Межконфессиональное сотрудничество в решении проблем "Глобальной повестки дня"

Оглавление
Введение
Глава 1. Религиозные основания межконфессионального сотрудничества
Часть 1.1. Религия как источник ксенофобии с одной стороны и толерантности с другой
Часть 1.2. Место и роль религии в истории международных отношений и международном сотрудничестве
Глава 2. Религиозные основания участия церквей в международных отношениях
Часть 2.1. Роль церкви как социального института в международных отношениях
Часть 2.2. Участие церквей в вопросах международного сотрудничества
Глава 3. Межконфессиональное сотрудничество в меняющемся мире и его перспективы
Часть 3.1. Межконфессиональное сотрудничество в области борьбы с терроризмом
Часть 3.2. Межконфессиональное сотрудничество в гуманитарной области
Часть 3.3. Перспективы церкви как социального института как независимого актора международных отношений
Заключение
Список использованной литературы и источников

Хотя эта организация и православная, но в ее руководящий состав наряду с православными входят католики, копты, марониты и представители других христианских деноминаций; десятки тонн продуктов питания, полученных от зарубежных благотворительных организаций, были направлены Отделом по церковной благотворительности в Якутию для распределения среди жертв наводнения; при поддержке католической благотворительной организации "Renovabis" оказана помощь пострадавшим в результате наводнения жителям Краснодарского края; ряд социальных проектов был разработан при участии и поддержке ВСЦ, ХМК и других межцерковных организаций. В Санкт-Петербурге с 1991 года функционирует Христианский межцерковныйдиаконический совет, в котором представлены Русская Православная Церковь, Римско-Католическая Церковь, Евангелическо-Лютеранская Церковь России и стран СНГ, Евангелическо-Лютеранская Церковь Ингрии, Церковь евангельских христиан в духе апостолов. Основной задачей Совета стало развитие диаконических, образовательных и научно-исследовательских инициатив. Неоценимую поддержку в организации работы Совета оказали его постоянные партнеры: Датская церковная помощь, Всемирный Совет Церквей, Финская церковная помощь, Диаконическая служба Евангелическо-Лютеранской Церкви Германии, Шведская церковная помощь. Аналогичная межцерковная структура была образована по инициативе христианских церквей Беларуси и ВСЦ в 1996 году. На базе белорусского православного братства был создан «круглый стол», сотрудничающий с Церковью евангельских христиан-баптистов и лютеранскими общинами Беларуси. Среди приоритетных направлений социальной работы «круглого стола» — чернобыльские проекты, медицинская реабилитация больных и престарелых, программа «Дети улицы», образовательные проекты и т. д. При Отделе по церковной благотворительности осуществляет свою деятельность Межцерковный офис по оказанию помощи беженцам и вынужденным переселенцам. Работа данного офиса проводится в рамках Межцерковного соглашения, подписанного руководителями Союза евангельских христиан-баптистов, Русской Православной Церкви и Евангелическо-Лютеранской Церкви России.В то же время надо отметить, что Процесс становления системы церковной благотворительности в ряде случаев осложняется деятельностью зарубежных каритативных организаций, которые, оказывая помощь больным и беспризорным детям, работая в детских домах, тюрьмах и приютах, открыто занимаются прозелитизмом. Распределяя гуманитарную помощь, протестанты и сектанты зачастую проповедуют свое учение. Такой горький опыт сотрудничества администрации лечебных и учебных учреждений с инославными и псевдохристианскими организациями иногда порождает впоследствии недоверие к любым формам оказания помощи со стороны каких-либо других религиозных организаций, в том числе и православных.В Нью-Йорке на Саммите-2005 выступил президент Российской Федерации Владимир Путин. Он заявил, что опыт и авторитет ООН, ее высшая легитимность позволяют ей играть незаменимую и уникальную роль в вопросах глобальной политики. Он добавил, что адаптация Организации к новым историческим реалиям необходима. Но этот процесс должен сплачивать, а не разъединять. Владимир Путин призвал противопоставить террористической агрессии равноправный межконфессиональный диалог. «Только так— через широкое согласие— мы сможем выйти на дальнейшее укрепление авторитета и легитимности ООН, на ее возможности более эффективно отвечать на вызовы ХХI века»,— подчеркнул Владимир Путин.