы из разногласий. Однако разворачиваемая ныне реформа верхней палаты Федерального Собрания и образование новых, не предусмотренных Конституцией государственных структур (типа Госсовета или семи федеральных округов), говорят о том, что исполнительная власть еще не оставила надежды обеспечить себе удобную, послушную законодательную власть. Что чревато в будущем обострением конфликта между ними.

4.5. Конфликты партийных систем
Второй линией разлома российских политических конфликтов стала фракционная борьба в нижней палате Федерального Собрания — Государственной Думе. Это, пожалуй, наиболее явное выражение представительства различных групп интересов во власти. Их можно, пусть и крайне расплывчато, определить по социальному составу голосующих за ту или иную партию на выборах.
Кроме того, через фракции в парламентах пытаются действовать и отраслевые группы интересов, связанные в основном с топливно-энергетическим комплексом. Региональные группы интересов (представляющие мощные промышленные комплексы Урала, Сибири, Поволжья и пр.) больше ориентированы на верхнюю палату парламента, которая и формируется по административно-региональному принципу.
Однако наблюдаемая на телевизионных экранах повышенная конфликтность работы нашего парламента вряд ли является прямым отражением такого же состояния общества в целом. Это скорее — издержки роста российской многопартийной системы. Ведь ей всего лишь около десяти лет. Ныне работает только третий состав многопартийного парламента. «У нас еще возможно чуть ли не мгновенное появление буквально ниоткуда политических движений и партий (вроде блока «Единство» на выборах 1999 г.), способных за пару месяцев после регистрации стать основой парламентского большинства». Деятельность многих партий, малочисленных и организационно слабых, больше ориентирована на самоутверждение, а не на представительство глубинных интересов общества. Но сильно винить их в этом сложно, так как не закончилась еще трансформация социальной структуры самого общества, и разделение социально-групповых интересов только-только оформляется.

