Теоретические аспекты феномена созависимости в супружеских отношениях

1. Введение

1. 1 Теоретические аспекты феномена созависимости в супружеских отношениях

1. Понятие созависимости

2. Причины формирования созависимых отношений

3. Проявление созависимости в супружеских отношениях

4. Формы супружеских созависимостей

5. Типология людей создающих созависимые отношения

1. Экспериментальное исследование особенностей созависимого поведения в супружеских парах.

1. Цель исследования. Описание экспериментальной выборки

2 .2

Введение

Многие женщины и мужчины сталкиваются с такой проблемой как несчастливая личная жизнь. Выбирая себе партнера, мы руководствуемся чувством влюбленности, которое подкрепляется нашими фантазиями, исходя из первых впечатлений о человеке, подкрепляется физическим влечением. Вступая в новые отношения, они представляются нам в «розовом цвете», и нам кажется, что счастье постучалось в двери. Однако, через некоторое время мы понимаем, что все совсем не так, как хотелось бы. Иногда нам кажется, что мы вновь «наступаем на те же грабли». Одной из причин неудачных
семейных отношений может быть склонность одного или обоих партнеров к созависимым отношениям.

Созависимые отношения – отношения, где психологические границы перепутаны, размыты. У людей нет четких представлений о себе и о другом. Часто это отношения симбиотические, где нет отделения «Я» от «Ты». Они переживаются как очень близкие, когда супруги воспринимают друг друга, как одно целое и это кажется настоящим семейным счастьем. Но в счастье созависимых отношений, присмотревшись поближе, можно разглядеть много разочарования, боли, страдания, а также злости. Это связано с тем, что, находясь в таких отношениях, невозможно понять собственные желания и потребности, и человек большую часть времени остается неудовлетворенным, переживая, чувствуя, что что-то не так в его жизни, чего-то не хватает, чего-то нет.  Люди, формирующие «зависимые» отношения, живут в отрыве от своих собственных желаний, порой потому, что желания другого представляются намного более важными, порой потому, что свои собственные желания плохо понимаются и осознаются. Через какое-то время переживания боли и страдания становятся все больше и заметнее

В созависимых отношениях чаще находятся люди, обладающие определенным набором личностных характеристик: эмоциональная незрелость, низкая стрессоустойчивость, зависимость от массового сознания и мнения окружающих, догматизм, нереалистичная самооценка, ригидность, стремление к сверхблизости или отчужденности в отношениях, зависимость эмоционального состояния от окружающих, сниженная адаптивность к переменам.

Религиозные убеждения оказывают влияние на уровень созависимости в супружеских парах (у верующих пар уровень созависимости ниже).

Актуальность данной проблемы ни когда не пропадёт, пока существует человеческий вид, потому как основа этого вида, семья. В семье закладываются основные принципы жизни и. Насколько здоров сам институт семьи, настолько здоровое общество нас окружает.

Люди сравнительно недавно стали интересоваться проблемой созависимости. Лечение этой болезни сводилось к лечению симптомов, изолированию людей из общества и человек исполненный чувством вины и боли от разрушения собственной семьи выходил и опять вливался в то же семейное состояние, и проблемы возрождались вместе с его возвратом.

Объектом изучения выпускной работы будет феномен созависимости., а предметом будет само понятие о феномене созависимости и способы его преодоления в супружеских парах.

Целью работы является исследование феномена созависимости в супружеских отношениях.

Задачи работы:

1. Теоретический анализ проблемы созависимости в супружеских отношениях.

2. Экспериментальное исследование влияния религиозных убеждений на феномен созависимости. Исследоваться будут верующие супружеские пары и супруги без религиозных убеждений.

3. Анализ полученных результатов.

Методами исследования является методика Уайнхолда по предрасположенности к созависимости а так же опросник

1. 1. Теоретические аспекты феномена созависимости в супружеских отношениях

3. 1.1 Понятие созависимости

По мнению одного журнала созависимость (codependence) - патологическая, аффективно окрашенная зависимость от другого человека, когда центрированность на его жизни приводит к нарушению адаптации. Чаще всего наблюдается в семьях алкоголиков и наркоманов. Возникает на фоне длительного нахождения в стрессовой ситуации, когда используются подавляющие правил, которые не позволяют открыто выражать свои чувства и прямо обсуждать личные и межличностные проблемы. Предпосылкой возникновения созависимости у индивида является снижение самооценки, слабая концепция своего Я, отсутствие четких представлений, как другие должны к нему относиться. При этом созависимые взаимоотношения с другими необходимы для подпитки собственной ценности, для получения оценки себя извне¹.

По мнению других исследований "Созависимость — это устойчивая болезненная зависимость от компульсивных форм поведения и от мнения других людей, являющаяся попыткой обрести уверенность в себе, осознание собственной значимости, определить себя как личность".

В других определениях созависимости могут особо выделяться такие аспекты того явления, как: наличие патологического интериоризованного чувства стыда из-за отверженности, являющейся участью каждого человека в дисфункциональной семье, потеря собственной внутренней реальности и зависимость от реальности внешней; чрезмерная озабоченность чем-то или кем-то и чрезвычайная зависимость — эмоциональная, социальная, иногда даже физическая, наличие комплекса характерных для созависимости свойств у многих членов семей, где есть химическая зависимость.
Остановка развития собственного "Я" и чрезмерно сильное реагирование на происходящее вокруг нас при недостаточности реакций на происходящее внутри нас. Болезненная привязанность к отношениям с кем-либо и к проблемам, которые эти отношения вызывают; долговременное подчинение человека жестким правилам, не допускающим открытого выражения чувств и непосредственного обсуждения внутренних и межличностных проблем. Неадекватное и проблемное поведение, возникающее у людей, живущих, работающих или каким-то другим образом связанных с человеком, страдающим алкоголизмом. Попытки воссоздать отношения родителя и ребенка во всех других значимых для созависимого человека отношениях, зависимость от кого-то или чего-то внешнего по отношению к себе, при пренебрежении собой вплоть до полной потери собственного "Я" и т.д.

Как мы видим, у понятия "созависимость" пока нет единого, принятого всеми исследователями содержания. Это обусловлено и разными подходами к изучению этого явления, и сложностью, нелинейностью и неоднородностью самого понятия.

Некоторые авторы практически не выделяют созависимость из ряда других видов зависимости, говоря о ней, как о явлении, рядоположенном зависимости, например, от химических веществ. В их представлении, созависимость и является, по сути, зависимостью — но зависимостью от других людей. И такой взгляд имеет под собой основание: ведь во многих случаях мы действительно можем наблюдать совершенно патологическую зависимость человека от его родных, друзей, вообще от окружающих, Проявления такой зависимости ничем не отличаются от проявлений зависимости химической, например — алкоголизма.

Другие авторы трактуют синдром созависимости в гораздо более широком смысле, говоря о созависимости как об основе, общем фундаменте, на котором уже могут развиваться все конкретные формы зависимости — такие, как зависимость от химического вещества (алкоголизм, наркомания, обжорство) или от приносящего забвение и позволяющего уйти от своих реальных проблем процесса (трудоголизм, зависимость от сексуальных отношений, азартных игр, от накопительства или стремления к власти).

Важнейшие причины столь различных пониманий созависимости, по-видимому, следующие. Во-первых, несколько различен контингент людей, на исследовании особенностей которых и основывалось понятие созависимости. Если авторы первой группы изучали преимущественно родственников алкоголиков и наркоманов, то в поле внимания других оказалась более широкая группа людей из дисфункциональных семей любого типа. Во-вторых, на объяснение феномена созависимости оказало влияние и разное представление о ее причинах. Если одни авторы рассматривают ее как адаптивную, защитную психологическую (и физиологическую) реакцию на обстоятельства, возникшие в результате жизни с алкоголиком или наркоманом, то другие считают, что созависимость — это врожденное, генетически обусловленное состояние человеческой психики, которое является общим фоном для практически любого дальнейшего патологического развития данной личности, то есть, предпосылкой для образования какой-либо конкретной зависимости.

При этом неважно, в какую именно форму зависимости перерастает созависимость. Любой из видов зависимости: от алкоголя, наркотиков, секса, власти, от другого человека, от работы, от превратно понятой религии, от чего угодно конкретного, "вещного", удовлетворяющего только мои потребности, отвечающего только моим нуждам, — одинаково губителен и для самого человека, и для общества, в котором этот человек живет. Любая зависимость ведет к очень схожим проявлениям нарушений биологической, психологической и социальной природы человека.

Какой конкретно из видов зависимости (алкоголизм, наркомания, трудоголизм, сексоголизм и т.д.) разовьется у данного человека, зависит, по-видимому, в основном от генетических, биологических факторов. Однако, общей основой, психологическим и духовным фундаментом любой зависимости является именно созависимость.

Созависимость в таком — наиболее широком — понимании существует на протяжении всей истории человечества, и распространена столь широко, что люди стали считать ее нормой человеческого существования, а не патологией. Более того, различные стереотипы поведения и чувствования, вызванные этой болезнью, и являющиеся ни чем иным, как проявлениями патологической зависимости, принимаются и утверждаются обществом в качестве идеала, они укореняются в культурной традиции, пропагандируются искусством и литературой.

Эти стереотипы настолько прочны, что всякое посягательство на них воспринимается как сознательный эпатаж, как бунт против идеалов. Именно так будет понято, например, утверждение, что история Ромео и Джульетты — это вовсе не история великой любви, а история зависимости, причем явно патологической зависимости людей друг от друга. Ведь, в самом деле, с Любовью в христианском понимании и, в частности, с христианским пониманием любви между мужчиной и женщиной, отношения этих двух героев не имеют ничего общего. Подтверждение тому — трагические события, печальные итоги развития этих отношений ("По плодам их узнаете их"). История Ромео и Джульетты — это история болезни (созависимости в ее более узком понимании), закончившейся закономерным смертельным исходом и для ее "носителей", и для других "заразившихся". А ведь подобных "историй болезни" в мировой литературе и искусстве известно великое множество.

Столь же часто созависимость может проявляться и в отношениях с религией, Церковью. Обрядоверие, магизм, исступленный религиозный фанатизм — надо ли говорить, какой духовный, психологический, социальный, а часто и физический вред человеку и обществу они могут принести. Менее очевиден окружающим, хотя не менее распространен ущерб, который наносится созависимым человеком самому себе и другим людям при его бессознательных попытках использовать религию как орудие собственной гордыни, как средство возвышения или самоутверждения. Сколь часто люди, считающие себя искренне и глубоко верующими, идут по пути, уводящему их от единения с Богом, от единения в Боге и Церкви с другими людьми. Они выбирают этот путь, руководствуясь мышлением, искаженным болезненной созависимостью и пытаются ориентироваться на нем, опираясь на свои чувства, которые также очень сильно искажены болезнью.

Таким образом, созависимость может затрагивать все сферы человеческой жизни, влиять на всю совокупность отношений человека с окружающим миром, с самим собой и с Богом. Именно созависимость лежит в основе таких грозных и очевидных для общества социальных болезней, как алкоголизм и наркомания, и именно созависимость — причина менее очевидных, но не менее губительных видов зависимости — от денег, власти, сексуальных отношений и т.д.

1.2 Причины формирования созависимых отношений

Феномен созависимости некоторые авторы рассматривают созависимость как болезнь, другие описывают ее в форме полезного для практики психологического поведения. Одна из концепций или определений созависимости является положение о том что Созависимость определяется как психологическое расстройство, причиной которого является незавершенность одной из наиболее важных стадий развития в раннем детстве – стадии установления психологической автономии².

Согласно психодинамическим исследованиям Маргарет Маллер ребенок в своем развитии проходит несколько стадий развития от 0 до 12 лет. Когда ребенок рождается, он находится на первой стадии – созависимости. Её характеристика – симбиотические отношения между матерью и ребенком – необходимое условие выживания. Данная стадия длится примерно 6-9 месяцев, до тех пор, пока ребенок не начинает ползать и становится на ноги. Задача лица, обеспечивающего уход за ребенком (как правило, матери, но нельзя исключать и фигуру отца) – установление эмоциональной связи, путем вербальных и невербальных контактов.

