Духовный путь Лермонтова

1.Детство поэта

-семья

-первое воспоминание

-няня

-рисунки на полу и бумагу

-военные игры

Рождение стихов

2.Юность

- первая любовь

- школа гвардейских подпрапорщиков

3.Светская жизнь

-смерть Пушкина

- первая ссылка

- Вторая Дуэль. Смерть

4. Великий русский поэт

-1-

Детство М. Ю. Лермонтова

Когда Михаил Юрьевич Лермонтов был маленьким

Семья и разговоры в рифму

Лермонтов, Михаил Юрьевич - гениальный русский поэт. Родился в Москве в ночь со 2 на 3 октября 1814 г.

Русская ветвь рода Лермонтовых ведет свое начало от Георга Лермонта, выходца из Шотландии, взятого в плен при осаде крепости Белой и в 1613 г. уже числившегося на "Государевой службе", владевшего поместьями в Галичском уезде (ныне Костромской губернии). Юная фантазия Лермонтова колеблется между этим чарующим преданием о родоначальнике-шотландце и другой, также пленительной для него мечтой - о родстве с испанским герцогом Лерма. Он называет Шотландию "своей", считает себя "последним потомком отважных бойцов", но в то же время охотно подписывается в письмах М. Lerma, увлекается сюжетами из испанской жизни и истории.

Когда Михаила Юрьевич был маленьким, его звали Мишелем. Он жил вместе с мамой и бабушкой в селе Тарханы, недалеко от города Пензы. Этим селом и всеми крестьянами владела его бабушка - Елизавета Алексеевна Арсеньева. Папа Михаила Юрьевича - Юрий Петрович, был офицером, но поссорился и с мамой маленького Лермонтова, и с бабушкой. Поэтому Юрий Петрович жил отдельно. И воспитывала Мишеля бабушка, потому что его мама скоро умерла.

Мишель часто говорил в рифму. Но так никто и не записывал его стихи они не дошли до нас.

Первое воспоминание

Первое воспоминание у маленького Лермонтова было такое.

Ему два с половиной, и он на постели играет в игрушки. А мама стоит у окна, смотрит на унылую осеннюю природу, на мелкий дождь, который растекается по стеклу, и поет печальную песню. А маленький Лермонтов слушает мамину песню, и так на душе его сладко, грустно и одиноко, что он тихо плачет. Если же мама перестает петь, он сразу просит:

– Мама, мамочка, голубчик, спой, пожалуйста, еще.

И мама поет снова.

Прошло немного времени, и однажды маленький Лермонтов долго звал маму, но каждый раз входила или бабушка или няня. Обе они были заплаканные, а маленький Михаил Юрьевич на них обижался.

– Ты, пожалуйста, уйди! Мама, мамочка, приди!

– Мамочка твоя больше не придет никогда, ее к себе на небо Боженька взял, – объясняли ему.

Но он не хотел слушать:

– Взял, так пусть вернет! – убеждал маленький Лермонтов. – Это моя мамочка.

Не скоро он привык, что мамы уже никогда больше не будет.

-2-

Няня

С самого рождения у маленького Михаила Юрьевича была няня. Сначала он не мог выговорить ее имени, но постепенно научился. Няню звали Христина Осиповна Ремер, и она была немкой. Няня была пожилая и щурилась, потому что плохо видела. Маленький Лермонтов часто болел. И няня сидела у его постели. Он проснется ночью, голове больно, дышать трудно, лежать неудобно, жарко, – и обязательно рядом няня. Она сразу положит на лоб влажную прохладную тряпочку, которая пахнет уксусом и водкой, даст попить кисленького, и ему становится легче.

Все люди перед небом равны, и надо уважать каждого человека, нельзя говорить плохо с теми людьми, которые от тебя зависят.

Так учила няня маленького Лермонтова, и за это все ее уважали.

Рисунки на полу и на бумаге

Дом, в котором рос маленький Лермонтов, был большим, красивым. Ведь бабушка была богатой помещицей, из старинного рода, на нее работало шестьсот крестьянских семей. Мебель в доме тоже была красивой. А детская комната маленького Лермонтова помещалась на хорах. И пол там был застлан сукном.

Маленький Лермонтов любил ползать по нему, рисовать мелом.

