Мало кто подозревал , каким он был на самом деле . Идеалист в нем уживался с прагматиком , мечтающий о тихом счастье бюргер - с отчаянным честолюбцем . Генрих Шлиман , веривший в реальность своего Илиона так , как прихожане его отца веровали в "Отче наш ", решил наконец увидеть город Приама - еще ребенком он дал себе слово когда-нибудь откопать Трою. 28 ноября 1841 года у берегов Голландии потерпел кораблекрушение бриг "Доротея ", шедший в Венесуэлу с грузом рейнских вин . Глухая ночь , луна , с трудом пр обивающаяся сквозь затянутое тучами небо , дождь со снегом , сильный шторм : волны долго бросали корабль , а потом одна из них сбила руль . Раздался треск , бриг дернулся , замер , и пассажиры высыпали на накренившуюся палубу - спуская на воду шлюпку , матросы ста р ались изо всех сил. Каютный юнга замешкался , - когда он выбрался наверх , волны уже захлестывали палубу , а шлюпки не было видно . Юнга кинулся за борт , вода подбросила его , как огромные качели , хлынула в рот и нос , залила глаза - он понял , что умирает , но за спиной раздался плеск весел , и перегнувшийся через борт матрос схватил парня за волосы . На голландский берег Генрих Шлиман сошел полуголым : на нем были лишь старое одеяло и рваные , насквозь промокшие кальсоны. Его спутники потеряли все , а у него и так нич его не было , кроме отправившихся на дно Балтийского моря штанов , плохонькой да случайно полученного рекомендательного письма к владельцу венесуэльского торгового дома . Мать он потерял в детстве , женившийся на служанке отец присвоил его наследство . Р одственники не желали иметь с ним дела , образования и профессии у него не было . Теперь , полуголый и иззябший , он очутился в Голландии - стоял шестиградусный мороз , милостыню в Амстердаме подавали плохо . Узкая , похожая на пенал комната - ни печки , ни стола, ни стула , лишь продавленная кровать да рукомойник с замерзшей водой . Шлиман снял ее на деньги , которые прислали объявившие сбор в пользу жертв кораблекрушения земляки . Вечером он поднимался к себе по скрипучей расшатанной лестнице , сбрасывал ботинки , бро с ался на постель и закрывал глаза - болели ноги , кололо в висках , перед глазами проплывало прошлое. ...Звон колокола , крытый соломой пасторский дом в Анкерсхагене : мать склонилась над рукоделием , попыхивающий сигарой отец сидит в своем кабинете - перед ним лежит толстая книга в кожаном переплете . Это "Илиада ", две недели назад герр Шлиман заплатил за нее сорок пять марок (семья фермера могла жить на эти деньги месяц ) - после обеда он продекламирует сыну двести строк. Там , где родился и вырос Генрих Шлиман , н икогда ничего не происходило . Все интересное случилось в прошлом : на пригорке стоял замок , в котором когда-то жил рыцарь-разбойник Бранденкирл , заживо поджаривавший людей на огромной сковородке ; у алтаря анкерсхагенской церкви лежала плита - по преданию , п од ней покоилась заколдованная нога , в один прекрасный день проросшая из рыцарской могилы . У пруда стоял курган - говорили , что там был погребен вождь гуннов , проходивших через эти края тысячу лет назад . Теперь в Анкерсхагене не было ни рыцарей , ни кочевн и ков ; наследник барона Бранденкирла носил пенсне и увлекался археологией . По будням прихожане преподобного Шлимана ели картофельный суп и селедку с яблоками , а на Рождество забивали поросенка - они усердно экономили , прилежно молились и ни о чем не мечтали. Повзрослев , Генрих должен был стать пастором или купцом : жизнь была предопределена от первого крика до последнего вздоха , места для свободного выбора в ней не оставалось. Маленький Шлиман был странным , болезненным , мечтательным мальчиком . Истории о беспощ адном Бранденкирле занимали его больше , чем катехизис , каждое воскресенье он пытался раскопать огромный , поросший соснами холм : говорили , что там , внизу , лежит король вышедших из монгольских степей конных варваров - в золотой короне , с золотым мечом на бе д ре , укрытый выкованным из чистого золота щитом. У пастора Шлимана были свои фантазии . Он любил хорошую компанию , карты и трубку , можжевеловую водку и крепких сельских девушек . В деревне давно шептались о том , что шестнадцатилетняя служанка Фикен Бенке сли шком много времени проводит на пасторском сеновале - Эрнст Шлиман любил там отдыхать душными летними вечерами . О том , что происходит между пастором и Фикен , знали все , в том числе и фрау Шлиман . Крестьяне разглядывали читающего воскресную проповедь священ н ика , как диковинного зверя , перешептывались и ждали беды . Когда Луиза Шлиман умерла родами и Фикен пришла в кирху в ее лучшем атласном платье , никто не сомневался в том , что бедную женщину попросту отравили . В консисторию полетели доносы , пастор Шлиман бы л отрешен от должности : признаков убийства следствие не обнаружило , зато открыло в церковной кассе большую недостачу . Эрнст Шлиман с позором оставил место , женился на Фикен (она была моложе его на двадцать с лишним лет ), присвоил деньги , которые покойная ж е на завещала детям , и открыл на них небольшой трактир . Генрих Шлиман был не нужен ни отцу , ни его новой жене - и его сбыли с рук , отправив в услужение к купцу в маленький городок Фюрстенберг . Там он провел пять долгих лет и до тонкостей освоил ремесло прик а зчика : теперь юноша знал , как надо пользоваться безменом , умел расфасовывать сахар , заворачивать рыбу и улыбаться покупателям . Когда ему исполнилось восемнадцать , он отправился за лучшей долей - через Атлантический океан в далекую Венесуэлу . Господь рассу д ил иначе . И теперь Генриху Шлиману казалось , что его жизнь закончится в Амстердаме и эту зиму он не переживет. Юноша попытался завербоваться в солдаты . Врач , одетый в форму голландских колониальных войск , выслушал и простучал его грудь , сказав , что чахоточ ных на военную службу не берут. Шлиман принялся объяснять меланхолично посасывавшим длинные трубки голландским офицерам , что в Амстердаме его чахотка прошла . Он был болен дома - год назад , когда ему удалось перебраться в Гамбург , на медные гроши выучиться бухгалтерии и устроиться в хорошую фирму , у него хлынула горлом кровь в кабинете директора - и карьера клерка торгового дома оборвалась , не успев начаться . А сейчас он вполне здоров : после кораблекрушения и купания в ледяной воде кашель и кровохарканье ис ч езли бесследно ... Голландцы вынули изо ртов трубки , переглянулись и нахмурились ; майор предложил Генриху чашку горячего чая , капитан сунул ему в руку гульден , вестовой проводил до дверей . Так кончился день . Засыпая Генрих вспоминал лица одетых в синюю фор м у офицеров и , как всегда , повторял про себя гомеровские строки. День за днем он по памяти читал "Илиаду " и сегодня дошел до поединка между Гектором и Ахиллом : голову толстого майора увенчал медный шлем с султаном из конского волоса , на плечах капитана забл естел тяжелый бронзовый панцирь - и Генрих Шлиман провалился в сон . Там его ждали троянские и греческие герои , прекрасная Елена и стоящий на высоком холме крепкостенный Илион - город , которым с детства грезил никому не нужный , оставленный на произвол судь б ы ребенок. Повзрослев , Генрих Шлиман начал считать себя избранником Фортуны . И счет ее улыбкам он вел именно с этого промозглого , пропитанного безнадежной тоской амстердамского вечера : свечной огарок мигнул и погас , уплыл бесконечный мучительный вчерашний день , исчезли герои "Илиады " - и тут его разбудил стук в дверь . Хозяйка принесла письмо и бланк почтового перевода - человек , много лет назад сватавшийся к его покойной матери , прислал ему несколько десятков гульденов и рекомендательную записку в одну из а мстердамских фирм . Через день Генрих Шлиман разносил по Амстердаму корреспонденцию торгового дома Квина - судьба дала ему шанс , и он должен был его использовать. Шлиман работает рассыльным , получает гроши и тратит их на учебники . В его комнате по-прежнему нет печки , Шлиман питается черствым хлебом , не покупает одежду - зато он ходит по городу с английской грамматикой в руках . На бегу , разрываясь между домами клиентов , складами и портом , он учит иностранные языки - у нескладного юноши из провинциального Анк е рсхагена обнаруживаются великолепная память и феноменальные лингвистические способности . Он заучивает целые страницы разговорников , по ночам декламирует отрывки из романов Вальтера Скотта и мольеровских пьес - на один язык у него уходит шесть недель . Мень ш е чем через год Шлиман овладевает английским , французским , итальянским , португальским , шведским и испанским . Владельцам компании , взявшим его из милости , нет до этого дела : посыльный должен летать по