Методика расследования изнасилований

Содержание
Введение
Глава 1. Уголовно-правовая и криминалистическая характеристика изнасилования
1.1. Уголовно-правовая характеристика изнасилования
1.2. Криминалистическая характеристика изнасилований
Глава 2. Анализ методики расследования изнасилований
2.1. Обстоятельства, подлежащие выяснению и доказыванию по делам об изнасиловании
2.2. Первоначальные следственные действия при расследовании изнасилований
2.3. Последующие следственные действия при расследовании изнасилований
Глава 3. Правовые и методологические проблемы расследования изнасилований и пути их разрешения
Заключение
Список рекомендуемой литературы

Утром в эту же квартиру пришли еще двое парней, которые вопреки воли Д. стали совершать с ней половые акты и иные насильственные действия сексуального характера, избивая ее деревянным подлокотником от кресла, вставляли бутылку из под пива в задний проход.
В рапорте из 67 ГКБ, куда по скорой помощи была доставлена Д., были описаны все телесные повреждения, включая заднюю анальную трещину. Речь шла о возбуждении уголовного дела по п. «в» ч. 2 ст. 131 и п. «в» ч. 2 ст. 132 УК РФ. Однако, вынося затем постановление о назначении СМЭ, следователь, видимо, не собирался учитывать ее результаты. 10 марта 2003 г. эксперт провел СМЭ, выявил обширные кровоподтеки и другие повреждения и указал, что для ответов на другие вопросы ожидает медицинские документы из 67 ГКБ. Не дождавшись указанных документов, эксперт направляет свое заключение следователю, датируя его 11 апреля. Однако следователь, как оказалось, 21 марта уже вынес постановление об отказе в возбуждении уголовного дела.
2. В материалах проверки нередко отсутствуют объяснения подозреваемого или имеется объяснение лишь одного из участников группового изнасилования, хотя личность остальных установлена или может быть без труда установлена (проживали вместе в одном общежитии, работали в соседних палатках на рынке и т.д.). Несмотря на это, следователь считает возможным отказать в возбуждении уголовного дела с формулировкой: «данные, изложенные в заявлении, не подтвердились» или «данных, свидетельствующих об изнасиловании, получено не было» или «в материалах проверки признаков какого-либо преступления не содержится». При этом в качестве основания отказа в постановлении следователя прокуратуры указывается не только п. 1, но и п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, что нарушает требования ч. 1 ст. 148 УПК РФ, согласно которым отказ в возбуждении уголовного дела по основанию, предусмотренному п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ (отсутствие в деянии состава преступления), допускается лишь в отношении конкретного лица.
Вряд ли можно признать правомерной и формулировку об «отсутствии признаков какого-либо преступления», когда в заявлении говорится о совершении изнасилования. Кроме того, согласно приложению 21 к ст. 476 УПК РФ в постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела должна быть проставлена конкретная статья УК РФ.
В отдельных постановлениях обнаруживается несоответствие между формулировкой отказа и указанием нормы УПК РФ: в формулировке говорится об отсутствии в действиях лица состава преступления, в то время как затем делается ссылка на п. 1 ч. 1 ст. 24 (отсутствие события преступления).
3. Не являются единичными случаи подтасовки фактов: отсутствует логика при опросе свидетелей, производятся подмены (опрашиваются лица, не являющиеся очевидцами события, вопросы задаются в отношении событий, не совпадающих по времени с моментом совершения преступления), искажаются результаты СМЭ (из заключений экспертизы выбирается информация нейтрального характера и кладется в основу постановления об отказе в возбуждении уголовного дела).
Так, в одном из постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела по ст. 131 говорится, что опрошенные К. и М. факт изнасилования З. и нанесения ей телесных повреждений подозреваемым С. отрицали и сообщили, что в их присутствии ее никто не трогал. СМЭ каких-либо повреждений в области половых органов и рта у З. не обнаружило. Из объяснений же З. следовало, что подозреваемый С. избил ее и совершил изнасилование уже после ухода других лиц, в том числе опрошенных К. и М. Объяснения самого подозреваемого С. в постановлении не приводится и вообще отсутствует в материалах. В заключении СМЭ указывается на наличие у З. ссадин в области обеих ягодиц, возникших от скользящих воздействий твердых предметов незадолго (возможно в ближайшие сутки) до проведения СМЭ. А в содержимом влагалища обнаружены сперматозоиды.
