Анастезиология

Методы обезболивания в Древности и Средневековье

Ощущение боли в определенной степени – благо для живого организма, форпост, сигнализирующий об опасности. «Боль – это сторожевой пес здоровья», – говорили в Древней Греции. Чарльз Шеррингтон, английский физиолог, писал, что боль в норме целесообразна.

Открытию эффективных способов обезболивание предшествовал многовековой период поиска действенных препаратов снимающих боль. Есть основание предполагать, что усилия в этом направлении люди начали предпринимать в очень далеком прошлом. Сведения, дошедшие до нас из Древнего Египта, свидетельствуют о том, что попытки обезболивания делались уже в 3–5 тысячелетиях до н.э. ХV в. до н.э. оставил нам письменное свидетельство применения обезболивающих средств (папирус Эберса). История медицины свидетельствует об использовании некоторых обезболивающих средств в Древнем Египте, Древ­ней Индии, Древнем Китае, странах Ближнего Востока за несколько тысячеле­тий до нашей эры. Более полны исторические материалы о способах болеутоле­ния в Древней Греции и Древнем Риме.

Основу большинства применявшихся тогда обезболивающих средств составляли настои и отвары растений, среди которых важное место занимали мак, мандрагора, дурман, индийская конопля. Наиболее сильное обезболивающее действие оказывали те из них, в состав кото­рых входил опий. В Древнем Китае и Индии. В ХV–ХIII веках до н.э. был впервые применен этиловый алкоголь.

В связи с тем, что некоторые компо­ненты изготавливаемых в то время болеутоляющих средств обладали довольно высокой токсичностью и дозировались произвольно, прием их был небезопас­ным. К тому же изготавливали такого рода лекарства и предлагали больным нередко люди, совершенно не разбирающиеся в медицине. Однако при сильной боли многие были вынуждены прибегать к этим средствам.

С приходом в страны Европы христианской религии на пути использования обезболивающих средств, применявшихся в античные времена в Греции и Риме, а также изыскания новых методов болеутоления возникли существенные пре­пятствия. Они особенно проявились в период Средневековья. Христианская цер­ковь, объявив беспощадную борьбу с язычеством, проявляла нетерпимость ко всему, что в какой-то степени было с ним связано. Это относилось и к медицине. В частности, в отношении обезболивания католическая церковь отвергала саму идею устранения боли как противобожескую, выдавая боль за кару, ниспослан­ную Богом для искупления грехов. Однако некоторые медики Средневековья вопреки противодействию церкви продолжали использовать опыт, накопленный в области обезболивания в античный период. Наиболее последовательно руко­водствовались таким подходом медицинские школы в Салерно и Болонье. Пред­ставители этих школ в XI — XIII вв. применяли с целью обезболивания слож­ные средства, включающие опий, белену, цикуту, семена латука, сок смоковницы и некоторые другие компоненты.