Президент России отметил, что за 60 лет ООН стала уникальной площадкой для системного диалога наций по строительству безопасного мира. Он напомнил, что именно в стенах ООН «были запущены многие идеи разрядки, совместного поиска и выработки основ принципиально нового миропорядка». Обращаясь к лидерам и народам мира, глава российского государства подчеркнул, что сегодня главную опасность правам и свободам человека и устойчивому развитию государств представляет терроризм. «В этой связи именно ООН и Совет Безопасности должны быть главным координирующим центром международного сотрудничества в борьбе террором— как идейным наследником нацизма»,— отметил президент.Вместе с тем, он добавил, что идеологам цивилизационного раскола и террористической агрессии необходимо противоставить не только согласованные действия государств, но и широкие возможности гражданского общества, средств массовой информации, культурного и гуманитарного сотрудничества, а также равноправного межконфессионального диалога. Владимир Путин призвал ООН взять на себя координирующую роль в этой работе.Часть 3.3. Перспективы церкви как социального института как независимого актора международных отношенийВ настоящее время международная система активно развивается, внутри нее возникают новые процессы и новые сценарии, которые оказывают непосредственное влияние на структуру и функционирование этой системы. Так глобализация, как одна из динамик ее развития, затрагивает все без исключения процессы, происходящие в ней, это основной контекст развития международной системы. В то же время, очевидно, что природа международной системы и природа ее субъектов тесно взаимосвязаны и обуславливают друг друга. Вне международной системы концепция, скажем, государства приобретает иной смысл; кроме того, можно привести пример субъектов, существование которых вне международного общества вообще теряет всякий смысл. Таким образом, бесспорно, что изменения, которые влекут за собой основные динамики развития международной системы, ведут в свою очередь к изменениям в природе ее субъектов, появляются новые акторы международных отношений, меняется природа уже существующих, старые теряют часть своей прежней значимости. В виду этого исследования международныхакторов сегодня особо актуальны. Глобализация затрагивает в своем развитии и такие реалии международной жизни, как конфликт, сотрудничество, интеграция и пр.Таким образом, новые динамики обуславливают не только действия международных акторов на мировой арене, но и саму природу этих акторов. Меняются и проблемы, с которыми сталкиваются эти акторы, меняется сама среда их поведения. И здесь достаточно сложно точно определить, какие из этих изменений первичны, формирует ли международная среда природу акторов мировой политики, или же изменения в их природе влекут за собой перемены в структуре международной системы.Так сейчас более чем никогда сложно определить, что же такое «международные», когда мы говорим о международных отношениях. Раньше под этим понимались исключительно межгосударственные контакты, но сегодня при возросшем разнообразии международных акторов, это понятие скорее можно приравнять к термину «транснациональные». И этот сдвиг является продуктом процессов глобализации, развивающихся сегодня.Абсолютно очевидно, что с началом XXI века мы уже не можем ограничивать свое восприятие существующего миропорядка государственными или национальными рамками. Обращаясь к истории необходимо отметить, что такое восприятие мира было недальновидным еще во времена городов-государств Античной Греции, а с началом эпохи Великих географических открытий, повлекшей за собой не только расширение границ мира, но и растущую взаимозависимость между странами, стало еще более сложным отрицать существование международного сообщества в его общемировом смысле. А на сегодняшний день с развитием процессов глобализации, события, происходящие в рамках международного сообщества, становятся с каждым днем все более значимыми относительно процессов, имеющих место в обществе в рамках одного отдельно взятого государства.В то же время, несмотря на тот факт, что понятие международного сообщества уже прочно вошло в наш словарь и стало значимой темой в науке о международных отношениях, на сегодняшний день не возможно сформулировать единое определение этого феномена, существует широкий спектр концепций международного сообщества. Для политического реализма, этот термин подразумевает отношения между государствами, основанные на неких нормах, разделяемых всеми и взаимном понимании; для представителей транснационализма, существование международного сщобщества невозможно без возникновения негосударственных взаимосвязей экономического, политического, социокультурного и идеологического плана, которые переходят за рамки государственных границ, это концепция общества, которое идет дальше государственных границ. Рассматривается также разделение этого феномена на мировое общество и мировое сообщество, как две стадии нарастания взаимосвязей между государствами. Но во все этих теориях есть один общий момент. Все авторы согласны в том, что международное сообщество – это, прежде всего, сумма акторов международных отношений; именно благодаря им и для них это сообщество существует.