Вход

Флоренский

Реферат* по истории
Дата добавления: 03 апреля 2011
Язык реферата: Русский
Word, rtf, 110 кб
Реферат можно скачать бесплатно
Скачать
Данная работа не подходит - план Б:
Создаете заказ
Выбираете исполнителя
Готовый результат
Исполнители предлагают свои условия
Автор работает
Заказать
Не подходит данная работа?
Вы можете заказать написание любой учебной работы на любую тему.
Заказать новую работу
* Данная работа не является научным трудом, не является выпускной квалификационной работой и представляет собой результат обработки, структурирования и форматирования собранной информации, предназначенной для использования в качестве источника материала при самостоятельной подготовки учебных работ.
Очень похожие работы
Флоренский ФЛОРЕНСКИЙ Павел Ал ександрович (1882— 1937) — русский философ, ученый-энциклопедист. В "философии имени" Ф. явно присутствовали значимые элементы христианского эзотериз ма. Учился на математическом отделении физико-математического факультета Московского университета (1900— 1904). Параллельно с занятиями математикой и ф изикой изучал философию на историко-филологическом факультете. В 1904 пост упил в Московскую духовную академию, где в 1908 утвержден в должности и.о. доц ента по кафедре истории философии (преподавал здесь по 1919). В марте 1906 в храм е Московской духовной академии по поводу казни лейтенанта Шмидта произ нес проповедь "Вопль крови", за что был арестован и заключен в Таганскую тю рьму. В 1911 принял сан священника, не занимая приходской должности. В 1914 защитил магистерскую диссертацию "О духовной истине. Опыт православн ой теодицеи". Утвержден в ученой степени магистра богословия и звании эк страординарного профессора Московской духовной академии по кафедре ис тории философии. В 1912— 1917 редактировал журнал "Богословский вестник". Посл е 1917 работал ученым секретарем комиссии по охране памятников искусства и старины Троицко-Сергиевой лавры, преподавал в Сергиевском институте на родного образования (читал лекции по физике и математике). В 1921 переходит н а исследовательскую работу в Главэнерго ВСНХ РСФСР. Старший научный сот рудник комитета электрификации СССР. В 1921 избран профессором Высших худо жественно-технических мастерских (ВХУТЕМАС) по кафедре "Анализ простран ственности в художественных произведениях". В 1930 назначен помощником дир ектора Всесоюзного электротехнического института по научной части. В феврале 1933 арестован и в июле осужден на 10 , выслан по этапу в восточно-с ибирский лагерь "Свободный". Осенью 1934 переведен в Соловецкий лагерь. 25 ноя бря 1937 вторично осужден особой тройкой НКВД по Ленинградской области. Рас стрелян. Главные сочинения: "О символах бесконечности" (1904); "Об одной предпосылке ми ровоззрения" (1904); "Вопль крови" (1906); "Общечеловеческие корни идеализма" (1909); "Кос мологические антиномии Им. Канта" (1909); "У водоразделов мысли" (1910— 1929, не законч ена), "Пределы гносеологии. Основная антиномия теории знания" (1913); "О духовно й истине" (1913); "Разум и диалектика" (1914); "Столп и утверждение истины. Опыт правос лавной теодицеи в двенадцати письмах" (1914); "Смысл идеализма" (1914); "Первые шаги философии. Из лекции по истории философии" (1917); "Об Имени Божием" (1921) и др. Близо сть, родство философского творчества Ф. художественной литературе, худо жественной образности обусловили его эстетизм, своеобычную картинност ь, фигуративность. "В философской системе, — писал Ф., — блеснет часто такой глубокий мотив, к ее принятию или отвержению ее, такой луч жизни и улыбка постижения, кото рые не выразишь ни пером, ни словом. Блеснет же обычно в какой-нибудь подро бности, в сочинении нескольких слов, в придаточном, так сказать, предложе нии, чаще же всего — просто в отдельном термине. И блеснувшее это — часто не только ново, неожиданно и нечаянно, но даже противоречит прямым форма льным заявлениям автора системы; однако, будучи в формальном противореч ии с ними, одно только и объясняет их, в их совокупности. Непреодолимая уве ренность охватывает исследователя, что найдены корни мысли... И теперь ем у видно, как заблудились те, кто опирался а формальные декларации мыслит еля, и в какие тупики завели эти ложные пути, указанные для профанов, часто чтобы отвести их от сердца мысли". При этом мировосприятию Ф. были присущи объектность, естественно-научно сть, организмичность: даже лики Троицы, согласно Ф., "объектны" относительн о друг друга. Реконструкция "общечеловеческого мировоззрения", преодоле вающего личностный эгоизм и фундированного постулатом свободы, — несу щая конструкция философии Ф. Существование самовольного "посюсторонне го" мира с его множественностью вещей Ф. обосновывает именно свободорожд енностью. Явление земного мира в качестве "кальки" мира небесного предпо лагало бы, по Ф., несвободу самого Бога. "Свобода Я — в живом творчестве сво его эмпирического содержания; свободное Я сознает себя творческою субс танциею своих состояний, а не только их гносеологическим субъектом, т.