Как следует из данных другого отказного материала, жертва, с ее слов, была изнасилована и избита. СМЭ не проводилась, хотя в протоколе медицинского освидетельствования констатирован разрыв девственной плевы, края разрыва резко полнокровны и из них отмечаются выделения сукровичной жидкости. Кроме того, у жертвы выявлено сотрясение головного мозга. С места происшествия изъята простынь со следами бурого цвета. В постановлении следователя результаты гинекологического освидетельствования отражения не нашли. Что касается сотрясения головного мозга, то, как указано в постановлении, следствие не исключает возможности того, что обнаруженные у заявительницы телесные повреждения могли быть ею получены уже после ее ухода от подозреваемого при неустановленных следствием обстоятельствах. Следователь счел, что объективных данных, подтверждающих факт совершения указанным лицом полового акта против воли заявительницы и причинения ей им телесных повреждений нет, а в действиях указанного лица состав преступления, таким образом, отсутствует.
Представляется, что в случаях, подобных описанному, обстоятельства должны устанавливаться в рамках возбужденного уголовного дела.
4. Допускается формализм и бездействие в работе по заявлениям об изнасиловании, что приводит к сокрытию преступлений от учета, безнаказанности преступника.
В одном отказном материале очевидцами преступления оказались сразу несколько человек (соседи по лестничной площадке), привлеченные криками о помощи жертвы. Один из них даже ударил насильника палкой, а тот пытался заблокировать дверь на лестницу. И нападавший, и жертва были частично обнажены. Жертва просила свидетелей не уходить, помочь, вызвать милицию. В тот же день в отделение милиции она написала заявление о совершенном в отношении ее изнасиловании. Однако на следующий день заявительница написала новое заявление с просьбой прекратить проверку, так как претензий к нападавшему не имеет. Затем в своем повторном объяснении она указала, что просит указанное лицо к уголовной ответственности не привлекать и что более подробное объяснение даст позднее, поскольку очень плохо себя чувствует. Однако позднее жертву никто так еще раз и не опросил, хотя мотивы ее поступка настораживали. Через пять дней с момента подачи жертвой первого заявления о совершении в отношении нее изнасилования следователь прокуратуры вынес постановление об отказе в возбуждении уголовного дела со следующей формулировкой: «Изучив материалы проверки, прихожу к выводу, что гр. П. насилия в отношении Б. не применял, а также не угрожал применением насилия, половой акт не совершался. Таким образом, в действиях гр. П. отсутствует состав какого-либо преступления». В постановлении вообще не были отражены показания очевидцев преступления, по существу опровергающие этот вывод следователя.
Некоторые формулировки отказа в возбуждении уголовного дела являются свидетельством нескрываемой беспомощности и некомпетентности следствия. Приведем одну из них: «Учитывая то, что после совершения преступления Е. сразу же помылась и выстирала свою одежду, то вследствие этого состав преступления ст. 131 процессуально недоказуем».
Отдельные формулировки отказа можно расценить даже как курьезные. Например, следующую: «В ходе проверки установлено, что заявление К. основано на том, что она неправильно расценила действия лиц, вступивших с ней в половую связь и в ее действиях не усматриваются признаки преступления по ст. 306 УК «Заведомо ложный донос».
В другом отказном материале имеется рапорт о продлении срока проверки на 1 месяц с 18 ноября до 18 декабря. Осталось, однако, непонятным на что затем был потрачен этот месяц, так как после этого рапорта сразу подшито постановление от 18 декабря об отказе в возбуждении уголовного дела.
5. Значительное количество постановлений об отказе в возбуждении уголовных дел об изнасилованиях основывается на изменении позиции жертвы. В среднем в каждом третьем отказном материале имеется новое заявление жертвы, как правило, поданное ей на следующий день после подачи первого заявления, в котором она просит прекратить проверку и указывает, что не имеет претензий к тому или иному лицу.