Несколько упрощая рассматриваемый вопрос, можно сказать, что существует два подхода к определению природы международной субъектности: один из них юридический, а другой существует в рамках теории международных отношений.Субъектами международного права являются акторы, которые в силу юридических норм могут выступать в качестве носителей прав и обязанностей международного субъекта. С юридической точки зрения основные отличительные черты международного субъекта – это, во-первых, способность обладать правами и обязанностями в рамках мировой системы и, во-вторых, соблюдать свои обязанности и добиваться соблюдения своих прав. Основываясь на этом, как отмечает в своей книге Роберто МесаГарридо, для специалистов в области международного права субъектностью на международной арене обладают в первую очередь государства, а также международные организации, при чем эти последние непосредственно после диктамена Международного Трибунала от 11 апреля 1949 г., в котором межправительственные организации упомянуты в числе международных акторов. Кроме того, к этой же категории могут быть причислены нации, борющиеся за независимость, государственно-подобные образования и в ограниченном объеме физические лица.Для юристов международников все субъекты международного права – это такие лица, которые приобрели свои свойства субъекта в силу норм международного права. Иначе говоря, юридические нормы образуют обязательную основу деятельности акторов как субъектов международного права. Кроме того, любой субъект международного права, как уже отмечалось выше, должен обладать правоспособностью, дееспособностью и деликтоспособностью (то есть отвечать за нарушение правовых норм).Юристы очень четко определяют, что субъект международного права отличается от понятия «субъект правоотношения». Субъект международного права – это актор, обладающий правосубъектностью, то есть лицо, потенциально способное быть участником международных правоотношений. А субъект правоотношения – это реальный участник данных правовых отношений, это понятие уже понятия субъекта права.С другой стороны исследователи международных отношений как раз значительно расширяют понятие международного актора, причисляя к нему, в том числе, и те организации и объединения, которые международной правосубъектностью не обладают. Это международные неправительственные организации, транснациональные корпорации, а также и отдельные индивидуумы. Таким образом, точка зрения современных теоретиков международных отношений расходится с видением юристов; это происходит потому, что она базируется не столько на общепринятых правилах и нормах, сколько на реальных возможностях вышеупомянутых акторов международных отношений оказывать влияния на события и процессы на международной арене.Надо сказать, что изначально рассмотренные выше точки зрения не расходились друг с другом настолько, насколько это происходит сегодня. На раннем этапе в теории международных отношений субъектность на мировой арене была качеством присущим в основном государствам, а также прочим территориальным акторам.Обладание собственной территорией всегда было одним из основополагающих критериев принадлежности к числу международных акторов. Изначально существовали исключительно территориальные акторы, основной характеристикой которых является тот факт, что все их действия на международной арене непосредственно обусловлены теми возможностями, которые дает им их территориальное и географическое положение. В свою очередь какие-либо изменения этого положения влекут за собой изменения потенциала участия данных акторов в международных процессах. Несомненно, что наиболее значимым территориальным актором является государство.