улицам , а не бродить , уткнувшись носом в книжку , - и Ге н риха увольняют . Но через неделю он уже работает у их конкурентов , и не посыльным , а приказчиком : господа Шредер умеют разбираться в людях и знают , что владеющий шестью языками сотрудник может оказаться кладом . Шлиман целыми днями пропадает в порту , а вече р ом поднимается в свою каморку (там появилась железная печка - кроме нее никаких нововведений нет ) и начинает зубрить . Он уже знает пятнадцать языков и сейчас пытается выучить русский - его новые хозяева ведут большую торговлю с Петербургом . Языка великой с еверной империи в Голландии не знает никто , и Шлиман уверен , что он потребуется ему очень скоро. Он боролся за выживание и не позволял себе ненужных эмоций : минимум трат и лишних поступков , все выверено , просчитано и целесообразно . Единственная отдушина - Гомер , которого он купил после первой зарплаты , единственное приятное воспоминание - о девочке , которую он оставил в Анкерсхагене много лет тому назад. Постепенно детская влюбленность стала казаться ему любовью всей его жизни - шли годы , а он был уверен в том , что на родине его по-прежнему ждет пухленькая голубоглазая Минна . А детская мечта о Трое понемногу превратилась в страсть взрослого человека - он постоянно перечитывал Гомера , и герои "Илиады " были для него куда реальнее , чем владельцы фирм , комиссио н еры , судовые маклеры и торговые агенты . Днем он выживал , вечером брал в руки Гомера и начинал жить - так проходили годы , которые Генрих Шлиман провел в столице Королевства Нидерландов. Между тем его положение в фирме становилось все более прочным , и наконе ц к нему пришел настоящий успех . Русский язык его все-таки выручил : фирме Шредеров понадобился свой представитель в России , и Шлиман отправился в Петербург - из приказчика он превратился в компаньона . Там его цепкость , хватка , живой ум и благоприобретенна я деловая опытность сослужили ему хорошую службу - миллионером Генрих Шлиман стал всего за несколько лет. Он брался за все , что приносило прибыль : продавал в Амстердам русский хлеб и ввозил в Россию селитру , из которой на императорских заводах делали порох, брал подряды на лес для сгоревшего Кронштадтского порта , сделал отличные деньги на поставках индиго , улавливал конъюнктуру , спекулировал , на два хода опережая конкурентов . Ему неправдоподобно везло : во время знаменитого мемельского пожара , когда за четыр е часа выгорели и город , и порт , огонь не тронул лишь амбары , в котором хранилось шлиманское индиго (стоимость груза превышала 150 тысяч гульденов ). Он поехал в Америку , чтобы проводить в последний путь скончавшегося на золотых приисках брата , и вернулся в Россию , удвоив свое состояние . Во время золотой лихорадки миллионные состояния сколачивались за несколько месяцев , и Шлиман немедленно открыл в Калифорнии свой банк . Выглядел он своеобразно . В салуне шла большая игра , гремели выстрелы и летали стулья , а в соседней комнате Генрих Шлиман взвешивал на аптекарских весах золотой песок и давал за него бумажные доллары . Он продолжал работать , даже заболев тифом , покупал золото в полубреду и ни разу не дал себя обсчитать . Вернувшись в Россию , Шлиман стал одним из с амых богатых людей торгового Петербурга . .. Теперь он мог жить как хотел - но жить ему было нечем. Великая любовь , которую он придумал много лет назад , лопнула как мыльный пузырь . Разбогатев , Шлиман отправил в Мекленбург сватов и узнал , что Минна давным-да вно вышла замуж . В тридцать лет он женился на сестре одного из богатейших русских купцов , восемнадцатилетней Кате Лыжиной . Она родила ему троих детей , но счастья не дала . Екатерина Петровна не желала в сотый раз выслушивать стихи из "Илиады ", учить древне г реческий и внимать рассуждениям мужа об античной истории . У нее был жесткий характер - скандал следовал за скандалом , после работы Генриху Шлиману не хотелось идти домой . У него было налаженное дело , огромное состояние , но обогащение никогда не казалось е м у самоцелью . Минна его забыла , дети тянулись к матери ... По сути у него не было ничего , кроме старой , истрепанной , купленной на медные деньги гомеровской "Илиады ". Когда Генрих Шлиман ликвидировал дело и оставил Петербург , его бывшие компаньоны лишь развел и руками . В городе остались жена и