Медиатизация политического процесса в России

Заключение
Российский процесс медиатизации политики испытывает активное влияние институциональных рамок политической системы страны. В силу объективной закрытости для социума российской политической сферы как поля, где принимаются ответственные решения, и по причинам экономической либо политической подчиненности СМИ (в особенности телевидения), публичная сфера традиционного типа сильно деформирована.
В свое время Генеральный директор агентства «Проф-медиа» Р. Акопов высказал мнение, что «только посвященные могут делать новости» . СМИ обычно создают виртуальную конструкцию политики, таким образом выводя из медийной повестки дня самые значимые для социума вопросы. Смысловой обмен, таким образом, весьма затруднен, политический же процесс трансформируется в бюрократическую процедуру, которая в ...

Введение 3
Глава 1. Историография проблематики медиатизации политического процесса 6
Глава 2. Сущность и периоды становления медиатизации политического процесса в России 14
Заключение 23
Список литературы 25

 

Введение
Актуальность темы исследования. Политика является многозначным явлением и исследуется в различных областях знания, причем под разными углами зрения. Ее понимают и как отношения власти-подчинения, и в качестве особой сферы управления, а также как коммуникационное системное устройство. В рамках данной системы, собственно, и развивается ее медиатизация. Этот неоднозначный и сложный процесс, который стал возможным в результате «сверхпроникновения» в политику коммуникации и СМИ, связан, прежде всего, с представлением в информационной сфере политики.
Развитие информационных и коммуникационных технологий в конце XX столетия привело к возникновению новых форм интеракции политики и СМИ, а также взаимного влияния медийного и политического полей.
Публичная политика просто невозможна без обще ственного массового участия. Поэтому необходимы массовые каналы, которые активируют такое участие, и такими каналами является медиа. Они, вкупе с развитием информационных и коммуникационных технологий и скорректировали предыдущие представления Г. Тарда и Г. ле Бона о «массе». Сегодня «восстание масс» уже не требует гигантских площадей, достаточно только пространства «от кресла до телевизора». Социум все более рассредоточивается, индивидуализируется, предпочитает общественному медийному бытию – частное. Уместно сегодня говорить уже о переходе от «демократии масс к демократии публики», то есть к новой «демократии аудиторий». Включая телевизор, аудитории потенциально включаются в общую коммуникацию, и это позволяет им сосуществовать в одном времени-пространстве. СМИ на сегодняшний день являются важнейшим актором политического процесса в России и в мире.
В политике медиа является основным массовым каналом распространения всевозможной информации. Нынешняя эпоха характеризуется тем, что СМИ, олицетворяющие политику, служат определяющим и зачастую даже единственным вариантом репрезентации политической действительности, причем происходит это независимо от места и времени актуальных событий. Глобальное медийное пространство – это уже свершившийся факт, а СМИ выступают как неотъемлемая часть данного пространства. Поэтому именно медиа и репрезентируют позиции и смыслы, представления и образы, формируя виртуальную реальность политики.
Сегодня медиатизированная политика суть виртуальная реальность, которая представляется и создается СМИ, медиатизация же политики являет собой процесс установления данной реальности. Указанный процесс является совокупностью массовых феноменов информационного воздействия и интеракции как в самой политической сфере (например, при помощи формальных либо неформальных технологий управления), так и в ее переплетении с областью массовой информации, то есть, по сути, с помощью публичных презентаций политических смыслов. Другими словами, медиатизация политики является ничем иным, как процессом проникновения в медийное поле политического поля, в результате которого и наблюдается трансформация политических смыслов из области реальной в сферу виртуальную (медийную).
Объектом настоящего исследования служит процесс взаимного влияния медийной и политической сфер в условиях информационной культуры нового типа.
В предмет исследования входят конкретные модели и формы представления медиатизированной политики в СМИ.
Целью курсовой работы является анализ процесса медиатизации политики как таковой и описание состояния и специфики российской медиатизированной политики. Необходимо, в частности, оценить состояние политического публичного пространства, представленного отечественными средствами информации, и того, что в нем происходит по отношению к реальности.