Процессы, происходящие в рамках международного общества, существенно изменили природу международных акторов, начиная с того, что стимулировали появление так называемых «функциональных» акторов международных отношений. Социальные группы, принадлежащие к этой категории, могут считаться международными субъектами в силу обладания способностями и возможностями к выполнению неких функций, основополагающих для их существования и дальнейшего развития в рамках международного общества. При этом обладание данными возможностями не находится в зависимости от территориального фактора. Очевидно, что принцип функциональности при выделении групмеждународныхакторов – это явление характерное для современного исторического этапа. Этот принцип контрастирует с теориями, основывающими на территориальном критерии при определении международнойсубъектности.Надо сказать, что увеличение потенциала функциональных международных акторов на современном этапе стало возможно в силу смещения приоритетов между территориальными и функциональными критериями субъектности в международных отношениях. Способность к действия, оказывающим влияние на процессы международного развития, становится основополагающим критерием. И в месте с этим растет число функциональныхакторов на международной арене.И здесь будет уместно отметить, что церковь на сегодняшний день может по праву быть названа функциональным актором международных отношений.В социальном развитии Церковь должна решать задачи создания нравственной атмосферы в обществе через институты образования, медиа пространства, судебной системы, институты гражданского общества, утверждая практику справедливости, сострадания, милосердия и взаимопомощи. В области культуры Церковь должна поддерживать и благословлять те начинания, которые свидетельствуют о возрождении русской национальной творческой жизни (а по возможности и участвовать в них)  и подвергать публичному осуждению псевдо культурные проявления, несущие растление и грех в общество.Но на этом роль церкви в современных международных отношениях не ограничивается. В последнее время активно обсуждается тема взаимоотношений веры и внешней политики. Этой теме была посвящена книга «Свобода и сила: диалог религии и внешней политики США в мире несправедливостей». Во вступлении отмечается, что попытки отрицания роли религии в международных отношениях основаны на двух причинах: первая заключается в том, что разговоры о религии могут завести дебаты в тупик, и вторая – то, что религия иногда была и до сих пор остается оправданием насилия.Но бывший президент католической благотворительной ассоциации CatholicCharities, а ныне профессор Гарвардского университета о. БрайенХехир, участвовавший в написании книги, убежден, что исключение религии из политического устройства мира является отражением «искаженной мировой политики». Общественной и социальной значимости религии должно быть уделено надлежащее место в политике. О. Хехир полагает, что религиозные традиции могут многое предложить в решении трудностей современного общества, в вопросах гуманитарных проблем и обоснования военных действий.Майкл Вальцер, профессор университета Принстон и автор множества работ по ведению справедливой войны и политической теории, обращает внимание на вопрос нравственности во внешней политике. Он убежден, что идея ведения внешней политики, исходя из религии, является неудачной, так как религия часто основана на догматике и уверенности, которые могут затмить собой нравственность.Вальцерубежден, что нравственная внешняя политика должна основываться на четырех принципах:Защита жизни людейНепричинение вреда гражданам других странОказание помощи гражданам других стран во избежание «преступлений и катастроф коллективной жизни»Оказание помощи гражданам других стран в деле созидания демократических и нерепрессивных политических систем только в случая согласия на это самих граждан.Луиза Ричардсон из Гарвардского Университета провела анализ роли религии в террористических организациях. Она предостерегла, что крайне важно избегать классификации религиозных террористов как «группы недифференцированных религиозных фанатиков». Борьба с этими группами требует четкого и детального осознания того, кто они и каковы мотивы из деятельности.Она убеждена, что борьба с терроризмом должна основываться на мобилизации представителей всех религиозных традиций и совместном осуждении действий террористов, лишая их тем самым поддержки населения.Как уже было отмечено выше, государство на протяжении длительного исторического периода считалось единственным, а в последствии главенствующим актором в международных отношениях. Одновременно с этим уже в конце 50-х годов Раймон Арон признавал существование других, отличных от государственных акторов в мировой системе. Эти субъекты находятся вне компетенции нации-государства. В том числе, Арон говорил о появлении, так называемого, «транснационального общества», которое выражается в сумме экономических контактов, людских миграций, общих верований и других институтов, которые переходят государственные границы.