е. с ознает себя действующим виновником, а не только отвлеченным подлежащим всех своих сказуемых... Я может возвышаться над условиями эмпирического, и в этом — доказательство высшей, не-эмпирической его природы". Бог "творч ески обнаруживается" в человеке, а человек в Боге — именно в мистерии сво боды. Их взаимное откровение обнаруживается в любви: "познание человеком Бога неминуемо открывается и выявляет себя деятельною любовью..." (Ф.). Поскольку свобода у Ф. онтологична, следовательно, по его мысли, свободно и зло. Если свобода человека есть подлинная свобода само-определения, — полагал Ф., — то невозможно прощение злой воли, потому что она есть творче ский продукт этой свободы. Но если свобода не подлинна, то не подлинна и лю бовь Божия к твари; если нет реальной свободы твари, то нет и реального сам оограничения Божества при творении, нет "истощания", и следовательно, нет любви. А если нет любви, то нет и прощения. Ф. изначально и категорически от вергал возможность двуначалия мира. Бог, по Ф., — только любовь, свет и благо. Душа, лишь освободившись от оболоч ки зла и беззакония вещного мира, осуществляет прорыв к Богу. (Вопрос теод ицеи, т.е. оправдания Бога в условиях существующего в мире зла — один из н аиважнейших для Ф.) Проблему того, каким же образом земной мир способен войти в область неиз менно благого, если основание этому иррационально и располагается в про странстве веры, Ф. решал через придание особого статуса религиозному опы ту, мистическому озарению, которые, в свою очередь, неразрывно завязаны н а фундаментальную онтологическую категорию философии Ф. — личность ка к вырастающую из духа, — личность, которая видится там, где, по Ф., "за глазо м... действует другой глаз". Великая, свободная личность, распростершаяся н ад бездной самое себя, — по Ф., — это "реальность высшей плотности", идея, о ко рода ("единого объекта знания"). (По мысли Ф., "конкретная личность... не есть линейный ряд каких-либо душевных процессов, и внутренняя жизнь ее устро ена вовсе не так, как бусы нанизаны на нить в ожерелье. Следовательно, и ди алектическое развитие мысли не может быть представлено просто одногол осою мелодией раскрытий. Душевная жизнь, а в особенности религиозно-упор ядоченная жизнь, — есть несравненно более связное целое, напоминающее т кань или кружево, где нити сплетаются многообразными и сложными узорами . Сообразно с этим и диалектика есть развитие не одной темы, а многих, спле тающихся друг с другом и переходящих друг в друга и снова выступающих. И к ак в жизни лишь многообразие функций образует единое целое, а не отдельн ые абстрактные начала, так же и в диалектике лишь контрапунктическая раз работка основных мелодий дает жизненно углубляться в предмет изучения".) Род выступает у Ф. как качество ипостаси Божества — единог о начала. Лик же человека тем и интересен, что в нем сквозит его идея. Лик ув язан и с человеком, и с любой вещью ("лик природы") — все это "мысли Бога". Лик получает личность — родовую жизнь, в лице являющуюся. Личность неисчерп аема, она — идеал человека, предел его устремлений и самопостроения. Ист ория тем самым обретает собственный смысл в своей предвечности, в приобщ енности каждого к ней постольку, поскольку он сознает себя существующим в ней. История у Ф. — "непрерывность предания", хранилищем которого выступает п амять. Память, согласно Ф., есть деятельность мыслительного усвоения, т.е. творческое воссоздание из представлений, того, что открывается мистиче ским опытом в Вечности. Не удивительно, что лишь в христианстве с его идее й Богочеловечества стала возможной, по Ф., подлинная история — в своей ко нкретности так или иначе просвечиваемая Божественным "сращенность быт ия". Мир как трагичная борьба и взаимодействие Божественного и человечес кого у Ф. всепроникающе символичен, он являет собой процесс кодирования феноменов в ноуменах, внутренних "зраках" вещей. Те закономерности, котор ые возможно обнаружить в истории, Ф. оценивал так: "История начинается тог да, когда выделяется единичное из общей массы-множественности... а в таком случае здесь нет речи о "законах"... История гласит нам, что есть не везде и н е всегда: не генерализует, а индивидуализирует... Если