Сначала няня хотела это запретить, а потом смотрит – у маленького Лермонтова лошадка получилась и собачка. Его еще никто никаким наукам не учил, и рисованию тоже, а он уже очень хорошо нарисовал.

И тогда бабушка с няней принесли ему акварельные краски и листы бумаги. Маленький Лермонтов как раз снова заболел, и ему нельзя было выходить из дома. Он сидел около большого подоконника и рисовал акварелью то, что видел в окно.

Французский гувернер

В то время у маленьких детей из богатых семей были не только няни, а были еще и гувернеры. Они учили иностранным языкам и приличному поведению дома, в обществе. У Михаила Юрьевича Лермонтова тоже был гувернер. Его звали Жан Капе, и он был французом.

Когда-то он жил во Франции и вместе с войсками Наполеона пришел завоевывать Россию. А в России несчастный французский офицер Жан Капе во время отступления был ранен и попал в плен. Ему сильно повезло, что он попал в плен. Потому что кругом были глубокие снега, морозы, и, если бы его не подобрали на краю зимней дороги добрые люди, он бы просто замерз.

Они не понимали французского языка, но выхаживали невезучего завоевателя. Пришлось Жану Капе учиться говорить по-русски. И когда он выздоровел, то решил навсегда остаться в России, и стал служить гувернером. Так Россия стала для Жана Капе родиной, а он – поселился в доме у бабушки маленького Лермонтова.

Жан Капе говорил с маленьким Лермонтовым по-французски, няня – по-немецки, и маленький Лермонтов свободно разговаривал на этих языках с раннего детства.

-3-

Еще он, конечно, научился латыни, английскому и читал любимые книги на тех языках, на которых они и были написаны. Стихи поэта Байрона – из английской книги, стихи поэта Гейне – из немецкой.

Военные игры

Бабушка очень любила маленького Лермонтова. Во-первых, потому что был он у нее единственный внук. Своего мужа бабушка потеряла рано, дочка, мама Лермонтова, тоже умерла, и больше у бабушки никого не осталось. А во-вторых, любила она маленького Лермонтова, потому что просто любила. Ведь часто мы любим человека непонятно за что, просто потому, что он нам нравится, и все.

Бабушка старалась, чтобы маленькому Михаилу Юрьевичу было не скучно расти. Однажды она приказала, чтобы к дому для игры привели маленького олененка и лосенка.

Маленький Лермонтов с ними быстро подружился и кормил сеном, березовыми вениками и хлебом. Но через года полтора олень так стал лягаться во время игры, так бодать людей своими огромными рогами, что многие стали от него прятаться. Да и лось тоже стал опасным, и поэтому их отвели в лес. А Михаилу Юрьевичу бабушка выписала из Москвы крошечную черкесскую лошадку. Ему сделали детское седло, и он стал носиться верхом на ней по поместью, а бабушка смотрела в окно, очень переживала, постоянно крестилась, тихо повторяя слова молитвы, чтобы Бог поберег ее внука, но лошадку не отнимала.

А маленький Лермонтов полюбил военные игры. Бабушка поселила в доме несколько мальчиков, которым было столько же лет, и они вместе строили крепости, а потом, одетые в военную форму, брали их штурмом. Впереди, размахивая деревянной саблей, скакал Михаил Юрьевич верхом на своей лошадке, а рядом с ним с игрушечными ружьями бежали его соратники, его верные воины. И такие сражения были похожи на битвы Александра Македонского и Петра Великого.

Фигуры из снега и крашеного воска

Иногда среди зимы наступала оттепель. С крыши свисали тяжелые сосульки, с них, позванивая, падали хрустальные, сверкающие на солнце капли. А снег делался влажным, рыхлым.

Маленький Лермонтов любил лепить из него разные фигуры. Приятели помогали ему катать огромные снежные шары, ставили их один на другой, и Михаил Юрьевич находил палку и вырубал ею из снега свирепых великанов, всяческих зверей.

Бабушка часто удивлялась, какие они получались натуральные, как в жизни, или как в сказках. А потом маленькому Лермонтову привезли коробку цветного воска, и он несколько дней ни с кем не играл ни в какие игры, а все лепил на ровной широкой доске. Бабушка не выдержала, попробовала подсмотреть и ничего не поняла – какие-то там стояли маленькие слоники, мчались куда-то всадники.

