Ф. НИЦШЕ «ПО ТУ СТОРОНУ ДОБРА И ЗЛА» И «К ГЕНЕАЛОГИИ МОРАЛИ»

Введение
Глава I Моральные ценности и их происхождение
§ 1. Что есть «добро и зло», «хорошее и плохое»
§ 2. Что есть «вина», «нечистая совесть» и все, что сродни им
§ 3. Что представляют собой аскетические идеалы
Глава II О философии, религии и морали
Заключение……………………………………………………………………….21
Используемая литература

Ницше говорит о некоем «религиозном таланте» (к которому, по его мнению латиняне имеют больше склонности, нежели германцы): в настоящее время (имеется в виду время жизни самого Ницше) рост религиозного инстинкта наряду с разочарованием в идее «Отца», «Судьи» и «Воздаятеля» ведет к упадку европейского теизма. Первоначально человек жертвовал Богу своих первенцев (что имело место во всех древних религиях), затем – своей «природой» (Ницше имеет в виду аскетизм) и наконец – он пожертвует Богом ради Ничто (и эта жертва еще предстоит подрастающему поколению). Ницше своеобразно определяет функцию религии: «Для людей сильных, независимых, подготовленных и предназначенных к повелеванию, воплощающих в себе разум и искусство господствующей расы, религия является лишним средством для того, чтобы преодолевать сопротивление, чтобы мочь господствовать: она служит узами, связующими властелина с подданными, она предает в его руки их совесть, выдает ему то скрытое, таящееся в глубине их души, что охотно уклонилось бы от повиновения; если же отдельные натуры такого знатного происхождения, вследствие высокого развития своих духовных сил обладают склонностью к более уединенной и созерцательной жизни и оставляют за собой только самый утонченный вид властвования (над избранными учениками или членами ордена), то религия может даже послужить средством для ограждения своего покоя от тревог и тягот более грубого правления и своей чистоты от необходимой грязи всякого политиканства». Итак функция религии заключается именно в управлении большинством обыкновенных людей и в помощи сильным в этом управлении. Самостоятельное же правление религий (действующих вне управления философов) всегда имеет пагубные последствия.
Говоря о морали, Ницше фиксирует внимание, прежде всего, на ее функциях, каковые он считает весьма многообразными: оправдывать создателя морали перед другими, успокаивать его, смирить, мстить, скрыться, преобразиться, навязать свое. Ницше утверждает противоположность морали по отношению к «природе», основной же целью ее – повиновение и рабство. Моральный фанатизм способствует усмирению масс (чему также помогают и аскетические установления). Иначе говоря, «при всяком утилитаризме морали можно заранее догадаться о подобном ее источнике и руководствоваться своим обонянием». Учение Ницше о воле к власти и в данном случае оказывается определяющим: он считает, что различие между людьми заключается прежде всего не в различии того, что они считают за благо, но в том, что считается ими за действительное обладание благом. Ницше подвергает критике существующее учение о добродетелях: по его мнению, бескорыстие, сострадание, жертвенность имеют своим источником незрелость и вытесненные страсти, тогда как «моральное суждение и осуждение – это излюбленная месть умственно ограниченных людей людям менее ограниченным, это в некотором роде возмещение того, что природа плохо позаботилась о них, это, наконец, случай сделаться умнее и утонченнее: злоба развивает умственно».
Мораль не должна быть обращена к отдельной личности, так как таким образом, любое ничтожество получает оправдание своему желанию властвовать – полезность морали не должна быть стадной полезностью. Современную же ему европейскую мораль Ницше считает именно моралью стадных животных. Необходимая же, по его мнению, переоценка ценностей требует появления новых людей, готовых взять на себя груз ответственности за себя и за мир: «Многие поколения должны предварительно работать для возникновения философа; каждая из его добродетелей должна приобретаться, культивироваться, переходить из рода в род и воплощаться в нем порознь, - и сюда относится не только смелое, легкое и плавное течение его мыслей, но прежде всего готовность к огромной ответственности, величие царственного взгляда, чувство своей оторванности от толпы, ее обязанностей и добродетелей, благосклонное охранение и защита того, чего не понимают и на что клевещут…, склонность и привычка к великой справедливости, искусство повелевания, широта воли, спокойное око, которое редко удивляется, редко устремляет вой взор к небу, редко любит…».