Средние века породили идею как общего, так и местного обезболивания. Правда, некоторые приемы и методы тех времен с сегодняшних позиций всерьез рассматривать нельзя. Их можно даже назвать курьезными – если бы речь шла не о здоровье человека. Например, имел распространение «метод общего обезболивания» путем удара тяжелым предметом по голове. В результате сотрясения мозга больной впадал в бессознательное состояние и оставался безучастным к манипуляциям хирурга. К счастью, этот метод не получил дальнейшего распространения. В средние века возникла идея ректального наркоза – табачные клизмы. В Средние века некоторые хирурги, чтобы уменьшить боль во время опера­ции, прибегали к таким физическим методам воздействия, как охлаждение тка­ней. Об обезболивающем действии охлаждения впервые упоминает великий ученый–врач Востока Х–ХI вв. Абу али Ибн Сина (Авиценна). Он рекомендовал прикладывать к месту предстоящей операции кусочки льда и лишь после этого производить «разрезы и выжигания». Большой вклад в истории борьбы с болью оставил Амбруаз Паре, которого называют отцом хирургии. В частности, Паре использовал при операциях перетягивание конечностей жгутом. В России прошлых веков использовались травы с дурманящим и обезболивающим действием – мандрагора, опий, индийская конопля и др. До нашего времени дошли русские рукописные лечебники и травники, созданные в ХV–ХVI вв. «Трава мачеха растет лопушками, одна сторона белая, а кисточки, что копытца, а корень по земле тянется. Цвет желт, у иной цвету нет, корень весьма добр. А еще у кого утроба болит, корень парь да хлебай – поможет». Естественно, обезболивающий эффект всех подобных средств был ничтожным, и только мастерство хирургов, выполнявших довольно сложные операции с невиданной скоростью, позволяло больным оставаться в живых. «Причиняющее боль должно быть в них наиболее короткое время, а это будет, когда сечение выполняется скоро», – говорил Гиппократ еще в V в. до н.э. И положение в принципе не менялось до середины ХIХ в. Только виртуозная техника и скорость в работе спасали положение. Известно, что хирурги производили ампутацию бедра за 3–4 мин, высокое сечение мочевого пузыря за 2 мин, удаление молочной железы за 1,5 мин, костно–пластическую ампутацию голени за 8 мин. Вместе с тем из–за отсутствия обезболивания даже виртуозная техника хирурга выручала лишь в отдельных случаях. «Нож хирурга и боль неотделимы друг от друга! Сделать операции безболезненными – это мечта, которая не осуществится никогда!» – утверждал в конце ХVII века известный французский хирург А. Вельно. Хирургия ХIХ века, казалось, зашла в тупик. Необходимо было разработать эффективные методы обезболивания.

Развитие методов современного обезболивания

Открытие эффективных средств и методов обезболивания

В эпоху Возрождения интерес к медицине античного периода, в частности к обезболиванию, значительно возрос, что выразилось в стремлении изучать и использовать на практике наследие в этой области древнегреческих и римских медиков. Однако опыт показал, что болеутоляющие средства, приготовленные по древним рецептам, малоприемлемы: в умеренных дозах они не позволяли достигнуть необходимого обезболивающего эффекта, а увеличение доз нередко приводило к опасным побочным явлениям. При таких обстоятельствах хирургам приходилось осуществлять операции в основном при сохраненной болевой чувст­вительности. Большие хирургические вмешательства оставались для больных тяжелым испытанием, которое далеко не все выдерживали. В этих условиях единственную возможность уменьшения страдания больных на операционном столе хирурги видели в овладении такой оперативной техникой, при которой длительность вмешательства сокращалась бы до нескольких минут. Такое по­ложение сохранялось вплоть до XIX в.

Реальные предпосылки для разработки эффективных методов обезболива­ния начали складываться в конце XVIII в. Определяющее значение имело интенсивное развитие естественных наук, особенно химии и физики. Среди много­численных открытий того периода было получение в чистом виде кислорода (Пристли и Шееле, 1771) и закиси азота (Пристли, 1772). В 1800 г. Деви опуб­ликовал результаты обстоятельного изучения физико-химических и некоторых других свойств закиси азота. В 1818 г. Фарадей сообщил аналогичные данные в отношении диэтилового эфира. Оба исследователя обнаружили своеобразное дурманящее и подавляющее чувствительность действие закиси азота и паров эфира. Деви, испытывая закись азота, наблюдал эйфорию и появление прият­ных видений, что нередко сопровождалось смехом. Это дало ему основание на­звать закись азота веселящим газом. Деви и Фарадей в своих трудах, представ­ляющих результаты изучения соответственно закиси азота и диэтилового эфира, указывали на возможность использования их с целью обезболивания при опе­рациях. Еще более категоричные выводы в этом отношении сделал в 1824 г. Хикман, который обстоятельно изучил наркотический эффект закиси азота, диэтилового эфира и углекислого газа. В 1828 г. он писал: «Уничтожение чувствительности возможно через методическое вдыхание известных газов и, таким образом, самые чувствительные и самые опасные операции могут быть выполнены без­болезненно»¹. К сожалению, Парижская академия наук, куда Хикман обратился с предложением по этому поводу, не проявила интереса к результатам его исследований.

Безучастность крупных хирургов того времени к открывающейся возмож­ности использования очевидных достижений науки с целью разработки эффективных методов обезболивания можно объяснить лишь устоявшимся в течение столетий представлением о невозможности устранения болевых ощущений при операциях. Это косвенно подтверждается и тем, что открытие наркоза как метода хирургического обезболивания связано с именами исследователей, не принадлежащих к крупным хирургическим школам.