ГуставоПаломаресЛерма в своей книге называет эти фундаментальные изменения «ослаблением исторической структуры международной системы», берущей свои истоки двумя веками ранее. С ним нельзя не согласиться; современный мир можно охарактеризовать как пост-вестфальский (и в каком-то смысле как пре-вестфальский), с глубоким кризисом государственного суверенитета, когда под вопросом находятся базовые нормы сосуществования основных акторов международных отношений. Как было отмечено более чем одним исследователем, вестфальсткая система международных отношений умерла и похоронена. И с ее исчезновение ставится под вопрос концепция суверенитета.Эти изменения спровоцировали спор в теории международных отношений по поводу будущего межгосударственной системы (и соответственно по вопросу о международных акторах), продолжит ли она свое существование в своем нынешнем состоянии или эволюционирует в ту или иную сторону. Некоторые исследователи разделяют мнение о том, что государства, вместе со своими культурными различиями, границами и правительствами, становятся неуместными в современных условиях и отходят в прошлое. Экономика же превращается в мотор развития международных отношений и требует установления каждый раз все более тесных взаимосвязей между народами. Считается, что параллельное развитие международного сотрудничества и технологических инноваций постепенно стирает государственные границы, оспаривая их значимость. Развивается парадипломатия, это участие нецентральных правительств в международных отношениях посредством установления контактов постоянного, либо ad-hoc характера с другими государствами или частными зарубежными институтами как с целью различных социо-экономических и культурных связей, так и для поддержки и увеличения конституционных полномочий.Ту же самую категорию акторов мы можем обнаружить в трудах Браиляра и Джалили по международным отношениям; они добавили к списку субъектов мировой политики так называемых «потенциальных» акторов. Это те субъекты международного общества, существование которых как акторов формально не признано, но в то же время они могут оказывать значительное влияние на международную систему в условиях глобализации. В тот момент, когда была написана монография Браиляра и Джалили, ее авторы, вводя в теорию международных отношений понятие «потенциальных» акторов, имели в виду в первую очередь движения, борющиеся за независимость на территории колоний Запада, но нельзя отрицать, что это понятие остается актуальным и сегодня. Оно немного модифицировало свой смысл, но в любом случае речь продолжает идти о тех субъектах, которые не являются общепринятыми, но в то же время, существование которых на мировой арене уже невозможно игнорировать, используя тот самый критерий функциональности в определении их правосубъектности, о котором говорилось выше. В моей работе я обращаюсь к данной типологии, так как в рассматриваемом случае международного терроризма, речь идет как раз о «потенциальном» акторе международных отношений.Рассмотрев все эти тенденции, можно констатировать существенное ослаблений государственного суверенитета на международной арене, что ведет нас к превестфальскому мировому порядку и изменениям в интерпретации термина «международныйактор». Однако, другие авторы, такие как Фернандо Порта, Джон Миршеймер, ГуставоПаломаресЛерма, подчеркивают, что сложившаяся ситуация отнюдь не нова в силу того, с их точки зрения, абсолютность власти государств на международной арене ставилась под вопрос во все эпохи. Этот феномен не является продуктом современности, во все исторические периоды можно наблюдать сосуществование различных типов политических структур, поддерживающих между собой как сотруднические, так и конфликтные взаимоотношения. С этим нельзя не согласится. На протяжении столетий наравне с государствами. Как центрами притяжения в мировой политики, существовали религиозные центры, такие как Ватикан, монашеские братства и пр., которые нередко ставили под вопрос полную свободу государств на международной арене. В XIX веке появились первые международные организации, а начиная с века XX они уже начали оспаривать полновластность государств в международной сфере. Хотя в то же время, как отмечает ГуставоПаломаресЛерма, до настоящего момента все эти процессы не имели такого размаха, и не представляли столько угроз и вызовов международному могуществу государств.