5. Политическая конфликтность в России
Содержание политических конфликтов в отдельной стране зависит от структурных и функциональных характеристик политической власти, потребностей политического развития общества, состояния идеологии, традиций и опыта политической борьбы, особенностей политической культуры. Политическая конфликтность в России определяется влиянием исторических и политических традиций, господствующих норм морали и политической ментальности, привычек политического поведения граждан и стереотипов сознания. Эта зависимость проявляется как на индивидуальном, так и на групповом уровнях.
Что касается России, то здесь политические акторы действуют в неструктурированной социальной среде и фактически не справляются с осуществлением функции артикулирования и агрегирования интересов. Российские политические партии придают себе идеологический облик «пост фактум», включившись в политический процесс в качестве избирательных машин для лидеров, используя политмаркетинг и менеджмент для проталкивания на политический рынок имиджей политиков. Отсюда превращение парламента в арену столкновений конкурирующих между собой элитных группировок, а не выполнение им функции института социально-классового или идеологического представительства. В последних думских избирательных кампаниях все более четко прослеживается тенденция к преобладанию внутриэлитной конкуренции и регионального представительства, которые доминируют уже совершенно отчетливым образом и в составе участников, и в направлениях борьбы.
«Отмеченные тенденции все больше придают политике элитарный характер, превращая массы в лучшем случае в простую публику, в худшем — в пассивную массовку для политических актеров».
Этап развития, переживаемый сегодня нашей страной, обладает повышенной конфликтогенностью в силу целого ряда причин. Здесь и историческое наследие, и неудачи реформирования последних лет, и упрошенное, догматическое видение самой проблематики этого реформирования властвующей элитой, и довольно пристрастные выводы из анализа накопленного опыта, и многое другое. Последние десять лет в истории российского государства и общества отличались высоким динамизмом политических процессов, повышенной конфликтностью и конфликтогенностью , сложной расстановкой и ожесточенным противоборством политических сил и даже государственных институтов (конфликт законодательной и исполнительной ветвей власти в октябре 1993 г.). Этот опыт, на наш взгляд, нуждается в глубоком и всестороннем осмыслении, прежде всего, с конфликтологических позиций, чтобы быть в состоянии дать квалифицированный прогноз вероятных конфликтов в будущем.
Как представляется, для нынешней российской власти вопрос об общественном предназначении конфликтологии в свете современных социальных и политических процессов — это далеко не праздный вопрос. Ей объективно нужна независимая конфликтологическая экспертиза, рекомендации и помощь экспертного сообщества на тех новых направлениях реформирования российского государства и общества, которые сегодня предложены президентом В. Путиным.
Многие из этих направлений затрагивают не только конституционные основы государства, но и достигнутые в результате острой борьбы; компромиссы реальных политических сил. Следовательно, сохранение общественной стабильности на новом этапе реформ предстает как стратегическая задача новой власти, решение которой невозможно без тщательной и объективной конфликтологической экспертизы.
Следующая «точка схождения» конфликтных интересов связана с федеративным устройством нашего государства. Основа конфликта «центр — регионы» заложена в самом принципе федеративного объединения государств и в развитом демократическом обществе особой опасности не представляет. Российский же вариант федерации к обычным ее проблемам добавляет свою специфику, потенциально являющуюся источником дополнительных конфликтов.
Российскую Федерацию составляют 89 субъектов (21 республика, шесть краев, 49 областей, одна автономная область, два города федерального значения, десять автономных округов). То, что их так много (больше всех в мире), — еще не самое страшное. Гораздо большую проблему составляет нарушение основополагающего принципа федерализма — необходимости выделения субъектов Федерации по единому принципу, как правило, территориальному. У нас же одни субъекты представляют собой настоящие национальные государства (со своими президентами, правительствами, законодательством), другие — просто административно-национальные образования (область и округа), а третьи — обычные административно-территориальные единицы.
И все шесть видов субъектов Федерации при этом по Конституции абсолютно равноправны. Вот и получается, что одни равноправные субъекты Федерации входят в состав других, не менее равноправных, субъектов Федерации (автономные округа — в состав краев и областей) и вроде бы юридически должны им подчиняться. А в составе Краснодарского края существует даже свое суверенное государство (Республика Адыгея)! Такая чересполосица, естественно, создает массу трудноразрешимых юридических проблем. Поэтому не случайно необходимость соответствия местного законодательства федеративному ныне превратилась в источник постоянных конфликтов между центром и регионами.
Другой камень преткновения российского федерализма – огромный разрыв в социально-экономическом и финансовом положении регионов. Права у всех одинаковые, а вот возможности реализации этих прав — разные. Вот и выходит на деле, что некоторые равноправные субъекты Федерации оказываются несколько «более равноправными», чем другие.
Конфликты российского федерализма (как, впрочем, и все другие) требуют для своего мирного урегулирования наличия строгих институциализированных процедур, базой для которых должны быть соответствующие федеральные законы: о статусе субъектов Федерации и его изменении, о разграничении полномочий между центром и субъектами Федерации и т.д. Отсутствие таких законов и процедур неизбежно запутывает и обостряет политические конфликты, связанные с государственным устройством.
Достаточно мощно представлены в России и политические конфликты ценностного толка. Они разворачиваются в основном в духовной сфере, но, разумеется, оказывают заметное влияние на базисные социально-экономические процессы. Речь идет о противостоянии таких ценностных систем, как западничество — славянофильство (самобытность), либерализм — консерватизм (реформаторство — контрреформаторство), индивидуализм — коллективизм, православие — иные религиозные конфессии и т.д.
Чисто политическими из них являются, конечно, только конфликты идеологий. Но и остальные, задавая фундаментальную культурную ориентацию населения, не могут не оказывать влияния на политику, а порой и откровенно пытаются опереться на государственную власть. Наиболее зримо это проявляется в случае с этническими ценностями — уникальностью языка, традиций, особенностей быта и т.п. Такие конфликты получили название конфликтов идентификации, поскольку связаны с осознанием людьми своей принадлежности к этническим, религиозным и прочим общностям и объединениям. Самые острые из них — этнические.
Заключение
Определив структуру политического конфликта, его виды и динамику, можно с уверенностью сказать, что это сложное и трудноконтролируемое индивидами явление. Даже при абсолютном понимании системы управления социальным конфликтом, невозможно создать четкий, универсальный шаблон для возможного прогнозирования появления подобных противоречий, а так же их разрешения.
Как уже было сказано, политический конфликт обладает не только деструктивной, но и конструктивной функцией. Помогает найти новое или выбрать наиболее продуктивное решение, создает пространство и возможность для дискуссии, открывает новые возможности коммуникации.
Большинство социологов и политологов склонны считать, что существование общества без конфликтов невозможно, ибо конфликт является неотъемлемой частью бытия людей, источником происходящих в обществе изменений. Конфликт делает социальные отношения более мобильными. Под воздействием конфликтов общество может преобразовываться. Чем сильнее политический конфликт, тем заметнее его влияние на течение социальных процессов и темпы их осуществления. Конфликт, понимаемый как конкуренция, поощряет творчество, инновации и, в конечном счете, содействует прогрессивному развитию. Определенный уровень конкуренции делает общество или его ячейку более жизнеспособным, динамичным, восприимчивым к прогрессу.
Общество, властные структуры и отдельные граждане будут достигать более эффективных результатов в своих действиях, если они не будут закрывать глаза на конфликты и конфликтные ситуации, а будут следовать определенным правилам, направленным на урегулирование конфликта.

Список литературы.
Здравомыслов А. Г. Социология конфликта. М., 1995
Козер Л. А. Функции социального конфликта. М., 2000.
Лебедева М. М. Политическое урегулирование конфликтов, М 2006.
Смоленский В. Г. Конфликты и конфликтология. М., 1995
Козер Л. А. Функции социального конфликта. М., 2000.
Козер Л. А. Функции социального конфликта. М., 2000.
Смоленский В. Г. Конфликты и конфликтология. М., 1995
Смоленский В. Г. Конфликты и конфликтология. М., 1995
Лебедева М. М. Политическое урегулирование конфликтов, М 2006.
Лебедева М. М. Политическое урегулирование конфликтов, М 2006
35

Список литературы [ всего 4]

1.Здравомыслов А. Г. Социология конфликта. М., 1995
2.Козер Л. А. Функции социального конфликта. М., 2000.
3.Лебедева М. М. Политическое урегулирование конфликтов, М 2006.
4.Смоленский В. Г. Конфликты и конфликтология. М., 1995
Очень похожие работы
Пожалуйста, внимательно изучайте содержание и фрагменты работы. Деньги за приобретённые готовые работы по причине несоответствия данной работы вашим требованиям или её уникальности не возвращаются.
* Категория работы носит оценочный характер в соответствии с качественными и количественными параметрами предоставляемого материала. Данный материал ни целиком, ни любая из его частей не является готовым научным трудом, выпускной квалификационной работой, научным докладом или иной работой, предусмотренной государственной системой научной аттестации или необходимой для прохождения промежуточной или итоговой аттестации. Данный материал представляет собой субъективный результат обработки, структурирования и форматирования собранной его автором информации и предназначен, прежде всего, для использования в качестве источника для самостоятельной подготовки работы указанной тематики.
bmt: 0.00483
© Рефератбанк, 2002 - 2024