Вход

Вклад Михаила Васильевича Ломоносова в развитие русской культуры

Реферат* по литературе
Дата добавления: 24 февраля 2006
Язык реферата: Русский
Word, rtf, 266 кб (архив zip, 44 кб)
Реферат можно скачать бесплатно
Скачать
Данная работа не подходит - план Б:
Создаете заказ
Выбираете исполнителя
Готовый результат
Исполнители предлагают свои условия
Автор работает
Заказать
Не подходит данная работа?
Вы можете заказать написание любой учебной работы на любую тему.
Заказать новую работу
* Данная работа не является научным трудом, не является выпускной квалификационной работой и представляет собой результат обработки, структурирования и форматирования собранной информации, предназначенной для использования в качестве источника материала при самостоятельной подготовки учебных работ.
Очень похожие работы




ГОУ СПО Самарский Колледж

Строительства и Предпринимательства










Экзаменационный реферат


Тема: “Вклад Михаила Васильевича Ломоносова

в развитие русской культуры”.










Выполнила: студентка группы 211к-2спс

Теленкова Ирина Юрьевна



Проверила: преподаватель русского

языка и литературы

Бросова Наталья Михайловна











Самара - 2005г.


Содержание


Основные даты жизни Ломоносова 3

Биография 5

«Риторика» Ломоносова 9

Создание «Риторики» 12

Евтюхин В. Б. "Российская Грамматика" М. В. Ломоносова 13

Поэзия Ломоносова 18

Заключение 20


Основные даты жизни Ломоносова.


1711, 8 (19) ноября - родился в деревне Мишанинской Куростровской волости Двинского уезда Архангелогородской губернии у черносошного крестьянина помора В. Д. Ломоносова и его жены Елены Ивановны, урождённой Сивковой.

1720 г. - умерла мать Ломоносова, и он остался сиротой.

1721-1723 - обучался грамоте у Ивана Шубного и дьячка местной церкви Семена Сабельнкова.

1730, декабрь - получил в Холмогорской воеводской канцелярии паспорт и с рыбным обозом отправился в Москву.

1731, 15 января - зачислен в Славяно-греко-латинскую академию в Москве.

1734, сентябрь - попытался принять участие в качестве священника в Оренбургской экспедиции И. К. Кирилова.

1735, ноябрь - в числе 12 учеников Славяно-греко-латинской академии назначен для продолжения образования в Петербурге, в Академии наук.

1736, января - зачислен студентом при АН без жалованья "на академическом коште".

1736, 3 ноября - прибыл в Марбург и поселился в доме вдовы Е. Е. Цильх.

1738, 6 ноября - вместе с Виноградовым и Райзером зачислен в Марбургский университет.

1739, июль - закончил обучение в Марбургском университете и получил свидетельства об успехах в науках от Ю. Г. Дуйзинга и Хр. Вольфа.

1739, 14 июля - вместе с Виноградовым и Райзером прибыл во Фрейберг для обучения у И. Ф. Генкеля горному делу.

1739, 8 ноября - дочь марбургской квартирной хозяйки Ломоносова Елизавета Христина Цильх родила от него дочь, получившую при крещении имя Екатерина.

1740, 26 мая - обвенчался в церкви реформатской общины Марбурга с Елизаветой Христиной Цильх.

1740, июнь-октябрь - путешествовал по Германии и Голландии в попытке вернуться в Петербург.

1741. 8 июня - возвратился в Петербург.

1741, август - подал в Академическое собрание "Рассуждение о катопт-рико- диоптрическом зажигательном инструменте" и "Физико-химические рассуждения о соответствии серебра и ртути...".

1741, 22 декабря - в Марбурге у Ломоносова родился сын, названный при крещении Иваном.

1742, 8 января - определен адъюнктом физического класса АН.

1742, 28 января - в Марбурге умер сын Ломоносова Иван.

1743, 28 мая-1744, 19 января - находился под домашним арестом.

1744, март-июнь - перевел с немецкого на русский язык "Описание в начале 1744 года явившияся кометы", составленное Г. Гейнзиусом.

1745, февраль - перевел с латинского на русский язык шестой раздел книги Л, Ф. Тюммига, назвав его "Вольфианская экспериментальная физика".

1745, 25 июля - назначен профессором химии Петербургской АН.

1746, 1 июля - подписан указ о постройке Химической лаборатории по проекту Ломоносова.

1747 - перевел с немецкого языка книгу Соломона Губерта "Экономическая
стратагема", озаглавив ее "Лифляндская экономия".

1747, январь - закончил переработку рукописи "Краткое руководство к риторике на пользу любителей сладкоречия", дал ей новое название "Краткое руководство к красноречию. Книга первая...".

1747, 11-18 июля - вместе с А. А. Грековым посетил Кронштадт.

1748, 12 октября - закончено строительство первой в России научной и учебной химической лаборатории.

1749, 21 февраля - родилась дочь Елена.

1751, март - произведен в коллежские советники.

1751, июль - в Академической типографии отпечатано "Собрание разных сочинений в стихах и в прозе Михаила Ломоносова. Книга первая".

1752-1754 - работал над составлением "Курса физической химии".

1752, сентябрь - закончил первую мозаику "Мадонна" с картины римского живописца Солимены.

1752, сентябрь - сочинил трагедию "Демофонт", которая была напечатана в том же году.

1752, 25 сентября - подал в Сенат предложение об учреждении в России "мозаичного дела".

1753, 22 февраля-23 марта - поездка в Москву.

1757, 13 января - в Академической типографии отпечатана "Российская грамматика".

1757, февраль - в типографии Московского университета начато печатание первого тома Собрания сочинений Ломоносова.

1757, 13 февраля - назначен советником Академической канцелярии.

1757, сентябрь - переехал в собственный дом на набережной р. Мойки.

1758, март - назначен руководителем Географического департамента АН.

1760, 19 января - назначен руководителем Академических университета и гимназии.

1760, 30 апреля - избран почетным членом Шведской королевской Академии наук.

1760, июль - закончил работу над "Рассуждением о происхождении ледяных гор в Северных морях" и направил ее в Шведскую Академию наук.

1760, ноябрь - в типографии АН напечатан "Краткий Российский летописец с родословием".

1761, 26 мая - наблюдал прохождение Венеры по диску Солнца.

1763, сентябрь - закончил "Краткое описание разных путешествий по Северным морям и показание возможного проходу Сибирским океаном в Восточную Индию".

1763, 10 октября - избран почетным членом Академии трех знатнейших художеств.

1763 - в типографии АН закончено печатание книги "Первые основания металлургии, или рудных дел".