Во многих таких случаях истинный мотив заявительницы остается неясным. И, тем не менее, в силу частно-публичного порядка уголовного преследования по ч. 1 ст. 131 УК РФ, следователь сразу же выносит постановление об отказе в возбуждении уголовного дела с формулировкой, что в действиях лица не содержится признаков преступлений, предусмотренных какой-либо статьей УК, либо указывается ст. 131 УК. Однако заявительница не отказалась от своей оценки действий мужчины как изнасилование, она лишь заявила, что не имеет к нему претензий.
В одном из материалов в заявлении отца несовершеннолетней жертвы указывалось, что его дочь в лесопарке подверглась нападению. Неизвестный повалил ее на землю, однако, получив от нее отпор, а также в связи с появлением на ее крики друга жертвы, скрылся. В заявлении были даны подробные приметы напавшего и его собаки. Однако затем отец по телефону заявил, что ни он сам, ни его дочь в прокуратуру являться для дачи объяснений не будут, так как он сам не может отлучиться с работы, а дочь не хочет подавать заявление. Весь отказной материал состоит из трех документов: заявления отца о привлечении к уголовной ответственности неизвестного, рапорта следователя с пересказом телефонного разговора с отцом и постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, в котором следователь «изучив материалы проверки, приходит к выводу, что в данном случае отсутствуют признаки состава преступления ч. 3 ст. 30 и ч. 1 ст. 131 УК РФ».
В отказных материалах встречаются и парадоксальные ситуации. Жертва отказывается от своего первоначального заявления об изнасиловании, ссылаясь на то, что находилась в момент его написания в шоковом состоянии и что вступила в половую связь добровольно. В то же время подозреваемый в своем объяснении не отрицает, что женщина отказалась от вступления с ним в половую связь, и он силой повалил ее на землю, она кричала, он раздел ее и стал совершать половой акт, однако, не закончил его, так как был пьян.
По словам одного из опрошенных прокуроров, как только появляется второе заявление жертвы об отказе от первого заявления, для сотрудников милиции деяние сразу перестает быть преступлением, и материалы отправляется «в корзину».
Представляется, что в таких случаях не может констатироваться отсутствие признаков преступления и применяться п. 1 или п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, так как данное происшествие не расследовалось, и если бы жертва не отказалась от обвинения, вполне возможно, что данный эпизод был бы зарегистрирован в качестве преступления, попав в статистику.
Правильнее было бы, по нашему мнению, применить в такой ситуации не п. 1 или п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, а п. 5 (отсутствие заявления потерпевшей). Однако ни один следователь в своем постановлении при получении «отказного» заявления жертвы не сослался на п. 5 ч. 1 ст. 24 УПК РФ.
6. Потерю объективных данных, свидетельствующих о совершении изнасилования, влекут недостатки при назначении и производстве судебно-медицинской экспертизы, при оценке ее результатов в период проведения проверок по заявлениям и сообщениям об изнасилованиях.
Постановления выносятся о назначении не судебно-медицинской, а о медико-гинекологической, медико-урологической судебных экспертиз, хотя таких видов экспертиз не существует. Перед экспертами, имеющими клиническую подготовку по акушерству и гинекологии, ставятся вопросы о вреде здоровью, телесных повреждениях, их характере, механизме образования и давности причинения, что не во всех случаях относится к их компетенции.
Вопросы иногда формулируются, исходя из норм прежнего уголовного законодательства – о степени тяжести телесных повреждений, в связи с чем эксперты в своих заключениях отказываются на них отвечать. Вместо того, чтобы скорректировать свой вопрос, или назначить дополнительную экспертизу, или опросить эксперта следователи так и оставляют не проясненным вопрос о характере вреда здоровью, причиненного жертве.
В постановлениях о назначении СМЭ зачастую скупо приводятся (а иногда вообще не приводятся) обстоятельства совершения преступления, что делает бессмысленным проведение экспертизы. В качестве иллюстрации можно привести такую выдержку из заключения СМЭ (2003 г.): «ответить на вопрос о возможности причинения телесных повреждений при обстоятельствах, изложенных в описательной части постановления, не представляется возможным, поскольку в описательной части постановления не указаны конкретные обстоятельства, при которых эти телесные повреждения могли бы быть получены». Надлежащей реакции следователя на подобный ответ эксперта не последовало.