Данная цель обусловила решение следующих задач:
1) определение объема понятия «медиатизация политического процесса» в контексте современной действительности;
2) анализ категориального аппарата, используемого для характеристики т.н. «информационного общества»;
3) выявление и описание структурно-функциональных особенностей медиатизированного политического процесса;
4) определение значимости новой информационной культуры «информационного общества» в качестве условия медиатизации политического процесса.
Теоретическую основу курсовой работы составили труды отечественных и зарубежных исследователей по данной теме, таких, как: Т. Адорно, Т. Маркузе, А. Соловьева, В. Руденко, А. Морозова и др.
Методологическую основу исследования составил комплекс общенаучных, частнонаучных и специальных методов познания, в том числе: анализа и синтеза, индукции и дедукции, сравнения и др.
Структурно работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка литературы.

 

Арендт, К. Джемисон, Г. Дебор, К. Кэмпбелл, И. Кац, Р. МакЧесни, Д. МакКуэйл, Т. Розак, Т. Парсонс, М. Скаммел, Э. Росс, Ю. Хабермас, Э. Фромм, П.-И. Шерель и некоторые другие. В данной сфере особо важными представляются и работы таких исследователей отечественной медийной сферы, как, например, М. Вершинин, Б. Грушин, М. Грачев, Я. Засурский, Е. Дьякова, В. Куренной, Ф. Ильясов, А. Панарин, Ю. Левада, С. Пшизова, Е. Прохоров, В. Руденко, Л. Реснянская, А. Трахтенберг, А. Соловьев, И. Фомичева, Л. Федотова, В. Якимец и некоторые другие авторы.И все же в российской науке данную область исследований следует считать пока зарождающейся. Конечно, ряд трудов отечественных авторов в определенной мере исследует феномен медиатизированного политического процесса (Б. Дубин, Ю. Бурова, И. Засурский, И. Задорин, А. Сюткина, В. Зверева), но часть уже опубликованных работ традиционно основывается на западных источниках.Проблематика медиатизации политического процесса в России являет собой предмет междисциплинарного исследования, которое основано как на разных теориях СМИ, так и на политологии, социологии и культурологии, в том числе на концепции глобализации и определения «информационного общества». Классические исследования в данном направлении – это труды оценивавших данный феномен исключительно положительно Н. Негропонте, М. Кастельса, Д. Белла, К. Боулдинга, А. Турена, И. Массуды, Э. Тоффлера и М. Маклюэна, а также тех, кто рассматривал происходящие изменения сугубо с отрицательной стороны: Т. Адорно, Г. Маркузе, Г. Шиллера, Э. Фромма, З. Баумана, М. Постера, Ж. Бодрийяра, Н. Постмэна и прочих.Также следует отметить работу авторов «математической теории коммуникации» У. Уивера и К. Шеннона и труды в области семиологии Ж. Дерриды, Ф. Соссюра, С. Лема, Р. Барта, М. Фуко и Н. Хомского.Вся история возникновения и эволюции системы СМИ свидетельствует в пользу того, что самоопределение и взаимное влияние печати, телевидения и радиовещания с одновременной реализация потенциала, который заложен в их коммуникативной природе, являются двумя сторонами одного и того же процесса. Сегодня с появлением журналистики в формате Интернет ряд авторов предвещают гибель классических СМИ, поэтому не мешает вспомнить уже не раз провозглашавшиеся такого рода «эмоциональные концепции» особости очередного СМИ: в свое время радиовещание должно было «уничтожить» печать; а телевидение – радио, кино и газету. Как справедливо отметил Р.А. Борецкий, это есть ничто иное как «теоретическое модничанье». «Ни одно из вновь появляющихся средств массовой информации не вытесняло, не заменяло уже имеющиеся, а дополняло, становилось гигантским ускорителем дальнейшего их совершенствования и развития».В современных условиях мы стали свидетелями следующего преобразования российской медиасистемы. Как это происходит, например, в сфере политики? Каким образом тренды в области массовой коммуникации воздействуют на политику государства, а также механизмы социального функционирования? Любые политические процессы последнего времени – будь то выборы Президента или в Государственную Думу или последовавшие сразу за ними события, прямо связаны с тем явлением, что Интернет-журналистика и блогосфера, а также социальные сети уже заявили о себе в качестве новых субъектов информационного и политического процесса.Медийное Интернет-пространство в современных условиях полностью стало политическим актором, а также идеальной площадкой для создания политического дискурса и свободного комментирования «повестки дня» с возможностью на нее влияния. Таким образом, можно смело говорить о формах медиатизации политической власти с участием сразу всех компонентов глобальной системы СМИ, в том числе Интернет, при том, что «медиатизация эквивалентна усилению демократизации государственной системы, ассоциируется с необходимостью для политических элит «обеспечить одобрение» масс и коммуникативно их «регулировать».