Эмоциональная связь служит основой доверия к окружающему миру и необходимым условием развития. Вторая стадия – противозависимость. В течение этого периода (примерно 18-36 месяцев), первой задачей развития является отделение. В это время у ребенка ярко выражен стимул к исследованию мира. Фигура отца на этом этапе становится все более значимой для ребенка, а именно - его эмоциональная поддержка в исследовании окружения. Успешное прохождение этой стадии «психологического рождения» возможно лишь при установлении доверия к окружающему миру, то есть при успешном прохождении предыдущей стадии. Третья стадия – независимости, длится примерно до 6 лет. В течение этого времени ребенок способен действовать автономно, но все еще чувствует и осуществляет действия в состоянии связи с родителем и семьей. Четвёртая стадия взаимозавимости, характеризует «зрелые» отношения и обычно соответствует 6-12 годам. Степень близости между ребенком и другими людьми колеблется. Задача данной стадии – приобретение способности двигаться вперед и назад между соединением и отделением, не испытывая при этом какого-либо дискомфорта.
Перечисленные выше стадии развития взаимосвязаны, нарушение на одной из стадий развития влечет за собой нарушение на другой. Пример со стадией созависимости и противозависимости. Результат незаконченного соединения или отделения – это созависимость. Созависимый человек будет: « прилипать», пытаясь завершить свое соединение и становясь очень зависимым или привязанным, или пытаясь завершить отделение или автономию, становясь очень обособленным, то есть противозависимым, или будет ходить по кругу между одним и другим. Собственно говоря, здесь кроется и главная разгадка созависимых отношений, а именно, почему они так долго длятся – каждый с помощью партнера пытается «отыграть» свои незавершенные стадии развития. Если не завершена стадия соединения, то обычно подбирают партнера, который будет заботиться. Если не завершена стадия отделения, то будут подбирать партнера, такого, кто будет полностью брать на себя функцию взаимодействия с окружающим миром. «А что в этом плохого?!» - возразит критичный читатель? Собственно говоря, ничего, и, наверное, большинство пар образуются по такому признаку, если бы не одно но… А именно, созависимые отношения не приносят удовлетворения ни одной из сторон, так как партнеры пытаются «разрешить» невозможную задачу – заново пройти стадии развития.

Ещё одна точка зрения: как отмечал Л.С. Выготский, история поведения человека начинается с момента его рождения. В своем индивидуальном развитии человек проходит путь от слияния с целым (симбиоз мать-ребенок) и зависимости от него к обретению независимости. Таким образом, зависимость на первой стадии жизни является естественным состоянием, начальной координатой развития личности. В ходе развития ребенок постепенно освобождается от этой зависимости, проходя ряд этапов, критических точек, решая задачи каждого возрастного периода. В случае невротического развития симбиотическая зависимость от матери может сохраняться достаточно долго или сменяться другими видами зависимости³.
В младенчестве (от рождения до года) у ребенка должно развиваться доверие к близким, окружающему миру и чувство защищенности. Желанный, любимый ребенок, по отношении к которому родители проявляют постоянное внимание, заботу, ласку находится в более выгодной позиции для решения будущих задач своего развития по сравнению с тем ребенком, который не получает необходимую ему любовь и эмоциональное общение, является нежеланным и это ощущает. Даже при самых благоприятных обстоятельствах данная стадия вносит в психическую жизнь малыша ощущение внутреннего раскола. Ему должно противостоять базисное доверие. Итак, жизненная задача в младенческий период развития – обретение базисного доверия (к жизни и людям).
Важнейшую роль в формировании доверия-недоверия к жизни играет позиция матери. Для полноценного психического развития ребенку важно утвердиться в том, что место, занимаемое им в этом мире, – самое хорошее, мама – самая лучшая, дом – самый родной. На этом глубинном чувстве базового доверия к жизни будет основан потом жизненный оптимизм взрослого, его желание жить вопреки всем невзгодам.
В раннем детстве (от 1 года и до 3 лет) основной задачей становится развитие автономии. Если в этот возрастной период дети не обучаются некоторым приемам самоконтроля и у них не развивается способность ладить с окружающими, то они испытывают чувство стыда и сомнения в своих способностях. Ладить с окружающим миром гораздо проще, если ребенок ему доверяет, то есть если задача предыдущей стадии является решенной.
На этой возрастной стадии важно, чтобы ребенок начал приобретать определенные полномочия, приобретая опыт, в том числе опыт совершения ошибок. В раннем детстве ребенок нуждается в том, чтобы взрослый сотрудничал с ним в самых простых делах, организуя их, помогая в трудную минуту, подбадривая при неуспехе, хваля за достижения.
К концу раннего детства должно происходить становление самосознания. Ребенок должен узнавать себя в зеркале, откликаться на свое имя, активно пользоваться местоимением "я". Также необходимо появление самостоятельности, о чем как нельзя лучше говорят фразы трехлетнего ребенка: "Я сам".
Родителям важно осознать, поддерживают они автономию ребенка или нет; если не поддерживают автономию в какой-то сфере, то от чего формируют зависимость; понимать, как можно управлять опытом автономии, в которой ребенок проявляет доступный ему выбор, контролируя себя при этом, чтобы не нанести вред себе и окружающим людям.
Ребенку предстоит жить в достаточно сложном и опасном мире, поэтому автономия ребенка, основы которой составляют свободный выбор и ответственность за свой выбор, могут помочь ему выжить в дальнейшем. Без автономии возможен уход от реальности в иллюзорный мир, зависимое и созависимое поведение.
В дошкольном возрасте (от 3 до 7 лет) основной задачей становится приобретение инициативы. Инициатива добавляет к автономии предприимчивость, планирование, активное стремление решить ту или иную задачу. Если родители не позволяют детям принимать решения, если выбор детей подвергается насмешкам или наказанию, то у детей возникает чувство вины за то, что они в своей инициативе переусердствовали. В этом случае ребенок может приобрести неконструктивный тип поведения – уход от инициативной деятельности, и в последствии перекладывать ответственность за принятие решений на плечи других людей.
В младшем школьном возрасте (от 7 до 11 лет) ребенку необходимо развивать трудолюбие. Если это не удается, у ребенка в других стадиях развития складываются определенные проблемы:
- неадекватность, неполноценность в отношении учения;
- ощущение своего более низкого положения при установлении социальных взаимоотношений;
- трудности с половой идентификацией;
- нежелание сталкиваться с новыми стимулами что-то сделать;
- потеря инициативы;
- зависимости;
- отрицательное, негативное представление о себе.

Подростковый возраст (с 11 до 14-15 лет) – это возраст идентификации. Подростки пытаются понять – кто они, чего хотят и как этого можно достичь. Если они терпят поражение в достижении идентичности, то это приводит к непониманию своей роли в жизни. В поиске своей индивидуальности ребенок должен опираться на независимость, которая особенно ярко обычно проявляется в подростковом периоде.
При том некоторые родители воспринимают попытки подростков отстоять свою независимость как личную трагедию, не понимая, что автономия необходима их ребенку для достижения зрелости. В подростковый период, в отличие от предыдущих стадий развития, где родители оказывали более или менее прямое воздействие на решение ребенком важнейших задач, родительское влияние ослабевает.
Подростку приходится брать на себя все больше и больше ответственности – за поступки, слова, решения. Если у подростка сформировано доверие к окружающему миру, самостоятельность, ответственность, коммуникативность, система нравственных убеждений, то его шансы на успешную идентичность достаточно велики. Если подросток отягощен наследственными психическими заболеваниями, если в истории его семьи и ближайших родственников наличествуют патологические зависимости, если подросток является созависимым или имеет эмоциональную зависимость от матери, то его шансы на достижение идентичности уменьшаются. Недоверчивому, неуверенному в себе, комплексующему, недостаточно самостоятельному подростку осознание собственной индивидуальности может оказаться непосильной задачей без квалифицированной помощи.
У такого подростка будут проявляться симптомы путаницы ролей, неуверенности в понимании кто он такой, к чему стремится, к какой среде принадлежит. Трудности идентификации могут привести к тому, что подросток начнет стремиться к негативной идентичности, к отрицательному образу своего "я", являющегося противоположным тому, который хотели бы видеть родители, учителя, общество.
В юности (с 14-15 до 20-23 лет) перед молодым человеком стоит задача личностного самоопределения, для чего требуется сделать выбор, дающий ответы на вопросы: о смысле собственного существования ("Зачем я живу?"), о спутнике жизни ("Что есть настоящая любовь и кого любить?"), о профессиональном становлении ("Что в этом мире является моим делом?"). Важным для юности является также осознание и принятие обязанностей перед самим собой, то есть ответственности за свою жизнь.
Появление ответственности за свою жизнь – необходимая предпосылка и одновременно возможность принятия ответственности за другого человека. Э. Фромм отмечал, что умение принять ответственность за другого – необходимая составляющая любви. Он подчеркивал, что любящий всегда чувствует себя ответственным. Быть ответственным – это добровольная потребность отвечать и заботиться о другом на основе достижения собственной независимости и возможности "стоять на ногах" без посторонней помощи.
Таким образом, успешному решению задачи личностного самоопределения должна предшествовать серьезная работа по личностному развитию, принятию самого себя и мира, в котором мы живем. А это, прямо скажем, многие люди просто не желают. На этом-то нежелании личностно развиваться и подлавливают людей различные патологические зависимости и созависимости.
Живя по своему дефектному мышлению и восприятию, человек создает и усваивает определенные схемы поведения, опасные и разрушительные. При том у многих возникают депрессивные реакции, отмечается повышение тревожности, появляется сильные страхи перед окружающим миром, усугубляется чувство нелюбви к себе. Так рождаются и созревают комплексы Спасателя и Жертвы.
Комплекс Жертвы. Как отмечает Е.В. Емельянова, данный комплекс (в ее терминологии – комплекс самоуничижения) возникает, прежде всего, как следствие завышенных требований родителей, оправдать которые ребенок явно не способен. Следующая причина – постоянные сравнения с другими детьми, которые делают родители и которые оказываются не в пользу ребенка. Вероятно, мама и папа желали таким образом стимулировать у своего чадушки стремление совершенствоваться и достигать успехов. Но получили они как раз обратное: ребенок понял, что он просто не может соответствовать столь высоким требованиям. В дальнейшем он сам к себе начинает предъявлять подобные требования, сам себя критикует, сравнивает с другими людьми не в свою пользу и твердо усваивает, что если он ничего не делает, то получает гораздо меньше критических замечаний, чем когда начинает делать и при этом ошибается.
С другой стороны, слишком требовательные родители редко бывают полностью удовлетворены действиями ребенка. Постепенно у него развивается страх провала. Это еще больше сковывает его и приводит к новым неудачам. Предвидение одних только неудач окончательно рождает в нем убеждение, что безынициативность и апатия – самый безопасный способ поведения. По крайней мере, это не приводит к разочарованию. Но ему жизненно важно ощущать родительскую любовь. Поэтому свою неловкость и неумелость ребенок старается компенсировать ласковостью и (или) незаметностью. А если ему все-таки приходится что-то делать, он заранее извиняется за собственную неполноценность, как бы предупреждая разочарование.
Однако заниженная, неадекватная самооценка ребенка вовсе не означает, что он никуда не годится. Часто ложное самоуничижение разъедает душу весьма талантливых людей. Поэтому успехи все-таки периодически достигаются, несмотря на все блокирующие обстоятельства. Но любое достижение ребенка вызывает только одну реакцию родителей: "Ну вот, можешь, когда хочешь!" Теперь от него ожидают еще большего. По существу от него хотят безупречности и совершенства. Планка требований поднимается. Угроза провала увеличивается. Так в ребенке развивается страх успеха. Он предпочитает подавить свои способности, чтобы даже нечаянно не вызвать пугающие его ожидания. Постоянное подавление собственной энергии, стремление быть незаметным постепенно сказывается на всем поведении человека.
Кто-то из родителей может передать ребенку собственный комплекс ложного самоуничижения, говоря: "Не высовывайся! Чем меньше тебя замечают, тем безопаснее находиться среди людей".

Собственно поэтому и разбирается данная проблема в психологии, как правило, если нет нужды, то нет и заботы удовлетворять её.

Далее актуально перечислить признаки созависимых отношений:

При наличии объективных доказательств того, что существующие отношения не идут на пользу, человек все равно не пытаетеся разорвать созависимые модели.

Мысли о возможном прекращении отношений вызывают приступы тревоги, и единственный способ справится с этой тревогой – возврат в отношения и усиление зависимости от партнера.

Если человек осуществляет какие-либо изменения отношений, то испытывает тревогу по старым моделям поведения, чувствует испуг, полное одиночество и опустошенность.

Созависимый человек видит смысл своей жизни в отношении с партнером, живет его чувствами, мыслями, при этом полностью игнорирует свои потребности.

Созависимые люди не способны определять свои психологические границы. Они склонны воспринимать чужие потребности как свои собственные. Стремятся во всем угождать другим, контролируя восприятие себя окружающими.

Как правило, играют роль мученика, находясь в невыносимых ситуациях. Это позволяет повысить свою значимость для окружающих .