На качество СМЭ негативно влияет и тот факт, что травмпункты, первыми фиксирующие состояние жертвы, не умеют правильно его описать, что делает их заключение непригодным для последующей СМЭ. По мнению одного из прокуроров, необходимо ввести правило о представлении на СМЭ фотоснимков телесных повреждений освидетельствованного.
На достоверность экспертных выводов, а также на обоснованность принимаемых решений об отказе в возбуждении уголовных дел об изнасиловании и других преступлениях негативно влияет отсутствие нормативно-правовой базы по определению вреда здоровью. Действующая Инструкция по организации и производству экспертных исследований в бюро судебно-медицинской экспертизы, утвержденная приказом Минздрава России от 24 апреля 2003 г. № 161 не регулирует данных вопросов.
По словам руководящих работников Республиканского центра судебно-медицинской экспертизы, опрос которых проводился в ходе настоящего исследования, в течение всего периода с момента введения в действие УК РФ судебно-медицинские эксперты «на глазок», руководствуясь прежними понятиями и критериями, определяют причиненный вред здоровью. Разработанный Центром проект Инструкции по определению вреда здоровью до сих пор находится на стадии согласования в Минздраве России. Неоднократные обещания правоохранительных ведомств, в том числе Генеральной прокуратуры РФ, оказать содействие в продвижении столь необходимого документа так и остаются невыполненными, что негативно сказывается и на защите прав жертв преступлений, дает, в свою очередь, возможность подозреваемым уходить от ответственности.
7. В изученных постановлениях об отказе в возбуждении уголовного дела имеются многочисленные ошибки при квалификации события: не указываются пункты и части ст. 131 УК, вообще не указывается статья УК, как того требует процессуальное законодательство, не приводится ст. 30 УК, когда имело место покушение на изнасилование. Неверно квалифицируются действия по ч. 1 ст. 131 УК, когда потерпевшей являлась несовершеннолетняя или преступление сопровождалось угрозой убийства. Не указывается ст. 132 УК, если деяние заключается не только в изнасиловании, но и в оральном либо анальном половом контакте.
Все это также искажает учетно-регистрационную дисциплину и не дает представления о реальной картине совершаемых половых преступлений.
Предпринятый нами затем анализ уголовных дел, рассмотренных судами Москвы, в сравнении с отказными материалами не выявил существенных различий в основных характеристиках деяний, их фабуле, способе совершения, последствиях, результатах СМЭ, характеристике жертв и нападавших, вопросах признания вины последними и ее доказывания. И в тех и в других материалах имеется неустраненная противоречивость объяснений и показаний участников событий. Позиции жертвы не находится подтверждения не только в отказных материалах, но и в материалах уголовных дел с уже вынесенным обвинительным приговором.
Проведенный анализ отказных материалов, а затем и материалов уголовных дел заставляет усомниться в оправданности и целесообразности института доследственной проверки. Создается впечатление, что то или иное изнасилование по случайному стечению обстоятельств попадает либо в разряд преступлений либо остается безнаказанным. При этом в обоих случаях имеется заявление жертвы. Два по существу одинаковых события могут быть расценены следователем прямо противоположным образом. Многие из отказных материалов оказываются в плане доказывания явно «недожатыми». Представляется, что если бы по этим заявлениям граждан были вовремя возбуждены уголовные дела, что позволило бы произвести качественный осмотр места преступления, опознание и другие следственные действия, преступление было бы раскрыто и вина насильника доказана. Если доказательств изнасилования не добыто в ходе проверки, это не означает, что они не будут найдены при расследовании преступления.
Наряду с ростом «искусственной» латентности изнасилований, о чем свидетельствуют приведенные выше данные, высокого уровня достигла и так называемая «естественная» латентность, обусловленная нежеланием самих жертв заявлять в правоохранительные органы о факте сексуального посягательства. Исследователи приводят различные показатели «естественной» латентности этих преступлений.