1763, 15 декабря - произведен в статские советники.

1763, 20 декабря - в типографии АН отпечатано "Известие о сочиняемой российской минералогии".

1764, апрель - избран почетным членом Академии наук Болонского института.

1765, 28 января - последний раз присутствовал на заседании Академического собрания.

1765, 4 апреля - скончался в собственном доме на р. Мойке.

1765, 8 апреля - похоронен на Лазаревском кладбище Александро-Невской лавры.


Биография.


Верстах в 80-ти от Архангельска, приняв воды реки Пинеги, Северная Двина круто поворачивает на север и разделяется на несколько рукавов и протоков, между которыми лежат девять больших и малых островов. Один из них - Куростров, расположенный прямо против Холмогор. На острове к началу XVIII века было несколько небольших деревень, в которых жили черносошные (т.е. государственные) крестьяне. Основным их занятием были морские промыслы и рыбная ловля. Жили они зажиточнее, чем помещичьи крестьяне. Богат был их родной северный край рыбою, зверем, лесом. И поморы, так они себя называли, славились как отважные мореходы. Ходили они на своих судах в Белое море, в Ледовитый океан, добирались до самого Груманта (Шпицбергена).

Здесь, на Курострове, в деревне Мишанинской, что слилась потом с деревней Денисовкой, 8 (19) ноября 1711 года у промысловика Василия Дорофеевича Ломоносова родился сын Михайло.

Архангельск в те времена стал важнейшим торговым центром России. Петр I сделал его базой русского кораблестроения. Сюда прибывали корабли из Голландии и Англии. Многим местным жителям по разным делам приходилось бывать за границей и в обеих русских столицах — Москве и Петербурге. Жители поморья, поморы, никогда не были крепостными. Они славились силой и смелостью, сообразительностью, деловитостью и свободным нравом.

Отец Ломоносова был зажиточным человеком, имел богатое подворье и даже небольшой корабль "Св. архангел Михаил", на котором плавал по Северной Двине и Белому морю, занимался рыбным промыслом, перевозил грузы и людей от Архангельска до реки Мезень и даже к берегам Лапландии.

Юный Михаил с детских лет помогал отцу. Ходил с ним в море, умел управлять кораблем, охотиться на морского зверя и ловить рыбу. Не по годам рослый и крепкий, в кулачных боях он один выходил против целой толпы одногодков. Под влиянием матери Ломоносов пристрастился к чтению церковных книг. Учение он продолжил у местного дьячка. Дьячок научил его всему, что знал сам, а потом, упав пред своим учеником на колени, признался, что больше сам ничего не знает.

У своего соседа Михаил увидел две светские книги — "Грамматику" М. Смотрицкого и "Арифметику" Л. Магницкого. В "Грамматике" объяснялись не только правила письма, но и излагались основные приемы стихосложения. А "Арифметика" Магницкого, изданная "повелением благочестивого государя нашего царя Петра I Алексеевича, всея Великия, Малыя и Белыя России самодержца, ради обучения мудролюбивых российских отроков и всякого чина и возраста людей", содержала сведения по математике и физике, по географии и астрономии. Эти две книги потрясли юношу. Он выучил их наизусть, с благодарностью помнил всю жизнь и называл "вратами своей учености".

Мать Ломоносова умерла, когда ему исполнилось девять лет. Мачеха не любила книжных занятий пасынка, отец не перечил ей, и жизнь в родном доме сделалась для юноши, стремившегося к знаниям, нестерпимой. Узнав, что отец хочет женить его, Ломоносов решил бежать в Москву. Он прикинулся больным, женитьбу пришлось отложить.

Из Холмогор в Москву отправлялся караван с рыбой. Ночью, когда в доме все спали, Ломоносов надел на себя две рубахи, нагольный тулуп, взял с собой подаренные ему соседом "Грамматику" Смотрицкого и "Арифметику" Магницкого и отправился вдогонку за караваном. На третий день он настиг его и упросил рыбаков разрешить идти вместе с ними. Через три недели Ломоносов был в Москве, где он не знал ни одного человека.

Первый день он провел в торговом рыбном ряду. На второй день рано утром им овладело отчаяние. Он упал на колени и начал плакать и молиться, не зная, что ему делать дальше, куда и к кому податься. В этот момент явился приказчик из одного богатого дома покупать рыбу. Он оказался земляком Ломоносова. Узнав о том, что привело его в Москву, он отвел юношу к себе и поселил вместе с господскими слугами. У приказчика был знакомый монах Заиконоспасского монастыря, в котором помещалась Славяно-греко-латинская академия. Монах согласился походатайствовать за Ломоносова. Так как крестьянских детей в учение не принимали, ему пришлось назваться дворянином, и, благодаря помощи земляков, Ломоносов стал студентом единственного тогда в России высшего учебного заведения. Славяно-греко-латинская академия возникла еще в годы правления царевны Софьи. Ее возглавляли греки — братья Лихуды, которых церковные патриархи рекомендовали как ученых мужей, способных основать в Москве академию. Оба они закончили Падуанский университет и считались одними из самых образованных людей своего времени. В академии изучали старославянский, латинский и греческий языки, географию, историю, математику, философию и богословие. В библиотеке имелись книги Платона, Плутарха, Цицерона, Цезаря, Гомера, Овидия и даже труды Галилея и Декарта. Сначала Ломоносов выделялся среди учеников ростом и возрастом, а потом успехами в учении. Через полгода его перевели с первого курса на второй, а еще через полгода на третий.

Жить приходилось трудно — студенты академии получали десять рублей в год. Позже Ломоносов писал: "Имея один алтын в день жалованья, нельзя было иметь на пропитание в день больше как на денежку хлеба и на денежку кваса, прочее на бумагу, на обувь и другие нужды. Таким образом жил я пять лет, но наук не оставил".

Когда по решению Сената в Петербурге организовали при академии наук "семинарию" для самых способных к учению дворян, Ломоносов попал в список тридцати избранных. При оформлении бумаг обнаружилось, что он не дворянин. За обман Ломоносова могли наказать — в Холмогорах он числился как беглый крестьянин, не плативший в казну налога. Но архимандрит Феофан Прокопович, кода-то близкий сподвижник Петра I, ценивший людей не за происхождение, а за заслуги и талант, поддержал крестьянского сына. Ломоносов оправдал эту поддержку. Он продолжал удивлять учителей усердием и успехами. Изменились и условия. При Академии наук каждый студент только на питание получал по пять рублей в месяц — половину того, что в Москве выдавали на год. Спустя некоторое время наиболее способных студентов направили в Германию для изучения химии и горного дела. Ломоносов вошел в их число.

