Вход

Место и роль покаяния в процессе ресоциализации

Рекомендуемая категория для самостоятельной подготовки:
Курсовая работа*
Код 101578
Дата создания 2016
Страниц 45
Источников 27
Мы сможем обработать ваш заказ (!) 1 апреля в 12:00 [мск]
Файлы будут доступны для скачивания только после обработки заказа.
2 140руб.
КУПИТЬ

Содержание


Введение 3
Глава 1. Философская точка зрения на феномен покаяния 7
1.1. Метафизические аспекты темы покаяния 7
1.2. Покаяние в литературе 11
Глава 2. Покаяние как практика 18
2.1. Философская рефлексия как форма покаяния 18
2.2. Покаяние как духовная практика 25
Глава3. Религиозная точка зрения на феномен покаяния 30
3.1. Место покаяния в христианстве 30
3.2. Влияние исповеди на трансформацию человеческого бытия 36
Заключение 44
Список литературы 45

Фрагмент работы для ознакомления

К исповедальному слову следует отнести и молитву. Митрополит Антоний Сурожский пишет о том, что под молитвой следует понимать прежде всего личные отношения с Богом, встречу Бога Живого и подлинного, искреннего человека. В молитве человек должен предстать перед Богом «реальным». «Не во множестве слов мы будем услышаны Богом, а в их правдивости. Обращаясь к Богу со своими собственными словами, мы должны говорить как можно более точно, стремясь не к краткости и не к пространности, а к правдивости». И далее: «Вы, наверное, знаете, что между людьми встреча бывает глубокая, плодотворная только тогда, когда оба человека, которые встречаются, истинны, когда они встречаются, не скрывая, не защищая себя друг от друга. … Но когда два человека настороже или когда они притворяются, тогда встречи не бывает. … Разве мы не приходим к Богу часто как ряженные, разве мы не приходим к Богу, стараясь часто выглядеть так, как, мы думаем, Бог хочет, чтобы мы выглядели? … Притворство же нам пути к Богу не дает».Об этом пишет и психолог Ф. Василюк, который рассматривает связь молитвы и переживания. «Чтобы переживание полноценно выразилось в молитве, человек должен посметь его открыть и суметь его открыть». Актом молитвы человек в ответ на предельно обнаженный вопрос получает правдивый ответ, позволяющий изменить прежнюю экзистенциальную ситуацию.Понятия «исповедального слова» и «исповедального диалога» мы находим у М.М. Бахтина. В понимании М.М. Бахтина в ходе исповедального диалога (самовыражения, самовысказывания) человек раскрывает свое последнее слово о себе самом и своем мире, итог работы самосознания; после такого слова сказать ему уже нечего - он вычерпал себя, он все отдал на суд, он ничего не скрыл, он был обнажен до предела.Т.В. Анохина говорит о «поддерживающем исповедальном диалоге», под которым понимается «интимно-личностное доверительное диалогическое общение, в котором взрослый отказывается от иллюзии «всепонимания» и лишь стремится к возможно большей правде и глубине диалога». Автор подчеркивает отличие такого общения от «манипулятивного принуждения» в педагогике. Однако сфера допустимости применения подобного рода диалога отводится скорее деятельности воспитателя, классного руководителя в школе, которая приобретает характер индивидуального педагогического консультирования.Таким образом, под исповедальным диалогом мы предлагаем понимать такой диалог, в котором общающиеся по самым важным волнующим актуальным для них вопросам готовы высказать все, что думают и чувствуют без намерений что-либо скрыть, исказить, солгать и не имеют подозрений в том, что это может сделать их собеседник. Это общение без намерений манипулировать и без подозрений в манипулировании: диалог без манипуляций. Исповедальный диалог - диалог-откровение, взаимообмен искренностью. Это пример взаимного предельного доверительного самораскрытия. Мы употребляем понятие исповедального диалога не в религиозном смысле, а как лишенную взаимных манипуляций форму диалога. Человек сам определяет, когда общение (в какой ситуации, с кем, о чем) для него становиться исповедальным диалогом. Главное требование к собеседнику, которому человек «вручает» свою исповедь - доверие, главное требование к человеку, который «исповедуется» - открытость и искренность. Исповедальный диалог - встреча подлинных людей, экзистенциальный разговор.