В указанной связи можно ожидать качественные системные изменения как в структуре СМИ, так и в реализации стратегии привлечения общества к процессам управления путем коммуникативной составляющей, которая расширяет рамки традиционной сферы общественной и политической тематики в сторону большей ее открытости, а также диалогического общения. В принципе, это уже имеет место. В Интернете вся общественно-политическая тематика уже представлена разными электронными версиями традиционных СМИ и онлайн-изданиями, сетевыми ресурсами органов власти разного уровня, движений и партий, общественными и политическими деятелями.Процесс медиатизации политической власти в России является многоплановым, при этом отмечается синтез языка политики с языком СМИ, пиара, рекламы и шоу-бизнеса. Главным для российского политика стал коммуникативный аспект политической деятельности и соответствующие ей коммуникативные PR-технологии. Необходимо отметить, что как раз сращивание журналистики с пиаром сегодня считается профессиональным журналистским сообществом серьезной угрозой для их профессии, в то время как в традиционной политике – это вполне нормальный процесс.Глава 2. Сущность и периоды становления медиатизации политического процесса в РоссииЕсли рассматривать периодизацию медиатизации российского политического процесса, то можно условно выделить несколько этапов.Первый период, начавшийся еще в период «перестройки», до 1990 г. (до принятия известного закона о печати), это период гласности, когда независимая пресса еще в принципе не существовала (кроме самиздата), но в кругах советских журналистов уже пользовались популярностью миф о независимой прессе и идеология «четвертой власти».Второй период пришелся на 1990 г. – начало 1992 г. и стал, по образному выражению Макнейра, «золотым веком» российской печати. В то же время это был еще и период «первой приватизации» разных СМИ. При содействии власти, многие печатные издания получили в это время в собственность либо долгосрочную аренду на льготных условиях помещения, где разместились их редакции. В отношениях прессы и власти, кроме нескольких ультраконсервативных изданий, наступил «медовый месяц». В целом, отражая социальный подъем реформаторских 1980-1990-х гг., СМИ превратились в естественных союзников восходящей звезды отечественной политики Б. Ельцина. На фоне непрекращающейся политической борьбы в России пресса в начале 1990-х гг. закрепила то самое положение, которое она заняла еще в конце 1980-х гг. – положение опоры государственной власти.Российский рынок СМИ изобилует новыми изданиями, телеканалами и радиостанциями. Новые СМИ при этом используют форматы и модели современной журналистики Запада, стараясь отделить информацию от комментариев, строя газеты исключительно по принципу тематических полос. В частности, радио «Эхо Москвы» и ряд телепрограмм используют вещание уже в прямом эфире.Следующий период, длившийся с 1992 г. по 1996 г., стал периодом формирования качественно новой российской системы СМИ, который, в свою очередь, делится на 3 этапа. Это было время политической борьбы и первых экономических трудностей (1992-1993), после – временная политическая стабилизация, которая характеризовалась оттоком политизированного капитала и активным развитием коммерческой прессы (1994 г. – 1995 г.), наконец (1995 г. – 1996 г.), наступила активизация политизированного капитала и стала формироваться пропагандистская система накануне президентских выборов 1996 г.В период с 1996 г. по 2000 г. политический процесс в России проходит буквально «подготовку» перед новым долгим этапом «неомедиатизации», который начался вскоре после избрания Президентом России В.В. Путина.За прошедшие с 2000 г. 17 лет нахождения у руля власти В.В. Путина медиатизация политического процесса в России обрела качественно новые черты, обусловленные усилением авторитарного давления на СМИ, тенденцию к подавлению инакомыслия.Одной из наиболее характерных черт, которые присущи в наше время политическим процессам в России, считается большая, порой даже ведущая роль СМИ и особенно телевидения. Зачастую это обозначается понятием «медиатизация политики».Не оспаривая данное утверждение по существу, все же заметим, что это явление само по себе не является новым. С точки зрения самого характера информационной интеракции между народом и властью и самоорганизации этого народа выделяется четыре этапа развития способов формирования и опосредования воли народа в государствах, которые претендуют на звание демократических.