Так, согласно социологическим опросам, почти 22% женщин в России пострадали от изнасилований. При этом заявления в правоохранительные органы подали лишь 8% из них. Почти 9% жертв изнасилований предпочли самостоятельно расквитаться с обидчиками (2/3 из них организовали избиение насильников, еще 1/3 «проплатили» изнасилование жен, сестер или дочерей преступников).
По информации, полученной из Региональной общественной организации «Независимый благотворительный центр помощи пережившим сексуальное насилие «Сестры», каждая вторая женщина в России пережила в жизни хотя бы одну навязанную сексуальную активность, 30% женщин перенесли сексуальное насилие. Из числа жертв изнасилований, обратившихся в Центр за психологической помощью на телефон доверия, лишь 20% заявили о случившемся в милицию. В 2007 г., по данным проведенного нами опроса специалистов Центра, этот показатель снизился до 12%. Жертвы изнасилования не желают сообщать о происшедшем, чтобы избежать огласки и не столкнуться с продолжением травмирующей ситуацией. Чаще всего о совершенном посягательстве заявляют женщины, которые были не только изнасилованы, но и ограблены и (или) избиты, т.е. пострадавшие от жестокого насилия, причем, как правило, незнакомых им лиц. Многие считают неудобным придавать дело огласке, привлекая к ответственности знакомого человека, испытывают чувство вины за то, что не могли предвидеть и контролировать исход дела.
Такие факторы как боязнь некорректного поведения работников правоохранительных органов и неверие в их возможности наказать преступника выдвинуты специалистами Центра «Сестры» на вторую позицию среди факторов латентности изнасилований.
Специалисты Центра психолого-медико-социального сопровождения «ОЗОН», работающие с несовершеннолетними жертвами сексуального насилия, в ходе проведенного нами опроса наоборот, на первое место поставили боязнь некорректного поведения работников правоохранительных органов и неверие в их возможности, а также неправильное и несвоевременное их реагирование на поступившее заявление. Второе место, по их мнению, занимает нежелание огласки и боязнь порицания окружающих.
И те и другие специалисты на последнее место определили боязнь мести со стороны преступников, не считая этот фактор актуальным исходя из своей практики.
Специалисты обоих центров в качестве главной причины отсутствия, нередко, должного реагирования на зарегистрированное заявление об изнасиловании называют личное (субъективное) негативное отношение сотрудников правоохранительных органов к данной категории преступлений, а также их неадекватную этическую позицию.
Некоторые из опрошенных прокуроров называют и другие причины, по которым жертвы сексуального насилия не подают заявления. Среди них стремление женщины устроиться на выгодную работу, условием поступления на которую является по существу насильственное половое сношение; легкомысленное отношение жертвы к факту совершенного в отношении нее насилия и др.
Итак, латентность изнасилований настолько высока, что колебания зарегистрированной (видимой) их части могут преимущественно определяться изменением практики реагирования на такие преступления и их жертвами, и правоохранительными органами. По расчетам криминологов, ежегодное фактическое число изнасилований в России (с учетом «искусственной» и «естественной» латентности) может составлять 44-50 тыс. фактов.
Заключение
В заключении необходимо отметить влияние на успешное расследование изнасилований (как впрочем, и других категорий уголовных дел) деталей, нюансов, «тонов и полутонов», которые следователь должен фиксировать в протоколах следственных действий или отмечать для себя с целью дальнейшего использования в процессе расследования. Важно, чтобы следователь стремился завоевать уважение не только своих сотрудников, но и всех участников уголовного процесса, в том числе судей, адвокатов, а также уважение преступников - как традиционных, так и из новых преступных структур, для того, чтобы с ними можно было найти общий язык, порою получить от них неожиданную помощь. А для этого нужно не формально, не фальшиво, а искренне в любом, даже самом криминальном лице, видеть человека и относиться к нему, как к человеку. Такие взаимоотношения с названными лицами, в конечном итоге, окажут неоценимую помощь в установлении истины по делу, в наиболее продуктивной организации процесса расследования, что подтвердил многолетний опыт автора на следственной работе.
