Формационный подход в типологии государства

Содержание:
Введение
1. Первобытнообщинный строй
2. Феодальное государство и право
3. Капиталистическое государство и право
4. Социалистическое государство и право
Заключение

Диктатура пролетариата есть особая форма классового союза между пролетариатом, авангардом трудящихся, и многочисленными непролетарскими слоями трудящихся.
В неразрывной связи и взаимодействии с социалистическим государством находится право. Оно является средством решения стоящих перед государством задач.
Согласно марксистской концепции сущность права заключается в том, что оно выражает волю и интересы господствующего класса. Если государство, по мнению основоположников научного коммунизма, "есть та форма, в которой индивиды, принадлежащие к господствующему классу, осуществляют свои общие интересы", та "форма организации, которую неизбежно должны принять буржуа, чтобы - как вовне, так и внутри страны - взаимно гарантировать свою собственность и свои интересы", то право есть то средство, с помощью которого эти интересы, трансформируясь в государственную волю, проводятся в жизнь.
На первых этапах становления и развития социалистического общества государство и право, в соответствии с марксистской доктриной, выражает интересы рабочих, крестьян и трудовой интеллигенции. На этапе развитого социалистического общества - интересы всего народа.
Государство и право, согласно марксистскому пониманию, не являются вечными и неизменными явлениями. По мере развития классового общества и постепенного отмирания классов государство и право как классовые институты и явления также прекращают существование.
Особенность марксистского представления о государстве и праве заключается в том, что оно связывает напрямую с классами не только процесс возникновения и развития государственно-правовых институтов, но и процесс их отмирания.
Последнее не следует понимать как искусственно формируемый или насильственный процесс. Это, с марксистской точки зрения, естественный процесс, обусловленный развитием экономики, общества, а вместе с ними - государства и права. Нам не следует подхлестывать, искусственно форсировать данный процесс, отмечал Ленин. Мы вправе говорить "лишь о неизбежном отмирании государства, подчеркивая длительность этого процесса, его зависимость от быстроты развития высшей фазы коммунизма и оставляя совершенно открытым вопрос о сроках или о конкретных формах отмирания".
Что требуется для отмирания государства и права? Какие условия для этого необходимы? Отвечая на эти вопросы, сторонники марксизма указывают прежде всего на необходимость создания соответствующих материальных, социальных и иных условий, ведущих к стиранию классовых различий, а также - к формированию высокого уровня общественного сознания. Весьма важным является научить людей работать на общество "без всяких норм права", без всяких принуждений; создать все необходимые условия для того, чтобы "основные правила человеческого общежития" со временем стали для всех людей привычкой.
Эта благородная по своей природе, но утопическая цель освободить будущее человечество от государства и права, от любых форм государственно-правового давления и принуждения, сделать всех в высшей мере сознательными и свободными формулировалась не только в теории, но и ставилась на практике. В Конституции СССР 1977 г. (в преамбуле) объявлялось, например, что "высшая цель Советского государства - построение бесклассового общества, в котором получит развитие общественное коммунистическое самоуправление".
Развитое социалистическое общество рассматривалось как "закономерный этап" на пути построения бесклассового общества, а общенародное государство и право считались важной вехой на пути отмирания государства и права.
Это была теория, развивавшаяся в нашей стране и других, называвших себя социалистическими, странах в течение ряда десятилетий. Однако зачастую практика была иной. Закрепляя, например, в Конституции СССР 1936 г. за советскими гражданами широкий круг прав и свобод, государственная власть действовала совершенно по-иному, практически. Политические репрессии конца 30-х годов, ссылки, незаконные осуждения тысяч невинных людей свидетельствуют о глубоком противоречии социалистической государственно-правовой теории и практики.
Столь же далекой от марксистской теории была проводившаяся в нашей стране и других странах в последующие годы практика государственно-правового строительства по ряду весьма важных направлений. Она касалась, например, природы и характера общенародного государства и права, которые теоретически объявлялись институтами всех слоев и классов общества, а практически находились в руках правящих кругов, государственного устройства Советского государства, которое теоретически считалось федеративным государством, а на деле всегда оставалось унитарным, и др.
