УГОЛОВНО ПРАВОВАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ПРОТИВ ПОРЯДКА НЕСЕНИЯ СПЕЦИАЛЬНЫХ ВИДОВ СЛУЖБ СТ 340-344 УКРФ

СОДЕРЖАНИЕ:
Введение 3
Глава 1. Правовая сущность преступление против порядка несения специальных видов служб 10
1.1. Общая характеристика преступлении против порядка несение специальных видов служб 10
1.2. Анализ содержания статей УК РФ регулирующий отношения возникающие в совершение преступлений против порядка специальных видов служб 16
1.3. Субъект и субъективная сторона преступлении против порядка несения специальных видов служб 25
1.4. Объект и объективная сторона преступлении против порядка несения специальных видов служб 31
Глава 2. Квалификация преступлений против порядка несения специальных видов служб. Проблемы и перспективы развития 37
2.1. Квалификация преступлении против военной службы совершенных в отягчающих обстоятельствах 37
2.2. Совершенствовании практики квалификации преступлений против порядка несения специальных видов служб 49
2.3. Проблемы правового регулирования решении вопросов по совершению преступлении против порядка несения специальных видов служб 62
2.4. Актуальные пути решения проблем правового регулирования решении вопросов по совершению преступлении против порядка несения специальных видов служб. 71
Заключение 82
Библиографический список 86

В литературе по этому вопросу высказываются различные мнения, порой диаметрально противоположные. Кроме того, отсутствует единообразие в решении этого вопроса и в судебной практике. Сложившаяся ситуация в теории и на практике обусловливает актуальность рассмотрения некоторых аспектов конкуренции уголовно-правовых норм при квалификации преступлений против порядка несения специальных видов военной службы.В общем учении о должностных преступлениях общепризнанным является положение о том, что наряду с общими преступлениями по службе в главе 30 УК РФ в других главах имеются специальные их составы. Последние совершаются конкретно в законе определенными должностными лицами либо в определенной, указанной в законе сфере деятельности. В литературе предлагаются следующие виды специальных должностных преступлений: 1) преступления, совершаемые только должностным лицом, специально выделенным в диспозициях статей; 2) преступления, совершаемые с «использованием служебного положения», о чем указывается в диспозициях; 3) преступления, в которых в качестве исполнителя назван конкретный субъект, права и обязанности которого имеют должностной характер: член избирательной комиссии; лицо, на котором лежали обязанности по соблюдению правил техники безопасности и охраны труда, и др.; 4) преступления, в которых субъект не назван, но сам характер деяния таков, что оно может быть совершено только должностным лицом; 5) преступления, которые могут быть совершены как должностными лицами с использованием служебного положения, так и частными лицами.Данную классификацию представляется возможным дополнить еще одним видом специального должностного преступления, обладающим весьма своеобразным характером. Речь идет о преступлениях, которые могут совершаться как должностными лицами, так и их подчиненными в специальной (обособленной) сфере деятельности, участниками которой они являются. При этом в статьях, как правило, отсутствует непосредственное указание на должностных лиц, но характер деяния позволяет их выделять в качестве субъектов. К такому виду специальных должностных преступлений относятся преступления в сфере порядка несения специальных видов военной службы. В этих нормах говорится о лицах, входящих в состав того или иного наряда (например, караула, вахты). Анализ соответствующего военного законодательства позволяет утверждать, что в субъектный состав данных преступлений входят как лица, обладающие должностными (властными) полномочиями (начальник караула, дежурный по части, начальник войскового наряда и др.), так и подчиненные им по данной специальной службе военнослужащие.Во всех указанных случаях возникают проблемы конкуренции норм и квалификации служебных преступлений по совокупности (идеальная совокупность) с другими преступлениями. В уголовно-правовой литературе единодушно отмечается, что конкуренция норм имеет место в тех случаях, когда совершается одно преступление (в отличие от совокупности), которое подпадает под действие (содержит признаки) двух или более норм, но применению подлежит только одна из них именно потому, что совершено одно преступление. При этом всегда встает вопрос о том, какую из этих норм следует применить для квалификации содеянного.Наиболее распространенным видом конкуренции является конкуренция общей и специальной норм. При конкуренции общей и специальной норм одна из них (общая) охватывает определенный круг деяний, а другая (специальная) - часть этого круга, т.