Первую операцию под эфирным наркозом выполнил в 1842 г. американский хирург Лонг. Затем он в течение нескольких лет накапливал наблюдения, не сообщая о них медицинской общественности.

В 1844 г. независимо от Лонга американский зубной врач Г. Уэллс использовал с целью обезболивания вдыхание закиси азота. Убедившись в эффективности такой методики анальгезии, он решил сообщить о своем открытии хирургам Бостона, который в то время был крупным медицинским центром Америки. Он обратился к известному бостонскому хирургу Уоррену с предложением провести экстракцию зуба в присутствии врачей и студентов. Демонстрация прошла неудачно: веселящий газ пошел в аудиторию, больной кричал от боли, а присутствующие бурно веселились, опьяненные парами закиси азота. Г. Уэллс покончил жизнь самоубийством за несколько дней до того, как медицинское общество в Париже признало за ним честь открытия анестезирующего вещества. В Гарварде после его смерти был воздвигнут памятник с надписью: «Гораций Уэллс, который открыл анестезию».

Через 2 года после неудачи, постигшей Уэллса, его ученик зубной врач Мортон при участии химика Джексона применил с целью обезболивания пары диэтилового эфира. Вскоре был достигнут желаемый результат. В той же хирурги­ческой клинике Бостона 16 октября 1846 г. был успешно продемонстрирован эфирный наркоз. Эта дата и стала исходной в истории общей анестезии.

Открытие наркоза, который оказался очень эффективным методом хирурги­ческого обезболивания вызвало широкий интерес хирургов во всем мире. Очень быстро исчезло скептическое отношение к возможности безболезненного выпол­нения оперативных вмешательств. Вскоре наркоз получил всеобщее признание и был оценен по достоинству.

В нашей стране первую операцию под эфирным наркозом произвел 7 фев­раля 1847 г. профессор Московского университета Ф.И. Иноземцев. Через не­делю после этого столь же успешно метод был использован Н. И. Пироговым в Петербурге. Затем наркоз стали применять ряд других крупных отечествен­ных хирургов. Большую работу по изучению и пропаганде в нашей стране про­вели созданные вскоре после его открытия наркозные комитеты. Наиболее пред­ставительным и влиятельным среди них был московский, который возглавлял проф. А. М. Филамофитский. Результатом обобщения первого опыта примене­ния эфирного наркоза в клинике и в эксперименте явились две монографии, опуб­ликованные в 1847 г. Автором одной из них («Практические и физиологические исследования по этиризации») был Н. И. Пирогов. Книга вышла на француз­ском языке в расчете не только на отечественных, но и западноевропейских чита­телей. Вторая монография («Об употреблении в оперативной медицине паров серного эфира») была написана Н. В. Маклаковым.

Восприняв эфирный наркоз как великое открытие в медицине, ведущие русские хирурги не только предпринимали все возможное для широкого его использования в практике, но и стремились проникнуть в сущность этого казав­шегося загадочным состояния, выяснить возможное неблагоприятное влияние паров эфира на организм.

Самый большой вклад в изучение эфирного наркоза на этапе его освоения, и в дальнейшем при введении в практику хлороформного наркоза внес Н. И. Пи­рогов. В связи с этим В. Робинсон, автор одной из наиболее содержательных книг по истории хирургического обезболивания, в 1945 г. писал: «Многие пионе­ры обезболивания были посредственными. В результате случайных обстоя­тельств они приложили руку к этому открытию. Их ссоры и мелкая зависть оставили неприятный след в науке. Но имеются фигуры и более крупного мас­штаба, которые участвовали в этом открытии, и среди них наиболее крупным Человеком и исследователем следует считать прежде всего Н. И. Пирогова».

О том, насколько целенаправленно и плодотворно работал Н. И. Пирогов в рассматриваемой области, свидетельствует тот факт, что уже через год после открытия наркоза он, помимо упомянутой монографии, опубликовал статьи «Наблюдение над действием эфирных паров как болеутоляющего средства в хирургических операциях» и «Практические и физиологические наблюдения над действием паров эфира на животный организм». Кроме того, в «Отчете о путешествии на Кавказ», написанном также в 1847 г., имеется большой и интересный раздел «Анестезирование на поле боя и в госпиталях».