Заключение
Рассматривая формационный подход к типологии государства в тесной связи с марксистским учением о государстве в целом в историческом плане, нельзя не заметить, что марксистской трактовке этих вопросов принадлежит значительная роль в научном объяснении возникновения и развития рабовладельческого и феодального типов государства. Верно она охарактеризовала также буржуазный тип государства, соответствовавший состоянию общественного развития середины XIX столетия, когда завершилось формирование промышленного, так называемого свободного капитализма со свойственным ему основным классовым противостоянием буржуазии и пролетариата, и в последующих условиях обострения классовой борьбы, относительного и абсолютного обнищания пролетариата, его первых политических выступлений и использования буржуазией государства для подавления трудящихся. Наглядным примером может служить Парижская Коммуна. Такое соответствие марксистского подхода к государству и его типологии реальному ходу истории продолжалось вплоть до победы Октябрьской социалистической революции, которая сама может быть объяснена как подтверждение данной теории3.
Однако, к сожалению, в условиях происходящих в мире после победы социалистической революции глобальных перемен марксистская теория классовой борьбы и государства, включая и его типологию, была превращена советским обществоведением в догму. В частности - буржуазный тип государства раз и навсегда характеризовался соответственно оценкам Маркса и Энгельса, данным государству эпохи промышленного капитализма, и тезисам Ленина об империалистическом государстве, сформулированным в основном в первые два десятилетия XX в. Между тем вопреки предсказаниям о загнивании и гибели капитализма, капиталистический строй перенес не только политический удар, нанесенный революцией в России, но и выстоял в условиях глубочайшего экономического кризиса и депрессии конца 20-х — начала 30-х годов. Благодаря вмешательству государства в экономику, начало которому положили теория Дж. Кейнса и практика Ф. Рузвельта, он окреп и оказался способным в сравнительно короткий срок осуществить научно-техническую революцию, использовав се достижения для повышения уровня жизни парода. При регулирующей роли государства были проведены меры по перераспределению доходов, внедрены многочисленные средства социальной защищенности человека.
Наряду с этим сохранились свойственные капитализму мощные стимулы материальной заинтересованности. Небезынтересно также, что капиталистический строй оказался способным воспринять и внедрить некоторые прогрессивные идеи различных течений социализма. Немаловажно и то обстоятельство, что в ряде капиталистических стран, в том числе крупных, долгое время у власти находились социал-демократы, успешно сочетавшие в своей деятельности возможности капитализма с идеями социализма. Поэтому то общество, которое сформировалось во многих странах Запада после Второй мировой войны и которое мы по-прежнему характеризовали как традиционное капиталистическое, на самом деле существенно отличалось от капиталистического общества времен как Маркса и Энгельса, так и Ленина.
Вполне понятно, что происшедшие изменения отразились и на государстве. Как показывает опыт США, Англии, Франции, Швеции и Других стран, и развитых западных демократиях при объективном, непредвзятом отношении государство не может уже характеризоваться как «ночной сторож буржуазии», ее орудие для подавления рабочего класса. В послевоенные годы оно все более становилось инструментом преодоления общественных противоречий не путем насилия и подавления, а посредством достижения социального компромисса. Все большее значение и развитие в этих странах получают демократия, плюрализм, разделение властей, роль права в жизни общества, зашита прав человека и т.д. Все эти изменения позволяют характеризовать современные наиболее цивилизованные демократические государства Запада в качестве правовых.
Такой ход развития буржуазного государства наглядно обнажил одно из самых уязвимых мест марксистской теории общественно-экономических формаций, которое заключается в заданном программировании на длительную перспективу однолинейной конструкции движения истории: все формации «выстраиваются» в единый ряд, все народы, за редко допускаемым исключением, как бы «обязываются» проходить весь путь от одной формации к другой и соответственно от одного типа государства к другому.
Опыт современных государств Запада, опровергающий эту посылку, послужил основанием для множества теорий («нового индустриального общества и государства», «постиндустриального общества», «конвергенции двух систем» и др.), утверждающих, что нынешнее «буржуазное» государство не отвечает своему названию и должно рассматриваться как новое, индустриальное или постиндустриальное государство, относящееся к посткапиталистическому типу государства.
Еще недавно такие теории отвергались с ходу, как противоречащие марксизму. Теперь, однако, трудно не признать, что они в той или иной мере отражают действительное положение вещей.