дети , которым он назначил хорошее содержание , старые слуги , бывшие приказчики , получившие щедрую награду . Никто из них его больше не увидит : Генрих Шлиман покинул Петербург для того , чтобы осуществить свою главную мечту. Тех , кто знал прежнего Шлимана , он в свою новую жизнь не пустил. Для того чтобы достичь заветной цели , ему надо было получить образование , и сорокашестилетний миллионер начал посещать Сорбонну - там он слушал лекции по археологии . Учебой дело не ограничило сь : Шлиман решил изменить себя полностью . Каждому человеку нужна жена , решил Шлиман и приступил к ее поискам с присущими ему обстоятельностью и хваткой . Состоятельный человек может позволить себе жениться на молоденькой , рассуждал Шлиман , но старая купече с кая закваска требовала максимальной прибыли на вложенный капитал . Его избранница должна олицетворять собой античную Грецию - пусть она будет молода , красива , как статуя Праксителя , знает древнегреческий , любит Гомера ... Шлиман примеряет на себя грядущую п о пулярность - жена знаменитого ученого должна придавать ему дополнительный блеск - и пишет письмо своему другу архиепископу Вимпосу с просьбой подыскать отвечающую вышеизложенным требованиям молодую гречанку. То , чт о произошло дальше , напоминает завязку комедии Мольера о престарелом женихе и не в меру простодушной юной невесте : Вимпос сосватал Шлиману свою родственницу , прекрасную и благовоспитанную Софью Энгастроменос , и Шлиман подверг ее строгому экзамену . Она зна л а , в каком году Афины посетил император Адриан , выразительно продекламировала несколько отрывков из "Одиссеи ", а затем случился большой конфуз . На вопрос "Почему вы хотите выйти за меня замуж ?" Софья ответила : "Родители сказали мне , что вы очень богатый ч е ловек , а мы так бедны ", и красный как рак Шлиман бежал из дома Энгастроменосов в ужасе и смятении . Он думал , что , вступая в сделку , покупает не только девушку , но и любовь , и решил немедленно расторгнуть соглашение . Сначала Шлиман хотел немедленно уехать и з Афин , затем - жениться на той , которая поклялась бы ему в вечной и неизменной страсти (желающих было хоть отбавляй - о состоянии Шлимана в Греции ходили легенды ). Он не сделал ни того , ни другого : Генрих Шлиман , лысеющий , подслеповатый , сутулый , никогда не умевший ухаживать за дамами , по уши влюбился в юную Софью Энгастроменос . Он женится на ней и постарается сделать ее счастливой . Будет покупать Софье роскошные платья и заставит ее учить иностранные языки , станет возить с собой на раскопки и измучит ее п остоянной , бешеной и бессмысленной ревностью - она все хорошела , а Шлиман старел , и примириться с этим было не в его власти . Как бы то ни было , он обеспечил ей место в истории , и это было много больше того , на что рассчитывали родители Софьи , запросившие з а дочь бриллианты ценой в сто пятьдесят тысяч франков. Пока все было хорошо : молодая жена слушалась его во всем и любила Гомера , а он мог водить ее по музеям и читать ей лекции по античной истории . Теперь их ждала Троя , к существованию которой профессионал ьные ученые относились с большим скепсисом. Основными достоинствами Шлимана-археолога были отсутствие сомнений , почти религиозная вера в собственную правоту и великолепная , варварская самоуверенность . Он с детства мечтал о Трое , следовательно , она должна б ыла существовать ; если она когда-то существовала , он ее непременно найдет . Ему уже приходилось совершать невозможное , и он - назло увенчанным академическими званиями высоколобым педантам - сумеет настоять на своем ... Генрих Шлиман запасся рекомендательным и письмами , купил партию английских кирок и лопат , заказал во Франции усовершенствованные тележки для перевозки земли и отправился в Турцию . Там , на средиземноморском побережье , под холмом Гиссарлык , по его расчетам должна была находиться Троя. Средиземномо рский зной , сменяющийся холодным осенним дождем ; осыпающиеся стенки шурфов , москиты , ядовитые змеи , алчные и невежественные рабочие , груды камней и битых глиняных черепков , в которых Шлиман решительно ничего не понимал. Он копал , руководствуясь собственной интуицией и детскими представлениями о Трое : она должна была быть большим и величественным городом , и Шлиман безжалостно сносил не отвечавшие идеалу постройки . Из земли