Проблема научных открытий в произведениях Булгакова "Собачье сердце" и "Роковые яица"

Введение
Часть 1. Опыт художественной антропологии в новой литературе
Часть 2. Научный эксперимент в повестях «Собачье сердце» и «Роковые яйца»
Заключение
Список использованной литературы

Протест против невежественного вмешательства в науку – лишь первый слой мысли Булгакова. Профессор Персиков находит, что из Рокка вышел бы «очень смелый экспериментатор», и это можно понимать шире, чем авантюру с курами. При отсталости и невежестве масс социальный эксперимент всегда грозит дать противоположный ожидаемому результат.
Опыт с малиновыми яйцами, проведенный неумелыми руками, плодит гадов, которые способны пожрать самого благомыслящего теоретика. И речь здесь не о случайной ошибке, а о своего рода роке, что удостоверено заглавием. Погибает отставной кавалерист, но и профессору грозит быть растерзанным гневной толпой, ради благосостояния которой было отнято его новое изобретение.
При прочтении обращаешь внимание на описание портрета профессора Персикова: «Ему было ровно 58 лет. Голова замечательная, толкачом, лысая, с пучками желтоватых волос, торчащими по бокам. Лицо гладко выбритое, нижняя губа выпячена вперед. От этого персиковское лицо вечно носило на себе несколько капризный отпечаток. На красном носу старомодные маленькие очки в серебряной оправе, глазки блестящие, небольшие, росту высокого, сутуловат.
Говорил скрипучим, тонким, квакающим голосом и среди других странностей имел такую: когда говорил что-либо веско и уверенно, указательный палец правой руки превращал в крючок и щурил глазки. А так как он говорил всегда уверенно, ибо эрудиция в его области у него была совершенно феноменальная, то крючок очень часто появлялся перед глазами собеседников профессора Персикова. А вне своей области, то есть зоологии, эмбриологии, анатомии, ботаники и географии, профессор Персиков почти ничего не говорил».
Увлекают энергично развивающиеся сюжет и убеждающая наглядность фантастических ситуаций.
Например, появление гигантской змеи:
«Ничего еще не понимая, но уже холодея, Александр Семенович глянул на верх ужасного столба, и сердце в нем на несколько секунд прекратило бой. Ему показалось, что мороз ударил внезапно в августовский день…
На верхнем конце бревна оказалась голова. Она была сплющена, заострена и украшена желтым круглым пятном по оливковому фону.
Лишенные век, открытые ледяные и узкие глаза сидели в крыше головы, и в глазах этих мерцала совершенно невиданная злоба. Голова сделала такое движение, словно клюнула воздух, весь столб вобрался в лопухи, и только одни глаза остались и, не мигая, смотрели на Александра Семеновича. Тот, покрытый липким потом, произнес четыре слова, совершенно невероятных и вызванных сводящим с ума страхом. Настолько уж хороши были эти глаза между листьями».
Пафос изобретений и открытий, восторг перед силой интеллекта соединяются в повести с трагическим ощущением хрупкости жизни перед ликом невежества и злобы, с сознанием неповторимости человеческой гениальности: Как ни просто было сочетание стекол с зеркальными пучками света, его не скомбинировали второй раз.
Очевидно, для этого нужно было что-то особенное, кроме знания, чем обладал в мире только один человек – покойный профессор Владимир Ипатьевич Персиков.
Финал «Роковых яиц» откровенно ироничен, о чем сообщает нам заголовок последней главы: «Морозный бог на машине», то есть deux ex machine.
Булгаков не скрывает, а, напротив, обнажает художественную неубедительность, «механистичность» благополучной развязки, «хеппи-энда». И тем самым, возможно, в известном нам варианте окончания – скрыто присутствует «память» о том первоначальном финале произведения, который донесли до нас воспоминания современника.
Заключение
Итак, в повестях М. А. Булгакова «Собачье сердце» и «Роковые яйца» речь идет о непредсказуемых последствиях научных открытий, о том, что эксперимент, забегающий вперед и имеющий дело с неадекватным человеческим сознанием, опасен.
Повести посвящены именно заблуждениям науки, в том числе и медицинской.
Научная интуиция и здравый смысл профессора Преображенского дают рискованный сбой лишь однажды, когда он пытается пересадить уличной дворняжке гипофиз человека. Кто вообще мог предполагать, что человеком этим окажется люмпен-пролетарий Клим Чугункин? В «Роковых яйцах» по ошибке экспериментатора выводились гады. В операционной Преображенского по прихоти науки возникает чудовищный гомункулус с собачьим нравом и замашками хозяина жизни.