Подводя итог, отметим, что человек, живя в мире манипуляций, нуждается в искреннем исповедальном общении. При этом одним из главных препятствий на пути к исповедальному диалогу становится страх быть отвергнутым, высмеянным, не понятым, страх, что правдивым словом будут манипулировать. Стремясь к предельно доверительному общению, человек опасается безгранично доверять. Это может развиваться по спирали: человек, догоняя, убегает, теряет, ища.3.2. Влияние исповеди на трансформацию человеческого бытияИсповедь всегда была органический составляющей христианских практик «заботы о себе». Она является моральным событием, в котором христианин признает свою греховность и становится существом, которое находится в становлении, требует изменений, очистки, необходимых для обретения полноты и целостности, поэтому имеет метафизический характер. В апостольские времена покаяние имело публичный характер, только с VIII в. вводится частная исповедь, которая приобретает характер заботы о душе и направляется даже на мысли человека. Вся суть надежды прихожан на таинство исповеди заключалась в том, что мудрый священник способен вылечить пораженную грехом душу и дать ей веру в спасение. Именно он становился главной фигурой, которая строила вокруг себя всю жизнь церковной общины. Он влиял на становление идентичности своих прихожан, потому что имел большую власть над их сознанием, - власть, которая была ему доверена Церковью с функцией прощения, - право принимать решения по всем вопросам, взвешивать и измерять бесконечно на разнообразие мотивов, намерений, просчетов, целей, страстей и тайных желаний. Практики заботы о себе, которые были распространены в то время, М. Фуко назвал «пастырством душ». Они развивали индивидуальную форму мышления, как у верующих, так и у их духовного наставника. Тот, кто исповедовался, раскрывал свои сокровенные греховные умыслы и желания, а исповедник должен найти и указать Искупителю адекватные средства борьбы с ними. Такая практика способствовала интериоризации нравственных норм, направляла развитие человеческой личности. Как заметил М. Фуко, система новоевропейской политической власти усвоила опыт взаимоотношений пастуха и стада, сложившийся в средневековых дисциплинарных пространствах католицизма. По словам А. Е. Душина, «внешний контроль становился внутренним измерением верующего, с помощью которого простые прихожане приобретали способность видеть себя изнутри, следить за собой, осознавать себя как индивидуализированных субъектов греха и добродетели». Вершиной системы духовного контроля были практики отчета совести, которые развились в ордене иезуитов. Практика исповеди приучала человека к систематическому самоанализу, развивала готовность и способность оценивать свои поступки, задумываться над смыслом своей жизни. Именно иезуиты разработали теорию пробабилизма, согласно которой при наличии некоторой возможной мысли можно следовать ей, хотя противоположное мнение может быть и более верным. Эта позиция придавала большое значение личностному выбору человека и обеспечивала прихожанину гарантию прощения даже при условии, что его собственные убеждения не соответствовали мнению священника. В рамках православной традиции с первых веков монашества и по сей день существует мистико-аскетическая практика - исихазм, где поэтапный процесс приобщения личности к своему божественному предназначению и сущности разработан с максимальной строгостью и систематичностью. Подобные духовные практики существуют и в лоне других древних традиций, например, йога, дзен, даосизм, тибетский тантрический буддизм и тому подобное. У них разные представления о высшем духовном состоянии, которого стремятся достичь, однако они имеют общие антропологические характеристики, что позволяет говорить об универсальной «парадигме духовной практики». Ее ключевой особенностью является то, что она описывает ступенчатый процесс духовного роста личности, достижение ею внутренней цельности в результате изменения способа своего бытия. Начальный этап этого процесса называют Духовными Вратами. Само название говорит о том, что здесь проходит граница, разделяющая разные миры, разные способы существования. Прохождение через ворота - это состояние перехода (лиминальное по терминологии В. Тернера). С. С. Хоружий так же говорит о троичности структуры: обращение - метанойя - покаяние. Содержание «обращения» заключается в изменении отношения