После первого применения у больных Н. И. Пирогов дал эфирному наркозу следующую оценку: «Эфирный пар есть действительно великое средство, которое в известном отношении может дать совершенно новое направление разви­тию всей хирургии». Давая такую характеристику методу, он одним из первых привлек внимание хирургов к остальным осложнениям, которые могут возник­нуть при наркотизации. Н. И. Пирогов предпринял специальное исследование с целью поиска более эффективного и безопасного метода наркоза. В частности, он испытал действие паров эфира при введении их непосредственно в трахею, кровь, желудочно-кишечный тракт. Предложенный им метод прямокишечного наркоза эфиром в последующие годы получил широкое признание, и многие хирурги успешно использовали его в практике.

В 1847 г. Симпсон в качестве наркотического средства успешно апробиро­вал хлороформ. Интерес хирургов к последнему быстро возрастал, и хлороформ на многие годы стал основным анестетиком, оттеснив диэтиловый эфир на вто­рое место.

В изучение эфирного и хлороформного наркоза, внедрение этих средств в широкую практику в первые десятилетия после их освоения, помимо Н. И. Пирогова, значительный вклад внесли многие хирурги нашей страны. Особенно активной была деятельность в этой области А. М. Филамофитского, Ф. И. Ино­земцева, А. И. Поля, Т. Л. Ванцетти, В. А. Караваева.

Из зарубежных врачей для изучения, совершенствования и пропаганды методов наркотизации во второй половине XIX в. много сделал Д. Сноу. Он был первым, кто после открытия наркоза всю свою деятельность посвятил хирурги­ческому обезболиванию. Он последовательно отстаивал необходимость специа­лизации этого вида медицинской помощи. Его труды способствовали дальней­шему совершенствованию анестезиологического обеспечения операций.

Поиск других обезболивающих средств и методов

После открытия наркотических свойств диэтилового эфира и хлороформа начался активный поиск других средств, оказывающих обезболивающее дейст­вие. В 1863 г. внимание хирургов снова было привлечено к закиси азота. Колтон, опыты которого в свое время подали Уэллсу мысль о применении закиси азота для обезболивания, организовал в Лондоне ассоциацию дантистов, которые применяли этот газ в зубоврачебной практике. Однако даже в этой области закись азота использовали сравнительно редко. Широкое внедрение ее в хи­рургическую практику началось в 1868 г., когда Эндрю предложил вдыхать за­кись азота в смеси с кислородом. В нашей стране первым стал систематически применять и изучать закись азота С. К. Кликович, результатом работы которого с этим анестетиком явилась в 1881 г. его диссертация.

В 1895 г. в хирургическую практику вошел хлорэтиловый наркоз. Некото­рые хирурги использовали хлорэтил в смеси с хлороформом, эфиром или одно­временно с обоими анестетиками.

Последние десятилетия XIX в. ознаменовались появлением принципиально новых средств и методов хирургического обезболивания. Первым шагом в этом направлении было открытие В. К. Анрепом в 1879 г. и Коллером в 1884 г. местно-анестетического действия кокаина. На основе его применения были разработаны методы терминальной и инфильтрационной местной анестезии. Существенным препятствием для широкого внедрения в практику местного обезболивания в то время была высокая токсичность кокаина.

В 1898 г. Вир, введя раствор кокаина в субарахноидальное пространство, впервые осуществил один из вариантов регионарной анестезии, за которым впо­следствии закрепилось название спинномозговой анестезии. Из русских хирур­гов о своем опыте применения спинномозговой анестезии первым сообщил Я. Б. Зельдович в 1900 г.

Появление эффективных методов обезболивания наряду с реализацией на практике учения об антисептике и асептике, как и предполагал Н. И. Пирогов, открыло перед хирургами широкие возможности. Во второй половине XIX в. хирургия достигла более значительных успехов, чем за многие предшествовавшие столетия. В процессе развития хирургии, по мере освоения более сложных операций требования к анестезиологическому обеспечению их возрастали.