На современном этапе изменились сами понятия влияния и власти, столь часто употребляемые исследователями мировой политики. Власть военная или «жесткая», как ее стало принято называть, с каждым днем утрачивает свои позиции как единственный способ влияния на глобальной арене. Вследствие растущей значимости транснациональных акторов на международной арене, возникает так называемая власть «мягкая» и власть «структурная». Дело в том, что эти акторы не обладают военной силой, но в то же время, бесспорно, что они способны оказывать влияние на международные события и менять глобальную повестку дня. Как утверждает Джессика Мэтьюс, с окончанием «холодной» войны произошел существенный «сдвиг власти» (powershift), а другими словами, ее перераспределение между Государством, Рынком и Гражданским обществом.Значение «мягкой» власти существенно возросло в рамках развивающегося информационного общества. Современные технологии массовых коммуникаций увеличили возможности различных социальных групп и отдельных личностей, не включенных в жесткую государственноцентричную иерархию; они оказывают непосредственное влияние на события на международной арене, генерируют новые расклады распределения власти, которые уже не совпадают с картами государственных границ вестфальской системы.Как сказано в Социальной Концепции Русской Православной Церкви, признавая неизбежность и естественность процессов глобализации, во многом способствующих общению людей, распространению информации, эффективной производственно-предпринимательской деятельности, Церковь в то же время обращает внимание на внутреннюю противоречивость этих процессов и связанные с ними опасности. Во-первых, глобализация, наряду с изменением привычных способов организации хозяйственных процессов, начинает менять традиционные способы организации общества и осуществления власти. Во-вторых, многие положительные плоды глобализации доступны лишь нациям, составляющим меньшую часть человечества, но имеющим похожие экономические и политические системы. Другие же народы, к которым принадлежит пять шестых населения планеты, оказываются выброшенными на обочину мировой цивилизации. Они попадают в долговую зависимость от финансистов немногих промышленно развитых стран и не могут создать достойные условия существования. Среди их населения растут недовольство и разочарование. Церковь ставит вопрос о всестороннем контроле за транснациональными корпорациями и за процессами, происходящими в финансовом секторе экономики. Такой контроль, целью которого должно стать подчинение любой предпринимательской и финансовой деятельности интересам человека и народа, должен осуществляться через использование всех механизмов, доступных обществу и государству. Духовной и культурной экспансии, чреватой тотальной унификацией, необходимо противопоставить совместные усилия Церкви, государственных структур, гражданского общества и международных организаций ради утверждения в мире подлинно равноправного взаимообразного культурного и информационного обмена, соединенного с защитой самобытности наций и других человеческих сообществ. Одним из способов достижения этого может стать обеспечение доступа стран и народов к базовым технологическим ресурсам, дающим возможность глобального распространения и получения информации. Церковь напоминает о том, что многие национальные культуры имеют христианские корни и последователи Христовы призваны способствовать укреплению взаимосвязанности веры с культурным наследием народов, решительно противостоя явлениям антикультуры и коммерциализации информационно-творческого пространства. В целом вызов глобализации требует от современного общества достойного ответа, основанного на заботе о сохранении мирной и достойной жизни для всех людей в сочетании со стремлением к их духовному совершенству. Помимо сего, необходимо достичь такого мироустройства, которое строилось бы на началах справедливости и равенства людей перед Богом, исключало бы подавление их воли национальными или глобальными центрами политического, экономического и информационного влияния.ЗаключениеГоворя о глобализации, специалисты все чаще обращаются к проблемам взаимодействия и взаимовлияния культур. Это связано с тем, что, если раньше человечество интересовали, прежде всего, экономические выгоды этого процесса, то теперь все чаще обращаются к таким вопросам: «Каковы культурные последствия глобализации? Сливаются ли традиции и ценности воедино или все чаще идут курсом конфронтации? Возможно ли формирование новой традиции из столкновения различных культур?». Сейчас данной проблеме уделяется достаточно внимания на страницах периодической печати. Культурный аспект глобализации интересен многим.