к миру «до воротному», разрыве с ним и отходе от него, метанойя характеризует собственно сам момент перехода - сочетает в себе двойное решение и наставление - «отвлечься от» и «устремиться к» покаяние же означает вхождение в мир за воротами, принятие его норм и ценностей, начало новой жизни. Идея «обращения» присутствовала в Античности и означала возвращение. В составе христианской практики «заботы о себе» в новом контексте она приобретает новое звучание: привлекать человека к трансцендентному источнику энергии. Такое согласование собственных энергий с божественной называется синергией. Оно осуществляется на уровне сознания через общение. Своим умом человек должен поймать обращенный к нему призыв и откликнуться на него. С этого момента стратегия самореализации человека разворачивается через отношения с первичным импульсом невосприимчивости смерти. С. Хоружий углубляет и конкретизирует христианское понимание обращения: важно не столько услышать призыв, сколько узнать его как то, что идет не из имеющегося бытия и опыта, а из источника нездешнего, потустороннего в полном онтологическом смысле. Так же важно не просто «откликнуться», а откликнуться вполне, «без остатка превратить себя в единый отзыв». Здесь легко заметить, что главной характеристикой Источника является его непохожесть, онтологическая дистанция, разрыв. Если пафосом финальных тезисов «Эннеад» Плотина является утверждение, что душа приходит к самому себе, так как между душой, когда она в себе, и ее Источником-началом нет онтологического разрыва, то обращение уже не будет означать возвращение: происходит резкое удаление, глубокие изменения, переход к другому и новому. Если обращение-возвращение к себе было завершенным, то новизна и неизвестность выбранного пути подводят к антропологической границе и делают необходимым покаяние. Обращение - это лишь начальная решимость на уход от привычного образа бытия, но кардинальный разрыв с ним, преодоление стереотипных установок и возложение новых путей предстоит выполнить покаянию. Оно осуждает пагубность погружения в мирское, разоблачает мирскую стихию в самом себе, что находит свое проявление в резких обвинениях себя и самоосуждении. Кроме эмоционально-аффективных моментов, покаяние задействует морально-волевые импульсы, которые позволяют сосредоточиться на определенных режимах сознания и стратегиях деятельности, поддерживая тем самым активную связь с трансцендентным источником. «Нет Другого, столь же благого и милостивого, как Бог, но даже он не прощает того, кто не покаялся. [...] Все множество Божьих заповедей можно свести к одному началу - покаянию. [...] Мы осуждаемся не по множеству грехов, а за то, что отказываемся каяться. [...] И для больших, и для малых - покаяние остается невыполнимым до самого смертного часа». На основе процитированного мы можем отметить, что покаяние и исповедь занимают очень важное место в христианской традиции, особенно в православии и католицизме. Для визуализации исповедальной традиции применялись такие яркие образы как ад, чистилище, Страшный Суд, и тому подобное. Однако, эти визуальные элементы-образы призваны привести человека к осознанию необходимости покаяния, проиллюстрировать тезис, с которого Иисус Христос и Иоанн Креститель начинали проповеди: «Покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное» [Мф 3, 2; 4, 17] Эти элементы являются только подготовкой сознания верующего для вхождения в пространство исповедального диалогизма, к тому, что нужно открыться перед Господом и раскаяться в совершенных грехах, выработав новый этос, с помощью которого человек будет способен четко видеть собственные грехи. Если обратиться к исповедальным практикам католицизма, следует отметить, что публичная исповедь, с которой зарождалась эта традиция укрепляла связи общины, позволяя видеть в ближнем, такого же грешного человека, как и «Я», разглядеть не только иное «Ты», но и блики Абсолютного «Ты». С введением тайной исповеди принципы визуализации существенно изменились. Предшествовали такому нововведению как духовные, так и социо-экономические предпосылки. Среди духовных предпосылок мы можем указать необходимость борьбы с ересью катаров, а социо-экономические наиболее ярко представляют стремление Церкви контролировать банковское дело, торговлю, и тому