е. разновидности деяния, предусмотренного общей нормой. Общая норма шире по объему, охватывает более широкий круг деяний, а специальная - лишь частные случаи из этого круга. В то же время специальная норма богаче по содержанию, так как в ней предусматривается больше признаков, за счет которых она выделяется из общей. Эти признаки могут относиться к характеристике объекта, объективной и субъективной стороны, субъекта преступления.В УК РФ 1996 г. нашло законодательное закрепление правило, выработанное общей теорией права: lexspecialidegoratgenerali - специальный закон отменяет действие общего. В ч. 3 ст. 17 УК РФ установлено: «Если преступление предусмотрено общей и специальной нормами, совокупность преступлений отсутствует и уголовная ответственность наступает по специальной норме».Применительно к рассматриваемым преступлениям общей нормой здесь является норма о превышении должностных полномочий. В ней в самом общем виде дана характеристика субъекта преступления (воинское должностное лицо), самого деяния (совершение действий, явно выходящих за пределы должностных полномочий) и последствий (существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства).В специальной литературе по признакам объекта уголовно-правовой охраны выделяются два вида специальных норм: а) специальные нормы, имеющие одинаковый с общими нормами основной объект охраны (однообъектные нормы); б) специальные нормы, объект охраны которых отличается от объекта соответствующих общих норм (двуобъектные нормы). Представляется, что вполне обоснованным будет выделение еще одного вида специальных норм по данному основанию - специальные нормы, имеющие «смешанный» (комплексный) объект уголовно-правовой охраны. К таким нормам, на наш взгляд, следует отнести ст. ст. 340 - 344 УК РФ. В этих статьях охраняется порядок несения того или иного вида специальной военной службы, обеспечивающий безопасность охраняемых объектов. Составной неразрывной частью такого порядка является и управленческая деятельность соответствующих воинских должностных лиц, входящих в состав того или иного наряда. В этих воинских преступлениях интересы управленческой деятельности не могут быть рассмотрены в качестве дополнительных объектов, поскольку без управления немыслима вообще военная служба, в том числе и специальные ее разновидности. Этот аспект выделенного вида специальных норм не учитывается как в работах, посвященных проблемам квалификации должностных преступлений, так и в судебной практике.В качестве общего правила квалификации служебных преступлений при конкуренции общей и специальной норм А.С. Горелик, специально занимавшийся этой проблемой, предлагает следующее: конкуренция общей и специальной норм наступает тогда, когда в действиях должностного лица имеются признаки общего преступления против интересов службы и специального его вида или же такого общеуголовного преступления, в составе которого прямо оговорена возможность его совершения должностным лицом наряду с другими субъектами либо это бесспорно вытекает из смысла нормы; если же такого указания нет, содеянное должно квалифицироваться по совокупности.Наибольшую сложность при квалификации представляют деяния, которые могут быть совершены как частными, так и должностными лицами, использующими при этом свои служебные полномочия, хотя в диспозициях соответствующих статей УК об этом и не говорится. В литературе предлагается при совершении таких преступлений должностными лицами констатировать идеальную их совокупность с соответствующими преступлениями против интересов службы, при наличии, конечно, в содеянном всех признаков состава соответствующего служебного преступления, так как деяние причиняет вред двум самостоятельным основным объектам. Случаи, когда в статьях специально предусматривается ответственность за преступления, совершенные с использованием служебного положения, предлагается квалифицировать только по указанным статьям без совокупности со статьями, предусматривающими ответственность за должностные преступления (Б.В. Волженкин).Судебная практика в целом следует этому подходу. Разъяснения по данному вопросу в литературе и судебной практике не могут быть в полном объеме восприняты применительно к преступлениям против порядка несения специальных видов военной службы. Данные нормы существенно отличаются от норм, в которых субъектом могут быть как должностные, так и частные лица. Специфика воинских специальных норм главным образом заключается в особенности объекта уголовно-правовой охраны. В связи с этим актуальным представляется рассмотреть критерии разграничения специальных воинских норм с общей нормой (ст. 286 УК РФ) и выработать соответствующие рекомендации органам военной юстиции.