Есть ещё одна точка зрения на феномен созависимости, это так называемый гештальт-подход. В чём основное отличие гештальт – подхода от прочих традиционных взглядов на проблему созависимости? В отличие от диагностической, психодинамической модели, определяющей созависимость как отдельно существующее психологическое расстройство. Как и любое психическое нарушение или расстройство, с точки зрения гештальт – подхода, созависимость – нарушение фигуро-фоновых отношений или системы контактов в поле организм/среда. Следует отметить, что здесь мы не пытаемся упростить или редуцировать проблему созависимости, мы лишь пытаемся рассмотреть данную проблему из другой плоскости. Итак созависимость – отсутствие свободы контактов для удовлетворения потребности. Если рассматривать созависимость через призму цикла контакта опыта, то первая стадия, а именно – преконтакт, как правило, у созависимых людей присутствует, однако имеет свои особенности. Напомним, что прохождение этой стадии характеризуется осознованием своих чувств, потребностей, и объекта удовлетворения потребности. У созависимых людей как бы происходит сразу скачок на вторую стадию – стадию контактирования, так как созависимый человек смутно ощущает свою потребность — близости, любви, заботы, про чувства вообще сложно что-либо сказать, зато объект хорошо дифференцирован. Разумеется, что это лишь «иллюзорная» стадия контактирования, так как свобода контактов отсутствует, ввиду форм прерывания цикла контакта опыта, а именно – конфлюенции, невозможностью определить свои чувства, желания, отграничить их от чувств и желаний партнера. Созависимый человек игнорирует фазу привязанности и безопасности в отношениях и сразу переходит к фазе манипулирования или действия. Часто от таких клиентов на приеме можно слышать такое выражение: «Хочу от него (неё) избавиться, хочу с ним (с ней) встречаться». Причем чувства, которые созависимый испытывает к своему партнеру, слабо дифференцированы и часто представляют собой амбивалентность: «любовь и ненависть». Более того, чувства чаще всего вообще подавляются. Следует более подробно остановиться на психотерапии созависимых клиентов.

1.3 Проявление созависимости в супружеских отношениях

Традиционно созависимость в семье понимается как зависимость супруга, детей или родителей от члена семьи, пристрастившегося к наркотикам или алкоголю (которого называют зависимым). Однако это только частный случай созависимых отношений. В широком смысле слова, созависимость — это эмоциональная зависимость одного человека от значимого для него другого.

Исходя из последнего определения, мы можем сделать вывод, что любые значимые отношения рождают определенную долю эмоциональной созависимости, поскольку, впуская в свою жизнь близких людей, мы обязательно реагируем на их эмоциональное состояние, так или иначе приспосабливаемся к их образу жизни, вкусам, привычкам, потребностям. И это действительно так. Однако в так называемых «здоровых», или зрелых, отношениях всегда остается достаточно большое пространство для удовлетворения своих собственных потребностей, для достижения собственных целей и индивидуального роста личности, которая, как известно, сохраняет здоровье и жизнеспособность исключительно в процессе развития.

В отношениях же, которые мы называем созависимыми, пространства для свободного развития личности практически не остается. Жизнь человека полностью поглощена значимым Другим. И в таких случаях он живет не своей, а Его жизнью. Созависимый человек перестает отличать собственные потребности и цели от целей и потребностей любимого. У него нет собственного развития: его мысли, чувства, поступки, способы взаимодействия и решения двигаются по замкнутому кругу, циклично и неотвратимо возвращая человека к повторению одних и тех же ошибок, проблем и неудач.

Выражаясь схематично, психологическая территория одного человека, поглощенная психологической территорией другого, практически прекращает свое суверенное существование. Вот почему на вопросы психолога созависимым клиентам «Что вы хотите иметь вместо данной ситуации?», «Что для вас важно в ваших отношениях?» они отвечают: «Я хочу, чтобы он приходил домой вовремя», «Я хочу, чтобы она перестала раздражаться по пустякам», «Мне важно, чтобы он был внимательнее к нашим детям» и т. п.

При взаимодействии людей друг с другом их психологические территории (или границы территорий) приходят в соприкосновение: они могут пересекаться, подвергаться оккупации, уважаться или насильственно ограничиваться.

система экзистенциальных установок, касающихся смысла жизни и смысла происходящих событий, ответственности и вины, любви и одиночества, зависимости и свободы, собственной возможности (или невозможности) принимать решения и делать выбор, творчества и ограничивающих долженствований;

Психологические территории разных людей могут являться в той или иной степени устойчивым образованием и иметь более или менее жесткие границы, нарушение которых всегда вызывает негативную реакцию — от легкого дискомфорта до болезненных переживаний. Такая реакция, в свою очередь, может стимулировать возникновение самых разнообразных форм защиты, вплоть до ответной агрессии. В любом случае, собственные границы всегда стремятся сохранить, защитить, отстоять⁴.

Нарушением границ психологической территории мы будем называть воздействие одного человека на другого с той или иной степенью насильственности (то есть без получения согласия) с целью изменить по своему усмотрению принадлежащую человеку систему представлений о себе, своих возможностях, ресурсах и своем месте в мире. Заставить изменить правила и принципы, навязать чуждые цели и способы их достижения и т. д., а также самовольное использование и присвоение физической территории другого человека или его предметов физического мира.

Под оккупацией психологической территории другого человека будет иметься в виду то же воздействие, что и при нарушении границ, но осуществляемое во всех сферах жизни человека и с гораздо большей степенью интенсивности.

Если Я было исходно «сломано» в детстве или даже просто «надломлено», то, во-первых, в нем нет «содержимого», а если оно даже было, это содержимое (содержание Я) «растеклось» под «оболочкой» Сверх-Я и смешалось с содержанием последнего (которое является более «вязким» и более мощным, в любом случае — у нормально социализированной личности — доминирующим).

Что происходит? Так как Я фактически отсутствует (или присутствует кое-где в виде фрагментов, при этом Я все равно оказывается «опустошенным»), то Оно напрямую контактирует со Сверх-Я, которое не принимает и жестоко осуждает потребности Оно, диктуемые принципом удовольствия и никак не соотносимые с реальностью (так как они не трансформированы — с помощью Я — даже в сколько-нибудь социально приемлемые формы).

Во-вторых, так как Я было «сломано» в раннем детстве, то из него не могло развиться нормальное собственное Сверх-Я (у большинства из нас — всегда более «покладистое», чем его социальный прототип), поэтому единственная «наружная оболочка» представлена почти полностью родительскими запретами (и оценками) и самыми жесткими вариантами моральных норм и социальных установок (то есть Сверх-Я вынуждено в определенной степени искусственно и насильственно идентифицировать Я и Оно — именно поэтому пациенты бесконечно обвиняют себя во всех смертных фехах, к большей части которых они никогда не имели отношения: при таком-то Сверх-Я это просто невозможно!).

В итоге фрагментарное Я (не имеющее собственного содержания) не просто мечется, а «зажато» между властными побуждениями (стремлением к удовольствию) Оно и не менее жесткими требованиями сверх-моралитета Сверх-Я (и ему, этому Я, не до общения с внешним миром) . Это Я опустошено и ожесточено, весь его запрос к внешнему миру большей частью обусловлен потребностью любви, любви безбрежной, такой, как ему представляется и которая вряд ли возможна — как в терапии, так и вне ее). А значит, исходно терапия должна строиться на восстановлении (или даже воссоздании) адекватного Я пациента, способного к адекватному тестированию реальности и адекватной оценке того, что можно получить от этой реальности (одновременно с постоянством усилий терапевта по интроекции его терапевтического Сверх-Я взамен «извращенно-жестокого» родительского.

Итак, используемые здесь понятия «обладание утратой», «сломанное Я», «фрагментарное Я», «опустошенное Я» — именно то, что характеризует людей, строящих созависимые отношения! Каждый из них испытывал совершенно естественную для ребенка зависимость от отношения к нему своих родителей или тех, кто их замещал. Каждый из них пережил основной, наиважнейший дефицит — дефицит любви. Слишком холодное и отчужденное, слишком контролирующее и доминирующее, слишком критическое и уничижительное или слишком непоследовательное отношение родителей надломило хрупкое Я, которое начало образовываться на основании той обратной связи, которую маленький ребенок получал в связи со своими самопроявлениями. Система представлений о себе, еще не закончив формироваться, уже была повреждена или опустошена. Каждый человек, развивающийся таким образом, «обладает утратой» и поэтому вечно ищет любви, которая была необходима и которую он так и не смог получить.

Итак, Я, как система представлений о себе, как структура, которая призвана к построению реальной картины мира, определению места человека в этом мире и необходимая для урегулирования инстинктов, потребностей и желаний с реальными возможностями, оказывается нарушено. Но жизнь без него практически невозможна.⁵

Что же происходит дальше? Человек с опустошенным Я стремится его заполнить с помощью тех людей, с которыми он вступает в значимые отношения. Ему необходима эта прослойка, которая позволяет достичь более или менее комфортного ощущения себя в окружающем мире. И поскольку его собственное Я когда-то было нарушено и опустошено в результате отношений с близкими людьми, в любви которых он нуждался, теперь он стремится восстановить и заполнить его также с помощью отношений, предполагающих любовь.

Тревожность, неустойчивость, амбивалентность чувств, которые он испытывает благодаря непрерывному внутреннему конфликту между потребностью получить любовь и уверенностью, что он ее не стоит, делает его стремление к получению любви Другого и наполнению им своего Я главной и навязчивой целью его существования. Пустота его Я стремится к заполнению, иначе оно будет раздавлено внешним или внутренним давлением. В экзистенциальном смысле для его обладателя это по истине вопрос жизни и смерти.

1.4 Формы супружеских созависимостей

Каким же образом используется партнер для заполнения пустующей оболочки Я? Таких способов достаточно много, но все они могут быть сведены к четырем основным. Мы рассмотрим их, опираясь на обе метафоры, передающие сущность созависимых отношений, то есть используя понятие о взаимодействии психологических территорий и о «клеточной структуре» созависимости.

1. Любовь через отказ от собственного суверенитета и растворение своей психологической территории в территории партнера.

Человек, отказавшийся от своего суверенитета, живет интересами партнера. Он инкорпорирует его взгляды, вкусы, систему ценностей, то есть усваивает их без критики и осмысления. Он также перенимает от партнера систему представлений о себе.

В данном случае партнер играет роль Родителя, отношением которого и заполняется пустующая оболочка. Тирания собственного Сверх-Я отступает перед вновь инкорпорированным образом Внутреннего Контролера, который полностью копирует партнера.

Ответственность за свою жизнь полностью передается значимому Другому. Вместе с ней человек отказывается от своих желаний, целей, стремлений. Партнер используется им как материнская утроба: как среда обитания, как источник всего необходимого, как способ выживать⁶.

2. Любовь через поглощение психологической территории партнера, через лишение его суверенитета.

В данном случае роль Родителя играет сам ищущий любви и заполнения. Каков должен быть человек, который любит своего ребенка (то есть делает то, чего так и не получил человек, «обладающий утратой»)? Этот образ складывается из эклектических представлений о любви и заботе, порой несовместимых между собой.

Поведение человека в этом случае управляется его собственным Сверх-Я с помощью долженствований и бывает удовлетворено только в случае, когда роль контролирующего опекуна выполняется им идеально.

Ответственность за жизнь партнера полностью принимается на себя. Собственные желания, цели, стремления осознаются только через призму их полезности для партнера. Последнего контролируют и руководят им так же, как это делают по отношению к ребенку. Любая самостоятельность партнера опасна, поскольку может разрушить сооруженное Я. Дабы подтвердить эту систему представлений о себе, партнер должен всем своим поведением оправдать необходимость такого контроля, воспитания и заботы, исполняя роль опекаемого ребенка.

3. Любовь через абсолютное владение и разрушение психологической территории объекта любви. В данном варианте человек может действовать двумя способами.

1. Желая наполнить собственное Я, он проецирует это желание на партнера. И вместо того, чтобы стремиться восполнить собственную пустоту, начинает заполнять партнера собственными представлениями о своем Идеальном Я. Но структура Я партнера занята. Поэтому ее надо разрушить, опустошить, чтобы появилась возможность увидеть в партнере возможного себя. Он может делать это жестко и жестоко или исподволь и манипулятивно. Этот способ может являться крайним выражением любви через поглощение, когда партнер не только поглощается, но и разрушается.

2. Человек уже не способен ни наполнить собственное Я, ни даже пытаться созидать свое Идеальное Я в партнере. Он способен только разрушать, то есть делать то, что когда-то сделали с ним. И разрушая, он испытывает некоторое удовлетворение, поскольку разрушенная личность партнера со всей очевидностью свидетельствует о том, что: во-первых, он не единственный, кто пережил такие страдания, во вторых, он имеет власть и, значит, может контролировать окружающее, в-третьих, разрушая партнера, но при этому удерживая его около себя, он получает представление о себе как о человеке сильном, самостоятельном и значимом, поскольку партнер продолжает слушаться его и демонстрировать свою покорность и любовь.

Карающее Сверх-Я слишком агрессивно, поэтому его критикующие «посылы» вытесняются из сознания, а затем перенаправляются на партнера.

Ответственность за жизнь партнера декларируется, но на самом деле не осуществляется: партнер только используется. На нем ежедневно проверяется собственная способность властвовать, контролировать, управлять не только поступками, но и чувствами. Любовь через отражение в значимом другом.

На партнера перекладывается ответственность за собственное благополучие. Ему предписывается определенное поведение, которое обеспечит заполнение опустошенного Я его любовью, его отношением. Значимый Другой должен всячески показывать, что имеет дело с человеком, который соответствует стандартам Идеального Я.

Партнер является зеркалом, к которому постоянно обращаются с вопросом: «Свет мой, зеркальце, скажи, кто на свете всех милее, всех красивей и умнее?» По сути, это «зеркало» должно, видя перед собой пустоту, отражать портрет Идеального Я и при этом сопровождать это отражение словами любви и действиями, доказывающими преданность. Если партнер перестал служить таким «зеркалом», то возможно четыре варианта дальнейших действий.