Так сатирик пытался донести до людей возможные результаты взаимодействия в исторической практике трех сил: аполитичной науки, агрессивного социального хамства и сниженной до уровня домкома духовной власти, претендующей на святость прав, огражденных теорией.
Сатирическая фантастика писателя предупреждала общество о том, что мало кто в те годы столь зорко видел.
И в этом смысле его «мистицизм» мастера прозы не был областью совпадений, предзнаменований и чудес, как не был и царством происков «лукавого».
Но самое главное в творчестве писателя было то, что Булгаков улавливал непредсказуемые, и в этом смысле «мистические», черты исторического процесса. Рациональное знание тяготело к тому, чтобы разложить по полочкам, что и как случилось, где причина, а где следствие происходящих событий, да еще с неизбежной добавкой оптимизма, бросавшего розовый свет на ближайшее и более отдаленное будущее. Булгаков выступал лояльным оппонентом по отношению к этому оптимизму.
Список использованной литературы
№ 1. Булгаков М. Белая гвардия. Дьяволиада. Роковые яйца. Собачье сердце. Рассказы. – СПб.: Кристалл, 2001. – 542 с.
№ 2. Булгаков М. А. Собрание сочинений в 5 т. Т.1. / Редкол.: Г. Гоц, А. Караганов, В. Лакшин и др.; вступ. ст. В. Лакшина; подгот. текста М. Чудаковой; коммент. Я. Лурье, А. Рогинского, М. Чудаковой. – М.: Худож. лит., 1989. – 624 с.: ил.
№ 3. Булгаков М. А. Собрание сочинений в 5 т. Т. 2. / Редкол.: Г. Гоц, А. Караганов, В. Лакшин и др.; подгот. текста и коммент. В. Гудковой и Л. Фиалковой. – М.: Худож. лит., 1989. – 752 с.
№ 4. Гордович К. Д. История отечественной литературы XX века. – 2-е изд., испр. и доп. – СПб.: СпецЛит, 2000. – 320 с.
№ 5. Петелин В. В. Жизнь Булгакова. Дописать раньше, чем умереть. – М.: ЗАО изд-во Центрполиграф, 2001. – 665 с. – (Бессмертные имена).
№ 6. Сахаров В. И. Михаил Булгаков: писатель и власть. – М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2000. – 446 с.: ил. – (Досье).
№ 7. Соколов Б.В. Три жизни Михаила Булгакова. – М.: Эллис Лак, 1997. – 432 с.
№ 8. Чудакова М. О. Жизнеописание Михаила Булгакова. – М.: Книга, 1988. – 496 с: ил.
Гордович К. Д. История отечественной литературы XX века. – 2-е изд., испр. и доп. – СПб.: СпецЛит, 2000. – С. 191.
Соколов Б. В. Три жизни Михаила Булгакова. – М.: Эллис Лак, 1997. – С. 177.
Цит. по: Соколов Б. В. Три жизни Михаила Булгакова. – М.: Эллис Лак, 1997. – С.180.
Не исключено, что Булгаков знал об открытии в 1921 году биологом А. Г. Гурвичем митогенетического излучения, под влиянием которого происходит митоз (деление) клетки (фактически это то же самое, что теперь называют модным термином «биополе»). В 1922 или 1923 году А. Г. Гурвич переехал из Симферополя в Москву, и Булгаков мог быть с ним знаком.
Указ. соч. С. 181.
Указ. соч. С. 181–182.
Гордович К. Д. История отечественной литературы XX века. – 2-е изд., испр. и доп. – СПб.: СпецЛит, 2000. – С. 193.
Сахаров В. И. Михаил Булгаков: писатель и власть. – М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2000. – С. 76.
Указ. соч. С. 78.
Указ. соч. С. 79.
Булгаков М. Белая гвардия. Дьяволиада. Роковые яйца. Собачье сердце. Рассказы. – СПб.: Кристалл, 2001. – С. 376.
Указ. соч. С. 447.
Петелин В. В. Жизнь Булгакова. Дописать раньше, чем умереть. – М.: Изд-во Центрполиграф, 2001. – С. 137.
Гордович К. Д. История отечественной литературы XX века. – 2-е изд., испр. и доп. – СПб.: СпецЛит, 2000. – С. 193.
Булгаков М. Белая гвардия. Дьяволиада. Роковые яйца. Собачье сердце. Рассказы. – СПб.: Кристалл, 2001. – С. 289.
Указ. соч. С. 341.
1
3