Немало противоречий возникает в применении формационного подхода и к социалистическому типу государства, сложившемуся у нас после Октябрьской революции.
По прогнозу классиков марксизма, социалистическое государство как государство «не в собственном смысле» призвано было подавить сопротивление свергнутых эксплуататоров; обеспечить для трудящихся демократию высшего типа; построить социализм; подготовить переход к обществу без классов и затем отмереть. Но произошло иначе. Сравнительно короткий период государства диктатуры пролетариата чрезмерно растянулся. Аппарат насилия, огромная бюрократия — все то, что ставило государство над обществом, сохранялось; служил же аппарат, вопреки прогнозам Маркса, Энгельса, Ленина, не рабочему классу, а партийно-государственной верхушке. Демократия ограничивалась однопартийностью. Выборы носили формальный характер. Государство использовалось для массовых репрессий. Происходило полное огосударствление общественной жизни. Экономика проигрывала в соревновании с капитализмом.
Признавая это, не следует, однако, впадать в крайность и не видеть в пройденном Советским государством социалистическом пути ничего позитивного, хорошего. Но в главном это не меняет сути дела. Не случайно, что в массовой пропаганде о социалистическом типе государства, в частности об общенародном государстве, упор делался на желаемое, а не на действительное.
Критически надо отнестись и к связанному с формационным подходом мнению, что социалистическое государство — исторически последний и в этом смысле высший тип государства. Из этого делался вывод, что не только Советский Союз, но и такие именуемые социалистическими страны, как КНДР, Куба, Монголия и другие, значительно отстающие экономически от США и других развитых государств Запада, в социально-политическом отношении опережают их на целую эпоху. Конечно же, это не соответствует действительности.
И, наконец, представляется методологически не обоснованным заранее предопределять как последнюю общественно-экономическую формацию, так и последний тип государства. Советский Союз распался. Россия перестала быть социалистическим государством, но она продолжает существовать как демократическое государство, находящееся в экономически переходном периоде, развивающееся по пути формирования правового государства. Наряду с постиндустриальным государством Россия представляет собой разновидность посткапиталистического типа государства.
Несмотря на критические замечания в адрес формационного подхода к типологии государства, полностью отказываться от него не следует. Он может быть полезен и для дальнейшего изучения и уточнения ранних типов государства, возникших при переходе от первобытно-общинного строя к феодализму.
Согласно формационной типологии четырем типам общественно-экономической формации (рабовладельческой, феодальной, буржуазной, социалистической), четырем типам экономического базиса соответствуют четыре типа государства — рабовладельческое, феодальное, буржуазное, социалистическое, — каждое со своим набором признаков. Смена одного исторического типа другим — процесс объективный, естественноисторический, реализующийся в результате революций. В этом процессе каждый последующий типа государства должен быть исторически более прогрессивным, чем предыдущий.
Список использованной литературы
Байтин М.И. Государство и политическая власть. Саратов, 1992.
Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм XV-XVIII вв. М., 1992.
Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 11.
Лившиц Р.З. государство и право в современном обществе: необходимость новых подходов // Государство и право. 2000. № 5.
Теория государства и права: Учебник / Под ред. М.Н. Марченко. - М.: Издательство "Зерцало", 2004. (Классический университетский учебник).
Фрейденберг О.М. Миф и литература древности. М., 1967.
7. Шемякин Я.Г. Проблема цивилизации в советской научной литературе 60-80-х годов // История СССР. 1991. N 5.
Фрейденберг О.М. Миф и литература древности. М., 1967. С. 60.
Теория государства и права: Учебник / Под ред. М.Н. Марченко. - М.: Издательство "Зерцало", 2004. (Классический университетский учебник). С. 213.
Байтин М.И. Государство и политическая власть. Саратов, 1992. С. 84.
Теория государства и права: Учебник / Под ред. М.Н. Марченко. - М.: Издательство "Зерцало", 2004. (Классический университетский учебник). С. 94.
См.: Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм XV-XVIII вв. М., 1992. С. 93.
См.: Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм XV-XVIII вв. М., 1992. С. 95.
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 4. С. 437, 438, 444.
Там же.
Там же.
Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 11. С. 222.
31