естественно-научно е познание экстенсивно, то историческое познание есть интенсивное. Оно и дет вглубь, а не вширь, говорит не об общих фактах, а единичных". По мнению Ф., следует проводить различие между социологией и историей. В с оциологии, по Ф., господствует закономерность. Предвидение известной зак ономерности не составляет предмет истории. Без внутреннего духовного т ворчества истории не бывает. Предмет истории всегда составляет нечто но вое. Предмет истории — лицо. Таким образом, во взглядах Ф. на историческое познание может быть эксплицирована методологическая установка, во мно гом изоморфная парадигме историцизма с его пафосом идиографического м етода. По схеме Ф., история может восприниматься как особый объект мышления, как свидетельство наличия рефлексии субъекта относительно того состояния (объекта), в котором он был размещен, как отражение возникновения субъект- объектного отношения. Такая история возникает вместе с историками. А ист ория, как особый смысл, как человеческая судьба рождается в процессе мис тического переживания — преодоления этого разрыва, когда субъект позн ания постигает внутреннюю глубину ранее отторгнутого от себя объекта, в оссоединяется с внутренними святынями и преданиями путем духовного са мопознания. Единение субъекта и объекта как цель и смысл философии истории, постигае мой через мистический опыт, трактовалось Ф. через идею о том, что познание вещей "есть реальное выхождение познающего из себя или — что то же — реа льное вхождение познаваемого в познающего, реальное единение познающе го и познаваемого". Философский разум, таким образом, совмещает у Ф. преобл адающую веру в существование абсолютной истины и способность к предель но-скептическому сомнению (состояние "философского вопля"). "Подвиг христ ианской жизни... — по мысли Ф. — внутренно есть всегда мученичество, ибо е сть отрывание себя от сего мира во имя иного мира... Хранение себя от мути е сть мученичество как свидетельство самим подвигом жизни о наличии чист ых струн... Святой подобен записи слова Божия... Не на коже животных, не на пч елином воске и не на бумаге здесь пишется Откровение Божие, а на еще более изменчивом человеческом сердце... Повторяю, не потому, что святой говорит, он есть свидетель и свидетельство, а потому, что он есть "святой", потому чт о он живет в двух мирах, потому, что в нем мы видим воочию чистые струи вечн ой жизни, хотя и текущие среди наших мутных и земных вод, губящих жизнь". Му чительность этого положения Ф. осмысливал так: "Верю вопреки стонам расс удка, верю именно потому, что в самой враждебности рассудка к вере моей ус матриваю залог чего-то нового, чего-то неслыханного и высшего". "Грешным" и "беззаконным" у Ф. выступает готовность разума опираться на сам ого себя вопреки постулатам веры. Подлинная истина абсолютна и еретичес кие по сути попытки разума имманентно постичь ее должны изживаться на пр отяжении всей истории как специфическом способе осуществления идеала со-чувствия, со-мыслия человеческого и Божественного. Подобным образом в последнем свободно движется все организменное и телесное. Только при та кой со-бытийности, по Ф., Бог воспринимается имманентно-трансцендентным. У Ф. разум являет собой неразрывный объект религиозного восприятия, Исти на и Бог едины. Только религия у Ф. "одолевает геенну, которая в нас, и языки которой, прорываясь сквозь трещины души, лижут сознание". Но в конкретной практике миротворения это "вместемыслимое" единство многоаспектно: "Бог мыслит вещами", ноумены "проступают" сквозь феномены. В результате субъек т разума вкупе с его объектом трансформируется в систему субъект-субъек тного отношения через акт познания. Избранный Ф. постигающий метод — диалектика — жизненное и целостное "н арастающее" мышление, фиксирующее подлинные, живые противоречия сущего. Целью этого процесса является полное освобождение духа, а его основания — "формы культа", по Ф., — способствуют символизации ноуменов в феноменах и движению исторического в вещах к ипостаси внеисторического. Успех либ о неуспех прорыва исторического через вещественное задается степенью причастности или разлада разума и Истины: любая историческая эпоха имее т периоды доминирования "дневного" либо, напротив, "ночного" сознания, когд а "душа теряет свое субстанциональное единство, теряет сознание своей тв орческой природы, теряется в хаотическом вихре своих же состояний". (Таки м образом, по Ф., если истина и существует, то она антиномична, познаваема р азумом и даваема интуицией, выступая истиной — дискурсией.) Постижение оснований "дневной философии" предполагает, по