В отличие от «К генеалогии морали», «По ту сторону добра и зла» не представляет собой единой логически выдержанной системы – это скорее некоторые обрывки мыслей, незаконченные наброски, неупорядоченные идеи. Однако, основным объединяющим их пафосом является проблема несовершенства существующих взглядов и несовершенства человеческого рода в целом. Необходимость переоценки общепринятых ценностей утверждается наряду с провозглашением прихода новой « аристократической» расы - новых философов, движимых волей к власти и способных взять на себя ответственность изменения мира.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Подведем итог. Ницше основной задачей философа считает пересмотр существующих представлений. Он выводит свою генеалогию общепринятых понятий, согласно которой распространенные идеалы самопожертвования, терпимости и самоумаления суть симптомы упадка аристократического духа, духовного обнищания человечества, они свойственны реактивному сознанию и являются реализацией затаенного желания власти, потребности в мести – признаком плебейского сознания, сознания «обиды» - ressentiment. Насколько можно согласиться с философом? В целом, его рассуждения не лишены ни логичности, ни привлекательности. Однако, оказывается возможным сделать ряд замечаний. Христианство Ницше называет рабской психологией, покоящейся на сознании ressentiment, на изначальном измышлении врага и на преобладании негативных ценностей. Но такое положение дел, безусловно, характерное для Средневековья, не является ли кризисом самого христианства, признаком его упадка? Пресловутый антисемитизм Ницше, согласно которому Ницше называет евреев «народом ressentiment», выливается в ненависть к христианству – «рабской психологии», уничтожившей «мировоззрение господ» (то есть античное мировоззрение). Между тем, и Ницше не отрицает, что христианство с его идеей воплотившегося Бога и его жертвы на кресте (а также с унаследованным от иудаизма учением о трансцендентном Боге, творящем мир «из ничего») совершило переворот в истории и в сознании человечества, ту самую «переоценку ценностей», на необходимости которой настаивает философ. И здесь возникают следующие вопросы: насколько рабское сознание может вот так и сразу перевернуть все существующие идеалы (просто негативное противопоставление себя измышленному врагу вряд ли способно породить идеологию такой силы), а если это и было возможно – не кроются ли корни этого переворота в самой античной культуре, представляемой Ницше в «светлых» тонах, однако, на самом деле к концу эллинистического периода пришедшей к эпидемии самоубийств и к господству пессимизма, и не снившемуся христианскому мировоззрению во все века (в «По ту сторону добра и зла» философ оценивает этот пессимизм как предпосылку к возникновению христианства). Впрочем данный аргумент отчасти нивелируется негативным отношением Ницше к Платону (а вернее, к Сократу), положившему, по мнению философа, начало упадку античности. Отметим, что лозунг «σωμα σημα» (тело – гробница) являлся как раз порождением античности, тогда как христианство, напротив, называло тело человека храмом (последующее унижение телесности исследователи приписывают влиянию неоплатонизма). Для подтверждения своей идеи о христианском идеале как идеале завистливого сознания, жаждущего мести, Ницше ссылается на утверждение Фомы Аквинского, гласящего, что блаженство праведников в Царстве Небесном будет состоять, в том числе, и в созерцании мучения грешников. Но данное представление не является ли следствием как раз варваризации (или германизации) католического сознания, приспосабливающегося к военно-общинным представлениям как раз той «белокурой расы завоевателей», которую Ницше называл расой господ? По крайней мере, раннее христианство такой идеи не знало (известна притча Иисуса о нищем Лазаре, в которой праведники видят ад и мучения грешников, но нигде не сказано об их наслаждении лицезрением мук). Также неверно представление Ницше об аскетизме как взращивании страстей, загнанных внутрь человека за невозможностью их осуществления (хотя, безусловно, такие случаи и имеют место): христианская (и любая) аскетика предполагает изживание страстей, а внимание к уничтожению самых зачатков невоздержанности как раз и отличает Новый Завет от Ветхого, заповеди которого касались в основном поступков, но не помыслов. Кроме того, утверждение Ницше никак не объясняет случаи обращения в христианство власть имущих, которые как раз не имели необходимости загонять внутрь волю к власти. Ницше отрицает для силы возможность не действовать, но это означает лишь ограничение свободы силы, которая в результате оказывается и не силой вовсе. Между тем, в своей философии Ницше затрагивает и фиксирует важнейшие проблемы философии XIX и XX столетий, так он обосновывает важность субъективного подхода, базирующегося на принятие во внимание аффектов и личном опыте. Ницше также впервые отмечает феномен «восстания масс» - активно обсуждаемый в XX веке. Он предвосхищает пессимистический настрой более поздних мыслителей и вносит живую струю в общепринятое мышление, предлагая подвергнуть переоценке существующие догмы, вводя понятие «воли к власти» как движущей силы и признака здоровья человеческого рода. Философия Фридриха Ницше может быть рассматриваема как краеугольный камень позднейшей (вплоть до современной) философии: она впервые поднимает значимые для последней проблемы, и идеи Ницше помогают осмыслить как само мировоззрение философа и его последователей, так и те положения и догмы, против которых он так страстно боролся.
Используемая литература
Ницше Ф. К генеалогии морали. Полемическое сочинение. Пер. А. Свасьяна. // Ницше Фридрих. Сочинения в двух томах. Том 2. М., Издательство «Мысль», 1996. С. 407 – 524.
Ницше Ф. По ту сторону добра и зла. Прелюдия к философии будущего. Пер. Н. Полилова. // Ницше Фридрих. Сочинения в двух томах. Том 2. М., Издательство «Мысль», 1996. С. 238 – 406.
Ницше Ф. К генеалогии морали. Полемическое сочинение. Пер. А. Свасьяна. // Ницше Фридрих. Сочинения в двух томах. Том 2. М., Издательство «Мысль», 1996. С. 410.
Там же. С. 409.
Там же. С. 412.
Там же. С. 415.
Там же. С. 416.
Там же. С. 417.
Там же. С. 417.
Там же. С. 421.
Там же. С. 422.
Там же. С. 422.
Там же. С. 422.
Там же. С. 424.
Там же. С. 425.
Там же. С. 430.
Там же. С. 437.
Там же. С. 445.
Там же. С. 451.
Там же. С. 454.
См.: Там же. С. 458.
Там же. С. 461.
Там же. С. 466.
Там же. С. 469.
Там же. С. 468.
Там же. С. 471.
Там же. С. 480.
Там же. С. 481.
Там же. С. 488.
Там же. С. 490.
Там же. С. 496.
Там же. С. 499.
Там же. С. 511.
Там же. С. 523.
Ницше Ф. По ту сторону добра и зла. Прелюдия к философии будущего. Пер. Н. Полилова. // Ницше Фридрих. Сочинения в двух томах. Том 2. М., Издательство «Мысль», 1996. С. 242.
Там же. С. 243.
Там же. С. 267.
См.: Там же. С. 273.
Там же. С. 287-288.
Там же. С. 311.
Там же. С. 341.
Там же. С. 338.
2