В военно-юридической литературе высказана мысль о том, что к воинским должностным преступлениям не следует относить преступления воинских должностных лиц с использованием своего служебного положения в различных «специальных» сферах военной службы. Этот вывод основывается на том, что у воинских должностных преступлений и преступлений в сфере несения специальных видов военной службы разные основные непосредственные объекты. Это положение не совсем соответствует действительности. Основные непосредственные объекты рассматриваемых преступлений хотя и не совпадают полностью, но пересекаются в части интересов управленческой деятельности в военной организации государства. Специальными признаками в ст. ст. 340 - 344 УК РФ по сравнению с общей нормой являются, во-первых, особый круг воинских начальников (лиц, входящих в составы нарядов, караулов и т.д.), а во-вторых, определенная сфера управленческой деятельности - несение специальных видов военной службы. Специфика данных видов военной службы заключается в том, что воинские должностные лица при их несении обладают как бы двойным должностным статусом: а) общим - права и обязанности, которые у них имеются всегда в связи с должностными функциями; б) специальным - права и обязанности, которыми они наделяются только на период несения специальной службы.Изложенное позволяет утверждать, что в случае, когда действия должностного лица выразились в нарушении правил несения специальной службы, связанном с превышением не общих, а специальных должностных полномочий, содеянное должно квалифицироваться по статье, предусматривающей ответственность за нарушение порядка несения этой службы. Например, начальник караула в нарушение ст. 139 Устава гарнизонной и караульной служб Вооруженных Сил Российской Федерации допустит в караульное помещение посторонних лиц, которые совершат хищение оружия. Если же соответствующие должностные лица нарушают при несении специальных служб общие должностные обязанности, то возможна квалификация их деяний по соответствующим статьям главы 30 УК РФ. В частности, если начальник гарнизонного патруля избивает патрульного за недобросовестное несение им службы, содеянное подлежит квалификации по ст. 286 УК РФ. В отдельных ситуациях общая и специальная нормы могут совместно применяться при квалификации, но только при наличии не одного, а нескольких преступлений. При этом, в рассматриваемых случаях возможна только реальная, а не идеальная совокупность преступлений.В судебной практике возникают трудности при квалификации неправомерного применения оружия начальником при несении специальных видов военной службы. В литературе предлагается подобные действия во всех случаях квалифицировать как общее должностное преступление, т.е. по ст. 286 УК РФ. С таким подходом полностью согласиться нельзя.Правильное решение данного вопроса должно основываться на следующих положениях: а) применение оружия является составной частью властных (организационно-распорядительных) функций воинского должностного лица; б) основание и порядок применения оружия в условиях военной службы регламентируется как общими правилами - ст. ст. 11 и 12 Устава внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации, ст. 9 Дисциплинарного устава Вооруженных Сил Российской Федерации, так и специальными - ст. ст. 138, 177, 190, 191, 192 Устава гарнизонной и караульной служб Вооруженных Сил Российской Федерации, ст. ст. 25 и 28 ФЗ «О внутренних войсках Министерства внутренних дел Российской Федерации» и т.д. Представляется, что, сформулированные выше правилаквалификации действий воинских должностных лиц при конкуренции общей и специальной норм полностью применимы и к данной ситуации. Так, если воинское должностное лицо при несении специальных видов военной службы нарушает общий порядок применения оружия, то его действия при наличии соответствующих признаков надлежит квалифицировать по ст. 286 УК РФ. Например, начальник патруля, превысив свои полномочия, применяет оружие для задержания нарушителей воинской дисциплины. В данном случае в ст. ст. 66 - 84 Устава гарнизонной и караульной служб Вооруженных Сил Российской Федерации не предусматривается какой-либо специальный порядок применения оружия, более того, ст. 79 этого Устава отсылает к общим правилам, содержащимся в Уставе внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации. По-другому должен решаться вопрос, если воинский начальник при исполнении специальных обязанностей нарушит не общие, а особые правила применения оружия, которые распространяются только на определенный специальный вид военной службы. Представляется, что превышение должностных полномочий воинскими начальниками, входящими в состав наряда, должно оцениваться уже не по общим нормам, а по специальным, например по ст. ст. 340 - 344 УК РФ.