Сегодня источники глобализации можно найти и в сфере культуры. Речь идет о тенденции формирования глобализованных «однородных» средств массовой информации, искусства, попкультуры, повсеместного использования английского языка в качестве всеобщего средства общения. Распространение одинаковых культурных образцов по всему миру, открытость границ для культурного влияния и расширяющееся культурное общение заставили ученых говорить о процессе глобализации современной культуры.Надо сказать, что большинство специалистов соглашается в том, что культурная диффузия, т. е. стихийное и никем не контролируемое заимствование культурных ценностей, имеет как позитивные, так и негативные аспекты. С одной стороны, она позволяет народам больше общаться между собой и узнавать друг о друге. Общение и познание способствует сближению народов. С другой стороны, чрезмерно активное общение и заимствование опасно потерей культурной самобытности, что происходит в результате аккультурации и ассимиляции.В виду этого не надо забывать о том, что в результате всего происходящего сохранение культурного своеобразия в современном обществе стало оцениваться как высшее достижение цивилизации. А религиозная самобытность еще выше. Раньше на это не обращали внимания, поэтому одна нация поглощала другую, растворяя в себе без остатка культуру покоренного народа. Так было во времена европейской колонизации в странах Латинской Америки и Африки.Но сегодня история развивается в другом русле. Религия и раньше играла большую роль, а сегодня желание защищать свою религиозную идентичность существенно возросла. Как уже было отмечено выше, практически во всех военно-политических конфликтах 20 века линия фронта разделяла народы, исторические судьбы которых были связаны с разными противоборствовавшими в прошлом религиями.На рубеже столетий мир испытывает глобальные изменения. Последние, к сожалению, сопровождаются серьезными конфликтами, террористическими актами, вооруженными столкновениями. Мир стал весьма уязвим. В этих тревожных событиях религия, межконфессиональные отношения оказались в центре внимания. Вот почему многократно возрастает ответственность политиков, религиозных деятелей, журналистов за любое высказанное в этой сфере слово или действие, впрочем, как и бездействие.Президент Российской Федерации В.В. Путин полагает, что межконфессиональный диалог поможет победить терроризм. "Пропаганде терроризма, распространению идеологии расизма, национальной и религиозной нетерпимости необходимо противопоставить не только ресурсы государств, но и возможности гражданского общества, СМИ, культурного и гуманитарного сотрудничества, межконфессионального диалога", – подчеркнул В.Путин. Межконфессиональное сотрудничество просто необходимо в антитеррористической борьбе. Дело в том, что сами теракты зачастую вызвана межконфессиональными противоречиями. Отсюда можно вывести гипотезу о том, что и успех в их предотвращении должен лежать в конфессиональной сфере. Чем быстрее представители различных конфессий научатся понимать друг друга, тем больше у нас шансов на взаимопонимание в различных аспектах антитеррористической борьбы.Сегодня в средствах массовой информации все более настойчиво обсуждается проблема формирования общенациональной идеи, способной объединить граждан России, стать цементирующей духовной основой обновления общества. При этом выдвигается немало различных предложений и вариантов ее концептуального оформления, которые порой являют собой переложение известных архаичных идей прошлого. Нет сомнения в том, что национальная идея должна базироваться на учете уникальности многовековой истории России, исторического опыта мирного сосуществования народов и религий, в основе которого - традиции взаимопонимания и уважения, культуры межнационального общения.И здесь будет уместно отметить, что церковь на сегодняшний день может по праву быть названа функциональным актором международных отношений.В социальном развитии Церковь должна решать задачи создания нравственной атмосферы в обществе через институты образования, медиа пространства, судебной системы, институты гражданского общества, утверждая практику справедливости, сострадания, милосердия и взаимопомощи. В области культуры Церковь должна поддерживать и благословлять те начинания, которые свидетельствуют о возрождении русской национальной творческой жизни (а по возможности и участвовать в них)  и подвергать публичному осуждению псевдо культурные проявления, несущие растление и грех в общество.Но на этом роль церкви в современных международных отношениях не ограничивается.