подобное. Для реализации этих задач, визуализация исповеди существенно осложнялась, в нее вводились элементы, которые имели целью трансформацию сознания. «Практика проповеди стала тонким инструментом психологического воздействия на умы простых верующих, в ней использовались изощренные методы массового гипноза, трансформации сознания, перехода к особым экстатическим состояниям, когда массы людей становились полностью зависимыми от проповедника. По сути, она была своеобразным спектаклем, который разыгрывался перед сотнями и тысячами верующих. Такое психологическое воздействие заставляло людей задуматься, осознать собственную греховность, понять, насколько они далеки от божественного света и осознать необходимость покаяния. Визуализация «проповеди примером» вызвала у людей сочувствие, смех, слезы и мало контролируемый порыв к покаянию. Открытие сокровенности «Я - Ты» отношения, вертикального диалога в проповеди стало основой для того, чтобы человек почувствовал вину и осознал необходимость раскаяния. Конфессионал - небольшое деревянное помещение, которое используется для исповеди в католицизме, разделено деревянной решеткой, по одну сторону которой или сидит, или стоит на коленях тот, кто исповедуется, а по другую находится священник. Интересно, что верующий не может видеть священника, что создает ситуацию диалога не с живым, грешным человеком, а с сущностью, которая имеет право судить и выносить приговор, что существенно влияет на вид исповедального диалога. «В исповедальне священник занимает место Бога и должен выносить решения по всем вопросам, которые ставят перед ним, его юрисдикция распространяется на каждый акт жизни, он устанавливает не только достоинство души, но и легитимность того, что пенитент мог совершить или оставить, не совершенным; ничего не должно было слишком сложным, никакие социальные отношения не были слишком деликатными для того, что быть посвященными от его суждения; от него зависело будущее верующего и в этом мире, и в мире ином, ибо Церковь принимала на себя управление как жизнями, так и душами своих подопечных». Понимание того, что пока ты находишься в этом состоянии (состоянии греховности), ты не можешь видеть Божьего света, приходит с пониманием того, что он слышал проповеди, и ведет к твердой уверенности в том, что нужно покаяться, чтобы очиститься. Этому также способствует уверенность в том, что является истинным высказывание Св. Франциска: «Я не понимаю за собой никакого греха, которого я бы не искупил исповедью и покаянием». Следующей особенностью отношения к исповедальной традиции католицизма является то, что человек обязательно должен понести наказание, которое, пользуясь особой литературой, ему назначает его духовник. Следует подчеркнуть, что здесь можно наблюдать типичную ситуацию вертикального диалога. Это тот самый диалог, когда «Я» должен отвечать на запрос «Ты», который остается для «Я» таинственной сущностью, милость которой нужно заслужить, открывшись на запрос «Ты». Традиция тайного покаяния в православии была основана в 17 в. и имеет ряд существенных отличий от покаяния в католицизме. Прежде всего следует обратить внимание на то, что священник находится рядом с кающимся. Особенностью процесса визуализации «Я - Ты» отношений в православии является горизонтальное направление диалога. «Ты» здесь - не судья, а брат-свидетель. «Когда ты, пресвитер, сына своего духовного исповедуешь, то должен ты говорить: Богу ты, чадо, исповедуешься, которого грехами прогневал, а я служитель его недостойный и свидетель твоего покаяния. Ничего не скрой, не стесняйся, не бойся, понеже трое только здесь нас: Бог, пред Которым грешный, который все твои грехи так, как они были сделаны, полностью знает; понеже Бог везде есть, и во всяком месте, и где ты делал, говорил, думал плохое, или хорошее, Он здесь был и все то досконально знает, и сейчас с нами есть, только единственного твоего исповедания самовольного ожидает. Ты сам и свои грехи знаешь. Не стесняйся же выговорить всех, которые делать не стеснялся. Я - третий, тебе подобострастный, такой же человек как и ты, так что этого стыдиться». Однако, основной особенностью визуализации процесса исповедального «Я - Ты» отношения является тот факт, что священник психологически воспринимается не как таинственный Глас Абсолютного