Ф., одновремен ную элиминацию в "Абсолютное Ничто" всех ино-культурных, ино-бытийных воз можностей. История, способная очищаться от вещного зла, порождала у Ф. тра гичную догадку о том, что история мира, возможно, есть "одна лишь ночь, один лишь страшный сон, растягивающийся в века". Результатом, по мнению Ф., явля ется то обстоятельство, что "в погоне за греховным рационализмом сознани е лишается присущей всему бытию рациональности". Идея вещи, высвобождаем ая мыслью благодаря формированию "памяти", конституирует имя вещи — "мат ериализацию, сгусток благодатных или оккультных сил, мистический корен ь, которым человек связан с иными мирами". Истина, открываемая в слове, доп ускает уразумение людьми в форме постижения некоей мистико-магической реальности — имен объектов, которые вместе с этим являют собой сами объ екты. (Ср. с "первоявлениями" у Гёте.) "Имена", рассматриваемые Ф. в контексте проблемы универсалий, — "орудия ма гического проникновения в действительность: зная имя — можно познават ь вещь, но они же — сама познаваемая мистическая реальность". По мысли Ф., "ф илософия имени есть наираспространеннейшая философия, отвечающая глуб очайшим стремлениям человека. Тонкое и в подробностях разработанное ми росозерцание полагает основным понятием своим имя, как метафизический принцип бытия и познания". "Практическим измерением" софиологии Ф. выступ ило осмысление им места и значимости слова в древней магии и — позже — в молитве. Как отмечал Ф., для древнего мага мир есть "всегда текучее, всегда бывающее , всегда дрожащее полубытие, и за ним, за его — как воздух над землею в жарк ий полдень — дрожащими и колеблющимися и размытыми очертаниями чуткое око прозревает иную действительность... все имеет свое тайное значение, д войное существование и иную, за-эмпирическую сущность. Все причастно ино му миру; во всем иной мир отображает свой оттиск... Это — бесчисленные сущ ества, — лесовые, полевые, домовые, под-овинники, сарайники, русалки, шиши ги или кикиморы и т.д. и т.п., — двойники вещей, мест и стихий, воплощенные и б есплотные, добрые и злые numina их. Это — ... ипостасные имена вещей, nomina их. Это зна мения судеб их, omina их. Это — Numina — Nomina — Omina rerum". Маг, с точки зрения Ф., ведает сокровенные имена вещей и оперирует ими, соо тветственно воздействуя и на сами вещи: это "уже не человек, не просто субъ ект, для которого мир есть просто объект. Нет тут ни субъекта, ни объекта. Т еряется это различение в дружественном или враждебном слитии с природо й, в этом объятии или в этой схватке с тайными силами. Он — часть природы, о на — часть его. Он вступает в брак с природой, и тут — намек на теснейшую с вязь и почти неразделимую слиянность между оккультными силами и метафи зическим корнем пола. Двое становятся одним. Мысли мага сами собой влива ются в слова. Его слова — уже начинающиеся действия. Мысль и слово, слово и дело — нераздельны, одно и то же, тождественны. Дело рождается само собо й, как плод этого брачного смешения кудесника и природы". В конце 1920-х Ф. проблематизирует слово-речь и слово-имя. Слово-речь виделось Ф. так: "Слово кудесника есть эманация его воли: это — выделение души его, с амостоятельный центр сил, — как бы живое существо, с телом, сотканным из в оздуха, и внутренней структурой — формой звуковой волны. Это — элемент аль, по выражению оккультистов, особого рода природный дух, изсылаемый и з себя кудесником... Слово кудесника вещно. Оно — сама вещь. Оно, поэтому, вс егда есть имя. Магия действия есть магия слов; магия слов — магия имен. Им я вещи и есть субстанция вещи. В вещи живет имя; вещь творится именем. Вещь вступает во взаимодействие с именем, вещь подражает имени. У вещи много р азных имен, но различна их мощь, различна их глубина". "Имя" же, согласно Ф., — "материализация, сгусток благодатных или оккультных сил, мистический ко рень, которым человек связан с иными мирами. И поэтому имя — самый больно й, самый чувствительный член человека. Но мало того. Имя есть сама мистиче ская личность человека, его трансцендентальный субъект... По своему прои схождению имя — небесно... В особенности имена, принадлежащие великим бо гам, теофорные, т.