1. Партнер, который не ведет себя в соответствии с ожиданиями (то есть не сообщает жаждущему любви о его превосходстве, многогранности и глубине) может быть покинут ради поиска нового «зеркала»;

2. Переживание недостатка «стараний» партнера стимулирует либо поиск одновременно развивающихся нескольких отношений, либо постоянную смену партнеров, которые могли бы взять на себя функцию заполнения пустующего Я;

3. На партнера, который не осуществляет постоянное наполнение Я, страждущего доказательствами его полноты и ценности, усиливается давление с помощью различных манипуляций. Могут быть использованы взывание к жалости, демонстрация беспомощности, призывы к справедливости, шантаж или прямые мольбы о любви, уверения (весьма правдивые), что без его постоянного внимания и признаний в любви он не сможет жить;

4. Предпринимаются попытки заслужить любовь и внимание партнера ценой любых жертв и унижений.

Сверх-Я в данном случае относительно лояльно по сравнению с другими вариантами. Оно не столько карает, сколько бесстрастно холодно. В нем меньше долженствований, но зато много ядовитой критичности. Оно наполнено уничтожающим презрением, спастись от которого можно только заглушив голос Сверх-Я восхищением и знаками обожания окружающих.

Во всех рассмотренных способах взаимодействия любовь является способом компенсировать собственную недостаточность, а партнер — объектом, который призван дополнить эту недостаточность до целостного Я. Задача невыполнимая, поскольку ощущение целостности может быть устойчивым только в результате развития внутриличностных ресурсов. В противном случае потребность в подтверждении своей целостности и значимости со стороны других людей становится ненасыщаемой.

Именно ненасыщаемость является отличительной чертой созвисимых отношений. Любой человек испытывает потребность в любви, уважении, значимости, контроле. Эти потребности являются базовыми и позволяют выживать. Но в норме они могут быть насыщены на определенное время или их удовлетворение может быть отложено без особого вреда. В случае же опустошенного Я потребность в непрерывном насыщении никогда не иссякает, поскольку такое Я не способно поддерживать свою структуру самостоятельно.

Без непрерывной подпитки с помощью значимых Других оно немедленно вновь становится пустым, что отражается в высокой степени тревожности. Именно поэтому созависимые люди, каким бы способом они ни добывали се бе ощущение целостности, не могут переживать одиночество — оно подобно смерти. Для них непереносима неопределенность в отношениях — им нужны гарантии того, что их Я будет непрерывно поддерживаться. И при этом они никогда не бывают удовлетворены.

Созависимые люди обладают еще одним, общим для них свойством: они обесценивают самого партнера, который по-настоящему полюбил их, или обесценивают его чувство. Ход их изощренной логики может идти по трем направлениям.

1. Этот человек говорит, что любит меня. Но это не может быть правдой, потому что меня любить нельзя. Значит, все, что он делает и говорит — просто ложь. А его цель — усыпить мою бдительность и использовать меня.

2. Этот человек говорит, что любит меня и, похоже, что он говорит правду. Но он ошибается. Он любит не меня, а тот образ, который я создал. Или он просто не разобрался во мне. Если бы он знал, какой я на самом деле, он отвернулся бы от меня с презрением.

3. Этот человек говорит, что любит меня, и, по всей видимости, он говорит правду. Но это означает только то, что он такой же, как и я, неполноценный человек, недостойный любви. Если бы он был «настоящим», он никогда не смог бы полюбить меня, потому что меня по-настоящему хороший человек любить не может.

Естественно, что при таком восприятии любви по отношению к себе, подобные люди просто не в состоянии испытать удовлетворения даже от истинного чувства

1.5 Типология людей создающих созависимые отношения

Несомненно, любая типология приблизительна и условна. Довольно редко можно встретить людей, точно отражающих описанные типы. И все-таки психологические портреты позволяют лучше сориентироваться во внутреннем мире человека, быстрее увидеть скрытые «звенья», построить предположения и проверить их. Каждый тип созави-симого человека является обладателем соответствующего комплекса, выросшего на месте «надлома» его Я в связи с дефицитом любви. В свою очередь, каждый комплекс предполагает и определенный способ заполнения Я. Эти комплексы таковы: самоуничижение, мученичество, садистские наклонности, нарциссизм и ненасытная жажда любви.

Портрет человека с комплексом самоуничижения

Человек с комплексом самоуничижения всегда старается держаться в тени — так ему спокойнее. Он уже давно убежден: что бы он ни делал, это обязательно получится плохо, он просто не способен оправдать ожидания других людей, ему не дано достигать успеха, самый лучший способ не вызывать раздражения окружающих — это поменьше путаться у них под ногами.

Поскольку такой человек не уверен в себе, своих силах и способностях, он не решается самостоятельно принимать решения и предпринимать что-либо важное без подсказки со стороны какого-либо авторитетного лица. Он предпочитает передавать ответственность за себя и свою жизнь кому-нибудь, по его мнению, более компетентному. Избегая ответственности, он избегает и свободы выбора, тем самым часто вынуждая себя жить не в соответствии с собственными потребностями, а выполняя волю и предпочтения других людей.

Будучи не в состоянии принимать самого себя таким, каков он есть, человек с комплексом самоуничижения не способен поверить, что другие, узнавшие все его недостатки, могут отнестись к нему с дружбой и принятием. Он перестает воспринимать любые положительные чувства других людей. Комплимент он воспринимает как саркастическое замечание, выражение симпатии — как снисходительную жалость. Если кто-то хочет его видеть — это потому, что он от него что-нибудь хочет. Если другие люди выражают ему свое расположение, то только потому, что они плохо его знают, или потому, что он может быть им чем-то полезен, или потому, что они сами ничего не стоят. Если кто-то не поздоровался с ним на улице — это пренебрежение, если задержался — это неуважение, если добродушно подшутил — это явное стремление его унизить. При этом сам человек не осознает происходящие в нем искажения: он уверен, что полностью прав.

Портрет человека с комплексом мученичества

Основная черта мучеников — это несгибаемая уверенность в том, что они жертвы, и кто-то (но только не они) виноват в их страданиях.

Свои истоки мученичество берет в раннем детстве. Маленькому ребенку больше всего на свете нужна любовь и забота. Для него она — объективно существующий способ выживания. А стремление выжить — основная, врожденная потребность

Контролируя каждый шаг близких людей, мученик чувствует себя спокойней и уверенней оттого, что так они никуда не денутся. Для него быть долго одному, тем более жить в одиночестве — подобно смерти. Человек, чувствующий себя ничтожеством (даже если он не осознает этого) наполняет свои мысли, чувства, всю жизнь другими людьми. Если он остается в одиночестве, он немедленно стремится наполнить себя кем-либо. Он даже не в состоянии пережить период выбора партнера и останавливается на первом, кто «попался под руку», чтобы вновь наполнить себя заботами о нем (а значит, и властью над ним). Разумеется, на такую роль соглашаются лишь люди, которые готовы переложить ответственность на чужие плечи. Поэтому совершенно не случайно, что мученики выбирают безответственных партнеров, которые идеально позволяют осуществить их потребность в превосходстве.

Чувство превосходства, внимание и благодарность окружающих необходимы мученику, как воздух, потому что его самооценка зависит от их мнения о нем. Так он убеждается, что выглядит в глазах других достойным любви. Вот почему любая забота мученика — это забота, по существу, корыстная, хотя корысть эта связана с неудовлетворенной жаждой любви. А она и не может быть удовлетворена, потому что мученик не верит, что его действительно можно любить. Он часто подозревает, что окружающие лишь притворяются, говоря об этом. Притворяются, только чтобы использовать его для получения заботы.

Несмотря на явную невротизацию характера при развитии мученичества, этот комплекс позволяет осуществить почти все базовые потребности, описанные Маслоу⁷, что делает его чрезвычайно устойчивым психическим образованием.

Самоактуализация

Уважение, признание, статус

Любовь, дружба, забота, принадлежность

Безопасность, стабильность, защищенность

Физиологические потребности

1. Основные физиологические потребности. Это базисные потребности в пище, воде, тепле, жилище, отдыхе, сексуальной разрядке, продолжении рода и т. п., обеспечивающие выживание человека.

У мученика стремление удовлетворить данные потребности ничем не отличается от других людей.

2. Потребность в безопасности и стабильности (в защищенности). Эта потребность отражает стремление человека обеспечить удовлетворение физиологических потребностей на постоянной основе, сохранение определенного уровня жизни, контроля событий своей жизни. Безопасность своего существования человек рассматривает через предсказуемость событий, стабильность, постоянство своего социального окружения и стабильность отношений между членами семьи и за ее пределами. Сюда относятся все те аспекты в жизни человека, которые дают ему уверенность в завтрашнем дне.

У мученика стремление к контролю чрезвычайно развито, причем он стремится контролировать не только свою жизнь, но и жизни окружающих его людей.

3. Потребность в принадлежности (потребность в любви и заботе). Люди нуждаются в эмоциональной привязанности, любви, поддержке. Создание обстановки, при которой у человека формируются положительный образ семьи и себя в ней, ощущение себя принятым семьей и микроклимат заботы друг о друге, способствует удовлетворению данных потребностей.

Чрезмерно окружая близких своей заботой и тем самым делая их беспомощными, мученик «зарабатывает» их привязанность и любовь, которая удовлетворяет его только в том случае, если эти люди проявляют явную зависимость от него.

4. Потребность в общественном признании (статусе), уважении. Это — потребность человека в позитивной оценке обществом его индивидуальности, обретении определенного социального положения. Какого бы единства ни достигала группа коллег, семья, группа друзей, каждый тем не менее стремится быть индивидуальностью, быть исключительным, особенным и ценимым другими людьми.

Страдая, жертвуя, спасая и контролируя, мученик чувствует, что достоин уважения. Это подтверждается тем, что часто его действия социально одобряются. «Он такой добрый, заботливый человек! Все для других! О себе совсем не думает!» — такая похвала (высказанная или подразумеваемая) позволяет мученику чувствовать себя значимым.

5. Потребность в самореализации. «Человек всегда хочет быть первоклассным или настолько хорошим, насколько он может быть»2. Более широко эта потребность понимается как потребность в творчестве. Каждый человек стремится реализовать свой потенциал, постоянно самосовершенствоваться, найти свое место в жизни.

Неусыпная забота о других становится смыслом жизни мученика. Сам он не осознает истинную причину своих поступков. Но подобный стиль жизни действительно требует от него актуализации творческих возможностей, смелости, решительности, достижения определенных результатов своей деятельности. Так что ему присуще и удовлетворение потребности в самоактуализации.

Базовые потребности и их удовлетворение сами по себе не имеют никакого отношения к невротизации личности⁸. Комплекс мученичества (впрочем, как и любой другой) развивается в условиях, когда человек по каким-то причинам не видит для себя возможности прямого и открытого их удовлетворения и прибегает к защитным формам поведения.

Однако было бы ошибкой считать, что такой опосредованный путь получения жизненно необходимых ценностей является осознанным выбором мученика. Как правило, он видит причины своих осложнений в ближайшем окружении и в «несчастной судьбе», искренне полагая, что выполняет лучшее из возможных предназначений, полностью отдавая себя «служению людям». В этом он видит смысл своей жизни. А так как подобная позиция социально одобряется и находит сочувствие окружения, то критический взгляд на свою деструктивную роль в создании ограничивающих развитие личности отношений становится для мученика практически невозможным. Стремление к контролю выглядит в его глазах как потребность любить. И он не замечает, что его забота является оккупацией психологической территорией ближайших людей.

Любовь мученика, по существу, является настоятельной потребностью в растворении себя в другом и одновременно в поглощении другого. Ему чуждо понятие суверенности близкого человека, особенно если это его супруг или ребенок. Зависимые отношения — единственно возможное условие, в которых мученик ощущает наибольший комфорт, поскольку только тогда он чувствует себя максимально защищенным от переживания собственной ничтожности и страха одиночества.

Мученик не видит возможности для самореализации рядом с психологически зрелым партнером и поэтому его всегда влечет к людям, личностное развитие которых по каким-то причинам остановилось на уровне детского или подросткового возраста.

Недостаточное чувство самоценности, непринятие себя в сочетании с настоятельной потребностью получать любовь неотвратимо приводят к желанию постоянно доказывать свою нужность, абсолютную необходимость для значимых людей. И ничто не дает для этого большей возможности, как окружение себя людьми, не желающими (или не умеющими) принимать на себя ответственность.

С другой стороны, попустительство, к которому иногда прибегают мученики, уставая от неусыпной «битвы за власть», в конечном итоге не делают их близких ни по-настоящему свободными, ни ответственными. Люди, прожившие большую часть своей жизни под чьей-то опекой, уже не могут без нее обходиться. И потому очень быстро находят замену — среди неформальных лидеров на улице (если это касается подростков), у других партнеров (если это касается супругов).

Мученик строит свои отношения со значимыми людьми по принципу «Любовь через поглощение психологической территории партнера, через лишение его суверенитета».