На основании изложенного можно сформулировать следующее специальное правило квалификации: нарушение правил несения специальных видов военной службы, выразившееся в неправомерном применении оружия воинским должностным лицом, следует квалифицировать как превышение должностных полномочий (ст. 286 УК РФ) только при условии нарушения общих правил применения оружия. В тех случаях, когда нарушаются специальные правила применения оружия при несении специальных видов военной службы, содеянное должно квалифицироваться по ст. ст. 340 - 344 УК РФ.2.4. Актуальные пути решения проблем правового регулирования решении вопросов по совершению преступлении против порядка несения специальных видов служб.В отличие от УК РСФСР 1960 г. действующее уголовное законодательство в гл. 33 УК РФ, посвященной преступлениям против военной службы, не выделяет самостоятельных статей о воинских должностных преступлениях. В современных нормах права деяния воинских начальников, связанные со злоупотреблением властью, превышением должностных полномочий и халатностью, влекут ответственность по статьям об общеуголовных должностных преступлениях гл. 30 УК РФ.Означает ли это отсутствие в гл. 33 УК РФ норм о воинских должностных преступлениях? По моему мнению - нет. Преступления, предусмотренные некоторыми статьями данной главы УК РФ, в части, устанавливающей ответственность воинских начальников за нарушение тех или иных должностных обязанностей в различных специальных сферах военно-служебных отношений, вполне могут быть причислены к воинским должностным преступлениям.Наличие в разных главах УК РФ норм о должностных преступлениях, применяемых к воинским начальникам, неизбежно порождает их конкуренцию при квалификации нарушений должностных обязанностей соответствующими субъектами, в связи с чем уяснение характера соотношения норм о должностных преступлениях и выработка общих правил квалификации нарушений должностных обязанностей воинскими начальниками представляют научный интерес, остановимся на этих вопросах подробнее.Кроме общих должностных преступлений, предусмотренных гл. 30 УК РФ, в юридической литературе выделяются следующие виды специальных должностных преступлений: 1) преступления, совершаемые только должностными лицами, специально указанными в диспозициях статей; 2) преступления, совершаемые с «использованием служебного положения», что также прописано в диспозициях;3) преступления, где исполнителем выступает субъект, права и обязанности которого имеют должностной характер: член избирательной комиссии или лицо, на которое возложены обязанности по соблюдению правил техники безопасности, охраны труда и т.д.; 4) преступления, в которых субъект не назван, но сам характер деяния предполагает возможность его совершения только должностным лицом; 5) преступления, которые могут быть совершены как должностными лицами с использованием служебного положения, так и частными лицами.Представляется возможным выделить еще один вид специальных должностных преступлений, которые могут совершаться как должностными лицами, так и их подчиненными в специальной (обособленной) сфере деятельности, участниками которой они являются. При этом в диспозициях статей, как правило, отсутствует указание на должностных лиц, но сам характер деяния позволяет их выделять в качестве субъектов. Именно к такому виду специальных должностных преступлений относятся общественно опасные деяния, предусмотренные ст. ст. 340 - 344, 350 - 352 УК РФ. В этих нормах прямо указано либо подразумевается, что субъектами преступлений выступают лица, входящие в состав того или иного наряда (караула, вахты и т.д.), а равно отвечающие за безопасную эксплуатацию военных транспортных средств.Анализ военного законодательства, регламентирующего порядок несения службы в соответствующих специальных сферах деятельности, позволяет утверждать, что в субъектный состав данных преступлений входят как лица, обладающие должностными полномочиями (начальник караула, дежурный по части, начальник контрольно-технического пункта и т.д.), так и подчиненные им военнослужащие.В ст. ст. 340, 341, 342, 343, 344 УК РФ охраняется порядок несения того или иного специального вида военной службы, обеспечивающий безопасность охраняемых объектов, а в ст. ст. 350, 351, 352 того же Кодекса под охраной находится порядок эксплуатации (использования) военных транспортных средств.