Пять лет, проведенных им в Германии, напоминают приключенческий роман. Ломоносов, преуспев в постижении наук, влюбляется в дочь своей квартирной хозяйки, женится на ней, тратит деньги, отпущенные ему академией, на дорогие костюмы, уроки фехтования и танцев, проводит время в разгульных пирушках, сражается на дуэлях, ссорится с одним из профессоров, делает долги, скрывается от кредиторов, обманом его завербовывают в прусскую армию, он спасается бегством, возвращается в Россию, следом за ним приезжает разыскивающая его жена с двухлетней дочерью. Широта натуры проявлялась у Ломоносова во всем — и в науке и в жизни.

После возвращения в Петербург Ломоносов начинает играть главную роль в деятельности Академии наук. Он публикует одну за другой научные работы, делает важнейшие открытия в химии и физике, создает первый в России химический кабинет, проводит уникальные наблюдения прохождения планеты Венера через диск солнца, исследует электрические явления, разрабатывает план северного морского пути.

Имя Ломоносова становится известным. Его первым из русских ученых избирают почетным членом иностранных академий наук. Русская наука в его лице получает европейское признание. Положение в самой Российской академии наук было очень сложным. Всеми делами в ней заправлял секретарь Шумахер. Получив в Германии звание доктора богословских наук, он в поисках счастья приехал в Россию, сумел войти в доверие к личному врачу Петра I, женился на дочери придворного повара, стал библиотекарем царя и выполнял его поручения по приглашению в Россию иностранных ученых, а позже прибрал к рукам канцелярию академии и установил свой контроль над всеми денежными расчетами, начиная от выплаты жалованья профессорам и заканчивая закупками провизии для студентов.

Шумахер не давал ходу русским ученым, поддерживал иностранцев, но только тех, кто не мешал ему набивать карман за счет академии. Ломоносову пришлось вступить в схватку с всесильным зятем дворцового повара. Шумахер, которого называли "неученым членом академии и канцелярским деспотом", ловкими интригами устранил со своего пути не одного соперника. Но с Ломоносовым коса нашла на камень. Дело доходило до прямых столкновений. Однажды Ломоносов крепко поколотил своих недругов немцев, перебил зеркала и изрубил шпагой дверь, за что попал под арест и несколько месяцев не допускался на заседания ученого совета.

Шумахера, в конце концов, уличили в растрате денег и даже в воровстве казенного вина. Изворотливому немцу удалось оправдаться и, уплатив недостачу, он все-таки остался при академии. Его спасло заступничество покровителей, самым могущественным из которых был личный врач императрицы Елизаветы Лесток.

Борьба Шумахера и Ломоносова продолжилась. Сильный своим коварством и низостью, Шумахер побаивался буйного соперника, к тому же обладавшего недюжинной физической силой и решительным, крутым нравом. Известно, что однажды, когда Ломоносов прогуливался по лесу в окрестностях Петербурга, на него напали три матроса. Разбойники потребовали, чтобы он отдал им свою одежду. Взбешенный такой наглостью, Ломоносов прибил всех троих грабителей, заставил их раздеться, связал одежду в один узел и с этими трофеями и победными криками вернулся домой. Шумахер хорошо знал этот случай. Такой противник был ему не по зубам. Но, как мог, он вредил Ломоносову до конца своих дней.

Может быть, Шумахер и одолел бы Ломоносова, но у ученого тоже нашлись высокие покровители. Его взял под опеку фаворит императрицы Елизаветы граф Иван Иванович Шувалов. Он любил науку, искусство, поэзию, интересовался химическими опытами Ломоносова, подолгу жил за границей, переписывался с Вольтером и другими знаменитостями. Его стараниями в России открылась академия художеств.

После перемены власти, когда на троне оказалась Екатерина II, над Ломоносовым нависли тучи. Враги оклеветали его, и императрица едва не приняла их сторону. Она даже подписала указ об отставке ученого от службы в академии наук. Но потом, благодаря заступничеству графа Григория Орлова, Екатерина II изменила свое мнение. Она лично посетила Ломоносова и отобедала у него. Сам этот факт оградил ученого от дальнейших нападок. Екатерина II отозвала из Сената указ об отставке и пожаловала Ломоносову чин статского советника, равнявшийся генеральскому, и назначила жалованье почти в две тысячи рублей — до этого Ломоносов получал всего триста рублей в год.

О смерти Ломоносова

Благодаря природному дару и упорству Ломоносов из северных крестьян выбился в "большие" люди, получил чины и признание, стал крупным ученым. Но, очевидно, положил на это слишком много сил.

"Статский советник и профессор Ломоносов умирал трудно и одиноко,- пишет современный биограф.- Отяжелевший, но все еще порывистый и беспокойный, он лежал в притихшем большом доме. В саду наливались соком посаженные им деревья. Весенний ветер стучал в окна. В мозаичной мастерской стояли недоконченные картины.
Ломоносов знал, что он умирает. "Я не тужу о смерти: пожил, потерпел и знаю, что обо мне дети отечества пожалеют",- записал он. Но его тревожила судьба его дела. Порой ему казалось, что вся напряженная борьба, которую он вел, пошла насмарку. Он сполна узнал цену милостям императрицы (Екатерины II) - и видел, что национальные начала русской науки (имеется в виду создание при Екатерине II приоритетных условий для работы в России не отечественным, а иностранным ученым), которые он развивал, снова поставлены под угрозу. Он не скрывает своих мрачных раздумий. Даже обходительному, но, в сущности, очень безразличному к нему Якобу Штелину Ломоносов сказал: "Друг, я вижу, что я должен умереть, и спокойно и равнодушно смотрю на смерть. Жалею токмо о том, что не мог я свершить всего того, что предпринял я для пользы Отечества, для приращения наук и для славы Академии и теперь при конце жизни моей должен видеть, что все мои полезные намерения исчезнут вместе со мной..."

Прислушивавшиеся к каждому слову царицы придворные, преисполненные сознанием своей значительности, невежественные вельможи, юлящие вокруг них иноземцы, погрязшие в канцелярщине чиновники откровенно радовались, что уходит, наконец, надоедливый человек, мечущийся и хлопочущий о чем-то на смертном своем одре.

И вот 4 апреля (по старому стилю) 1765 года, около пяти часов дня, перестало биться горячее сердце Ломоносова".


«Риторика» Ломоносова.


Для того чтобы быть хорошим пропагандистом и популяризатором науки, надо владеть словом, особыми приемами привлечения внимания слушателей. Ведь недаром же на одной лекции мы сидим, не шелохнувшись, стараясь не пропустить ни слова докладчика, а на другой – вздыхаем, зеваем, смотрим на часы. Качество лекции зависит от мастерства выступающего, а оно, в свою очередь, – от умения владеть аудиторией.