Портрет человека с садистскими наклонностями

Главное в садистских наклонностях — это стремление к абсолютной власти. Привычное понимание садизма как причинение физических страданий кому-либо — всего лишь один из способов достижения этой власти. Чтобы стать абсолютным повелителем, необходимо другого человека сделать абсолютно беспомощным, покорным, то есть превратить в свою живую вещь, сломив его дух. Достигается это посредством унижения и порабощения.

Карен Хорни перечисляет типичные садистские установки, по наличию которых можно определить, что в человеке в той или иной мере присутствуют садистские наклонности. ⁹

Человек с садистскими наклонностями всегда передает ответственность за свои поступки партнеру-жертве: это он «доводит», «вынуждает» действовать жестко; если бы не партнер, то садист мог бы выглядеть белым и пушистым. Садист верит в эти объяснения, и у него появляется еще один повод наказывать жертву — за то, что из-за провоцирующего поведения партнера садист не может выглядеть спокойным и уравновешенным, добрым, достойным восхищения. Ему приходится брать на себя грязную работу по установлению справедливости и перевоспитанию партнера.

Человек с садистскими наклонностями на уровне сознания уверен в своей непогрешимости. Но все его отношения с людьми строятся на основании проекций. Он видит других людей именно такими, каким он считает самого себя. Однако приписываемое им резко отрицательное отношение к себе, ощущение себя абсолютным ничтожеством полностью вытеснено из сознания. Агрессивные чувства в сочетании с презрением к себе просто не дали бы подобному человеку выжить. Поэтому-то он и видит только то, что его окружают люди, достойные презрения, но при этом еще враждебные, готовые в любую минуту унизить его, лишить воли, отнять все. Единственное, что может защитить его, — это собственная сила, решительность и абсолютная власть.

Вот почему садист лишен всякого сочувствия. Люди вокруг достойны только презрения и наказания. Предвосхитить возможную агрессию — цель садиста. А в том, что любой человек вынашивает враждебные цели, садист уверен. Поэтому ему необходимо мстить.

Собственная мстительность лишь незначительно касается сознания садиста. То, что он делает, кажется ему единственно верным путем достижения справедливости.

На пути человека с садистскими наклонностями встречается немало людей, которые противостоят его стремлению к абсолютной власти. Они проявляют свою независимость, самостоятельность. Они могут быть смелыми или же освобождаться от власти садиста манипулятивным путем. Неподчинение приводит садиста в ярость. За этой яростью стоит мощнейший страх: отпустить «на волю» такого человека — все равно что признать себя побежденным. Но тогда это будет означать, что он не абсолютный властитель, что им тоже можно манипулировать, унижать, втаптывать в грязь. И это настолько знакомо, настолько непереносимо, что садист способен на отчаянные шаги мести.

К. Хорни дает следующее описание «скрытого садизма»: «Он приложит все силы, чтобы только не допустить ничего, что могло бы оскорбить их чувства. Он будет интуитивно находить слова, чтобы сказать что-либо приятное, например, одобрительное замечание, которое поднимет уверенность в себе. Он склонен автоматически во всем винить себя. Если он должен сделать критическое замечание, он сделает в максимально возможной мягкой форме. Даже если его явно оскорбляют, он выскажет свое «понимание» состояния человека. Но в то же время он остается сверхчувствительным к унижению и мучительно от этого страдает.

Садиста привлекают люди наполненные, имеющие живую и упругую оболочку Я, которую и необходимо сломать. Однако достаточно долго находиться в близких отношениях с подобным человеком могут только люди, чье Я надломлено, и которые могут обращение с собой садиста хотя бы отчасти признать соответствующим тому, что они сами о себе думают. И в этом противоречии скрывается причина постоянной неудовлетворенности садиста отношениями любви и его потребность находить новые жертвы.

Портрет человека с комплексом нарциссизма

Еще один способ создавать созависимые отношения — это использование других людей в качестве зеркала для отражения образа необыкновенного человека. Партнер в таких отношениях призван выражать восхищение и любовь. Он должен стремиться удовлетворять все желания, ежедневно добиваться расположения и — в случае успеха — испытывать счастье.

На партнера перекладывается ответственность за собственное благополучие. Он же используется и как источник ощущения благополучия. Будучи «зеркалом» и не отвечая в соответствии с ожиданиями фразой из небезызвестной сказки, партнер может быть покинут. Но, с другой стороны, необходимость видеть в отражении свое Идеальное Я заставляет человека с комплексом нарциссизма соответствовать... собственным сверхожиданиям от себя и добиваться всеми возможными средствами жизненно необходимого ответа «зеркальца»: «Ты, конечно, всех милее, всех красивей и умнее».

Портрет человека с ненасытной жаждой любви

Еще один комплекс, который ведет к созданию созависимых отношений, — это невротическая потребность в любви, детально описанная К. Хорни в работе «Невротическая личность нашего времени»¹⁰. Взаимодействие с партнером носитель данного комплекса строит по тому же принципу, что и нарцисс, а именно: «любовь через собственное отражение в другом», — однако само происхождение комплекса и его проявления имеют значительные отличия.

Все люди хотят, чтобы их любили. Потребность в любви относится к базовым человеческим потребностям, и потому без ее удовлетворения человечество просто не смогло бы существовать. Для ребенка любовь матери — это в буквальном смысле условие выживания.

Чем же отличается нормальная потребность в любви от невротической? К. Хорни перечисляет несколько признаков.

1. Навязчивый характер. Переживание отсутствия любви для взрослого человека не имеет катастрофического характера. Он может быть успешен, радоваться, получать удовольствие и даже чувствовать себя счастливым и тогда, когда не чувствует себя любимым. При невротической потребности человек не может жить без получения свидетельств любви. Человек настолько зависим от проявления к нему, по крайней мере, симпатии, что может всерьез расстроиться из-за неприветливого тона в разговоре с малознакомым человеком.

2. Неспособность быть одному, страх одиночества. Как только человек, потребность в любви которого носит невротический характер, оказывается в одиночестве, он испытывает достаточно сильную тревожность

3. Ненасыщаемость. Невротическую потребность в любви невозможно насытить. Жаждущий любви никогда не бывает удовлетворен количеством и качеством проявленного в его адрес внимания

4. Постоянная ревность к партнеру

5. Болезненное восприятие отказа и возражений.

При любом варианте развития жаждущие любви — это «недолюбленные» люди, которые вновь и вновь стремятся «исправить» ход событий, вырваться из замкнутого круга недополучения любви. Но поскольку они знают только путь, при котором после получения «вытребованных» ласк и внимания снова их теряют, то они создают именно такие ситуации и отношения, в которых потеря любви практически неизбежна.¹¹

Итак, были рассмотрены типы людей, которые создают различные формы созависимых отношений. Нельзя не увидеть, что общим для всех них является то, что способ отношения человека к другим людям всегда представляет собой отражение его истинного отношения к себе. Человек, не знающий любви, не может узнать любовь в других и не умеет любить сам. Ему просто негде было этому научиться.

2. Экспериментальное исследование особенностей созависимого поведения в супружеских парах.

2.1 Цель исследования. Описание экспериментальной выборки

Предполагалось что люди, не имеющие духовно-религиозного воспитания более подвержены созависимости, чем люди, имеющие духовное воспитание и веру в Бога.

Проводилось исследование с женатыми парами, возраст которых колебался от 25 до 35 лет, а стаж семейной жизни составлял от 3 до 7 лет. Пять пар были ни как не приурочены к религиозному мировосприятию, а пять пар соответственно имели глубокие духовные убеждения, и живут основываясь на священном писании как руководстве по эксплуатации к жизни.

2.2 Описание использованных методов

Для достижения поставленной цели, а именно выявления предрасположенности к созависимости у верующих и светских пар, были применены методика Уайнхолда и многофакторный опросник MMPI

Методику СМИЛ по ее значимости и эффективности по праву можно назвать "тяжелой артиллерией" психодиагностики. И не потому, что некоторые специалисты, мало знакомые с методикой, считают ее громоздкой и трудоемкой: на самом деле это - около часа работы самого обследуемого (при этом психолог может даже не присутствовать) и 10 минут на обсчет данных. Главное, что после этого психолог получает многосторонний портрет человека, включающий помимо количественных и качественных характеристик устойчивых профессионально важных свойств богатый спектр таких структурных компонентов личности как мотивационная направленность, самооценка, стиль межличностного поведения, полоролевой статус, черты характера, тип реагирования на стресс, защитные механизмы, когнитивный стиль, ведущие потребности, фон настроения, сексуальная ориентация, степень адаптированности индивида и возможный тип дезадаптации, наличие психических отклонений, выраженность лидерских черт, склонность к суициду, предрасположенность к алкоголизму и пр. При этом большим преимуществом данной методики является наличие в ее структуре шкал достоверности, позволяющих определить не только надежность результатов, но и установку испытуемого на саму процедуру обследования. Это дает возможность интерпретации полученных данных через призму выявленных с помощью шкал достоверности тенденций к преувеличиванию имеющихся проблем или к их сглаживанию.

Стандартизированный многофакторный метод исследования личности СМИЛ представляет собой модификацию теста MMPI, созданного в 1942-49 гг. в целях профессионального отбора летчиков во время Второй мировой войны. Авторы - американские психологи И.Маккинли и С.Хатэуэй. Это - квантифицированный (количественный) метод оценки личности, который, благодаря автоматизированному способу обработки результатов обследования, исключает зависимость получаемых результатов от субъективности и опыта экспериментатора. Высокая надежность методики, наличие шкал достоверности и полифакторный характер интерпретации создали базу для широкой популярности этой методики в разных странах мира.

В основу создания опросника теста было положено количественное сопоставление ответов, полученных в психологическом интервью с представителями нормативной группы, с типичными ответами больных, у которых в картине клинических расстройств четко преобладал тот или иной синдром: ипохондрия, депрессия, истерия, психопатия, психастения, паранойя, шизофрения, гипомания. Эти названия и были приданы соответствующим шкалам, измеряемым методикой. Такой принцип построения психологических методик применялся многими психологами, которые представляли себе личностные особенности нормы как "разбавленную" патологию. Известный отечественный психолог Б.В.Зейгарник оправдывала такой подход, утверждая, что патологическое состояние суть заостренная модель нормы. Все то, что у психически здорового человека уравновешено и сглажено, у больного проявляется в виде гротеска - резко и обнаженно. Разработанный американскими психологами тест MMPI в Америке до сих пор в основном применяется как дифференциально-диагностический метод. Усовершенствованный вариант MMPI - тест СМИЛ , в первую очередь нацелен на изучение личности, так как многолетний опыт применения методики показал, что она в большей мере раскрывает канву психологически понятных переживаний и свойства личности, чем диагностирует психопатологию.

Многолетний опыт изучения личностных свойств в разных профессиональных группах показал, что данные методики СМИЛ могут оказать значительную помощь при выявлении устойчивых профессионально важных личностных свойств. Кроме того, методика уже получила большое распространение среди социологов, врачей и психологов, занимающихся семейным консультированием, суицидологией, психотерапией, алкоголизмом, психосоматикой, изучением кадровых резервов, проблемой менеджмента, а также в спортивной психологии, в судебной экспертизе, в юриспруденции, в Армии, в военной и гражданской авиации, в системе МВД, в центрах занятости населения, в школах, гимназиях, колледжах и в области высшего образования.

В работе практического психолога данные СМИЛ  позволяют понять причины некоторых поворотов в судьбе конкретного человека , напрямую связанных с его индивидуально-личностными особенностями, характером, стилем общения с окружающими, с его способностью к самореализации.

В связи с реадаптацией методики и расширением сферы ее применения, автором модифицированного варианта большинству базисных шкал метрдики приданы новые названия, соответствующие их психологической сущности, соответственно: 1-я шкала - шкала "невротического сверхконтроля", 2-я -"пессимистичности", 3-я -"эмоциональной лабильности", 4-я -"импульсивности", 6-я -"ригидности", 7-я - "тревожности", 8-я - "индивидуа-листичности", 9-я - "оптимизма и активности". Не изменились названия двух шкал: 5-й -"шкала женственности-мужественности" и 0-й -"шкала социальной интроверсии'. Что касается почти двухсот дополнительных шкал, не входящих в построение личностного профиля, то после рестандартизации названия их не менялись. Эти шкалы по сравнению с профилем базисных шкал намного проще интерпретируются, в основном их суть отражает само название каждой шкалы. Они разрабатывались разными авторами в связи с разными прикладными проблемами и могут использоваться в дополнение к шкалам основного профиля. Что касается базисных шкал, то они формируют целостный личностный профиль, отражающий портрет личности во всей его сложности и разнообразии. Каждая же дополнительная шкала лишь добавляет к этому портрету какое-либо определенное качество, которое, преломляясь через личностный образ, может приобретать то или иное звучание.