выступали фундаменты стен и основания башен , город уходил все ниже и ниже , и у него ш л а кругом голова - жалкие поселки , которые находили его рабочие , не походили на город Приама . Раскопки продолжились на второй год , и на третий , в нижних слоях обнаружились мощные фундаменты со следами пожара ... И тут Шлиман обнаружил сделавший его знаменит ы м клад : тот был закопан в углу строения , которое он немедленно окрестил "домом Приама ". Полтора килограмма золота : двадцать четыре ожерелья , шесть браслетов , восемьсот семьдесят колец , четыре тысячи шестьдесят шесть брошей , шестисотграммовая золотая бутыль , две великолепные диадемы , перстни , цепочки , множество мелких украшений . По договору , заключенному с османским правительством , половину находок Шлиман должен был передать Турции , но он не собирался этого делать . Шлиман и Софья спрятали клад и вывезли его в Европу ; лучшего доказательства тому , что он нашел настоящую , гомеровскую Трою , представить было нельзя. Генрих Шлиман приобрел бешеную , всеевропейскую популярность : за сенсацию ухватились репортеры , читатели газет поверили в успех простого человека , из н ищего ставшего миллионером , перемудрившего профессоров , не ставивших его ни в грош . Шлиман стал одним из создателей мифа о "селфмейдмэне ", выходце из низов , побеждающем неблагоприятные обстоятельства умом и волей . Он отлично знал , в чем его сила : для того чтобы рекламный бум не утихал , Шлиман обзавелся специальным агентом , первым в мире специалистом по "паблик-рилейшнз ". Его успех стал триумфом археологии : она стремительно превращалась в модную , престижную науку - во всем мире росли ассигнования на раскопки , конкурсы на археологические факультеты увеличивались в геометрической прогрессии . Шлиман , еще вчера безвестный дилетант , вызывавший у профессиональных ученых лишь презрение , стал мэтром : второй успех сделал его репутацию незыблемой. Он раскопал клад , наз ванный им "сокровищем Агамемнона ", - из усыпальницы микенских царей было извлечено несколько килограммов золота : посмертные маски , короны , браслеты , перстни , кубки для вина , диадемы , золотые пуговицы . Сокровища обогатили экспозицию афинского музея , Шлиман стал одним из национальных героев Греции - его популярность приобрела фантастические размеры , и все последующие археологические открытия широкая публика приписывала только ему. Софья родила ему прекрасных детей , которым он дал древнегреческие имена - прест арелая мекленбургская тетушка вздрагивала , называя шлиманскую дочку Андромахой . По утрам Шлиман выводил их на плоскую крышу своего особняка и медитировал , глядя на вершины гор , среди вылепленных из гипса копий античных статуй - он так и не смог заставить с ебя потратиться на настоящий мрамор . В Лондоне его носили на руках , германский кайзер предлагал ему орден , потомственное дворянство или же звание почетного гражданина города Берлина ... Поначалу Шлиман принимал это как должное , но с годами его стали одолев а ть сомнения. Профессиональные археологи не обладали его феноменальным чутьем , живым умом , бульдожьей хваткой , и все же свое дело они , как выяснилось , знали . Мало-помалу ученый мир пришел к выводу , что настоящая Троя находилась в тех слоях , которые Шлиман с нес , докапываясь до своего воображаемого Илиона . "Клад Приама " был спрятан за сотни лет до Приама , подлинная Троя оказалась тем самым невзрачным поселком , на который Шлиман не обратил никакого внимания . А "клад Агамемнона " скорее всего принадлежал далеком у прародителю ахейского вождя - микенские захоронения были на несколько веков старше гомеровской Трои. Шлимана почитали во всем мире , но серьезная наука от него ускользнула : новые раскопки вели профессиональные археологи ; методы , которыми он добирался до с воих сокровищ , казались им варварскими . Он чувствовал себя все более одиноким , у него испортились отношения с женой : Софья повзрослела , узнала себе цену (теперь она была знаменитой фрау Шлиман , соратницей человека-легенды ) и не желала больше слушать лекци й , которыми муж потчевал ее битые сутки . Иногда на Генриха Шлимана нападала хандра , и он начинал думать о том , что жизнь , в сущности , кончилась . Шлиман часто вспоминал ту зиму , когда он , голодный и отчаявшийся , бродил по Амстердаму : если бы о нем не вспомн и л чужой человек , он наверняка бы умер в какой-нибудь больнице для бедных . Шлиману казалось , что судьба долго испытывала его , но в конце концов он ее переупрямил ... Он не знал , что вскоре она разыграет тот же самый , только на сорок с лишним лет отложенный ф инал. ... 