Анализируя содержание указанных статей, нельзя не прийти к выводу о том, что неотъемлемой частью охраняемого ими порядка является управленческая (властная) деятельность воинских должностных лиц, входящих в состав того или иного наряда либо ответственных за обеспечение безопасной эксплуатации военного транспорта. Поэтому основной непосредственный объект посягательства должностных преступлений, предусмотренных ст. ст. 285, 286, 293 УК РФотчетливо прослеживается в составах рассматриваемых воинских преступлений, которые в этой части следует отнести к воинским должностным преступлениям.Неотъемлемая часть основного непосредственного объекта охраны ст. 340 УК РФ - безопасность деятельности аппарата военного управления в соответствующей специальной сфере военно-служебных отношений - выступает особой разновидностью основного непосредственного объекта посягательства преступлений, предусмотренных ст. ст. 285, 286, 293 УК РФ, - безопасности деятельности органов государственной власти.Вышеизложенное позволяет утверждать, что из общих норм о составах должностных преступлений выделены и конкурируют с ними специальные нормы ст. ст. 340 - 344, 350 - 352 УК РФ в части, устанавливающей ответственность воинских должностных лиц за нарушение правил несения специальных видов военной службы и эксплуатации военного транспорта.Подобный характер соотношения норм о должностных преступлениях порождает их конкуренцию при квалификации преступлений воинских начальников в соответствующих специальных сферах военно-служебных отношений. Конкуренция общей и специальной норм согласно правилу ч. 3 ст. 17 УК РФ разрешается в пользу специальной нормы.Теорией уголовного права разработаны общие правила квалификации преступлений, совершаемых должностными лицами. Эти положения, как непосредственно связанные с вопросами разрешения конкуренции уголовно-правовых норм, также требуют краткого освещения.Если в диспозициях статей прямо указано на совершение деяния должностным лицом или это непременно подразумевается (т.е. недолжностные лица не могут выступать субъектами данных преступлений), такие нормы являются специальными по отношению к нормам об общих составах должностных преступлений и по правилам разрешения конкуренции норм именно им отдается предпочтение при квалификации. Данные нормы являются двуобъектными, еще их называют расширенно-специальными, имеют иной по сравнению с общей нормой родовой объект охраны, основной непосредственный объект составов общих должностных преступлений учтен в них в качестве дополнительного непосредственного, что свидетельствует об их специальном характере. Например, ст. ст. 299 - 302, 305 УК РФ о преступлениях против правосудия, совершаемых органами предварительного расследования и суда; ст. 142.1 УК РФ о фальсификации итогов голосования и другие аналогичным образом построенные нормы.Если в диспозициях статей прямо указано либо это однозначно понятно из их смысла, что деяния могут совершаться и должностными, и недолжностными лицами, такие нормы в части, предусматривающей ответственность должностных лиц, являются специальными по отношению к нормам об общих составах должностных преступлений и по правилам разрешения конкуренции норм именно им отдается предпочтение при квалификации. Такие нормы также признаются двуобъектными, их также именуют частично-специальными, имеют иной по сравнению с общей нормой родовой объект охраны, основной непосредственный объект составов общих должностных преступлений учтен в них в качестве дополнительного факультативного (т.е. нарушается не всегда), что свидетельствует об их частично специальном характере. Например, п. «б»ч. 3 ст. 188 УК РФ о контрабанде, совершаемой должностным лицом с использованием своего служебного положения; ст. 133 УК РФ о понуждении к действиям сексуального характера с использованием иной (в том числе служебной) зависимости потерпевшей.Если в диспозициях статей не прописано и косвенно не подразумевается, что деяния могут быть совершены должностными лицами с использованием служебного положения, такие нормы не являются специальными по отношению к нормам об общих составах должностных преступлений и при совершении указанных деяний должностными лицами применяется квалификация по идеальной совокупности преступлений.Конструкция таких составов, отсутствие указаний на возможность их совершения должностным лицом с использованием своего служебного положения позволяют сделать вывод о том, что они не охватывают собой посягательства на основной непосредственный объект общих составов должностных преступлений и рассчитаны на круг лиц, не наделенных специальными полномочиями (например, ст. ст. 148, 216 - 219, 236, 249, 257 УК РФ и др.). Главенствующим в теории уголовного права является мнение о том, что совершение указанных деяний должностными лицами образует идеальную совокупность преступлений, поскольку причиняется вред нескольким самостоятельным объектам охраны, учтенным различными составами преступлений.