Ты, как мы это могли наблюдать в исповедальной традиции католицизма, а как человек-свидетель покаяния. На создание этого образа направлено и то, что человек может видеть священника, а также и поза, которую он принимает, когда выслушивает исповедь - он (священник) или сидит вместе с кающимся (греческая традиция), или стоит (русская традиция). Такая визуализация воспринимается как факт того, что священник только удостоверяет перед Господом, что раскаяние произошло, а сама исповедь, ее истинность идет только от того, кто кается. «Знаком того, что грех прощен служит то, что он уже не делает никакого действия в сердце твоем, и ты забыл о нем так, что в разговоре ближних о подобных грехах не чувствуешь никакого сочувствия к нему, как чужому тебе. Это значит, что ты помилован. Наоборот, плохой признак, если сочувствие к греху продолжает жить в тебе и действовать ... Плачь, печалься, чувствуй себя больным через такое состояние, пока не испросишь милости у Бога». То есть, исцеление человеческой воли, души, выработка в себе нового этоса - это дело самого человека. Священник может засвидетельствовать то, что покаяние произошло, очертить границы пространства покаянного «Я - Ты» отношения, но не может завершить процесс формирования этого пространства и почти не влияет на процессы дальнейшего развития этого пространства. В дальнейшем человек, пытаясь получить прощение грехов, производит сам в себе, обращаясь к Богу в молитвах, такой этос, который позволил бы ему вовремя видеть грех. Находясь в горизонтальном диалоге с братом-свидетелем, роль которого выполняет духовник, человек должен увидеть в другом человеке присутствие Бога. «Уверенность в том, что мы в исповеди и искуплении своих грехов имеем дело не с самими собой, но с Богом живым. Брат разрывает сети самообмана. Кто признает свои грехи перед братом, тот знает, что имеет дело уже не с самим собой, он видит в другом человеке присутствие Бога». Раскрываясь при вхождении в диалог с братом, осознавая, что Другой несет в себе искру Божью, наблюдая присутствие Бога в Другом, Я начинает доверять Ты пытается смирить собственные страсти, чтобы ТЫ брата почувствовало комфорт и раскрылось для духовного диалога с Я, указало Я путь к Абсолютному Ты перевело горизонтальный диалог в плоскость вертикального и помогло получить спасение. «Смирение и покаяние, что рождается из него - единственное условие, при котором приемлется Христос. Это единственное нравственное состояние, из которого можно приступить к Христу, открыться ему ...». Мы видим, что перейти к вертикальному диалога с Абсолютным Ты можно только смирившись и раскрывшись перед другим Ты найдя с ним гармонию, покаявшись при его свидетельстве и разглядев в нем (а значит и в себе) присутствие искры Божьей. ЗаключениеТема покаяния или исповеди относится к числу самых потаенных областей человеческой культуры. Искренность исповеди и ее неотделимость от религиозного опыта проявляет и пронизывает метафизические основания жизни человека. Но следует заметить, что осознание необходимости в исповедальном слове как слове, что существует в качестве смысложизненного элемента культурного бытия, еще не совсем воспринимается в нашей жизни. Девальвация идей раскаяния, исповеди является одной из трагических черт нашего духовного опыта. Исповедальные тексты выражают ключевые моменты становления европейской культуры. Исповедь зарождается в качестве духовного элемента христианского вероучения, и довольно быстро приобретает и свой «светский» статус. Этому особенно способствует появление религиозно-художественных работ Северина Боэция, Пьера Абеляра, МейстераЭкхарта и других мыслителей. Постепенно исповедальное слово принимает универсальный характер и воспринимается в качестве своеобразного архетипа европейского умственного дискурса. В исповеди раскрывается не только смысл религиозного откровения, но и настоящие критерии человеческого бытия. Исповедь становится уникальной формой самовыражения. Человек должен почувствовать, что он поступил неправильно и должен почувствовать необходимость покаяться. До этого его может подтолкнуть достаточно много различных ситуаций, ведь процесс осознания собственной греховности не является одномоментным. Особенно действенным, является, конечно проповедь. Во время проповеди личность задумывается над тем, что показывается ей, вызывает то смех, то слезы и начинает примерять вышеупомянутые процессы на себя. Однако, большинство того, о чем говорилось во время проповеди обладает довольно особой логикой, которую невозможно объяснить себе с помощью определенных формально логических построений, следовательно, на сцене появляется тайна. Список литературыАвгустин А. Исповедь / Аврелий Августин; пер. с лат. М. Е. Сергеенко. - М.: Ренессанс, 1991. - 488 с. – С.347Бахтин М.