Первый этап так и называется – «демократия толпы». На самых ранних этапах, когда еще территория государства и количество его населения позволяла прямое общение граждан (типичные примеры – древнегреческие полисы или средневековые города-республики), весь информационный обмен традиционно происходил «вживую» между самими представителями и представляемыми, а равно и между самими гражданами. Важные государственные решения всегда принимались толпой, которая собиралась на городской площади. Науке в XIX-XX веках стало известно (о чем, к слову, уже знали многие мыслители и политики древности; отсюда, собственно, уничижительное отношение к власти народа-толпы – «охлократии»), что толпа и существует, и действует по особым, присущим только ей законам. Эффективно воздействующие на массы трибунные ораторы были способны заставить толпу принять практически любое угодное им решение.Тогда объективно не существовало никакой необходимости создавать специальные политические структуры, поскольку граждане жили на небольшой территории и общение между ними всегда носило постоянный и прямой характер. Необходимость в посредниках (партиях, СМИ) отсутствовала, и роль последних зачастую играл обычный городской рынок.Стабильность общества находилась в состоянии угрозы появления очередного успешному демагога, который был способен своими речами увести людей в непредсказуемом направлении.Вторым этапом стала «газетная (или газетно-партийная) демократия». Становление в Западной Европе новой парламентской системы способствовало созданию оптимальной сочетаемости участия народа в деятельности государственной власти и его отделения от прямого процесса принятия ответственных решений. Избиратели выбирали тех депутатов, которые впоследствии, уже в своем кругу принимали решения. Скрытый от посторонних взглядов характер заседаний парламента устранил большую часть объективных причин лицедействования, по крайней мере, для самых грубых и рассчитанных на профанов, его форм. Таким образом появились дополнительные предпосылки выработки качественных решений.Роль партий необходимо выделить особо. Разветвленная партийная система с партийными ячейками на местах единообразным образом доносила до избирателей всей страны позицию, которая была выработана партийной элитой (возможности влияния рядовых партийцев на решения ее верхушки в условиях «партийной демократии» были явно неодинаковы в разных партиях). Причем победа партии являлась результатом именно слаженной работы ее членов, а также центрального руководства и партаппарата, наконец, рядовых активистов. Все субъекты политических процессов носили, в большей степени, коллективный характер, при этом состояли из самых сознательных членов социума, что придавало предсказуемость поведения и стабильность таким коллективам. Одному либо нескольким лицам с «неклассическими» воззрениями было нелегко повести за собой сразу всю партию, а вот без ее активного участия добиться сколь бы то ни было серьезных успехов практически было невозможно.То, что речь шла о коллективах единомышленников (что, впрочем, не исключало определенных противоречий в пределах разумного; если же такие противоречия выходили далеко за пределы последних, обязательно происходил раскол и образовывались новые партии, в рамках которых такие масштабы соблюдались), давало, в свою очередь, оперативность принятия решений и действенность их реализации.Развитие газетно-партийной демократии дает возможность выделить сразу несколько периодов, судя по конкретному составу избирательного корпуса. В период существования разных цензов (в особенности имущественного, а также других, к примеру, оседлости) к участию в выборах допускались только наиболее образованные граждане, обычно те, «кому было что терять», и которые по меньшей мере по одной этой причине уже отличались в массе повышенной осторожностью и вдумчивостью в принятии своих решений. Далее, круг избирателей постепенно расширился, и стал включать, в конце концов, все взрослое население, а последние резервы, наконец, были исчерпаны уменьшением избирательного возраста по формуле «ниже низшего».Теперь огромную роль играл уже средний уровень развития всего населения, который, впрочем, также был весьма неодинаков за все время всеобщего избирательного права. Поначалу уровень образованности массы избирателей (сначала, конечно же тех, кто едва приобрел избирательное право – малоимущие слои населения) был очень низок, что, в значительной мере компенсировалось повышенной социальной и политической активностью, которая была обусловлена борьбой за собственные материальные интересы. Люди знали не очень много, однако интуитивно понимали, какие именно решения отразятся на материальном состоянии позитивно, а какие – нет.