Эти лепные работы маленького Лермонтова бабушка долго хранила. А потом они куда-то исчезли. Их многие пытались найти, чтобы выставить в музее Михаила Юрьевича, в Тарханах. Но так пока и не нашли. Может быть, они пропали навсегда, а, может быть, где-то, в каком-нибудь доме хранятся до сих пор.

-4-

Рождение стихов

Все, кто хорошо знал будущего великого поэта, рассказывали, что был он невысокого роста, но очень сильный. А среди черных кудрей на лбу у него выделялась белая прядь. Все говорили про большие голубые глаза и называли их прекрасными.

И бабушка стала замечать, что ее внук все чаще вдруг делался печальным, тихо садился где-нибудь у окна и что-то быстро писал в свои тетради.

"Не заболел бы", – подумала бабушка и на всякий случай для поправки здоровья свозила его на Кавказ, в Пятигорск.

И маленький Лермонтов гулял вместе с бабушкой и гувернером по Пятигорску, смотрел на гору Машук, и никто не догадывался, что однажды через семнадцать лет на этом месте оборвется его жизнь. И только иногда маленькому Лермонтову становилось вдруг так печально, так одиноко, словно ему было суждено почувствовать одиночество и печаль всех людей на земле. И тогда он прятался от взрослых и торопливо записывал строчки стихов, которые приходили внезапно и неизвестно откуда.

– Надо тебя везти учиться, в Москву, – сказала бабушка, и когда Михаилу Юрьевичу исполнилось двенадцать лет, поехала с ним в старую столицу.

Юность

А через несколько лет близкие знакомые читали стихи Михаила Лермонтова и удивлялись – стихи были удивительно красивые, умные и чаще печальные. И тем, кто их понимал, казалось, что Лермонтов написал про них, про мечты, печаль и тоску их души. Поэт горячо принялся за чтение; сначала он поглощён Шиллером, особенно его юношескими трагедиями; затем он принимается за Шекспира, в письме к родственнице «вступается за честь его», цитирует сцены из Гамлета.

По-прежнему Лермонтов ищет родную душу, увлекается дружбой то с одним, то с другим товарищем, испытывает разочарования, негодует на легкомыслие и измену друзей. Последнее время его пребывания в пансионе — 1829 — отмечено в произведениях Лермонтова необыкновенно мрачным разочарованием, источником которого была совершенно реальная драма в личной жизни Лермонтова.

Срок воспитания его под руководством бабушки приходил к концу; отец часто навещал сына в пансионе, и отношения его к тёще обострились до крайней степени. Борьба развивалась на глазах Михаила Юрьевича; она подробно изображена в его юношеской драме. Бабушка, ссылаясь на свою одинокую старость, взывая к чувству благодарности внука, отвоевала его у зятя, пригрозив, как и раньше, отписать всё своё движимое и недвижимое имущество в род Столыпиных, если внук по настоянию отца уедет от неё. Юрию Петровичу пришлось отступить, хотя отец и сын были привязаны к друг другу и отец, по-видимому, как никто другой понимал, насколько одарен его сын. Во всяком случае, именно об этом свидетельствует его предсмертное письмо сыну.

Первая любовь

Весной 1830 года благородный пансион был преобразован в гимназию, и Лермонтов оставил его. Лето он провёл в Середникове, подмосковном поместье брата бабушки, Столыпина.

-5-

Недалеко жили другие родственники Лермонтова — Верещагины; Александра Верещагина познакомила его со своей подругой, Екатериной Сушковой, также соседкой по имению. Сушкова, впоследствии Хвостова, оставила записки об этом знакомстве. Содержание их — настоящий «роман», распадающийся на две части: в первой — торжествующая и насмешливая героиня, Сушкова, во второй — холодный и даже жестоко мстительный герой, Лермонтов.