Важным компонентом в работе следователя, ведущего расследование по подобным делам, является доверительное отношение с жертвой преступления. Нередко окружающие, в том числе близкие и родственники потерпевших, не проявляют должного сочувствия и понимания к произошедшей трагедии, единственным помощником в таких ситуациях может оказаться милицейский работник. Следователь, ведущий дела, связанные с насильственными действиями сексуального характера должен обладать обширными знаниями в области юридической психологии, разбираться в личностных особенностях преступников и их жертв.
Следственная практика неоспоримо свидетельствует, что по изнасилованиям, зачастую, судьба уголовного дела зависит от позиции потерпевшей, поэтому важно устанавливать такой психологический контакт с потерпевшей, чтобы ее позиция оставалась неизменной до логического завершения следствия и суда.
Политическая и социально-экономическая нестабильность в России служит важным фактором, влияющим на уровень преступности, и в частности преступлений в сфере половой неприкосновенности личности. Экономическая необустроенность и невозможность самореализации человека в профессиональной и личностной сферах приводит к различным формам человеческой деструктивности.
Особенное внимание следователь должен уделять личностным характеристикам несовершеннолетних правонарушителей и их жертвам, так как их личностная незрелость является фактором, способствующим проявлениям различных форм девиантного поведения.
Список литературы
Уголовный кодекс РФ 1996 г. М., ЮРИСТ 2007 г.
Уголовно-процессуальный кодекс РФ от 18.12.2001 № 174-ФЗ. Консультант Плюс
Андреева Л.А., Густов Г.А., Степанов В.Г., Филиппов А.П. Расследование изнасилований. Уч. пособие. Изд. 2-е переработ, и доп. Ленинград: Институт усовершенств. следств. работников. 2000, 122 с.
Антонян Ю.М. Преступная жестокость. М: ВНИИ МВД России. 1994,218 с.
Антонян Ю.М. Преступность среди женщин. М.: Изд-во «Российское право». 1992, 256 с.
Антонян Ю.М., Голубев В.П., Кудряков Ю.Н. Изнасилования: причины и предупреждение. М.: Изд-во ВНИИ МВД СССР. 1990, 194 с.
Белкин Р.С. Криминалистика: проблемы, тенденции, перспективы. От теории к практике. М.: «Юрид. лит.». 1988, 304 с.
Белкин Р.С. Очерки криминалистической тактики. Уч. пособие. Волгоград.: НИ и РИО ВСШ МВД РФ. 1993, 200 с.
Блюмин И.Г. Судебно-медицинская экспертиза половых состояний мужчин. М.: ЦИУВ, 1967, 63 с.
Васильев В.Л. Психологические аспекты преступных формирований и расследования совершаемых ими преступлений. Санкт-Петербург.: Ин-т повышен, квалиф. следствен, работников. 2007, 44 с.
Виноградов СВ. Доказывание виновности несовершеннолетнего в изнасиловании. М.: ВНИИ МВД СССР. 1986, 80 с.
Гавло В.Г. Теоретические проблемы и практика применения методики расследования отдельных видов преступлений. Томск: Изд-во Томского ун-та. 2005, 332 с.
Кизлык А.П. Деятельность органов прокуратуры по обеспечению прав и законных интересов жертв преступлений в досудебной стадии уголовного судопроизводства // Роль прокуратуры в обеспечении прав и законных интересов жертв преступлений. М., 2007. С. 88.
Кравцова О.А. О психологических последствиях сексуального насилия // Помощь пережившим сексуальное насилие. Методическое пособие. М., 2007 г. С. 103.
Маслов А. Проверка показаний обвиняемого на предварительном следствии (учебн.-практич. пособ. для следователей). Саратов.: Изд-во Сарат. юрид. ин-та. 1989, 60 с.
Метелица Ю.Л. Судебно-психиатрическая экспертиза потерпевших. М.: Юрид. лит. 2007, 208 с.
Мельников А.В. Некоторые проблемы защиты прав жертв поступлений в стадиях возбуждения уголовного дела и предварительного расследования // Роль прокуратуры в обеспечении прав и законных интересов жертв преступлений. М., 2007. С. 27.
Миньковский Г.М., Яхонтов В.А. Расследование и предупреждение половых преступлений несовершеннолетних. (Метод, пособие). М.: Изд. ВНИИ причин и разраб. мер предупреждения преступности. 2003, 126 с.