Методика предъявляется испытуемому в виде книжечки-буклета, содержащей 566 утверждений (сокращенный вариант, позволяющий получить личностный профиль, но уже без дополнительных шкал, содержит 360 утверждений). Почему в опроснике приводятся не вопросы, а утверждения? Потому, что человек более искренно отвечает на интересующие психолога вопросы, если они звучат в форме утверждения. В такой ситуации человек чувствует себя анализирующим свое "Я" как бы наедине с самим собой и это способствует большей откровенности, нежели вопросительная форма, звучащая как допрос

Утверждения носят разный характер, в зависимости от того, какая сфера человеческих проблем ими освещается. Большинство из них направлено на выявление черт характера, на стиль общения с окружающими, и отражает субъективные пристрастия и вкусы обследуемого человека, его взгляды на разные жизненные ценности, особенности эмоциональных реакций, оценку собственного самочувствия и ряда физиологических функций, фон настроения и пр. Важна не сама сентенция утверждения. Это - всего лишь стандартный набор моделируемых экспериментом ситуаций, на которые разные люди по-разному реагируют. Важна сама избирательность ответов, обрисовывающая в конечном итоге индивидуально-личностные свойства конкретного человека. Анализ результатов основан не на изучении смысла ответов испытуемого, а на статистической процедуре обсчета данных, в процессе которой выявляется количественная дисперсия разных вариантов ответов по отношению, с одной стороны, к средненормативной усредненности, а с другой, к патологической заостренности психологического фактора, содержащего в себе по сути дела ту или иную индивидуально-личностную тенденцию.

Методика уайнхолда представляет собой тест определяющий степень созависимости от супруга. Опрос был проведён у десяти пар, пять из них были верующими, посещающими церковь, а пять ведущих мирской (светский) образ жизни.

В созависимых отношениях чаще находятся люди, обладающие определенным набором личностных характеристик: эмоциональная незрелость, низкая стрессоустойчивость, зависимость от массового сознания и мнения окружающих, догматизм, нереалистичная самооценка, ригидность, стремление к сверхблизости или отчужденности в отношениях, зависимость эмоционального состояния от окружающих, сниженная адаптивность к переменам.

Религиозные убеждения оказывают влияние на уровень созависимости в супружеских парах (у верующих пар уровень созависимости ниже).

2.3 Описание полученных результат

Сводная таблица для верующих №1

№ испытуемых	Номера шкал СМИЛ
1	2	3	4	5	6	7	8	9	0
1	45	67	42	56	33	35	45	42	55	65
2	46	53	46	57	36	37	37	46	75	70
3	48	45	55	33	57	38	48	55	58	37
4	50	66	58	58	45	46	56	58	47	57
5	56	68	54	76	48	42	42	66	60	48
6	57	78	55	57	66	43	55	65	58	65
7	45	54	65	68	70	45	45	49	66	47
8	35	46	53	49	57	39	39	60	68	69
9	37	35	60	66	75	41	60	45	79	56
10	68	34	56	39	45	45	45	42	46	48
11	46	68	43	44	58	37	47	54	58	57
12	57	57	54	57	39	38	54	42	69	39
13	44	58	47	59	58	40	46	43	37	55
14	67	47	55	60	60	39	43	55	59	56
сред	49,6	55,4	53	55,6	53,3	40,3	47,2	51,5	59,6	54,9

Сводная таблица для неверующих №2

№ испытуемых	Номера шкал СМИЛ
1	2	3	4	5	6	7	8	9	0
1	45	68	55	45	56	70	59	55	69	67
2	46	53	65	55	33	69	47	65	55	65
3	58	48	67	57	36	58	68	67	70	60
4	60	66	60	33	57	59	75	60	58	37
5	56	68	65	53	45	60	67	65	48	57
6	47	78	69	70	48	48	69	69	60	38
7	45	54	70	57	66	56	70	70	58	65
8	35	46	64	68	70	68	69	64	66	47
9	37	37	55	50	57	50	58	55	68	69
10	58	39	70	66	75	47	70	70	76	56
11	46	69	62	45	45	68	60	64	50	57
12	56	57	75	47	58	45	68	75	58	56
13	45	58	68	58	39	67	56	68	69	47
14	67	47	54	64	58	69	68	54	58	50
сред	50,07	56,2	64,2	54,8	53,07	59,5	64	64,3	61,6	55,07

Для оценки статистической значимости различий между выборками нами был использован Q-критерий Розенбаума.

Данный критерий используется для оценки различий между двумя выборками по уровню какого либо признака количественного измеряемого. В каждой из выборок должно быть не менее 11 испытуемых.

Были выдвинуты 2 гипотезы

H0-уровень созависимости в выборке верующих не превышает уровня созависимости в выборке неверующих

Н1- уровень созависимости в выборке неверующих превышает уровень созависимости в выборке верующих

Расчёты критерия производились по формуле; Q эмп.= S1+ S2, где

S первое – количество значений первого ряда, превышающих значение второго ряда.

S второе – количество значений втроого ряда, меньших, чем значение первого ряда.

По таблице критических значений определяли Q критерий для n1=14, N2=14

Q эмп =22Q Следовательно уровень созависимости в выборке неверующих действительно выше чем в выборке аерующих

Н0 отвергается

Н1 принимается

Получены следующие результаты:

По шкале ипохондрии Q эмп. = 7, различия статистически не значимы;

По шкале депрессии Q эмп. = 3, различия статистически не значимы;

По шкале демонстративности Q эмп. = 17, различия статистически значимы;

По шкале психопатии Q эмп. = 5, различия статистически не значимы;

По шкале женственности – мужественности Q эмп. = 0, различия статистически не значимы;

По шкале ригидности Q эмп. = 23, различия статистически значимы;

По шкале психастении Q эмп. = 9, различия статистически значимы;

По шкале шизоидности Q эмп. = 12, различия статистически значимы;

По шкале гипомании Q эмп. = 3, различия статистически не значимы;

По шкале интраверсии Q эмп. = 2, различия статистически не значимы.

Таким образом, анализ результатов тестирования позволяет сделать вывод, что представители выборки 2 (неверующие) в большей степени обладают такими личностными качествами, как эмоциональная незрелость, неустойчивость, стремление обратить на себя внимание. Они в большей степени склонны к соматизации психических конфликтов, что также является фактором, способствующим возникновению созависимости в супружеских отношениях. Они также более подозрительны в межличностных отношениях, склонны к проявлениям ревности, фиксируются на негативных переживаниях. При этом уровень тревожности довольно высокий. В качестве психологической защиты чаще выбирается уход в фантазии, игнорирование объективной информации.

Таблица сырых баллов №1

№пары	Нерелигиозные
1	Муж = 45	Жена =46
2	Муж =50	Жена =41
3	Муж =48	Жена =41
4	Муж =57	Жена =40
5	Муж =40	Жена =45
6	Муж =41	Жена =41
7	Муж =38	Жена =45
Средние баллы	45,5	42,7

Таблица сырых баллов №2

№пары	Верующие
1	Муж = 31	Жена =40
2	Муж =36	Жена =32
3	Муж =38	Жена =31
4	Муж =33	Жена =30
5	Муж =38	Жена =36
6	Муж =39	Жена =40
7	Муж =30	Жена =35
Средние баллы	35,0	34,8

Данные различия может объяснить вероучение, которого придерживаются пары из второй группы. как сказано в Евангелии от Матфея (20:25—28):

“...Вы знаете, что князья народов господствуют над ними и вельможи властвуют ими. Но между вами (христианами) да не будет так; а кто хочет между вами быть боґльшим, да будет вам слугою. И кто хочет между вами быть первым, да будет вам рабом. Так как Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу свою для искупления многих”.

Христос рассматривал руководство как форму служения. Он признавал, что, когда владыка принимает роль слуги, исчезает иерархия и устанавливается новый порядок.

Иисус продемонстрировал это, когда омыл ноги своих апостолов во время Тайной Вечери. Этим действием он символизировал разрушение модели власти и подчинения, создавая партнерскую модель для своей религии.

Иисус также нарушил жесткие нормы доминирования мужчин и ограничений по признаку пола, свободно общаясь с женщинами, многие из которых играли выдающиеся роли в раннем христианстве. В то же время он проповедовал то, что Айслер называет партнерской духовностью, возвышая так называемые женские ценности — сострадание и неприменение силы — и поднимая их из раболепия.

Партнерская модель религии не только проповедовалась, но и практиковалась многими ранними христианами, некоторые из них известны как гностики. Эти ранние христиане создавали общины, радикально отличающиеся от городских и деревенских семей того времени, в которых доминировали мужчины. В них женщины и мужчины работали и жили вместе в равном партнерстве.

Обработка результатов измерений включала в себя два этапа:

первичная (подсчёт «сырых» баллов, в необходимых случаях преобразование их в другую шкалу или в диагностические показатели);

вторичная (вычисление групповых характеристик, сопоставление выраженности их в различных группах, корреляционный анализ).

Результат стандартизации - таблица пересчета «сырых» оценок в стандартные, где указываются границы групп в тех единицах, в которых непосредственно проводились тестовые измерения.

В каждой группе сформированной по полу вычислялось среднее арифметическое по каждому параметру, среднее квадратическое отклонение единичного измерения и средняя квадратическая погрешность среднего арифметического. Среднее значение высчитывали по формуле:



Где: x – показатели в выборки;

n – количество значений выборки.

Затем среднеквадратичное отклонение, которое показывает, насколько широко разбросаны точки данных относительно их среднего.

Среднеквадратичное или стандартное отклонение (термин был впервые введен Пирсоном, 1894) - это широко используемая мера разброса или вариабельности (изменчивости) данных, которое используется широко в математической статистике. Малые значения стандартного отклонения указывают, что наблюдения хорошо группируются около среднего арифметического значения. Большое значение говорит о том, что наблюдения широко рассеяны относительно среднего значения и имеют слабую тенденцию к централизации. Стандартное отклонение выборки определяется формулой:

s = [S(x_i-m)/N]^21/2

Где: m - среднее выборки,

N – размер выборки

В качестве критерия различия выраженности одного и того же параметра в разных группах принят коэффициент Стьюдента, учитывающий разный объём сравниваемых выборок и их разную дисперсию.



Где: M₁, M₂ - средние арифметические,

?₁, ?₂ - стандартные отклонения,

N_1- первая выборка

N₂ – вторая выборка.

Основным методом математической статистики, используемым в обработке результатов психодиагностического исследования, является корреляционный анализ.

Корреляция – форма выявления взаимосвязей между двумя или более наборами данных .Для коэффициента парной линейной корреляции Пирсона используют формулу:

Оценка силы связи проводится по формуле:

2.4 Практические рекомендации по преодолению созависимости в супружеских парах

Кто-то однажды сказал: вы узнаете о том, что зависимый человек, умирая, обнаружит, что перед вами промелькнет не ваша собственная, а чья-то чужая жизнь. Характеристики созависимости отражают внешний взгляд на жизнь как на какое-то важное русло. Созависимость во взаимоотношениях имеет место тогда, когда два человека, ища друг в друге то, что, как они чувствуют, отсутствует в них самих, сходятся вместе, чтобы образовать одну целостную личность. Каждый из них чувствует, что не в состоянии полностью реализовать свои возможности без помощи другого. Это как раз то, что мешает личностному росту и развитию. Со временем один из двух — тот, который взрослеет, — устает от далеко не святого союза и пытается изменить положение вещей. Отсутствие информации о причинах созависимости или средствах психологической поддержки, необходимых для разрушения данной модели, как правило, приводит такого человека к неудаче, и он снова попадает в созависимую связь. Существует несколько методик по преодолению созависимости. Метод персонального выздоровления от созависимости рассматривается как расширенный 12-шаговый процесс. Коротко его можно описать следующим образом:

1. Предположить, что существует проблема, которую нельзя решить при помощи ресурсов и информации, имеющихся в распоряжении на сегодняшний день.

2. Изучить реальные причины проблемы.

3. Научится идентифицировать симптомы данной проблемы в соответствии с реальной ситуацией во взаимоотноше­ниях.

4. Прекратить перекладывать вину за личные проблемы на других.

5. Перестать винить и терзать себя за свои ошибки и недостаточное совершенство.

6. Прекратить использовать силовые игры и манипуляции, чтобы получить то, чего вы хочется.

7. Быть готовым просить о том, чего вам хочется.

8. Научится ощущать полноту своих чувств, и выражать эти чувства.

9. Предпринимать шаги, направленные на более полное внутреннее осмысление своих чувств, мыслей, ценностей, потребностей, желаний и мечтаний.

10. Научится определять свои психологические границы во взаимоотношениях с другими людьми.

11. Научится быть близкими с другими людьми, чтобы получать от них необходимую информацию, учиться у них поддержанию и установлению отношений, для того чтобы излечиться от созависимости.

12. Научится жить в условиях соблюдения гибкого баланса взаимоотношений своего истинного “Я” с другими людьми, предоставляя максимальные возможности для развития вашего полного потенциала.