Судебная практика в целом придерживается указанных общих правил квалификации преступлений должностных лиц.Однако разъяснения по вопросам квалификации преступлений должностных лиц, содержащиеся в актах высшей судебной инстанции и научной литературе, не могут быть в полном объеме применимы для уголовно-правовой оценки деяний воинских начальников, выступающих субъектами преступлений, предусмотренных ст. ст. 340 - 344, 350 - 352 УК РФ.Специальными признаками указанных норм по сравнению с общими (ст. ст. 285, 286, 293 УК РФ) являются: во-первых, особый круг воинских субъектов, входящих в состав наряда, караула, автомобильной службы; во-вторых, определенная сфера управленческой (властной) деятельности.Специфика данных видов военной службы заключается в том, что воинские должностные лица при их несении обладают «двойным должностным статусом»: 1) общим - правами и обязанностями, которые у них имеются всегда в связи с должностными функциями; 2) специальным - правами и обязанностями, которыми они наделены только на период несения того или иного специального вида военной службы. Это означает следующее:Если при несении специальной службы или эксплуатации военного транспорта нарушены общие должностные обязанности, вытекающие из организационно-распорядительных или административно-хозяйственных функций должностного лица, содеянное должно квалифицироваться по ст. 285 (ст. ст. 286, 293) УК РФ.Если при несении специальной службы или эксплуатации военного транспорта нарушены не общие, а специальные должностные обязанности, регламентированные уставами, инструкциями и другими нормативными предписаниями применительно к соответствующей специальной сфере военно-служебных отношений, содеянное должно квалифицироваться по ст. 340 (ст. ст. 341, 342, 343, 344) или ст. 350 (ст. ст. 351, 352) УК РФ.Необходимо отметить, что правоприменительные органы в основном придерживаются указанных правил квалификации воинских должностных преступлений, однако встречаются и ошибки.Нарушение общих должностных обязанностей при несении специальной службы или эксплуатации военного транспорта порой влекло необоснованную квалификацию судами действий воинских начальников по специальным нормам о воинских должностных преступлениях.Московским гарнизонным военным судом по п. п. «а», «в» ч. 3 ст. 286 и ст. 344 УК РФ осужден ефрейтор Т. По делу установлено, что Т., являясь дежурным по роте - начальником по должности для дневального по роте рядового М., выражая недовольство тем, как последний стоит на тумбочке дневального, нанес ему удар кулаком по телу, причинив двухмоментный разрыв селезенки - тяжкий вред здоровью.Очевидно, что в данном случае Т. были нарушены только общие должностные обязанности, вследствие чего квалификация содеянного по ст. 344 УК РФ была излишней.По другому делу старшина автотранспортной роты Г. был признан виновным в нарушении правил вождения и эксплуатации транспортной машины, повлекшем гибель человека, и осужден военным трибуналом по ст. 252 УК РСФСР (ст. 350 УК РФ).По делу установлено, что Г., являясь прямым начальником для водителя В., допустил последнего к управлению автомобилем в нетрезвом состоянии и вместе с ним выехал в город. В пути следования В. не справился с управлением и совершил наезд на велосипедиста, который от полученных телесных повреждений скончался.Военный трибунал Уральского военного округа своим определением признал, что в действиях Г. отсутствует состав преступления, предусмотренного ст. 252 УК РСФСР (ст. 350 УК РФ), так как он никакого отношения к вождению автомобиля не имел. Он не был назначен старшим машины, а самовольно выехал из части вместе с В.; к должностным лицам, на которых постоянно или временно возложены обязанности по эксплуатации машин, он как старшина автороты в соответствии с наставлением по автотракторной службе не относился и не являлся ответственным за правильное использование и эксплуатацию автотракторной техники.В дальнейшем Военная коллегия Верховного Суда СССР своим определением указала, что Г., занимавший штатную должность старшины автотранспортной роты, являлся прямым начальником водителя В. Будучи ответственным за дисциплину, поддержание внутреннего порядка и правильное несение службы подчиненными, он обязан был пресечь самовольный выезд В. из части. Но он, напротив, разрешил выезд В., сам выехал с ним и совместно с ним употреблял спиртные напитки, а затем допустил пьяного В. к управлению автомобилем, что и привело к тяжким последствиям. С учетом изложенного, принимая во внимание, что Г., сам являясь водителем, должен был осознавать возможность наступления тяжких последствий, его действия суд квалифицировал по п. «а» ст. 260 УК РСФСР (ст. 286 УК РФ).