В 1902 г. профессор Военно-медицинской академии Н. П. Кравков пред­ложил проводить наркотизацию с помощью гедонала, который является неинга­ляционным средством. Впервые это средство было апробировано в хирургиче­ской клинике академии, которой руководил проф. С. П. Федоров. Сначала гедонал, введенный парентерально, дополняли ингаляцией хлороформа (1903), а затем (1909) стали использовать его у нас без комбинации с другими нарко­тическими средствами. Этот принципиально новый метод наркоза оказался весь­ма эффективным. С ним связан первый этап на пути внедрения в практику не­ингаляционного наркоза. В 1926 г. на смену гедоналу пришел авертин. В 1927 г. была предпринята попытка использования для внутривенного наркоза перноктона — первого наркотического средства барбитурового ряда.

Наиболее значительный успех в развитии неингаляционной общей анесте­зии связан с появлением производных барбитуровой кислоты — натрия эвипана (1932) и тиопентал-натрия (1934). Эти два барбитурата в 30—40-х годах по­лучили высокую оценку и в течение многих лет были основными неингаляционными общими анестетиками. В нашей стране в изучение и внедрение в практику барбитурового наркоза большой вклад внес И. С. Жоров.

В рассматриваемый период не прекращались и поиски новых ингаляцион­ных анестетиков. В 1922 г. в клинических условиях были апробированы этилен и ацетилен. В результате была признана возможность использования их в практике. В 1934 г. на смену им пришел близкий по химической структуре циклопропан, который имел значительные преимущества по сравнению с этиле­ном и ацетиленом. В том же году впервые в клинических условиях был применен трихлорэтилен. Важным вкладом в развитие анестезиологии того периода яви­лось предложение Уотерса о включении поглотителя углекислоты в дыхательный контур аппаратов ингаляционного наркоза.

Таким образом, первые десятилетия XX в. ознаменовались значительным расширением арсенала средств для общей анестезии и дальнейшим совершен­ствованием методики ее проведения. Несмотря на это, наркоз оставался далеко не безопасным, особенно при часто практиковавшемся тогда проведении его средним медицинским персоналом, не имеющим специальной подготовки. Боязнь осложнений при наркотизации больных побуждала многих хирургов более широко применять местное обезболивание. После того как был синтези­рован новокаин (1905), который в несколько раз менее токсичен, чем кокаин, возможность успешного использования инфильтрационного и проводникового обезболивания существенно возросла. Быстро накапливавшийся опыт показал, что под местным обезболиванием можно выполнять не только небольшие, но и средние по объему и сложности операции, включая почти все вмешательства на органах брюшной полости.

В рассматриваемый период среди отечественных хирургов сторонников широкого применения местного обезболивания становилось все больше. Метод стали систематически описывать в хирургических журналах, появились по­священные ему монографии. Автором первой отечественной монографии по местному обезболиванию был А. Ф. Бердяев (1912). Вторая книга, изданная в 1926 г. под названием «Местное обезболивание в хирургии», представляла собой содержательное для того времени практическое руководство. Авторами его были В. А. Шаак и Л. А. Андреев.

Основным методом местной анестезии в нашей стране стало инфильтрационное обезболивание, являющееся наиболее простым и доступным. Распро­странению этого метода во многом способствовал А. В. Вишневский, разрабо­тавший оригинальную технику инфильтрационного обезболивания, которая основана на введении большого количества 0,25% раствора новокаина, создании в соответствующих замкнутых фасциальных пространствах тугого ин­фильтрата и обеспечении таким путем широкого контакта анестетика с сосуди­сто-нервными путями в области операции.

Помимо инфильтрационного обезболивания, повысился интерес к провод­никовой и спинальной анестезии. В ряде клиник нашей страны и за рубежом эти методы получили высокую оценку. В разработке и пропаганде проводнико­вой анестезии большая заслуга принадлежит известному отечественному хирур­гу В. Ф. Войно-Ясенецкому, который изучал метод в течение многих лет и основ­ные результаты своей работы представил в 1915 г. в докторской диссертации. Последовательно расширялись показания и к применению спинномозговой анестезии. Из советских хирургов, придававших большое значение этому мето­ду, следует выделить С. С. Юдина. Его монография (1925), основанная на большом собственном опыте, способствовала более широкому использованию спинномозговой анестезии в нашей стране.