Далее, благодаря в том числе борьбе населения за свои права и связанному с этим росту материального благосостояния, произошел значительный подъем среднего уровня образования. Именно данный период, когда многие избиратели были уже образованы и при этом не утратили еще политической активности, и в то же время господство электронных СМИ не началось, можно считать золотым временем системы парламентской демократии. Эта эпоха наступила, видимо, где-то в первой четверти XX века, завершившись уже к началу-середине 1960-х гг.Третий этап получил название «теледемократии». В дальнейшем стала нарастать аполитичность многих членов общества. Мотивы участия в политической жизни уже были утрачены по причинам отсутствия необходимости бороться за повышение своего материального состояния, а прочих оснований, напрямую не связанных с интересами потребительского свойства, просто не оказалось. Довольно высокий уровень тогдашнего образования фактически превратился в пустую и бессодержательную форму. Совпало это с изменениями в системе массовой информации.Еще в «бумажный» период все газеты являлись важным фактором процесса политической борьбы, хоть роль их и оценивалась по-разному. Сообразуясь с возложенной на них социальной ролью, газеты включали в себя большое количество разных материалов, которые были должны подвигнуть людей на определенные поступки, например, голосовать в ходе выборов за кандидата такой-то политической ориентации. Данный выбор должен был обязательно носить рациональный и осознанный характер. В полном соответствии с этим главное содержание газет обычно составляли тексты, которые следовало читать, причем делать это нужно было вдумчиво.После формирования общества всеобщего благоденствия, потребность в этом почти сразу отпала, и интерес читателей, которые уже обладали высоким уровнем жизни (причем не добились его, а получили «по наследству» от своих предшественников), к материалам серьезного политического и социально-значимого характера резко снизился, при этом пропал и накал политических страстей, и следовательно, фактически исчез заказ на т.н. «свободное мнение». Возникла конкуренция уже со стороны телевидения. Печатным СМИ пришлось довольно резко переориентироваться, приспособившись к новым ценностям потребителей продукции. Данный период можно характеризовать в целом как наступление доминирования телевидения, пришествия «качественной желтой прессы» на смену прежней газете-тексту (ей на смену пришла газета-картинка как бумажный аналог телеэкрана).Если до этого газеты как минимум «изготавливали» общественное мнение, теперь стало крайне трудно подобрать конкретный термин, которым можно было бы обозначить итог воздействия массовой печати и телевидения на потребителей информации. В целом можно было вести речь об изменении смысла всей свободы слова. Если раньше это понималось примерно как свобода изложения взглядов, действительно означающих что-то конкретное (правильных или нет – это другой вопрос, из плоскости практической политики и политических пристрастий), то отныне свободой слова стало условие «производства информации» в крайне неограниченных масштабах. На первый план выступает товарная характеристика информации. Современный поток информации – это не просто «промывание мозгов» для достижения какого-то результата (возможно, именно по причине исчезновения в этом необходимости – промывать стало нечего), но это исключительно и сугубо товарно-рыночное явление.Увеличение производства бессмысленной, по сути, информации чрезвычайно затрудняет демократически организованное общественное управление. Информационная связь между гражданами и властью исчезает или искажается серьезным образом; равно исчезает и связь между самими гражданами, причем последние лишаются информации, необходимой для рационально обусловленных решений (на референдумах, выборах, в ходе соцопросов). Коммерциализация СМИ привела к значительному возрастанию разнообразия информации («информации»), и читателей со зрителями сегодня трудно уже чем-либо удивить. На фоне обилия сообщений о разного рода летающих тарелках и оживших мертвецах, на фоне продажности политиков, «всех до единого», общественность выработала стойкий иммунитет на любые новости, набив своего рода информационную оскомину.Одной из главных причин важных изменений роли СМИ стало распространение телевидения.