Мудьюгин Г.Н., Шубин Ю.А. Расследование изнасилований. М.: Изд-во Всесоюзн. Ин.-т по изуч. причин и разработке мер предупреждения преступности. 1969,169 с.
Общественное мнение о милиции: 2002-2007 г. М., ВНИИ МВД России, 2007. С. 47).
Преступность и реформы в России. М., 2008. С. 161
Расследование отдельных видов преступлений. Воронеж.: Изд-во Воронеж, ун-та. 2006, 192 с.
Сапожников Ю.С. Криминалистика в судебной медицине. Киев.: Изд-во «Здоровmя». 2000,268 с.
Селиванов Н.А., Соя-Серко Л.А. Расследование убийств. М.: Изд. фирма «Манускрипт». 1994,224 с.
Серийные убийцы. Избранные экспертизы. Приложение к журналу «Криминальные психиатрия и психология». Под ред. А.О. Бухановского. Ростов-на-Дону: Изд-во ЛФНЦ «Феникс». 2004,132 с.
Справочник следователя. (Практическая криминалистика: следственные действия). Вып. первый. М.: «Юрид. лит.». 2007, 288 с.
Справочник следователя. Вып. второй. (Практическая криминалистика: расследование отдельных видов преступлений). М.:«Юрид. лит.». 2007, Т. 2,395 с.
Старович 3. Судебная сексология. Пер. с польск. М., «Юрид. лит.», 1991, 336 с.
Судебная психиатрия: Учеб. Под ред. Г.В. Морозова. 4-е изд., перераб. и доп. М.: «Юрид. лит.», 1986,336 с.
Фрейд 3. Я и Оно. Труды разных лет. Очерки по психологии сексуальности. Пер. с нем. Тбилиси: Изд-во «Мерани». 1991,432 с.
Юнг К. Психологические типы. Пер. с нем. С. Лорие, переработ, и дополнен. В. Зеленским, Санкт-Петербург «Ювента». М.: Изд. фирма «Прогресс-Универс». 1995, 720 с.
Яблоков Н.Н. Криминалистическая методика расследования (некоторые теоретические положения). М.: Изд-во Моск. ун-та. 1985,98 с.
Поленина С. Гендерная проблематика в праве // Введение в гендерные исследования. – Харьков, 2001.
Harrison Ross. Rape: A Case Study in Political Philosophy. – N.Y., 1986.
Данные ИЦ МВД РФ // Аргументы и факты. 2007. № 7. С. 6.
Преступность и правонарушения. 2008: Стат. сб. (2007-2008) Мин. внутр. дел РФ, Мин. юст. РФ. М.: Финансы и статистика. 2008 С.54-58;
Серийные убийцы. Избранные экспертизы. Приложение к журналу «Криминальные психиатрия и психология» / Под ред. А.О. Бухановско-го Ростов-на-Дону: Изд-во ЛРНЦ «Феникс». 1994. С. 20-21, 30-85.
Советская криминалистика. Методика расследования отдельных видов преступлений / В.К. Лисиченко, В.И. Гончаренко, М.В. Салтев-ский и др.; Под ред. проф. В.К. Лисиченко Киев: «Выща школа», 1988.С. 136. (автор главы 3. И. Митрохина).
Криминалистика / Под ред. И.Ф. Пантелеева, Н.А. Селиванова. М.: Юрид. лит. 1988. С. 518-519 (автор главы В. Е. Эминов
Архив областного суда
Лаврин А.П. Хроники Харона. М.: «Моск. Рабочий», 1993. С. 202. Аналогичные случаи достаточно подробно изучены и раскрыты в работе известного криминалиста Н.Н. Кичаева (См.: Кичаев Н.Н. Неправосудные приговоры к смертной казни: системный анализ допущенных ошибок. - Иркутск. 2000 г.).
Игошин В. Н. Криминалистическое изучение личности преступника по делам об изнасиловании и его тактическое и методическое значение. Автореф. дис.... канд. юрид. наук. Ижевск, 1993. С. 8.
