Русская религиозная филосифия 19-20 вв.

План
Введение
Общая характеристика религиозной философии
Философия «общего дела» Н. Ф. Федорова
Философия «всеединства» В. С. Соловьева
Персоналистская философия Н. А. Бердяева
Заключение
Список литературы

Определив религию как связь человека и мира с безусловным началом и центром всего существующего, Соловьев, со свойственной ему трезвостью ситуативных оценок, пишет о возможностях такого начала и следствиях из этого допущения. Эти следствия таковы: «единство, цельность и согласие в жизни и сознании человека, когда все его дела и страдания в большой и малой жизни превращаются из бесцельных и бессмысленных явлений в разумные, внутренне необходимые события» (Введение в русскую философию, 1995: С. 73).
Персоналистская философия Н. А. Бердяева
Наиболее известным из русских философов XX в. справедливо считается Николай Александрович Бердяев (1874-1948). Антропологичность его философии не только не вызывает сомнения, но, напротив, может быть названа главной, отличительной чертой всех его взглядов, к какой бы области познания ни устремлял своих интересов этот необычайно универсальный и плодовитый мыслитель. Называя человека единственным предметом философии, он не устает подчеркивать, что философия неизбежно антропологична, но познает бытие в человеке и через человека. Философия антропологична еще в том смысле, что она не может быть оторвана от жизни, не может быть исключительно теоретической, она должна быть действием и она связана с улучшением жизни, она неизбежно практическая философия.
Излагая суть философской концепции Бердяева, некоторые исследователи считают, что во имя обоснования своей метафизики свободы он исходит не из Бога, а из космической бездны, которая предшествовала творцу. Идея отчасти заимствована им у немецкого Философа Якова Беме, жившего в XVI-XVII вв. Бездна содержит в себе все возможности, как аристотелевская материя, и представляет собой чистую свободу. Это означает, что свобода не принадлежит богу, а он сам рождается из нее.
Восстанавливая на склоне лет свою духовную эволюцию, сам философ называет прежде всего не идеи, из которых он вырос, а те жизненно важные для молодой, становящейся личности, психологические состояния, которые определяют и поиски, и возможные ответы, и круг учителей у которых можно кое-что почерпнуть для своего самовоспитания. Эти доминирующие настроения отрочества и юности суть одиночество и тоска, бунтарство и жалость, борения духа и, конечно же, свобода. Многие современники Бердяева называли его «философом свободы» (Введение в русскую философию, 1955: С. 100).
Своеобразие его философского типа прежде всего в том, что он положил в основание философии не бытие, а свободу. В такой радикальной форме этого не делал ни один философ. В свободе скрыта тайна мира. Бог захотел свободы, и отсюда произошла трагедия Мира. В стиле Бердяева воплощен бунт против традиции рационализма, когда сочинялись тяжеловесные трактаты о Боге, природе и человеке.
Необычайно сложным и противоречивым, считал он, является объект философской антропологии – человек, сочетающий в себе мыслимые и немыслимые противоположности. В итоговой «Русской идее» Бердяев подчеркивает, только христианство антропоцентрично и свободно освободить человека от власти космоса и общества. Но для этого человек должен сам стать богом, но он может это сделать только через «Богочеловечество» (Введение в русскую философию, 1955: С. 100).
Бердяев в противовес традиционной гносеологии замкнул акт познания в самом человеке, точнее, в полноте его телесного и духовного бытия. Экзистенциальная философия представляется ему более истинной, чем онтологическая, поскольку первая лучше выражает и порыв человека к свободе, вторая же – источник порабощения материей.
Кроме того, тайна творчества, по Бердяеву, – это тайна свободы. В творчестве любой человек становится подобен Богу. Для него характерно вечное беспокойство, неудовлетворенность собой, порыв в запредельные сферы бытия. Результаты же творчества отягощены материей, отпочкованы от творца, который уже не имеет власти над ними. Противопоставления акта творчества и его результатов ляжет в основы бердяевской трактовки культуры.
Тщательно и подробно исследует мыслитель важнейшую проблему философской антропологии – различение понятий «человек» – «личность» – «индивидуальность». Бердяев считает, что «истинная антропология должна быть персоналистичной» (Введение в русскую философию, 1955: С. 101). Отвергая системы онтологизма, в которых личность, по его мнению, закабалена материальными или идеальными сущностями, он тяготе к персонализму христианского толка, доказывая, что на стороне человека в его порыве к свободе стоит Бог. Лишь персоналистичной философии открыта истина человеческого бытия.
Вникая в этимологию слова «личность», Бердяев напоминает, что по-латыни оно прежде всего обозначало маску, личину. Личностные свойства человека обнаруживаются им в исполнении многочисленных социальных ролей. Личность связана с телом, духом и обществом, это – религиозно-духовная категория.
Рассказ о бунтаре и страстном защитнике свободы человека можно завершить словами Лосского: «Люди, подобные Бердяеву, оказывают сильную поддержку делу сохранения и развития цивилизации, которая защищает абсолютную ценность личности» (Лосский, 1991: С. 319).
Заключение
Творчество, в том числе и творчество философское, далеко не всегда поддается жесткой классификации по направлениям и школам. Это в существенной мере относится и к русской религиозной философии ХХ века. Выделяя в качестве ведущего направления последней метафизику всеединства, мы вполне обоснованно можем отнести к данному течению творчество таких философов, как Е. Н. Трубецкой, П. А. Флоренский, С. Н. Булгаков, С. Л. Франк, Л. П. Карсавин, которые не были упомянуты в нашей работе.
В то же время необходимо учитывать и определенную условность подобной классификации, видеть принципиальные различия в философских позициях этих мыслителей. Религиозно-философские воззрения Н. А. Бердяева, Н. О. Лосского, Г. П. Федотова (при всех различиях между ними) близки традиции христианского персонализма, а идеи Л. Шестова – экзистенциальной философии. В этих случаях также следует прежде всего стремиться к пониманию личностного своеобразия философских позиций тех, кто в начале XX века избирает путь религиозной метафизики. Надо сказать, что в тот период традиционные темы мировой и отечественной религиозной мысли получали развитие как в собственно философских сочинениях, так и в литературных формах. Эпоха «серебряного века» российской культуры на редкость богата опытом выражения метафизических идей в художественном творчестве.
Одной из главных проблем, решаемых в русле русской религиозной философии XIX-XX веков, явилась проблема поиска смысла и значения христианских идей для отдельного человека, общества и культуры. По данному вопросу каждый отдельно взятый философ имеет собственную систему взглядов.
Кроме того, религиозные философы связывают воедино проблемы сущности и смысла человеческого бытия и проблемы смысла и закономерностей истории. Человек укоренен в вечном, духовном бытии, непосредственно, интимно связан с Богом, но в другом своем измерении он столь же непосредственно принадлежит материальному, временному бытию.
Русские религиозные философы в своих концепциях делают акцент на глубину и неустранимость противоположности этих двух начал, которые признавались в равной степени значимыми и фундаментальными.
Список литературы
Введение в русскую философию. М., 1995.
Введение в философию. Учебное пособие для вузов. М., 2002.
Лосский Н. О. История русской философии. М., 1991.
Спиркин А. Г. Философия. М., 2005.
2