Ораторскому искусству можно научиться. Для желающих овладеть им Ломоносов и написал свою «Риторику», которая имела принятое по тем временам такое длинное название: «Краткое руководство к красноречию. Книга первая, в которой содержится риторика, показующая общие правила обоего красноречия, то есть оратории и поэзии, сочиненная в пользу любящих словесные науки». (Вторая и третья книги Ломоносовым написаны не были.)

Во введении ученый пишет: «Красноречие есть искусство о всякой данной материи красно говорить и тем преклонять других к своему об оной мнению... К приобретению оного требуются пять следующих следствий: первое – природные дарования, второе – наука, третье – подражание авторов, четвертое – упражнение в сочинении, пятое – знание других наук».

Пересказать подробно «Риторику» Ломоносова трудно, так как этот объемистый труд содержит около трехсот страниц текста. На них – различные риторические правила; требования, предъявляемые к лектору; мысли о его способностях и поведении при публичных выступлениях; многочисленные поясняющие примеры.

Отметим основные положения, указанные ученым, которые не потеряли своего значения и в наши дни.

«Риторика есть учение о красноречии вообще... В сей науке предлагаются правила трех родов. Первые показывают, как изобретать оное, что о предложенной материи говорить должно; другие учат, как изобретенное украшать; третьи наставляют, как оное располагать надлежит, и посему разделяется Риторика на три части – на изобретение, украшение и расположение».

Ломоносов говорит о том, что выступление должно быть логично построено, грамотно написано и излагаться хорошим литературным языком. Он подчеркивает необходимость тщательного отбора материала, правильного его расположения. Примеры должны быть не случайными, а подтверждающими мысль выступающего. Их надо подбирать и готовить заранее.

При публичном выступлении («распространении слова») «наблюдать надлежит: 1) чтобы в подробном описании частей, свойств и обстоятельств употреблять слова избранные и убегать (избегать) весьма подлых, ибо оне отнимают много важности и силы и в самых лучших распространениях; 2) идеи должно хорошие полагать напереди (ежели натуральный порядок к тому допустит), которые получше, те в середине, а самые лучшие на конце так, чтобы сила и важность распространения вначале была уже чувствительна, а после того отчасу возрастала».

Далее Ломоносов пишет о том, как пробудить в слушателях любовь и ненависть, радость и страх, благодушие и гнев, справедливо полагая, что эмоциональное воздействие часто может оказаться сильнее холодных логических построений.

«Хотя доводы и довольны бывают к удовлетворению о справедливости предлагаемыя материи, однако сочинитель слова должен сверх того слушателей учинить страстными к оной. Самые лучшие доказательства иногда столько силы не имеют, чтобы упрямого преклонить на свою сторону, когда другое мнение в уме его вкоренилось... Итак, что пособит ритору, хотя он свое мнение и основательно докажет, ежели не употребит способов к возбуждению страстей на свою сторону?..

А чтобы сие с добрым успехом производить в дело, то надлежит обстоятельно знать нравы человеческие... от каких представлений и идей каждая страсть возбуждается, и изведать чрез нравоучение всю глубину сердец человеческих...

Страстию называется сильная чувственная охота или неохота... В возбуждении и утолении страстей, во-первых, три вещи наблюдать должно: 1) состояние самого ритора, 2) состояние слушателей, 3) самое к возбуждению служащее действие и сила красноречия.

Что до состояния самого ритора надлежит, то много способствует к возбуждению и утолению страстей: 1) когда слушатели знают, что он добросердечный и совестный человек, а не легкомысленный ласкатель и лукавец; 2) ежели его народ любит за его заслуги; 3) ежели он сам ту же страсть имеет, которую в слушателях возбудить хочет, а не притворно их страстными учинить намерен».

Чтобы воздействовать на аудиторию, лектор должен учитывать возраст слушателей, их пол, воспитание, образование и множество других факторов.

«При всех сих надлежит наблюдать время, место и обстоятельства. Итак, разумный ритор при возбуждении страстей должен поступать как искусный боец: умечать в то место, где не прикрыто».

Произнося слово, надо сообразовываться с темой выступления, подчеркивает Ломоносов. В соответствии с содержанием лекции необходимо модулировать голос, повышая или понижая его, так, чтобы «радостную материю веселым, печальную плачевным, просительную умильным, высокую великолепным и гордым, сердитую произносить гневным тоном... Ненадобно очень спешить или излишнюю протяженность употреблять, для того, что от первого слова бывает слушателям невнятно, а от другого скучно».

Во второй части «Руководства к красноречию» Ломоносов говорит об украшении речи, которое состоит «в чистоте штиля, в течении слова, в великолепии и силе оного. Первое зависит от основательного знания языка, от частого чтения хороших книг и от обхождения с людьми, которые говорят чисто».

Рассматривая плавность течения слова, Ломоносов обращает внимание на продолжительность словесных периодов, чередование ударений, воздействие на слух каждой буквы и их сочетаний. Украшению речи способствует включение в нее аллегорий и метафор, метонимий и гипербол, пословиц и поговорок, крылатых выражений и отрывков из известных сочинений. Причем все это надо употреблять в меру, добавляет ученый.

Последняя, третья часть «Руководства» называется «О расположении» и повествует о том, как надо размещать материал, чтобы он произвел наилучшее, наисильнейшее впечатление на слушателей. «Что пользы есть в великом множестве разных идей, ежели они не расположены надлежащим образом? Храброго вождя искусство состоит не в одном выборе добрых и мужественных воинов, но не меньше зависит и от приличного установления полков». И далее Ломоносов на многочисленных примерах поясняет сказанное.

Посмотрим теперь, как сам ученый на практике применял вышеизложенное в своих публичных выступлениях. Современники свидетельствуют, что Ломоносов был выдающимся ритором. Это признавали даже его недруги. Враг ученого Шумахер писал одному из своих корреспондентов: «Очень бы я желал, чтобы кто-нибудь другой, а не господин Ломоносов произнес речь в будущее торжественное заседание, но не знаю такого между нашими академиками. Оратор должен быть смел и некоторым образом нахален. Разве у нас есть кто-либо другой в Академии, который бы превзошел его в этом качестве». Здесь сквозь явное недоброжелательство просматривается невольное признание риторических способностей.

«Слова» и «Речи» ученого всегда привлекали множество слушателей и проходили с неизменным успехом. Известный русский просветитель Н.И. Новиков вспоминал, что слог Ломоносова «был великолепен, чист, тверд, громок и приятен», а «нрав он имел веселый, говорил коротко и остроумно и любил в разговорах употреблять острые шутки».