Список использованной литературы и источниковИСТОЧНИКИ:«Борьба с международным терроризмом». Выступление министра иностранных дел Франции. // http://www.diplomatie.gouv.fr/actu/actu.es.asp?DOS=13117Конференция "Религии мира против терроризма. Межнациональное и межконфессиональное согласие молодежи". - http://www.m-a-t.ru/html/mer2.htmlМежнациональная и межрелигиозная Конференция "Ислам против терроризма". - http://www.m-a-t.ru/html/mer1.htmlМировая стратегия борьбы с терроризмом. //http://spanish.safe-democracy.org/conferencias/una-estrategia-mundial-de-lucha-contra-el-terrorismo.htmlОсновы Социальной Концепции Русской Православной Церкви. - http://www.patriarchia.ru/db/print/141422.htmlРезолюция 1373 Совета Безопасности ООН. // http://embajadausa.org.ve/wwwh591.htmlМОНОГРАФИИ:Международное публичное право. Под ред. Бекяшева К.А. Москва, 2001 г. Олбрайт М. Религия и мировая политика. М., 2007 г.Пархоменко И.Т., Радугин А.А. Культурология в вопросах и ответах.- М.:Центр, 2001.Романов С.Л. Парадипломатия европейских границ и Россия. М., 2001 г.Хоффман, Брюс. Терроризм – взгляд изнутри. М., 2003 г.Arenal, Celestino. Introducción a lasrelacionesinternacionales. Madrid, 1984. CalduchCervera, Rafael. Relacionesinternacionales. Madrid, 1996.Halliday, Fred. Las relacionesinternacionales en unmundo en transformación. Madrid, 2000.JoostSmiers. Arts under pressure. Promoting cultural diversity in the age of globalization. London, 2003.KeohaneR., NyeJ. TransnationalrelationsandWorldPolitics. Cambridge, Massachusetts, Harvard University Press, 1971.PalomaresLerma, Gustavo. Relacionesinternacionales en el siglo XXI. Madrid, 2004.Wilhemly, Manfred. Políticainternacional: Enfoques y realidades. Centro Universitario de Desarrollo, ColecciónEstudiosInternacionales, Grupo Editor Latinoamericano, Buenos Aires, 1988.СТАТЬИ ПЕРИОДИЧЕСКОЙ ПЕЧАТИ И МАТЕРИАЛЫ ИНТЕРНЕТ:Барышников Д.Н. Международный терроризм в условиях глобализации. - www.anthropology.ru/ru/texts/baryshnikov/terror.htmlБрайденбах И., Цукригль И. Параллельные реальности. – Deutschland, 2000, 3.Владимир Путин призвал противопоставить террористической агрессии межконфессиональный диалог. - http://www.un.org/russian/news/fullstorynews.asp?newsID=4300Волкогонова О., Татаренко И. Этническая идентификация и искушение национализмом. - http://www.philosophy.ru/library/volk/ident.htmlГлобализация – угроза или новые возможности для Европы? – http://www.ptpu.ru/issues/5_98/12_5_98.htmГлобализация культуры. - http://www.countries.ru/library/theory/dynglob.htmКосов Ю.В. Международный терроризм как глобальная проблема. - www.anthropology.ru/ru/texts/kosov/terror.htmlКостюк К.Н. Русская православная Церковь в гражданском обществе. - http://www.xserver.ru/user/ruszoЛанцов С.А. Проблема терроризма в международных отношениях: правовые и политические аспекты. – www.anthropology.ru/ru/texts/lantzov/terror.htmlМалышева Д.Б. Феномен этносепаратизма на Кавказе и мировой опыт. //Центральная Азия и Кавказ. 1999 г., №4.Межконфессиональное сотрудничество в сфере социального служения и благотворительности: современное состояние, проблемы и перспективы развития. - http://www.vob.ru/mitropolit/trudi/intervent/2002_iii.htmНациональные меньшинства в Европе / Обзор "Немецкой волны". – http://www.rambler.ru/db/news/msg.htmlПолитика и религия. - http://www.numen.ru/voov/religion/pol.htmПредставитель Московского Патриархата принял участие в конференции «Укрепление сотрудничества Организации Объединенных Наций с мировыми религиями». - http://www.mospat.ru/archive/43658.htmПутин полагает, что межконфессиональный диалог поможет победить терроризм. - http://www.religare.ru/index.htmРелигиозные лидеры разных стран готовы работать над созданием более справедливого миропорядка. - http://www.interfax-religion.ru/dialog/?act=news&div=35338Религия в современном мире. - http://www.voov.narod.ru/religion/sovr-mir.htmРоль религии в международной политике. - http://www.agnuz.info/tl_files/reading_room/worldРоль Русской Православной Церкви есть роль возрождения русской цивилизации. - http://www.sorokinfond.ru/index.php?id=620Фокин В.И. Современные проблемы межцивилизационного взаимодействия на примере Скандинавских стран. - http://mgs.org.ru/?p=125Функции религии. - http://numen.ru/voov/religion/funk.htmХантингтон С. Столкновение цивилизаций. - http://society.polbu.ru/political_science/ch86_i.htmlХойер В. Реформировать международное право, чтобы его сохранить. //Международная политика, 2003 г., №6.Mathews, Jessica T., “Power Shift”, Foreign Affairs, vol. 76, numero 1, enero/febrero de 1997.