По некоторым уголовным делам правоприменительные органы ошибочно квалифицировали действия воинских должностных лиц по совокупности общей и специальной нормы, тогда как требовалось применение правил разрешения конкуренции норм.Органами предварительного следствия младший сержант С. обвинялся в том, что во время исполнения обязанностей конвойного караула по охране лиц, содержащихся на гауптвахте, за отказ подмести плац избил арестованного младшего сержанта А., причинив ему закрытый перелом носа, т.е. легкий вред здоровью. Действия С. органами предварительного следствия были квалифицированы по п. «а»ч. 3 ст. 286 и ч. 2 ст. 342 УК РФ.Справедливо отметив, что причиненный потерпевшему вред, предупреждение которого входило в обязанности караула, тяжким последствием не является, Омский гарнизонный военный суд обоснованно переквалифицировал содеянное с ч. 2 на ч. 1 ст. 342 УК РФ.Одновременно суд исключил из обвинения С. п. «а»ч. 3 ст. 286 УК РФ и тем самым правильно разрешил конкуренцию норм в пользу специальной нормы о нарушении правил несения караульной службы.По другому делу органами предварительного следствия младший сержант К. обвинялся в том, что 19 и 29 ноября 1999 г. в г. Москве во время несения патрульно-постовой службы в качестве патрульного, уклоняясь от маршрута патрулирования, необоснованно производил досмотр граждан У. и Е., в результате чего похитил у них крупные суммы денег, при этом У. нанес удары специальным средством - палкой резиновой ПР-89, причинив открытую черепно-мозговую травму, перелом свода и основания черепа - тяжкий вред здоровью. Эти действия органы предварительного следствия квалифицировали по ч. 2 ст. 343 и п. «в» ч. 3 ст. 286 УК РФ.Московский гарнизонный военный суд не согласился с такой юридической оценкой содеянного, исключив из обвинения К. п. «в»ч. 3 ст. 286 УК РФ, при этом было указано, что действия подсудимого полностью охватываются ч. 2 ст. 343 УК РФ. Несмотря на спорную мотивировку принятого решения о том, что К. не являлся должностным лицом, по сути, была правильно разрешена конкуренция общей и специальной норм в пользу специальной нормы ч. 2 ст. 343 УК РФ.Как представляется, полностью исключить подобные ошибки возможно за счет применения общих правил квалификации воинских должностных преступлений в сфере несения специальных видов военной службы и эксплуатации военного транспорта, которые могут быть сформулированы в Уголовном кодексе РФ следующим образом.Подлежат квалификации:1) по специальной норме ст. ст. 340 - 344 (ст. ст. 350 - 352) УК РФ - действия должностного лица, выразившиеся в нарушении правил несения специальной службы (эксплуатации военного транспорта), соблюдение которых входило не в общие, а в специальные должностные обязанности;2) по общей норме ст. 285 (ст. ст. 286, 293) УК РФ - действия должностного лица, выразившиеся в нарушении общих должностных обязанностей при несении специальной службы или эксплуатации военного транспорта;3) по совокупности ст. 340 (ст. ст. 341, 342, 343, 344, 350, 351, 352) и ст. 285 (ст. ст. 286, 293) УК РФ - действия должностного лица, выразившиеся в нарушении как специальных, так и общих должностных обязанностей при несении специальной службы или эксплуатации военного транспорта.Подводя итог рассмотренным вопросам в главе можно отметить следующее.Современное состояние законодательства не в полной мере позволяет эффективно решать возникающие в процессе исполнения специальных видов служб проблемы касающемся нарушения данного вида служб. Так, глава 33 УК РФ (преступления против военной службы) характеризуется большим количеством специальных норм. В главе 33 УК РФ мотив и цель отражаются различными способами: в одних случаях они приведены в статьях УК в качестве основных признаков составов преступлений (ст. ст. 334, 336, 338, 339); в других случаях - признаки мотива и цели прямо не указаны, но подразумеваются в качестве основных признаков названных составов воинских преступлений (ст. ст. 332, 333, 340, 341, 346). ЗаключениеТаким образом, общественная опасность преступлений против порядка несения специальных служб определяется характером причиняемого этими преступлениями вреда порядку несения специальной службы или реальной возможностью наступления общественно опасных последствий для охраняемых отношений. Определение характера и степени общественной опасности имеет исключительно большое значение при разграничении преступления против порядка несения специальных видов военной службы и дисциплинарного проступка. Часть 2 ст. 14 УК РФ устанавливает, что не является преступлением деяние, хотя формально и содержащее признаки какого-либо деяния, предусмотренного данным Кодексом, но в силу малозначительности не представляющее общественной опасности. Применительно к нарушению порядка несения специальных служб это означает, что если совершенное деяние (например, нарушение правил несения боевого дежурства начальником дежурной смены) не повлекло причинения вреда порядку несения боевого дежурства, то это деяние следует признать дисциплинарным проступком.