В 20—30-х годах отчетливо проявилось различие в подходе к анестезио­логическому обеспечению операций советских и большинства зарубежных хирургов. В то время как у нас местное инфильтрационное обезболивание стало преобладающим методом, хирурги Западной Европы и США при опера­циях среднего и большого объема отдавали предпочтение общей анестезии, для проведения которой привлекался специально подготовленный медицинский персонал. Эти особенности в подходе к выбору анестезии сохранялись и во время второй мировой войны.

Возникновение анестезиологии,

как новой специальности.

Необходимость возникновения новой специальности.

После войны проблема анестезиологического обеспечения операций стала приобретать особую важность и остроту: Без решения этой проблемы развитие хирургии, особенно новых сложных ее разделов, оказалось невозможным. К тому времени стало очевидным, что практикуемый подход, предусматриваю­щий только устранение боли, не обеспечивает должной безопасности многих хирургических вмешательств, практический опыт, связанный с освоением ряда сложных операций на жизненно важных органах, свидетельствовал о необхо­димости специальных мер профилактики опасных функциональных расстройств. Прежде всего это относилось к системам дыхания и кровообращения. Следо­вательно, прогресс хирургии требовал принципиально нового подхода к обеспе­чению безопасности операций. Это явилось главной предпосылкой для формиро­вания анестезиологии как особой отрасли клинической медицины.

Процесс становления анестезиологии был непростым. На первом этапе она наиболее интенсивно развивалась в Великобритании и США, поскольку там специализация врачей и среднего медицинского персонала в области хирурги­ческого обезболивания началась еще в предвоенный период. В остальных стра­нах, в том числе и в нашей, подготовка кадров и организационно-штатное оформление анестезиологии развернулись в первые послевоенные десятилетия.

Одна из главных задач, которую тогда пришлось решать в связи с анесте­зиологическим обеспечением ряда осваивавшихся сложных операций, в частно­сти торакальных и нейрохирургических, сводилась к проведению вовремя них искусственной вентиляции легких (ИВЛ). С этой целью усилия, были сосредо­точены на совершенствовании эндотрахеального метода общей анестезии. Успешному решению задачи во многом способствовало использование открытой Грифитсом и Джонсоном в 1942 г. возможности с помощью кураре достигать миорелаксации с выключением спонтанного дыхания. В нашей стране эндотрахеальный метод начали применять в 1946 г. В 1948 г. вышла первая отечественная монография, посвященная этому мето­ду,— «Интратрахеальный наркоз в грудной хирургии». Авторы ее, М. С. Гри­горьев и М. Н. Аничков, обобщили двухлетний опыт применения метода в клинике Военно-медицинской академии им. С. М. Кирова, которой руководил П. А. Ку­приянов. В 1953 г. была издана книга Е. Н. Мешалкина «Техника интратрахеального наркоза». Пионерами применения миорелаксантов на фоне эндотрахеального наркоза в нашей стране были также М. С. Григорьев и М. Н. Анич­ков. Ими написана первая отечественная монография о миорелаксантах «Кура­ре и курареподобные препараты в хирургии», изданная в 1957 г.

В 50-х годах для большинства хирургов нашей страны стало очевидным, что безопасность осуществления больших операций во многом зависит от ане­стезиологического их обеспечения. Это явилось очень важным фактором, сти­мулировавшим становление и развитие отечественной анестезиологии. Врачи, привлекавшиеся в то время к проведению общей анестезии, становились спе­циалистами в этой области. В нашей стране, как и в Западной Европе и США, возник вопрос об официальном признании анестезиологии в качестве клиниче­ской дисциплины, а анестезиолога — специалистом особого профиля.

В Советском Союзе этот вопрос впервые был обстоятельно обсужден в 1952 г. на V пленуме правления Всесоюзного научного общества хирургов. С. С. Гирголав, председательствовавший на заключительном заседании плену­ма, выразил мнение большинства его участников: «Мы присутствуем при рож­дении новой науки, и пора признать, что существует еще одна отрасль, которая родилась из хирургии».