В качестве иллюстраций ораторского искусства Ломоносова, его умения образно и интересно рассказывать об успехах и достижениях науки, понятно объяснять дотоле неизвестное рассмотрим два примера. Первый – «Слово о пользе химии, в публичном собрании императорской Академии наук сентября 6 дня 1751 года говоренное Михаилом Ломоносовым». Начинается оно так: «Рассуждая о благополучии жития человеческого, слушатели, не нахожу того совершеннее, как ежели кто приятными и беспорочными трудами пользу приносит... Приятное и полезное упражнение, где способнее, как в учении, сыскать можно? В нем открывается красота многообразных вещей и удивительная различность действий и свойств... Им обогащающийся никого не обидит затем, что неистощимое и всем общее предлежащее сокровище себе приобретает».

Говоря о пользе учения, о необходимости приобретения знаний, ученый показывает, насколько образованный человек отличается в лучшую сторону от невежественного. И призывает учиться, познавать новое.

«Представьте, что один человек немногие нужнейшие в жизни вещи, всегда перед ним обращающиеся, только назвать умеет, другой не токмо всего, что земля, воздух и воды рождают, не токмо всего, что искусство произвело чрез многие веки, имена, свойства и достоинства языком изъясняет, но и чувствам нашим отнюдь не подверженные понятия ясно и живо словом изображает. Один выше числа перстов своих в счете производить не умеет, другой не токмо... величину без меры познавает, не токмо на земли неприступных вещей расстояние издалека показать может, но и небесных светил ужасные отдаления, обширную огромность, быстротекущее движение и на всякое мгновение ока переменное положение определяет... Не ясно ли видите, что один почти выше смертных жребия поставлен, другой едва только от бессловесных животных разнится; один ясного познания приятным сиянием увеселяется, другой в мрачной ночи невежества едва бытие свое видит?»


Создание «Риторики».


Следующим этапом филологических исследований Ломоносова была работа над теорией русской прозы, к которой он приступил в первые годы своей научной деятельности в Петербургской Академии. Итогом этой работы явилась "Риторика", первый вариант которой был завершен к началу 1744 г.

Руководство академии отказалось печатать книгу Ломоносова. Основной недостаток работы Ломоносова рецензент Г.Ф.Миллер усмотрел в том, что она была написана на русском, а не на латинском языке, а также в том, что материал изложен более кратко, чем в других курсах риторики. Таким образом, академия сочла недостатком ломоносовской "Риторики" то, что на самом деле являлось ее неоценимом достоинством. В отличие от прежних курсов, написанных на труднопонимаемом церковнославянском языке, "Риторика" Ломоносова была изложена простым и образным русским языком и предназначена для широкого демократического круга читателей.

В течение трех последующих лет Ломоносов не прекращал работы над "Риторикой". В начале 1747г. рукопись книги была передана для издания под новым названием - "Краткое руководство к красноречию. Книга первая, в которой содержится риторика, показующая общие правила обоего красноречия, то есть оратории и поэзии, сочиненная в пользу любящих словесные науки".

Выход в свет "Риторики" Ломоносова явилось событием большого исторического значения. Заслуга молодого ученого заключалась в том, что он утвердил основные начала русской литературной речи; это являлось одной из насущных потребностей. В начале 40-х гг. русский литературный язык был полон стилистических и лексических противоречий. В нем сочетался церковнославянский язык, разговорная русская речь и иностранные слова. "Риторика" Ломоносова содержала свод правил, которым необходимо было следовать в литературных произведениях, где затрагивались преимущественно государственные, общественные и философские темы.

Свои теоретические положения Ломоносов подтверждал выдержками из художественной литературы, отрывками из собственных произведений. Благодаря этому "Риторика" его превратилась в богатую хрестоматию, которая значительно расширяла круг литературных знаний русских читателей, существенно помогала развитию художественного вкуса и убеждала, что русский язык по своему богатству, выразительности не только не уступает, но и превосходит многие западноевропейские языки.


Евтюхин В. Б.

"Российская Грамматика" М. В. Ломоносова


«Российская грамматика» — одно из главных филологических сочинений М. В. Ломоносова и одно из важнейших по значимости в истории русской филологии. Первая печатная (типографски изданная) русская научная грамматика на родном языке. Ломоносов начал работать над «Российской грамматикой» в 1749 г. 20 сентября (по старому стилю) 1755 г. Ломоносов преподнёс перебеленную рукопись «Российской Грамматики» великому князю Павлу Петровичу. Из печати книга (тираж — 1200 экз.) вышла в январе 1757 г. На титульном листе 1-го изд. указан не год выхода «Российской грамматики» в свет, а 1755 г. Аналогично — 1755 годом — помечены и все последующие издания «Российской грамматики» XVIII в.: 2-е изд.(1765), 3-е (1771), 4-е (1777), 5-е (1784). В 1764 г. в Петербурге «Российская грамматика» вышла в переводе на немецкий язык.

«Российская грамматика» состоит из шести «наставлений». Наставления разделены на главы, главы — на параграфы. Наставление первое («О человеческом слове вообще») посвящено общим вопросам грамматики «вообще» и русской грамматики в частности. Согласно Ломоносову, язык человеку дарован Творцом. Язык — «первейшее» проявление человека как существа разумного. Основные функции языка — коммуникативная и когнитивная (как следствие того, что язык — проявление разума). Из всех возможных способов передачи информации (жест и пр.) наиболее совершенным является тот, что связан со звуком: «Но коль велика творческая премудрость: одарил нас словом, одарил слухом. Определенные к ним члены коль хитро устроены, невозможно и помыслить без удивления о неизреченном разуме, без глубочайшего благоговения и благодарения к щедроте всевышнего строителя мира». Рассматривая свойства звука (любого, а не только звука человеческой речи), Ломоносов говорит, что они зависят от «выходки», «напряжения», «протяжения» и «образования». Звук человеческой речи есть «неразделимая часть слова». При том, что толкование звука речи сходно с современной интерпретацией фонемы (нечленимая единица языка) и при том, что, по Ломоносову, «неразделимые части слова изображаются» буквами, специальных терминов, которые различали бы понятие звука и буквы, в «Российской грамматике» нет. Звуки и собственно буквы равно именуются буквами, что иногда дает результатом фактическое смешение звуков и букв. Перечислив органы речи, Ломоносов указывает, что «движения органов суть двояки» и это приводит к различению гласных и согласных звуков. Анализируются особенности гласных и согласных звуков и предлагаются их классификации. Гласные разделяются на «тонкие» (или «острые»): я,?, и, i^о, ю и «дебелые», (или «тупые»): а, е, ы, о, у. Согласные распадаются на губные: б, в, м, п, ф, зубные: ж, з, с, ш, язычные: д, л, н, р, т, ц, ч, поднебные: г1 (в слове глаз), к, гортанные: г2 (в слове благо), х. Кроме того, согласные подразделены (по терминологии того времени) на «твердые» (п, ф, с, ш, р, т, ц, ч, к, х) и «мягкие» (б, в, м, ж, з, д, л, н, г1, г2). Это противопоставление полностью соответствует современному разбиению согласных по глухости / звонкости (за исключением р, отнесенного Ломоносовым к «твердым»). Гласные являются организующим центром «складов» (слогов). Склад может состоять из одной гласной («буквы»), одной гласной и одного или нескольких согласных (зе-мля). Слоги русского языка бывают ударными и безударными. Склад «составляет нередко целое речение»: я, и, ты.