26 декабря 1890 года . Сутулый старик , упавший в пыль на неаполитанской улице , был одет так скромно и неприметно , что прохожие отнесли его к больнице для бедных , положили на грязную мостовую у запертого в хода и долго стучали в тяжелую дубовую дверь . При нем не было никаких документов , и дежурный врач пристроил бедолагу на жесткую деревянную скамью , стоявшую в прихожей . Больной был без сознания - закрытые глаза , запавший рот , бессильно упавшие худые руки . В ремя шло , им никто не занимался , и лишь когда из висевшего у него на шее случайно развязавшегося мешочка хлынули золотые монеты , вокруг старика засуетились врачи . К вечеру бедняга начал бредить : он вспоминал какое-то кораблекрушение , говорил о пронизывающ е м холоде (в Неаполе в это время стояла тридцатиградусная жара ), о том , что он еще молод и ему непременно должно повезти . Этой же ночью он умер , и телеграфные агентства оповестили мир , что великий Генрих Шлиман , приехавший в Италию на лечение , скончался в о дной из неаполитанских больниц. Не смотря на все легенда о сокровищах Трои жива , она даже перерождается снова и снова . Сразу же после прихода Гитлера к власти , сокровища в Берлинском музее были разделены на три категории - “ самые ценные” , “ценные” , “ост альные” . Все сокровища Трои были отнесены к 1-ой категории , в то время как полотна Рубенса и Рембранта были отнесены ко 2-ой категории . За н 6есколько дней до начала Второй Мировой Войны , в конце августа 1939 года все сокровища были запакованы в ящики и с пущены в подвал музея . С января 1941 года они хранились в 5 отделениях Прусского Государственного Банка . Оттуда их перевез директор музея Вильгельм Унферцарг в бункер со стенами толщиной в 5 метров “ Flak - Turm am Zoo ” Сокровища охранял сам директор музея. Когда в 1945 году Гитлер приказал все ценности вывезти на Запад , директор музея настоял на том , чтобы сокровища Трои не были вывезены из Берлина . 26 мая 1945 года сокровища Трои были “ захвачены” советской Армией . Долгое время местонахождение сокровищ Т р ои было неизвестно . Многие годы правительство ГДР пыталось установить местонахождение Троянских сокровищ . Когда в Советском Союзе был подписан договор о возвращении произведений искусств на Родину , многие историки занялись поисками сокровищ . В 1991 году б ы ли найдены документы Московского Государственного Архива , среди которых был каталог сокровищ Трои , составленный в Июле 1945 года советским майором по имени Копас . В конце войны передача сокровищ была заверена подписью майора Комиссии Ирины Антоновой . 74-л е тняя Ирина Антонова все еще работает заведующей музея имени Пушкина . На вопросы журналистов она долгое время отрицала нахождение троянских сокровищ в подвалах пушкинского музея . Только в середине 1993 года президент Борис Ельцин сообщил во время одного из визитов в Грецию , что троянские сокровища должны быть несколько раз выставлены в Греции и что он будет лично способствовать этой выставке . Также и министр культуры и образования Евгений Сидоров сообщил , что он лично видал сокровища Трои , что они находятся с музее им . Пушкина и вскоре будут показаны в выставочных залах . Вопрос о передаче Троянских сокровищ остается открытым . Ни один из политиков не решается высказаться за или против . Это один из спорных вопросов российско-германских отношений нашего времени. Греция находится в ожидании обещанной Борисом Николаевичем выставки троянских сокровищ , но пока что не поднимает требований на них . Но Турция , с территории которой Генрих Шлиманн якобы вывез эти сокровища контрабандой , не теряет надежды на получение лако м ого кусочка и поднимает свои требования на сокровища Трои . БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК 1. Папас Александропулос , журнал "КАРАВАН ИСТОРИЙ ", октябрь 1999 2. Rudolf Augstein “ Beute aus dem Flak-Trum” Spiegel Nr. 15-8.4/96 3. Rudolf Augenstein “ Schatz des Herrn Schulze” Spiegel Nr. 15-8.4.96 4. Abenteuer meines Lebens. Heinrich Schlimann erzaelt. VEB F.A.Brockhaus Verlag Leipzig