Шестнадцатилетний «отрок», склонный к «сентиментальным суждениям», невзрачный, косолапый, с красными глазами, с вздёрнутым носом и язвительной улыбкой, менее всего мог казаться интересным кавалером для юных барышень. В ответ на его чувства ему предлагали «волчок или веревочку», угощали булочками с начинкой из опилок. Сушкова, много лет спустя после события, изобразила поэта в недуге безнадёжной страсти и приписала себе даже стихотворение, посвящённое Лермонтовым другой девице — Вареньке Лопухиной, его соседке по московской квартире на Малой Молчановке: к ней он питал до конца жизни едва ли не самое глубокое чувство, когда-либо вызванное в нём женщиной.А в дни, когда вся Россия оплакивала гибель великого поэта Пушкина, в эти же дни Россия открыла стихи другого великого поэта – молодого офицера Лермонтова. Стихи назывались "На смерть поэта". Их переписывали, заучивали наизусть. А офицера Лермонтова за то, что он в этих своих стихах говорил правду про тех, кто правил страной, арестовали и сослали на Кавказ, на войну.

Школа гвардейских подпрапорщиков

После учебы в Москве Лермонтов переехал в Санкт-Петербург и поступил в офицерскую школу. Тогда ее называли Школа гвардейских подпрапорщиков.

В пансионе Лермонтов оставался около двух лет. Здесь, под руководством Мерзлякова и Зиновьева, процветал вкус к литературе: происходили «заседания по словесности», молодые люди пробовали свои силы в самостоятельном творчестве, существовал даже какой-то журнал при главном участии Лермонтова. Лермонтов оставался в школе два «злополучных года», как он сам выражается. Об умственном развитии учеников никто не думал; им «не позволялось читать книг чисто-литературного содержания». В школе издавался журнал, но характер его вполне очевиден из поэм Лермонтова, вошедших в этот орган: «Уланша», «Петергофский праздник»…

Накануне вступления в школу Лермонтов написал стихотворение «Парус»; «мятежный» парус, «просящий бури» в минуты невозмутимого покоя — это всё та же с детства неугомонная душа поэта. «Искал он в людях совершенства, а сам — сам не был лучше их», — говорит он устами героя поэмы «Ангел смерти», написанной ещё в Москве.

В лермонтоведении существует мнение о том, что за два юнкерских года ничего существенного Лермонтов не создал. Действительно, в томике стихотворений за эти годы мы найдем только несколько «Юнкерских молитв». Но не нужно забывать о том, что Лермонтов так мало внимания уделяет поэзии не потому, что полностью погрузился в юнкерский разгул, а потому, что он работает в другом жанре: Лермонтов пишет исторический роман на тему пугачевщины, который останется незаконченным и войдет в историю литературы как роман «Вадим». Кроме этого, он пишет несколько поэм и всё больше интересуется драмой. Жизнь, которую он ведет, и которая вызывает искреннее опасение у его московских друзей, дает ему возможность изучить жизнь в её полноте. И это знание жизни, блестящее знание психологии людей, которым он овладевает в пору своего юнкерства, отразится в его лучших произведениях.

Юнкерский разгул и забиячество доставили ему теперь самую удобную среду для развития каких угодно «несовершенств». Лермонтов ни в чём не отставал от товарищей, являлся первым участником во всех похождениях — но и здесь избранная натура сказывалась

-6-

немедленно после самого, по-видимому, безотчётного веселья. Как в московском обществе, так и в юнкерских пирушках Лермонтов умел сберечь свою «лучшую часть», свои творческие силы; в его письмах слышится иногда горькое сожаление о былых мечтаниях, жестокое самобичевание за потребность «чувственного наслаждения». Всем, кто верил в дарование поэта, становилось страшно за его будущее. Верещагин, неизменный друг Лермонтова, во имя его таланта заклинал его «твердо держаться своей дороги». Лермонтов описывал забавы юнкеров, в том числе эротические, в своих стихах. Эти юношеские стихи, содержавшие и нецензурные слова, снискали Лермонтову первую поэтическую славу.

В 1832 году в манеже Школы гвардейских подпрапорщиков лошадь ударила Лермонтова в правую ногу, расшибив её до кости. Лермонтов лежал в лазарете, его лечил известный врач Н. Ф. Арендт. Позже поэт был выписан из лазарета, но врач навещал его в доме Е. А. Арсеньевой. По выходе из школы корнетом лейб-гвардии гусарского полка Лермонтов живёт по-прежнему среди увлечений и упреков совести, среди страстных порывов и сомнений, граничащих с отчаянием. О них он пишет к своему другу Марии Лопухиной, но напрягает все силы, чтобы его товарищи и «свет» не заподозрили его гамлетовских настроений.