Рассмотрены общие вопросы классификации «знаменательных [т.е. «знаменующих», обозначающих что-то] частей слова» (частей речи) и семантические, морфологические и синтаксические свойства последних. Знаменательных частей слова 8: имя, местоимение, глагол, причастие, наречие, предлог, союз, междометие. Причастие интерпретируется как отдельная часть речи: служит «для сокращения соединением имени и глагола в одно речение». Части речи распадаются на главные (имя, глагол) и вспомогательные, или служебные (шесть остальных). Помимо этого, в морфологическом отношении части речи разбиты на «склоняемые» (т.е. изменяемые: имя, местоимение, глагол, причастие) и «несклоняемые» (остальные). Кратко освещен вопрос о способах образования слов («произвождением», или «наращением складов»: гора ? горница; «сложением»: рука + мою ? рукомойникъ).

Во втором наставлении («О чтении и правописании российском») подняты проблемы графики, орфографии, орфоэпии. По мнению Ломоносова, русская азбука должна включать в себя 30 букв (А, Б, В, Г, Д, Е, Ж, З, И, К, Л, М, Н, О, П, Р, С, Т, У, Ф, Х, Ц, Ч, Ш, Ъ, Ы, Ь, ?, Ю, Я). Проанализировав принципы соотнесенности звуков и букв, свойственные русскому языку, Ломоносов предложил исключить из русского письма буквы i, щ, э, i^о (по-видимому, ввести i^о в русский алфавит первым предложил В. Н. Татищев). I не нужна, потому что «произносится так же, как и». Щ произносится как сочетание звуков ш и ч и имеет не больше прав на существование, нежели буквы ? и ? (поскольку также обозначают сочетания звуков к и с, п и с). Буква э передает звук, характерный главным образом «иностранным выговорам»; «для чужестранных выговоров вымышлять новые буквы весьма негодное дело», и «старая» буква е, «имея несколько разных произношений» (по Ломоносову, пять), вполне достаточна, чтобы обеспечить правильное восприятие и разное произношение слов, в том числе етотъ [этот] и ей [йей] (а также копье [копьйо]). Диграфы («двуписьменные начертания») типа i^о не свойственны русской азбуке, впрочем, «употреблять в нужных случаях» i^о можно. По разным причинам не все предписания Ломоносова были приняты. Однако, хотя бы и частично, они сказываются на русском письме до сих пор. Так, в 1797 г. Н. М. Карамзин ввел букву ё. Заменив собою «двуписьменное начертание» i^о (что, в принципе, сделало более ясным фонетическое содержание буквы е), буква ё тем не менее и в настоящее время не является обязательной (чаще пишется елка, а не ёлка). Классификация собственно букв в «Российской грамматике» несколько отличается от классификации звуков. Буквы подразделяются на «самогласные» (соотносятся с гласными звуками), «согласные» и «безгласные» (ъ, ь). Согласные делятся на «твердые», «мягкие» и «плавные» (в, л, м, н, р). Из описания особенностей «произношения букв» можно заключить, что Ломоносов практически осознавал наличие в русском языке особого звука й [j] (хотя по традиции и толковал его в качестве краткой разновидности и) и был уже достаточно близок к осознанию оппозиции согласных по признаку твердости/мягкости (t — t'). Орфоэпические рекомендации «Российской грамматики» опираются на специфику «московского наречия»: «Московское наречие не токмо для важности столичного города, но и для своей отменной красоты прочим справедливо предпочитается …». Ведущим орфографическим принципом Ломоносов провозглашает морфологический (в отличие от В. Е. Адодурова и В. К. Тредиаковского, высказывавшихся, хотя бы и только в области отражения на письме согласных звуков, в пользу фонетического, «звукового» принципа): «<…> ежели положить, чтобы по сему выговору [московскому] всем писать и печатать [напр.: хачу, гавари], то должно большую часть России говорить и читать снова переучивать насильно».

Третье наставление («О имени») содержит подробные сведения о морфологических, семантических и словообразовательных свойствах существительных, прилагательных и числительных, в совокупности, по традиции греческих грамматик, трактуемых как одна «знаменательная часть слова». В главе «О родах имени» устанавливается соответствие между родовыми классами (четыре: мужеский, женский, средний и общий) и формой существительных (например: «которые на и и ъ кончаются, суть мужеского рода: сарай <… > храмъ»). Центральным разделом наставления являются главы «О склонениях» и «Содержащая особливые правила склонения». «Склонений в российском языке пять: четыре существительных и одно прилагательных». К 1-му склонению отнесены существительные типа слуга, изба, дядя; к 2-му — соколъ, злод?й, якорь, спасенiе, солнце; к 3-му — «имена среднего рода, кончающиеся на я» (с?мя, жеребя); к 4-му — имена «женского рода, кончающиеся на ь» (доброд?тель). Ломоносов тщательно описывает не только падежно-числовые окончания (в том числе и вариантные) существительных и прилагательных, но и изменения в основах, сопровождающие склонение (небо — небеса, горшокъ — горшка и т.д.) и образование кратких форм прилагательных (кроткой, но кротокъ). Рассмотрено образование степеней сравнения прилагательных: положительный (богатый), рассудительный (весел?е), превосходный (пребогатый, самой скверной) «степень». О формах с приставкой наи- Ломоносов замечает: «Новые превосходные, с польского языка взятые, с приложением наи: наилутчий, наичист?йший российскому слуху неприятны».