У большинства людей процесс выздоровления, как правило, требует много времени и усилий. Обычно мы рекомендуеться людям планировать, что им придется затратить на выздоровление примерно один месяц за каждый год уже прожитой жизни. Таким образом, человек тридцати шести лет может ожидать, что ему придется три года поработать над своим выздоровлением, прежде чем оно будет достигнуто. Супружеские пары могут ускорить данный процесс в том случае, если оба партнера используют все имеющиеся в их распоряжении ресурсы

Прежде всего, необходимо понять насколько созависимость проникла в жизнь человека, существует тестирование способное определить степень созависимости(приложение 1)

Без усердной работы над собой ни психотерапевт, ни группа личностного роста не смогут обеспечить достаточной поддержки, которая требуется для освобождения от созависимости. При доверительных взаимоотношениях с психотерапевтом или с членами группы каждый из индивидуумов обеспечивает поддержку друг другу, а затем разрывает эту связь просто и естественно, без какой-либо опасности для здоровья и таким образом, наконец, завершает свое психологическое рождение.

Новый 12-шаговый процесс выздоровления

Выздоровление от созависимости — это процесс, отдельные шаги которого можно предсказать. Очередность этих шагов, немомненно, будет разной для каждого индивидуума. Однако, вероятнее всего, каждому придется соприкоснуться со всеми этапами, прежде чем он освободится от созависимых моделей. Отдельным людям понадобится сделать гораздо больше, чем просто соприкоснуться с некоторыми этапами. Например, первый шаг, который включает осознание степени распространенности созависимых моделей в ваших взаимоотношениях, может потребовать продолжительного времени и больших усилий. Что делает его таким трудным? То, что созависимость является настолько всепроникающей, что вы можете не осознавать ее как дисфункциональное поведение. Один наш друг, когда мы описали ему созависимую модель, спросил: “Ну и что тут не так? Разве не все так делают?”. Другие шаги также могут потребовать интенсивной работы. Научиться осознавать свои чувства более полно и выражать их более эффективно, как правило, можно, но для этого необходимо проделать довольно трудную работу.

Осознание созависимых моделей. Существует много способов, препятствующих осознаванию своей созависимости. Это похоже на сон. Снится, что что-то идет своим чередом. Даже если это не так, то человек продолжаете оставаться в состоянии сна. Почти все, что человек испытал в жизни, имело какую-то тень созависимости, поэтому он может не знать, что существует нечто лучшее.

Для некоторых отрицание своих чувств и потребностей может быть усвоенным механизмом выживания или безопасности. Если бы это действительно осознавалось или обсуждалось то, что происходило в семье, где человек рос, то, может быть, человек не пережили бы своего детства. родители могли научить не замечать, что происходит с человеком и с другими членами вашей семьи, чтобы поддерживать у окружающих иллюзию “большой, дружной и счастливой семьи”. Из всего, что человека могли научили игнорировать, именно подавление и отказ от выражения своих чувств оказывает самое опустошающее влияние на вас и ваши взаимоотношения. Созависимость, как большинство зависимостей, является заболеванием чувств.

Понимание причин проблемы. В литературе на этот счет существует путаница о действительных причинах созависимости. Одни авторы утверждают, что это результат генетической предрасположенности, другие — что созависимость берет начало из контактов с алкоголиками или алкогольной семьей. Основной тезис этой книги состоит в том, что созависимость обусловлена эволюционно и является усвоенным дисфункциональным поведением. Одновременно она рассматривается как системная проблема, связанная с воспитанием в дисфункциональной семье и в дисфункциональном обществе.

Распутывание созависимых взаимоотношений. Как только вы поймете, что причины созависимости берут свое начало в динамике взаимоотношений, которые не были завершены, вы сразу же увидите, как эта динамика совершает круг в ваших теперешних взаимоотношениях. Завершение процесса вашего психологического рождения — это прежде всего осознавание того, что вы все время находились в созависимых отношениях. Когда вы осознаете, какие важные этапы развития упустили в свое время, тогда, пользуясь дополнительной поддержкой и приобретая новые навыки, вы сможете сознательно завершить этот процесс.

Отказ от своих проекций. Когда вы пытаетесь стать обособленным, считая других неправыми или плохими, вы развиваете стиль жизни, базирующийся на проекциях. Вы можете искажать действительность таким образом, чтобы она соответствовала вашей потребности всегда быть правым, и оправдывать свое поведение, считая неправыми других. Отказ от этих проекций часто требует щадящего противостояния и поддержки со стороны группы или членов семьи, друзей и партнеров, супруга(и) или терапевта. Проекции — строительные блоки в стене отрицания. Они имеют тенденцию медленно падать до тех пор, пока значительная часть стены отрицания не будет разрушена и не обнажится, наконец, правда о том, кто есть вы и кем являются другие.

Устранение ненависти к себе. Если вы не стали обособленным от своей матери или семьи, но пытались обособиться, считая их неправильными или плохими, вы, вероятно, придете к выводу о своей собственной несостоятельности. Вы можете попытаться стать на путь отрицания или подавления этих негативных чувств, но они, скорее всего, будут управлять вашей жизнью. Необходимо раскрыть, осознать и трансформировать эти отрицательные представления о себе. Они основываются на неправильном восприятии и иллюзиях, а также являются результатом слабого постоянства объекта. Поняв, что эти проекции являются источником вашей низкой самооценки, вы сможете исправить их.

Устранение силовых игр и манипулирования. При недостатке природной силы, которая приходит после завершения психологического рождения, вы, скорее всего, будете прибегать к силовым играм и манипулированию, чтобы получить то, чего хотите. “Драматический треугольник” (преследователь, спасатель и жертва) — это обычный способ манипулировать другими, оставаясь при этом очень пассивным. Как только вы найдете более эффективные способы вступать в сотрудничество с людьми, потребность в манипулировании и управлении другими пойдет на убыль.

Умение просить о том, чего вы хотите. Самый простой и непосредственный способ получить то, чего вы хотите, — прямо и вежливо попросить об этом. Тогда вашу просьбу удовлетворят с удовольствием (если это возможно для другой стороны). Обычно же происходит так: люди не просят прямо (“Возможно, вечером мне понадобится машина”), а потом разочаровываются, когда их не понимают. Некоторые просят со злостью или с большим возмущением (“Черт побери, мне нужна машина вечером! Могу я ее взять?”), что вызывает сопротивление у того, к кому они обращаются, и он говорит “нет”.

Снова научиться чувствовать. Дети, выросшие в дисфункциональных семьях, очень рано начинают скрывать свои чувства и мысли о том, что происходит у них дома. Наиболее часто скрывают гнев, хотя люди, находящиеся в созависимых взаимоотношениях, пребывают в состоянии гнева большую часть времени. Гнев должен быть каким-то образом “оправдан”, прежде чем он будет выражен. Кто-то должен быть виновным или стать козлом отпущения за все несчастья в семье. Часто в этой роли оказываются дети. Став взрослым, вы должны будете восстановить чувства, которые скрывали, чтобы помочь себе заново пережить свое детство. Человек не может излечиться от созависимости, не восстановив своих чувств.

Исцеление вашего “внутреннего ребенка”. Если вы выросли в дисфункциональной семье, вас научили сосредоточиваться на том, что делают другие, а не на том, что делаете вы. Вас заставили превратить свое “Я” в ложное, чтобы угодить другим. Вас также заставили спрятать ваше истинное “Я”, включая вашу невинность, вашего “внутреннего ребенка”. Ваш “внутренний ребенок” страдал от ран, нанесенных предполагаемой заботой о вас любящими вас людьми, которые могли смеяться над вами, дразнить вас, проявлять неуважение к вам, не выслушивать вас, наказывать вас физически или не обращать внимания на ваши важнейшие потребности. Чтобы скрыть причиненную вам боль, вы были вынуждены скрывать часть своего “Я” от всего мира. В ходе этого процесса вы прятали эту часть своего “Я” и от себя самого. Выздоровление включает восстановление личностной целостности и исцеление вашего “внутреннего ребенка”.

Определение ваших собственных психологических границ. У каждого есть его собственная психологическая территория. Она состоит из ваших мыслей, чувств, поведения и тела. У большинства людей, происходящих из дисфункциональных семей, эта территория так часто нарушалась, когда они были детьми, что, став взрослыми, они не осознают, как это происходило. Большинство созависимых слабо осведомлены о своих личностных границах и почти не имеют никаких навыков в определении и защите своих границ. Для созависимых людей очень существенно научиться определять и эффективно защищать собственные границы, если они хотят отказаться от своих созависимых моделей.

Как научиться близости. Созависимые и боятся, и желают близости. Они часто опасаются, что близкие люди будут управлять ими, обижать их, подчинять и подавлять. С разрушением созависимости возникает потребность установления связи с другим человеком. Люди часто нуждаются в новом родительском участии, будь то терапевт или другой старший по возрасту человек, который может сообщить недостающую информацию, быть собеседником и воспитателем, стать необходимой опорой для создания постоянства объекта и формирования самооценки.

Изучение новых форм взаимоотношений

Обратимся к уровням консультативной работы и решаемым на них задачам.

Информационный уровень подразумевает предоставление психологической информации с целью сделать клиента более грамотным.

Уровень оказания помощи при переживании острого кризиса. Созависимые люди довольно часто оказываются в ситуации кризиса. В этом они мало отличаются от других людей. Вместе с тем, они склонны к «застреванию» в кризисном состоянии и переживают его, как правило, намного острее.

Любая ситуация, нарушающая статус-кво, несущая неопределенность, требующая выбора, принятия на себя ответственности за результат и ошибки, переживается как кризисная и, по сути, ею и является, так как требует серьезных изменений в привычном укладе жизни и моделях взаимоотношений. Но подобные изменения воспринимаются созависимыми клиентами как невозможные, поскольку в основе их устоявшихся моделей отношений лежит мощная защита от чувства несостоятельности и высокой тревожности. Именно поэтому, чтобы сохранить их, они практически всегда нуждаются в кризисной психологической поддержке.

Уровень выработки решения в ситуации трудного выбора. Выбор — это не только обретение чего-либо, это еще и отказ — даже, прежде всего отказ — от какой-то другой возможности. Необходимость сказать «нет» очевидной возможности всегда более или менее фрустрирует человека, в связи с чем принятие решения сильно затрудняется. Что же говорить о созависимых клиентах, бессознательные потребности которых требуют полного контроля над ситуацией! Выбор дается им нелегко. Они склонны ускользать от решения, одновременно настаивая на нем. Они горят нетерпением стабилизировать ситуацию, но при этом находят множество причин для того, чтобы отодвинуть необходимость взять на себя ответственность. Или, наоборот, под влиянием невыносимой тревожности импульсивно бросаются производить какие-то изменения, не продумав возможных последствий.

От консультанта требуется умение не только выстраивать в стройную логическую цепочку хаотический набор информации, предоставляемой клиентом, но и стимулировать его применить найденное в рамках сеанса решение на практике.

Уровень получения коммуникативных навыков. Здесь основное содержание работы заключается в репетициях, тренировках и ролевых играх, совсем незаметно переходящих в область когнитивной психотерапии. Обсуждение причин неудач при взаимодействии с «трудным» членом семьи неизбежно выводит не только на неконструктивные способы общения, но и на анализ чувств, переживаемых клиентом, его деструктивных установок и паттернов жизненного сценария. И здесь он, не будучи настроен на такую работу, может остановить психолога, который в этом случае еще какое-то время продолжает оставаться тренером — до того момента, пока клиент не удовлетворится полученными навыками или не почувствует себя готовым к новому «погружению».

Уровень психотерапевтической глубины содержит в себе самые большие возможности, и если клиент и консультант, наконец, добрались До него, то это само по себе — уже достижение. Зато и профессионализма от психолога он требует немалого.

Последний, пятый, уровень тесно связан со всеми предыдущими. Каждый из предшествующих, различающихся по степени глубины психологической работы уровней может естественно перетекать в психотерапию, и, в то же время, является длительным и совершенно особенным взаимодействием клиента и консультанта.

Таким образом, работа психолога с созависимым клиентом зависит от уровня, на котором он готов работать.

Успешность продвижения от уровня к уровню зависит от нескольких факторов:

1) степени разделения ответственности за разрешение проблемы;

2) степени готовности активно разрешать свою часть проблемы;

3) степени глубины и жесткости причин, создавших условия для развития созависимости;

4) степени развития зависимости члена семьи, которая в свою очередь усугубляет деструктивность созависимости, поскольку люди, имеющие склонность к
созавсимым отношениям, часто выбирают партнеров, ведущих деструктивный образ жизни (алкоголиков, наркоманов).¹²

В последующих главах нам предстоит последовательно рассмотреть перечисленные условия успешности консультативного сопровождения и определить возможные алгоритмы действий психолога на каждом уровне консультативного взаимодействия.

Для решения проблемы созависимости в семье самым идеальным был бы тот случай, когда человек понимал бы свою роль в создании и развитии деструктивных отношений и был готов активно действовать в целях конструктивных изменений. Однако, как правило, созависимые клиенты не умеют разделять ответственность вообще, в том числе и за возникновение проблем. Все они убеждены, что их благополучие полностью зависит от изменений значимого Другого. А вот способ давления на него избирается в соответствии с личными склонностями.

Одни чувствуют себя беспомощными жертвами и передают ответственность за изменение ситуации «проблемному» члену семьи, а затем психологу, ожидая, что:

«проблемный» член семьи «сам все поймет и исправится» (психолог необходим для получения сочувствия и внимания);психолог повоздействует на «проблемного» близкого в нужном жертве направлении.