Светская жизнь

Люди, близко знающие его, вроде Верещагиной, были уверены в его «добром характере» и «любящем сердце»; но Лермонтов считал для себя унизительным явиться добрым и любящим перед «надменным шутом» — «светом». Напротив, он хочет показаться беспощадным на словах, жестоким в поступках, во что бы то ни стало прослыть неумолимым тираном женских сердец. Тогда-то пришло время расплаты для Сушковой.

Лермонтову-гусару, наследнику крупного состояния, ничего не стоило заполонить сердце когда-то насмешливой красавицы, расстроить её брак с Лопухиным. Потом началось отступление: Лермонтов принял такую форму обращения к Сушковой, что она немедленно была скомпрометирована в глазах «света», попав в положение смешной героини неудавшегося романа. Лермонтову оставалось окончательно порвать с Сушковой — и он написал на её имя анонимное письмо с предупреждением против себя самого, направил письмо в руки родственников несчастной девицы и, по его словам, произвёл «гром и молнию».

Потом, при встрече с жертвой, он разыграл роль изумлённого, огорчённого рыцаря, а в последнем объяснении прямо заявил, что он её не любит и, кажется, никогда не любил. Все это, кроме сцены разлуки, рассказано самим Лермонтовым в письме к Верещагиной, причём он видит лишь «весёлую сторону истории». Единственный раз Лермонтов позволит себе не сочинить роман, а «прожить его» в реальной жизни, разыграв историю по нотам, как это будет в недалеком будущем делать его Печорин.

Совершенно равнодушный к службе, неистощимый в проказах, Лермонтов пишет застольные песни самого непринуждённого жанра — и в то же время такие произведения, как «Я, матерь Божия, ныне с молитвою»…

До сих пор поэтический талант Лермонтова был известен лишь в офицерских и светских кружках. Первое его произведение, появившееся в печати — «Хаджи Абрек» — попало в «Библиотеку для Чтения» без его ведома, и после этого невольного, но удачного дебюта Лермонтов долго не хотел печатать своих стихов.

Смерть Пушкина

Смерть Пушкина явила Лермонтова русской публике во всей силе поэтического таланта. Лермонтов был болен, когда совершилось страшное событие. До него доходили разноречивые толки; «многие», рассказывает он, «особенно дамы, оправдывали противника

-7-

Пушкина», потому что Пушкин был дурен собой и ревнив и не имел права требовать любви от своей жены.

В конце января тот же врач Н. А. Арендт, побывав у заболевшего Лермонтова, рассказал ему подробности дуэли и смерти Пушкина.

Невольное негодование охватило Лермонтова, и он «излил горечь сердечную на бумагу». Стихотворение «Смерть Поэта» оканчивалось сначала словами: «И на устах его печать». Оно быстро распространилось в списках, вызвало бурю в высшем обществе, новые похвалы Дантесу; наконец, один из родственников Лермонтова, Н. Столыпин, стал в глаза порицать его горячность по отношению к такому джентльмену, как Дантес. Лермонтов вышел из себя, приказал гостю выйти вон и в порыве страстного гнева набросал заключительные 16 строк «А вы, надменные потомки…»…

Последовал арест и судебное разбирательство, за которым наблюдал сам император; за Лермонтова вступились пушкинские друзья, прежде всего Жуковский, близкий императорской семье, кроме этого бабушка, имевшая светские связи, сделала все, чтобы смягчить участь единственного внука. Некоторое время спустя корнет Лермонтов был переведён прапорщиком в Нижегородский драгунский полк, действовавший на Кавказе. Поэт отправлялся в изгнание, сопровождаемый общим вниманием: здесь были и страстное сочувствие, и затаённая вражда.

Первая ссылка

Первое пребывание Лермонтова на Кавказе длилось всего несколько месяцев. Благодаря хлопотам бабушки он был сначала переведён в гродненский гусарский полк, расположенный в Новгородской губернии, а потом — в апреле 1838 года — возвращён в лейб-гусарский. Несмотря на кратковременную службу в Кавказских горах, Лермонтов успел сильно измениться в нравственном отношении.

Природа приковала всё его внимание; он готов «целую жизнь» сидеть и любоваться её красотой; общество будто утратило для него привлекательность, юношеская весёлость исчезла и даже светские дамы замечали «чёрную меланхолию» на его лице. Инстинкт поэта-психолога влёк его, однако, в среду людей. Его здесь мало ценили, ещё меньше понимали, но горечь и злость закипали в нём, и на бумагу ложились новые пламенные речи, в воображении складывались бессмертные образы.