Значительная зависимость дальнейшего развития хирургии от достижений анестезиологии и профессионального уровня анестезиологов побуждала многих крупных хирургов к активному участию в подготовке специалистов и научно-исследовательской работе. Много в этом отношении сделали П. А. Куприянов, А. Н. Бакулев, И. С. Жоров, Е. Н. Мешалкин, Б. В. Петровский и некоторые другие хирурги. В 1956—1957 гг. в клиниках, руководимых П. А. Куприяновым и А. Н. Бакулевым, была начата подготовка анестезиологов. В 1958 г. по ини­циативе П. А. Куприянова в Военно-медицинской академии им. С. М. Кирова была создана кафедра анестезиологии. Несколько позже аналогичные кафедры были организованы в ряде институтов усовершенствования врачей.

На кафедрах и в научно-исследовательских лабораториях анестезиологии ведущих научно-исследовательских институтов хирургии развернулась исследо­вательская работа. При научных хирургических обществах Москвы, Ленин­града, Киева и других крупных городов были учреждены анестезиологические секции, которые в дальнейшем превратились в самостоятельные научные об­щества.

Процесс формирования и становления анестезиологии в виде самостоя­тельной отрасли медицины в 50—60-х годах сопровождался созданием нацио­нальных научных обществ анестезиологии и организацией Международной федерации их, которые развернули активную деятельность. Она проявилась, в частности, в проведении конгрессов, симпозиумов, научных конференций, в организации международных курсов подготовки и усовершенствования ане­стезиологов. Наряду с этим значительно расширилось издание посвященных анестезиологии руководств, монографий и журналов.

В нашей стране в тот период были изданы книги Е. Н. Мешалкина и В. П. Смольникова «Современный ингаляционный наркоз» (1959), В. М. Вино­градова и П. К. Дьяченко — «Основы клинической анестезиологии» (1961) и «Частная анестезиология» (1962), И. С. Жорова — «Общее обезболивание» (1963), Е. А. Дамир и Г. В. Гуляева — «Основы практической анестезиологии» (1967). В 1961 г. журнал «Экспериментальная хирургия» был преобразован в журнал «Экспериментальная хирургия и анестезиология». В июне 1966 г. в Москве состоялась Всесоюзная учредительная конференция анестезиологов, которая приняла решение об организации Всесоюзного научного общества ане­стезиологов-реаниматологов.

Быстрому прогрессу анестезиологии на раннем этапе ее развития, помимо возрастающих запросов к ней хирургии, способствовали достижения теоретической медицины. Прежде всего это относится к физиологии, патологической физиологии, фармакологии и биохимии. Накопленные в этих областях знания оказались очень важными при решении практических задач по обеспечению безопасности больших хирургических вмешательств. Это позволило за короткий период значительно обогатить содержание клинической анестезиологии и спо­собствовало более широкому признанию ее важного значения. Положительное влияние на развитие анестезиологии оказали разработка и производство новых технических средств — аппаратов ингаляционного наркоза и ИВЛ, контрольно-диагностических и лабораторных приборов.

Открытие новых способов обезболивания, как достижение анестезиологии

Современная анестезиология складывалась в условиях последовательного углубления представлений о сущности и механизме формирования реакций организма на чрезвычайные воздействия и прежде всего на тяжелую травму. Результаты изучения характера рефлекторного и гуморального ответов на по­вреждение в свою очередь способствовали поиску более эффективных средств профилактики неблагоприятных проявлений этой реакции, создавали предпо­сылки для успешного развития теории общей анестезии в целом. Благодаря исследованиям Н. Лабори и П. Г. Югенара (1966) наряду с наркозом и миорелаксацией важным компонентом анестезиологического обеспечения боль­ших операций стала нейровегетативная блокада. Предложенная с этой целью нейролитическая смесь состояла в основном из препаратов фенотиазинового ряда.

Существенное значение в новом направлении совершенствования общей анестезии приобрели ганглиоблокаторы, введенные в практику в 50-х годах. Их рациональное использование позволяло не только значительно усиливать тормо­жение реализуемого вегетативной нервной системой ответа на операционную травму, но и обеспечить при необходимости искусственную гипотонию.