Подробнее о методах моделирования в следственной практике см.: Ратинов А.Р. Вопросы следственного мышления в свете теории информации // Вопросы кибернетики и право. М., 1967; Лузгин И.М. Методологические проблемы расследования. М., 1973; Хлынцов М.Н. Криминалистическая информация и моделирование при расследовании преступлений / Под ред. В.Г. Власенко. Саратов: Изд-во сарат. ун-та. 1982; Жбанков В.А. Способы выдвижения и проверки версий о личности преступника // Вопросы борьбы с преступностью. Вып. 39. М.: Юрид. лит., 1983. С. 66-72 и работы других авторов.
Криминалистика: Учебник / Под ред. И.Ф. Пантелеева, Н.А. Селиванова... М.: Изд-во Юрид. лит. 1993. С. 462-463 (автор главы П.Т. Скорченко).
Фрейд 3. «Я» и «Оно». Труды разных лет. Очерки по психологии сексуальности / Пер. с нем. Книга 2. Тбилиси: «Мерани», 1991. С. 19.
Расследование отдельных видов преступлений. Воронеж.: Изд-во Воронеж, ун-та. 2006, 192 с.
Андреева Л.А., Густов Г.А., Степанов В.Г., Филиппов А.П. Расследование изнасилований. Уч. пособие. Изд. 2-е переработ, и доп. Ленинград: Институт усовершенств. следств. работников. 2000, 100 с.
Справочник следователя. Вып. второй. (Практическая крими налистика: расследование отдельных видов преступлений). М.: «Юрид. лит.». 2007, Т. 2
Виноградов СВ. Доказывание виновности несовершеннолетнего в изнасиловании. М.: ВНИИ МВД СССР. 1986
Андреева Л.А., Густов Г.А., Степанов В.Г., Филиппов А.П. Расследование изнасилований. Уч. пособие. Изд. 2-е переработ, и доп. Ленинград: Институт усовершенств. следств. работников. 2000, 122 с.
Уголовный процесс: Учебник / Под общей ред. проф. П.А. Лупин-ской. М.: «Юристь», 1995. С. 527.
Архив Областного суда
Кизлык А.П. Деятельность органов прокуратуры по обеспечению прав и законных интересов жертв преступлений в досудебной стадии уголовного судопроизводства // Роль прокуратуры в обеспечении прав и законных интересов жертв преступлений. М., 2008. С. 88.
Мельников А.В. Некоторые проблемы защиты прав жертв поступлений в стадиях возбуждения уголовного дела и предварительного расследования // Роль прокуратуры в обеспечении прав и законных интересов жертв преступлений. М., 2007. С. 27.
Так, в одном из отказных материалах в объяснении заявительницы указывается, что она подверглась нападению водителя автомашины, остановившейся рядом с ней на улице. Он схватил ее, угрожая ножом, втащил в автомашину, отвез за гаражи, где несколько раз изнасиловал, порвав одежду. Заявительница запомнила номер автомашины и имя нападавшего. По этим данным была установлена фамилия владельца автомашины. Его имя совпало с тем, которое назвала жертва. Из рапорта сотрудника милиции следует, что известно место проживания подозреваемого. Однако объяснение данного лица в отказном материале отсутствует.
Следует, безусловно, учитывать имеющие место случаи оговоров со стороны женщин. Судя по отказным материалам, наиболее частыми мотивами таких действий выступают, например, месть проститутки за грубость мужчины, его отказ заплатить причитающуюся ей сумму за оказанные услуги, попытка оправдаться перед сутенером; стремление женщины ввести в заблуждение мужа (родственников) в отношении характера своей интимной близости «на стороне». В целом, по данным уголовной статистики, за отсутствием события или состава преступления прекращается каждое 8-10 уголовное дело об изнасиловании.
Российская газета, 2008, 2 июля.
Кравцова О.А. О психологических последствиях сексуального насилия // Помощь пережившим сексуальное насилие. Методическое пособие. М., 2007 г. С. 103.
В среднем доля граждан, подвергшихся различного рода преступным посягательствам, но не обратившихся за помощью в милицию, неизменно составляет 44-45% (см.: Общественное мнение о милиции: 2002-2007 г. М., ВНИИ МВД России, 2007. С. 47).
Преступность и реформы в России. М., 2008. С. 161.
59