Первая дуэль

Вернувшись с первой ссылки на Кавказ, Лермонтов привёз массу новых поэтических произведений. После «Смерти поэта» он стал одним из самых популярных писателей в России, да и в свете его теперь воспринимают совсем иначе. Лермонтов вошёл в круг пушкинских друзей и наконец-то начинает печататься, почти каждый номер журнала Краевского «Отечественные записки» выходит с новыми стихотворениями поэта.

Но роль «льва» в петербургском свете закончилась для Лермонтова крупным недоразумением: ухаживая за княгиней Щербатовой — музой стихотворения «На светские цепи», — он встретил соперника в лице сына французского посланника Эрнеста де Баранта.

В результате — дуэль, окончившаяся благополучно, но для Лермонтова повлекшая арест на гауптвахте, потом перевод в Тенгинский пехотный полк на Кавказе.

Вторая Дуэль. Смерть

-8-

Вторая ссылка на Кавказ кардинальным образом отличалась от того, что ждала его на Кавказе несколькими годами раньше: тогда это была приятная прогулка, позволившая Лермонтову знакомиться с восточными традициями, фольклором, много путешествовать.

Теперь же его прибытие сопровождалось личным приказом императора не отпускать поэта с первой линии и задействовать его в военных операциях. Прибыв на Кавказ, Лермонтов окунулся в боевую жизнь и на первых же порах отличился «мужеством и хладнокровием»; так выражалось официальное донесение.

Зимой 1841 года, оказавшись в отпуске в Петербурге, Лермонтов пытался выйти в отставку, мечтая полностью посвятить себя литературе, но не решился сделать это, так как бабушка была против, она надеялась, что её внук сможет сделать себе карьеру и не разделяла его увлечение литературой. Поэтому весной 1841 года он был вынужден возвратиться в свой полк на Кавказ.

Уезжал из Петербурга он с тяжелыми предчувствиями— сначала в Ставрополь, где стоял Тенгинский полк, потом в Пятигорск. В Пятигорске произошла его ссора с майором в отставке Мартыновым Николаем Соломоновичем.

Впервые Лермонтов познакомился с Мартыновым в Школе гвардейских подпрапорщиков, которую Мартынов закончил на год позже Лермонтова. В 1837 году Лермонтов, переведенный из гвардии в Нижегородский полк за стихи «На смерть поэта», и Мартынов, отправляющийся на Кавказ, две недели провели в Москве, часто завтракая вместе у Яра. Лермонтов посещал московский дом родителей Мартынова. Впоследствии современники считали, что прототипом княжны Мери была Наталья Соломоновна — сестра Мартынова.

Как писал в своих «Записках декабриста» Н. И. Лорер:

Мартынов служил в кавалергардах, перешел на Кавказ, в линейных казачий полк и только что оставил службу. Он был очень хорош собой и с блестящим светским образованием. Нося по удобству и привычке черкесский костюм, он утрировал вкусы горцев и, само собой разумеется, тем самым навлекал на себя насмешки товаришей, между которыми Лермонтов по складу ума своего был неумолимее всех. Пока шутки эти были в границах приличия, все шло хорошо, но вода и камень точит, и, когда Лермонтов позволил себе неуместные шутки в обществе дам..., шутки эти показались обидны самолюбию Мартынова, и он скромно заметил Лермонтову всю неуместность их. Но желчный и наскучивший жизнью человек не оставлял своей жертвы, и, когда они однажды сошлись в доме Верзилиных, Лермонтов продолжал острить и насмехаться над Мартыновым, который, наконец, выведенный из терпения, сказал, что найдет средство заставить молчать обидчика. Избалованный общим вниманием Лермонтов не мог уступить и отвечал, что угроз ничьих не боится, а поведения своего не переменит.

Князь А. И. Васильчиков, очевидец событий и секундант Мартынова рассказал историю дуэли. Основная мысль автора:

в Лермонтове было два человека: один — добродушный, для небольшого кружка ближайших друзей и для тех немногих лиц, к которым он имел особенное уважение; другой — заносчивый и задорный, для всех прочих знакомых.