К рассматриваемому периоду относятся также разработка и введение в практику искусственной гипотермии (1951 —1955). Фактически искусственная гипотермия стала еще одним сложным компонентом анестезиологического обес­печения. Ее использование предусматривалось для профилактики гипоксических повреждений центральной нервной системы (ЦНС) в основном при слож­ных хирургических вмешательствах на открытом сердце. В процессе изучения и освоения метода был выяснен общеанестетический эффект гипотермии в зави­симости от глубины охлаждения мозга и определена оптимальная анестезио­логическая тактика, исключающая реакцию организма на холод.

Расширению возможностей в области анестезиологического обеспечения операций во многом способствовал быстрый рост арсенала фармакологических средств, предназначенных для общей анестезии. В частности, новыми для того времени средствами были фторотан (1956), виадрил (1955), препараты для нейролептаналгезии (1959), метоксифлуран (1959), натрия оксибутират (1960), пропанидид (1964), кетамин (1965).

По мере увеличения числа анестезиологов и превращения анестезиологи­ческого обеспечения операций в специализированный вид медицинской помощи эффективность и безопасность общей анестезии последовательно возрастали, чему способствовали расширявшийся выбор фармакологических средств и со­вершенствование технического обеспечения. Результатом явилось быстрое расширение показаний к общей анестезии. В нашей стране этот процесс про­ходил особенно интенсивно, поскольку к началу его под местным обезболива­нием производили около 90% операций. За сравнительно непродолжительный период общая и местная анестезия достигли соотношения 1:1. В 70-х годах рост процента общей анестезии замедлился. Одновременно повысился интерес к ре­гионарной анестезии. В основном внимание привлекла эпидуральная и провод­никовая анестезия. Известные достоинства этих методов и овладение ими в со­вершенстве создали предпосылки для более широкого внедрения их в практику.

Имело значение также появление новых, более эффективных местных анесте­тиков (ксикаин, тримекаин, бупивакаин и др.).

В развитии анестезиологии, особенно в 60-х годах, проявилась еще одна важная тенденция. Она выразилась в сближении с реаниматологией. В тот период, характеризовавшийся становлением клинической реаниматологии, вы­яснилось, что к решению ее практических и научных задач из врачей всех про­филей наиболее подготовлены анестезиологи. Это обусловило привлечение их к интенсивной терапии сначала больных после операции, а затем и других кате­горий больных и пострадавших. Такое положение следует признать вполне закономерным. Оно объясняется тем, что анестезиология и реаниматология имеют много общего в теоретических основах, в содержании, а также в сред­ствах и методах воздействия на организм больного. Положительный опыт уча­стия анестезиологов в оказании реанимационной помощи был настолько убе­дительным, что министр здравоохранения СССР 19 августа 1969 г. издал при­каз № 605 «Об улучшении анестезиолого-реанимационной службы в стране», в соответствии с которым анестезиологические отделения были преобразованы в отделения анестезиологии и реанимации, а анестезиологи стали анестезиоло­гами-реаниматологами.

Предусмотренные приказом организационно-штатные изменения вызвали необходимость улучшения подготовки специалистов, повышения их профессио­нального уровня в соответствии с усложнившимися задачами.

В связи с этим созданные в нашей стране в период становления анестезио­логии учебные и научные центры, возглавляемые ведущими специалистами, пополнились рядом новых кафедр анестезиологии и реаниматологии. Одновре­менно была проведена работа, направленная на совершенствование штатно-организационного и материального обеспечения анестезиологической помощи, что позволило вывести отечественную анестезиологию на уровень требований времени.

Таким образом, анестезиология прошла сложный путь развития. Первой чрезвычайно важной вехой на этом пути было открытие наркоза. Однако наибо­лее плодотворными в совершенствовании анестезиологического обеспечения хирургических вмешательств были последние десятилетия, ознаменовавшиеся формированием и интенсивным развитием анестезиологии как самостоятельной отрасли клинической медицины

НЕКОТОРЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ДАТЫ В АНЕСТЕЗИОЛОГИИ