Родовым объектом преступлений против порядка несения специальных служб следует признавать военную безопасность государства.Видовым объектом преступлений данного вида является порядок несения специальной службы по строгому исполнению военнослужащими правил несения военной службы, обеспечивающих безопасность государства, сохранность важных военных и государственных объектов, нормальную жизнедеятельность войск и решение других задач, от которых зависит боеготовность и боеспособность частей и подразделений.Непосредственным объектом преступлений, предусмотренных ст. ст. 340 - 344 УК РФ, следует считать порядок несения данного вида службы на конкретном месте, организованный в строгом соответствии с нормативными правилами, устанавливающими порядок несения этой специальной службы.Преступления против порядка несения специальных служб следует считать многообъектными. Так, основным (обязательным) непосредственным объектом преступлений, предусмотренных ст. ст. 340 - 344 УК РФ, является, соответственно, порядок несения специальной службы. К дополнительным (факультативным) объектам указанных нарушений следует отнести здоровье граждан, их свободу, честь и достоинство, собственность, общественную безопасность и другие социальные ценности. Общественная опасность многообъектных преступлений против порядка несения специальных служб значительно повышается, что отражено в соответствующих уголовных санкциях.Объективная сторона преступлений, предусмотренных ст. ст. 340 - 344 УК РФ, включает в себя следующие признаки:а) деяние, выраженное в нарушении правил несения специальной службы лицом, на которого возложено исполнение обязанностей по той или иной специальной службе;б) общественно опасные последствия;в) причинная связь между нарушением правил несения специальной службы и наступившими общественно опасными последствиями.Субъективная сторона преступлений, предусмотренных ст. ст. 340 - 344 УК РФ, также имеет общие черты. В некоторых составах преступлений против военной службы законодатель дифференцирует ответственность за умышленные и неосторожные нарушения специальных правил. Например, в ч. ч. 1 и 2 ст. 340, ч. ч. 1 и 2 ст. 341, ч. ч. 1 и 2 ст. 342 УК РФ установлена ответственность за умышленные и неосторожные нарушения. В ч. 3 ст. 340, в ч. 3 ст. 341 и ч. 3 ст. 342 УК РФ устанавливается ответственность только за неосторожные нарушения. Преступления, предусмотренные ст. 343 и ст. 344 УК РФ, характеризуются возможностью совершения деяния в форме как умысла, так и неосторожности.При преступных нарушениях порядка несения специальных служб следует обязательно выяснять мотив и цель, так как любое такое преступление совершается по какому-либо мотиву или с какой-нибудь целью. Установление мотива и цели преступного нарушения порядка несения специальных служб имеет важное значение для правильной квалификации преступлений, индивидуализации уголовной ответственности, а также отграничения от смежных преступлений.В теории военно-уголовного права вопрос об отграничении преступных нарушений порядка несения специальных служб от смежных составов рассматривается по двум основным направлениям:1. Отграничение преступного нарушения правил несения специальной службы лицом, входящим в состав дежурных сил и средств, от смежных общеуголовных преступлений.2. Отграничение преступного нарушения уставных правил несения специальной службы лицом, входящим в состав дежурных сил и средств, от смежных преступлений против военной службы.В практике органов военной юстиции не до конца решенным остается вопрос об отграничении преступлений против порядка несения специальных служб от преступлений против общественной безопасности и общественного порядка (ст. ст. 215 - 219 УК РФ).Выявление непосредственного объекта и специального субъекта в преступлениях, предусмотренных ст. ст. 340 - 344 УК РФ, и в рассматриваемых преступлениях против общественной безопасности, а также сходных черт в объективной и субъективной сторонах этих преступлений позволяет сделать принципиал