Похороны Лермонтова не могли быть совершены по церковному обряду, несмотря на все хлопоты друзей, официальное известие об его смерти гласило: «15-го июля, около 5 часов вечера, разразилась ужасная буря с громом и молнией; в это самое время между горами Машуком и Бештау скончался лечившийся в Пятигорске М. Ю. Лермонтов». По словам кн. Васильчикова в Петербурге, в высшем обществе, смерть поэта встретили отзывом: «туда ему

-9-

и дорога»… Спустя несколько месяцев Арсеньева перевезла прах внука в Тарханы.

В 1889 году, по всероссийской подписке, поэту воздвигнут памятник в Пятигорске.

Великий русский поэт

Творчество Михаила Юрьевича – гениально и все резко, контрастно, в творчестве и в жизни ему присущи крайности. Душевное напряжение делает сильнее боль, страдание , муку, терзание страстей, любимые слова поэта: страдание, страсть, мука...

Лермонтов мучительно переживает своё безысходное одиночество, он не видит отрады в памяти о прошедшем и опасается будущего.

В тоже время Михаил Юрьевич один из лучших романтиков русской литературы, литературные критики считают ,что его романтизм сильнее пушкинского. «Его душевное состояние совпадало с общим романтическим настроение того времени, -не просто в неудовлетворенности бытием , но и в попадании под власть бесовских соблазнов, идущих извне.” Лермонтов многих заразил своей тоской. Но всё же «болезнь времени» нужно было обнаружить, даже не зная средств к ее исцелению.
Тяжёлая внутренняя борьба стала содержанием всей недолгой жизни Лермонтова. Она усугубилась особенно в последний‚ период. .

Демонизм — общее поэтическое настроение, слагающееся из гнева и презрения; чем зрелее становится талант поэта, тем реальнее выражается это настроение.

“Конец Лермонтова и им самим и нами называется гибелью,- писал, осмысляя итог лермонтовского пути Вл.Соловьёв. …Мы знаем, что как высока была степень прирождённой гениальности Лермонтова, так же низка была его степень нравственного усовершенствования. Лермонтов ушёл с бременем неисполненного долга — развить тот задаток великолепный и божественный, который он получил даром”.

“...У Лермонтова с бременем неисполненного признания связано ещё другое тяжкое бремя, облегчить которое мы можем и должны. Облекая в красоту формы ложные мысли и чувства, он делал ? делает ещё их привлекательными для неопытных, и если хоть один из малых сих вовлечён им на ложный путь, то сознание этого, теперь уже невольного и ясного для него, греха должно тяжёлым камнем лежать на душе его. Обличая ложь воспетого им демонизма, только останавливающего людей на пути к их истинно сверхчеловеческой цели, мы во всяком случае подрываем эту ложь и уменьшаем хоть сколько-нибудь тяжесть, лежавшую на это великой душе”.

Нам кажется , что все душевные качества закладываются в человеке с раннего детства. А детство Михаила Юрьевича нельзя назвать счастливым; ранняя смерть мамы, тяжелые взаимоотношения отношения отца и бабушки, его болезненность “печальное одиночество“ детских лет не могли пройти бесследно.

Будучи гениальным поэтом он не справился со своими детскими ранами и не стал высоко нравственным человеком.

-10-

При написании этой работы использовался материал:

М.М.Дунаев “Вера в горнилие сомнений “,Изательск. Совет Русской Павосавн. Церкви, Москва,2003,с.1056

из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

Детство Лермонтова» («Рус. Обозр.» 1890, авг., 794; «Ист. Вестн.» 1881, VI, 377);

«Лермонтов в Москве, пребывание в пансионе» («Рус. Ст.» 1881, LXI, 162; «Ист. Вестн.» 1884, XVI, 606; «Рус. Ст.» XLIV, 589; «Рус. Арх.» 1875, III, 384, сведения о Мерзлякове);

«Ученические тетради Лермонтова» («Отеч. Зап.» 1859, VII, XI);

Андрей Кончаловский.Низкие истины.Семь лет спустя, Москва, ЭКСМО, 2006, с.45

-11-

Министерство образования Российской Федерации.

Н.О.У. Православная женская гимназия.

Духовный путь Лермонтова.

Выполнили: Харченко Мария и Белоусова Ксения

Иркутск, 2009