М. Автор и герой в эстетической деятельности / М. М. Бахтин // Бахтин М. М. Работы 1920-х годов. - М.: Next, 1994. - 383 сБелый А. Мастерство Гоголя / Андрей Белый. - М.; Л.: Гос. изд-во худож. лит-ры, 1934. - 324 с. –С.110Бонхоффер Д. Жить вместе. - М .: Триада, 2000. - 185 с.Геник Л. Святые тайны (продолжение) // Голос земли. - Число 2. - 18 октября 2000 - С.1-2Душин А. Э. Исповедь и совесть в западноевропейской культуре XІІІ -XVІ вв. / А. Э. Душин. - СПб. : Изд-во С.-Петербургского ун-та, 2005. - 156 с.Евдокимов Павел. Непостижимая Божья любовь / Павел Евдокимов; [Пер. с франц.]. - М.: Дух и Литера, 2004, 2004. - 132 сЖиволупова Н. В. Проблема свободы в исповеди антигероя: от Достоевского к литературе ХХ века / Е. Замятин, В. Набоков, Вен. Ерофеев, Э. Лимонов // Поиск смысла. - Н. Новгород, 1994. - С. 180-208Задонский Тихон. Прибавление к должности священнической в тайне святого покаяния. - М., 1994. - Т.1Карсавин Л. Религиозно-филосоские сочинения: Т.1. / Л. Карсавин; сост. и вступление в. С.С.Хоружего. - М: Ренессанс, 1992 - LXXIII, 325 сКатрий Ю. Ордена. Жемчужины Восточных отцов / Катрий Ю. Ордена. - [Второй изд., Доп.]. - Львов: Мисионер, 1998. - 344 сКрапива П. Гапон: революция 1905 г. // Правда. - 1992. - 27 мая. - С.4Лотман Ю. М. Художественное пространство в прозе Гоголя / Ю. М. Лотман // Лотман Ю. М. В школе поэтического слова: Пушкин, Лермонтов, Гоголь. - М.: Просвещение, 1988. - С. 290Мамардашвилы М.К. Как я понимаю философию.-М., 1990Набоков В. Лекции по русской литературе / Владимир Набоков. - М.: независимо мая газета, 1999. - 440 с – С.122Ницше Ф. Сочинение: В 2-х т.-М., 1990.-т.2. – С.698Петровский, С.В. Семь херсонских архиепископов : Биографии с приложением портретов / Священник С. Петровский. - Одесса : тип. Е.И. Фесенко, 1894. — С. 41Полное собрание законов Российской империи — Собр. ІІ. — Т. VІ. — Отд. І. — С. 145 – 146Практическое изложение церковно-гражданских постановлений в руководство священнику на случаи совершения важнейших треб церковных. Изд. 4-е. — СПб.: тип. А. Траншеля, 1870. — С. 110.Прп. Марк Подвижник. Слово к Николаю инока. - Б.м .: Сретенский монастырь, 2000. - 147 с.Смолич И.К. История Русской Церкви (1700-1917 гг.). Часть вторая / И.К. Смолич. - М.: Издательство Спасо-Преображенского Валаамского Монастыря, 1997. - 800 с. — С. 61 – 62.Творения Святителя Игнатия (Брянчанинова). - СПб., 1995. - Т. 4. - 352 с. – С.182Франкл В. Человек в поисках смысла: [сборник] / В. Франкл; [Пер. с англ. и нам]. - М.: Прогресс, 1990. - 368 с.Фром Э. Человек: кто это такой? / В человеке.-Вып.1. (Пространство и время, любовь и вера в его жизни.) .- М., 1991Хоружий С.С. Православное покаяние как антропологический феномен Интернет-ресурс: Библиотека «Института Сенергийной антропологии» / С. С. Хоружий [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://synergia-isa.ru/?page_id=4301#HШарден Т. Феномен человека / Т. Шарден. - М.: Наука, 1987. - 240 сШпидлик Т. Духовность греческих и восточных отцов / т Шпидлик, И. Гаргано; пер. с итал. Я. Прыриз, Р. Паранько. - М: Свет, 2007. - 50 с

Список литературы [ всего 27]

появляется тайна.  
Список литературы
1. Августин А. Исповедь / Аврелий Августин; пер. с лат. М. Е. Сергеенко. - М.: Ренессанс, 1991. - 488 с. – С.347
2. Бахтин М.М. Автор и герой в эстетической деятельности / М. М. Бахтин // Бахтин М. М. Работы 1920-х годов. - М.: Next, 1994. - 383 с
3. Белый А. Мастерство Гоголя / Андрей Белый. - М.; Л.: Гос. изд-во худож. лит-ры, 1934. - 324 с. –С.110
4. Бонхоффер Д. Жить вместе. - М .: Триада, 2000. - 185 с.
5. Геник Л. Святые тайны (продолжение) // Голос земли. - Число 2. - 18 октября 2000 - С.1-2
6. Душин А. Э. Исповедь и совесть в западноевропейской культуре XІІІ -XVІ вв. / А. Э. Душин. - СПб. : Изд-во С.-Петербургского ун-та, 2005. - 156 с.