Наставление четвертое («О глаголе») полностью посвящено глаголу: специфике его формо- и словообразования, семантике и функционированию форм. Наклонений у глагола три: изъявительное (пишу), повелительное (пиши) и «неокончательное» (писать). По Ломоносову, специальных глагольных форм желательного и сослагательного наклонений в русском языке нет («вместо оных употребляют изъявительное с приложением союзов»). Временных форм 10. Настоящее (трясу). 6 прошедших: неопределенное (трясъ), однократное (тряхнулъ), совершенное (написалъ), давнопрошедшее первое (тряхивалъ), давнопрошедшее второе (бывало трясъ), давнопрошедшее третье (бывало трясывалъ). 3 будущих: неопределенное (буду трясти), однократное (тряхну), совершенное (напишу). Глагол имеет 6 залогов: действительный (мою), страдательный (есть прославляемъ), возвратный (моюсь), взаимный (знаюсь), средний (сплю), общий (боюсь). Спряжений два. Причем спряжение Ломоносов трактует одновременно и в узком (изменение по лицам), и в широком смысле (вся система форм глагола, включая причастия и деепричастия). Глаголы разбиваются на личные и безличные; правильные и неправильные (даю, ?мъ, хочу); полные, неполные («полный глагол имеет все наклонения, времена, лица и числа <…>; неполный глагол чего-нибудь из оных лишен, как: очутился, довелось») и «изобилующие» («имеют два разных окончания в одном знаименовании: колеблю и колебаю»).

В наставлении пятом («О вспомогательных или служебных частях слова») рассматриваются местоимения, наречия, предлоги (предлоги в «Российской грамматике» еще не разделяются с приставками), союзы; предлагаются их классификации. В этом же наставлении Ломоносов еще раз обращается к причастиям, фиксируя внимания читателя на некоторых их особенностях, которые не были обсуждены в наставлении о глаголе. Очевидна определенная нелогичность рассмотрения причастий в рамках вспомогательных (служебных) частей речи, что, по-видимому, ощущал и сам Ломоносов (ср.: «О причастиях хотя выше сего в спряжении глаголов показано, однако же кратко, и для того здесь надлежит изъяснить пространнее»).

Наставление шестое («О сочинении» частей слова») посвящено вопросам синтаксической сочетаемости частей речи. Терминов типа «управление», «примыкание» и подобных как таковых еще нет (впрочем, ср.: «Имена прилагательные, местоимения и причастия должны с существительными, к которым прилагаются, должны быть согласны в роде, числе и падеже»), но техника и особенности синтаксических связей продемонстрированы отчетливо. Анализируя сочетаемость слов, Ломоносов не ограничивается только формальной стороной дела. Он показывает важность смысловой сочетаемости слов. Действительно, синтаксис не есть просто формальное связывание слов. Синтаксис — это связывание («сочинение») смыслов с использованием определенных формальных механизмов. Учения о простом предложении и синтаксических единицах, б?льших, чем простое предложение, в «Российской грамматике» нет (за исключением самых общих и кратких сведений на этот счет в главе 5-ой первого наставления). Однако, согласно грамматическим представлениям того времени, это учение должно было содержаться не в курсе грамматики, а в риторике. Риторика и грамматика составляют одно целое: грамматика объясняет устройство языка, риторика учит, как правильно строить речь. Об одном из побудительных стимулов к составлению грамматики Ломоносов писал: «Особливо для того выдаю [«Российскую грамматику»] на свет, что уже Риторика [«Краткое руководство к красноречию», 1748 г.] есть, а без грамматики разуметь трудно». Не случайно Ломоносов обращался в Академическую канцелярию с просьбой о выпуске нового издания его Риторики одновременно с выходом в свет «Российской грамматики».

«Российская грамматика» — отчетливо нормативно ориентированная грамматика (ср., напр.: «Говорят иные: хочем, хочете, хочут, однако непристойно»; «Весьма погрешают те, которые по свойству чужих языков деепричастия от глаголов личных лицами разделяют <…> идучи я в школу, встр?тился со мной прiятель» и т.п.). Собственно, в условиях становления нового литературного языка русского общества, в процессе поиска языка новой литературы это было веление времени. И Ломоносов хорошо понимал это, став и в теории, и в практике одним из творцов современного русского литературного языка.

Таким образом, «в "Российской грамматике" Ломоносова <…> были сформулированы главнейшие аспекты изучения грамматического строя русского языка: формальный, функциональный и стилистический — в их органическом взаимодействии; этим определилось развитие русской грамматической мысли на много десятилетий вперед» (Н. Ю. Шведова). И современные грамматики строятся практически так же, как и «Российская грамматика», обязательно включая три указанные аспекта описания языка.

Выход «Российской грамматики» был встречен русским обществом с чрезвычайным энтузиазмом. «Российская грамматика» принесла Ломоносову вполне заслуженную славу «первейшего» российского грамматиста. Вместе с тем не следует думать, что «Российская грамматика» появилась на абсолютно неподготовленной до Ломоносова российской грамматической почве. Российское общество XVIII в. живо ощущало настоятельную потребность в описательной грамматике, которая бы отразила реальную языковую ситуацию общества и которая бы способствовала «устроению» языка, сформулировав языковые нормы. Ломоносов писал: «Тупа оратория, косноязычна поэзия, неосновательна философия, неприятна история, сомнительна юриспруденция без грамматики». Еще в 1733 г. Академия наук, принимая на службу В. К. Тредиаковского, так определила круг его обязанностей: «Помянутой Тредиаковский обязуется <…> вычищать язык руской как стихами, так и не стихами <…> окончить Грамматику, которую он начал, и трудиться совокупно с прочими над Дикционарием руским». Критически осмысленные Ломоносовым грамматические идеи В. Е. Адодорува, В. К. Тредиаковского, В. Н. Татищева оказали безусловное влияние на «Российскую грамматику». Однако ни в коем случае нельзя и преуменьшать значимость и объем проделанной Ломоносовым работы, о чем свидетельствует хотя бы громадная подготовительная работа — пространные черновые материалы к «Российской грамматике». Ломоносов стал первым русским автором, выпустившим в свет систематическую грамматику, грамматику, отвечавшую запросам динамично развивавшегося общества. Вполне отдавая отчет в значимости своего труда, Ломоносов осознавал при этом, что это только первый опыт такого рода сочинений с неизбежно присущими всем первым опытам недостатками: «Сию грамматику не выдаю за полную, но только опыт, ибо еще никакой нет, кроме славенской [Мелетия Смотрицкого] и маленькой [Адодурова — Anfangs-Gr?nde der Ru?ischen Sprache] в лексиконе [Вейсманна, 1731 г.], весьма несовершенной и во многих местах неисправной» (расширенного варианта грамматики Адодурова Ломоносов не знал, поскольку тот напечатан не был); «<…> сочинил малый сей и общий чертеж всея обширности — Российскую грамматику, главные только правила в себе содержащую»