е. богоносные имена, несущие с собою благодать, преобразу ющие их носителей, влекущие их по особым путям, кующие их судьбы, охраняющ ие и ограждающие их". По мысли Ф., хотя научное познание (своеобразный "брак" человека и природы) суть способность к воспоследующему производству постигнутого нами, по длинные смыслы жизни схватываются даром, но при этом не подвластны каком у-либо тиражированию. Согласно Ф., "отдельные формулы в моем сознании не де ржатся друг за друга, чаще всего имеют между собой зияющие провалы и прот иворечат друг другу. Вся совокупность их образует нечто крепкое в силу с вязи этих словесных формул с духовными средоточиями, относительно кото рых я и сам не могу сказать, что они такое... Обыкновенно, в какой бы области я не размышлял, мысль шла сама собой и почти без моего ведома, тогда как со знание бывало занято совсем другим, нередко обратным тому, что готовилос ь на большой глубине. Это была совсем не логическая мысль, а, скорее, присм атривание к некоторой новой области, ощупывание ее и внутреннее к ней пр испособление". По Ф., "греховность" истории в потенциальной возможности в е е рамках как отступничества разума от Божественного основания, так и сам онадеянного "самоупора человеческого "знаю". Важное место во взглядах Ф. занимала софиология. В трактовке всеединства и Софии Ф. расходился с В.Соловьевым, строя учение о Софии на материале пр авославной церковности (иконописи, литургики и др.), а явления эмпирическ ой реальности и самую материю мира, вещество трактуя не отъединенными от смысла, а выражающими его, духовно значимыми и ценными. Характерными чер тами религиозно-философской мысли Ф. являлись тяга к платонизму и к духо вному строю греческой античности; тенденция к максимальному сближению эллинского и православного духовных стилей; "конкретность" — неприятие спиритуализма и отвлеченной метафизики, стремление дополнить религиоз но-философские тезисы экскурсами в различные области знания; интеграци я идей и методов современного ему естествознания в рамки религиозного м ировоззрения. Метафизика Ф. ("конкретная метафизика") — это "метафизика всеединства" на новом этапе, обогащенная феноменологическим методом исследования и ря дом выдвинутых Ф. идей философского символизма и семиотики. Ее задача — выявление первичных символов, базисных духовно-материальных структур, из которых слагаются различные сферы реальности и в соответствии с кото рыми организуются различные области культуры.В социально-политической области Ф. был убежденным сторонником монархии: "...Самодержавие не есть ю ридическое право, а есть явленный самим Богом факт, — милость Божия, а не человеческая условность, так что самодержавие Царя относится к числу по нятий не правовых, а вероучительных, входит в область веры, а не выводится из внерелигиозных посылок, имеющих в виду общественную или государстве нную пользу". Ф. был убежден, что подобно тому как дьявол — обезьяна Бога, к роме истинных единоначальников существуют "суррогаты такого лица" (Мусс олини, Гитлер и др.). Подлинная же власть, по Ф., должна быть осенена свыше: он а не должна быть результатом человеческого выбора, право на истинную вла сть — "нечеловеческого происхождения" и заслуживает "названия божестве нного". Флоренсов Н иколай Александрович(1909 – 1986) 15 (28) января 2009 г. исполнилось сто лет со дня рождения первого директора Института Земной коры Сибирского отдел ения Российской академии наук Николая Флоренсова Н.А. Флоренсов - доктор геолого-минералогических наук, профессор, член-кор респондент АН СССР, Заслуженный деятель науки и техники Бурятской АССР, Лауреат Государственной премии СССР. Окончил Иркутский государственный университет в 1936 году. С 1937 г. – ассистент кафедры динамической геологии, с 1941 г. заведующий кафедрой динамиче ской и общей геологии. С 1949 г. – дирек тор-основатель Института геологии ВСФ АН СССР (ныне – Институт земной к оры СО РАН), с 1957 г. – заведующий секто ром региональной геологии Института, с 1963 г. – заведующий лабораторией тектоники и структурной геологии, с 1968 г. – заведующий лабораторией нео тектоники и геоморфологии. С 1973 г. – заместитель директора по науке Лимнологического института СО АН СССР. Николай Александрович – ученый широкого профиля и разносторонних инт ересов. Много плодотворно трудился в области геоморфологии, региональн ой геологии, тектоники и неотектоники, сейсмогеологии и геологии угля. Р уководил изучением Мондинского (1950 г .) и Гоби-Алтайского (1957 г.) землетр ясений, исследовал мезозойские и кайнозойские впадины Прибайкалья и За байкалья, историю развития рельефа Сибири, сейсмичность, геоморфологию и неотектонику Монголии, предложил современную концепцию рифтогенного происхождения котловины озера Байкал. Награжден орденами «Знак Почета», дважды «Трудового Красного Знамени», «Октябрьской Революции», медалями «За доблестный труд в Великой Отечес твенной войне», «За доблестный труд. В ознаменование 100-летия со дня рожде ния В.И.Ленина», «Ветеран труда», «Найрамдал» (МНР).
© Рефератбанк, 2002 - 2024