Другие чувствуют себя всемогущими и берут на себя ответственность за управление судьбами близких, но именно за изменение ситуации и свое благополучие предлагают отвечать вначале «проблемному» члену семьи, а затем психологу. Они:

собираются самостоятельно менять «отбившегося от рук» и им нужен инструктаж о методах воздействия (а фактически — методах эффективной манипуляции и давления);ожидают, что психолог выполнит их указания и окажет влияние на «проблемного близкого» в нужном «властелину» направлении.

«Всемогущие» клиенты высказывают определенные требования по «исправлению» близкого, поскольку убеждены, что знают, что конкретно должен сделать психолог, и предъявляют требования к его активности. Они готовы «стараться». И если им не предоставляют чудо- действенные способы «исправления» и «влияния», обвиняют консультанта в непрофессионализме.

Какую бы позицию ни занимал клиент — жертвы или «всемогущего» — если он собирается решать проблему путем изменения близкого, по сути, он не берет на себя ответственность за свое участие в развитии проблемы отношений и за свою часть изменений. Он «зака- зывает» изменение партнера ему самому или психологу. При этом он всегда готов описать, как именно должен измениться значимый Другой, исходя из собственных представлений о «хорошем» человеке, в соответствии со своими потребностями и возможностью «употреблять» партнера для своего наполнения. Разумеется, им самим это не осознается.

Дело осложняется еще и тем, что партнер (или другие близкие) действительно могут вести деструктивный образ жизни, и в таком случае желание воздействия для «исправления» выглядит весьма резонно. Объяснение, что изменить другого невозможно без его собственного желания и его собственных усилий, просто не принимается. К сожалению, опыт показывает, что созависимые клиенты нередко так и остаются на позициях «заказчика». Иногда они готовы идти даже на насильственные методы, и доказать им, что насилие не может созидать, а способно лишь разрушить личность — и насильника, и его жертвы, — как правило, довольно трудно.

Заключение

В настоящее время проблема созависимости стоит остро и влияние на общество этого феномена сильно. Созависимость может затрагивать все сферы человеческой жизни, влиять на всю совокупность отношений человека с окружающим миром, с самим собой и с Богом. Именно созависимость лежит в основе таких грозных и очевидных для общества социальных болезней, как алкоголизм и наркомания, и именно созависимость — причина менее очевидных, но не менее губительных видов зависимости — от денег, власти, сексуальных отношений и т.д.

Феномен созависимости семейных отношений это особая честь спектра созависимостей человека, потому как она затрагивает саму суть здоровья общества.

Рабочей гипотезой в выпускной работе стало предположение о том что люди находящиеся внутри церковного общества более защищены и свободны деструктивной созависимости, а так же от склонности к доминированию и подавлению супруга, чем люди состоящие в браке не имеющие духовного взгляда на жизнь.

. Большинство людей, которые какое-то время жили по созависимым моделям, знают очень мало или вообще не знают о многоцветности жизни, которой им так недостает. Порой существует какое-то смутное осознание, что “настоящая жизнь — это нечто большее, чем то, что есть сейчас”, заставляющее созависимого человека пойти на риск изменения ситуации. Созависимость заменяется взаимозависимостью тогда, когда двое или большее число людей научились жить достаточно автономно для того, чтобы строить совместную жизнь и стремиться поддерживать друг в друге проявление всех лучших качеств.

Консультирование созависимых клиентов — это совершенно особая работа психолога. Суть ее особенности заключается в том, что консультант имеет дело с клиентом, который считает, что его проблемы явились следствием разрушительного поведения другого человека, и поэтому достижение собственного комфорта видит в изменении партнера, кого-то из детей или даже родителей. Чаще всего такой обратившийся не подозревает, что является созависимым и сам нуждается в психотерапии. Соответственно, он редко бывает готов взять на себя ответственность за свою часть проблемы и прилагать активные усилия для ее разрешения.

С другой стороны, мировой опыт психотерапии показывает, что вся жизнь человека напрямую связана с комплексом устоявшихся семейных взаимоотношений. Стремясь изменить образ жизни клиента, психотерапевт сталкивается с противоречивыми явлениями: все члены семьи нацелены на помощь «проблемному» родственнику и, в то же время, каждым своим шагом саботируют его конструктивные изменения.

Человек появляется на свет в небольшой группе - своей семье, отношения в ней необходимы для выживания. Они дают индивиду возможность раскрыться, способствуют личностному
росту, но в то же время вынуждают следовать целям, которые не всегда сочетаются с его личными стремлениями и желаниями. Поэтому в отношениях царят порядки и силы, которые одновременно поддерживают и требуют, подгоняют и поправляют, делают счастливым и ограничивают.
Отсутствие ощущения границ собственного «Я» делает невозможным здоровое функционирование, полноценный контакт с другим человеком, так как это приводит к появлению феноменов спутанности, смещения и «поглощения». Созависимые лица с расплывчатыми границами стремятся персонализировать все происходящее вокруг, усматривая в этом явления, имеющее к ним прямое отношение. Они принимают на себя ответственность за все происходящее.
Специалисты, дающие характеристики созависимым лицам, отмечают их нечестность. Отсутствие морали связано с тем, что у созависимых слабо выражена духовность, им свойственна излишняя приземленность.
В последнее время в отечественной психологии заметно возрастание интереса к проблеме созависимости. Если до середины 90-х годов XX века отечественные исследования в этой области носили достаточно фрагментарный характер, и их количество было мало, то последние годы ознаменовались выходом в свет ряда монографий, диссертационных исследований, статей в специализированных изданиях, посвященных данной проблеме. По данным Е.А. Залученкова (1995), в психологии за последние сорок лет опубликовано более пяти тысяч статей и монографий, посвященных всевозможным аспектам анализа проблемы тревожности, как одной из важных характеристик созависимости. Эта проблема рассматривается исследователями с разных сторон: и как побуждение, и как эмоциональное состояние, и как свойство и черта личности и т.д. Тем не
менее, остается ещё немало «белых пятен» и направлений, ждущих своих исследователей.

Что очень важно отметить, исследования показали, что люди имеющие духовную почву под ногами, как правило сохранивших в рамках религиозной традиции те устой не только царской Руси но и всё богатство более чем двухтысячелетнего опыта христианского вероучения, более защищены от стрессовых и фрустрирующих ситуаций происходящих в современных семьях. Отсюда вывод, необходимо возрождать и хранить те непреходяще ценности которые сохранили Россию до сегодняшнего дня, и чем более нация будет стремиться именно к духовным ценностям тем более полноценной и радостной будет жизнь всех вместе и каждого в отдельности

Список использованных источников

1. Варга А.Я. Системная семейная психотерапия. Краткий лекционный курс. – СПб.:Речь, 2001.

2. Витакер К. Полночные размышления семейного терапевта. М.: Независимая фирма “Класс”, 1998 г.

3. Маданес К. Стратегическая семейная терапия. М.: Независимая фирма “Класс”, 1998 г.

4. Берталанфи Л. фон. История и статус общей теории систем. Системные исследования. Ежегодник. М., 1973 г.

5. Варга А.Я. Системная семейная психотерапия. Сб. Основные направления современной психотерапии. М.: “Когито-центр”, 2000 г.

6. Москаленко В.Д. Зависимость: семейная болезнь.- М.: ПЕРСЭ, 2002 г.

7. Уайнхолд Б., Уайнхолд Дж. Освобождение от созависимости.- М.: Независимая фирма “Класс”, 2002 г.

8. Драпкина Т.С. Теория семейных систем Боуэна. В кн. Системная семейная психотерапия.-

9Выготский Л.С. Педагогическая психология. М.: Педагогика, 1991.
10. Давыдов В.В. Проблемы развивающего обучения. (Приложение). М.: Педагогика, 1986.
11. Запорожец А.В. Избр. психол. тр.: В 2 т. Т. 1. М.: Педагогика, 1986.
12. Коул М. Культурные механизмы развития // Вопр. психол. 1995. № 3. С. 5-20.

13. Анискевич А.С., Богаевская А.И. Семья и семейные отношения: учебно-методическое пособие. – Владивосток: изд-во Дальневосточ-ного университета, 2003.
14. Антонов А.И. Микросоциология семьи (Методология исслед. Структур и процессов): Учеб. пособие для вузов. – М.: издательский дом «Nota Bone» 1998. – 349 с.

15. Василькова Ю.В. Социальная педагогика: курс лекций: учеб. пособие для студ.  вузов. – М.: Академия, 2007. – 448 с.
16. Основы психологии семьи и семейного консультирования: Учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений / Под общ. ред. Н.Н. Посысоева. – М.: ВЛАДОС-ПРЕСС, 2004. – 328 с.
17. Семейный собеседник: Справочное пособие / сост. Потапчук И.В.: Тула: Приок. кн. изд-во, 1989. – 398 с.
18. Шнейдер Л.Б. Семейная психология: учебное пособие для вузов. М.: Академический Проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2007 – 736 с.
19. Агарков С.Т., Дейнега Г.Ф., Малярова Н.В. Азбука для двоих. – М.: Знание, 1991. – 192 с.
20. Антонов А.И., Сорокин С.А. Судьба семьи в России XXI века. – М.: Грааль, 2000. – 414 с.
21. Голофаст В.Б. Социология семьи. Статьи разных лет / В.Б. Голофаст, по. Ред. О.Б. Божкова. – СПб.: Амтейл, 2006. – 432 с.

22. Мак-Кей М. и др. Укрощение гнева. СПб., 1997.

23. МакМаллин Р. Практикум по когнитивной терапии. СПб., 2001.

24. Менте М. Эффективный тренинг с помощью ролевых игр. СПб., 2001.

25. Михайлова Е. Короткие встречи // Московский психотерапевтический журнал. № 1. 2002.

26. Норвуд Р. Надо ли быть рабой любви? М., 1995.

27. Норвуд Р. Как принимать удары судьбы. М., 1995.

28. Папуш М. Психотехника экзистенциального выбора. М., 2001.

29. Перлз Ф. Опыты психологии самопознания. М., 1993.

30. Риман Ф. Основные формы страха. М., 1999.

31. Роджерс К. Консультирование и психотерапия. М., 1999.

32. Сатир В. Психотерапия семьи. СПб., 1999.

33. Стивене Дж. Приручи своих драконов. СПб., 1996.

34. Стюарт В. Работа с образами и символами в психологическом консультировании. М., 2001.

Приложение А

Проверка своих личных качеств

Типичные характеристики созависимых людей

Поставьте цифры от 1 до 4 в скобки перед каждым вопросом:

1 — никогда

2 — иногда

3 — часто

4 — почти всегда

( ) Я склонен (склонна) брать на себя ответственность за чувства и/или поведение других людей.

( ) Я затрудняюсь идентифицировать свои чувства, такие как счастье, злость, смущение, уныние или возбуждение.

( ) Мне тяжело выражать свои чувства.

( ) Я испытываю страх или беспокойство при мысли о том, как другие отреагируют на мои чувства или поведение.

( ) Я свожу к минимуму проблемы и отрицаю или изменяю правду о чувствах или поведении людей, с которыми общаюсь.

( ) Мне трудно устанавливать или поддерживать тесные взаимоотношения.

( ) Я боюсь быть отвергнутым (отвергнутой).

( ) Я стараюсь добиваться во всем совершенства и сужу себя строго.

( ) Мне трудно принимать решения.

( ) Я склонен (склонна) полагаться на мнения других, а не действовать по своему усмотрению.

( ) Я склонен (склонна) ставить желания и потребности других людей на первый план.

( ) Я склонен (склонна) ценить мнение других людей выше своего собственного.

( ) Мое ощущение собственного достоинства идет извне, в зависимости от мнения или действий других людей, которые, как мне кажется, больше в этом разбираются.

( ) Я нахожу, что тяжело быть уязвимым (уязвимой) и просить о помощи.

( ) Я всегда подвергаюсь контролю или стремлюсь контролировать, и наоборот, всегда слежу за тем, чтобы никогда не оказаться ответственным (ответственной).

( ) Я слишком лоялен (лояльна) к другим, даже в том случае, когда эта лояльность не оправдывается.

( ) У меня привычка рассматривать ситуации по принципу “все или ни­чего”.

( ) Я очень толерантен (толерантна) к непоследовательности и смешанным поручениям.

( ) В моей жизни происходят эмоциональные кризисы и хаос.

( ) Я стараюсь искать взаимоотношения там, где чувствую себя “нужным” (“нужной”), и пытаюсь затем сохранять их.

Подсчет очков: чтобы получить общий результат, сложите цифры. Чтобы интерпретировать свой уровень созависимости, воспользуйтесь следующей шкалой:

60—80 — очень высокая степень созависимых моделей.

40—59 — высокая степень созависимых моделей.

30—39 — средняя степень созависимых и/или контрзависимых моделей.

20—29 — очень мало созависимых и/или высокая степень контрзависимых моделей.

Приложение В

Диаграмма средних значений в тесте MMPI среди религиозных и нерелигиозных семей