7. Евдокимов Павел. Непостижимая Божья любовь / Павел Евдокимов; [Пер. с франц.]. - М.: Дух и Литера, 2004, 2004. - 132 с
8. Живолупова Н. В. Проблема свободы в исповеди антигероя: от Достоевского к литературе ХХ века / Е. Замятин, В. Набоков, Вен. Ерофеев, Э. Лимонов // Поиск смысла. - Н. Новгород, 1994. - С. 180-208
9. Задонский Тихон. Прибавление к должности священнической в тайне святого покаяния. - М., 1994. - Т.1
10. Карсавин Л. Религиозно-филосоские сочинения: Т.1. / Л. Карсавин; сост. и вступление в. С.С.Хоружего. - М: Ренессанс, 1992 - LXXIII, 325 с
11. Катрий Ю. Ордена. Жемчужины Восточных отцов / Катрий Ю. Ордена. - [Второй изд., Доп.]. - Львов: Мисионер, 1998. - 344 с
12. Крапива П. Гапон: революция 1905 г. // Правда. - 1992. - 27 мая. - С.4
13. Лотман Ю. М. Художественное пространство в прозе Гоголя / Ю. М. Лотман // Лотман Ю. М. В школе поэтического слова: Пушкин, Лермонтов, Гоголь. - М.: Просвещение, 1988. - С. 290
14. Мамардашвилы М.К. Как я понимаю философию.-М., 1990
15. Набоков В. Лекции по русской литературе / Владимир Набоков. - М.: независимо мая газета, 1999. - 440 с – С.122
16. Ницше Ф. Сочинение: В 2-х т.-М., 1990.-т.2. – С.698
17. Петровский, С.В. Семь херсонских архиепископов : Биографии с приложением портретов / Священник С. Петровский. - Одесса : тип. Е.И. Фесенко, 1894. — С. 41
18. Полное собрание законов Российской империи — Собр. ІІ. — Т. VІ. — Отд. І. — С. 145 – 146
19. Практическое изложение церковно-гражданских постановлений в руководство священнику на случаи совершения важнейших треб церковных. Изд. 4-е. — СПб.: тип. А. Траншеля, 1870. — С. 110.
20. Прп. Марк Подвижник. Слово к Николаю инока. - Б.м .: Сретенский монастырь, 2000. - 147 с.
21. Смолич И.К. История Русской Церкви (1700-1917 гг.). Часть вторая / И.К. Смолич. - М.: Издательство Спасо-Преображенского Валаамского Монастыря, 1997. - 800 с. — С. 61 – 62.
22. Творения Святителя Игнатия (Брянчанинова). - СПб., 1995. - Т. 4. - 352 с. – С.182
23. Франкл В. Человек в поисках смысла: [сборник] / В. Франкл; [Пер. с англ. и нам]. - М.: Прогресс, 1990. - 368 с.
24. Фром Э. Человек: кто это такой? / В человеке.-Вып.1. (Пространство и время, любовь и вера в его жизни.) .- М., 1991
25. Хоружий С.С. Православное покаяние как антропологический феномен Интернет-ресурс: Библиотека «Института Сенергийной антропологии» / С. С. Хоружий [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://synergia-isa.ru/?page_id=4301#H
26. Шарден Т. Феномен человека / Т. Шарден. - М.: Наука, 1987. - 240 с
27. Шпидлик Т. Духовность греческих и восточных отцов / т Шпидлик, И. Гаргано; пер. с итал. Я. Прыриз, Р. Паранько. - М: Свет, 2007. - 50 с
Очень похожие работы
Пожалуйста, внимательно изучайте содержание и фрагменты работы. Деньги за приобретённые готовые работы по причине несоответствия данной работы вашим требованиям или её уникальности не возвращаются.
* Категория работы носит оценочный характер в соответствии с качественными и количественными параметрами предоставляемого материала. Данный материал ни целиком, ни любая из его частей не является готовым научным трудом, выпускной квалификационной работой, научным докладом или иной работой, предусмотренной государственной системой научной аттестации или необходимой для прохождения промежуточной или итоговой аттестации. Данный материал представляет собой субъективный результат обработки, структурирования и форматирования собранной его автором информации и предназначен, прежде всего, для использования в качестве источника для самостоятельной подготовки работы указанной тематики.
bmt: 0.00517
© Рефератбанк, 2002 - 2024