«Российская грамматика» — это не холодный труд кабинетного ученого. В ней бьется пульс Человека-творца, человеческого разума как отражения разума Божественного. Божественный разум, разум человеческий, красота творения и «красота», «чистота» и великолепие русского языка как части этого творения — вот опорные точки труда, именуемого «Российской грамматикой». «Творец! Покрытому мне тьмою // Простри премудрости лучи // И что угодно пред Тобою // Всегда творити научи <…>» («Утреннее размышление о Божием величестве»; 1743 г.). Познать красоту русского языка, уметь использовать его безграничные возможности, разумом проникая в его устроение, — задача россиянина: «<…> язык российский не токмо обширностию мест, где он господствует, но купно и собственным своим пространством и довольствием велик перед всеми в Европе <…>. И ежели чего точно изобразить не можем, не языку нашему, но недовольному своему в нем искусству приписывать долженствуем».


Поэзия Ломоносова.


Наряду с работами в области точных наук, с упорными занятиями русской историей протекала работа М.В.Ломоносова в области русского языка и литературной теории и практики. Ломоносов обратил внимание на ритмообразующую роль ударения в русских народных стихах. До Ломоносова господствовало чуждое природе русского языка стихосложение. От стихотворца требовалось лишь соблюдать во всех строчках одинаковое количество слогов и ставить в конце строки рифму. Будучи смелым новатором и следуя природе русского языка, Ломоносов распространил чередование ударных и безударных слогов на все виды стиха. Сам Ломоносов особенно ценил ямб, считая его наиболее бодрым и энергичным размером. Любимым стихотворным жанром Ломоносова была ода, представлявшая собой как бы торжественную ораторскую речь в стихах. Восторженные похвалы науке - одна из основных тем ломоносовской поэзии.

Усилия Ломоносова как поэта-ученого были направлены на сближение литературной и разговорной речи, на обеспечение целостности и самостоятельности национального русского языка. Ведь литературным языком еще оставался средневековый церковнославянский язык, оторванный от живой разговорной речи.

Наш язык, наша грамматика, поэзия, литература выросли из богатейшего творчества М.В.Ломоносова. В 1750 и 1751 годах он пишет трагедии "Тамира и Селим" и "Демофонт". Первое издание стихов М.В.Ломоносова было выпущено Академией в 1751г. Вне Академии на М.В.Ломоносова начинают смотреть, главным образом, как на поэта. Профессору химии приходится оправдываться у своих высоких покровителей и любителей поэзии в том, что он тратит время на физику и химию.

Мировое пространство, "обширность безмерных мест", по его замечательному выражению, звёздное небо, небесные светила - любимый образ и предмет созерцания М.В.Ломоносова:

Открылась бездна звёзд полна;

Звездам числа нет, бездне - дна.

Песчинка как в морских волнах,

Как мала искра в вечном льде,

Как в сильном вихре тонкий прах,

В свирепом как перо огне,

Так я в сей бездне углублён,

Теряюсь, мысльми утомлён.


Загадка величественного знакомого зрелища северного сияния вызывает у физика-поэта вдохновенные строки:

Но где ж, натура, твой закон?

С полночных стран встаёт заря!

Не солнце ль ставит там свой трон?

Не льдисты ль мешут огнь моря?

Се хладный пламень нас покрыл!

Се в ночь на землю день вступил!

О, вы, которых быстрый зрак

Пронзает в книгу вечных прав,

Которым малый вещи знак

Являет естества устав!

Вам путь известен всех планет;

Скажите, что нас так мятет?

Что зыблет ясный ночью луч?

Что тонкий пламень в твердь разит?

Как молния без грозных туч

Стремится от земли в зенит?

Как может быть, чтоб мёрзлый пар

Среди зимы рождал пожар?


М.В.Ломоносов своим научно-поэтическим взором смотрит на истинный образ Солнца, раскрытый только современной астрофизикой:

Когда бы смертным толь высоко

Возможно было возлететь,

Чтоб к Солнцу бренно наше око

Могло приблизившись воззреть:

Тогда б со всех открылся стран

Горящий вечно океан.

Там огненны валы стремятся

И не находят берегов,

Там вихри пламенны крутятся,

Борюшись множество веков;

Там камни, как вода, кипят,

Горящи там дожди шумят.

Сия ужасная громада

Как искра пред тобой одна.

О, коль пресветлая лампада,

Тобою, боже, вожжена

Для наших повседневных дел,

Что ты творить нам повелел!


М.В.Ломоносов был учёным в поэзии и искусстве и поэтом и художником в науке.


Заключение.


Культура речи является выражением того идеала языковой культуры, который складывается усилиями многих поколений и находит свое воплощение в литературном языке. Именно писатели с их трепетным и вдумчивым отношением к слову, его оттенкам и звучанию формируют в своих произведениях нормы литературного языка. С появлением литературного языка появляется и культура речи, которая формирует культуру отношений и более того – систему ценностей. Литературный язык – это то, что в языковом плане объединяет нацию.

Культура речи отдельно взятого человека отражает его общий культурный уровень – образованность, воспитанность, умение владеть собой, способность понимать людей иных культур, восприимчивость к произведениям искусства, скромность... По тому, как человек строит речь, подбирает слова, можно судить о его нравственных и деловых качествах. Чем выше общая культура говорящего, тем больше его речь будет соответствовать нормам литературного языка.

Большой вклад в развитие культуры речи и развития русского литературного языка внес М.В. Ломоносов. Во всех суждениях о нормах произношения и правописания Ломоносов прогрессивен, глубокомыслен и проницателен.

В 1748 г. Ломоносов выпустил в свет «Краткое руководство к красноречию» (кн. 1 «Риторика»). В первой части, носившей название «Изобретение», ставился вопрос о выборе темы и связанных с ней идей. Вторая часть — «О украшении» — содержала правила, касавшиеся стиля. Самым важным в ней было учение о тропах, придававших речи «возвышение» и «великолепие». В третьей — «О расположении» — говорилось о композиции художественного произведения. В «Риторике» были не только правила, но и многочисленные образцы ораторского и поэтического искусства. Она была и учебником и вместе с тем хрестоматией.


Для создания реферата использованы материалы с сайтов:

www.refstar.ru

www.lomonosov-diplom.narod.ru

www.nerungri.edu.ru

www.ruthenia.ru


Литература:

Евтюхин В. Б. «"Российская Грамматика" М. В. Ломоносова».

© Рефератбанк, 2002 - 2024